Мася - маленький зверек, привыкший скрывать, что она не такая, как все. Что только о черном котенке не говорили: уродец, генетический мутант, калека. Подумаешь - два горбика! Нюх есть, Мася отлично видит в темноте. Ее когти остры, шаги бесшумны, движения точны. Она слышит мышь, даже если та сладки спит в своей норке. Горбики! Глупые люди не понимают, что не горбики это. Мася как только родилась - сразу поняла, что лучше обзавестись горбиками с двух сторон от позвоночника, чем раскрыть секрет, делающий ее изгоем и посмешищем. Ведь в дополнение к четырем лапам природа наградила котенка двумя крыльями. Не убогими мышечно-пуховыми мешочками котов-мутантов, а настоящими крыльями с настоящими перьями такого же муарово-черного цвета, как и вся шерстка.
Что крылья надо прятать, Мася поняла, когда мама-кошка сначала удивленно обнюхала их, а потом старательно прилизала теплым шершавым языком. Так крылья стали двумя почти незаметными горбиками. Со стороны казалось, что Мася всегда сердито выгибала спинку горбом. Она даже научилась так крепко прижимать крылья к тельцу, что гладившие ее люди не замечали лишние конечности. Однако, из-за горбиков Масю забрали последней из всего помета.
Хозяйка Масе досталась, что надо: добрая, ласковая - она души не чаяла в своей домашней любимице. Старушка и кошка жили душа в душу. Кроме горбиков Мася ничем не отличалась от других котов маленького городка. И не знала, зачем они вообще нужны - эти крылья. Не знала до тех пор, пока однажды не свалилась с крыши. По привычке, как учила мама-кошка, Мася пыталась сгруппироваться и перевернуться в воздухе, но что-то пошло не так. У ее тела было иное мнение по поводу падений. не нужные до этих пор крылья сами собой развернулись - и Мася поняла, зачем они. Так она узнала, что такое полет. Это открытие принесло ей много радости: теперь-то наглые воробьи дорого заплатят за свои издевательства. Но поразмыслив, Мася поняла, что воробьи - не самое главное в жизни. Ведь зачем-то мама-кошка научила ее прятать крылья. И Мася прятала. Летала только по ночам, когда не было луны, чтобы даже тенью себя не выдать. Воробьев не трогала, хотя очень хотелось - но маленькие сплетники запросто могут рассказать всем ее секрет. Только когда была уверена, что жертва умолкнет навеки, Мася позволяла себе отыграться за обиды.
Единственная, кому доверила Мася свою тайну, была любимая хозяйка. Не сразу, но в один пасмурный день, когда шел противный мелкий дождь, а на улице и в небе не было ни души, кошка вспрыгнула на подоконник, загадочно покосилась на хозяйку-подружку - Мася давно уже про себя называла ее подружкой. Расправила крылья - и полетела. Удивление и восторг в глазах старушки невероятно обрадовали кошку. Она даже придумала себе такое странное звание - кошка-чудотворец. Часто вечерами Мася слушала истории про святых чудотворцев, являвших простым людям невозможное. И сейчас, не до конца понимая значение этих слов, Мася с гордостью причислила себя к чудотворцам. Теперь у них с хозяйкой была общая тайна.
Старушка полюбила прогулки в плохую погоду или в темные ночи - когда Мася могла летать. И оказалось, старушка умеет хранить секреты - ни одна живая душа не узнала о летающей кошке. А Мася, сопровождая подружку, наслаждалась чувством свободы и безграничностью пространства. Но не улетала далеко: делала большие круги и как бы невзначай, пролетая мимо, игриво задевала крылом или лапой хозяйку и радостно громко взмуркивала. Правда, со временем старушке стало труднее далеко ходить - и кошкины воздушные виражи становились все короче. Зато дома, когда хозяйка начинала уборку, Мася помогала вовсю: летая под потолком, стряхивая хвостом пыль с высоких полок и шкафов, сшибая лапой паутину, выгоняя назойливых мух и комаров. "Гроза насекомых" - такое имя теперь придумала себе Мася.
Однажды, в обычный воскресный солнечный день в гости к старушке пришла соседка. Они втроем с Масей пили чай. Точнее, чай пили только соседки, а Мася лениво щурилась на ласковое солнышко, просунувшее свои лучи в окно, мурлыкала и прислушивалась к разговору. Разговор был грустным.
-Представляешь, я ведь думала, что он считает меня другом. Он так пел! Только грустный был в этой противной клетке. Я думала, что Вить-Вить обрадуется свободе. И мы будем вместе гулять: он будет летать рядом и петь. И ведь так и было! А потом... потом он улетел. И не вернулся!
Соседка смахнула слезу и, выслушав сочувственные слова масиной хозяйки, горько посетовала:
-Говорили мне, что надо было подрезать крылья. А я, дура старая, считала это жестоким. Теперь вот - одна осталась.
Мася в душе искренне возмутилась такой жестокостью соседского соловья. Не воробей ведь бестолковый, интеллигентная птица. "Дурак певчий! Вот попадись ты мне: сожру и перьев не оставлю! - гневалась молча она. - Разве это честно: предавать друзей!" Мася даже мурлыкать перестала и выпустила когти.
А масина хозяйка, искренне посочувствовав соседке, задумалась и о себе. Мася никогда не покидала ее. И, даже летая, старалась держаться в поле зрения, но... а вдруг! Темные печальные мысли все чаще посещали старушку. И однажды, сидя в кресле у камина, перебирая мягкую шерсть пригревшейся на коленях Маси и поглаживая ее прекрасные крылья, старушка осторожно взяла ножницы и подрезала кошке крылья. Всего чуть-чуть, по три пера на каждом крыле - самые кончики. Мася даже не заметила - ведь хозяйка часто выстригала спутавшуюся шерсть. Кошка только мурлыкнула, услышав привычные щелчки ножниц, и потерлась о ладонь хозяйки. Потом вспрыгнула на подоконник, призывно оглянулась, приглашая погулять-полетать и взлетела... и больно ударилась о камень на клумбе под окном. Обиженно мяукнула: крылья подвели, а сгруппироваться она не подумала. растерянно почесавшись за ухом, Мася куснула кончики крыльев, словно в наказание, разбежалась по дорожке, раскинула крылья, прыгнула... и кубарем покатилась в кусты шиповника.
Она весь вечер и всю ночь пыталась полететь, снова и снова падая. Уже не больно - на всякий случай группировалась и вставала на все четыре лапы. И только когда начало светать, Мася вернулась домой, села подле хозяйки, жалобно мяукая и протягивая "заболевшие" крылья. Старушка ласково гладила кошку и приговаривала:
-Не плачь. Так будет лучше. Я всегда буду с тобой, малышка.
Мася еще долго потихоньку, чтобы не расстраивать хозяйку, пыталась взлететь и не могла взять в толк, что же случилось с ее такими послушными крыльями. Однажды она заметила, что за ее бесплодными попытками наблюдает старый ворон. Его Мася знала давно и побаивалась - клюв у него был уж очень большой и страшный. Она помнила, как этим клювом он в считанные мгновения раздолбил жестяную банку с червяками, оставленную местными любителями рыбалки. А голова - не банка. Мася уже было собралась убраться подобру-поздорову, но услышала вопрос-утверждение:
-Глупая кошка! Неужели ты надеешься взлететь с обрезанными крыльями?
-Обрезанными?!
Ворон подковылял поближе и выставил облезлое крыло.
-Когда-то давно я сломал крыло. Кости срослись, но человек, лечивший меня, обрезал перья. Так было надо, чтобы спасти и крыло, и меня. Теперь пытаться летать бессмысленно.
-Но я не ломала крыльев. И меня никогда никто не лечил.
-Глупая кошка! Люди даже себя калечат ради красоты или своих странных убеждений. И птицам они тоже подрезают крылья не только для того, чтобы спасти и вылечить. Люди боятся, что птица улетит.
-Но я не глупая птица, чтобы улетать! - почти передразнила ворона Мася.
-Но ты летала. У тебя была возможность, была свобода, а значит, ты могла...
И Мася вспомнила разговор хозяйки с соседкой. Еще не веря нахлынувшим подозрениям, она расправила крылья и, наконец, заметила укороченные перья. Ей показалось, что она умирает. Нет, что весь мир умирает. Такой сильной была обида и боль от понимания - больше ей не летать. Но еще больнее было осознание, что ее хозяйка ей не верила. Что она предала: Мася еще не знала такого слова предательство, но смысл и суть его уже поняла.
Она весь вечер металась по дворам и крышам. Домой вернулась лишь под утро, грязная, одинокая. Чувствуя себя смертельно больной, пробралась в свой угол мимо обеспокоенной хозяйки и свернулась в клубок, стараясь посильнее прижать к телу бесполезные теперь крылья. ей хотелось вырвать, выгрызть их и выбросить вместе с воспоминаниями и счастье и свободе, которых больше не будет никогда. Подошла хозяйка - и Мася спрятала морду под лапы, чувствуя, как становится мокрой шерсть. Она впервые в жизни плакала.
С той поры не стало больше совместных прогулок с хозяйкой. Даже если они выходили из дома вместе, Мася сразу же убегала или пряталась надолго в укромных уголках сада. И дома старалась быть незаметной: каждое ласковое слово бывшей подруги причиняло кошке невыносимую боль. Мася все чаще уходила из дома одна далеко и надолго. Не только из дома - из города, в лес, где ничто не напоминало ей о той власти, которую имели над ней люди. Там она обретала хоть какое-то подобие той свободы, которую утратила безвозвратно. И там не было других котов и кошек: с ними Мася не пыталась даже наладить дружеские отношения, ведь она была для них совсем чужой - другой.
Однажды, направляясь знакомой тропинкой в сторону леса, Мася услышала хихиканье соседских котов:
-Там такое уродище лежит!
-Да! И откуда только свалился? Такой громадине больно, наверно, было падать.
-Да врет он все! Разве такая махина может летать. Чай не воробей. Уж-переросток!
-Но у него вправду есть крылья.
-Ха, это крылья? Это он спер черный брезент в нашей лавке и приделал себе на спину, чтобы нам врать.
Мася незаметно пошла следом за городскими кошками. ей было интересно глянуть на махину с крыльями, ведь она в жизни не видела летуна крупнее вороны. Идти пришлось далеко...
Размеры "вруна" впечатляли и пугали. Всю дальнюю поляну занимала черная гора. Лишь подойдя поближе, Мася различила в сгущающихся сумерках очертания зубастой морды, распластанных по земле огромных крыльев и гигантского шипастого хвоста. городские коты крутились рядом с махиной и ехидно мяукали. Они совсем не испытывали страха, потому что великан почти не шевелился. Лишь когда кто-то задел зубастую морду лапой, зверь приоткрыл глаза - и по темным чешуйкам скатилась большая прозрачная слеза.
-Вы зачем его дразните! - мявкнула Мася и с разбегу врезалась в ближайшего наглеца.
-Так он урод и врун! - замяукали ей в ответ. Но все же отошли подальше: с тех пор, как Мася перестала летать, ее характер испортился. И кошачье сообщество немного побаивалось странную горбатую кошку.
-Пошли вон! - Мася выгнула спину и растопырила ненужные крылья: так она казалась себе более страшной. - Пошли вон! Сами вы - уроды!
Когда кошачья компания, недовольно ворча, удалилась восвояси, Мася взобралась на морду чудища и слизнула слезу, замершую в чешуе.
-Ты кто? Большой кот?
-Нет. Я - дракон. Ты не слышала о драконах?
-Дракон, так дракон, - согласилась кошка. - Не слышала я ничего о драконах. Буду считать, что дракон - это такой большой кот с крыльями. Не плачь. Эти дураки просто завидуют тому, что у тебя есть крылья, а у них - нет. А почему ты не улетишь? У тебя тоже подрезаны крылья?
-Нет, - тяжело вздохнул дракон. - С моими крыльями все в порядке. Я просто устал. очень устал и не могу больше лететь.
-Это ничего, - обрадовалась кошка, - раз с крыльями все в порядке, то тебе надо как следует отдохнуть - и ты улетишь. И пусть они все обзавидуются. И правда, какая я глупая: кто же тебе, такому большому и зубастому, крылья подрежет? Таких и ножниц, поди, нету на свете.
Бормоча ободряющие слова, кошка обежала вокруг драконы, заглянула под крылья, перепрыгнула хвост и даже потрогала лапой огромные когти.
-А ты, когда отдохнешь, возьмешь меня с собой? Я-то сама больше не могу летать. Но я маленькая, помещусь между чешуйками. Я не буду мешать. И тебе будет теплее. И радикулит мучить не будет. Я умею лечить радикулит, правда-правда.
Дракон не ответил, только устало вздохнул и прикрыл глаза. Мася решила, что обещания греть и лечить мало, и забеспокоилась.
-Я помогу тебе отдохнуть. Дураки тебя больше беспокоить не будут. Если что - они будут иметь дело со мной. И посмотрим, от кого быстрее шерсть полетит! Я их прогоню, а ты выспишься. И я буду носить тебе еду. Много еды.
Она было собралась бежать домой, где на кухне у хозяйки размораживался большой кусок мяса. Но услышала еще один тяжелый вздох.
-Не торопись. Спасибо тебе за заботу. Но я не смогу тебя взять с собой. Я бы взял. Но я больше никогда и никуда не полечу. Мое время вышло - я умираю.
Мася отпрянула и застыла в растерянности:
-Нет, тебе это кажется. Моя хозяйка тоже, когда наработается в саду, потом ложится в кровать и говорит, что умирает. А это всего лишь радикулит. Тогда я ложусь ей на спину, она засыпает. Она еще ни разу не умерла, как обещала. Я сейчас залезу тебе на спину, а ты засыпай. Ты поправишься.
-Глупенькая добрая кошка, - вздохнул дракон. - У нас не бывает радикулита, потому что мы не ходим на задних лапах, как люди. Я просто очень стар и слишком далеко залетел. Мои друзья прилетят скоро, но мне с ними уже не улететь. И плачу я не от обиды - просто рядом нет никого. Никого не будет рядом, когда я перестану дышать.
Мася не знала, что ответить. Только робко заползла под драконью лапу и свернулась в клубок. И когда возле нее упала на землю большая драконья слеза, кошке в голову пришла мысль.
-Я побуду рядом с тобой. У меня есть время и нет неотложных дел.
Осмелев, она залезла на когтистую лапу, устроилась поудобнее. Дракон задумчиво посмотрел на теплый черный комок и спросил:
-Так ты умела летать?
И Мася впервые смогла поделиться вслух своим горем. Она долго, взахлеб, рассказывала об их с хозяйкой дружбе, о радости полета, о том. как ей покалечили крылья. Она говорила и говорила - и с каждым словом боль становилась все слабее и тише. А дракон слушал, не перебивая. И, когда Мася, наконец, выговорилась и устало замурлыкала, он сказал:
-Я знаю, как тебе помочь. Мы можем поменяться телами.
-Как это?
-Я стар, и мне все равно, в каком виде умирать. Но мое тело еще очень крепкое, оно может служить тебе очень и очень долго. А я могу пойти к твоей хозяйке. Мне кажется, ей плохо без тебя и она обрадуется твоему, то есть, моему возвращению. Хоть я и буду с ней недолго.
Мысль о том, что она снова сможет летать, захватила Масю от ушей до кончика хвоста.
-Да!
Дракон поднял голову повыше, сделал глубокий вдох, задержал дыхание - и из его пасти вырвалась огненная струя, в одно мгновение охватившая и маленькое черное тельце, и темную хвостатую громадину. А когда отплясали и погасли последние языки пламени, на лесной поляне остались целые и невредимые крошечная кошка и дракон-великан, удивленно рассматривающие друг друга.
-Какой ты маленький! - прошептала кошка, расправляя огромные кожистые крылья.
Дракон неуверенно переступил лапами, словно пробуя их на устойчивость и прочность.
-Ну, я пошел, - крошечный дракон поплелся в сторону города.
-Береги мою хозяйку, - сказала Мася вслед удаляющейся кошачьей фигурке.
-Я буду стараться, - донеслось из темноты.
С темного ночного неба, из невидимых туч посыпались крупные дождевые капли...
***
Старушка подслеповато вглядывалась в серый полумрак рассвета. Она прождала всю ночь свою Масю. Несколько раз женщине казалось, что у калитки мелькала тень, но это были всего лишь сухие листья, встревоженные октябрьским ветром. Потом и вовсе дорожку к дому укрыла ночная темень и только невидимый дождь что-то шептал о своем. Когда совсем рассвело и сквозь пелену дождя четче проступили забор и калитка, женщина, наконец, увидела кошку, устало бредущую по дорожке к крыльцу. Старушка выбежала навстречу, подхватила свою любимицу на руки, заглянула в глаза и... дракон робко мяукнул, снова оказавшись на мокрой холодной земле, шагнул было в сторону крыльца. Но усталый равнодушный голос остановил его:
-Уходи! Я не знаю, зачем ты пришел, отчего так похож на Масю и откуда ты. Но уходи туда, откуда пришел. А я буду ждать свою Масю.
Старушка скрылась за дверью, не оглянувшись на одинокую маленькую фигурку. Она не видела, как дракон медленно поплелся прочь, уже не обходя стылые лужи. Она села в кресло, где когда-то проводила счастливые тихие вечера под масино мурлыканье. Она смотрела куда-то сквозь стену, и слезы текли по сухоньким щекам, а морщины становились все резче и глубже. Сколько времени прошло, старушка не знала, когда из грустной задумчивости ее вывел настойчивый стук в дверь. На пороге стоял соседский мальчишка и держал на руках мокрого дракона.
-Тетя Полина, ваша Мася там в луже сидела, замерзла, наверно. Я ее принес, - и уже обращаясь к черному комку, - не плачь, Мася, ты уже дома.
Старушка хотела было повторить, что это не Мася, что ей не нужен чужой кот, что... но тут дракон неуклюже шевельнулся, и на пару мгновений показалось маленькое черное крыло, обрезанное совсем чуть-чуть.
-Спасибо, - тихо проговорила она, принимая из рук мальчика мокрый дрожащий комок шерсти.
Когда дверь за мальчиком закрылась, женщина заглянула дракону в глаза и спросила:
-А где моя Мася?
Тот только вздохнул в ответ и прикрыл морду хвостом, спрятав блеснувшие в глазах слезы.
-Я не выгоню тебя. Но ты ведь - не Мася. Что с ней? Где она?... Она... ушла... насовсем? Она...
Дракон поднял морду и мурлыкнул так громко, что показалось - улыбнулся. И мотнул головой.
-Надеюсь, кто-нибудь тоже пригреет мою Масю, если она замерзнет, - прошептала женщина, поверив дракону.
Весь день старушка просидела в своем любимом кресле с драконом на коленях, слушая его громкое мурлыканье. А ночью он умостился на подушке рядом с головой хозяйки и не шевелился, боясь потревожить ее сон. Утром, когда за окном посветлело, старушка открыла глаза, погладила прижатые крылья и сказала:
-Прости, мне не надо было подрезать их. Но я боялась, что ты улетишь и бросишь меня. Ты - не Мася, но, может, она тоже услышит меня.
"Пока я жив, я останусь с тобой," - подумал дракон, лизнул ее в щеку. И закрыл глаза, заснул. Насовсем...
***
Мася весь день летала над лесом, наслаждаясь почти забытым чувством свободы. Будучи кошкой, она не могла подниматься так высоко. Теперь же ее полет был стремителен и высок. Она оставила далеко внизу серые октябрьские тучи и играла в догонялки с солнцем. Сначала одна. Потом из-за солнечного круга вынырнула тень. Первая, вторая, третья... Масе навстречу летела стая драконов - таких же черных и огромных, как и она, с блестящей в лучах солнца чешуей и мощными крыльями. Остаток дня и всю ночь они кружились над облаками, то прячась в водяном тумане туч, то взмывая вверх и задевая хвостами солнечные лучи. А ночью сшибали крыльями свет звезд. Когда над клубящимся морем облаков снова взошло солнце, стая направилась к яркому диску, приглашая Масю с собой. Кошка в последний раз посмотрела вниз - и в разрыве туч увидела свой, казавшийся игрушечным, город. Зоркие драконьи глаза различили в саду на окраине сгорбленную фигурку над маленьким холмиком под кустом, где когда-то Мася любила прятаться, играя с хозяйкой. Кошка замешкалась, и один из новых сородичей отделился от стаи.
-Если сейчас не полетишь с нами, то следующий раз будет не скоро.
Мася молчала и медленно кружила над городом.
-Ты будешь здесь совсем одна.
Мася замерла, раскинув крылья, паря в потоке воздуха, и прошептала:
-Она осталась совсем одна...
-Ты не сможешь скрасить одиночество существа этого мира. Ты - совсем другая теперь. Да и раньше была другой.
-Она боялась, что я улечу и оставлю ее. Это неправда! Но если я сейчас уйду - значит, она была права, когда подрезала мне крылья.
Мася обернулась к солнцу. Стая драконов почти полностью скрылась за слепящим глаза диском. Бывшая кошка ткнулась мордой в крыло нового сородича.
-Прости. Я не могу. Это нечестно. И это мой мир. И он, ваш дракон, тоже остался здесь. Навсегда. А он не хотел быть один.
И, не оглядываясь, она понеслась вниз, к городу. Люди со страхом смотрели, как с неба, словно родившись из солнечного света, на город падала тень, постепенно превращаясь в черное сверкающее крылатое чудовище. Сделав круг над городом, дракон осторожно сел у садовой ограды на окраине, сложил крылья и заглянул через забор в сад. Услышав шум и крики, старушка обернулась. Сначала растерялась и испугалась, увидев страшную пасть и пылающие огнем глаза размером с окна в доме. Дракон осторожно перешагнул забор, заполнив собой наполовину пространство сада, и приблизил морду к земляному холмику.
-Мася? - удивленно позвала старушка, заметив знакомое движение крыльев.
Дракон глянул на нее, по-кошачьи мотнул головой и мурлыкнул: от этого мурлыканья стекла зазвенели в оконных рамах. А немногочисленные храбрые зеваки отважно бросились наутек.
-Мася, - уже более уверенно повторила старушка, - что с тобой стало?
Дракон больше не мурлыкал и не шевелился, опасаясь что-нибудь сломать. Старушка неуверенно приблизилась к огромной морде и осторожно дотронулась ладошкой до носа, теплого и мокрого, словно это была просто очень большая кошка.
-Ты все-таки полетела снова.
Дракон по имени Мася чуть шевельнул крыльями.
-Прости меня, Мася. Я совсем не этого хотела, когда подрезала тебе крылья. И теперь ты, - старушка растерянно обернулась назад, к холмику под кустом, - теперь я все равно потеряла тебя.
"Нет, - подумала Мася.
-Я не могу держать дома такого... такую большую кошку... Мне жаль...
"Ничего. Я буду с тобой пока есть этот мир. Пока тебе надо, чтобы я была!..."
Притихший город сотнями глаз из окон и дверных щелей следил, как исчезает за лесом черная тень...
***
Иногда, если вы глубокой ночью посмотрите на звездное небо, то заметите, как звезды исчезают на мгновение и появляются вновь. Это Мася. Днем она не показывается на глаза - есть еще много укромных мест в мире, где от любопытных взглядов может спрятаться даже такая огромная чешуйчатая кошка. Но ночь - ее время. На фоне черного неба не различить ее такой же черный силуэт. Разве что в лунные ночи можно узнать очертания ее полета в темном облаке, ненадолго закрывшем луну. Но в лунные ночи Мася старается не летать там, где ее могут заметить. И только звезды, гаснущие на короткий миг, выдают ее. Но люди редко смотрят ночами в небо. Только те, кто знает, что у них есть кошка, которая умеет летать.