- Контора лишь маленький винтик в механизме международной корпорации, которая охватывает весь мир. Мы стараемся быть в курсе всего, что происходит, не для того, чтобы вмешиваться. Информация - это сила. Тот, кто ею владеет защищен от многих угроз. Мы не такие как они. Им нас не понять. Ты сама убедилась в этом. - Алекс вел меня через многочисленные переходы, держа за руку. Я с интересом осматривала место, в которое меня занесла судьба или злой рок.
- Я всего лишь хочу вернуть нормальную жизнь.
- Что ты называешь нормальной жизнью? Работа в офисе с девяти до пяти? Посиделки с подругой, которая никогда полностью тебя не знала? Краткие и не всегда приятные беседы с матерью по телефону? Тайны, с которыми тебе приходилось жить? Скрывать, кто ты есть на самом деле? Ты особенная, а таких никто не любит. Их боятся. Люди всегда боятся того, чего не понимают.
- Мне плевать если меня не будут понимать. Я не хочу зависеть от тебя, от Конторы!
- Жаль, что ты считаешь себя зависимой от нас, - Алекс нахмурился. Наверное, в эту минуту от не играл. Возможно даже, что был искренним. Но он давно потерял свой шанс.
- А разве это не так? - с горечью спросила я, - я здесь, чтобы заманить моего отца. А что потом? Убьете нас обоих? Так просто: никто нас не ищет.
- Разве что-то угрожало твоей жизни рядом со мной? - вкрадчиво поинтересовался Алекс. Я перебрала в мыслях эпизоды нашего с ним общения и поняла, что он прав. На этот раз.
- А как же мой отец?
- Он должен отдать то, что взял у нас и может катиться на все четыре стороны. Будем считать, что он заслуженный пенсионер и заработал право на спокойную старость.
Алекс криво усмехнулся, и я почувствовала, как меня захлестывает неприязнь к нему. Он манипулятор, привык играть всю свою жизнь, но где в его словах правда, а где ложь?
Технический персонал работал и жил в здании Конторы. По крайней мере, они оставались здесь на всю неделю, и лишь на выходных им предоставлялась возможность вернуться домой. Со временем я убедилась что многие сами не желали отлучаться из Конторы далеко и надолго даже после окончания смены. Они действительно были фанатами своего дела. Оперативники жили на съемных квартирах в разных точках страны, готовые в любую минуту сорваться с места на очередное задание. Пока что я не выяснила для себя, какого рода задания они выполняли, но судя по тому, чему я успела стать свидетельницей, по крайней мере, Дмитрий и Сева не гнушались мордобоем и даже убийством.
Алекс поселил меня в комнате на третьем нижнем уровне здания Конторы. Она была средних размеров, с собственной ванной и туалетом, скрытыми за низкой дверью. Узкая кровать, два стула и журнальный столик составляли все ее убранство. На стене, напротив кровати висела картина. Разумеется, мы с Алексом оказались соседями. Мой статус в моих собственных глазах был не определен и довольно шаток. Кто я? Пленница? Заложница? Ценный кадр, с которым не хотят расставаться? Папа просил меня держаться подальше от Конторы и всех, кто с ней связан. У меня не получилось. Что же, придется это пережить.
Я смотрела на лампу под самым потолком, светящуюся чуть желтоватым светом. Если не сводить с нее взгляда, можно было уловить как она мигает. Лампа не была бледной, и не окрашивала обстановку в безжизненные, холодные оттенки. И все же эта комната, обстоятельства, приведшие меня сюда, напоминали мне о том, к чему я не хотела возвращаться даже в воспоминаниях.
***
Я с трудом приподнялась с койки - сил ходить или стоять не было. Но и лежать больше не могла. Присев и обняв себя за ноги я уткнулась подбородком в колени. Я все еще была в сознании, как это не странно. После последнего сна, казалось, что я не скоро приду в себя. Сколько же он длился, мой сон? День? Два? Мне кажется, что я что-то говорила... Нет, не так. Я говорила с кем-то. И этот кто-то мне отвечал. Не помню что, но его голос и тон действовали на меня успокаивающе. Гораздо лучше тех голубых таблеток, что приписал мне добрый доктор. Меня снова что-то тянуло прочь. Я хотела вырваться из этих стен, которые давили на меня с четырех сторон. Но дойдя до двери и убедившись, что она снова заперта, я присела на пол, облокотившись на нее спиной. Вот тогда я снова услышала этот голос, который сказал мне в тот, первый раз, что я не сумасшедшая. Мне так нужно было услышать эти слова. Даже из уст незнакомца... Или призрака. Я так и прозвала его - Призрак. Где же ты, мой собеседник из снов? И почему ты никогда не приходишь когда я бодрствую. Я даже голоса твоего не помню. И не уверена, был ли ты на самом деле?
Призрака говорил такие простые и естественные вещи, но в его устах они звучали как откровения. Может быть, на меня действовали лекарства, на которые был так щедр мой лечащий врач? Он говорил, что я могу быть опасна для себя и окружающих, когда не контролирую себя, не осознаю, что делаю. Но мне так хотелось верить моему Призраку, который убеждал меня, что я не способна кому-то навредить. Мне так хотелось ему верить
***
Даже не заметила как уснула. Пробуждение было мгновенным. Я открыла глаза, еще не до конца поняв, что могло меня разбудить. И лишь прислушавшись в темноте и не спеша открывать глаза, поняла, что я не одна.
- Прости что разбудил, - мне не нужно было особо гадать, кто еще мог пробраться ночью ко мне. Вот только зачем? В романтические побуждения своего преследователя я больше не верила. Психологическая обработка? Быть может он считает что после сна я буду растерянной и на меня легче повлиять?. Что же, посмотрим...
- Зачем ты пришел? - голос был вялым, а вот мысли я постаралась очистить ото сна.
- Захотелось увидеть, как ты спишь, - просто ответил Алекс.
- Ты считаешь этого достаточно, чтобы проникнуть в мою комнату? - я нахмурилась, и хотя в темноте этого нельзя было увидеть, тон был недовольным.
- Не мог себя перебороть, - Алекс встал и подошел к кровати. Присев на корточки у изголовья, он коснулся пальцами моих спутавшихся после сна волос, - я сам все испортил. Мне нужно было рассказать тебе с самого начала о том, кто я такой. Возможно, сейчас ты бы смогла мне доверять.
- Что сделано, то сделано, - мне хотелось отвернуться, это было бы правильным и честным по отношению к самой себе. Вот только обижаться и дуться у меня не было времени. Нужно было действовать и как можно скорее.
- Значит, у меня нет шансов? - настаивал Алекс. И куда только делся его насмешливый тон и шутки. Как будто передо мной совершенно другой человек, который искренне хочет понравиться и исправить то, что он совершил. Вот только... Мне плевать. Из-за него я здесь, а не рядом с отцом. Он преследовал меня, обманул. Теперь моя очередь.
- Я просто не могу... Не могу забыть того, что слышала. Как ты с Ростовским холодно и по-деловому обсуждаете мою участь, словно я товар, который должен переменить хозяина. Ты бы смог дать шанс человеку, для которого ты всего лишь задание?
- Мне жаль, что ты оказалась тому свидетельницей, - вот сейчас Алекс напоминал мне гуляющего мужа, которого подловили на измене. И он сокрушен, убит, раскаивается. Но гнетет его не сам факт измены, а то, что она раскрыта. Я готова была рассмеяться, но сдержалась, боясь оскорбить его в лучших чувствах. В конце концов, без Алекса мне не выбраться отсюда. Но чтобы сделать его своим невольным союзником, не нужно задевать и насмехаться над его попытками быть хорошим.
- Мне будет сложно тебе поверить, - я вздохнула, словно сдавшись и смиряясь с неизбежным. Если он надеется на скорую и безоговорочную капитуляцию, пусть наберется терпения. В конце концов, он не знает, насколько мне нужен. И в этом мой главный козырь.
- Рано и поздно я заставлю тебя поверить себе, - прозвучало это неожиданно, даже с угрозой. Словно Алекс на мгновение снял маску и явил, наконец, свою истинную сущность, о которой я подозревала, но в которую боялась поверить. В то же мгновение, Алекс выпустил мою прядь и склонился надо мной. На мгновение мне показалось, что он задумал... Но к счастью, ошиблась. Он "всего лишь" приник ко мне губами, награждая страстно-злобным поцелуем, терзая и прикусывая зубами мои губы, заставляя их гореть. У меня перехватило дыхание и я начала вырываться из его навязчивых объятий изо всех сил. Но Алекс не обращал на мои потуги никакого внимания, ломая всякое сопротивление, заставляя покориться его силе и страсти. Меня захлестнула злость, а вместе с ней осознание своего бессилия. Здесь мне никто не поможет. И, возможно, желая использовать Алекса, я забыла, что он слишком давно в этой игре и не принимает чужих правил. Я даже не поняла что плачу. Это осознал Алекс, когда провел языком по моим щекам, слизывая слезы. Внезапно, он отстранился и странно посмотрел на меня, как будто до этого пребывал в каком-то забытьи.
- Не плачь, злодейка. Я... просто я так долго этого хотел. Я сейчас уйду. А ты спи. Как будто меня здесь и не было.
Меня отпустило напряжение лишь когда за ним захлопнулась дверь. Вскочив с кровати, я исследовала место, где когда-то был запор, поняв, что на это полагаться не стоит. Подхватив два стула, привалила их к двери, оглядев комнату еще раз, решилась для надежности воспользоваться журнальным столиком, повалив его набок. Возможно, это никого не остановит, но шуму наделает.
Завершив дело, я улеглась в остывшую постель, пытаясь воспользоваться советом Алекса и уснуть. Как будто, после всего, что произошло это было возможно.
Неделю спустя...
- Ты можешь нам помочь. Заметь, я не настаиваю. Просто не имею права. Но если ты хочешь...
- Хочу, - я была готова согласиться на что угодно, лишь бы не бесцельно слоняться из угла в угол в своей комнате.
Алекс больше не пытался повторить свой ночной визит. Напротив, казалось, он старательно избегал меня, препоручив Севе. Сева встретил поручение без особого энтузиазма, однако, добросовестно снабдил одеждой на первое время и показал мне все, к чему я могла получить доступ. Кухня, буфет, спортзал, комнатка технарей - ребят с ненормальным чувством юмора, и, разумеется, кабинет самого Алекса. Туда я могла попасть по первому требованию, однако желания общаться пока что не испытывала.
Сейчас, именно Сева обратился ко мне с просьбой о помощи, но я не сомневалась, что за ним стоит Алекс.
- Что я могу сделать? - за несколько дней Сева стал более дружелюбным и разговорчивым. Моя компания перестала его напрягать. Его рассказы о Конторе были весьма поучительны и информативны. И хотя я до сих пор не знала, кто же ею руководит и кому подчиняется Алекс, но, со временем надеялась это выяснить.
- К нам попала вещица, которую нужно проверить.
- Проверить? - непонимающе переспросила я.
- Она с предполагаемого места преступления. Ничего необычного, но парни почему-то не могут определить было ли убийство.
- Эта вещь принадлежала жертве? - мне стало немного не по себе. Нет, не так. Мне стало слишком не по себе от того, что я услышала. Сама мысль о том, что мне придется коснуться чего-то, что было на мертвом человеке приводила меня в ужас.
- Да. Небольшая поправка: мы до сих пор не знаем, есть ли жертва. Парнишка учится в частной школе. Ему четырнадцать, но, судя по фотографиям, выглядит намного младше. Щуплый и болезненный. Родители все время проводят за границей. Кстати, он приемный ребенок в семье. Сперва боялись что не смогут родить своего, а как усыновили чужого, спустя пару лет родился их собственный. Сейчас живет с ними, за границей. Там бабок немерено, а за приемным смотреть некому. Они вернулись на пару дней на его день рождения, пожелали забрать ребенка домой. Вечером поужинали и легли спать, а утром парнишка исчез вместе со школьным рюкзаком. Наши прочесали местность, нашли этот самый рюкзак, но ни следа Валерия Чернова, так зовут пропавшего.
- И этот рюкзак сейчас у тебя?
- Да. Родители обратились к нам, когда сообразили, что от милиции мало толку. Папаша знал когда-то нашего главного, поэтому дело поручили поисковикам.
- Неужели они не смогли его найти?
- Они подозревали похищение. Но требование выкупа так и не поступило. Возможно это заказное убийство, у отца мальчика есть недоброжелатели. Но не понятно, где тело? В любом случае, родители не думают, что парень еще жив. Там крутой обрыв, за сотню метров от их дома, и море. Разумеется, все огорожено, но если убийца сбросил тело в воду, его могло унести приливом.
- Нет, - возразила я.
- Что нет? - удивился Сева.
- Не говори о парнишке "тело". Это как будто бы ты заранее предрекаешь ему смерть.
- А ты думаешь, что он жив? Прошло пять дней. Он не умеет плавать. Иначе бы давно оказался где-нибудь на другом берегу. При условии, что не ударился при падении. Если же его похитили... Где требования выкупа? Была версия что парня могли убить случайно при похищении. Это бы объяснило все. Его родители уже потеряли надежду. К тому же, отец не может слишком долго задерживаться в стране. У него бизнес и все такое. Так что наша задача - найти тело.
- Давай сюда рюкзак, - я произнесла это спокойно, не желая демонстрировать, как внутри меня клокочет ярость. Меня покоробила от такого простого и разумного пояснения наших действий. Родителям надоело искать живого сына, им достаточно всего лишь его труп. Тогда они погорюют, успокоятся и вернуться к прежней жизни. Наверное, я судила о них предвзято, и они действительно его любили и переживали. И все же...
- Сейчас принесу, - Сева вышел из моей комнаты, а я уставилась на единственную картину, по-видимому, служившую своеобразной заменой виду из окна. Грозовые облака собрались над полуразрушенной старинной крепостью. В небе сверкали молнии, и скоро должен был пролиться дождь. Я почти чувствовала запах грозы, ощущала как наэлектризованный воздух окутывает меня со всех сторон. По коже пробежали мурашки, словно я уже находилась там, в ожидании бури.
Сева вернулся спустя четверть часа, но его отсутствие для меня осталось незамеченным. Я сосредоточилась на деле, сама боясь того, что смогу почувствовать. Разумеется, для меня было бы легче не чувствовать ничего. Но был еще мальчик, в которого больше никто не верил. И, возможно, был похититель, который удерживал его силой. Мне было недостаточно просто держать рюкзак в руках. Вывалив его содержимое на столик, стала перебирать обычные школьные принадлежности, задержала в руках дорогую ручку, скорее всего, подарок родителей, сотовый, который паренек оставил вместе с остальными вещами. В его списке контактов были лишь папа, мама и брат. И все. Больше никого. Были ли у него друзья? Нравилась ли ему какая-нибудь девочка? Валерий Чернов казался одиноким и брошенным подростком. Каково ему было в школе, где занимались богатые, успешные, любимые дети, о которых вспоминали не только по праздникам? В дорогом кожаном портмоне я заметила маленькую любительскую фотографию: мужчина за сорок, интересный, с седыми висками и морщинками вокруг глаз. Молодая женщина модельной внешности и ребенок лет семи, которого оба родителя нежно обнимали. Почему-то я решила, что этот ребенок не Валера. Возможно, в тот момент он их снимал? И где-то еще есть фотография, где изображены все четверо - счастливые и улыбающиеся?
- Мне нужно осмотреть то место, где нашли рюкзак, - внезапно решилась я.
- Не думаю, что Алекс позволит тебе выйти, - вырвались у Севы слова, разом пояснившие мне, непонятливой, мой статус в Конторе.
- Ты же сам попросил меня о помощи. Я знаю, без участия в этом Алекса не обошлось. Он хочет чтобы я была в деле? Хорошо, я в деле. Тогда не нужно мне мешать.
Я знала, что за мной наблюдают. Чувствовала это с самой первой минуты, как оказалась в комнате, наедине с собой. И хотя до сих пор не обнаружила следящее устройство, у меня не было причин не доверять собственным ощущениям. Я только что сделала первый шаг навстречу. Теперь ответ был за Алексом.
У Севы зазвонил сотовый и я невольно улыбнулась. Он говорил с собеседником недолго, и когда закончил, с хитрецой посмотрел на меня:
