Шайдуллин Артур : другие произведения.

Клуб неудачников

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Безнадега - это толстый слой асфальта, окутавший этот гадский мир, он прочен, вместо песка в нем - отчаяние, вместо битума - тонны печали, и осколки от того, что принято называть мечтами. Жизнь, этот проклятый каток, знает свое дело. Но даже через самый толстый слой асфальта, рано или поздно, пробьется тонкий стебелек цветка, имя которому Надежда.
  
  Сборище жалких неудачников. Как же я сочувствовал им всем. И Михаил с Пашей, и Женя, и Егор, и старик Яша, и даже Денис, - хоть и носил очки, нередко говорил умные вещи, - все они люди, которых принято называть хроническими неудачниками.
  И судя по тому, что мне выпала честь угодить в эту компанию "славных джентльменов", то и я не далеко ушел в стремлениях преумножить количество извилин. Как и в мозолистых потугах "срубить много деньжищ".
  Лавры чемпиона в невезучести всецело принадлежали старику Яше. Яков Петрович, выкинул такой номер, что мне стало ясно: "лузерство" - часть ДНК, которую не изъять.
  Когда лопата старика со звоном отскочила от чего-то металлического, жажда наживы ("срубить много деньжищ") отбросила инструмент в сторону. В ход пошли пальцы, скрученные артритом. Разумеется, на крики "Тут есть! Тут что-то есть! Есть!" прибежал Фомин. Тучный настолько, что подолы безразмерной рубашки заправлялись под животом и боками на каких-то полтора-два сантиметра. Владелец здания, которое мы разбирали, прервал трапезу - толстые пальцы сжимали жареную куриную ножку, вокруг пухлых, дрожавших от волнения губ блестел жир. Сегодня начальник зализал волосы с особой тщательностью, и весьма сносно замаскировал лысину.
  Фомин вручил мне на хранение куриную ножку и вытер жирную руку о рубашку. Затем резким движением выхватил шкатулку из рук старика. Ничего особенного - привычное поведение жадного, расчетливого, неопрятного капиталиста. Осмотрев шкатулку, зажал ее подмышкой и развернулся к двери. Фомин не был бы Фоминым, если бы не вернулся за своей куриной ножкой. Напоследок толстопуз огрел нас взглядом рабовладельца.
  - Чего раззевались, обезьяны?! Работаем! Или останетесь без почасовой оплаты. Буду оплачивать каждый вынесенный кирпич или ведро земли. Я смотаюсь к мастеру, попробую вскрыть. Ментов да журналистов вызову, вроде как четверть от находки не должна обломиться.
  Фомин успел убраться восвояси, оставив после себя запах жареной курицы и дешевого одеколона, а я Яков все также держал перед собой руки.
  - Ты бы еще в микрофон крикнул, про то, что клад нашел, балбес, - сказал Миша и, покачав головой, вновь принялся разбирать пол.
  - Может, вернет еще? - губы и подбородок старика задрожали.
  Я подумал, что именно в этом образе сгорбленного старца, с выступающими ребрами, с вытянутыми руками, которые мгновение назад держали целое богатство, с потухшими глазами, дрожащими губами, пришибленным выражением лица вся участь и ментальность российского человека с особенным строением ДНК.
  Полгода назад этот старик с талантом от бога в деле реставрации старинной мебели и дверей остался без квартиры. Тривиальной и рядовой историей с окончательно обнаглевшими детьми сегодня никого не удивишь. Но в истории Якова Прохорова есть моменты, от которых мурашки бегут по коже. Незадолго до того, как старика пристроили в Елабужский дом престарелых (откуда его вытащил Фомин, падкий на ценную и низкооплачиваемую рабочую силу), он отмотал два десятка лет за убийство жены. Некоторое время мы считали, что подстрекателем в этом деле являлся некто, по прозвищу "синий змий". Хотя нужно отдать должное старику - он никогда не скулил и не жаловался на судьбу. В отличие от других членов "Клуба неудачников" у меня имелась кое-какая информация о Яше. Мой отец работает патологоанатомом. Подпись его напарника стоит под заключением судебно-медицинской экспертизы от 16 марта 1993 года. Во время рыбалки после хорошей дозы коньяка отец рассказал о нелегкой участи старика.
  Крови несчастной женщины напился прокурорский сын. Отцовского друга "попросили" переписать заключение. В результате беседы патологоанатом получил открытый перелом черепа, выбитый глаз и переломанные пальцы, а старик двадцать лет тюрьмы. В девяносто восьмом, в разгар финансового кризиса, напарник, вложивший все сбережения в какую-то аграрную фирму, завязал на шее петлю и раскачал под собой табуретку. В тот нелегкий год на бок упало немало таких табуреток, словно крича о том, что осознание наличия особого ДНК в умах дало метастазы.
  Старик потратил минут пять, чтобы скрутить папиросу из остатков табака в кармане. Самокрутка распустилась, едва поднес ее ко рту.
  Яша с благодарностью принял от меня сигарету и принялся дымить, смачно мусоля фильтр.
  После отъезда Фомина мы работали не больше часа. Павел, рябой парень носивший прозвище Сайока из-за картавой речи (слово "сорока" в его исполнении вызвал однажды у нас приступ истерического смеха) выдвинул свою заявку на чемпионство в невезучести. Треск гнилых половиц под его ногами я удостоил главного приза в номинации лучшее звуковое сопровождение "лузерского" каскадерского трюка.
  Сайока принципиально игнорировал предупреждения Яши и в одиночку работал в дальней комнате. За что и поплатился. Любой неудачник не считает себя таковым, и не в коем-случае не будет слушать советов человека, которого считает "истинным" неудачником.
  Говоря о звуковом сопровождении, я имел в виду не только треск, но и отчаянный крик, отборный мат и стоны. Карета скорой помощи приехала довольно быстро - мне казалось, в наше время больше шансов дождаться свадьбы внуков. С каким-то буйным помешательством Сайока смотрел на сломанную ногу, а точнее, на торчавшую кость.
  Бинго, парень, серебряная медаль нашего клуба твоя!
  Воспользовавшись отсутствием Фомина и его придурочного прораба - подхалима Махмуда мы расселись на скамейке и закурили. Я предполагал, что грабеж Яши станет главной темой ленивой беседы и шуток. Но муки Сайоки произвели на всех гнетущее впечатление.
  - А как орал, как орал, - флегматично заметил Егор.
  - Послушал бы я как ты орал, упади с такой высоты, - пробубнил Яша. Безуспешно провозившись с зажигалкой, он вернул ее мне, и прикурил от моей сигареты. - Там же не только нога. Видели, как промежность держал?
  - Угу, там, небось, омлет, - промычал Егор. Он отвернулся от палящего солнца. Прыщавое и мокрое от пота лицо приобрело оранжевый оттенок. - А знаете, что самое прикольное?
  - Какие тут могут быть приколы? - спросил я.
  - У Сайоки вчера была свадьба, - Егор сделал чересчур глубокую затяжку и раскашлялся.
  - Да ты что? Он просто создан для нашего клуба, - сокрушенно усмехнулся Миша. Ветер теребил его седые волосы - он то и дело зачесывал их пальцами. Его импозантные усы "а-ля Николай Гоголь" и ухоженные ногти сослужили ему недобрую службу. Стать постоянным объектом насмешек Махмуда и Петра Фомина - самое худшее, что может случиться с членом "Клуба". Хотя колкости типа "Где Ваш галстук сударь?", "Извольте поработать, Ваше высокоблагородие" вызывали улыбку и у меня.
  - Да какая нахер свадьба?! - воскликнул Денис. - Усадьбу ремонтировали. Стахеевскую . Помните? - он ткнул меня локтем. Я кивнул. - Ему там девка симпатичная кушать в термосе приносила. Говорил, что жена его. Значит, уже давно женат.
  - Ты про Нинку чтоли? Разбежались. Сайока домой пришел, а там она с его другом тарам-парам. Хоть отгулы бери и жену охраняй. Через пару дней нашел другую девку. Вот вчера расписались. Настрогать двоих настрогал уже, то, что он там держал ему уже не пригодиться, - сказал Егор.
  Мы закатились от смеха. Яков выронил изо рта сигарету и затрясся всем телом. Миша с Женей пересели на корточки напротив скамейки.
  - Хотя в принципе, ничего смешного, - проговорил я, после того как все успокоились.
  - У него уже есть двое. У него это четвертая жена, пятого скоро ему родит. - Денис подкурил новую сигарету от угасающей. - Старшая дочь в первый класс пошла.
  - Я думал, что это я в жопе, - сказал Женя.
  - Ты со своими кредитами на полпути к ней. Уже где-то на копчике, - сказал я.
  - У Сайоки ипотека. Двухкомнатную взял.
  - Сходим после работы, навестим парня? - предложил я.
  Все закивали. Хотя я больше чем уверен, к окончанию дня у каждого вспомнятся неотложные дела или планы. Если вы вступите в Клуб неудачников, то ваша жизнь тоже будет состоять из неотложных дел и забытых планов, и, разумеется, вам банально не хватит времени жить.
  Мы разбирали разваливающийся дом одного из купцов 19 века. Петр Фомин выкупил его на аукционе за хорошие деньги, готов на пари, что он запросто отобьет эти деньги, пока городские власти не придут в себя и не объявят развалины "культурным достоянием нации". Мне нравилась идея усадьбы с рестораном и гостиницей, с фольклорным уклоном и народной кухней, с катаниями на тройке и сжиганиями чучела на масленицу. Но мне слабо верилось в то, что Фомин сделает все с умом и со вкусом.
  Этот грузный мужчина с противным голосом и походкой Эркюля Пуаро прославился скупердяем и консерватором. Кто-то рассказывал, что его отец перебрался в Елабугу в восьмидесятых из Одессы, будучи затравленным соседями за ростовщичество. Одни и те же потертые джинсы, нелепые мешковатые свитера и дешевые туфли из искусственной кожи - в этом был весь Петр Фомин. Платил он вовремя, удерживая иногда часть зарплаты за "нарушения" (а разве можно платить иначе неудачникам, которым некуда податься).
  Якову высматривал все, что можно отремонтировать и продать, выдав за более дорогой и раритетный антиквариат, чем есть на самом деле. Мы занимались черновой работой. Махмуд проводил все время в вагоне - бытовке, перечитывая накладные или ругаясь с водителями грузовиков, вывозивших мусор. Шутки "Понаехали" или "Нащальника" попали под запрет, так как прораб приходился Фомину зятем. Вот и весь расклад.
  - Едут, - сказал Женя, на шее которого висел бинокль ответственного за "атас, ребята".
  Закинув окурки в торчавшую из земли трубу, мы вернулись к работе. До обеда я нашел несколько медных монет и брошку. Возможно, это добро удастся продать какому-нибудь коллекционеру. Разумеется, я не размахивал находкой и не вопил как Яков. И не планирую этого делать, если найдется что-то еще. Мы договорились, что если это произойдет, то спрячем и оформим все без участия проклятого скряги. Неплохой уговор - хоть какая-то польза от перекура.
  - Дорогая штука оказалась, вскрыли. Ожерельице, да побрякушки, - Фомин похлопал Якова по плечу и всучил ему пятисотрублевую купюру. - Держи на папиросы. Так, сегодня бы с раскопками закончить, нужно все выносить, завтра возьмемся за крышу.
  Разумеется, хитрый лис не привлек ни прессу, ни полицию, а просто продал знакомому владельцу ломбарда. Сделай он иначе, то тут же лишился этого дома. После ухода Фомина Яков снова поник. Он не мог набить ему морду или плюнуть в лицо. Не потому-что тот давал ему работу и кров.
  Просто Яков другой. Человек привыкший есть, спать и ходить в туалет по расписанию, привыкший быть послушным и кротким, чтобы не ломать систему. Для него слова "гордость", "чувство собственного достоинства" значили столько же, сколько для меня "космоаэродинамика" или "гиперэкстензия" - ровным счетом ничего.
  Миша подошел к Якову и склонился к его уху.
  - У тебя есть карманы. Даже один большой впереди, - сказал он, потеребив молнию накладного кармана на комбинезоне. - Не будь таким кретином, умоляю тебя.
  За остаток дня я нашел еще несколько монет, выцветшую фотографию в рамке и серебряную ложку. Удача чуть обнажила оскал и Яше. В передний карман легли две крохотные скульптурки ангелов и кольцо. Миша копал в дальнем углу спиной к нам и несколько раз наклонялся, дабы что-то подобрать. Затем, не оборачиваясь, показал большой палец. Он пыхтел, как загнанный жеребец и забавно проводил по усам всей длиной указательного пальца, как заправский казак.
  Денис отрыл монету и сдержанно радовался ей не меньше забитому голу "Рубина", за который болел с детства. Денис жил с родителями в тесной однушке и являлся мастером по умению сдержанно радоваться.
  - Если ты перестанешь носить этот шарф и начнешь болеть за другой клуб, эти ребята возможно, снова станут чемпионами, - пошутил однажды Махмуд, пополнив коллекцию глупых шуток клуба.
  - "Твуй Пахтакур самый щемпионский щемпион, куда нам до вас" - ответная шутка стала золотой классикой, хоть и стоила остряку двух тысяч рублей.
  Люди которые могут сохранить ребячество после того как закончилась юность - особенные и несчастные люди. У всего есть срок годности. Ребячество взрослого мужчины это эквивалент красивой, умной женщины, не сумевшей выйти замуж до сорока лет.
  Выходки Дениса забавляли нас. Но в нем я больше ценил ответственность и ум. Начитанность так и распирала его. Он даже перерос обидную кличку Шрайбикус и заслужил определенное уважение.
  Увидев его обаятельную девушку с роскошной грудью и дразнящими изгибами бедер, я даже "ставил под вопрос" его членство в нашем клубе. Но потерянный на следующий день после покупки планшет и разбитая вдребезги иномарка убедили меня в обратном.
  - У меня будет дом. С мансардой и задним двором. На берегу озера в штате Айова. Это вопрос времени, - сказал он однажды, дав нам повод поржать.
  - Угостишь нас шашлыком? - спросил я.
  - Барбекю. Там он называется барбекю, - на полном серьезе заявил парень.
  - Баранина, замоченная в уксусе?
  - Из антрекотов, замоченных в лимонно-соевом соусе.
  Что творилось с бригадой после этого диалога. Денис через минуту рассмеялся и сам, увидев свое отражение в разбитом зеркале - о доме на берегу озера рассуждал разнорабочий в темно-синей робе, измазанный в саже и многовековой грязи.
  Хотя в глубине души я понимал, что он непостоянный член нашего клуба. И причиной тому не красивая девушка с роскошной грудью, влюбленная в него до беспамятства. Денис умел мечтать. Искренне и по-детски. С мелочами и приступами тщеславия.
  В четыре часа дня в дом заглянул Махмуд.
  - Петр нервничает. Боится, что из мэрии приедет комиссия. Какой-то там депутат зашевелился. Пора бы за крышу браться. Сегодня задержимся на пару часов. Платит дополнительно по сотке за каждый час. Начнем скидывать шифер. Денис и Миша - пожалуйте наверх, господа. Лева, - Махмуд обратился ко мне, - Сними стекла, аккуратно их сложи, затем займешься рамами. Яков - тебе наличники. Подшаманишь - позовешь.
  Вот так. Команды розданы, руки в карманах - маленький генерал при деле. Махмуд - щуплый, чисто выбритый таджик разительно отличался от своих соотечественников. Образованные люди с хорошими манерами всегда производят положительное впечатление. И если бы не повадки лизоблюда Табаки , Махмуд пользовался нашим уважением.
  На улице поднялся ветер, и только я избавил дом от окон, вокруг нас закружили "благодатные вихри", разгоняя затхлый, сырой запах.
  Фомин заглянул в оконный проем.
  - Если вместо двух часов задержитесь на три - кто-нибудь из вас начнет ныть? - спросил он. После недолгой тишины он развел руками. - Ну, это же хорошо.
  Жажда находок ("легкой наживы" хе-хе) кипятила кровь в жилах. Только бы это воплощение Плюшкина не стояло над душой, контролируя каждый ком земли брошенный на телегу.
  - Позавчера он привел домой любовницу, - шепнул мне Яша. - Девка ушла с криками - у него не встал.
  Я усмехнулся. Когда речь идет о таких людях как Фомин, проблемы с потенцией вызывают если и не злорадный хохот, то усмешку точно.
  Яков поднял вверх указательный палец и с издевательски печальным лицом согнул его в крючок.
  - Жги, Яша, - сказал я.
  - Я чинил стол на кухне. Эта баба устроила скандал. Вопила "Ты импотент. Привяжи по бокам карандаши - может на носилках твой сморчок на что-то сгодиться!". И знаешь, кто эта женщина?
  Яков выдержал такую паузу, что мы перестали работать, и сосредоточили внимание на нем.
  - Ну и? - возмутился я.
  - Любаша из бухгалтерии.
  - Да ты что? Боже, да она ведь жирная как облако! А этот жировик на лбу? Просто циклоп.
  - Как третий глаз.
  - А эти волосики на подбородке? - я пошевелил пальцами под нижней губой.
  - Как у козы, - закончил Яков, и мы дружно рассмеялись.
  Время от времени мы смеялись, если кто-то шепотом шутил на тему карандашей или носилок. Без шуток можно превратится в занудных мудаков, но у этих ребят особый элитарный клуб, в который не попасть без "блата".
  К половине шестого Денис и Женя сняли кровлю с половины дома. Эти парни слаженно работали в команде. За много лет они приноровились друг другу. Вместе они и кусали горькие пилюли, подбрасываемые судьбой, пытали счастья на стройках Москвы и алмазных карьерах Якутии. Я не знаю подробностей этих похождений. В Клубе неудачников каждый может рассказать уйму аналогичных печальных историй, и едва ли кого-то можно удивить. Нашим ушам больше нравились истории о том, как оплошал Фомин, не сумев угодить очередной любовнице, или как Махмуд искупался в дерьме, провалившись в сельском туалете. Ехидное злорадство - жизненное кредо любого неудачника.
  С потолка то и дело сыпался песок, а толстые доски омерзительно скрипели, пробуждая армию мурашек и ударяя по зубам.
  - Я давно хочу тебя спросить. Почему ты не найдешь себе хорошую работу? - спросил меня Яков.
  - Я же рассказывал - учусь. Здесь я до осени. Последний курс, - ответил я, показывая, что не расположен говорить на эту тему. - Летом здесь. Как начнется семестр, днем буду учиться, по ночам охранять его стоянку.
  - И на кого учишься?
  - Преподаватель истории, - я грустно усмехнулся.
  - Ах, ну да, точно. А зря смеешься. Хорошая профессия.
  - Не в наше время. Если буду работать по образованию, то на всю жизнь останусь неудачником. Хочется жить чуть лучше, чем среднестатистический преподаватель.
  - Но деньги совсем не главное, - возразил Яков.
  - А что главное, Яша?
  - То, что ты при деле. А не валяешься в канаве. И не висишь на шее у государства. Если будешь думать также через пятнадцать лет, то все, что тебе будет нужно от жизни - мысли, как бы урвать лишнюю копеечку и трахнуть какую-нибудь страшную жабу, потому-что нормальные бабы на тебя смотреть не будут. Ты станешь похожим на Фомина. Для меня он неудачник, а не мы.
  Я откатил груженую землей телегу ближе к двери.
  - Не хотел бы я быть при этом деле в твоем возрасте, - сказал я.
  Яша тяжко выдохнул и кивнул в сторону окна.
  Перекур так перекур.
  К нам присоединился и Женя, но вместо курения, принялся выковыривать глину из узоров найденной серебряной ложки.
  - Неужели ты думаешь, что я буду терпеть этого говнюка, пока не слягу в могилу? - Яша покачал головой. - Мне осталось подкопить еще немного деньжат на дом в моей родной деревне. Поставлю мастерскую. Буду делать столы, скамейки для бани, наличники. Этот день обязательно настанет. Я соберу свое барахло в чемодан. Одену свой костюм и отправлюсь на вокзал. Куплю красивый спецкостюм, как у этих ребят в "Школе ремонта" - тоже надену его поверх белой рубашки, нацеплю кепку.
  Я находился под каким-то гипнотическим впечатлением. Теперь старик не казался пришибленным, а необычайно умудренным и возвышенным.
  За последние месяцы старик дал мне больше, чем отец за многие годы. Я говорю не только об умении забивать гвозди, готовить еду, держать топор и правильно ловить рыбу. Если тебе между семнадцатью и двадцатью двумя, рядом с тобой должен быть кто-то, способный научить отличать черное от белого, бить первым и пояснить, почему этот ублюдский мир устроен именно так. И если повезет, можно стать порядочным, успешным и умным сукиным сыном.
  Я умею реставрировать дорогую мебель, разбираюсь в древесине (много ли парней в моем возрасте могут рассортировать буковые, осиновые и березовые бруски). Я знаток антиквариата и всего девятнадцатого века. Интерес к этому проснулся во мне отнюдь не сам по себе.
  Сейчас я чувствовал какое-то изумление, смешанное с воодушевлением. Я слышал не глупую и наивную мечту. Это не болтовня о доме на берегу озера в штате Айова. Когда с вами делятся такими вещами, вы без труда отличите сопливую мечту от четкого плана.
  - Много еще нужно накопить? - спросил Женя.
  - Совсем немного. Сейчас в деревне дома дешевые - все так и рады свалить вырваться оттуда.
  - Думаешь, получится?
  Яша пожал плечами.
  - А отчего не получится? Если работать - запросто.
  Посыпавшийся песок прервал наш перекур - хоть у кого-то работа продвигалась с завидным упорством. На пороге появился Фомин - постояв немного, он развернулся и убрался восвояси. Никто и представить не мог, что этот сноб проявит великодушие - он принес по баночке пива каждому и велел Махмуду протянуть от вагона-бытовки удлинитель, чтобы включить радиоприемник.
  Я добрался до кирпичной кладки, которую с азартом принялся крошить. Помахать кувалдой - замечательное окончание вечера, лучше и быть не могло. Мое место точно среди этих людей. Орудие Тора в раз сносило целые глыбы кладки.
  И я наткнулся на... тайник. Разумеется, это тайник. Я отложил стальную крышку и принялся вычищать песок. Подозвал на помощь Женю. Старик Яков отправился к окну, присматривать за появлением начальства.
  Если что-то и спрятано в квадратном колодце, его требуется перепрятать.
  Вскоре мы отбросили лопаты и принялись работать руками, сидя на коленях. Мы уперлись во что-то металлическое и обрадовались, словно выиграли в лотерею.
  Найденная фляга весила около десяти килограммов. И, судя по звону, внутри перекатывались монеты.
  Все шло как надо. Мы присыпали флягу песком там, где Яков нашел шкатулку. С еще более пущим азартом я обрушил кувалду на старые кирпичи, превращая их в песок.
  Возможно, мы расчувствовались, выйдя из дома покурить. Мы нагло прошли мимо обескураженного Махмуда к бревну для перекуров.
  - По сигаретке на свежем воздухе и обратно, - Яша "подмаслил" факт самоволки.
  
  ***
  Мой отец всю жизнь причислял себя к сторонникам жизни в стиле "дрейфующей лодки". Меня бесят эти аллегории - сравнивать жизнь с течением реки, плывущими облаками - откуда берется эта ванильная ересь?
  И каждый член нашего клуба вел именно такой образ жизни. Я называю его "Все само сложится". Говоря языком тупых аллегорий в стиле моего отца: лодка сама обойдет все препятствия, может, переживет и шторм. Затем еще один. Даже если перевернется, то едва ли утонет - он же деревянная. А штиль для нее просто благодать.
  Мой папаша слишком пассивен, чтобы ставить цели, достичь чего-нибудь. Кажется, он всю жизнь сушит весла.
  Мы прожили в тесной комнате общежития. До совершеннолетия я спал под смачный шорох тараканьей сборной мира под пожелтевшими обоями, с дешевой колбасой по праздникам и совковой мебелью. Мне стыдно за то, что я вздохнул с облегчением, когда Господь прибрал моих стариков чуть раньше, чем это обычно бывает (оба только добрались до шестого десятка). И перед смертью обоим хватило мужества признаться себе - оба прогуляли свою жизнь, как нелюбимый урок.
  Сушили весла.
  "Не раскачивай лодку", - любил твердить отец. Эту сакраментальную фразу я слышал, когда взял ссуду в банке и открыл кальянную лавку. Прогорел через год. Едва начался финансовый кризис восьмого года. Эту фразу я слышал, когда поступал в институт, а не в медицинское училище, которое он окончил, прежде чем перешагнуть порог университета. Я стал параноиком. Боязнь унаследовать хроническую невезучесть выдрессировала меня делать все наперекор отцу.
  Яша был таким отчасти. Он чинно сидел в лодке и не раскачивал ее. Пожалуй, ожидая нужного момента.
  Такой человек встанет во весь опор, с хрустом разомнет спину, упрется ногами, плюхнет веслами по водяной глади и начнет ярости грести против течения. И ему будут нипочем водовороты, бури и скалы.
  Я проникся к Яше безмерным уважением. Что-то было в нем, вдохновлявшее меня. Что-то несломленное, сопротивляющееся, что-то сжавшееся, приготовившееся к отчаянному прыжку. Такое впечатление производит скрюченный радикулитом и временем боевой генерал, построивший в шеренгу ватагу гопников. Кротость и смирение, продемонстрированное им, когда Фомин забирал шкатулку не что иное, как боязнь потерять нечто большее.
  Яков никогда не был членом Клуба неудачников. Людям, умеющим разумно мечтать и строить планы, в Клубе не место.
  Я вздрогнул от резкого треска. Наверное, даже подскочил. Смачную матерную тираду выдал Женя. Стоит полагать, у него остановилась работа. Не выкручивающийся винт, проржавевшие скобы, сделанные когда-то на совесть вещи, неподдающиеся даже кувалде вызывают именно такие эмоции.
  От мощного удара из половых щелей заклубилась пыль, дом вздрогнул.
  - Воу, воу, воу! Легче парень! - послышалось сверху.
  От следующего удара на стенах появились трещины. Дом накренился, как подбитый исполин. Этого Женя не заметил и размахнулся еще раз.
  - Несущую балку не тронь! - вопль Махмуда утонул в грохоте рушащегося дома. Стены с западной стороны дома развалились, и балки посыпались, словно спички.
  Яков завопил, как попавший под камнепад осел. Он устремился куда-то вглубь развалин и принялся раскидывать доски.
  Клубы пыли осели к приезду скорой. Мы растащили бревна и доски, не тронув лишь одну. Балка толщиной сантиметров в двадцать размозжила голову Дениса, превратив ее в ужасную, кровавую кашу на разбитой тарелке. Женю увезли под монотонное мерцание мигалки с переломанным позвоночником и ключицей. Тело Дениса накрыли покрывалом, но прежде сделали уйму фотографий.
  Вот так все и закончилось. Нам пришлось ответить на добрую сотню вопросов. Расписаться не один десяток раз.
  Позже даже приехали журналисты. К нашим подбородкам подносили микрофоны, пытались отвести в сторону. Все как в хрониках передач "Дежурная часть" или "Перехват". Голову Фомина заботливо пригнули, чтобы он не ударился, когда усаживался на заднее сидение машины. Треск раций, бело-красная сигнальная лента, отделившая руины от остального мира, сине-красные переливы света мигалок, толпа праздных зевак - все, как положено по законам жанра.
  
  Фляга с монетами осталась под полом разрушившегося дома. Нас таскали по допросам, привозили к развалинам. Всплыли все делишки Фомина. Из Москвы выписали несколько экспертов для работы с его коллекцией икон, старинной посуды и статуэток (большей частью краденой). По крупицам разобрали все сделки с недвижимостью. Разумеется, дело касалось домов девятнадцатого века. Соучастником по делу проходил и друг Фомина, владелец ломбарда, а также Махмуд, ставивший свою размашистую подпись под все, что протягивал тесть. Яков чудом не угодил в их компанию, в последний момент "присоединившись" в нашу компанию свидетелей.
  Суд состоялся через три месяца после гибели Дениса. Все получили по десять лет тюрьмы по нескольким статьям. Махмуд рыдал как сопливая девчонка, когда судья зачитывал приговор. Его жену вывели из зала суда за выкрики с места. История наделала много шумихи.
  Наш "Клуб неудачников" распался и пути разошлись. Я пару раз навестил Женю в больнице. Из травматологического отделения он перебрался в наркологическое, где его лечили от "белой горячки".
  Я же устроился продавцом в магазин бытовой техники и с головой ушел в работу. Закончил учебу и получил диплом, легший в качестве пылесборника на полку. У меня появилась девушка. Очаровательная Эмилия вдохнула в мою жизнь собственно саму жизнь. Через полгода я получил должность менеджера и начал забывать о своем членстве в "Клубе неудачников".
  Мне удавалось зарабатывать неплохие деньги. Я купил подержанную машину и снимал приличную квартиру в центре Елабуги, которую Эмилия называла "Левкиным Лувром" из-за множества картин. Мы слетали в Прагу и Париж. Загорали на побережье Тихого океана.
  Я редко вспоминал о Клубе. Все же однажды накупив гостинцев, завернул на проспект Нефтяников. Здание дома-интерната для престарелых производило гнетущее впечатление безнадеги. Я поборол вдруг возникшее желание проехать мимо. Мужественно прошел по вестибюлю к ресепшену. Меня ждало разочарование - Яков съехал месяц назад. Точнее, сбежал.
  Забежал я и в больницу. Новость о смерти Жени усадила меня на скамью. Цирроз печени - штука страшная и я уверен - этот мужчина не заслуживал такой смерти.
  В предновогодней толкотне у кассы супермаркета я нечаянно сбил с ног тщедушного человека. Из рук бедолаги выпали бутылка дешевой водки и плавленый сырок. Сам он распластался по полу, как морская звезда на океанском дне. Я с легкостью поставил парня на ноги.
  - Извини, дружище, - сказал я и достал из бумажника три сотенных купюры. Меня словно ударило током - в этом человеке я с трудом узнал Егора. Под каждым глазом заживал синяк, с распухшей нижней губы тянулась слюна. Зрелище не самое приятное. Да и пахло от Егора как от мусорного ведра, которое не хотят выносить больше недели. Туда же запах затхлого пота, мочи и перегар.
  - Ничего страшного, - промямлил Егор. Над замком молнии куртки мелькнуло горлышко украденной бутылки. Он взял деньги и, небрежно смяв, засунул во внутренний карман.
  - Узнаешь? - спросил я.
  Мужчина прищурился, затем улыбнулся.
  - Лёвчик... - Шмыгнул носом, затем вытер его рукавом. - Молодец, на человека похож. Такой английский джентльмен. Красивое пальто. А шарф? Красавчик. Ну, я пойду.
  - Погоди, - я остановил его, взяв за грязный рукав куртки, за что Эмилия наградила укоряющим взглядом. Я протянул Егору три тысячные купюры и свой абонемент в турецкую баню, на котором у меня осталась пара посещений. На этот раз Егор принял деньги обеими руками, немного смутившись. Увидев абонемент, он улыбнулся.
  - Это же наша банька, та самая, да?
  Я кивнул.
  - Где Яков жопу обжег о скамейку! - Егор рассмеялся.
  - Она самая. Береги себя. Встретимся в баньке, угощу тебя пивом. Поговорим.
  Егор закивал. Он отвел взгляд, но прежде я заметил, как задрожали его губы.
  По пути домой Эмилия, как говорится, "проела мне всю плешь".
  "Бомжам деньги раздает - благотворительный фонд открыл, как же!"
  "Чего ж его к нам не пригласил Новый год встречать?"
  Затем этот темпераментный монолог перерос в истерику, и за пять часов до наступления Нового 2013 года Эмилия собрала вещи и ушла к родителям. Даже хлопнула дверью и выкрикнула слово, на мое удивление ничуть меня не обидевшее и не тронувшее.
  "Неудачник!"
  Я больше чем уверен, она позвонит мне завтра и попросит забрать ее. Как обычно без извинений, с неловким, виноватым взглядом посмотрит с порога, потом бросится на шею.
  Меня беспокоит другое.
  После встречи с Егором ко мне вернулось ощущение того, что я сушу весла. Спокойно плыву в лодке, чинно и смиренно сидя, как прихожанин, терпеливо ожидающий начало службы. Да, отталкиваюсь от камней, в которые упирается моя шлюпка, если можно применить такую аллегорию. Но все же не гребу во весь опор.
  Я много думал о Егоре, умудрившемуся перевернуть свою лодку в штиль.
  В ту новогоднюю ночь я не смог уснуть. Немного выпил и просидел в тишине, глядя на падающий снег. Но перед моим умственным взором стоял стол-верстак, шкаф со столярными инструментами, этажерка с лаками и морилками. Стена, обвешанная карандашными набросками и чертежами. Я видел старика утопавшего в клубах табачного дыма папирос. Рукава чересчур сильно накрахмаленной рубашки засучены, на столе рядом с пачкой обязательно спички, давно остывший и безумно крепкий чай, который он пьет по привычке последние лет двадцать.
  Я искренне верил, что этот человек счастлив.
  
  В крещенские морозы мне не удалось завести машину. Оставил ее на охраняемой стоянке. В тот день я обошел несколько банков, чтобы снять деньги. Оплатил все счета, оставил кота соседке и отправился на вокзал.
  Водитель помог мне с моей огромной сумкой. Даже отпустил пару шуток, на тему добровольной ссылки.
  Я с нетерпением ждал остановки на выезде из города. Словно испытывая мое терпение, водитель медленно вел автобус по правой полосе следом за зловонным бензовозом и не подумывал идти на обгон. Я пересел на переднее сидение и высматривал в толпе на остановке знакомую фигуру.
  Егор выглядел забавно в моем пальто, казавшемся мешковатым на его фигуре. Оно, вкупе с белым шарфом и ботинками с высокой голенью делали его непривычно солидным. А запах его лосьона даже привлек к нему внимание двух женщин.
  - Ты ему позвонил? Он ждет, да? - спросил он первым делом, усевшись рядом со мной.
  Я изумленно смотрел на то, как он элегантно снял перчатки, улыбнувшись и галантно сняв шапку, поклонился дамам, затем расстегнул верхние пуговицы пальто.
  - Ждет. Обещался баньку затопить. Ругался, что мы так долго. Говорит, давно приготовил нам фартуки.
  - Вот старый черт, - Егор рассмеялся. - Мы приехать не успели, он уже работу разделил. Подарок ему купил. Как думаешь, понравится?
  Он достал из внутреннего кармана кисет и продемонстрировал трубку с резными узорами.
  - Конечно. Отличная штука, - заметил я.
  Егор вернул подарок на место.
  - Родной, ты бы на тапку надавил, не стесняйся, - обратился он к водителю. - А то ведь если так тащиться будем, я петь начну. Стра-а-а-анная женщина, стра-а-а-анная , - затянул высоким, визгливым голосом. Большая часть пассажиров рассмеялась.
  Автобус набрал скорость и через минуту уже мчался по чуть заснеженной трассе.
  
  1 мая 2013 года
  
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"