Мать включила свет. Отец, щурясь и мигая, спросил еще раз:
- Тоня, что, что?
- Папа, он тут. Папа, я боюсь! - На развороченной постели сидела девочка лет шести. Ее испуганный взгляд метался от одного родителя к другому.
Отец раздраженно вздохнул.
- Тонечка, ну что за глупости. - Мать подошла, присела около кровати. - Ты ведь уже совсем большая, а веришь в какие-то страшилки. Никого здесь нет, смотри!
- Он тут, - упрямо покачала головой Тоня.
- Он - кто?
Девочка сожила ладони ковшиком, приставила ко рту и прошептала в ухо матери:
- Зверюга.
- Тоня, я же говорила тебе сегодня не смотреть с неми телевизор. Эти все фильмы плохо на тебя влияют. Откуда ты взяла этого... Зверюгу?
- Ниоткуда! - Девочка была готова разреветься. - Он пришел! Он хочет меня съесть!
__________________________________________
- Тоня, еще раз, как его зовут?
- Зверюга.
- Откуда ты знаешь?
- Я сама так придумала.
- А как его настоящее имя?
- Не знаю.
- Что он хочет? Почему ты его боишься?
- Это тебе мама с папой сказали?
- Нет. Я знаю.
- Откуда?
Молчание.
- Расскажи мне об этом Зверюге, Тоня. Как он выглядит?
- Он лохматый. Я поэтому его Зверюгой назвала.
- Лохматый. А еще?
- Большой.
- Как медведь?
- Как папа.
Смех.
- Ну, не дуйся.
- Не смешно!
- Да нет, я просто рассмеялся. Подумал о своем.
- Вы не...
- Хорошо, видишь - я уже не смеюсь. А клыки, когти у Зверюги есть?
- Когти есть. И тут, вместо носа - трубочка.
- Трубочка. Так. Где, говоришь, ты его видела?
- Везде. Он прямо из воздуха выходит.
- То есть, не было, не было, и вдруг есть?
- Нет. Сперва станет темно-темно. Так, чтобы комнаты не видно было. А потом я его слышу. Как вода капает. Только это не вода. Он меня хочет прямо там, в темноте, проглотить.
- Тоня, а как же ты его тогда видела?
- Не знаю. Я его вижу, но не вижу.
- Хм... Понятно. Теперь мне надо поговорить с твоими мамой и папой наедине. Ты можешь их позвать, пожалуйста?
- Павел Владимирович, вы уж извините... Она у нас стеснительная.
- Ничего, ничего. Вы понимаете, сперва я подумал на кино, но тут все по-другому... Скажите, вы на ночь ребенку читаете?
- Нет... Нет уже. Когда-то читали?
- Что читали?
- Как что, сказки. Про Машу и медведей, Колобка...
- Видите ли, описание, данное Антониной, практически полностью совпадает с вути, чудовищем из старинных европейских поверий. Вути является только детям, для взрослых он невидим. Чтобы отвадить его, матери вешали амулеты над колыбелькой. Вы точно уверены, что девочка нигде не могла про него услышать? Скажем, от друзей?
- Друзей у нее немного, мы их знаем, вряд ли они стали бы что-то такое рассказывать. Сами о таком не слышали.
- В любом случае, советую поступить, как эти матери. Сделать или купить что-то, напоминающее оберег, и повесить у Антонины над кроватью. Сказать девочке, что это отпугнет Зверюгу. Даже если она не слышала о легенде, ваше слово на нее подействует. Все дело в вере.
- Хорошо, Павел Владимирович. Спасибо вам...
- Не за что...
__________________________________________
- Тоня, он не придет.
- Точно?
- Точно. - Мать посмотрела на висящий на гвоздике медный кругляш. В действительности, он должен был помогать с деньгами или что-то вроде того, но... какая разница?
- Зверюга боится оберега. Мне сказал доктор. А он не врет.
- О-бе-ре-га... - Тоня натянула одеяло до подбородка, задумчиво глядя на кругляш.
- Ну все, милая, я побежала. Мы с папой вернемся утром. Спокойной ночи.
- Приятных снов!
Мать выключила лампу и вышла.
Какое-то время они с отцом приглушенно разговаривали в прихожей. Из-под двери лился успокаивающий свет.
Потом щелкнул выключатель, входная дверь открылась и захлопнулась. Последним звуком были удаляющиеся шаги.
Тоня лежала в темноте. Над нею покачивался о-бе-рег, тускло блестевший в проникающем с улицы сером свете.
Он должен был защищать ее от Зверюги. Так сказали доктор и мама, а они не врут.
Но доктое же соврал. На самом деле он смеялся над тем, что говорила Тоня. А не подумав о своем.
Девочка легла спиной к стене. Свернулась калачиком.
О-бе-рег покачивался, но ветра не было.
В комнате потеплело. Серая тьма стала чернее и какой-то жирной.
Их не было, они ушли, ушли в свою взрослую ночь, освещенную и безопасную. Ее ночь была жаркой, ярко-черной.
Воздух стал душным.
- Помогите-е-е! - закричала девочка, на этот раз изо всех сил, но никто ее не слышал.
Ее не могли услышать.
Кап, кап.
Это не вода.
Это слюна с его зубов.
Ночь проглотила крики Тони. Забилась ей в горло. Влажной лапой легла на грудь.
Тоня видела Зверюгу. Он склонялся над кроватью, разевая пасть, которой не было. Он вырос, стал больше комнаты, больше дома. Его слюна падала в никуда с глухим, тяжелым звуком.
Клыки сомкнулись.
В пасти Зверюги была жаркая, влажная, черная тьма. Тоня бессильно упала на подушку, которая была мокрой и шершавой, словно язык.
Девочку уносило вниз.
Она не могла дышать, потому что внутри Зверюги не было воздуха.
__________________________________________
Похороны.
Маленький гробик.
Ей закрыли рот и глаза, но синюшность лица не смог скрыть даже толстый слой макияжа.
Врач сообщил - асфиксия. "Маленькие дети иногда так умирают. Подушка, одеяло, неудобная поза..."
Но Тоне было - мерзкое слово "было" - шесть. Не младенец. Уже не маленький ребенок.
Могла ли она чего-то испугаться? Так испугаться, что забыла дышать?
Татьяна Александровна читала, что такая смерть возможна. Но что могла напугать ее... ее Тонечку? Напугать настолько сильно?
Чушь!
Она не могла сейчас об этом думать. Ее душило горе.