Аннотация: Два дурака и взрывчатка -страшная сила.
В юбилейные дни, когда 7 ноября 1967 года вся страна готовилась торжественно отмечать важнейшее общественно-политическое событие в своей истории - 50 летие Октябрьской Революции, в Лениногорске произошло Чрезвычайное происшествие - взрыв в здание одного из четырех Рудоуправлений Лениногорского полиметаллического комбината. Трагедия унесла жизни многих шахтеров. Невиданное по жестокости преступление всколыхнуло город и область, вызвало шок не только в руководстве республики. Ход расследования этого бесчеловечного преступления был взят на контроль в республиканском ЦК партии и Москвой.
Из хронологии событий: В восемь часов утра 4 ноября 1967 года в Лениногорский городской отдел внутренних дел поступило сообщения о том, что в 7 часов 30 минут утра, 4 ноября 1967 года на шахте Лениногорского рудоуправления произошел взрыв. В результате погибло шесть горняков, четырнадцать человек получили травмы различной степени тяжести, семь из них были в крайне тяжелом состоянии, в последствие эта цифра выросла до тридцати. На место происшествия сразу же выехали оперативники местного Управления КГБ и других правоохранительных органов.
В Лениногорск незамедлительно прибыл начальник областного Управления КГБ при СМ Казахской ССР полковник Гуркин Владимир Яковлевич, где его встретил начальник горотдела КГБ Сарманов. 5 ноября, в Лениногорск также приехал заместитель Министра внутренних дел Казахской ССР генерал-майор милиции Тумарбеков А.Т., с ним прибыла группа опытных оперативников и экспертов-криминалистов, которая совместно с опергруппой КГБ на третий день арестовала лиц, подозреваемых в совершении данного преступления.
Подобное преступление над расследованием которого мы старались, как представлялось, должны были совершить опытные диверсанты или террористы...Однако по подозрению в совершении данного преступления были арестованы 17-ти летняя уборщица рудоуправления Валентина Акулова и молодой парень - рабочий электрик шахты Федорцев. На допросах они молчали и ничего внятного в свое оправдание не говорили.
С первых дней следствие забуксовало и не продвигалось, группа чекистов во главе с зампредом КГБ республики приходила к выводу, что это уголовное дело "глухарь". На месте в связи с этим побывал Председатель КГБ Казахской ССР генерал-лейтенант Евдокименко Георгий Степанович и товарищи из Центра. Вместе с ними находился и я. Было принято решение о прекращение работы прежней оперативной группы и генерал Евдокименко, как-то совсем по-отечески объявил свое решение: "Ну что, Юрий Васильевич принимай дело в свои руки!".
Так мне в очередной раз за период своей сложной чекистской работы предстояло "размотать сложный клубок противоречий", с которыми столкнулись мои коллеги в ходе расследования преступления, получившего широкий общественно-политический резонанс.
В схожей ситуации были чекисты нашей оперативно-следственной группы, перед которой была поставлена задача - найти и обезвредить опасных преступников в кротчайший срок. Серьезно никто не предполагал, что арестованные лица могли совершить такое дерзкое преступление. В материалах дела имелось сообщение одного из негласных помощников, что Акулова и Федорцев находясь в день взрыва вместе во дворе рудоуправления, вели себя очень подозрительно, нервничали и о чем-то постоянно перешептывались. И все! На допросах отрицали любую свою причастность в совершении данного преступления. Найденная на месте преступления пуговица, как оказалось, к ним никакого отношения не имела, а была утрачена одним из сотрудников правоохранительных органов, побывавших на месте преступления.
Предварительная взрыво-техническая экспертиза показала, что в помещении кассы произведен подрыв неустановленного взрывного устройства мощностью 2-3 кг в тротиловом эквиваленте. На предприятии широко применялись промышленные взрывчатые вещества (ВВ) и специально назначенные сотрудники занимались поиском возможных каналов их утечки. Были назначены и другие специальные экспертизы, результаты которых можно было ожидать через несколько месяцев.
Незамедлительно я организовал повторный осмотр места происшествия, для чего были привлечены эксперты-криминалисты КГБ, а также технические эксперты. В течение дня все было вновь исследовано в помещение кассы, где произошел взрыв. Никаких следов подготовки взрыва найти не удавалось. Я обратил внимание на остатки разрушенного внешним воздействием электрического патрона на потолке и поручил эксперту электрику зафиксировать его и внимательно осмотреть. Здесь нас ждала большая удача. На патроне были обнаружены остатки двух проводков, по заключению эксперта, проводившего осмотр, приспособленных совсем недавно к этому установочному электроприбору. Срочно была назначена специальная техническая экспертиза.
В план работы Оперативно-следственной группы также были включены другие оперативные мероприятия, направленные на установление личностей преступников и обстоятельств совершенного преступления. В ход были запущены все средства, находившиеся в распоряжение органов государственной безопасности и внутренних дел. Наружное наблюдение, использование оперативно-технических и других мероприятий проводились в непрерывном режиме. Камерная работа с арестованными показала, что они что-то скрывают от следствия и определено слабое звено - Валентина Акулова. Было ей 17 лет, но она уже родила мальчика и трудилась, чтобы иметь средства для его содержания и воспитания. Со своим знакомым Федорцевым она поддерживала близкие отношения, но его изучение еще продолжалось. В этой обстановке я с санкции руководства КГБ доставил арестованных в Следственный изолятор на улице Виноградова в Алма-Ате. Здесь в предстоящие два года крупица за крупицей велась работа по этому уголовному делу.
С каждым днем количество информации, поступающей по делу все отчетливее свидетельствовали, что арестованные Федорцев и Акулова причастны к совершению данного преступления. Однако наш куратор от Центрального аппарат КГБ полковник Макаров Ю., другие ответственные сотрудники не принимали их всерьез.
Расследование показало, что Валентина Акулова имела доступ в помещение кассы ежедневно при уборке помещения. Электрик рудоуправления Федорцев, также используя связь с Акуловой, вполне мог попасть в помещение и профессионально произвести подключения электрических проводов. Экспертиза электрического патрона показала, что он имеет следы повреждения от взрыва и имеет свежие следы подсоединения двух проводов, также оборванных взрывом.
На первом же допросе Валентина Акулова призналась, что действительно она причастна к организации взрыва, но больше всего она переживала за своего маленького ребенка. Пояснила, что постоянно нуждалась в деньгах, в свои 17 лет была вынуждена зарабатывать, чтобы прокормить и себя и своего ребенка. Во всех деталях она рассказала как Федорцев предложил ей оказать помощь в доступе в помещение кассы рудоуправления, что взамен он обещал купить ей новую шубу...Она в своем ведре накануне назначенной даты взрыва, перенесла с указанного Федорцевым тайника пять упаковок взрывчатки и передала ему у здания рудоуправления. С указанных ей мест были забраны пробы грунта и отправлены на экспертизу, которая подтвердила соприкосновение его с взрывчатыми материалами. Валентина вспомнила, что когда несла взрывчатку, при переходе через дорогу по которой вывозилась руда на фабрику она споткнулась, и чуть было не упала под грузовик. Водитель выскочил из кабины и отругал её. В экстренном порядке был организован розыск водителя, и он вскоре был установлен, дал показания, что действительно в указанный день и время он совершал очередной рейс с рудой и в пути следования имел место случай, рассказанный Акуловой.
Федорцев продолжал молчать, отвергая все факты, свидетельствующие о подготовке им данного варварского преступления. Мне удалось убедить его маму, которая на организованной мною встрече с сыном оказала на него нужное влияние и он начал давать показания. Он сообщил, что неоднократно наблюдал, как в кассу, где убиралась его знакомая Валя Акулова, в дни выдачи зарплаты шахтерам приносят мешки с крупными денежными суммами. Родился план, организовать взрыв и в суматохе выкрасть несколько мешков. Он так разговорился, что с сожалением сообщил, что взрывчатку поместил в специальные перчатки для электрических работ и одну из них он утерял. Была обследована вся территория рудоуправления и схожая перчатка была обнаружена. Вызванный на допрос зав. складом опознал в ней перчатку, подобную той, которые выдавали для работы электрику Федорцеву. В ходе экспертизы в криминалистической лаборатории, куда была направлена найденная перчатка, были получены данные, что действительно ее внутренняя часть соприкасалась с взрывчатыми веществами. На допросе Федорцев рассказал, что пять упаковок с промышленной взрывчаткой он похитил в шахте, куда неоднократно направлялся для производства электромонтажных и ремонтных работ. На следующий день наша оперативная группа спустилась в забой на несколько сотен метров под землю и нашла место, с которого Федорцевым были похищены пачки с ВВ.
С помощью Акуловой Федорцев прошел в помещение кассы в день выдачи зарплаты шахтерам, подключил с использованием проводов электродетонатор в цепь освещения данной комнаты, уложил взрывное устройство, состоящее из пяти пачек ВВ под столом, покинул помещение кассы. Он находился рядом, во дворе рудоуправления, на что обратили сотрудники рудоуправления и после взрыва сигнализировали об этом нашим сотрудникам. Однако кассиры с деньгами в обычное время не появились, так как задержались в пути, а в это время у кассы собрались шахтеры, которым утром выдаются талоны на питание. Главный бухгалтер вручила другому своему сотруднику резервный ключ от помещения кассы и поручила произвести раздачу талонов на питания. Последняя, ничего не подозревая, вошла в помещение кассы и нажала на выключатель...Раздался страшный взрыв, оборвавший десятки человеческих жизней. Кирпичи разлетались на сто метров от здания. На месте погибла женщина кассир и следовавшие за ней пять шахтеров, десятки получили тяжкие увечья и травмы, многие из них скончались в больницах. Не поддавался оценке политический и моральный вред.
Так постепенно следствие собрало неопровержимые доказательства в отношении Акуловой и Федорцевой, совершивших это чудовищное преступление. Было подготовлено и утверждено обвинительное заключение. Итоги нашей работы были доложены в Москве, где было возбуждено уголовное дело по взрыву в Лениногорске.
В журнале "Зангер" от 2004 года опубликовано интервью с заслуженным юристом Казахской ССР, бывшим первым заместителем председателя Верховного суда Казахской ССР Пушечниковым Александром Григорьевичем. В своем интервью Александр Григорьевич вспоминал о вынесении смертного приговора в г. Лениногорске: " 6 ноября 1967 года, накануне 50-летния Великой Октябрьской Социалистической революции в Лениногорском руднике был совершен взрыв. Его заранее спланировали, слесарь Ф. вместе с убийцей А. Они намеревались похитить заработную плату шахтеров в день ее выдачи. По тем временам это были огромные деньги, их несли прямо в чемоданах в сопровождении охраны. Преступники задумали установить взрывное устройство в кассовой комнате с таким расчетом, что когда кассир зайдет сюда и включит свет для выдачи заработной платы - должен был произойти взрыв. Воспользовавшись суматохой, они хотели похитить чемоданы с деньгами.
И что же произошло? До прихода кассира пришла женщина, которая выдавала талоны на спецпитание. Она и включила свет в кассовой комнате, у окошечка которой собралось масса людей в ожидании зарплаты. К сожалении, от этой женщины ничего не осталось. Погибло более 20 человек и ранено огромное количество людей.
Поскольку эта трагедия произошла накануне значимого для Союза праздника, дело поначалу было возбуждено КГБ СССР и Казахской ССР по признаку диверсии. Судебный процесс под председательством А. Пушечникова проходил в г. Усть-Каменогорске и в г. Лениногорске больше месяца с осмотром места происшествия. Учитывая тяжелейшие последствия, суд приговорил Ф. к расстрелу, А. к 15 годам лишения свободы. Приговор в отношении Ф. был приведен в исполнение, а А. полностью отбыла наказание.
До последнего момента, наш куратор из Центра (КГБ) полковник Юрий Макаров так и не мог поверить, что взрыв на шахте в Лениногорске был подготовлен и осуществлен техничкой Акуловой и электриком Федорцевым.
Тогда мы пошли еще на один эксперимент. В Алма-Атинском пограничном училище КГБ при Совете Министров СССР на кафедре службы и тактики Погранвойск было отделение служебного собаководства, где работали лучшие в Союзе специалисты в этом деле. Знали мы о том, что там успешно шел эксперимент по внедрению в практику применения на границе служебных собак, способных идентифицировать нарушителей государственной границы по запахам - жиро-потовых выделений из обуви подозреваемых в переходе границы. Эти запахи сохранялись на длительное время, намного превосходящие следовые запахи на земле. Следовые дорожки, оставленные нарушителями на земле, как правило, не сохраняются более 10-12 часов и даже отлично подготовленные розыскные собаки после этого времени, за редким исключением, такой след "не берут".
В случае же с жиро-потовыми выделениями дело обстояло иначе, такое время исчислялось месяцами. Для эксперимента отобрали несколько статистов, которым предложили одеть одинаковую обувь - резиновые сапоги, идентичные тем, которые были у электрика Федорцева в день преступления. Испытываемые несколько часов в день проведения эксперимента пробыли в сапогах, не снимая их с ног. После этого Федорцева и статистов поставили в ряд, а у стены поставили обувь (резиновые сапоги с условным номером) в которых испытываемые пробыли в день эксперимента несколько часов и разметили здесь же среди них сапоги Федорцева, которые были у него на ногах в день взрыва на шахте.
Вошел офицер-пограничник с одной из лучших розыскных собак, который приказал участникам эксперимента всем снять обувь и подвел свою собаку к обуви подозреваемого Федорцева и других статистов, которая несколько раз по приказу инструктора вдохнула запахи из его обуви всех, стоящих и после этого также по условному знаку инструктора собак подбежала к расставленным у стены резиновым сапогам. Через минуту собака, ничем не выдавая своих намерений, резко развернулась и с лаем кинулась к Федорцеву. Инструктор был внимателен и вовремя остановил собаку, не дав собаке укусить его. По результатом эксперимента был составлен протокол, тогда по действующему процессуальному кодексу он не мог быть использован в суде.
Федорцев, после возвращения в камеру, был обескуражен и все время бормотал: "И собаки против меня." После доклада о проведенном эксперименте и его результатах нашему куратору в Москве полковнику Макарову Ю., последний больше не сомневался в том, что мы на правильном пути.