Международный дебют кременчугской губернии. Коррекция рижского мира
Целью этой работы является описание любопытного случая из истории советско-польских отношений, а также привлечение внимания к истории Кременчугской губернии, которая уже много лет неизменно остается вне поля зрения исследователей. Отчасти это обусловлено недолгим ее существованием (1920-1922 годы). Исследование ее истории,как и истории других губерний, ликвидированных в результате административно-территориальной реформы, необходимо не только с целью обнародования многих интересных фактов, доселе не привлекавших к себе внимания историков, но и для того, чтобы современные идеи изменения административно-территориального деления Украины и развития регионов ее были подкреплены историческим опытом и базировались на учете его и психологии жителей.
Учет истории и психологии народных масс необходим параллельно с экономическими и транспортными аспектами сохранения или изменения административно-территориального деления. Например, жители города Кременчуга, несмотря на то, что город этот больше ста лет пребывал в подчинении Полтавской губернии, а потом еще свыше 70-ти- в Полтавской области, не забыли недолгий опыт существования в городе наместничества в XVIII веке и короткого существования Кременчугской губернии. Это составляет их законную гордость, период наместничества именуется "золотым веком Кременчуга", и до сих пор живы тенденции воссоздания аналога Кременчугской губернии. И это не сепаратизм, а осознание своего вклада в достижениях области и страны. Автор хотел бы надеяться, что его изыскания послужат стимулом к привлечению внимания к истории Кременчугской губернии.
История эта произошла летом 1921 года, после того, как был подписан Рижский мир между Польшей и противостоявшими ей советскими республиками. Вследствие военных неудач мир оказался для них тяжелым. Статьи договора предусматривали отторжение ряда территорий в пользу Польши, а также реституцию ряда ценностей, ранее утраченных Польшей и вывезенных на территорию бывшей Российской империи. Это были и исторические ценности вроде знамен польских полков и ключей от ворот Варшавы, и культурные ценности, и материальные ценности (например, вывезенные при эвакуации из Польши в 1914-1915 годах промышленные предприятия).
Применительно к Кременчугской губернии это означало потерю одного из трех машиностроительных предприятий, имевшихся в городе, поскольку Первый государственный механический завод был эвакуирован в Кременчуг именно из Варшавы. Ранее это был Варшавский снарядный завод, принадлежал он АО "Лильпоп, Рау, Левенштейн". Общество это имело в самой Варшаве и Варшавском уезде крупные машино- и вагоностроительные заводы,до войны выпускавшие продукции на 2 миллиона 900 тысяч рублей в год. [4, с. 37]. Им выпускались пассажирские и грузовые вагоны, детали мостов, оборудование для трамвайного сообщения и прочее. Для армии и Морского ведомства производились специальные колеса к наблюдательным вышкам, артиллерийские снаряды трех образцов. В 1915 году персонал и оборудование были частично эвакуированы в Кременчуг. Но даже в неполном составе завод выпустил во время работы в Кременчуге 31832276 мм шрапнелей, 151793122 мм шрапнелей и 26444152 мм фугасных снарядов [7, с. 32]. На заводе производились не все элементы артиллерийских выстрелов, а в основном их корпуса, остальное производилось другими заводами. Конечно, нужда в производстве снарядов уже отпала, но оборудованию могло найтись и гражданское применение. В губернии имелось множество предприятий пищевой и легкой промышленности, для которых нужно изготовлять и ремонтировать машины.
И вот самый мощный завод губернии подпадает под возврат по репарациям. Но пока об этом знают только в Москве. И из Москвы приезжает представитель правительства с целью предотвратить вывоз оборудования в Польшу. К представителю правительства вызван директор первого механического завода Сергей Михайлович Лемешко, который получает задачу: сделать, что угодно, но доказать, что оборудование не принадлежит АО "Лильпоп, Рау, Левенштейн". Тогда не потребуется ни возвращать это оборудование, ни платить 15 миллионов золотых рублей за него.[8, с.13].
Тут следует сказать несколько слов об этом человеке, из мемуаров которого и стала известна эта история. С.М.Лемешко первый опыт революционной работы получил еще в железнодорожном училище, где участвовал в забастовке учащейся молодежи во время революции 1905-1907 годов. За это С.М.Лемешко временно исключен из училища, но вскоре восстановлен. Он окончил училище первым по успеваемости. До мировой войны работал железнодорожником. Призван в армию,служил в железнодорожных войсках, кавалер двух георгиевских крестов, унтер-офицер. Один из крестов получил, угнав с нейтральной полосы вагон с ценным имуществом. После ранения служил в тылу. Вновь установил связь с революционерами, активно участвовал в борьбе за советскую власть в Кременчуге и окрестностях. Во время отхода петлюровских войск предложил командиру бронепоезда Љ57 дерзкий план захвата отходящего петлюровского бронепоезда, основанный на доскональном знании материальной части машин паровозов разных систем. Следовало догнать бронепоезд противника и сцепиться с ним. На данном профиле пути машина противника такого выдержать не могла и сдавала. Машина же красного бронепоезда за счет быстрого развития мощности буквально утянула бы бронепоезд врага за собой. Это и было произведено. Весною 1921 года возник пожар на Кременчугском артиллерийском складе - горело хранилище с ленточными порохами. С.М.Лемешко и секретарь губернского комитета партии Д.Косых, жившие неподалеку, прибыли одними из первых и начали тушить пожар. Пожар был локализован до прибытия помощи, которая полностью его ликвидировала. В 1941 году вывел из намечающегося Киевского окружения личный состав госпиталя. То есть это был человек с практической сметкой и решительный.
Фамилию представителя из Москвы С.М.Лемешко не знал. Ему изитера представили как представителя из Москвы. То есть губернская власть была ознакомлена с целью визита и подобрала подходящего исполнителя для сложного и деликатного дела. Любопытно, что участие представителей правительства УССР не упоминается. Получив задание, С.М.Лемешко попросил месяц срока на его реализацию. Через месяц представитель вновь прибыл в Кременчуг. Здесь его ждали подготовленные С.М.Лемешко пять мешков документации, которые должны были доказать, что оборудование завода не принадлежит АО. Московский представитель остался доволен результатом и увез документы в Москву. Дата в воспоминаниях не указана, но судя по хронологии мемуаров, это было или поздней весной или в начале лета 1921 года. Летом 1921 года в город прибыла совместная комиссия по репарациям, которая осмотрела завод и изучила документы. По результатам работы польской стороне были возвращены только несколько обдирочных токарных станков из шрапнельной мастерской завода.
Сохраненное оборудование было затем распределено по другим предприятиям города согласно указаниям председателем губернского совнархоза и его заместителя.
На этом история с польским имуществом в мемуарах заканчивается. Следует указать, что автор мемуаров преувеличил стоимость оборудования в золоте [8, с. 13].
Для общества "Лильпоп, Рау, Левенштейн" это был тяжелый удар, ибо, как выяснилось, оставленное в Варшаве при эвакуации оборудование было вывезено немцами и, когда администрация АО смогла попасть на свои заводы, она обнаружила пустые цеха. Теперь же оно лишилось и кременчугского оборудования. Впрочем, общество вышло из этого положения, просуществовало до Второй мировой войны и успело поработать и на Польшу, и на производство боеприпасов для вермахта (правда, данные по производству боеприпасов для вермахта недостаточно подтверждены) [9]. Производственная деятельность завода прекратилась, по разным данным, не то в 1939 году, не то в 1944 году. После окончания Второй мировой завод не возродился.
Первый государственный механический завод просуществовал недолго и вскоре закрылся. Производственные площади несколько лет стояли без применения, а в конце 20-х годов в них разместилась беконная фабрика. Со временем она стала Кременчугским мясокомбинатом, который существует и поныне. Использовалось ли оборудование, оставшееся от Варшавского завода, на беконной фабрике и мясокомбинате, пока узнать не удалось, как и о судьбе станков, переданных в другие организации.
Таким образом, соединенными усилиями правительства РСФСР, партийного и хозяйственного руководства Кременчугской губернии и руководства завода был проделан важный и удачный по результатам дипломатический маневр по частичному снижению отрицательных последствий Рижского мира и сохранению промышленного потенциала губернии. Возможно, в нем участвовало и правительство Советской Украины, но подтверждение его участия требует дополнительных архивных изысканий.
Теперь осталось выяснить еще два момента: как именно С.М. Лемешко проделал эту работу и моральную сторону этого дипломатического маневра.
1. Поскольку воспоминания С.М. Лемешко не уточняют, как он доказал то, что оборудование не принадлежит варшавским владельцам, а только сообщают, что он это сделал, потребуется несколько допущений. Из архивных документов завода известно, что завод располагался на двух участках - купленной у казаков Кохновской волости земле [4, с. 24] и на территории Кременчугского артиллерийского склада, где располагались ремонтная и шрапнельная механическая мастерские [5, с. 83]. Таким образом, у дирекции завода была возможность и не показывать оборудование этих мастерских вообще и еще переместить в них часть другого оборудования. Территория артиллерийского склада была недоступна для посторонних, как военный объект. К тому же польская часть комиссии могла об этом и не знать.
Часть оборудования могла быть передана на другие заводы, если допустить, что упоминаемое распределение оборудования по указаниям из совнархоза происходило до приезда комиссии,что вполне логично, - ведь завод летом 1921 года не закрывался. Туда, очевидно, пошло мощное кузнечное оборудование завода (ведь многочисленные 152 мм гаубичные снаряды заводом изготавливались цельнокованными) [1, с.50].
Отсутствие оборудования в цехах завода было легко объяснить действиями разных оккупационных властей, вроде деникинской и немецкой, якобы отправившей станки в неизвестном направлении. Нужно было только изготовить соответствующие предписания. В подлинных бумагах завода недостатка не было - пять мешков было отправлено в Москву, а нынешний архивный фонд завода в городе Полтаве включает 58 дел. Нужно было только вставить специально изготовленные бумаги в подлинные дела завода. Косвенным подтверждением этого может служить архивное дело Љ2 фонда 951. В нем объединены документы по выполнению заказов Љ29739, относящегося к периоду с 1913 по 1917 год и Љ11, выполнявшегося с 1916 по 1918 годы. Если дело велось еще самим заводом, то документы обоих заказов должны в период 1916 и 1917 годов быть в нем вперемешку. Но они собраны по отдельности - сначала один заказ, потом другой, и сшиты в одном деле.
2. Моральный аспект произошедшего оценить сложно, ведь автору, как представителю своего поколения, необходимо оценивать людей другого поколения, мораль которого отличалась от авторской. Поэтому автор воздерживается от публикации собственных оценок.
Он лишь констатирует, что представители советской стороны не считали себя связанными моральными обязательствами перед польским правительством и основания для такого отношения у них были.
Что же касается моральных обязательств перед АО "Лильпоп, Рау, Левенштейн", то вполне возможно, что экспроприация его оборудования вполне законна. Общество это в ноябре 1918 года занялось переговорами с Главным артиллерийским управлением о взаимных расчетах по заказам от него. ГАУ в ответ на предложение общества о том, что оно, выполнив заказы на две трети и пострадав от эвакуации, уже ничего не должно, выдвинуло претензию, что только по его заказам общество задолжало один миллион четыреста семьдесят восемь тысяч рублей. Существовал еще и крупный заказ Морского министерства, который общество не выполнило ни количественно, ни по срокам. Общая сумма претензий может и соответствовать стоимости оборудования.
За обществом еще числятся полная остановка производства 122 мм шрапнелей в первой половине 1915 года [1, с. 246] и провал производства 152 мм снарядов в 1916 году [1, с..31]. Недопоставка снарядов по заказам приводила к большим потерям русских войск, лишенных должной поддержки артиллерийским огнем. Не исключено, что С.М. Лемешко, как очевидец снарядного голода 1915 года, сам раненый тогда и видевший гибель своих друзей, и вовсе не испытывал никаких моральных обязательств перед обществом, прибыли которого (заказы общество в итоге выполняло с опозданием свыше года и за цену, вдвое большую первоначальной) были оплачены кровью его и его товарищей.
Автор планирует дальнейшее изучение истории Кременчугской губернии, ее отдельных учреждений и людей,живших и работавших в ней.
ЛИТЕРАТУРА
1. Государственный архив Полтавский области (ГАПО), ф. 951. Кременчугский завод "Лильпоп, Рау, Левенштейн", оп. 1, д. 2.
2. ГАПО, ф. 951. Кременчугский завод "Лильпоп, Рау, Левенштейн, оп. 1, д.4.
3. ГАПО, ф. 951. Кременчугский завод "Лильпоп, Рау, Левенштейн", оп. 1, д.5.
4. ГАПО, ф. 951. Кременчугский завод "Лильпоп, Рау, Левенштейн",оп. 1, д.6.
5. ГАПО, ф. 951. Кременчугский завод "Лильпоп, Рау, Левенштейн", оп. 1, д.8.
6. ГАПО, ф. 951. Кременчугский завод "Лильпоп, Рау, Левенштейн", оп. 1, д.10.
7. ГАПО, ф. 951. Кременчугский завод "Лильпоп, Рау, Левенштейн", оп. 1, д.25.
8. Кременчугский краеведческий музей, архивный фонд, д. 18. Воспоминания об Октябрьской революции и гражданской войне С.М. Лемешко.
9. [Електронный ресурс] режим доступа: http://derela.republika.pl/tks20pl.htm