Все мы в этом мире странники, будто в небе облака. Мы встречаем в долгом плаванье миражи и берега. Все мы в этом мире странники, все пришли, и все уйдем. Но у жизни есть избранники на Голгофу и на трон.
Песня Странники из Мюзикла "Экватор" Текст: Александр Вратарев
- Не понимаю, почему я не могу остаться с отцом? - я расправила затекшие плечи и выжидательно посмотрела на Марка. Он, как всегда, не спешил мне отвечать. Напротив, не сводя взгляда с дороги, мужчина полностью меня игнорировал. С удовольствием сделала бы то же самое. Но вопрос, повисший в воздухе и не получивший ответа, слегка подрывал мою самооценку.
- Он знает, что лучше для тебя, - некоторое время спустя заметил Марк. Тормознутым он не был, значит, до сих пор просто не считал нужным со мной говорить. Еще одна моя ошибка - позволить отцу уговорить меня на такое! Отправиться в поездку с человеком, которому я не доверяла. Да что там скрывать, которого все еще считала психом.
Мимо нас проносились темные деревья, свет фар освещал лишь небольшой участок. Мне, почему-то казалось, что стоит свету погаснуть, и нас поглотит темнота.
Вопреки моим опасениям, Марк не спешил нас гробить на ночной дороге, соблюдая правила дорожного движения. Каюсь, на несколько минут мне даже удалось задремать, однако, беспокойство, которое не отпускало меня ни на минуту, не давало расслабиться. Неожиданное решение отца поставило меня в тупик, но я не могла ему противиться. Не теперь, когда снова его обрела, и, возможно, совсем скоро найду брата.
- Он не оставил мне шанса возразить, - почему мой ответ казался скорее оправданием, которое я искала для себя самой. Да, я хотела уехать и попробовать то, на что могу быть способна. Сама. Без Терминатора в роли няньки, которого мне навязал отец. Снова разозлившись, я отвернулась от водителя, и всмотрелась в свое отражение в боковом стекле. Черты лица казались расплывчатыми, рот и глаза слишком большими, взлохмаченные волосы придавали какой-то диковатый вид. Я сдула с глаз челку, и прислонилась виском к прохладному стеклу.
- Без тебя ему будет легче скрыться. Не забывай, он делал это всю свою жизнь. У него это лучше всего получается.
Тон Марка был равнодушен, но в его словах я уловила... неодобрение? Он помогал моему отцу, но в то же время считал, что тот совершает ошибку? Никто лучше меня не понимал, каково чувствовать себя загнанной в угол. Отец переживал это сотни раз, но всегда находил выход. И я знала, что сейчас он тоже его найдет. Вот только, мне очень хотелось быть вместе с ним.
За несколько недель до...
Я сидела в жутко неудобной позе лотоса и старалась прислушаться к собственным ощущениям. Отец говорил, что это часть моего обучения, от которого никуда не деться. Оно должно было помочь мне концентрироваться на чем-то одном, отсеивая все, что в данный момент меня не касалось. Вот только как назло - мешал и отвлекал яркий свет, болели колено и пальцы на ногах, чесался нос. Я украдкой провела пальцами по переносице, и снова попыталась погрузиться в "транс". Можно было сколько угодно считать подобное обучение пустой тратой времени и сил, однако, оно приносило определенные результаты: я могла часами общаться с отцом, слушать его удивительные истории, чувствовать, как щемит сердце от воспоминаний о Тимуре. Когда-то лишь на миг, я осмелилась завидовать, что у него был такой отец. Теперь Тимур пропал, а отец здесь, рядом со мной.
Сегодня тренировке мешало присутствие в комнате одного индивида, сохранявшего полное молчание. Он облокотился на стол, лениво пожевывая спичку, был ненавязчив, но сильно раздражал. Один лишь его взгляд был способен вывести меня из себя. И хотя я говорила себе, что этому человеку я обязана жизнью отца, аутотренинг успеха не приносил. Марк иногда присутствовал на моих тренировках: не вмешиваясь, но и не спеша оставить в покое. Казалось, что он следит за мной. Наблюдает, возможно, докладывает отцу о моих провалах, и мысль об этом меня сильно раздражала. И однажды я не смогла удержаться:
- Какого черта ты обвинял меня в убийстве тех людей? И только не говори, что желание меня спасти заставило тебя влезть ко мне ночью и напугать до полусмерти.
- Правда? - его взгляд сфокусировался на мне.
- Что правда? - раздраженно переспросила я.
- Правда, что я напугал тебя до полусмерти?
И, похоже, несказанно этому рад. Или нет? Глядя на этого человека невозможно предположить, о чем он думает. Иногда казалось, что все его мысли отражаются у него на лице, но стоило заглянуть в глаза... Марк был не так прост, надеюсь, отец знал, что делал, когда доверился ему.
Он странно улыбнулся:
- Решил попугать, чтобы ты была посговорчивее. Мне было интересно, как ты будешь действовать в экстремальной ситуации.
- И как? Проверил? - тут уже я не удержалась, чтобы его не подколоть. Недостойно с моей стороны, но я никогда не была святой.
Он так на меня посмотрел, что желание беседовать пропало окончательно. Но все же...
- И может быть, скажешь, кто убийца?
- Понятие не имею. Я следил за тобой. На остальных мне плевать.
На этом он посчитал тему исчерпанной, и посоветовал мне не расслабляться, и продолжать занятие.
- У тебя никогда не получится пока ты не поверишь в то, что способна это сделать, - впервые Марк решил вмешаться с советом.
- Ты говоришь так, будто разбираешься в том, что я делаю, - не могла я его не поддеть. Со стороны это прозвучало несколько высокомерно, но Марк не обратил внимания на мой тон. Он его просто проигнорировал. Как и мои слова.
Он отстранился от стола и направился ко мне. Несколько секунд я боролась с желанием вскочить и убраться подальше, но заставила себя остаться на месте. Марк обошел меня и встал сзади на колени. Затем взял меня за плечи и слегка приподнял, чтобы я могла сесть поудобнее:
- Поза ничего не значит. Главное умение расслабиться и концентрировать мысли. Ты можешь лежать, сидеть или висеть вниз головой. Это неважно. Лишь бы, в конце концов, ты достигла нужного результата. Дыши! Глубоко, ровно. Так ты сможешь подавить волнение.
Его ладони оказалась на моих ребрах и животе.
- Вот так. Успокойся. Я тебя не съем.
Он слегка сдавливал и отпускал грудную клетку показывая, как я должна дышать. В его действиях не было попытки меня полапать, хотя в тот момент я готова была провалиться сквозь землю от неловкости. Неловкость перешла в замешательство, когда опираясь на палку в комнату вошел мой отец. Кивнув мне и Марку, он проковылял к потертому дивану и опустился в него, прислонив палку к стене.
- Надеюсь, я не очень помешал.
- Мы уже закончили, - я высвободилась из рук Марка и встала, чтобы поцеловать отца. Не видела его всего день, а уже жутко соскучилась.
Марк, привычно коротко кивнув отцу, молча, вышел из комнаты.
- Рад, что у вас все наладилось. Не хотелось бы заставлять тебя общаться с человеком, которого ты недолюбливаешь, - папа ласково погладил меня по голове. Ну прямо как маленькую. Мне захотелось по-детски фыркнуть и отстраниться, но в голову пришла мысль, что эту часть в детстве мне пришлось пропустить.
И только тут до меня дошел смысл его слов. Недолюбливаю? Мягко сказано! Я Марка терпеть ее могла. Но раз уж папа сделал неверные выводы не стану его разубеждать. В конце концов, надеюсь, что Марк пробудет с нами недостаточно долго, чтобы я успела его слишком сильно возненавидеть. С другой стороны - он нужен моему отцу.
- Как твои успехи? - мне было больно видеть его печальный взгляд, когда я говорила о том, что у меня опять ничего не вышло. Да, у меня была неплохая интуиция. Иногда она помогала мне справляться с легкими заданиями, которые передо мной ставил отец. Я могла случайно найти его ручку или блокнот. Меня словно что-то толкало вперед и, иногда везло. Было трудно разобраться в собственных ощущениях и чувствах. Слишком многое меня отвлекало, а, главное, что мешало, было неверие в собственные силы. Я не до конца понимала, как такое может быть? Искатель? Это странно! Как моя жизнь за такое короткое время могла настолько сильно измениться.
Я вымучено улыбнулась отцу и пожала плечами. Он все понял. Он мог понимать меня без слов, словно читал мысли. Не знаю, хорошо это или плохо - быть настолько открытой для другого человека, как я была открыта для своего отца. Он знал меня лучше меня самой. Возможно, во мне он видел часть себя. Копию - менее обученную, менее уверенную.
- Все будет хорошо. У тебя получится, - он меня успокаивал, и от этого становилось обидно. Неужели я не в состоянии сделать для отца и брата такую малость? Просто заставить себя, ведь смогла же я сделать это в баре.
- Да, папа. Я и не сомневаюсь.
Спать я ложилась в расстроенных чувствах. В полуподвальном помещении было сыровато, и я укрылась одеялом с головой.
Вдох. Выдох.
Не нужно думать о том, что я должна. Думай о том, что я МОГУ. Могу это сделать. Могу почувствовать перстень, который отец носит на мизинце, могу ощутить нож, с которым никогда не расстается Марк, могу услышать Странника... могу найти брата.
Меня никто ни к чему не принуждает. Я сама этого хочу. Сама... И я никогда больше не буду уродом. Я не такая как все, но это не плохо. Это нормально. Для меня.
А ночью я впервые за несколько недель снова услышала музыку: слабую, едва уловимую, но знакомую. Я прикрыла глаза и растворилась в нежной мелодии, что дарил мне Странник.
После той ночи я перестала ходить во сне. Сперва боялась в это поверить, но потом, когда надежда превратилась в уверенность, рассказала про это отцу. Он улыбнулся, и сказал, что давно подозревал нечто подобное. Пока я сдерживала свои способности, они искали выход таким странным образом. И ночам что-то влекло меня из дома. Но теперь не было необходимости прятаться и скрываться ни от близких, ни от друзей. Напротив - мое уродство могло спасти Тимура, и я всеми силами пыталась стать более непохожей на других, чем обычно.
Не знаю, как давно меня перестал пугать статус разыскиваемой преступницы, предательство людей, которым я только начала доверять, и место, которое мы использовали как наше временное убежище. Отец поселился в недостроенном здании, состоящем из первого этажа и подземного гаража не так давно, и его, судя по всему, его не особо заботил комфорт. Вода здесь была на вес золота, но что значат бытовые проблемы по сравнению со всем остальным.
Я отрабатывала прием, который подсмотрела у Марка. Каждое утро, пока отец куда-то отлучался, он тренировался в узком коридоре. Меня всегда удивляло, как у него получается не биться какой-нибудь частью тела о стены. Напротив, все его движение были плавны, органичны. Как танец. Меня поражала его способность за одну секунду переходить из пассивного состояния в состояние боевой готовности.
Когда я смотрела на Марка, одетого лишь в широкие черные брюки, в голове билась только одна мысль: я хочу уметь так же. Но, честно говоря, учитывая наши натянутые отношения, было неудобно просить его научить меня хоть нескольким приемам. Поэтому я украдкой следила за этим неприятным типом, запоминала, не все, но кое-что из увиденного, а потом, в своей комнате делала что-то вроде аэробики, щедро сдабривая ими привычные упражнения. Это был шанс избавиться от агрессивной энергии: удар левой, удар правой. Эти удары ссыпались не просто в воздух, а в каждую проблему, каждую неудачу. Иногда я представляла перед собой одно наглое лицо с насмешливым взглядом зеленых глаз. Тогда удары становились сильнее, но бесполезнее. Воздуху было все равно. А Алексу и подавно...
В то утро я встала поздно. Отца не было. Марк уже давно поднялся и возился на импровизированной кухне. Комната гордо именовалась так из-за стоящей там микроволновки и кофеварки работающих от инвертора, подключенного к аккумулятору. Мужчина налил себе газировки и несколькими глотками осушил стакан. Судя по мокрым волосам, он был только что из душа.
- Я сварил кофе, - с его стороны это было практически предложение мира. Я налила себе ароматный напиток и уселась за стол. Кофе был обжигающе горячим и совершенно не сладким, но я выпила его не кривясь. Зачем доставлять противнику дополнительное удовольствие.
- Где папа?
- Ты же знаешь, он не любит распространяться о своих делах.
- Я думала, что тебе он доверяет, - поддела я Марка.
- Он не доверяет никому. Впрочем, как и я.
- Наверное сложно так жить: в бегах, никому не верить, ни к чему не привязываться. Всегда один
- Мне не сложно, - Марк с громким стуком поставил стакан на стол. Из его глаз пропало всякое выражение.
- Мне тебя жаль, - совершенно искренне сказала я. В конце концов, долгая злость на кого-то слишком утомляет и портит карму.
- Себя пожалей, - ну вот, злость снова вернулась.
Нас прервал громкий звонок мобильника Марка. Мне показалось, что он был этому рад. Отвечал он односложно, и лишь по едва слышному голосу его собеседника я догадалась, что это мужчина. Застыв в попытке расслышать хоть что-нибудь, я пропустила конец беседы и, конечно же, была поймана с поличным на подслушивании.
- Собирайся. Мы уходим.
- Но почему? - нет, конечно, я была рада покинуть эти Vip-хоромы, но зачем так быстро?
- Нас выследили. Скоро здесь будут люди из Конторы.
- Твою мать! - не часто я ругалась, но что-то мне подсказывало, что это может войти в привычку. - Но как же папа?
- Я его предупрежу. Быстрее! У нас мало времени.
Ценных для себя вещей за это время я скопить не успела. Схватив ветровку, я последовала за Марком. Мы вбежали на подземную стоянку, и он усадил меня в машину.
- Я сейчас, - бросил он, возвращаясь назад. Несколько минут я провела в состоянии, близкому к панике, и когда Марк снова появился, испытала облегчение.
Мы ехали около часа, когда Марк затормозил. Дверца открылась и на заднее сидение сел мой отец.
- Это правда? Нас нашли? Но как? - мои вопросы заставили отца поморщиться. Он был взволнован, даже напуган.
- Алекс, сукин сын. Я знал, что рано или поздно он доберется до тебя.
- И что нам делать? - мысль о том, что я едва не встретилась снова с этим типом отодвинула на задний план все сомнения по поводу того, что теперь с нами будет.
- Разделиться, - твердо сказал отец, - вы будете все время в движении, нигде подолгу не задерживаясь. Марк за тобой присмотрит.
- Марк? - мне удалось не повысить голоса. - Но как же ты? Почему мы не можем сбежать вместе?
- Это ненадолго, обещаю, - папа обнял меня и поцеловал в нос, - ты должна уехать как можно дальше. Я буду вас только задерживать. Мы сможем поддерживать связь. Марк покажет, как это можно безопасно сделать. До встречи.
- Папа! - я протестующе закричала, но он, не обращая внимание на мои протесты, вышел из машины. Марк, не дав мне возможности даже проводить отца взглядом, сорвался с места.
***
- Ты же понимаешь, что мы лишь убедимся в том, что твой брат в городе? - а я ведь только начинала засыпать! Разумеется, пришлось претвориться, что я всего лишь глубоко задумалась и кивнуть.
Я снова слышала мелодию Странника, а, значит, Тимур мог быть рядом с ним. Мелодия заставляла двигаться вперед. Я снова видела перед собой цель, а шанс найти брата мог примирить даже с необходимостью путешествовать с Марком.
- И это значит, что ты должна быть незаметной, и, лучше всего, слепоглухонемой. Если Тимура кто-то удерживает силой, ты не станешь вмешиваться.
- Не нужно говорить со мной как со слабоумной. До сих пор я как-то справлялась без твоего чуткого руководства, - я понимала, что антипатия к этому человеку заставляет меня вести себя глупо, но ничего не могла с собой поделать. Разумеется, я не собиралась лезть в неприятности, но то, что меня от них предостерегает именно Марк, жутко раздражало.
Он повернулся, чтобы сказать мне что-то не особо приятное, но тут в свете фар мелькнула какая-то тень, я вскрикнула, а Марк ударил по тормозам. Меня качнуло вперед, и я со всей силы стукнулась головой о приборную панель...
***
Штурмовая группа заняла исходную позицию перед дверью, ведущей в первую из смежных комнат. После команды главного группа захвата, ворвалась через дверь, освещая полутемную комнату фонариками, прикрепленными к стволам. Последним в комнату вошел высокий, одетый во все черное мужчина. Убедившись, что здесь нет тех, за кем они пришли, Алекс выругался.
- Они здесь были, - один человек из его команды поднял что-то, лежащее на полу. Алекс взял у него из рук короткую черную маечку, еще сохранившую запах знакомых духов.
- Знаю, - процедил Алекс.
- Осмотрим здесь все? Они собирались в спешке и...
- Уходим, быстро! - приказал Алекс. Команда из четырех человек и их командира бросилась к двери. Через несколько секунд раздался взрыв.
