- А как ты попал в мафию? - спросила я, перебирая его белые волосы. Они и правда замечательно смотрелись на черных простынях, как и, впрочем, их обладатель. - Деньги? Сила? - наверное, я должна была боятся спрашивать о таком, и наверное, ответ должен был меня ужаснуть и оттолкнуть, но такого не было. Я изначально знала, кто он такой и принимала это.
Кириги в свою очередь засмеялся и посмотрел на меня:
- Все было не так. Я попал в мафию не из-за жажды наживы. Это было... давно...
- У тебя все давно!!! Морган - давно, мафия - давно! Такое ощущение, что тебе лет сто, не меньше! - возмутилась я.
- Не сто, - сказал он задумчиво.
- Неужели?!? Удивительно! А сколько тогда? Ты же так и не сказал, когда я тебя спрашивала.
- А тебе сколько? - спросил он хитро.
- Это не секрет - четверть века, - пожала я плечами. - Я уже... - я подбирала слово. - Поизносилась...
- Ты? - спросил он весело и пораженно. - Ты говоришь так, будто тебе восемьдесят.
- Любая женщина хотела бы иметь тело двадцатилетней... никто не хочет стареть.
- Ты не старая, - засмеялся он, будто считал этот разговор очень глупым.
- Не старая, но уже не молодая, - пожала я плечами, продолжая рассматривать его волосы.
- Бред, - фыркнул он.
- Между прочим, официально человек считается молодым только до двадцати шести, - возмутилась я. - Короче через год я стану теткой.
Он захохотал так, будто это самое смешное, что он слышал в жизни.
- Как бы ты там не называлась - девочкой, девушкой, теткой, но более забавного человека, чем ты я в своей жизни не встречал!
- Ты еще с Энджи незнаком, - сказала я просто. - Ты опять перевел тему! Сколько тебе лет?
- Семь, - усмехнулся он.
Я смотрела в его улыбающееся лицо и чувствовала, как внутри разгорается негодование, и я хлопнула ладонью по его плечу.
- Я серьезно! - было обидно, что он издевается.
- Я тоже.
- Ты не ребенок, - прорычала я.
- Конечно, нет, - подтвердил он, забавляясь.
- Двадцать семь? Тридцать семь? - потом я подозрительно осмотрела его лицо - Сорок семь? - спросила я неуверенно.
Он засмеялся опять.
- Сколько? - возмутилась я, наблюдая за тем, как он медлит.
- Ты сказала, что тебе четверть века... - потянул он.
- Я знаю, что я сказала. - прорычала я.
- А я говорю, что мне семь, - сказал он, улыбаясь.
- Слушай, я может и смахиваю на идиотку, но не до такой же степени!!! - мое терпение лопнуло.
- Мне семь веков, Джен, - сказал он как самую обычную вещь на свете.
- Ага, а я Опра Винфри! - взорвалась я и хотела опять соскочить с постели - так сильно меня бесил этот человек.
- Ну.. с Сантой ты загнула... - сказал он и потянул меня с себе, разгадав мои планы.
- А ты не загнул ли? - сказала я. - Нет что бы сказать правду.
- Я тебе не лгу. Просто могу немного больше чем фокусы с простынями и транспортом. Я могу не стареть, если захочу.
- Этого никто не может!
- Я могу и другие тоже, - сказал он вкрадчиво.
- Мафия вечна? - спросила я скептически и смешливо.
- Я не о мафии говорю, а о небожителях. Я - небожитель.
- Что за?!? Какой еще небожитель?!? - мне было по-настоящему обидно за то, что он мне вешает лапшу на уши.
- Ты спросила - я ответил, - сказал он, наконец. - Я знал, что ты именно так это воспримешь. Небожители - название воинов. Они живут только в одном месте на планете - монастырь на горе Ву Дан. Это очень строгая организация, но они способны управлять материей. Как я, например.
- Хорошо, предположим, что ты говоришь правду, - начала я скептически. - Только предположим!!! - напомнила я. - Тогда выходит, что ты монах? Я только что... с семисотлетним монахом?!? - это была слишком сумасшедшая мысль.
- Но тебе же понравилось? - усмехнулся он. - И потом, я уже давно не монах.
- Почему? - не поняла я.
- Я никогда не хотел быть монахом. Это все было по принуждению. Меня просто продали в детстве одному из монахов.
- Как это, продали.
- Обычно, - сказал он, пожав плечами, - За бутылку рисовой водки.
- Ужас какой! Скажи мне, что это не правда!!! Кто продал? - я не могла поверить. Я даже забыла о своем скептическом отношении к этой истории. Я представила себе маленького мальчика с заплаканными щечками, которого уводит чужой человек.
- Отец, - сказал он так, будто это была самая обычная вещь на свете.
- Нет! Как? О Боже! - обняла его и крепко прижалась.
- Нужно будет почаще рассказывать тебе слезливые истории из своего детства, - заметил он, и я тут же нашла его глаза.
- Не говори так... - прошептала я.
- Джен... это было давно.
- У тебя все давно, - возмутилась я, а потом опять погрузилась в переживания. - Как это ужасно!
- Я тоже так долгое время думал... вплоть до недавних событий, - сказал он задумчиво.
- И что тебя заставило изменить мнение? - спросила я.
- Есть одна личность, - засмеялся он
Я вспомнила про портрет, запертый в комоде.
- Почему? - спросила я осторожно, но как только услышала себя, была готова откусить себе язык.
- Потому что оно того стоило, - улыбнулся он и зарылся носом в волосы. - Иначе бы мы не встретились.
- Понятно, - сказала я и решила сменить тему: - Если ты монах, то как стал мафиози?
- Разница по сути небольшая, - пожал он плечами. - Просто в мафии у меня свободы больше.
- Как это? - не поняла я,
- Просто наша организация сначала была школой боевых искусств, а потом только преобразовалась в мафиозный клан, подобный триадам. Триады это же тоже были раньше монахи Шаолиня, а именно трое, которые выжили после нападения на монастырь и то, только потому, что их не было в монастыре в момент нападения. Вернувшись и найдя своих братьев мертвым, а монастырь разрушенным и ограбленным, они организовали повстанческое движение, которому помогали местные ремесленники. Та структура, которую они создали, была очень крепкой, организованной и строгой, подобной самому Шаолиню. Но создатели не вечны и после их смерти, приемники решили, что бороться против монголов им не выгодно, а с ремесленников продолжали требовать тридцать процентов их доходов. Вот так и появились Триады, в честь тех самых трех монахов. Монахов нет, а название осталось, - улыбнулся он.
- Хорошо, а ты тут при чем?
- Если ты всю жизнь жил в военном сообществе, то тяжело от этого отказаться, - пожал он плечами. - Мне так комфортнее. Если живешь вечно.. то нужно чем-то заниматься.
- Ты мог бы заниматься чем-то полезным, - скривилась я.
- Мог бы, - прошептал он. - Но в то время рядом со мной не было такой идеалистки как ты. А если уж попадаешь в триаду. То из нее невозможно выйти.
- То есть, даже если бы ты захотел жить по-другому, то не смог, да? - спросила я.
- Выход только один - смерть, - сказал он и поцеловал меня в лоб.
Я была поражена.
- Неужели это без вариантов?!? - поразилась я. - Ты можешь остановить поезд! Ты можешь переместить огромный джип...
- Поменять цвет простыней, - поддакнул он, и рассмеялся.
Я легонько опять его ударила, привлекая внимание:
- И это тоже! - с серьезным видом сказала я. - Но не можешь жить сам по себе?
- Маленький ангел заботится о бессмертии моей души? - усмехнулся он ласково, потом аккуратно поправил прядку и задумчиво сказал: - Уже поздно об этом заботится, Джен.
- Я верю, что не поздно, - сказала я твердо.
- Неужели моя душа так важна для тебя? - улыбнулся он.
- Я тоже не святая... - начало было я. - Я земная, как ты говорил однажды.
- Что ты имеешь ввиду? - не понял он.
- Если бы я была святой, то я бы тебе сказала - да! Для меня нет ничего важнее и дороже твоей бессмертной души, но я не такая.
- А что бы мне сказала ты, Земная Джен? - клещами он вытягивал из меня признание.
- Я бы сказала, что твоя душа меня очень заботит, но, к сожалению, не меньше, чем собственная задница, - пробурчала я.
- Что? - засмеялся он. - Тебе ничего не грозит! Я же уже говорил тебе это!
- Говорил, но и только что говорил, что триады - сообщество с очень жесткой дисциплиной. То есть если твой босс прикажет мне принести мою голову... - он нахмурился, а я продолжила. - Я не идиотка. Ты спрятал меня здесь, не выпускаешь.. может ты просто боишься, что твой Крестный Отец узнает про меня и тогда у тебя не будет выбора?
- Ву Хуан, ты хотела сказать, - поправил он меня.
- Пусть будет ...Бу Хуан.. не важно. Важно другое - к чему мне готовится?
Он продолжал копаться пальцами в моих волосах и обдумывал ситуацию. Все таки мы два сапога пара - словно шимпанзе - любим порыться друг у друга в шерстке. Это была приятная мысль, потому что предполагала слово "мы".
- Тебе нужно готовится к тому, что бы прожить долгую счастливую жизнь, Джен. И это без вариантов, - наконец сказал он. Но его слова не успокоили, потому что не дали ответов на вопросы.
Нет! Так было невозможно! Когда речь идет о твоей безопасности, просто невозможно принять такой простой ответ.
- Как ты защитишь меня? - спросила я в лоб.
- Ты сейчас у меня дома. Тут ты в безопасности, потому что я рядом, но за пределами квартиры я не могу тебе этого гарантировать, - сказал он немного напряженно, и его руки уже не перебирали мои волосы. Это бы плохой знак.
- Другими словами я попала... - сказала я.
- Еще рано паниковать. Мы пока не знаем, на сколько. Возможно, на Дэвиде все и закончилось, - сказал он напряженно. Ему была неприятна эта тема.
- Но он может заговорить, когда придет в себя, - возразила я и от этой мысли стало действительно страшно.
- Об этом не беспокойся. Меня заботит другое - не успел ли он сообщить о своих подозрениях и вообще, он сам начал на тебя охоту или его послали.
- О черт! - это было действительно страшно и я вся сжалась.
Кириги резко взглянул на меня, поняв, что зашел в своих размышлениях вслух слишком далеко. Вот почему он молчит - просто мысли у него не самые радужны на мой счет.
- Ладно, если хочешь, я для твоего же спокойствия покажу тебе одну вещь, - из тумбы он достал какой-то аппарат, он был похож на карманный плоский телевизор. - Это тебе позволит осматривать квартиру даже из постели.
Он показал, где включается и переключается изображение из комнаты в комнату. Оказалось, что везде были камеры, а я их даже не заметила!
- Но ты же... ночью ты просто мог посмотреть, что это я, а не пугать меня пистолетом! - возмутилась я.
Он улыбнулся и сказал:
- Я не мог лишить себя удовольствия тебя еще раз увидеть, - признался он и начал пальцами гладить по шее.
- Ага и пушку для этого прихватил, - скривилась я.
- На самом деле мне тоже не спалось, - сказал он после долгой паузы.
- Чего это? За тобой же не гоняются триады, - фыркнула я.
- Да... но осознание того, что ты здесь. В моей берлоге, - усмехнулся он. - С такими мыслями тяжело заснуть.
- А пистолет причем? - не унималась я, чувствуя, что он опять переводит тему.
- Я его чистил, - сказал он просто
- Чистил? - не поняла я. Это было для меня странно - ночью чистить пистолет.
- Разбирал и чистил, - добавил он.
- Не вешай мне лапшу, - огрызнулась я. - Ко мне ты подошел с собранным, даже с глушителем!
- Это потому, что я разбирал его, чистил, потом собирал.
- И глушитель привинчивал? - скептически сказала я.
- Да, а потом опять забирал, чистил и собирал, - сказал он тихо.
- Зачем его столько раз чистить? - не поняла я.
- Потому что я не мог заснуть, - сказал он, глядя в потолок.
- Ты странный, - сказала я в недоумении. - Мог бы заняться чем-то полезным.
- Не мог. Для этого нужно было бы соображать, что именно ты делаешь, а мне это было бы тяжело. А оружие я разбираю и собираю на автомате.
- Конечно, тяжело! Еще бы! Замучил бедный пистолет!!! - возмутилась я с улыбкой.
- Нет, потому что я слышал, как ты плакала ночью, - признался он, наконец. - Я думал, что испугал тебя, а днем ты храбрилась. Я думал, что причиняю тебе вред.
Я пораженно уставилась на него. Я не думала раньше, что он так сильно заботится о моем душевном спокойствии, а его оказывается это заботило. Он переживал из-за того, что думал, что я боюсь.
- Я боялась, - начала я осторожно. - Но плакала не по этому.
- А почему? - недоверчиво сказал он.
Эх мужчины... даже неземные... что вы в женщинах понимаете? Вопрос риторический. Я открыла рот, что бы выдать правду, но не получалось. Такое сказать не так уж просто - это всегда риск для сердца. Я не знала, как поступить, но решила, что нужно сказать, потому что с меня недомолвок хватит:
- Я думала, что ты... разочаровался... во мне... когда узнал, что у меня... есть флешка, - сказала я с небольшими наминками.
- Разочаровался? - спросил он недоуменно.
- Ну да. Ты же после того.. ну... ты даже в душе ко мне не подошел... - мое лицо горело от смущения так, что казалось, сейчас загорится. - А потом.. ну... этот портрет.
- Джен! Я не могу поверить, что слышу это... Боже, я... я стоял за той стеклянной стеной и проклинал все на свете! - сказал он с чувством. - Но ты была такая напуганная, маленькая и беззащитная. Как будто ты одна-одинешенька в целом мире. Я не мог воспользоваться положением. Я бы нарушил обещание.
- Не говори так, а то я еще тебе поверю, - сказала я, чувствуя, как влажнеют глаза. Задала я свой главный вопрос: - Морган?
- Она моя вторая половинка, Джен. Моя противоположность. Она небожитель как и я. Мы очень хорошо друг друга понимаем... Врят ли у тебя когда-нибудь был такой человек... Она мой хороший друг сейчас.
Я не поверила. Когда мужчина говорит "моя вторая половинка"...
- Почему ты спрашиваешь? - обернулся он ко мне подозрительно.
- Мне было обидно, когда ты забрал у меня из рук ее портрет, - сказала я прямо.
Он молчал долго, а потом наконец сказал:
- Она слишком большая часть моей жизни, Джен. И совсем другая. Мне было нелегко видеть, как мое прошлое и настоящее находятся в одной плоскости.
"Он хочет забыть ее?" - пронеслось у меня в голове.
- Пока рано, - добавил он.
"Значит, все еще любит", - опять маленьким червячком прорезалась мысль в голове.
- А я кто? - у меня само вырвалось. Я не хотела и более того, боялась. Я боялась услышать от него любое его слово, потому что знала, что это будет либо горькая правда, либо сладкая ложь. И того и другого мне не вынести.
- Когда дело касается тебя, Джен, то я ничего не знаю. Но видимо плохо я тебя люблю, женщина, если ты задаешь такие вопросы, - сказал он и подтянул меня к себе, как тут раздался звонок в дверь.
Кириги тихонько выругался, нависая прямо надо мной, а потом чмокнул в лоб:
- Будь тут, я скоро вернусь, - мягко прошептал он.