В зале было немного народу - все свои. Фильм привозили каждый понедельник и Тина, как завсегдатай кино-клуба, давно знала в лицо каждого. А этот, который уставился на нее неприлично, в упор, пришел впервые.
И когда погасили свет, она чувствовала щекой взведенный курок чужого взгляда.
Как хорош! Жаль...младше ее лет на 5-7, а она этого не любила.
Через два бесконечных часа народ повалил к выходу и Тина автоматически поплелась туда же. Не помнила ни актеров, ни сюжета, хотя смотрела все положенное время только на экран.
Уже на улице она оглянулась, никто ее не рассматривал и не догонял. Подошел трамвай и Тина прыгнула на подножку. А вдруг это была моя судьба? - подумала она. - Не слишком ли быстро я бегу - как в том анекдоте...
Неделя прошла незаметно. Новый понедельник - новый фильм. Тина ждала его с трепетом, как никогда.
На этот раз зал был полон, но Тина сразу увидела его. А он опять не сводил с нее глаз...
Ну, сегодня-то я никуда не буду спешить... - твердо решила она.
Фильм кончился - интересно, о чем он был? - и зрители начали расходиться.
Тина подошла к барной стойке и слегка скосив глаза, увидела печальную картину: ее красавчик опрометью несся вниз по ступеням. Там, в подвальном помещении размещались туалеты.
"Вот, так, да..." - Тина решительно направилась на улицу. Задержись она здесь еще немного - прощай, последняя электричка домой.
Тина жила за городом, одна, в маленькой двухкомнатной квартире. Они купили ее с мужем два года назад, незадолго до его смерти.
Небольшой и уютный "альков", как любовно называла Тина свою спальню, почти целиком перекрывало невероятное по размерам ложе - муж любил роскошь. Чего в нем только не было: от зеркальных вставок до встроенной аудиотехники. Балдахина только не хватало... Вторая комната совмещала роли столовой и мастерской, где Тина работала и давала уроки - здесь царил хронический творческий беспорядок: повсюду толпились подрамники, на столе и стульях расбросаны листы бумаги и картона, краски, тушь.
Тина любила общаться с учениками, особенно, маленькими и причин для этого было, как минимум, две.
Первая - это он, ее педагогический дар, заключающийся в способности
играя, расшевелить самого тупого ученика и повторять одно и то же на разные, но не утомительные лады, столько раз, сколько это потребуется.
Вторая и последняя причина - это неспособность к деторождению. Диагноз окончательный, вынесенный самой себе после бесполезных посещений всех компетентных, в том числе, материально заинтересованных инстанций.
Не в пример плодовитым предкам по материнской линии, Тина забеременела лишь однажды и то не вовремя.
Ее первая и последняя большая любовь оборвалась на этой веселой ноте.
Тина была неопытна, он не слишком щепетилен. Что взять с художника, тем более недоученного. Студенты - народ небогатый, но только в материальном смысле. С идеями и желаниями все было как раз наоброт. И несмотря на внешнюю природную неспешность, Тина очень быстро изучила яркую палитру постельных переживаний. Оба получали невыразимое удовольствие от этих уроков, но результат взаимных восторгов явился совсем некстати и Тина под редкостно дружным давлением мамы с папой, которые, вплоть до того эпизода, были в курсе всех ее дел (зачем тебе семья, у тебя еще будет уйма других мужчин, а сейчас - учись!) и с молчаливого согласия производителя, пошла на рутинную процедуру - "женский маникюр", по выражению опытной в этих делах мамы.
Впоследствии, резко повзрослев, Тина перестала откровенничать с родителями на темы, касающиеся ее личной жизни
![[]](/img/s/shalaginowa_e_i/hiromantija/armlove.jpg)