Шалюкова Олеся Сергеевна : другие произведения.

"Участковая для нечисти". Часть 4

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 8.51*7  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Часть IV. Браконьеры. Закончено.
    Налетает на владения Лиды осенняя вьюга, кружатся в вальсе разноцветные листья, а на ее территории появляются браконьеры.
    И некто неизвестный, неведомый, требует у браконьеров, чтобы сорвали они праздник леса, устранили заезжего спеца из особого отдела, да убили, если получится, Лиду. Если же не получится - то в дело вступит Мельник.

4. Браконьеры.

  
   Осень налетела в сентябре вихрем золотых и алых листьев. Задождило за окнами косыми струями, под ногами расползлась земля. И на работу уже приходилось ходить в резиновых сапогах.
   Верный велосипед стоял в сарае колесами вверх. Красавчика забирал то и дело отец, а Лида до работы добиралась пешком.
   Мало-помалу брат приходил в себя, хотя первую половину сентября он пропустил в своем последнем выпускном классе. Справку ему оформил отец липовую, и Лида посмотрела на это сквозь пальцы.
   С братом нужно было что-то делать. Димка ходил бледный, не подходил к своему компьютеру, да и вообще не походил сам на себя. Рим предупреждал, что этим дело и закончится. Человеку, которого спасли от зова русалки - легче станет не сразу. Должно пройти время, оно лучший лекарь.
   Лида потихоньку пыталась растормошить брата, но заняться этим вплотную не получалось. Не хватало времени. А сегодня, когда у неё был выходной, вместо того чтобы заняться семьей, девушка надела дождевик, высокие болотные сапоги и двинулась на небольшую поляну.
   Рядом с ней оглашая воздух задорным лаем мчалась Дени.
   Поглядывая на свою находку, Лида могла только что улыбаться.
   О приходе Лиды леший узнал заранее, поэтому ждал её на поляне, подставив редким солнечным лучам морщинистое лицо.
   - Батюшка Лесовой, - девушка, не став садиться на предложенную ей скамейку из переплетений веток и листьев, присела на корточки. - Скажи мне, пожалуйста, а не происходило ли в твоем лесу, на территории тебе подотчетной чего-то странного в последнее время? Волки там, бешеные лисы и еноты не появлялись?
   - Никак нет, матушка! - оскорбился леший. - Скоро же праздник Леса, на мою территорию люди придут. Я и волков отогнал подальше, и за лисами, и за енотами слежу внимательно. Какое бешенство? Я же хозяин этого леса. Все, кто в нем проживает, мне подотчетны, а благодаря тебе, матушка, у меня силы есть и чтобы гниль прогнать из корней деревьев, и чтобы болезни у зверья лесного вылечить.
   Девушка кивнула.
   - Значит, в лесу нет ничего, что ускользнуло бы от взора твоего?
   - Ничего, матушка!
   - А скажи тогда мне хозяин леса, почему ты про браконьеров ничего не знаешь? Или они от взора твоего ускользнули?
   Леший открыл было рот, чтобы соврать и не смог.
   - Ты правду отвечай, Лесовой, правду мне говори! - прикрикнула на него девушка. - Почему я, на тебя понадеявшись, говорю начальнику, что никаких сигналов мне не поступало. А он мне на общем совещании говорит, что браконьеры у меня на участке завелись. И я не знаю - не справляюсь, значит! Поэтому и делать мне здесь нечего.
   - Как нечего? - испугался Леший.
   - А вот так, - пожала плечами Лида. - Раз не знаю, что у меня на участке браконьеры повадились, значит, и нечего мне делать здесь.
   - Но как же так! Матушка, это же...
   - Ты же знал. С самого начала должен был знать. Они у меня уже три недели на участке сидят, где-то отсиживаются. А ты молчишь. Зачем молчишь-то, Лесовой?
   Леший опустил голову.
   Лида смотрела на него с укором, и он понимал, что да - виноват. Но ведь он тоже хотел защитить матушку! Она такая... такая...
   - Леший, тебе что Мельник велел замолчать о браконьерах?
   Лесовой кивнул.
   Участковая кисло усмехнулась.
   - Начинаю сомневаться, кто именно из нас работает, а кто ... занимается собственным предпринимательством. Так, Лесовой, хозяин ты лесов, я тебе говорю первый и последний раз, тихая я только до того момента, пока меня не злят. ещё раз какую-то информацию затаишь, неважно из каких побуждений, я найду на тебя управу.
   Леший вздрогнул, поднял голову, не веря.
   Куда делась мягкая девушка с приятным голосом. На него смотрели холодные глаза ледяной статуи. Морозом продрало до самого основания, пятки, которыми Леший упирался в землю, покрылись изморозью.
   - Матушка? - испуганно спросил он.
   И все исчезло, девушка обаятельно улыбнулась:
   - Мы договорились? Я здесь участковая, я закон и порядок. И мне не хотелось бы, чтобы на МОЙ участок прислали нового человека, которому будет на вас плевать. А я в свою очередь, если буду отсюда уволена, в деревне не останусь. Уеду. Поэтому, Лесовой хозяин, мы друг друга поняли?
   Леший кивнул, раз, второй, а потом закивал быстро-быстро.
   - Ну, и отлично, - устроившись на скамейке, Лида вытащила из сумки каравай хлеба. - Это тебе, сегодня утром испекла. И бутылку молока принесла. А пока, рассказывай мне, Лесовой хозяин, все, что знаешь о браконьерах. Когда появились, что в лесу забыли, где прячутся.
   Посочувствовав Мельнику, тот, кажется, тоже не знал, что такое злая, очень злая участковая, хозяин леса заговорил:
   - Они появились сразу же после праздника Воды. Двое мужчин, прошлись вдоль озера, обошли лес. Пристрелили мимоходом волка. Я его отправил за ними проследить, а он обратно не вернулся. Эти двое дошли до кладбища, а там исчезли. Потом появились снова. Поставили сетки и капканы.
   - Что с ними случилось?
   - Сетки порвал, капканы покорежил. Они ходили, три дня пытались их снова собрать и реанимировать, да так и не получилось. Так и пошло. Они ставят - я порчу. Они ставят - я порчу. Никого они в моем лесу поймать не смогли, обозвали его проклятым и ушли.
   - Где жили?
   - В заимке. Там где дальний лес.
   - Значит, кого-то поймать пытались... - Лида задумалась. А точно пытались? Как-то не похоже это. Капканы на кого обычно ставят? На волков, да медведей. Лис приманивают, на енотов силки ставят. Но сетки с капканами? - Как они свое "оборудование" ставили?
   - Капкан вниз, по краям несколько сеток. Как только кто в капкан попадется, все сетки вниз падали.
   "Крупное животное, значит, ловить пытались. И не просто ловить, а чтобы не убить, но и сбежать не дать. Дени? Кто-то знает, кто-то лишнее увидел? Или просто это последнее место, где её видели? И кстати, почему же её в лесу то искали?!"
   - Хозяин Лесовой, а в лесу странных зверей не появлялось в последнее время?
   - Странных-то, матушка? Это каких же?
   - Пахнет одним зверем, выглядит другим. Выглядит белкой, летает как голубь, а под землю зарывается как крот.
   - Был один такой, матушка, аккурат под праздник Воды появился. Только долго здесь не пробыл, пропал куда-то.
   "Либо их два, - Лида прикусила губу, разглядывая темно-серое небо над головой, - и ловили второго. Либо я в своей работе ничего не понимаю".
   - Хозяин Лесовой, ты присматривай за своим участком, как только эти двое снова появятся - пошли мне вестника.
   - Как появятся?! Матушка, они же ушли!
   - Вернутся, - девушка, успевшая подняться со своего места, взглянула на Лешего с улыбкой. - Они ещё вернутся, и вот тогда мы внимательно посмотрим, что же это за браконьеры такие. И кого именно они так старательно поймать пытались.
   - Но зачем же они вернутся?!
   - Они не нашли того, что искали, а им найти это очень нужно было. Поэтому и вернутся.
   - Но...
   - Пойду я, хозяин Лесовой, мне ещё по дому делами заняться надо, с братом посидеть. Скоро праздник Леса, мне не до выходных будет.
   Леший кивнул, и уходящую Лиду он провожал расстроенным взглядом. Подвел матушку! Хотел защитить ее, а получилось, что лучше бы предоставил ей возможность самой решать, что для неё опасно, а что нет.
   А Мельника ждет её гнев! Ох, матушка на него ругаться будет!
   ...Леший ошибся. Лида, поймав себя на том, что ей действительно хочется направиться прямо на мельницу и сказать Михаилу все, что она думает о таких способах заботы, сама себя по лбу хлопнула.
   Мельник он на то и Мельник, чтобы вмешиваться всюду, куда его не просят. А она сама хороша, доверилась ему невесть с чего. Надо было проследить, надо было клятвы стребовать с лешего, да водяного, чтобы всю информацию ей сообщали. Так нет же, понадеялась на них, решила, что раз они разумные, благоразумные, сами все знают. А они...
   Девушка вздохнула.
   Давненько её не отчитывали так. При всех коллегах, как малолетку-школьницу. Но люди действительно о браконьерах ничего не знали, а тот, кто о них знал, постарался, чтобы его личность осталась скрытой.
   Кто-то очень хотел, чтобы Лида лишилась своей работы.
   Начальник, пригласив девушку к себе в кабинет, якобы для продолжения разноса, налил ей чашку чая, поставил конфеты и сказал:
   - Странные дела на твоем участке происходят, Лидок. Ой, странные. И дело даже не в том, что ты про браконьеров не знала, анонимки на тебя приходят. Уже вот четвертая сегодня была. Что ты то на рабочем месте отсутствуешь, то опаздываешь, то пьешь.
   Глаза девушки стали огромными-огромными, она даже чаем подавилась, закашлялась отчаянно.
   Постучав её по спине, Геннадий Аксенович вернулся за свой стол.
   - Это ещё не все, Лидок. Ко мне пару дней с бутылкой коньяка зашел начальник особого отдела. Говорил долго, все окольными путями. Но намекал на то, что было бы неплохо уволить тебя, а на твое место - взять специалиста из их отдела.
   - Геннадий Аксёныч, как же так!
   - Цыц, Лидок. Естественно, я ему отказал. Но зато не смог отказать ему в другой просьбе - вокруг твоего участка, на трех соседних районах появились посты, на которых дежурят круглосуточно спецы особого отдела. Кого-то ловят, возможно, чего-то ждут, тоже вполне вероятно.
   Девушка опустила голову.
   - А вы знаете? - спросила она тихо.
   - Чем занимается особый отдел? Знаю. Молодым дураком был, попал вместе с ними на общую операцию. Как раз тогда упырей развелось, девяностые года лихие были, вот и лезли эти твари из всех щелей.
   - Значит, когда вы Саню отправили, вы уже знали?
   - Что на участке есть нечто, что не описано в человеческих законах? Знал. Но тебе говорить не стал, Лидок. Ты поверила в происходящее только после того, как сама все своими глазами увидела.
   - Откуда знаете?
   - Помимо своего начальства Саня мне рассказал о случившемся, ну и он мой протеже.
   - Ваш?
   - Да. Сын дальней родственницы. В обычной полиции ему скучно было, острой жизни хотелось, вот я ему и помог, по-родственному.
   Лида усмехнулась.
   - Помог бы кто мне, разобраться с происходящим...
   - Справишься, Лидок, ты девчонка умная, глаз у тебя острый. Да и на твоем участке, Саня говорил, матушку любят. А сама не сможешь найти причину происходящего, мы подключимся, да подскажем.
   - Спасибо, Геннадий Аксеныч.
   - За что, Лидок?
   - За то, что не отдали спецам мой участок, за то, что рассказали и за чай тоже спасибо. Конфеты были очень вкусные.
   Начальник улыбнулся и кивнул. Девушка вышла в коридор с уныло-расстроенным видом, ответила на ободряющие пожатия и похлопывания и отправилась к центральному выходу, спиной ощущая жгучий взгляд.
   И вот теперь, сидя дома, Лида сама себе сочувствовала. И тому, что не подстраховалась, и тому, что напрасно понадеялась, и многому другому.
   Дени вилась под ногами, выпрашивая свою порцию ласки.
   Димка ещё не вернулся со школы.
   На кухне ворочал сковородками домовой, что-то напевая. После того как его начал видеть ещё и Димка, и поверил заскочивший на тему поиграть Лешка, сил у Тимофея прибавилось. И зная, что Лида обычно на обед домой не возвращается, а мужчинам - отцу Лиды и брату есть в обед хочется, домовой вплотную занялся готовкой.
   Завтраки были по традиции на Лиде, ужин готовили все вместе, а вот обедом теперь занимался исключительно Тимофей.
   - Вот скажи, - устроившись на кухне с картой своего района и приготовив бумажные флажки и булавки, Лида подняла голову к домовому. - Ты про браконьеров знаешь?
   - Что за браконьеры, матушка? Далеко ли?
   - Не знаешь, - кивнула девушка. - Ладно. Это хорошо, что не знаешь. Тимофей.
   - Да?
   - Пообещай мне, что ты от меня никакую информацию скрывать не будешь.
   - Как можно, матушка. Вы участковая, вы наша последняя защита от мира людей. Вы наша заступница. К кому как не к вам со своими бедами бежать? А если Леший да Водяной о чем замолчали, вы на них не сердитесь. Они ребята хорошие, только людям совсем отвыкли доверять.
   - Придется им привыкать заново, - сурово сказала Лида и улыбнулась. - В конце концов, пока я здесь участковая, их никто тронуть не посмеет! А я на их стороне буду, пока...
   - Пока, матушка?
   - Да. Пока они в меня верить будут. И ещё кое-что... Тимофей.
   - Да, матушка?
   - Сделай, пожалуйста, чашечку кофе? Так как его варишь ты - я не умею!
   Домовой, обрадованный доверием, засуетился вокруг хозяйки. Лида остановившимся взглядом смотрела на карту. В её центре было белое пятно. Место, о котором она до сих пор ничего не знала...
  

***

  
   Карандаш в мужской руке сломался почти пополам.
   - В твоих же интересах сказать, что я услышал тебя неправильно.
   - Простите, хозяин. Ни у кого не получилось её убить. Мы старались, вы же знаете, но... Она как заговоренная! Наших кошмаров, которые мы выпустили, кто-то перестрелял. Когда её топили, невесть откуда появился молоденький русал и вытащил ее. В лесу мы к ней даже подойти не смогли, как водил кто кругами! А потом она вообще исчезла! Мы по этому лесу бродили-бродили, бродили-бродили, и все бесполезно!
   - Мертвых пробовали?
   - Двоих натравливали. Одного она сама застрелила, второго кто-то еще.
   - Кто-то еще? Откуда ещё кто-то взялся?
   - В деревне Мельник поселился, - пробормотал гость кабинета, втянув голову в плечи. - И опер особого отдела в деревню рвется, уже заявление на отпуск подписал. Мы его пытаемся не пустить, да куда там...
   - Что он забыл в деревне?
   - Девка... девка засекла появление снежного зверя. И хоть мы глушили её телефон, она все же ему сообщила. И вот он собирается сюда приехать.
   - Вот дрянь! Что ж ей не живется-то тихо и спокойно. Уже устроили ей проблемы по всем направлениям, сидела бы курица дома и не рыпалась. Так нет же...
   - Что делать-то, хозяин?
   - Убить девку надо, убить. Обязательно. Она со своей добротой никчемушной все планы порушить может.
   - А... Хозяин... У них еще... праздник Леса намечается.
   - Это ещё что за беда?
   - Она пытается вернуть веру в нечисть. И у неё это получается. Водяной своими силами речку начал чистить. Она туда рыб запустила, а он за ними присматривает, выращивает. Она праздник воды провела, так из-за кратковременной веры там... полянку... заповедную... восстановили. А проникнуть туда, чтобы снова её уничтожить у нас не получилось.
   Хозяин даже не разозлился, посмотрел только задумчиво, покатывая между пальцев несколько хрустальных шариков.
   - Она была на заповедной поляне?
   - Мы не знаем... Но пахнет от неё магией...
   - До чего же ... - мужчина неожиданно расхохотался. - Ну, кто бы знал, что эта тихоня может стать такой занозой. Ладно, сроку вам до конца этого самого праздника. Делайте что хотите, но сорвите его. Человеческие жертвы не ограничены. Если будет спец из особого отдела - устраните его, только без смертей. С этими зверями лучше не связываться, когда они мстят за своих. У них крышу срывает мгновенно.
   - А девка?
   - Если сможете - убейте ее. Не сможете, пусть живет. Попробуем дотянуться до неё человеческими методами. У меня есть парочка должников, которая не откажется вернуть давний должок.
   - А если и у них не получится? - спросил тихо гость кабинета.
   Хозяин задумался, барабаня пальцами по столу, потом пожал плечами:
   - Я заплачу Мельнику. Он, конечно, не особо любит "мокрые" дела, но он изначально нейтрален, и ещё я не слышал о том, чтобы он когда-то отказался убить человека. Он их мусором считает. Так что...
   - Но ведь!
   - Он может изображать любые чувства, делать вид, что он заинтересован в этой девке, - мужчина едва заметно улыбнулся. - Но не надо обольщаться. Он не считает людей за равных. А в мусор Мельник не влюбляется. А девка... как бы дело не понравилось, жить ей осталось недолго.
   - Вы так думаете?
   - Я в этом уверен...
  

***

  
   Выходной промелькнул, девушка даже не успела насладиться им в полной мере. Димка перестал от неё шарахаться, и весь вечер она с братом проиграла в монополию. Не компьютерную - а самую настоящую настольную.
   Третьим был Лёшка, а четвертым затащили Тимофея. Домовой долго упирался, сомневался, смущался, а потом втянулся, и в конце партия закончилась его безоговорочной победой.
   Утро девушка встретила у плиты, а на работу бежала почти вприпрыжку, наслаждаясь ясным солнцем.
   Дени путалась под ногами, звонким лаем распугивая пичуг.
   На заборе Марьи Ивановны сушились банки, да сама она сидела на крыльце, глядя на небо.
   - Плохая погода сегодня будет после обеда... - пробормотала она, поднимаясь с кряхтеньем. - Доброе утро, Лидочка.
   - Доброе утро, Марь Ванна!
   - А тебя там кавалер ждет.
   - Где?
   - В участке, вестимо. Я ему предбанничек открыла, чтобы не замерз болезный, а то примчался, трясется, зубами стучит. В своей куртяшечке тоненькой. Кто такие вещи в такую холодрыгу носит? Вот и поплатился.
   - Кто же это такой, - изумилась Лида, поднимаясь по крыльцу, потом остановилась, выглянула обратно из-за угла. - Марь Иванна, будете со мной чай пить?
   - Нет, Лидочка, пойду в магазин схожу, да глава наш просил зайти за чем-то, а ты иди, чай кавалер совсем заждался.
   - Совсем заждался, - повторила девушка, открывая предбанник. Дени, почему-то не любящая старушку-соседку и прячущаяся под крыльцом, первая скользнула внутрь. Лида вошла следом, и до Марьи Ивановны донесся её удивленный голос: - Саша?!
   Что уж там за кавалер прибыл, слушать досужей старушке было некогда. И посетовав на отсутствие времени - такая интересная сплетня пропадает, Марья Ивановна двинулась в магазин и на почту. Почтальонка звонила, что от внука письмо пришло, заказное, в толстом пакете. Вдруг что-то мальчику надо, а она тут время теряет.
   В участке же, Саня развел руками.
   - Ну, у тебя и холодина здесь, участковая.
   - Какая есть. Могу печку затопить, если хочешь.
   - Да, не надо! Я свитер надел, потеплее будет.
   - Тебя какими судьбами сюда принесло то, Саша?
   - Снежными. Ты же сама писала, что снежный зверь где-то рядом мелькнул. Ну я все сводки забрал, заявление на отпуск написал и к тебе. К тому же, праздник Леса, мне тоже поучаствовать хочется. Про него уже столько всего успел послушать.
   - Ты что, заядлый грибник?
   - Не, как городской житель, - пройдя вслед за Лидой в её кабинет, мужчина устроился на диване, - грибы я видел только на картинке. И даже плохо представляю, как их там искать надо, собирать, что вообще с ними делать нужно.
   - А что ж тогда на празднике ты забыл?
   - Гостей. Обещаются очень уж интересные гости.
   - Ты сейчас о чем? - спросила девушка, включая телефон. - Кто-то особенный?
   - Например, начальник нашего отдела. А он, скажу я тебе, ненавидит какие бы то ни было поездки. Терпеть не может общественные мероприятия, а ещё боится транспорта. Но уж если он решился приехать...
   - Можешь не продолжать, что-то грядет. А ты хочешь быть в центре происходящего или просто в курсе дел?
   - В курсе дел. К тому же, я до сих пор чувствую себя виноватым, что там, на кладбище, ничем не смог тебе помочь.
   - Думаю, там вряд ли бы кто-то помог. Хотя я до сих пор не знаю, кто именно на меня там напал и почему.
   - Попытаемся выяснить.
   - Попытаемся, - со вздохом согласилась Лида. - Ну, опять остановишься у меня?
   - Нет, - Саня покачал головой. - Не хочу вам мешать, да и ... по деревне погулять бы надо, а у тебя брат глазастый, да и отец очень интересный.
   - Чем же?
   - А про него никто ничего не знает. Скворцов Степан Викторович, пятидесяти трех лет от роду - не существует.
   - Что? Как?! Подожди, ты меня специально сейчас путаешь?
   - Нет, Лида, - мужчина покачал головой. - Я специально все проверил. Проверял осторожно, правда, даже в спец архив забрался. Но такого человека никогда не было. Возможно, его действительно зовут Степан Викторович и фамилия действительно Скворцов. Но ему точно не столько лет.
   - Ладно. Этот вопрос я проясню... Следовало его ещё в тот раз задать, когда мы Димку вытаскивали.
   - Ага, Димка. Лида.
   - Да?
   - Ты уверена, что он бросился к матери сам по себе?
   Это было сродни нокауту. Девушка открыла рот и закрыла.
   - Ты хочешь сказать...
   - Я не уверен, сама понимаешь, в таких делах уверенным быть на сто процентов невозможно, но есть такая вероятность, что выманить из деревни хотели тебя. Кому-то ты мешаешь, но вот чем.
   - Чем... - эхом откликнулась Лида.
   - Это очень интересный вопрос, - закончил за неё Саня. Потом подался вперед. - Твоя соседка.
   - Марь Иванна?
   - Она комнату мне не сдаст? Можно просто постой без питания. Сможешь с ней договориться? Я присматривать буду за тобой днем, а ночью за участком. Если игра пошла по крупному, то вполне возможно, что кто-то решит устроить диверсию, используя твой участок.
   - Мне это не нравится!
   - Мне тоже, - согласился Саня с Лидой. - Мне тоже, поверь. Но все это началось здесь, все крутится вокруг тебя и праздника Леса.
   - А ещё браконьеров.
   - Каких ещё браконьеров?!
   - Вот меня тоже этот вопрос интересует. Ладно, сделаем так, - девушка взглянула на часы. - Посиди тихонько, займись чем-нибудь. Марь Иванна вернётся, я тебя к ней определю. Она бабушка добрая, внук у неё примерно в твоих годах. Так что возражать, думаю, не будет. К тому же она на язык подвешена, знает почти всё, что происходит в деревне. Сможешь найти к ней подход - она тебе много чего расскажет. И...
   Телефон на столе зазвонил и, снимая трубку, Лида шепнула:
   - Не мешай мне работать!
   И уже в трубку сказала:
   - Участок номер сто девяносто девять, Скворцова слушает.
   И пошла работа. Отвлекаться на Саню было некогда. Когда вернулась соседка, определила к ней оперативника на постой и занималась своим. Бумажки, дела, рутинные проверки и неожиданные отчеты - все это было достаточно привычно.
   Но обыденность разбилась на осколки, когда уже за несколько минут до обеда раздался звонок из местного дома культуры. Лидию Степановну просили срочно подойти.
   По пустякам заведующая вряд ли бы побеспокоила, потом прихватив куртку со стула, девушка двинулась на место, по дороге пытаясь избавиться от дурного предчувствия. Саня двигался вслед за участковой, поглядывая по сторонам цепким взглядом. С оперативника сталось и предположить, что это была подготовка, чтобы выманить из безопасного участка Лиду.
   Как выяснилось очень быстро, просила позвонить заведующая клуба. А беда, случившаяся в клубе, была в том, что невесть куда пропал сценарий праздника, и куда-то делся исполнитель главного героя!
   - Как пропал? - ахнула Лида, садясь на предложенный стул.
   Саня, остался у входа, скрестив на груди руки и разглядывая встревоженное лицо участковой.
   - Вот так, Лидочка. Был и нету.
   - Но ведь... А копии?!
   - Все пропало, Лидочка. Но я тебе больше скажу, наш главный исполнитель в больницу попал. Как - сам не знает, но ночью домой возвращался, задержавшись, а потом... в голове потемнело, а когда прояснилось - он уже в больнице был.
   - Нет, это просто ни в какие ворота! - разозлилась участковая. - Следы взлома были?
   - Нет, Лидочка, - заведующая домом культуры немного отодвинулась, словно пышущая жаром девушка могла её обжечь. - Не было.
   - Посторонние люди были?
   - Не видела...
   - Вот, что за невезуха! Где я теперь найду главного героя?! Сценарий распечатать не проблема, он у меня с собой и на планшете есть, и дома на компьютере. Но всё-таки! Главный герой! Исполнитель главной роли?! Где я его найду?!
   - Лидия Степановна, - тихий смущающийся голос вызвал на лице участковой радостную ухмылку. Голос она узнала сразу же, теперь следовало не спугнуть "добычу". А пришедший тем временем продолжал: - Мне сказали, что вы пошли сюда... И я вот...
   - Ромка! Ты вовремя, ты чертовски вовремя. Ты на этих выходных занят? - перешла с места в карьер участковая.
   - Нет...
   - А на следующих?
   - Тоже нет.
   - Отлично! Марина Петровна, - взяв парня за плечо, Лида его чуть встряхнула. - Как вам вот этот кандидат.
   Спустив очечки на кончик носа, заведующая клуба воззрилась на парня. Роман же занервничал:
   - Кандидаты куда? На что?
   - На главную роль праздника осени, конечно же. Или ты совсем-совсем против?
   - Но я ... никогда... даже в клубе самодеятельности... - заюлил парень.
   Лида радостно хлопнула его по плечу.
   - А это тебе Марина Петровна все расскажет и покажет. У неё самые безнадежные случаи и пели, и танцевали, а какие юморительные сценки показывали!
   - Лидия Степановна, я по делу... В лесу...
   Приблизив свои губы к уху парня, участковая тихо спросила:
   - Браконьеры?
   Парень кивнул.
   - Я знаю, - отозвалась Лида отступив. - И поэтому... - сложив руки, она попросила: - Пожалуйста! Нам очень нужен главный исполнитель этой роли! А я даже не знаю, кого попросить. Там по лесу надо будет перемещаться... И, и...
   - Лидия Степановна! - парень чуть ли не покраснел. В его голове метались заполошно мысли: "не надо на меня так смотреть, не надо!"
   - Ну, пожалуйста! Неужели ты никак, никак не сможешь?
   - Хорошо, - сдался Рома. - Я все понял.
   - Уррра! Спасибо! - просияв искренней улыбкой, Лида отступила и чуть подтолкнула парня в сторону заведующей клуба. - Марина Петровна, он ваш! У вас неделя на индивидуальные репетиции. И ещё несколько дней на общие. Саш, нас ждут, пошли!
   Недрогнувшей рукой подхватив оперативника из ОСПБ за руку, Лида поволокла его из клуба со словами:
   - И только не надо нам тут мешаться, совсем не надо, даже немножко и совсем чуть-чуть. Пошли!
   - У меня только подозрение, или ты...
   - Выступила сводницей? - взглянула девушка на него через плечо. - Если только совсем немного. Так. Я возвращаюсь в участок, ты идешь со мной?
   - Нет. Я тут своего знакомого увидел, когда мы шли в клуб, так что зайду к нему, поприветствую.
   - Хорошо. Если что-то понадобится, мой номер ты знаешь, и домашний, и сотовый, хотя он чаще всего не доступен. Где мой дом - знаешь тоже, так что если что-то тебе понадобится, не стесняйся, звони, заходи.
   Саня кивнул, остановился около перекрестка, провожая ладную удаляющуюся фигурку. И он даже не догадывался, что как только фигура Лиды скрылась с его глаз, около её правой ноги из пожелтевшей и поредевшей травы выскочила фигурка мышонка. Чтобы всего через пару мгновений вокруг участковой на четырех лапах запрыгал золотистый пушистый шарик. Самый лучший охранник в мире заступил на свой пост.
   И видя настроение Лиды, ретривер не стала бегать вокруг, а чуть увеличившись в размерах, Дени подстроилась под её правую руку. Пальцы девушки запутались в золотистой шерсти, а в голове неожиданно помутнело.
   "- Вот вроде и руки есть, - женский голос звучал странно, не разочарованно, но укоряюще. - И голова на плечах тоже присутствует, понимаешь, что можно, что нельзя. Но почему же ты вечно то одно подкинешь в котел, то в другое? А потом приходится все переделывать и исправлять.
   - Я не порчу! - детский разочарованный голос, вне всяких сомнений, принадлежал самой Лиде. - Они не испортят! Они только улучшат.
   - И с чего ты это взяла? Кто тебе такую глупость сказал?
   - Они сами!
   - Кто они?
   - Растения!"
   Воспоминания растаяли. Лида обнаружила, что стоит на коленках на земле, вцепившись в шерсть поскуливающего ретривера. О чем шла речь? Девочке Лиде о чем-то говорили растения?! Сами по себе? Какая невозможная чушь!
   И нет, это все же не могла быть она сама.
   Невозможно! Невозможно!
   С какой стороны не посмотри!
   Но логический ум участковой уже начал соединять воедино факты.
   Ложь с возрастом отца.
   Факт явного давнего знакомства с Мельником.
   Егерь в заказнике, уникальном, и скорее всего пока единственном на всю Россию. Так просто, взять любого человека с улицы? Невозможно!
   А ещё знания для простого смертного слишком объемные и из сферы, которая не входит даже в интересы большинства человечества.
   И... Лида уткнулась лицом в шерсть ретривера.
   Отец знал больше, чем говорил. Да и вряд ли бы простой человек сошёлся бы накоротке с Мельником и женщиной, отравленной проклятьем русалки. Конечно, на очень "накоротке" это похоже не было. Но ведь именно Мельник почти два десятка лет назад спас маленькую девочку. И в этот раз с Димкой именно Мельник пришёл на помощь.
   Отец что-то скрывал.
   Дело было не в том, что девушке хотелось узнать это любой ценой. Она понимала отлично, что он не скажет. Но все же почему? Откуда у неё такие знания. Костяной нож, во время готовки зелий. И вот это всплывшее воспоминание.
   Почему отец так волновался, когда узнал, что Лидина блокировка на памяти начала спадать. Что именно она забыла? Что было в те времена, когда она чуть не попала на зуб личу. И чей именно женский теплый голос она слышит в своих воспоминаниях? Это точно не голос той, что была носительницей русалочьего проклятья. Почему-то казалось, что женщина, говорящая с маленькой Лидой, ненавидела несостоявшуюся русалку больше чем кого-либо.
   Сомнения, раздирающие девушку на кусочки были столь сильны, что она не нашла в себе силы, пойти в участок. Были дела и вне его, поэтому мысленно извинившись перед теми, кто решит без звонка прийти к ней, участковая двинулась по рабочим делам.
   А в конце, когда уже от усталости, в голове начали плавать бессвязные обрывки мыслей, ноги сами собой вынесли Лиду на берег реки.
   Рим, сидящий у воды, улыбнулся подходящей участковой и протянул к ней руки.
   - Ты холодный, - вздохнула девушка огорченно, на миг коснувшись его ладоней своими. Приветствие на русалочий манер.
   После всего случившегося на ярмарке жемчуга, которую Лида так и не посетила, Рим вернулся к деду. Лида понимала, что их нежданное побратимство разочаровало и расстроило русала, поэтому старалась пореже приходить на берег. Но добилась только обратного эффекта. Рим расстроился ещё больше.
   И девушка решила вести себя как прежде, разве что стараясь придать их отношениям теперь не только теплые дружеские, но и родственные ноты. Пока получалось не очень, русал время от времени застывал на полуслове, его взгляд скользил то по Лидиным губам, то по её телу. В омутах русалочьих глаз полыхало нечеловеческая страсть и тоска, и все пропадало. Быть с девушкой рядом Риму было мучительно и тоскливо, но отказаться от неё он не мог.
   Тот русал, который неосмотрительно перешел дорогу Мельнику, все же получил снисхождение - извинившись перед Римом и почти перед половиной города русалов. После просьбы родителей, Мельник отменил свое жуткое заклинание. Но Лида хорошо помнила, что ей, не сдержавшей своей злобы и порывистости, это заклинание ещё придется оплатить.
   - Что-то случилось? - тем временем спросил негромко русал.
   Лида, севшая на берегу неподалеку, от воды веяло сентябрьским холодом, чуть заметно покачала головой.
   - Небольшие проблемы, ничего страшного.
   - Я могу помочь?
   - Только если сможешь сказать, как снять блок с памяти, установленный когда-то самим Мельником!
   На лицо Рима набежала тень, потом он вымученно улыбнулся:
   - Только сам Мельник может что-то сделать со своим заклятьем. И то не всегда.
   - Не всегда?
   - Некоторые заклинания не имеют обратного хода. А некоторые имеют в качестве обратного хода такие условия, которые выполнить просто невозможно. Классическую сказку про спящую красавицу помнишь? Темная ведьма наложила заклинание, чтобы разбудить принцессу мог только поцелуй истинной любви. В сказках, которые распространялись среди людей, все было красиво. И первый поцелуй принца, который прошёл сквозь зеленые насаждения разбудил спящую красавицу. На деле это был не первый и даже не сотый. Он пять лет прожил в этом замке...
   - Пять лет? - пробормотала потрясенно Лида.
   - Да. Пять лет долгих ожиданий. Возможно, если бы он смог выбраться из замка, у него была бы другая жизнь. Но принцы, попавшие в замок, или умирали, или пробовали полюбить и разбудить спящую красавицу. Другого выбора не было.
   - Как это ужасно! А если бы он полюбил другую?! И как он прожил там пять лет!
   - О нем заботился старый дворецкий одного из принцев, которые умерли в замке.
   - Рим, хватит! Не говори мне таких ужасов!
   - Это не ужасы. Это ты неправильно реагируешь, - улыбнулся русал, - девушки в этом месте складывают руки, мечтательно улыбаются и сообщают, что "ах, какая романтичная история"! В любом случае ты поняла теперь, что есть заклинания, снять которые можно только выполнив определённые условия?
   - Теперь мне к Мельнику даже подходить не хочется, чтобы спросить, что он там такое выставил в качестве условия снятия!
   - Для тебя было бы гораздо безопаснее, если бы ты вообще не имела с ним никаких дел.
   - Почему?
   - Мельники - люди и нелюди одновременно, они живут в двух мирах сразу и ни одному не принадлежат. Та, что их...
   - Рим, - в голосе Лиды зазвучал слабый отзвук предупреждения. - Ты же не хочешь сказать, что считаешь, что я в него влюбилась?
   - По-моему, так считают все полуночники. Кроме разве что самого Мельника. Честное слово, никогда не мог понять, что на уме у него!
   - Господи, как же хорошо, что Лёшка не имеет никакого отношения к полуночному миру! Я бы не отмылась от ваших домыслов!
   - Лёшка? - изумленно переспросил русал.
   - Ну, полное имя, конечно, Алексей. Но поскольку мы с ним друзья детства, и я его невеста, для меня он просто Лёшка.
   - Невеста?! Стоп, стоп, подожди минутку! - Рим сжал руками голову, потом взглянул на девушку. - Ты... ты же...
   - Я невеста. Мы не поженились только потому, что его по контракту отправили в горячую точку, и он не хотел, чтобы, не побыв толком его женой, однажды утром я проснулась его вдовой.
   - Великие морские духи... Это моё сердце забрала девушка, уже в кого-то влюбленная? Не иначе, как то, что я считал великой неудачей, отвело от меня беду большую, чем можно представить.
   - Рим, о чем ты? Я тебя вообще перестала понимать!
   - Сказки хорошо знаешь? - серьезно спросил мужчина, даром что хвостатый.
   - Девчачие не очень. Я сама их читала, но то время не помню. А для брата, естественно, сказки я подбирала не о любви и не волшебстве превращений и поцелуев.
   - Но тем не менее ты попала в точку. Любовь. Истинная любовь способна преодолеть все. Девушки на святочные гадания вызывали мертвых суженых из-за порога смерти, и спасал их только крик петуха. Но какой силы должна в этом случае быть любовь можешь себе представить? В любом случае, истинная любовь - это табу для полуночников. Ни один из нас не смеет разрушить её, если мы хотим не только жить и радоваться жизни, но ещё и однажды родиться человеком.
   - Что?!
   - Мы верим, что однажды умерев, снова мы родимся людьми.
   - Рим!
   - Но те, кто вмешивается в человеческую судьбу и тем более любовь, обречены на то, чтобы раствориться в этом мире, не получив шанса на новую жизнь. Тем, кто истинно любит, не страшны проклятья и русалочий зов. Именно поэтому ты устояла...
   Лида чуть смущенно пожала плечами:
   - Я люблю его с детства. Для меня он самый любимый, самый необходимый. Самый лучший.
   - А как же ... Мельник?
   - Мельник... Я сама не знаю. Он кажется мне уютным и знакомым. Даже несмотря на то, что я понимаю, это невозможно, я все равно продолжаю пытаться его вспомнить. Но в моей памяти черные дыры, потерянные воспоминания и какая-то тайна. Иногда я думаю, что будет после того, как я все вспомню. А потом вспоминаю о том, кто такой Мельник, и мне кажется, что я не вспомню ничего и никогда...
   Ощутив в голосе Лиды тоску, Рим неожиданно сам для себя коснулся её плеча и спросил:
   - Ты же очень одинока?
   - Бинго, - невесело усмехнулась девушка.
   - Но почему?!
   - Потому что все мои друзья, которых я нашла, живут в городе. Мы общаемся по интернету, но это совсем не то, чтобы поговорить вживую. Или выпить вместе чашку кофе. Или потанцевать в клубе, а потом за клубом настучать кому-то в бубен.
   - Ты же! - возмутился Рим.
   - Я да, - кивнула с лаской в глазах Лида. - А моя лучшая подруга - нет. Она из категории "служак", выполняет все, дословно, что ей сказано. В этом плане ей удивительно с напарником повезло. С логикой у неё грандиозная беда, да и с интуицией не все в порядке. Вот она просто обожала парней по татами катать. Высокая, под два метра, там такой размах плеч... в общем, она очень любила это дело. С нашей третьей - миниатюрной лапочкой, мы собирали приключения все, что могли. Она по боевой поддержке, я по логике, а наша третья по интуиции. "Три сестрицы"... к концу обучения по другому нас и не называли.
   Рим хмыкнул.
   Если посмотреть с этой стороны, то ставшее для него трагедией побратимство для этой одинокой девушки стало настоящим подарком. И, наверное, ему самому стоит поучиться у неё смелости, задорности, стремления идти до конца и умению, смотря в окружающий мир, видеть в нем не только плохое. Наверное, стоит попробовать найти плюсы в том, что теперь у него есть человеческая сестра, к которой он относится чуть нежнее, чем следует.
   - О чем ты задумался? - спросила Лида негромко.
   - О том, что скоро мне придётся возвращаться домой, - слукавил русал. - Я все-таки морской обитатель. На Руси холода злые, вцепятся в воду, покроют её ледком. Будь у деда сил побольше, можно было бы и с ним перезимовать, но я морской, мне нужен простор, да и... я то ещё студент.
   - Сту... сту... студент?! - выпалила девушка.
   - Точно.
   - Ты же... ты же... Ты же... по возрасту!
   - У нас обучение длится очень долго, но зато не круглый год. А я ещё и не люблю то место, где учусь.
   - Почему?!
   - В подводном мире, - Рим с грустью отвел взгляд. - Алхимики ценятся менее всего. Самое главное достояние нашего мира - это маги. Пусть даже они такие... как тот мальчишка, из-за которого ты пострадала. Он маг. А это окупает все, даже его характер, даже то, что дар у него один из самых слабых. Моим родителям нагадала болотная ведьма, что я буду одним из самых сильных магов поколения. Но я влюбился в человеческую девушку, хотел просто быть с ней, а мне не дали. Мне пришлось самому варить отворотное зелье. Но вместе с ним, когда я утратил любовь к той девушке, я утратил и частичку себя, своей сущности. А вместе с ней ушла и магия. Из мага, надежды семьи, я стал обычным алхимиком. Алхимики не могут сделать ничего великого. Но вместо того, чтобы доказать, что это не так, я струсил. Я почти не посещал учебу, я ничего не учил, винил в своих неудачах других. Видишь, какого брата ты получила.
   - Если хочешь знать моё мнение, - подсев поближе, Лида растрепала влажные волосы русала, - то очень даже хорошего. Конечно, как и все мальчишки, самодовольного и самоуверенного, любящего покрасоваться, но зато заботливого, знающего, когда надо признавать поражение, но не унывающего, а способного встать и попробовать снова.
   - Лида...
   - Ты уж меня, толстокожую участковую прости, я ни в коем случае не романтик. Но знаешь, я тебе хочу кое-что сказать, в ту ночь, когда ты пил зелье, и в тебе умерла часть тебя - в тебе умерло детство. Его вернуть, к сожалению, невозможно, ведь никто не знает, куда и почему оно уходит. Но, самое важное, твоя магия по-прежнему с тобой. Она в твоём сердце, твоей душе. Возможно, просто нет никого, ради кого ты хотел бы её применить. Возможно, просто дело в том, что ты утратил веру в себя. Я не знаю, но ты обязательно встретишь ту, ради которой захочешь совершить невозможное. А веру... пока ты не веришь в себя сам, я буду верить в тебя. В то, что мой подводный брат сможет сам выбрать свой путь.
   - Лида...
   - Ничего не говори. Обдумай и найди себя сам. А вообще, - девушка поднялась с неба, улыбнувшись набегающим тучам. - Будет дождь, пойду я домой. Передавай хозяину лесному, да водному большой привет. Я к ним на днях забегу, по сценарию кое-что уточнить нужно будет. Не нравится мне, что он пропал из закрытого клуба, как бы кто не решил сюрпризы нам устроить. Так что лучше заблаговременно приму некоторые меры. Все, Рим, спасибо, что поговорил со мной.
   - Не думаю, что от меня было уж очень много пользы. Но я был рад снова увидеться с тобой.
   Лида улыбнулась, свистнула, подзывая свою Дени, и двинулась домой. Обида на Мельника не забылась, но грош была бы профессионализму девушки, если бы поддавшись этому чувству, она не смогла выполнять свою работу.
   Волноваться, впрочем, стоило не о делах, а о другом, но Лида пока об этом совсем ничего не знала.
   Она возвращалась домой, и на её лице играла немного усталая улыбка.
   И до самой ночи, до того момента, как она упала в кровать, измученная прошедшим днем, Лида занимала себя все новыми и новыми делами. Все, ради того, чтобы не думать о словах Рима, все ради того, чтобы не думать о мыслях окружающих, посчитавших, что она влюблена в Мельника.
   Она любила Лёшку, Лида знала это точно, как то, что дважды два - четыре. Но все равно, взять и выкинуть Мельника из головы, никак не получалось.
   Всё-таки было в прошлом что-то такое, что, даже оставаясь неизвестным, будоражило чувства и мысли.
   "Ну, Мельник! - со злостью подумала девушка, укладываясь в постель и понимая, что даже усталость не помогла ей избавиться от мыслей об этом человеке, - ну, погоди!"
  
   ...Кресло-качалка поскрипывала на сухих половицах. Сквозь небольшое оконце на чердак заглядывало солнце, а воздух был буквально пропитан запахом трав. Повсюду, где было свободное место, сушились травы. Связками на веревках, закрепленными прищепками. На огромных белых полотнищах на полу. Зачем-то в больших тазах.
   Травы были везде и разные-то какие!
   В другое время девочка бы с удовольствием изучала бы их, но сейчас, набегавшись за день, сидела у старенького кресла-качалки, вслушиваясь в его скрип.
   Та, что там сидела, обычно много рассказывала, чаще непонятного, что приходилось запоминать, заучивать наизусть. её можно было о многом спросить, отвечала она редко, но попробовать стоило всегда.
   У девочки было много, очень много вопросов. Но в этот раз она предпочла затаиться, вслушиваясь в голос. Голос рассказывал сказку.
   И маленькая Лида готова была целую вечность, сидеть так!
   Но сидящая в кресле была настороже.
   - Ай-ай, опять клюешь носом.
   - Я слушаю! Слушаю! Ведь так интересно!
   - Егоза, - на детскую макушку легла осторожная рука, погладила. - Я почитаю тебе эту сказку в другой раз, а пока - спать.
   - Но ведь!
   - Тссс. Ты же знаешь, как для тебя важен дневной сон, так что не упрямься. Взамен, я разрешаю тебе поспать здесь. Можешь забраться в дальний гамак и поспать там.
   - Правда?!
   - Конечно.
   - Ой, спасибо! - маленькая Лида засмеялась и бросилась к тому углу, где в темноте и прохладе висел гамак, и остановилась перед ним, не зная как забраться.
   А потом под мышками у неё сомкнулись сильные руки, и она вознеслась наверх. Высоко-высоко, под басовитое:
   - И когда же ты немного подрастешь, барышня? Чай не малышка, а сама в этот гамак никак забраться не можешь!...
   Лида села на кровати, прижимая к груди руку. Сердце заходилось и частило в бешеном ритме. Она была знакома с Мельником! Тогда, давно!
   Она была... что именно? Что связывало ту женщину, у которой Лида была, и Мельника? Ведь не надо быть болотной ведьмой, о которой рассказывал Рим, чтобы понять, что он ничего не скажет!
   Но ведь что-то же было!
   Мысли девушки прервал тихий шорох.
   За окном кто-то был.
   Шорох повторился, на этот раз более явственно. Что-то царапнулось в стекло, хотя на улице по ту сторону никого не было, только разве что качалась странная тень.
   - Тимофей, - позвала негромко Лида. Но безотказный домовой, обычно появляющийся по первому зову, не пришел. Дени, спящая в ногах Лиды, не проснулась. И браслет не отозвался по желанию девушки.
   "Или мне только приснилось, что я проснулась, или я чего-то о полуночном мире не знаю".
   Скрип за окном повторился. Повода паниковать Лида пока не видела, а способ "спрятаться от кошмаров под одеялом" перестал ей помогать ещё в детстве.
   Тень за окном качнулась, вытянула к окну крючковатые сучья-руки.
   Хозяйственные постройки терялись в тени безлунной ночи, не было видно ни одного огня, а около спальни Лиды никогда не росло деревьев!
   Тень по ту сторону существовала сама по себе. Тянулась к окну, но того источника света, что породил ее, не хватало, чтобы дотянуться до окна и пересечь его границу.
   Растерянная и чего скрывать - напуганная девушка, не могла даже пошевелиться. Не могла зажечь свет, чтобы прогнать тень, не могла закричать. Только всматривалась в безмолвную пустоту, в отчаянии выискивая источник монстра, становящегося все меньше и меньше. А потом неожиданно нашла - в тени забора тлела сигарета. Единственный огонек в ночи почти погас, готовясь погрузить все во мрак. Но не было никого, кто курил бы сигарету, словно её просто выбросили, не желая... Попасть под удар собственного создания?
   Лида нервно рассмеялась, но страх не прошел. Сигарета ещё не дотлела, но:
   - Чур меня, - слетело с губ само собой, и уже увереннее Лида повторила: - чур меня, чур меня!
   Огонек погас.
   Тень мгновенно разрослась, заполнила собой двор, растянула во все стороны свои сучья-руки, заплела весь двор в ловчую паутину.
   А потом щеку Лиды обожгло шершавым теплом.
   - Дени, - прошептала девушка, вцепившись в золотую шерсть ретривера. Скрученные судорогой пальцы скорее всего причиняли боль золотистому пушистому шару, но сейчас разжать руки Лида не смогла бы ни за какие сокровища на свете.
   Умный взгляд янтарных глаз обратился на девушку, и... Она покатилась по полу собственной комнаты, охваченная янтарным сиянием!
   Приземление вышло мягким - прямо в пушистый золотистый бок. Дени ободряюще, но впрочем, довольно деликатно гавкнула, словно отчиталась за выполненное на совесть задание.
   За окном во дворе горели два ночных фонаря на солнечных батареях. Край неба светлел, озаряя изнутри белую вату облаков неуверенным сиянием просыпающегося солнца.
   С кухни доносилось позвякивание - Тимофей ставил чайник.
   По телу Лиды тек холодный липкий пот. Простынь на кровати была смята, словно на ней устраивали подушечные бои. В счет этой версии шли перья, опускающиеся на холодный деревянный пол с потолка, и куда-то пропало одеяло. Лида подозревала, что найдет его на полу.
   На наволочке, что лежала у ноги девушки, остался чёрный отпечаток чужой когтистой лапы. Три длинных прочерка, словно углем были наведенные и следом подожженные.
   Испугаться Лида может и хотела бы, но не смогла. Тело было очень легким, почти невесомо плыло в объятиях усталости. В противовес телу голова была чудовищно тяжелая.
   Но было кое-что еще, точнее, не было.
   Не было душной и неестественной тишины, вязкого воздуха с кислым запахом и пустоты в животе.
   Вокруг был реальный мир. И как только Лида это осознала, все остальное стало простым и понятным: она была на границе. В том нереально-реальном, отчасти пугающем, отчасти знакомом мире, полном загадок и несуразностей.
   Как она туда попала, тоже было интересным вопросом.
   Сама по себе, вне всяких сомнений, загреметь по ту сторону границы Лида не могла. Уж тем более её туда не перенесла Дени или, смешно даже подумать, Мельник!
   Кто-то еще. Кто-то незамеченным проник в дом, перенес Лиду в мир, из которого она не должна была вернуться.
   Если бы это был живой человек или полуночник, снежный зверь Лиды поднял бы лай и ничего бы не случилось.
   Но этого не произошло.
   В этот раз, значит, "гостем" было что-то эфемерное, нереальное даже для Дени. Возможно заклятье, возможно что-то еще...
   Глаза Лиды сомкнулись, она больше не могла слепо таращиться в потолок. Рука соскользнула с золотистой шерсти, бессильно упала на кровать. ещё попытавшись встряхнуться, Лида поняла, что все бесполезно, и она падает, падает, бесконечно падает в поджидающую её бездну.
  
   Сквозь сон Лида слышала звонок будильника, тихий голос Тимофея, лай Дени, но открыть глаза не могла.
   Брата и отца дома не было, домовой покинуть территорию дома не мог, поэтому не было никого, кто мог бы разбудить Лиду.
   Участок остался закрытым, до участковой никто не смог дозвониться, и в результате в доме Скворцовых появился встревоженный Саня. Дверь ему открыл домовой, встревоженным клубком подкатился под ноги, прося:
   - Пожалуйста, скорее, она не просыпается!
   Но и голос Сани участковую не разбудил. Мужчина её не смог дозваться, словно она попала под чье-то наведенное заклинание. Не помогли ни походные меры в виде нашатыря и холодной воды, не помогли и тяжелые меры в виде заклинаний домового.
   Оперу пришлось звонить старшему родственнику и говорить о том, что случилось небольшое ЧП, и участок Скворцовой будет на сегодня закрытым.
   Геннадий Аксёнович только головой покачал у себя в кабинете:
   - Что за ЧП, Саня?
   - Спит и не просыпается, у меня с собой сканера нет, но этот сон не естественный.
   - Наведенный? Или опоили чем-то?
   - Не знаю. Тут нужно бы анализ крови хотя бы взять, а я даже если и сделаю, все равно бесполезно. Тут нигде нет хорошей биохимической лаборатории.
   - Разбудить её можешь?
   - Точно не смогу, слишком этот сон нехороший.
   - Сань, там говорят, Мельник на участке есть.
   - Настоящий? - не поверил опер, считая пульс спящей девушки.
   - Точно. Будь добр, сходи к нему. И участок на сегодня закрывать нельзя. Там свои проблемы. В общем, давай даже сделаем по-другому. Мельнику я сам сейчас позвоню.
   - Номер знаете?
   - Нет, но найду, - начальник бедовой участковой рассеянным жестом потер переносицу. - Тут, в общем-то, надо-то позвонить лишь главе их администрации. А с тем мы давно знакомы, не одно дело вместе делали, он и подскажет. А ты посиди на её участке. Врать, что она вышла не надо, говори, что плохо себя чувствует, а ты её подменяешь. Документы я тебе отправлю завтра с утра почтовой машиной, они прихватят. Будешь помощником её на время подготовки и проведения фестиваля Леса.
   - Геннадий Аксенович, а как же...
   - Делай всё, что сочтёшь нужным. Если понадобится ещё какая-то помощь - звони, ясно? Говорить тебе, что ты без самодеятельности обошёлся - не буду. Не маленький, сам знаешь, что можно, а что нельзя. И, Саня, никому вообще не говори, что случилось с Лидой на самом деле, хорошо?
   Мужчина хмуро кивнул сам себе, потом ответил:
   - Да, я все понял.
   - Тогда иди на участок, я позабочусь, чтобы тебе позвонили минут через десять. А Мельнику позвоню сразу же.
   - Спасибо.
   Убрав мобильный в карман джинс, Саша посмотрел на волнующегося домового.
   - Начальник Лиды сейчас Мельнику позвонит. Если он согласится помочь, тогда придет. Никого кроме него незнакомого или чужого, в дом не пускай. Я пойду на её участок, подменю ее. Геннадий Аксенович сказал, что ее, кажется, подсидеть кто-то хочет, поэтому не будем давать никому такой повод. Как тебя зовут, кстати?
   - Тимофей, мы, - перешел домовой от волнения на старый язык.
   - Хорошо, Тимофей. Ты умеешь пользоваться телефоном?
   - Да. Матушка... научила нас.
   - Отлично, так будет даже проще. Если чужого увидишь, кто около дома будет ходить, или поймешь, что что-то нехорошее он сделать пытается - звони мне, на номер Лидиного участка, я постараюсь сразу же после этого прийти. Знал бы, что тут такое творится, - посетовал Саня, - прихватил бы пару ребят покрепче, есть у меня хорошие знакомые, которые не отказали бы. Ладно, Тимофей, Лиду оставляю на тебя, а я пошёл.
   Домовой послушно кивнул, но подумал мимолетно о том, что матушка рада бы не была тому, что опять кому-то из-за неё приходится обращаться за помощью к Мельнику. А еще, то ли она него обиделась, то ли почему-то он на матушку рассердился, но на пироги, когда его звали, не пришел.
   Ежели это Мельник и обиделся, то на помощь он может тогда и не прийти. Тогда надо будет звонить этому самому оперативнику, который пришел с утра и вызывать на помощь человеческих врачей.
   То ли это не Мельник, а матушка обиделась, то ли обида была не настолько сильная, как Тимофей посчитал, но Мельник появился, верхом на своем келпи примчался, торопился, значит, сильно.
   Вид у него недовольный был, словно у медведя-шатуна не вовремя из спячки поднятого.
   - Где она? - спросил Мельник, спешиваясь и снимая сумку, притороченную к седлу.
   - В спальне у себя, барин, спит и не просыпается.
   - Веди, - велел мужчина, - сейчас посмотрим, сама она сладким сном решила себя потешить, или помочь кто осмелился.
   Доведя гостя до комнаты матушки, Тимофей тихо вернулся на кухню.
   Мельник, войдя в спальню, остановился на пороге. На стене висели несколько фотографий в рамках, одна из них и привлекла его внимание. Несколько минут, наверное, он смотрел на девушку и парня, стоящих в обнимку.
   На лице Лиды было спокойное выражение, но пульс был замедленен, как и дыхание было слегка прерывистым. Жара не было, скорее, наоборот, у девушки была понижена температура. Не настолько, чтобы забили тревогу человеческие врачи, но Мельник к ним не относился. То, что он видел, ему не нравилось.
   Использовать силы второго, полуночного мира около людей он не любил, зачастую человеческое неверие приводило к искажению результатов, но здесь и сейчас Фомы неверующего рядом не было.
   Тонкая граница между миром реальным и миром полуночников откликнулась легко, шагнула навстречу, распахивая свои объятия. И Мельник с трудом удержался от крепкого словца. Вокруг девушки в воздухе были тонкие черные "реснички". Тонкие эфирные следы от чего-то, что принадлежало миру полуночников.
   Сон был не настоящим, а наведенным. Кто-то очень не хотел, чтобы участковая проснулась. Или же, все было ещё куда хуже, чем Михаил посчитал. Граница откликнулась слишком легко, словно сюда её уже вызывали.
   Присев на край кровати, Мельник наклонился к лицу спящей. Граница не может уйти просто так, она оставляет след, который хоть и стирается, но все же его можно обнаружить, главное знать, куда именно смотреть.
   Естественно, Михаил знал.
   Если не приглядываться, тонкую паутинку на побелевших губах можно было даже и пропустить. Мельник, хоть и испытывал некое чувство смущения, приглядывался внимательно.
   Паутинка было не чисто-черной, скорее серой. Словно девушка не просто побывала на границе, но и смогла вовремя её покинуть. У самой Лиды таких возможностей не было, он знал это точно, не могло их быть у её домового или отца.
   Мог Димка приобрести после зова русалки немного экстрасенсорные способности - это был вопрос, что-то могло поселиться в его душе, приоткрыв дорогу миру полуночников. Но вряд ли этим чем-то могло быть умение переходить между мирами.
   Был вариант, что вмешался кто-то еще, другой, нежели тот, с чьей подачи Лида побывала на границе. Могло быть что-то, о чем Мельник не знал. Он не считал себя непогрешимым, и знал точно, что есть вещи, о которых он сам даже не догадывается, несмотря на возраст и весь свой опыт.
   Наклонившись ещё ниже, чтобы рассмотреть краешки плетения следа, Мельник пропустил тот момент, когда Лида распахнула глаза.
   И Михаил, впервые попавший в настолько дурацкую ситуацию, когда его поймали за таким положением, словно он собирался спящую поцеловать - растерялся.
   Растерялась и Лида, не знающая, как отнестись к подобной ситуации, когда в комнате оказывается без приглашения мужчина, да ещё и так близко.
   Была бы на её месте лучшая подруга, та бы безо всякого стеснения, заявился - чего замер, целуй. Но она-то была не на её месте! И к тому же, у неё был жених. И...
   Михаил с деликатной ситуацией справился все же первый:
   - Не двигайся, барышня, - велел он, отстраняясь. - Сейчас я это уберу, потом отвечу на твои вопросы, если они у тебя есть. В идеале, было бы замечательно, если бы ты не мешала выполнять мне работу и сейчас помолчала.
   Взгляд Лиды на миг наполнился обидой, потом ресницы дрогнули, опускаясь.
   - Это значит, что ты, барышня, все поняла и помолчишь? Хорошо.
   Единственное реакцией на последнее "хорошо" стал сжатый кулак девушки, впрочем, руку она тут же расслабила и предпочла даже закрыть глаза. Мельник над её головой усмехнулся:
   - Почто же вы меня так не любите, барышня? Уже лесовой ко мне прибегал, говорил, что из-за нашего молчания вы пострадали, Да ещё так, что даже разговор об увольнении зашел. Я тебя ждал, что ты ко мне ругаться придешь, а ты так и не пришла.
   Взглянув на Михаила, Лида снова закрыла глаза. Ругаться с ним не хотелось, хоть обидно и было настолько, что словами не передать.
   - Ты на меня обиделась, барышня, - вздохнул Мельник.
   Лида упрямо промолчала.
   Сама понять толком не могла, что же её так задело, но ещё как задело, как выяснилось! И даже понимая, что раз Михаил здесь, значит, с ней что-то случилось, да настолько, что потребовалась его помощь, она от своей обиды иррациональной избавиться не могла.
   И даже убеждения, что она чужая невеста, что она любит другого, и вообще он Мельник, а она обычный человек - не помогали. Более того, если бы кто-то сказал, что Лида в Мельника влюбилась, как сказал ей Рим, она по-прежнему бы невероятно удивилась. Разве такое может быть?
   - Почти готово, - пробормотал Мельник. - Сейчас может быть немного больно, но второй способ снимания этой гадости тебе не понравится.
   Боль была, резкая, но короткая. По губе потекла кровь, и Мельник, отстранившись с пинцетом, на котором висела тоненькая, но странно отвращающая паутинка, протянул Лиде свой платок.
   - Прижми. Сейчас разберусь вот с этим, и прижгу ранку.
   Лида вздохнула и закрыла глаза. Спорить не хотелось, вообще ничего не хотелось. А потом опять сознание куда-то начало ускользать, на предплечья сжались чужие руки. Встревоженный голос над головой что-то требовал, но сон был сильнее.
   - Тимофей, - крикнул Мельник.
   - Да, барин? - выглянул домовой из стены.
   - Принеси сумку, собери для барышни что-то из вещей. Я её с собой на Мельницу забираю. Там виднее будет, что на неё наложили, кто и зачем.
   - Она поправится, барин?
   - Куда же она от меня денется-то, Тимофей. Степану я сам позвоню, поговорю.
   - А что сказать Александру?
   - Это ещё кто? А, - спохватился Мельник, - опер тот?
   - Да.
   - Скажи, что я барышню на мельницу забрал. Больше ему знать ничего не надо.
   Тимофей послушно кивнул, забегал по дому.
   И через полчаса кроме домового никого в нем и не осталось. Дени мелкой пичугой мчалась за хозяйкой. Саня отвечал на шквал звонков в участке, понимая, что это не к добру.
   А около дома Скворцовых кто-то бессильно злился, не найдя не то что полумертвую Лиду, а даже следов своего заклинания...
  
   Пробуждение вышло не из лучших.
   Еще даже не открывая глаза, Лида знала, что в очередной раз все пошло наперекосяк, потому что воздух пах кислым, и босые ноги холодил не ветер - а голая земля. Где-то в стороне слышалось чириканье и посвистыванье птичьего разноголосья.
   Открывая глаза, девушка морально готовила себя к тому, что она сейчас не дома, и поэтому надо собраться и не пугаться, но все равно действительность оказалась страшнее всех ожиданий.
   Во время первого пробуждения на границе, она была хоть и не дома, но по крайней мере, так казалось - обстановка вокруг была мало-мальски знакомая и не такая пугающая. А сейчас вокруг был лес, ну, не совсем лес, скорее его предвестье.
   Лида лежала на траве. Ноги холодила земля. Серые колкие травинки, оставшиеся от летнего богатства, неприятно кололись, забирались под домашние брюки. Было очень холодно - ветер скользил по обнаженным плечам. На Лиде была из верха только майка на тонких бретельках, и естественно никаких кофт или курток.
   Поднявшись с земли, девушка осмотрелась, но... вокруг не было её пушистой защитницы, снежного зверя Дени. Не было и следа дома или хотя бы стрелочки "к смерти в ту сторону".
   Оставаться на одном месте было зябко. Двигаться по кругу - больно. Босые ноги кололи травинки, под них попадали то крупные камни, то комья земли. Зато на ходу лучше размышлялось.
   В прошлый раз граница проходила очень близко к дому Лиды, видимо, чтобы легче было её туда столкнуть. В этот раз граница затащила её гораздо глубже. Возможно, заклинание было настроено таким образом, что если участковая смогла бы вернуться обратно, в следующий раз такой возможности возникнуть даже не должно было.
   Оглядываясь по сторонам, девушка мимолётно подумала о том, что здесь Дени её не найдет. Впрочем, Мельник тоже. Вряд ли папе придет в голову, что непутевую дочку во сне могло занести на границу. Это вообще вряд ли кому-то могло прийти на ум, потому что на границу провести может только Мельник.
   Лиде это преподносили как аксиому, осталось только понять, почему же тогда она сама оказалась на границе.
   Нет, был ещё один вариант - то, что её в действительности украли из дома, перенесли куда-то "туда" и оставили одну. Возможно, даже участковая рассмотрела бы этот вариант в первую очередь, если бы не огромный баобаб, торчащий чуть левее той поляны, на которой она пришла в себя.
   Это было возможно только в одном-единственном случае, если бы Лида оказалась на границе. Как-то слабо верилось в то, что пока она спала несколько часов, кто-то специально для того, чтобы её смутить, вырастил баобаб среди русского подлеска или, того хуже, создал технологию голограммного воспроизведения.
   - Итак, - пробормотала Лида вслух, собственный голос немного успокаивал. - Что мы имеем? Границу. Там не знаю где. Отсутствие еды, воды и надежды самостоятельно отсюда выбраться. А ещё возможности с кем-либо связаться, чтобы об этой помощи как раз-таки попросить. Да что ж так больно-то! - ругнулась она, задирая майку.
   Чуть повыше пупка словно монету раскалили. Больно, больно и с каждым мигом все больнее и больнее!
   Серебристое "зеркальце", о котором Лида успела забыть, сияло и переливалось. И как-то очень быстро стало понятно, что сейчас надо приложить к этому зеркальцу палец и кого-то позвать.
   Можно было позвать водяного, ведь изначально это "зеркальце" было сотворено из его магии. Или лешего... или Рима. Но всем троим придется идти на поклон к Мельнику, а значит и платить за работу. Именно поэтому, как делать этого и не хотелось, Лида приложила палец к зеркалу, зажмурилась и позвала Мельника.
   - Михаил...
   Не последовало ни отклика, ни ответа, не было даже знака, что Лиду услышали, и девушка малодушно этому обрадовалась. Теперь у неё появилась законная возможность, чтобы позвать кого-то другого на помощь.
   Капельке первородной магии так не казалось. Пока девушка предавалась сомнениям, раздумьям и малодушью - она просто погасла.
   Ругаться Лиде не позволила сила воли, хотя очень хотелось. Вместо этого девушка, обиженно пробормотав себе под нос пару добрых слов в адрес тех, кого видеть не хочется, но приходится просить о помощи, она с размаху села на землю.
   Злобно ойкнула, когда под зад попало что-то острое, и подскочила. На земле лежал какой-то странный осколок с острым сколом. Он ушёл в землю так глубоко, что без дополнительных инструментов вытащить его было невозможно.
   Лиду охватил азарт.
   Сбегав до ближайших кустов, она выбрала несколько веточек потолще и вернулась обратно - раскапывать холодную землю.
   Первая веточка сломалась, вторая, оцарапав ладони, последовала судьбе первой, третья и четвёртая оказались не лучше.
   Если бы работал браслет на предплечье, Лида бы уже давно озаботилась более приличным орудием производства, но увы, как и в прошлый раз, работать браслет не собирался.
   А интерес точно так же никуда не собирался исчезать.
   Вначале поддался верхний слой, с дерном, а затем осторожно отгребая в стороны корешки, Лида добралась и до того, что было скрыто в земле - какой скол был заметен, а вот то, что было там - было комком грязи с твердой сердцевиной.
   Заинтригованная происходящим ещё больше - иногда ребенок в душе девушки подбивал её на странные поступки, Лида заозиралась по сторонам. Нужен был источник воды. Небольшой, не лужа, конечно, с расцарапанными ладонями, только в грязной воде не хватало возиться. Нужен был ручей или озеро.
   - Что-то потеряли, барышня?
   Голос был тихим и отчасти незнакомым.
   Какой-то частью рассудка девушка ещё отметила, что Мельник в бешенстве, а затем...
   Отреагировать она не успела бы в любом случае. На территории границы Лида была гостьей, к тому же гостьей незваной, а вот Мельник здесь был хозяином. К тому же он был и выше девушки, и крупнее её в плечах, и, наконец, она была растеряна, замерзла и ещё не успела взять себя в руки, а он был зол, и эта злоба придала бы ему сил справиться с кем угодно, а не просто с одной отдельно взятой участковой.
   - Барышня.
   Надо было повернуться, когда на плечи легли чужие руки. Надо было закричать, надо было...
   В голову мгновенно полезли всякие глупости и страшилки. Лида даже рванулась в сторону, но... тот самый её недостаток, полное неумение защищать себя, подвел её и в этот раз. Она просто рухнула на землю, хотя Мельник в последний момент её и придержал, не давая удариться.
   Спросить, что ему надо, она просто не успела, как оказалась опутана растениями. Подчиняясь хозяину границу, длинные корни и не отжившие стебли растений опутали руки девушки, ноги, прижимая её к земле.
   - Бесполезно, барышня, - сообщил Мельник негромко. - Эти растения не чета земным, почти потерявшим свои силы, эти растения чтобы порвать, надо или слово заветное знать, или быть хозяином границы.
   - Как ты? - спросила задиристо Лида.
   - Как я, барышня, - согласился мужчина, не обращая внимания на вызов в её словах и глазах. Сейчас его интересовало другое.
   Перенеся девушку на мельницу, он попробовал её разбудить, но потерпел неудачу. Первый раз! Первый раз за все время он не мог не только что-то сделать, но и понять причины произошедшего. Лида просто спала, не отвечая на вопросы, окрики, не реагируя на легкие похлопывания и холодную воду, нюхательные соли и даже заговоры.
   Кто бы мог подумать, что пропажа, из-за которой вся семья стоит буквально на ушах - найдётся на границе.
   Еще был интересный вопрос, как именно она подала сигнал о том, где она, но сейчас предстояло все-таки сначала разобраться с тем, что именно сюда её привело.
   Мельник был аксиомой полуночного мира, как и его возможность провести человека или не человека на границу. Но из этой фразы постоянно упускали в разговорах вторую, более важную часть. Только в силах хозяина границы, было умение безопасно вернуть гостя полуночного мира обратно в его настоящий мир.
   Попасть на границу можно было десятками разных способов, при этом обратное возвращение ни один из них не гарантировал.
   Во-первых, зелья. Мельник навскидку мог назвать пяток зелий, разного времени приготовления и разной "глубины" действия, позволяющие переместиться на границу. Чем сильнее зелье, чем могущественнее использовались компоненты, входящие в его состав - тем глубже отправлялся гость в потусторонний мир.
   Лида в эту категорию входить никак не могла. Зелья были билетом в один конец, но действовали вместе с телом. А её тело было под защитой излома на мельнице..
   Во-вторых, амулеты. Это было не редкое дело, шаманы, ведьмы, баб-ёжки любили заниматься такими амулетами, даже до людей доходили нередко в сказках и сказаниях. Например, известный даже маленькому ребёнку путеводный клубочек из сказок про Иванов. Ограничение "не смотреть по сторонам, ни с кем не заговаривать" в некоторых сказках упоминалось не случайно - проходя по границе вслед за амулетом пути, можно было с него сбиться, если внимание с клубочка перескакивало на обитателей мира границ. После этого обратно "Иваны" не возвращались.
   Опять-таки, это было не про Лиду, поскольку её тело - было на месте. Было несколько амулетов, отдельная категория, которые отправляли в путешествие только душу - но от таких амулетов шла ощутимая черная волна, и они не смогли бы пересечь границу мельницы, должны были треснуть, а девушка соответственно - проснуться. Раз этого не случилось, значит, дело было и не в амулете.
   Оставалась третья, самая редкая и чего таить - самая опасная категория - заклинание.
   Вот заклинания воздействовали на жертву так, как было угодно заклинателю. И в их силе было вполне забросить душу на границу отдельно от тела, и это вполне укладывалось в те знания, которыми Мельник уже обладал. Невесть с чего на Лиду взъелся некромант, а они как раз такое умели.
   Было только одно "но", подобные заклинания всегда оставляли материальный след в мире нематериальном. То есть где-то на теле Лиды должно было быть проявление заклинания. Украшение, появление которого она не сможет описать, или - какая-то татуировка, или что-то еще.
   Именно поэтому самым важным делом девушку было сейчас раздеть.
   О том, что самой спасаемой такие меры могут не понравиться, Мельник не думал. Наложенное заклинание могло быть "каскадным", то есть с каждым разом отправлять свою жертву на все более и более глубокие слои границы, и вытащить Лиду оттуда, уже можно было просто не успеть.
   Душа, не защищенная телом и естественными щитами человека, которые есть у многих людей, могла просто рассыпаться, оставшись разве что новым привидением в лесу Скорби, весьма неприятном месте на Границе.
   Церемониться с одеждой тоже было некогда, и штаны Лиды поехали по шву, оставляя ветру длинные обнаженные ноги. Ветряный прохиндей с удовольствием вцепился в новую игрушку, Лида удивлённо и как-то жалобно вскрикнула.
   От неожиданного поведения Мельника мгновенно выступили слезы:
   - Что ты делаешь?!
   - Как ни странно, барышня, спасаю тебе жизнь.
   - Вот таким образом? Что-то я не слышала, чтобы у кого-то... - обличительную речь Лида до конца не довела. Нож скользнул выше, и брюки, ставшие двумя бесполезными половинками, были отброшены в сторону.
   Мельник, скользя шероховатыми сильными пальцами по светлой коже, досадливо шипел себе что-то под нос.
   Лида, закрыв глаза, уговаривала себе, что ей просто снится дурацкий сон. Что это просто ... ну, бывает, случается, гормоны сошли с ума, мозги ушли вслед за ними. Бы-ва-ет. И совсем не повод для слез, для обиды и для тяжелого комка в низу живота.
   Касания пальцев Мельника были очень легкие, словно крылья бабочки то и дело пролетали по коже. От щиколотки вниз - к пальцам, вдоль икры вверх к коленке и в чувствительное местечко - под. Лида не боялась щекотки, но сейчас, лежа на голой земле, она думала о том, что лучше бы боялась, тогда можно было не так дрожать, в ожидании того момента, когда руки скользнут выше, к бедрам.
   Потому что тогда было бы просто щекотно, тогда не надо было бы уговаривать себя, что это ... это...
   - Хватит! - сорвалось тихо с её губ.
   - Прости, барышня, - Мельник не остановился, очерчивая круги на коже, - к сожалению, есть заклинания, последствия которых не видны глазу. Можно только руками... Если бы была где-нибудь поблизости ведьма знакомая, или из лешаков, водяных кто поблизости был с женской ипостасью, я бы их позвал. Но у нас на это нет времени. Так что...
   - Стиснуть зубы и терпеть, стиснуть зубы и терпеть, - нараспев продекламировала Лида.
   - Точно, барышня, именно так.
   Выдержки Лиде хватило до бедер. Когда мужские руки поднялись до краешков её белья, нервы у неё сдали.
   - Поговори со мной, - взмолилась она.
   - О чем, барышня?
   - О чем угодно! - "О чем угодно", - как молитву про себя подумала девушка, стараясь не думать о том, что сейчас чего-то из своего белья она лишится. Или майки, или ... про второе "или" даже думать не хотелось. - Я знаю! Когда я была у Рима... когда... тот... напал, олух подводного царства! Ты забрал меня оттуда, но перед этим выполнил моё желание, за которое мне предстоит расплатиться. Ты уже знаешь, какую цену с меня запросить?
   Вопрос Мельнику неожиданно не понравился. Не понравился настолько, что не рассчитав собственного движения он потянул тонкую ткань майки и... раздался треск, а вслед за ним ещё более злобный речитатив чем прежде.
   Окликать Михаила уже больше не хотелось. Ветром обожгло грудь, и больше всего сейчас Лида жалела о том, что после того, как отрезала волосы, не догадалась их отрастить. Сейчас бы они...
   Мысли из головы вынесло тем самым ветром, которым обожгло кожу, оставшуюся без майки.
   Мужская ладонь легла на ложбинку, осторожно погладила кожу... и... это не было болью, в том смысле, который хорошо знаком любому человеку. Это не было щекоткой. Просто было ощущение, что под кожей перебирает кто-то лапками, и этого "кого-то" тащат наверх.
   С губ сорвался не стон, не крик - скорее тихий вой, а потом все закончилось.
   Лида поняла, что свободна. Больше нет корней, больше нет растений, больше нет границы.
   Одежды впрочем тоже не было, как и знакомой комнаты.
   Была небольшая спальня, где она лежала на кровати, глядя в темный потолок, где на длинной веревке покачивались связки трав.
   Сил двинуться не было, не было желания шевелиться. Тело было легким и каким-то бескостным, лишившимся опоры.
   Надо было прикрыться хоть чем-то, потому что Лида понимала, что сейчас, разобравшись с той гадостью, которая раз за разом утягивала участковую на границу, Мельник вернется к ней уже в живом, настоящем виде, но... не получалось.
   Надо было собраться с мыслями, чтобы быть готовой ответить не на его вопросы, на свои - чтобы понять, кто именно что подсадил, но подвигом казалось двинуть хотя бы мизинцем.
   Внутри не было ничего. Ни ненависти к тому, кто так её подставил и чуть не убил. Лида очень хорошо поняла, о чем умолчал Мельник, что именно он упустил, отделавшись скомканным "нет времени". ещё один бы провал на Границу - и тело бы осталось бесхозным. Возможно, его подключили бы к аппарату искусственного жизнеобеспечения, решив, что это просто кома, и хозяйка вернется, возможно, тело без души очень быстро бы сгорело. Девушка не знала, но понимала, что обязана теперь Михаилу гораздо больше чем раньше. Обязана ему за свою жизнь уже дважды.
   Надо, надо, надо...
   Глаза закрывались, словно к ресницам привязали гири.
   - Не спи, барышня, - тихий голос раздался над ухом, и Лида бы подпрыгнула, если бы на это были силы. Сил не было.
   Было ощущение бесконечной мягкости под головой и нежного тепла на теле.
   - Открывай глаза, барышня. Ведро холодной воды, которое стоит у кровати, я на тебя вылью. Но пожалей меня, мне потом придётся спать на полу, а там знаешь ли, дует, заделать щели у меня ещё не получилось.
   - По... че... му?
   Губы не слушались, но... Мельник понял.
   - Откроешь глаза, скажу, как я догадался, что тебя надо искать на границе.
   Любопытство было достаточным побуждающим стимулом, чтобы Лида встряхнулась, но его не хватило, чтобы девушка смогла взглянуть на своего спасителя-мучителя. Не помогла даже угроза ведра холодной воды, что-то подсказывало, что Михаил её все равно не выполнит, и совсем не потому, что потом...
   Спать?
   Кровать прогнулась. Большое теплое тело рядом...
   В голову постучалось "это не к добру". Усталость посоветовала махнуть рукой и забить, все равно никто не узнает, да и вообще...
   - Барышня, тебе нельзя спать.
   - А если очень хочется?
   - Тем более нельзя. Если ты сейчас заснешься - снова вернешься на границу, потому что твоя душа ещё не успела понять, что все, нет того, что тебя туда тянуло.
   Лида кивнула.
   Правая рука, которая все это время была сжата в кулак, больно дернулась. А потом...
   Больше всего это напоминало "послевкусие" ощущений после того, как часть тела долго не двигалась, а потом в ней начала снова циркулировать, как и положено, кровь. Лида взвыла!
   Больно! Щекотно! Неприятно ... и все это одновременно.
   - Об этом-то я и не подумал, - сообщил Мельник, откуда-то над головой Лиды. Девушка, открыв глаза, с трудом взглянула налево. На кровати рядом с ней лежала огромнейшая кошка, черная, с ярко-зелеными глазами. Дари. Снежный зверь хозяина мельницы.
   Теперь Лида знала ещё на одну тайну больше. Но...
   Тяжелые шаги, удалившись в сторону дверей, вернулись обратно. Мельник подошел к кровати с огромным полотенцем, в которое быстро и профессионально завернул Лиду.
   - Это чтобы, барышня, ты не стеснялась. Теперь время есть, можем поберечь твою нежную душу.
   - Издеваешься.
   - Есть немного, - согласился Мельник, пододвигая к кровати тяжелый табурет и зажимая между коленей банку с темно-зеленым содержимым, одуряюще пахнущим мятой и клевером.
   Зачерпывая прохладную не мазь - гель, мужчина начал втирать её в кожу. И мало-помалу неприятные ощущения исчезали, возвращая Лиде чувствительность. Единственным плюсом от такой вспышки было то, что сон исчез. Как и слабость во всем теле.
   - Миша...
   - Что, барышня?
   - Спасибо. Я знаю, ты мог не приходить, но... Спасибо тебе.
   - Будем считать, барышня, что за это мы в расчёте, - сообщил Мельник негромко. - Твоя одежда сгорела там, на границе, так что домой тебе придется ехать или в моей одежде, или тебе кто-то из родственников привезет сменную. В любом случае, твоя репутация будет подмочена... или испорчена, в виду того, что у тебя есть ещё и жених, это был не самый мудрый мой поступок.
   - Об этом я и не подумала, - отозвалась задумчиво девушка, потом вздохнула и рыкнула: - Не заговаривай мне зубы! Можно подумать одежда или репутация могут быть равны жизни!
   - Мне этого ничего не стоило. Так что, не ...
   На лице Лиды медленно расцветала самая настоящая обида, и Мельник замолчал, потом вздохнул и сдался:
   - Хорошо, барышня. Хорошо, я понял. Ваша...
   Обида стала ещё явственнее и после тяжелого вздоха, мужчина признался:
   - Я не знаю, что с тебя взять, барышня. Не доводилось мне ещё спасать чужие жизни, да ещё и так часто. Обычно мы, хозяева границы, держимся на расстоянии от людей и от представителей мира полуночников. Мы оказываем им услуги и выполняем их задания, после чего множатся их долги перед нами и перед нашим родом. А спасать... ну, подумай, сама. Зачем бы Мельнику спасать людей? Это только ты, такая, уникальная. Сама решила всё, за себя и за меня тоже, вот и занимаюсь теперь делом, которое мне и не с руки, и незнакомо, и радует, и пугает тоже. Ну, не брать же твою жизнь в качестве оплаты? Что мне с ней делать? Не обиделась, барышня?
   - Зато честно, - пробормотала Лида.
   - Пойми, барышня, - тыльной стороной Михаил погладил девушку по щеке. - Я Мельник, и естественно ты никогда не сможешь вернуть долг сторицей и спасти жизнь мне. Ты человек.
   - В сказках за жизнь платят ещё душой, сердцем... чем-то самым дорогим.
   - Барышня, ну, что я буду делать с твоей душой или пуще того - сердцем? В зелья их не добавишь, в амулеты не вложишь, в заклинаниях не используешь.
   - А для себя?
   - Я не человек, барышня. Не был им и никогда не буду. Это для простых людей чужие души и сердца - важны, а для мельников - игрушки. Поэтому пусть твоя душа и сердце остаются при тебе. И если тебе так важно, то... - Мельник задумался, потом ухмыльнулся. - Я тебе озвучу оплату. Несмотря на то, что случилось с Лешим, ты не будешь меня избегать. Всё-таки дружеские отношения - это не то, что мне хотелось бы потерять.
   - Только в обмен! - Лида, хотела уже торжествующе вздернуть руку, но замерла. В ладони, которая только-только начала разжиматься, что-то было. От неловкого движения, острый скол поранил кожу, зато форма этого "что-то" стала гораздо понятней. И девушка буквально заледенела, осознав, что тот комок грязи, который она вытащила с Границы - до сих пор с ней.
   - В обмен? - уточнил Мельник, не заметивший заминки из-за того, что перешел от ног к втиранию геля в ноги.
   - В обмен на то, что ты больше не будешь вмешиваться в мою работу. Я не хрупкая девочка, я вполне могу себя защитить.
   - Я в этом даже не сомневаюсь.
   - Тогда не вмешивайся больше, заставляя скрывать полуночников от меня информацию. Я уже говорила Лешему, но повторю и тебе, единственное, что меня держит здесь - это моя работа. Если я её лишусь - я уеду в тот же день.
   - Почему?
   - Мне предлагали работу в других местах, просто... я всегда хотела быть участковой, мне нравится это место, нравится помогать другим, меня радует, что я могу быть кому-то нужной. А то, что я полезна полуночникам, особенно меня радует. Это сейчас редкая возможность для людей - быть кому-то полезной и необходимой. Нас стало слишком много. В любом случае, если ты не хочешь, чтобы я куда-то лезла... - Лида замолчала, задумавшись о том, как это прозвучало.
   Звучало как-то неправильно, с каким-то подтекстом что ли, почти романтическим, и на ходу подбирая слова, девушка поправилась:
   - Если ты считаешь, что то, что я собираюсь сделать - опасно, и полагаешь, что тебе вновь придется вмешаться с целью спасти меня-непутевую, скажи мне об этом заранее. Я лучше приму дополнительные меры безопасности или подумаю о том, как снизить риск. Вот!
   Оценив уклончивость вынужденной дипломатии, Мельник вначале хмыкнул, а потом басовито захохотал.
   Огонь-девка, ну, как такую на одном месте удержать за решетками златой клетки? Такая не только клетку сожжет, но ещё и то место, где эта клетка стояла.
   - Ладно, барышня, так мы и решим. И начнем сразу с демонстрации твоего доброго намерения.
   - Сразу?
   - В лесу сегодня снова те же браконьеры появились, окопались на дальней заимке. Так вот, барышня, одна ли, с опером своим отпускным, да глазастым - ты туда соваться даже не вздумай. Ты хоть и матушка, земли этой заступница, на браконьеры эти и по моей земле, на границе бродят, заклинаниями некроманта ведомые. Мне над ними суд и вершить. Так что, на заимку когда соберешься - меня с собой позовешь. Договорились, барышня?
   Лида кивнула. Люди, бродящие по границе, заклинанием некроманта ведомые...
   Вот чего некромант этот на неё ополчился? Дорогу она никому и нигде вроде не переходила, на козе кривой не перебегала, а вот смотри ж ты - как старается со свету сжить. За что бы это?
   Единственное, что в голову приходило и больше всего было похоже на правду, так это то, что она замахнулась на возвращение веры в нечисть славянскую. Но кому это могло бы помешать?
   - Миша...
   - Что, барышня?
   - А кому плохо будет от того, что в одном отдельно взятом месте вера вернется в домовых, да банных, полевиков, леших, да водяных?
   - Думаешь, кому помешала?
   - Ну, да, - согласилась Лида. - Просто сам посуди, никому особо не мешала, а попытки начались сразу после того, как я в мир полуночный окунулась. Вот чем я некроманту помешала?
   - Союзом.
   - Что?
   - Союзом, - повторил Мельник, убирая банку с гелем и вытирая руки о принесённую с собой тряпицу. - Между полуночниками и людьми.
   - Почему?!
   - Ты знаешь, как появляются некроманты?
   - Откуда бы, - расстроилась девушка.
   - Действительно, - пробормотал мужчина, потом сел на стуле поудобнее. - Я расскажу, барышня. Чай, тайна это не особо и большая.
   - Но всё же тайна?
   - Всё, что касается мира полуночников, всё тайна, барышня. И то, что они существуют - тоже, так что, ты сама хранительница этой тайны. А где одна, там и вторая, третья. В любом случае, слушать будешь?
   - Да!
   - У баб-ёжек есть строгий запрет. Делай что хочешь, хочешь темные дела, хочешь светлые, никто слова поперек не скажет. Хочешь среди людей постоянно будь, хочешь среди полуночников. Но в полнолуние баба яга обязана быть в своей избушке на курьих ножках.
   - На куриных?
   - На курьих, - повторил Мельник. - Столбы дыма, скажем так. Подробнее потом могу рассказать, но к делу это отношения не имеет.
   - Ага, - проснулась язвительность в Лиде. - Так и запишем, отношения к делу не имеет.
   - Барышня!
   - Слушаю, я тебя очень внимательно слушаю! Рассказываешь-то ты завлекательно.
   Решив проигнорировать эти слова, мужчина продолжил неторопливо рассказывать:
   - Полнолуние - это время, когда любой может прийти к бабе яге и попросить её о помощи. Если сможет оплатить заказ, то помощь будет оказана. Никаких запретов. Единственное, на что он есть - так это на то, чтобы... забеременеть от полуночника. Это табу. Это запрет, установленный ещё на заре становления человеческой цивилизации. Если баба яга нарушает этот запрет, рождается некромант. Получеловек, наполовину полуночник. И он ненавидит людей. Человеческая кровь, кипящая в его жилах, которая не дает ему справиться с полуночным даром и приводит к слабому телу, дает ещё и эффект ненависти. Каждая новая смерть человека, дает некроманту силы на укрепление собственного тела. Но это эффект временный. А вот если кто-то из полуночников, осознанно нарушает запрет неприменения вреда человеку, руководствуясь приказом некроманта - то эффект улучшения самочувствия сохраняется надолго.
   - То есть... он раньше в заповеднике убивал? Кто-то из полуночников, выполняя его... Да почему кто-то, - Лида схватилась бы за голову, но побоялась показывать тот комочек грязи, который был зажат в её руке. Что-то подсказывало, что делать это не стоит. - Снежный зверь! То, с чего все началось! Снежный зверь... и видимо кликушница, которую убили на перекрестке - они выполняли приказы некроманта!
   - Скорее всего, - согласился Мельник. - Поэтому ты и стоишь некромантау поперек горла, он на этот заповедник планы может строил. А тут явилась ты... и все. Все полуночники, что на твоей территории живут - ни один больше не посмеет тронуть человека.
   - А пришлые?
   - Что? - замер мужчина.
   - Пришлые полуночники? Как насчёт них?
   - Те, что добровольно пришли, принесут тебе присягу, клятву не причинения вреда. Те, что сюда прокрадутся подобно ворам, будут выброшены за пределы территории границей, которая тебя признала.
   - Меня признала граница? Когда?
   - У тебя на животе капля первородной магии. Я- то всё гадал, как так получилось, что ты со мной связаться смогла, а вот как оно вышло.
   - Она... - Лида прикусила губу. - Может только дать возможность связи с кем-то?
   - Нет, не только. Она дает много возможностей, но изучать их, барышня, будешь самостоятельно. Люди редко удостаивались такой чести, и о них сохранилось слишком мало данных. В любом случае, на сегодня достаточно. Давай закроем тему.
   - Но...
   - Спать тебе ещё нельзя, но тяжелых разговоров достаточно на сегодня.
   - А как же...
   - Я останусь с тобой. Буду тебя просвещать, барышня, читать наши, полуночные сказки.
   - Полуночные сказки?
   - Да. Человеческие сказки... "наоборот", тебе понравится, - пообещал Мельник негромко. - А завтра утром вернешься на свою любимую работу, займешься своим праздником Леса, а там найдем время и до браконьеров доберемся. Так что...
   - И это "страшный" Мельник, - пробормотала Лида, прикрывая глаза. - Будет рассказывать девице, попавшей в беду и им же спасенной, сказки. Куда катится полуночный мир?
   Ответа она не дождалась, мужчина усмехнулся, глядя на неё с нежной лаской, и тихо заговорил:
   - В некотором царстве, в некотором государстве, на краю густого леса, где темные ветви шелестели на ветру, скрывая тайны полуночного мира, стояла избушка...
  

***

  
   Когда Лида проснулась на следующее утро, голова была ясной и легкой, тело полным сил. И о том, что она играла в прошлые сутки в спящую красавицу, разве что поцелуя для спасения не понадобилось, не напоминало больше ничего.
   Мельник спал, на другом конце огромной кровати, завернувшись в теплое одеяло, как в шкуру убитого им медведя. Спал очень тихо, и девушка несколько минут пролежала, изучая его с чем-то, очень напоминающим нежность. Хотя сама этого осознать не успела, испугалась и подорвалась с кровати.
   На часах было семь утра, рабочий день начинался в девять, и хотя домой можно было бы не заходить - домовой постарался подобрать такую одежду, чтобы Лида ощущала себя в ней комфортно, все же отцу и брату надо было сказать, что с ней все в порядке. Но для начала следовало что-то сообразить на завтрак.
   Будить хозяина дома девушка не стала, двинулась к дверям, около которых сидела черная кошка с лукавым выражением на мордочке.
   - Проводи меня, пожалуйста, на кухню, Дари, - попросила Лида тихонько.
   Кошка, поднявшись с места, качнула хвостом влево и вправо и двинулась первой по коридору. Девушка отправилась вслед за ней.
   По узкому коридору, главное было пригнуть голову пониже, чтобы не зацепиться за вязанки трав, одуряюще пахнущие. Затем в низкую дверцу, чтобы оказаться в царстве света от поднимающегося солнца. Комната была восточной, и сквозь огромные - совсем не мельничьи окна, по полу стелились яркие солнечные мазки. Солнечные плитки-пятна разбегались на стенах, подсвечивали золотые крупинки. Пахло ромашкой и зверобоем. Над плитой были натянуты хозяйственные веревки.
   В дальнем углу, куда не дотягивался свет солнца, прищепками были приколоты матерчатые пакеты. И для собственного спокойствия Лида решила даже не приглядываться к тому, что именно там внутри.
   Открыла холодильник, нервно икнула и закрыла обратно.
   Кошка, сидящая на подоконнике, встретила действия девушки одобрительным мурчанием.
   - Еды там, я так понимаю, нет. Я права, Дари?
   Снежный зверь Мельника, покосившись насмешливо на гостью, качнул головой, вверх, вниз и ещё раз.
   Лида с трудом подавила желание схватиться за голову.
   - А ест он что?
   На этот раз кошка задумалась, потом огляделась по сторонам и спрыгнула со своего подоконника. Прошлась вдоль тумбочек, и ловко поменяв очертание кошачьей лапки на лапу мартышки, подцепила замочек выбранной. В открывшейся полутьме Лида увидела ровные стопки... пачек макарон быстрого приготовления.
   - Бомж-пакеты, - мгновенно опознала девушка. - Сама на них сидела, но за два года испортила и желудок, и кишечник. И не особо сэкономила деньги, экономия была и весомая только времени. И? Давно он сидит на этом?
   Кошка задумалась, сильно задумалась.
   Задумалась и Лида. В тот раз, когда она забегала на мельницу, Михаил готовил манты. Но сейчас, глядя на утварь в кухне, девушка сомневалась, что хозяин вообще занимается готовкой.
   В наличии было: сковорода, тяжелая, чугунная, черная - одна штука. Кастрюлька, низенькая - одна штука. Ковшик маленький - одна штука. Точка.
   Две вилки. Около сорока ножей разной формы, правда, судя по вырезанной "а" на рукояти все поголовно алхимические. Одна ложка деревянная, одна ложка стальная. Все...
   И в самом углу вмонтированной кухонной стойки был электропот. Чайник-термос литров на пять, не меньше.
   - Нормальной еды здесь у нас значит не предусмотрено... - пробормотала Лида, а потом, словно мысль-озарение, в голову ей пришло, что в таком случае, она знает, как можно расплатиться с Мельником. Не за свою жизнь, но хотя бы хоть как-то отблагодарить за внимание к её жизни и её здоровью. И вернуть это внимание в обратную сторону.
   Насколько девушка знала - пренебрегать завтраком нельзя никогда.
   Это самый главный прием пищи, который обеспечивает здоровье человека. Обед Лида и сама никогда не готовила, этим теперь занимался Тимофей. На ужин Мельник точно приходить не захочет, а вот сделать так, чтобы он нормально питался по утрам, было вполне в её силах.
   - Дари, ты сможешь каждое утро забегать ко мне за плетеной корзиной? - поинтересовалась Лида, вытаскивая пакет с одеждой и споро переодеваясь.
   В пересмотренных планах значилось отправиться в магазин, закупить продукты, не относящиеся к классу "скоропортящиеся" и сварить нормальный завтрак. А родителю и брату перезвонить уже с работы.
   Кошка воззрилась на девушку, как на ненормальную.
   - Твой подопечный, - назвать Михаила "хозяином" Лиде почему-то даже в голову не пришло, - нормально не питается. Подрывает свое здоровье. Будем с тобой на пару кормить его завтраками. Я буду готовить, а ты ему приносить и следить, чтобы он все съел.
   Выразительный взгляд кошки ясно показал все, что она думает о своей возможности повлиять на Мельника.
   - Ну, - смутилась Лида. - На этот счет мы что-нибудь попробуем придумать, о! Знаю! Мы будем бить на жалость!
   Если бы Дари могла принять человеческую форму, она бы её приняла исключительно ради того, чтобы покрутить пальцем у виска. Этого сделать она не могла, но кошачий взгляд был красноречивей любого жеста.
   - Ничего. Это он один-два раза попробует отказаться от завтрака. А если мы ему неделю, месяц будем их притаскивать, то на жалость сможем бить безо всяких проблем. Итак... Для начала, о! Тимофей даже мою сумочку положил и зарядное. Так, планшет кажется остался в спальне. Дари, сможешь включить мой планшет на подзарядку? А я пока сбегаю в магазин.
   Кошка задумалась, потом решительно покачала головой и двинулась к Лиде.
   Девушка, сообразив, что Дари при ней менять форму не будет, положила зарядное, накинула куртку, обулась и выскочила на улицу, сказав кошке только, что рассчитывает на нее.
   Со стороны забора донесся тихий присвист.
   - Дени, - улыбнулась Лида, разглядев маленький золотистый шарик на пушистых ножках. - Сейчас-сейчас!
   - Что сейчас? - высунулась из воды мельничного пруда черная морда.
   - Привет, Шторм. "Сейчас" - в значении, что я выйду за калитку и пойду в сторону дома.
   - Ты никуда не пойдешь. Хозяин не велел одну выпускать, хотя и предполагал, что ты утром подорвешься и куда-то помчишься.
   - Тебе велел?
   - Ага, - келпи выбрался из пруда, отряхнулся, разглядывая Лиду, потом мотнул головой: - Сдается мне, ты не домой.
   - Мне в магазин надо. Про него чего-нибудь говорилось?
   Конь задумался, потом помотал головой:
   - Не было такого.
   - Вот! А подбросить меня можешь? До магазина? А то твой ... хозяин нормально не питается. Хочу хоть сегодня что-то нормальное приготовить.
   Шторм задумался, посмотрел в одну сторону, потом в другую, потом снова на Лиду и наклонился, позволяя на себя забраться.
   - Только в другой магазин поедем. Не в тот, где тебя каждая собака знает.
   - Хорошо, - не стала возражать Лида, усаживаясь на спину келпи и хватаясь за его шею, когда он выпрямился. - Тогда побыстрее, чтобы успеть и завтрак приготовить, и Михаила убедить, что меня можно спокойно отпускать на работу.
   Келпи заржал, замолотив в воздухе тяжелыми копытами, потом оттолкнулся мощно от воды, перебрасывая свое тело через забор, и помчался по речной глади прочь от мельницы и от лидиной деревушки.
   Комментировать слова девушки он никак не стал. В конце концов, с этой девушкой хозяин начал вести себя очень странно, на взгляд келпи, который с ним был уже очень давно. Может, ей и уговорить его получится, чтобы он её выпустил на работу.
   Не замеченная Штормом, на плече Лиде сидела маленькая канарейка. Дени, дорвавшаяся до хозяйки, отпускать её не собиралась.
  
   ...Мельник проснулся к собственному изумлению гораздо позже рассвета. Полежал, не веря собственным ощущениям, утверждавшим, что до восьми часов осталось не больше двух минут, и поднялся.
   На кровати естественно девушки уже не было.
   Умывшись и переодевшись, мужчина двинулся в соседнюю комнату. Смотреть, куда делась девушка. То, что уйти с мельницы она не могла, он был уверен. Все-таки Шторм получил на этот счет точные указания.
   В полупустой гостиной - не успел Мельник нормально её ещё обставить, было тихо. Не бормотал телевизор, была отключена стереосистема. Сквозь едва-едва приоткрытую штору в комнату пытался забраться луч света.
   Не нашлось Лиды и в огромной библиотеке - самой большой комнате, которая была обставлена в первую очередь.
   Девушка нашлась на кухне. Под аккомпанемент жарящихся оладушек, воодушевленно размахивающая лопаточкой и что-то рассказывающая Дени. Кошка, устроившись на подоконнике, кивала в такт рассказу.
   И на словах:
   - Что куда, а тарелка полетела в стену, - Мельник и вошел в кухню.
   - О, - обрадовалась Лида, поворачиваясь. - Ты вовремя, ещё минут пятнадцать, и я пошла бы тебя будить. Ты кофе пьешь с сахаром и сливками, или как все нормальные люди - черный?
   - К нормальным людям, барышня, ты сейчас причислила себя?
   - Конечно, - не смутилась Лида. - Кто ещё может к ним относиться?
   - Действительно, особенно, если вспомнить о том, что я даже не человек. Барышня, где ты продукты взяла? Насколько я помню, в моем холодильнике молока, яиц и сметаны отродясь не водилось.
   - Ну, зато они водятся в магазине. А добраться до него при наличии хороших друзей, которые по воде как по асфальту мчатся, не составило никакого труда. А ты вместо того, чтобы разговаривать, Миш, садись и ешь. Потом мой планшет дозарядится и я поеду на работу.
   - Барышня.
   - С Сашей я созвонилась пятнадцать минут назад, как раз когда первую порцию оладий пожарила. Он мне сказал, что кто-то настолько горит желанием не найти меня на работе, что это уже даже заставило Геннадия Аксёныча забеспокоиться. Я должна быть там.
   Мельник промолчал, потом покачал головой:
   - При единственном условии.
   - Каком?
   - Ты возвращаешься сюда.
   - ... Что?
   Растерянность так явно читалась на лице Лиды, что мужчина даже улыбнулся, потом пояснил:
   - Ты, барышня, видимо совсем упустила из вида, что тот тип, который очень старался до тебя добраться, просто так тебя в покое не оставит. Ему смерть твоя нужна, нужна настолько, что впору за голову всем хвататься. Ночью около дома твоего кто-то шатался, отец твой сказал. Поэтому, если тебе так хочется на работу - вперед, но после неё ты возвращаешься на мельницу.
   - После этого, - Лида отложила лопаточку в сторону, поставила тарелку на стол со сметанкой, - после этого твоей репутации, Миша, ничто не поможет.
   На этот раз искренне удивился мужчина:
   - Моей?!
   Девушка кивнула, аккуратно раскладывая по неглубоким мисочкам сметану. Половина пакета ушла Дари.
   - Видишь ли, тут какое дело... - Лида улыбнулась. - Меня в деревне пропащей считают, а ещё "недоброе приносящей". Именно мужчинам. Ты подумай, хорошенько подумай, надо ли тебе такое... Хотя нет, лучше не думай - ешь. А поговорить и потом можно будет.
   - Не о чем разговаривать здесь, барышня. Если ты идешь на работу - то потом ты возвращаешься ко мне на Мельницу. Только при таком раскладе я тебя выпущу.
   - Если я отка... - девушка вздохнула. - И чего я задаю глупые вопросы? Наверное, чтобы убедиться в том, что я всё правильно поняла. Так вот, если я откажусь, ты меня не выпустишь?
   - Верно, барышня. Мельница принадлежит наполовину миру границы, а значит силы мои здесь, как хозяина её, гораздо больше, чем силы человеческой девушки. Поэтому если ты откажешься сюда вернуться, то я закрою двери, уберу окна. И будешь ты сидеть здесь столько, сколько понадобится.
   - Это шантаж.
   - Это констатация факта. Других вариантов в данном случае я не вижу, барышня. И если уж ты совсем не хочешь свою жизнь ценить и беречь, - чуть нахмурился Мельник, - то подумай о том, что твой отец и брат не перенесут, если с тобой опять что-то случится. И между прочим, барышня, подумай ещё и моих трудах. Мне же тебя спасать придется. А кто знает, что придет твоему некромантическому поклоннику в следующий раз.
   - Действительно, некроманты на гадости судя по всему весьма изобретательны. А как ты себе представляешь, - схватилась Лида за призрачный шанс избежать такого договора, - что я сюда вернусь добровольно? Вот сейчас соглашусь, а потом не вернусь.
   - Раз уж ты со Штормом договорилась, чтобы он тебя до магазина отвез, без седла, то сможешь без проблем на нем до участка доехать и обратно. А уже он тебе свернуть никуда не даст.
   - Ты не оставляешь мне выбора! - возмутилась Лида.
   - Я с самого начала тебе об этом сказал, барышня, так что ж ты так возмущаешься то?
   - Ну,... - в девичьем голосе прозвучала заминка.
   Михаил, уже подтянувший поближе стопку румяных оладий, от них отвлёкся, глядя на девушку с непониманием. Говорил то он точно на русском, чего же она мнется то?
   - Мне домой надо, - наконец, выпалила Лида. - За вещами заехать.
   - Тебе все Тимофей собрал.
   - Домовой, конечно, все положил. Но он же не рассчитывал, что я у тебя опять ночевать буду!
   - Не только ночевать, - Мельник вытащив из-под стола газету, развернул ее, скрывая лицо. - Или пока мы некроманта твоего не прищучим полностью, барышня, или пока мне не пришлют нужные ингредиенты, чтобы я мог защитный амулет тебе сделать. Рассчитывай, что ты временно ко мне переезжаешь. Да, с отцом твоим я договорился.
   "Спокойствие. Только спокойствие и ничего кроме спокойствия", - категорично велела себе девушка. - "Если сейчас я ему на голову надену кастрюлю с тестом, это никому не поможет, поэтому..."
   - И я об этом узнаю только сейчас?! - прорвалось раздражение в женском голосе. - Зачем бы мне это делать?! Я не согласна!
   - Барышня, успокойся. У моей кошки от твоего гнева шерсть дыбом встала. А на меня это не действует. И не надо так смотреть на кастрюлю, ты все равно не успеешь.
   - Я не хочу!!! - крикнула Лида и села на стул.
   Мельник кивнул, даже убрав в сторону газету, чтобы на неё взглянуть.
   - Вот поэтому я и собирался сначала просто поставить тебя в известность, когда бы ты ничего не смогла изменить. И даже времени на возмущения не осталось бы.
   - Зачем, Миша?! - у девушки было такое ощущение, что у неё руки просто опустились. Исчезли куда-то и силы, и радостный подъём. Глядя на мужчину, чем-то недовольного, она не могла отделаться от ощущения, что опять видит сон. Снова. И это не настоящий мир, и не настоящий Мельник, и она - тоже не настоящая!
   - Затем, барышня, что я не хочу, чтобы тебя потом хоронили, - отозвался мужчина. В его голосе прозвучал отдалённый раскат грядущей бури. На этот раз Дари, облизнув усы от сметанных капель, спрыгнула с подоконника и шустрой мышью нырнула в щель между плинтусом и стеной.
   - С чего это вдруг?!
   - С того, что тот, кто хочет твоей смерти - некромант, барышня.
   - Не понимаю причин ужаса. Некромант и некромант, дальше то что?
   - Барышня, он может поднять все окрестные кладбища и натравить их на тебя. Ты можешь просто не успеть добраться до безопасного места. Или до лешего, водяного, которые могли бы тебя спрятать. Или до моей мельницы. Ты можешь оказаться запертой его волей в своём теле, а можешь наоборот его потерять. Он может наложить на тебя проклятье и сделать так, чтобы ты никогда не вернулась домой. И твои похороны будут в этом списке его возможностей не самым страшным.
   - Не может, - перебила Лида всю тираду Мельника. Сама не знала, откуда взялась такая уверенность в собственных словах, но она буквально отмахнулась ото всего, что Михаил сказал.
   - Что? Барышня, - сдался мужчина. - Ну, что с тобой делать, скажи? Мы не знаем, кто некромант. Его сейчас ищут, но он умная зараза - легко спрятался, к тому же почти не оставил следов. Выставлены кордоны, оцепление. Но нужно время, а ты не хочешь соблюдать даже элементарных мер безопасности.
   - Я соблюдаю! У меня...
   - Ты драться не умеешь. Ваша собака куда-то пропала.
   - В последнее время начинаю задумываться, а была ли она, - пробормотала Лида, ставя на стол локоть и удобно опираясь на ладонь щекой. На Михаила почему-то было просто приятно смотреть.
   Как говорит, как двигается, как улыбается, было в нем что-то такое притягательно-мужское, трудно уловимое. Возможно складка у губ, возможно короткие темные ресницы. Возможно небольшая синева под глазами, или ...
   - Барышня, ты меня слушаешь?
   - Нет, - честно призналась Лида, вырванная из своих мыслей.
   - Ты меня в гроб загонишь, барышня, - вздохнул Михаил.
   - Если только упрямством, оно у меня папино, фамильное.
   - Тогда скорее уж бабкино.
   - Ты её знал? - мгновенно навострила девушка уши. О бабушке рассказывать папа отказывался категорически, хотя и сама Лида, и Димка даже его пробовали подловить. Бесполезно, могильная плита. И тут такая неожиданность!
   В глазах Мельника скакнули и тут же пропали лукавые искорки.
   - А я тебе не скажу, барышня. Ты же после работы возвращаться ко мне на мельницу не хочешь, домой рвешься.
   - Миша!
   - Да-да, барышня?
   - Кто ж так делает то! Я же теперь! Я же...
   - Любопытство у тебя тоже должно быть семейным, барышня.
   - Ты специально!
   - Конечно, - признался легко Мельник. - Ну, так что?
   - Мне, правда, домой заехать надо.
   - Обязательно сегодня?
   - Н... нет, - сдалась Лида.
   - Тогда согласно моему волевому решению, барышня, мы поступим так. Напиши список, я его отдам твоему домовому. Ему же ты доверяешь собрать то, что тебе нужно, но что ты категорически не желаешь озвучивать мне?
   Девушка кивнула.
   - Отлично. Тогда сейчас ты допиваешь свой кофе, идешь за Штормом и едешь на работу, - подытожил Мельник утренний спор. - Вечером возвращаешься ко мне на мельницу. А после ужина мы идем в лес. Разбираться с браконьерами. А сегодняшний день я проведу с оладьями и книгой, - мужчина с совершенно изумительной улыбкой, от которой сердце Лиды стукнулось об ребра и разучилось биться, потянул к себе вторую тарелку с оладьями. - А ты поспеши, барышня, поспеши, а то опоздаешь.
   - А... ага, - девушка поднялась со стула, тряхнула головой, допила залпом кофе и бросилась с мельницы так, словно за ней духи границы по пятам гнались. Мельник проводил её задумчивым взглядом, потом отложил в сторону газетный лист. Внутри лежал чистый лист бумаги. Увидь его посторонний - отправил бы без раздумья в мусор или в список черновиков.
   Взгляду мужчины предстал коротенький перечень баб-ежек, которые не могли иметь детей от людей, а значит в итоге могли нарушить правила и ради ребенка лечь с полуночником.
   Таких было немного, но все же были.
   Мельник собирался начать свое расследование.
  

***

  
   После двадцать шестого звонка, Лида осторожно положила трубку на рычаг и с ужасом воззрилась на Саню:
   - Вчера было точно так же?
   - Не, - отмахнулся оперативник, с удобством разлегшийся на диванчике с книгой в черном переплете. - Вчера было хуже. Тебя то не было. Это сегодня они все придумывают, как выпутаться из ситуации "она есть - а что сказать не знаю". Вчера они просто хотели услышать тебя нет, а ещё задавали интересные вопросы.
   - Очень интересные?
   - Аксёнычу понравились.
   - Ты ему звонил?
   - Он сам звонил, после того, как узнал от твоего отца, что ты на мельнице, - Саша отложил книгу, поняв, что спокойно почитать ему деятельная участковая не даст, и пояснил. - В особом отделе с Мельником стараются не связываться. Он у нас личность... почти легендарная.
   - Может быть, - Лида отвела взгляд, чтобы не выдать блеснувшее в них торжество: "источник информации!", - ты знаешь, сколько ему лет?
   - Не знаю. Но вряд ли мало. Наша служба была организована 145 лет назад, и насколько мне известно, первый начальник этой службы был выбран с лёгкой руки Мельника.
   - Так много! - ахнула девушка.
   - Он же не человек, - укоризненно покачал головой Саша. - Да и войны нет. Знаю точно, что самому известному мельнику на момент смерти было 727 лет, и прожил бы ещё дольше, да не повезло - ему голову отрубили, а потом похоронили - голову отдельно, тело отдельно. Жители городка были очень "счастливы" получив привидение без головы, которое по ночам заглядывало в окно и деликатно спрашивало: "Вы не видели мою голову?"
   - Это была не Россия?
   - Нет, мужика занесло за рубеж. Вторую жену ему захотелось... Вот и дохотел.
   - Хм... - девушка задумалась. Звякнувший телефон сняла мгновенно, не успел он ещё разразиться негодующей трелью. - Участковая Скворцова слушает. А, Геннадий Аксёнович.
   - Как ты там, Лидок? Успешно держишь оборону?
   - Так точно!
   - Ну, держи. Мы тут с начальником особого отдела смотрим, какие ниточки потянутся от звонителей тебе к тому самому таинственному, кто обустроил тебе бешенство телефона. Скажи мне, Лидок, ты никому дорогу случайно не перешла? Из живых? Или дело всё-таки касается особого отдела в первую очередь?
   - Сама который день уже ломаю над этим голову. Но боюсь, что касается в первую очередь всё-таки их, - повинилась девушка, накручивая телефонный провод на палец.
   - Значит, Лидок, давай-ка я тебя познакомлю.
   - Я сам Аксёныч, - раздался голос с ленивой прохладцей в телефонной трубке. - Здравствуйте, Лида.
   Голос у начальника Сани был впечатляющий, отлично поставленный, с таким голосом выступать в опере, а не командовать особым отделом. И что самое главное, девушка узнала его практически мгновенно.
   Они были знакомы, её отец и начальник особого отдела, хотя о его должности Лида узнала только в этот момент.
   Раньше она просто очень уважала этого высокого подтянутого мужчину, всегда хорошо одетого и благоухающего очень приятным "лесным" одеколоном. А ещё любила слушать в его исполнении сказки и колыбельные для Димки.
   Насколько Лиде было известно, начальник особого отдела мог стать действительно опереточным певцом, но над ним висел самый настоящий злой рок. Он три раза пытался поступить в консерваторию по классу вокала и трижды проваливался. В первый раз сломал ногу и во время экзамена был в карете скорой помощи, во второй раз попал в тяжелую автомобильную аварию и этот день провёл в реанимации. Третий раз - оказался в доме с обрушившимся потолком. В итоге, сдался и подал документы, куда "повезёт". Повезло милицейской академии.
   - Здравствуйте, Олесь Русланович.
   - Узнала?
   - Конечно, ваш голос, - витиевато отозвалась девушка, - навсегда в моем сердце. Только я не думала, что вы начальник особого отдела.
   - Ну, признаться, мне и в голову не пришло бы, что с отличием закончив милицейскую академию, ты решишь вернуться в свою деревушку, Лида. Что у вас там происходит, я наслышан. И хотя очень удивлён, что ты - маленькая разумница-скептица неожиданно оказалась вовлечена в самый центр полуночного мира.
   - Так получилось, Олесь Русланович. И вообще это не я даже! Он сам ко мне пришёл.
   - В лице...
   - В морде будет точнее.
   - Хорошо, хорошо. В морде снежного зверя.
   - Точно, - вздохнула Лида, не горевшая желанием вспоминать то снежное, зимнее расследование, закончившееся не просто неудачей, а ещё и больницей.
   - Знаешь что, Лида, пока Саша там с тобой, начните снова копаться в том давнем деле.
   - Мы что-то упустили?
   - Нет. Но вполне возможно, о чем-то вы просто не подумали, а теперь с новыми знаниями можете и подумать.
   Саня, последние две минуты, после имени своего начальника, слушавший разговор через параллельную трубку, сухо кивнул. Действительно, было кое-что о чем он не рассказал Лиде.
   А девушка наоборот отрицательно покачала головой:
   - Олесь Русланович, сейчас никак не можем мы копаться в том старом деле. Впереди праздник леса, не будет ничего хорошего, если мы будем гнаться за двумя зайцами.
   - Праздник могла бы и отменить. На кону твоя безопасность твоя жизнь.
   - Ну уж нет! - вскипела мгновенно Лида. - Я обещала! У меня уже все готово! И сценарий, и в лесу, и полуночники только своего часа ждут. Отменить это?! Да ни за что! Только через мой труп!
   Олесь Русланович усмехнулся и отключился, не сказав ни слова. Саня, осторожно положи трубку на рычаг, покачал головой:
   - Так значит, вот причина, по которой за тобой охотится некромант.
   - Ага, - согласилась Лида, поворачиваясь на своем стуле всем телом и глядя с грустью в окно. - Она самая. Но я не могу бросить полуночников. Они мне доверились. Они... ждут моей помощи, ждут когда в них снова начнут верить. Не могу же я просто вот так взять и сдаться на полпути! Это же хуже даже чем просто плохо - это отвратительно.
   - Слишком ты честная. И упрямая.
   - Ага, - девушка скрестила на груди руки. - А ещё я вредная и злопамятная!
   - Вспыльчивая и совсем не понимаешь шуток. Как на тебя ещё кто-то позарился?
   - Кто-то? - спесь в мгновение ока слетела с лица Лиды, а потом она расплылась в безудержной улыбке. - Его зовут Алексей, а для меня он ещё со школой был Лёшкой.
   - Твоя первая любовь?
   - Ага, - согласилась Лида, подавшись вперёд. - А твоя? Какая она? Была первая?
   - Последней, - отозвался Саня с лёгким налётом тоски в глазах.
   - Она... погибла?
   - Нет.
   - Тогда... Почему последняя то? - не понимая уточнила Лида.
   Саша смотрел на неё долгих несколько минут. Участковая даже снова уловила своим особым профессиональным инстинктом, когда из расслабленности оперативника проглянула сталь убийцы - палача полуночников, нарушивших закон, а потом все пропало, будто бы и не было никогда. Привиделось, причудилось, показалось.
   - Её зовут Алария и она русалка.
   Изумление было всеобъемлющим. Лида смотрела на опера и не верила своим ушам.
   - Помнишь, я рассказывал тебе, что вопреки ожиданиям наставника очень долго не мог переступить через себя и увидел полуночников только после того, как меня притопила русалка?
   Девушка кивнула, жадно вслушиваясь и боясь пропустить хоть слово.
   - Это была она?
   - Да. История в итоге вышла дурацкая, расследование касалось водяного и его семьи, подозревались все, и она в первую очередь.
   - И как в плохом детективе убийцей оказался тот, на кого меньше всего думали?
   - Нет, убийцей оказался некромант, которого мы до сих пор поймать не можем.
   Напускное спокойствие с лица Сани слетело как луковая шелуха.
   - Он сам убивает очень редко, только когда невмоготу или закончились все силы. Мы знаем о нем только, что это мужчина, что у него в подчинении был лич, высший. Лича того как раз убил Мельник во время какого-то личного заказа, а больше высших некромант не поднимал почему-то. О том что "наш" и "твой" один и тот же некромант стало понятно только четыре дня назад, когда наконец-то закончилась экспертиза паранормальных исследователей. Тебе привычнее наверное слово "экстрасенсы", а мы называем их паранормы. Они такие же, как некромант - дети человеческого и полуночного миров. Очень редко, один ребёнок из тысячи, но такое бывает.
   - Так! - Лида вскинула ладонь. - Погоди, некромант это интересно, но твоя русалка ближе к шку... К телу. Извини. Так, она русалка, ты человек. Вы же не можете быть вместе!
   - Ты права и неправа одновременно.
   - Как это?
   - Человеку и полуночнику никогда не быть вместе. Но один из них может принять сущность другого. Это очень дорого, но можно заплатить Мельнику. И... Быть вместе.
   - Она решилась стать человеком?
   - Нет, - Саня покачал головой. - Она русалка... И дочь водяного всех озер и рек на Руси. Ей никогда не позволят покинуть водное царство. Она - мать будущего водяного. Помимо веры в полуночников, они могут немного сохранить свою силу за счет чистоты крови. Алария - одна из таких детей.
   - Тогда как же...
   - Она говорит, что моя проклятая работа однажды меня убьет. Она подождет, пока это случится и заберет меня в мир воды.
   - Она... - ахнула Лида.
   - Может это сделать, из-за чистоты крови. Она их водяной маг. И по её воле я стану не банальным утопленником, а русалом.
   - И её отдадут тебе?!
   - Уже отдали, - Саня, закатав левый рукав свитера, показал серебристую татуировку.
   Лида искренне улыбнулась.
   - Значит, ты уже женат?
   - Точнее будет помолвлен. Как и ты?
   - Нет, - Лида покачала головой. - Помолвка у нас была больше шуточная, когда его провожали.
   - А кольцо?
   - Да, кольцо он мне надел. Мы друг другу поклялись в верности. И... Если бы не то, что его отправили в горячую точку, я бы стала его женой. А так... получилось, что теперь я его жду.
   - Он знает? - Саша нервно сжал и разжал кулаки, глядя на опять зазвонивший телефон.
   - Двадцать девять, - поставила девушка новую палочку у себя на листочке и подняла трубку. - Участковая Скворцова слушает. Да. Да, на месте. Отменить праздник Леса? Никак не получится, на него приезжают люди не только из нашей области, но и из соседних. Вы представляете, что будет, они приехали, а тут - пусто? Это традиция, которая никогда не была отменена и отменена не будет. Да. Да. Приехать? С ночевкой? Одну минуточку, да. ещё есть два дома, которые готовы принять гостей. С остальными что? Уже заняты. Сколько всего? Сто пятьдесят у нас, около восьмидесяти у соседей. Да, да. А ещё палатки. И в машинах некоторые спят. Почему так много? Так уже который год проводится! Да. Да. Хорошо. Запишите номер телефона, созвонитесь напрямую с хозяевами. Будем ждать. Спасибо.
   Положив трубку, Лида воззрилась на Саню с некоторой неуверенностью.
   - Ты сейчас имеешь в виду полуночный мир? Нет. Лешке я ничего об этом не рассказывала. И не буду. Он человек. Обычный человек, такой же как и я.
   - А если он вернется? Тогда что? Ты откажешься от полуночного мира?
   Девушка вздрогнула, опустила голову и отрицательно покачала головой.
   Потом, когда она вновь взглянула на Сашу, в её глазах стояло непримиримое, жесткое выражение:
   - Если чтобы быть с полуночным миром, придется отказаться от Лешки, я так и сделаю. К тому же, - убрав прядь волос за ухо, девушка виновато улыбнулась: - Не уверена я, что вообще ему сейчас нужна. Лёшка - это Лёшка. А я... так, не пришей кобыле хвост, как иногда говорила его бабушка.
   Что на это сказать, Саня не нашёлся.
   Просто молча смотрел, пока Лида не спохватилась и не вернула на лицо подобающее выражение спокойствия и пусть натянутой, но все же улыбки.
   До конца рабочего дня чрезвычайных происшествий не случилось, количество звонков дошло до сорока трёх и к пяти часам по счастью полностью прекратилось.
   - Тебя проводить? - спросил Саня, поднимаясь со своего диванчика и откладывая в сторону зачитанную до дыр газету.
   Девушка отрицательно покачала головой.
   - Меня заберет Шторм.
   - Конь Мельника?
   - Да.
   - В таком случае уже неплохо. - Саня двинулся к дверям. - Тогда увидимся завтра, участковая.
   - До завтра, Саша.
   Дверь за опером в отпуске закрылась. Лида прищурилась.
   По какой причине он не спросил ничего про браконьеров? Успел узнать все сам? Или это было указание на то, что не все можно доверять стенам участка? Или не всегда?
   Собрав в пакет документы по зимним делам, может быть, удастся теперь, зная немного больше, найти в них что-то еще, участковая закрыла кабинет, затем и дом и двинулась по улице вниз, навстречу к гарцующему по дороге Шторму.
   И споткнулась, разглядывая сидящую на крыльцо своего дома соседку.
   - Мария Ивановна! Вы меня тут что ли ждете?
   - Думала, что ты уже пройдешь, егоза, - всплеснула старушка руками. - Уже и время тебе выходить, а тебя все нет и нет. Уже оперок в магазин убежал, а ты все задерживаешься и задерживаешься. Я уже заволновалась, не случилось чай чего.
   - Все хорошо, Марь Ванна, - улыбнулась Лида, опираясь на забор. - А чего вы меня ждали? Случилось что-то?
   - Случилось, Лидочка, случилось. Касатик наш вчера звонил поздно ночью, дали ему отпуск. Дали! Аккурат после окончания Дня Леса домой приедет.
   Надо было обрадоваться. Надо было всплеснуть руками, переспросить неверным дрожащим голосом: "неужели, наконец-то!"
   А Лида даже шевельнуться не могла, только спросила:
   - Насколько?
   И Мария Ивановна словно и ждала этого вопроса, радостно воскликнула:
   - Навсегда возвращается наш касатик, Лидочка! Навсегда! Так что вернется, осмотрится, и всем честным мирком да за вашу свадебку!
   Лида не помнила, что сказала соседке, не помнила, как добралась до Шторма. Стерся из памяти путь до мельницы. Она помнила только как буквально рухнула с встревоженного келпи в мельничный пруд.
   Холодная вода остудила голову, но не вернула ясность в мысли.
   А потом вокруг её руки сжались мужские пальцы, и Мельник выдернул Лиду из воды. Покачал головой, взял на руки и понес на мельницу, что-то говоря. Она не могла его услышать. Весь мир вокруг вращался, кружился и шатался.
   Пришла она в себя, когда ей под нос мужчина сноровисто подсунул какую-то пахучую гадость.
   - Это что? - хрипло спросила девушка, отпихнув от себя руку Михаила.
   Тот едва заметно пожал плечами:
   - Травка с границы, барышня. Хорошо помогает при шоках.
   - Какой ещё шок?
   - Откуда же я знаю, тебе виднее. Вставай уж, барышня. В промокшей насквозь одежде сидеть не лучшее дело. Заболеешь, и никаких браконьеров тебе не будет. Или ты уже передумала?
   Взгляд у Мельника был такой, что на язык просилось: "да, я передумала", но Лида не была бы упрямой участковой Скворцовой, если бы сдалась просто так.
   - Тимофей одежду мою передал?
   - Да, барышня.
   - Тогда я пойду переодеваться. И охотиться на браконьеров. Сейчас положительные эмоции мне крайне необходимы.
   Если быть точнее, крайняя необходимость у Лиды была - "смотреть под ноги", потому что когда она встала... под ноги ей попала рукав её собственной снятой куртки. Не успев даже охнуть, девушка рухнула.
   У Мельника была хорошая реакция, но "снаряд", набравший инерцию, так просто остановить было нельзя.
   Стул завалился.
   Вместе с ним мужчина, и сверху, с неожиданно мягким приземлением, оказалась Лида.
   - Сегодня не мой день, - пробормотала девушка, опираясь ладонью об пол.
   - Возможно, - не стал спорить Мельник. - Вставай, барышня. Иначе ещё немного, и менять одежду придётся мне тоже.
   - Ой!
   - Вот тебе и "ой", - усмехнулся мужчина. - Не тяни, барышня, тебе переодеваться надо и побыстрее. Иначе не будет тебе ни праздника леса, ни работы в ближайшую пару дней. Это я тебе как опытный хозяин границы говорю.
   - Да, да, - кивнула Лида и не встала, разглядывая лицо Михаила. Спокойное, словно и не было этой ситуации, достойной разве что комедийных мелодрам. - Я тебе совсем не нравлюсь?
   - Барышня, ты сейчас сама слышишь, о чем говоришь? Тебе не хватает комплиментов? Вроде бы, на девушку, которая жизни без них себе не представляет, ты не похожа.
   - Нет, - мотнула Лида головой. - Я не об этом.
   - А очень похоже, - не дал Мельник сбить себя с проторённой дороги, потом поднял руку, убирая влажные пряди волос за ухо, чуть погладил большим пальцем по нежной щеке. - Вставай, барышня. Вставай. Иначе ещё минут пять, и мне придётся отправить тебя в баню.
   - Не хочу туда, - девушка дёрнулась в сторону. Пол и потолок поменялись местами. Голова закружилась так резко, что невольно вырвался стон.
   Диспозиция поменялась мгновенно. Уже Лида лежала на полу, а Мельник нависал сверху, тревожно разглядывая её бледное лицо.
   - Барышня, с кем сегодня разговаривала?
   - Со многими... Человек сорок звонили, с лишним.
   - А лично?
   - Только с Саней и... бабушкой Лешки...
   - Твоего жениха?
   - Да. Он возвращается... уже скоро. Навсегда.
   - Разве он собирался?
   - Ага... Обещал. Но то ли забыл, то ли...
   - Барышня, она тебя касалась?
   - Нет. Не помню... мне плохо стало... - девушка потрясла головой, пытаясь выбраться из трясины дурноты. - Она хорошая!
   - С этим никто и не спорит, барышня. Полежи спокойно. Сейчас станет легче.
   Мельник куда-то пропал, а потом вернулся.
   Приятная прохлада легла на лоб, потом на шею, на грудь. Легче стало почти сразу же. Лида лежала с закрытыми глазами, поэтому не видела, как три светлых камня, сияющих своим собственным светом, вначале почернели, набухли недобрым злым оттенком и запульсировали.
   - Вставай, барышня, - велел мужчина, сноровисто пряча камни в карман, чтобы потом их перебросить на границу. - Иди в ванную, Дари проводит и переодевайся. Я пока... другим займусь. И пока я не вернусь, за границу мельницы ни ногой. Кто бы к забору не подошёл и не начал упрашивать тебя выйти, ясно?
   Девушка кивнула, осторожно поднимаясь с пола, опираясь на протянутую руку.
   - Даже если ты? - спросила она тихо.
   - В этом случае, барышня, тем более. Дари, присмотри.
   Кошка, выбравшаяся откуда-то из-под кухонного стола, кивнула. Мельник придержал пошатнувшуюся Лиду и покачал головой:
   - Барышня, приходите в себя. Хоть немного, иначе в ванную, приводить вас в порядок, нам придется идти вместе.
   - Я сама! - вспыхнула девушка.
   - Вот так-то лучше, - одобрил мужчина, круто повернулся и вышел из кухни.
   Лида, посмотрев ему вслед, закусила губу и пробормотала:
   - Значит, так и буду. Ванная, ванная, переодеться и привести себя в порядок, чтобы быть похожей на человека. Во избежание... чего-либо во избежание. И почему я вечно попадаю в такие ситуации?!
   На риторический вопрос девушке отвечать Дари не стала. Мягким пушистым клубком скользнула у ног и двинулась первой к ванной. Горячая вода заговаривающейся гостье была просто необходима!
  
   ...Ванная действительно помогла.
   Перед тем как опуститься в горячую воду, девушка бросила туда несколько зеленых веток и цветов из тех, что принесла Дари.
   Горячий пар, смешавшийся с травами, вернул ей не только ясность мыслей, но ещё и способность трезво оценить свои поступки.
   - Вот и в кого я такая? - вздохнула грустно Лида, опираясь локтями и подбородком на бортик огромной ванны. В меньшую бы Мельник просто не вместился.
   Дари, сидящая на деревянной тумбочке, махнула хвостом. Рядом сидела её точная копия. Снежный зверь Лиды зачем-то счел нужным показаться хозяйке мельницы, и теперь две кошки не только подружились, но ещё и явно что-то задумали.
   - Да, да, - согласилась девушка. - Раньше думать надо было, раньше. А теперь... состав ушел, дергаться поздно. Надо думать, как выпутываться из ситуации с наименьшими потерями.
   Два снежных зверя переглянулись, на глазах у девушки превратились в двух маленьких мышек и спрятались в верхнем ящике тумбочки. Лида проводила их насмешливым взглядом и снова оперлась на бортик ванны.
   Тихий стук в дверь и встревоженный голос Мельника вырвал её из размышлений спустя почти полчаса.
   - Барышня, ты там не утонула часом?
   - Почти заснула, сейчас выйду.
   - Хорошо. Я поставлю чайник.
   - Спасибо.
   На кухне Лида уже появилась полностью одетая, взяв себя в руки и спокойная. Ну, на последнее, по крайней мере, она искренне надеялась.
   Мельник пил чай. На лавке около двери в сени лежало ружье, кобура с пистолетом и небольшой топорик.
   - Это что?
   - Это аргументы для общения с браконьерами, - сообщил мужчина, не отвлекаясь от кружки. - Мед на полке, малина в полке. Чашки где стоят - знаешь.
   - У тебя она всего одна нормальная чашка! - отозвалась Лида удивленно. - Почему во множественном числе то?
   - Теперь их две, - вздохнул Мельник.
   - Зачем?!
   - Барышня, одному мне очевидным кажется, что если в доме два человека, то нужны две кружки?
   Девушка растерялась.
   Это что же получается, "делом" Михаила была поездка за кружкой? Но зачем?! Она же...
   Действительно. Она пока живет здесь, с ним, в его доме. Непонятно почему он так о ней заботится. Всемогущий Мельник и вдруг...
   Может быть, там в детстве было что-то еще? Что-то, о чем обязательно надо вспомнить?
   - У тебя не только кружки, тебе ещё и посуду надо нормальную купить, - сообщила девушка, вытаскивая белую кружку с зелеными побегами по стенкам.
   - Нет, барышня. Если ты хочешь нормальную посуду, то на выходных поедешь со мной в город, сама выбирать будешь.
   Простые слова неожиданно отдались болью под сердцем.
   Лешка ненавидел покупки.
   Самые простые, даже канцелярия.
   Поэтому когда надо было что-то купить очень большое, весомое, он появлялся на пороге Лидиного дома, со словами:
   - Степан Викторович, я вашу дочь на покупки позаимствую!
   Они с Лешкой ссорились каждую неделю, потом мирились. Но Лида никогда не отказывалась, а Лешка при этом никогда не злоупотреблял её добротой.
   Как раз незадолго до своего отбытия, они с Алексеем вместе ездили в крупный гипермаркет. Выбирали набор посуды. Большой, для семьи, кастрюли, сковороды, ковшики, тарелки, кружки, миски, столовые приборы - чтобы все было в одном стиле.
   Этот набор так и стоял не распакованный в доме Марии Ивановны - Лёшкиной бабушки.
   - Барышня?
   - Извини, просто вспомнилось... кое-что. Но я поняла, если я хочу готовить в эти дни нормально, то мне просто придется озаботиться покупкой нормальной посуды.
   - Точно, барышня, точно.
   - Может быть, - неуверенно предложила Лида, - мне что-нибудь сейчас приготовить?
   - Нет, барышня. Сегодня в лес лучше идти с не переполненным желудком. Так что, можешь съесть бутерброд или пару печений, но не больше.
   - Почему-то, - нахмурилась девушка. - У меня такое ощущение, что ты знаешь больше, чем говоришь.
   - Не понимаю, о чем ты говоришь, барышня. Не понимаю. До выхода ещё часа два, так что можешь перекусить даже плотнее и идти подремать. И нет, барышня, не спеши злиться, - примирительно улыбнулся мужчина. - Я не уйду без тебя.
   Верить Мельнику хотелось, очень хотелось, поэтому девушка кивнула и двинулась к леднику - за овощами и делать салат. По крайней мере, это было гораздо лучше чем бутерброды, и не просто вкуснее, а ещё и соблазнительнее.
   И хоть Михаил не сразу смог сообразить, что задумала его обворожительная гостья, салатом он соблазнился. А потом, пока девушка пытала его на предмет кулинарных предпочтений, впервые задумался о том, что будет когда она уйдет...
   Лида о его мыслях даже не догадывалась, составляя список продуктов, которые надо будет купить, чтобы были про запас и на ближайшую готовку, она старательно гнала от себя размышления и о Михаиле, и о Лёшке.
   Пресловутое русское "авось" отлично действовало и на логичную в поступках и делах участковую. Авось все как-то решится само собой. Авось наступит завтра, новый день, новые мысли - и она найдет решение. А может быть, никакого решения и не понадобится, потому что Лешка... Лешке она уже не нужна.
   - Итак, предлагаю на завтра такое меню...
   - Барышня, - Мельник покачал головой. - Какое меню, скажи на милость? Если тебе комфортнее готовить - готовь. Но никакого меню и предварительного согласования, особенно если учесть, что ты успела вызнать все мои вкусовые предпочтения. И... иди лучше, куртку теплую тебе Тимофей передал. Одевай. Выедем пораньше, к лешему завернем. Поговоришь с ним, как у него успехи в подготовке к празднику. Все ж лучше, чем сидеть дома.
   Лида благодарно кивнула и двинулась в спальню.
   Глаза пекло.
   И сделав себе внушение "совсем ты расклеилась, участковая", - девушка двинулась в обратном направлении. Браслет на предплечье жег руку, но на свою беду Лида на это даже не обратила внимания.
  
   На заповедной поляне было не по сезону тепло. Устраиваясь на каменной скамейке, окруженной чуть подросшими зелеными побегами, Лида даже избавилась от куртки. В стороне от поляны, не пересекая её границы, в воде резвились келпи. Подругу черного Шторма звали очень соответствующе - Вьюга.
   И хотя Мельник не стал подтверждать мысли девушки о том, что келпи могут что-то еще, кроме как очень быстро бегать, в том числе и по воде, Лида осталась убеждена в том, что у этих копытных есть ещё какая-то тайна.
   Леший вместе с водяным появились почти через полчаса, впрочем, заигравшаяся с воздушными пузырями девушка в обиде не была. А порция хорошего настроения, которую эти самые пузыри ей обеспечили, лишней не была.
   Скорее, была предельно необходима, потому что оба хозяина были расстроены.
   - Итак, - Лида опустив воздушные пузыри и проследив, как они впитались в купол, села удобнее на скамейке. - Рассказывайте, что случилось.
   - Браконьеры, матушка, - Леший отвел взгляд. - Все порушили. Все что мы последние полтора месяца делали. И заградки, и норки, и безопасные дорожки, и капканы. Ничего не осталось.
   - Браконьеры?
   - Да, матушка, они как появились, так и начали все разрушать. И хоть мы старались не допустить этого, им все равно было! Они как заговоренные мимо наших ловушек проходили, обманки наши не видели.
   - От них посторонним ничем не пахло? - спросил Мельник, бросив взгляд на бледнеющую на глазах Лиду.
   - Пахло. Черным, гнилым, - кивнул водяной.
   - Некромант? - спросила девушка.
   - Точно. Значит так... - Михаил задумался, потом кивнул, приняв решение. - Водяной, Леший, я вам дам сферы с силой. Воспользуетесь ими, чтобы восстановить все, что порушили эти браконьеры. Сдается мне, если бы мы барышне о них раньше сказали, то всего этого бы не было. Поэтому вина моя в случившемся тоже есть. Барышня, а ты не...
   "раскисай раньше срока", - мужчина счел за лучшее оставить за кадром.
   Девушка медленно подняла голову. В глазах исчезла радужка. Остался только черные-черный зрачок.
   И водяной, и леший уловив что-то, исчезли с глаз мгновенно. Леший - в землю втянулся, водяной в воду прыгнул.
   - Если они не люди - я убью их на месте. Имею на это право, Миша?
   - Имеешь. Ты как участковая полуночного мира, можешь сделать все, что посчитаешь нужным. Но...
   - Шторм, - крикнула Лида, круто повернувшись и двинувшись к границе. Сама заповедная поляна торопливо раскрыла перед девушкой щит, чтобы только она до него не дотронулась. - Подкинешь?
   Келпи заржал насмешливо, чуть наклоняясь:
   - Валькирия! Как будто дома очутился.
   - Барышня! - окрикнул Михаил разозленную девушку.
   - Они на моей земле поганить вздумали, - круто повернулась она. - Я им такого разрешения не давала! И не дам! Выкину отсюда, как котят если живые. А если мертвые - убью на месте!
   Мельник только вздохнул.
   А ведь была такой очаровательной малышкой, как вот выросла такая фурия?
   Догнать ему удалось "фурию" только уже у дальней заимки, той самой, про которую Ромка говорил, когда про браконьеров рассказывал. Ту самую, около которой следы снежного зверя появлялись.
   Но последний факт дошёл до Лиды слишком поздно, только когда в лицо пахнуло снегом, только когда раздался перезвон ледяных сосулек с крыши, и от крыльца поднялся мощный зверь.
   Он не бросился ни на нее, ни на Мельника, толстая цепь крепилась не только к его ошейнику, но и к кандалам на всех четырех лапах.
   - Значит, в прошлый раз они искали именно его, - пробормотала девушка, спешиваясь.
   - Барышня, стой здесь, - велел Мельник, спрыгивая с Бури.
   - Стою я, стою, - буркнула Лида. - И даже никуда не двигаюсь. Хотя все равно он с цепи не сорвется.
   - С этой - нет. Уже отсюда вижу, сколько на ней некромантических следов. Надо же, как этот зверь некроманту нужен был. Нам нужны здесь эксперты. Барышня, звони своему оперу. Прямо сейчас звони.
   - И что ему сказать?
   - Пусть звонит начальству, кому угодно, но чтобы эксперты были здесь через полчаса.
   - С такой скоростью сюда можно добраться только на вертолете.
   - Ничего, барышня, как только в его управлении узнают, чей след здесь найден, не только старый вертолет, реактивный, последнего поколения, возьмут на пару дней у ближайшего олигарха.
   - Ради одного некроманта?
   - Ради очень особенного некроманта, барышня. Звони.
   - Не-а, - через пару мгновений отреагировала девушка. - Не могу. У меня на телефоне нет связи.
   - Возьми мой.
   Черный "кирпич" пролетел по воздуху и рухнул в подставленные ладони.
   - Ой! У тебя пять антеннок. У меня столько не было даже на горочке!
   - У нас свои секреты, барышня. Звони.
   - Звоню, звоню.
   Вызов прошёл.
   - Лида, на часы смотрела? Половина двенадцатого! - раздался тихий раздраженный шепот Сани.
   - Не смотрела. И тебе сейчас не до них будет. Саша, нам срочно, немедленно, вот прямо сейчас, нужны эксперты особого отдела.
   - Лид, какие эксперты. Ночь!
   - А если я тебе скажу, что у нас есть снежный зверь на цепи и очень весомые следы некроманта? Вполне возможно, что того самого, ты мне что скажешь?
   - Что через полчаса они будут у тебя!
   В ухо полетели короткие гудки, Лида с удивлением воззрилась на Мельника и успела только заметить как расширяются его глаза. А потом поняла и причину. К её виску был приставлен пистолет.
   - Вот говорил же, - раздался знакомый глуховатый голос с раздраженными интонациями. - Давайте убьем девку. Кому от этого плохо будет? Никому.
   - Петр, - всплеснула девушка руками.
   - Он самый, участковая, он самый. Давно я тебя, гадину, убить хотел, а все никак не получалось. То хозяин категорически запретит, то вокруг тебя народ шатается. Тц! Ты, мужик, не двигайся. Стой, где стоишь. А то я ей полчерепа снесу быстрее, чем ты успеешь "а" сказать. И за ножиком своим не тянись, не тянись. Даже если метнешь, ничего толкового не получится.
   - Почему это?
   - Потому что мертвый я, - усмехнулся Пётр, перемещая пистолет с виска к затылку и подталкивая Лиду вперед, к крыльцу и загону со снежным зверем. - Иди, девка, к зверю иди. Я тебя ранить не хочу, тут волки вокруг шастают, на запах свежей крови быстро набегут. Поэтому, топай, топай к зверю. Мы его впроголодь держим, а тобой он, бедолага, не только закусит, но и наестся от пуза.
   - Подожди, подожди, - Лида шагнула в сторону к насторожившемся зверю. - Как это мертвый ты?
   - Сдох, в сорок втором году, когда партизанил в местных лесах. Наша бригада в основном на подрыве железнодорожного полотна специализировалась. Мы с сыном хорошей боевой двойкой были, а потом, когда немцы прорывались и погибли, не дав им по мосту пойти. Сами тоже не ушли. А потом нас хозяин поднял, ему служить обязав. Жаль тебя велел не трогать, а давно бы убили.
   - А кто хозяин то? - заинтересованно спросила девушка.
   - Ишь какая, верткая. А не скажу я тебе, - сплюнул Петр. - Даже если бы и захотел, не сказал.
   - Миш, о чем он говорит?
   - Мёртвые, поднятые некромантом, не могут нарушить заклинание, запечатывающее уста.
   - И обойти это никак нельзя?
   - Пробовали, не получилось. Если бы лич был, а так...
   - Ты, мужик, - испугался лесник от резкого движения Мельника. - Ты не дергайся!
   - Стою я, стою! - поднял Михаил руки вверх.
   А Лида продолжила гнуть свою линию.
   - Значит, практическая полезность этого типа нулевая?
   - Увы, единственное, на что он способен, это просто угрожать тебе. И не более.
   - Ты мне тут поговори! - вскипел Петр, выдвинувшись вперед и становясь на одну линию с Лидой.
   А ей этого только и надо было.
   Браслет с предплечья скользнул по руке горстью раскаленных шариков и собрался уже в руке в дробовик.
   - Прощай, - сообщила Лида негромко, вскидывая обрез и стреляя прямо в упор.
   Мертвый ещё успел рассмеяться, свято веря, что человек ничего не сможет ему сделать.
   Человек! Просто, ничтожный... девка, гадина, которую он ненавидел с первого дня её появление в Малых луках. Ставшая виной смерти его сына!
   И вдруг...
   Пётр не сразу сообразил, что происходит что-то недоброе. Он просто тянулся пальцем к курку, в надежде выстрелить, но пистолет уже утекал по его телу, как по зыбучим пескам. А следом таял он сам...
   Пока на земле не осталась грязная лужа.
   Снежный зверь улегся на землю, закрыв морду лапами и тихо подвывая. А потом, когда от мертвого не осталось даже и заметного пятна посреди осенней последождевой хляби, поднял морду и завыл от души.
   Лида содрогнулась всем телом. Выронила дробовик, но тот исчез, возвращаяся на свое место быстрее, чем долетел до земли. Девушка обхватила себя за плечи, мелко дрожа.
   - Я убила человека... Я его убила!
   - Барышня! - Мельник спрыгнув с крыльца, обхватил оседающую на землю девушку за плечи. - Ну-ка, посмотри на меня! Нет никакого трупа. Это был не человек! Слышишь меня? А раз так, то и нечего рефлексовать. Ты вернула земле - то, что ей всегда принадлежало. Заодно, эта тварь голодающая не будет на кладбище могилы разрывать. Так что успокойся.
   - Голодающая тварь?
   - Да. И Леший говорил, что браконьеров было двое, значит ещё один где-то здесь бродит, - постарался Михаил разговорами отвлечь девушку от мыслей.
   Она отрицательно покачала головой:
   - Двое, Миш, двое. Это местный. Лесник наш. Что я скажу, когда меня спрашивать будут, куда он пропал?
   - А разве кто-то спрашивать будет?
   - Нет?
   - Нет. О мертвых, как только они теряют свое воплощение, забывают все, кто были с ними связаны. Так что, никто ничего не вспомнит, ничего не скажет. Встряхнись, сейчас же, барышня! Если здесь ещё двое, и они нападут одновременно, мы ничего не сможем с ними сделать. Поняла?
   Лида кивнула.
   - Да, - мертвым голосом сказала она. - Я все поняла. Прости. Я сейчас соберусь. Вот прямо сейчас...
   - Барышня, знал бы, что ты так отреагируешь, оставил бы на мельнице.
   - Ну, уж нет! - сверкнули злостью ясные глаза.
   - Вот так-то лучше. Давай, барышня. Приходи в себя. До приезда экспертов нам надо найти браконьеров и разобраться с ними.
   - А если они не здесь? Если они на границе? Поэтому Леший ничего с ними не смог сделать?
   - Тогда, - Мельник чуть улыбнулся. - Мы последуем за ними!
   Лида зажмурилась инстикнтивно. В лицо ударила волна кисло-пряного воздуха. Волосы у висков чуть завились от высокой влажности. Под ногами чавкнула влажная земля.
   Над головой было темное небо, некоторые крупные звезды нависали так низко, что до них, казалось, можно было дотянуться рукой.
   Граница была добродушно настроена, а повинуясь воле своего хозяина, подсветила разноцветной краски две пары следов. Одни вели на север, вторые на юг. И каждая пара была довольно светлой. Хозяева успели уйти не только далеко, но ещё и это было давно.
   - Кажется, - улыбнулась Лида криво. - Здесь нам придется расстаться. Мы не успеем вдвоем проверить и те, и те следы. Так что...
   Мельник взглянул на следы, потом на Лиду. Потом снова на следы и снова на девушку, кивнул и начал расстегивать собственную рубашку.
   Девушка даже опомниться не успела, как он снял с собственной шеи кулон и накинул его на шею самой Лиды.
   - Защитит. От чего угодно. Но даже с учетом этого, барышня, не рискуй. Ясно?
   Растерявшись, Лида кивнула, Мельник, осмотрев следы, повернул её по направлению к светло-зеленым следам, что-то шепнул и окружающая граница расплылась.
   - Я найду тебя, - пообещал мужчина негромко. - Иди и не поворачивайся по сторонам, назад не смотри. Когда следы доведут тебя до места, убей браконьера, кем бы н ни был. А сразу же после этого я найду и заберу тебя. Поняла?
   Лида кивнула и двинулась вперед, по следам. Дальше и дальше от Мельника, от заимки и самого первого убитого полуночника.
   Вокруг царила темнота, не живая, какой бывает переполнен лес, а мертвая, которую можно увидеть в застывшей картинке фотографии или видео. Словно время остановилось в одном отдельно взятом участке вокруг Лиды, а потом так и двигалось вслед за ней по тропинке из следов.
   Помня наказ Мельника, по сторонам девушка даже не смотрела. В памяти ещё были свежи слова о том, что можно заблудиться на границе, и уже никогда не вернуться домой. А домой вернуться надо было.
   Слишком уж много дел накопилось, которые решить надо. И праздник Леса, который теперь неизвестно пройдёт удачно или будет сорван. И мир полуночников, который не все тайны раскрыл перед ней. Или даже сама Лида! Что таится в её памяти? Что за таинственный медальон освобождается мало-помалу из-под земли границы сейчас в банке с раствором в её сейфе?
   Что вообще происходит в её жизни? Или все самое главное уже случилось, а теперь она только пытается разгрести все то, что было... и не было сделано.
   Лида не знала, только ощущала, что её мир никогда не будет больше прежним.
   И что быть обыкновенным человеком ей не понравилось. В том прошлом, где маленькая девочка разговаривала с растениями, ей нравилось гораздо больше. Там, где был Мельник.
   Интересно, вот действительно он её не вспомнил? Или снова соврал?
   Что настоящее в этом мужчине, его удивительная мягкость и спокойствие? То лукавство, с которым он называл её "барышня" или забота и нежность, которая таилась на дне его глаз. Или то хладнокровное выражение воина, привыкшего убивать, но совсем не умеющего защищать?
   Лиде почему-то нестерпимо хотелось его разгадать. Хоть немного приблизиться, заглянуть за ту стену, которой почему-то Миша себя окружил. Что-то там было. Простая логика, которой оперировала участковой, намекала, что там, в прошлом, было что-то еще, почему так отчаянно не хотел папа, чтобы вернулась к Лиде память.
   Там...
   Мысли о прошлом расстворились вокруг, исчезли, подобно опадающему золотому листопаду с высоких берез.
   Перед глазами мелькнули кровавые мушки, впереди появилось что-то упругое и заклинание оборвалось. Путь вывел Лиду на пологий берег.
   Вниз, к воде вела утоптанная тропинка, хотя следы были оставлены и не людьми.
   Под светом полной луны хорошо видны были золотые и алые листья, покрытые не кровью - зеленоватой светящейся субстанцией.
   К сожалению, вряд ли это был фосфор.
   К ещё большему сожалению, Лида опоздала.
   Следы заканчивались у воды. И под взглядом девушки начинали стираться, возвращаясь обратно, туда, откуда она пришла.
   Темный куль, залитый ядовитой зеленью, мог быть только одним - трупом.
   А ещё нежданно-негаданно участковая умудрилась на месте преступления оказаться не представителем судебной власти, а свидетелем.
   Убийца ещё только выпрямлялся, стряхивая зеленые капли с черных рук. Из-под темного капюшона на Лиду смотрели зеленые-зеленые глаза.
   - А, - раздался тихий смеющийся голос. - Участковая. Тебя то мне и надо.
   - Убивать будешь?
   - Ну, что ты. К сожалению, тебя убивать лично мне нельзя. Через третьи руки, не обессудь, ещё не раз попытаюсь, пока попытка не станет удачной.
   Некромант, а это был он, перешагнул через труп и не пошел - полетел в сторону Лиды, застывшей на месте замороженным столбиком. Сердце девушки стучало часто-часто, как пойманная в клеть птица.
   "Как же страшно!"
   Страх окутывал некроманта темной пеленой. Он стоял рядом со своей второй жертвой, а она даже взгляд поднять не могла, чтобы на него взглянуть. Просто стояла и умирала под зелёным жгучим взглядом.
   - Удивительно, - пробормотал некромант. - Я представлял тебя совсем другой.
   - Что, - вскинула Лида голову. - Более смелой?
   - Нет. Более умной. Но твоя глупость только на руку мне играет. Я не буду с тобой прощаться, участковая. В следующий раз мы увидимся уже сразу на твоих похоронах. Ты мне живая столько крови попортила, что после своей смерти будешь отрабатывать свои долги мёртвой, под моим началом.
   Рука в черной перчатке скользнула по щеке, росчерк лунного сияния отразился на лезвии кинжала, в воздухе мелькнула опускающаяся прядь женских волос.
   - А это, - раздался мягкий шепот, - что-то вроде залога твоей очень долгой послежизни, участковая, так что, сделай милость, умри побыстрее.
   Некромант ушел почти сразу же после этого. Равнодушно отвернулся, не глядя больше на поверженную противницу. Шагнул к воде и скрылся в её темной глубине.
   Мельник появился почти через полчаса после этого. Лиду он нашел на пригорке. Девушка сидела под высоким развесистым кленом, притянув коленки к груди. По бледным щекам катились слезы.
   Потрясение сегодняшнего дня было столь велико, что нервы окончательно сдали.
   Мужчина, появившись из тени деревьев позади девушки, молча сел на пригорок рядом с ней, положил огромную руку на плечо, потом просто притянул к себе.
   Плач стал ещё горше и отчаяннее, Лида повернулась всем телом и приникла к большому и теплому Мельнику.
   - Что случилось? - тихо спросил Михаил.
   - Некромант здесь был, - сквозь всхлипывания прорвался тихий голос. - Отрезал у меня прядь волос. Сказал, что сам меня убивать не станет, а вот через третьи руки - пока не получит положительного результата. А потом после смерти я на него работать буду.
   - Вот гаденыш, - покачал головой мужчина, поглаживая плачущую девушку по голове. - Барышня, ты мне веришь?
   - Ага...
   - Вот чтобы поднять после смерти человека, недостаточно просто владеть его волосами. Нужны частицы кожи, ногтей. Нужна обязательно кровь, отданная добровольно. Кость потом берётся из трупа. И уж поверь, есть способы сделать так, чтобы ни один некромант не смог поднять труп человека.
   - Ты так можешь?
   Мельник помолчал, отвечать на этот вопрос ему не хотелось, потом все же вздохнул:
   - Да, барышня.
   - А на мне эти чары использовать можешь? Я заплачу, все что угодно. Я не хочу думать, что после смерти могу оказаться...
   - Барышня, - перебил девушку мужчина. - Не говори лишнего. Граница к таким словам очень чувствительна. Ты можешь оказаться в вечном рабстве у неё из-за своих неосторожных слов. Поэтому лучше молчи, об этом поговорить и на мельнице можно будет. И если ты сейчас немного успокоилась, то давай, поднимаемся. Там прибыли эксперты. Разговаривать ты с ними ... точно не будешь, поэтому выйдем на той поляне, заберем Шторма с Вьюгой и отправимся на мельницу.
   Лида кивнула, но руки, сжавшиеся вокруг пояса Мельника, разжимала с большой неохотой.
   Шла она медленно, а спотыкалась часто. И в конце концов, мужчине пришлось взять её за руку и вести за собой как маленькую.
   Лида не возражала.
   На поляне только Саня нашел, что поведение участковой отличается от её обычного и в худшую сторону. Но опер, возвращенный в строй, вынужден был выслушивать нотации и ценные указания от начальства.
   Эксперты, ещё только начавшие работы, сказали, что некромант где-то поблизости, и очень скоро будет ещё ближе, чем обычно.
   Саше предстояло выступить засланным казачком, а всему особому отделу на несколько дней праздника Леса в полном составе перебраться в Брянские леса.
   Переговорив с парой знакомых и договорившись о том, чтобы в участке вместе с Лидой дежурили посменно двое полицейских, Мельник повлек девушку за собой. Сидеть сама в седле она бы не смогла, поэтому сев верхом на более выносливого Шторма, мужчина поднял вялую Лиду к себе, прижал, закутывая в куртку, спасая от чужих докучливых взглядов.
   В другое время, Мельнику и в голову бы не пришло демонстрировать свои возможности, но в этот раз ему хотелось отвести девушку как можно быстрее в безопасный излом мельницы.
   И велев водяному присматривать за тем, что делают эксперты, Михаил погнал коня прямо по водной излучине реки.
   Домой. И как можно быстрее, а там что-нибудь сделать с Лидой все-таки удастся.
   Мельник ошибся.
   Самонадеянно посчитав, что он напоит девушку вином со снотворными травами, и этого будет достаточно.
   Вино на Лиду совершенно не подействовало. Нет, она не плакала. Она просто забилась в дальний угол широкой кровати, закуталась в одеяло и тряслась, не попадая зуб на зуб.
   Ни уговоры, ни слова - ничего не помогало.
   Девушка не могла закрыть глаза - тут же перед внутренним взглядом появлялся расплывающейся лужицей Петр, а вслед за ним труп незнакомого браконьера у реки и некромант.
   Это был личный ад в обертке ночных кошмаров.
   Даже сама мысль о том, чтобы лечь спать, вызывала зуд и отчаянный крик в душе.
   Мельник, с которым Лида отказалась разговаривать, сдался раньше.
   В который раз изумившись собственному поведению, он подхватил девушку и прижал к себе. Как она и была, закутанную в одеяло.
   - Я сейчас скажу тебе слова, - велел он негромко, - ты их повторишь и никаких кошмаров не увидишь. А завтра после работы, мы прогоним твой страх. Поняла?
   Лида кивнула.
   - Тогда повторяй три раза. Пятница - пятница ?, кто любит - пусть приснится.
   Голос девушки звучал надломлено. Она уже сама не понимала, чего ей хочется. Наверное, вернуться в прошлое... наверное...
   В слова, которые она произносила, сама Лида даже не вслушалась. Ну, пятница, ну, кто-то там приснится.
   Все равно, это бабушкины сказки.
   Полуночники есть, заклинания есть, а вот такие присказки на сон все равно никогда не работают.
  
   ...Солнечный полдень развесил свои паутинки повсюду. В воздухе пахло одуряюще травами. Босоногая Лидочка бегала по чердаку и никак не могла выбрать, какую же траву попросить бабушку добавить в чай.
   Бабушка пока была занята, так что время ещё было. Впрочем... Гораздо интереснее было посмотреть, кто же это там такой приехал, что бабушка велела быть здесь и ни за что не спускаться?
   Лидочка была не слишком любопытной девочкой, но огромный чёрный конь, гарцующий у крыльца, был таким красивым, что она не удержалась. Нет, она не собиралась нарушать бабушкин наказ и спускаться вниз. Она просто спустится вниз на улицу, по ветке удачно расположенного рядом дуба. И там и останется в тени, у неё там и мороженое было припрятано.
   Камешек ледяного купола ещё на три раза использовать можно. А в такую жару только мороженое и спасает.
   Сказано - сделано.
   Кому придет в голову, что окна закрывать надо? Бабушка поворожила, мухи и комары туда не летят, а свежий воздух, вкусно пахнущий свежескошенным сеном впустить в комнату - благое дело.
   Ну, а то что ушки на макушке у одной "леди", бабушке и в голову не пришло.
   Сквозь распахнутые створки, бабушку совсем не было видно, зато хорошо было видно её гостя. И слышно тоже.
   Огромный гость занявший один весь диванчик у окна показался маленькой девочке больше чем медведь! И голос у него был звучный, трубный, можно было даже не прислушиваться - все равно все хорошо слышно было.
   - Михаил, - голос бабушки журчал словно речка на перекатах. - Ты хоть познакомился бы с егозой, а то заглядываешь почитай каждый месяц, а на неё посмотришь издалека и уходишь.
   - Куда мне знакомиться с маленькой малышкой? - возразил гость. - Ты на меня посмотри, я огромный, испугается и всё. Первое впечатление не изменишь.
   - Ох, Миш, не тянул бы ты с этим. Ей уже скоро шесть, дотянешь до того, что познакомишься с ней на официальных смотринах. Тебе оно надо? Для девочки это шок будет, так пусть хотя бы она тебя узнает до этого. Ты представь, её приведут в незнакомое место. Вместо любимых полей и лесов - будет мертвый костяк города, потом подведут огромного мужчину, которого она не зная точно испугается и скажут, что это её жених. Ну, зачем так? Пойдем, познакомишься с ней. Сказку расскажешь.
   - Какую ещё сказку? Я ни одной не знаю!
   - Значит, наоборот, - миролюбиво откликнулась бабуля. - Вначале, моя егоза расскажет тебе сказку, а потом ты ей. Можешь даже ту же самую, она в обиде не будет. Я даже кресло-качалку тебе уступлю ради этого. А пирожные ты ей сам отдашь. Ну, так что, Миш?
   - Может, все таки в другой раз?
   - Никакого другого раза. Всемогущий Мельник боится маленькой девочки, что за безобразие!
   - Она не прост маленькая девочка. Пройдет ещё несколько лет, и она станет прехорошенькой девчушкой, особенно если и внешностью в тебя пойдет. А там - ещё несколько лет, и я её под венец поведу.... Естественно, я её боюсь! Я холостяком уже сколько лет жил! И жил бы ещё столько.
   - Вот и нечего, давай-давай. Поднимайся, Миша, поднимайся. Пойдем знакомиться с твой нареченной. И имей в виду, за год не добьешься того, чтобы она тебя полюбила искренне и от всей своей детской души, я тебя на порог больше не пущу!
   Мельник вздохнул, махнул рукой.
   - Ну, тебе разве откажешь? Пойдем. Будешь меня знакомить. С солнечной егозой, не сидящей на месте.
   На этом интересный разговор закончился. Лида, чтобы посмотреть, что будет дальше, поползла по ветке вперед. Что ещё скажут? И когда этот большой как мишка мужчина повернется, как он выглядит? И почему он не знает сказок? И о какой невесте он говорил?
   Ветка под ногами и руками непоседы треснула, и с тихим ойканьем девочка полетела вниз.
   Не разбилась.
   Раздался мягкий не то шелест, не то шорох, и она оказалась в больших руках того самого мишки, в человеческом облике, который так её заинтересовал.
   Положив ладошку на щеку встревоженного человека, Лида засмеялась:
   - Я знаю, ты заколдованный принц, а по ночам ты оборачиваешься в медведя. Я буду твоей принцессой и раско... раско... расколдую тебя от чар злой ведьмы!
  
   ...Луч света скользнул по лицу, Лида зажмурилась и резко распахнула глаза.
   В спальне никого уже не было.
   Мельник - ушел. Не было рядом и Дари, только на подоконнике радостно прыгала маленькая пичуга.
   В душе был полный раздрай.
   Только что девушка узнала, что же именно скрывал Мельник от нее, что за тайна была там, в том прошлом, о котором она ничего не помнила.
   Помолвка. Раньше.
   Та маленькая Лида, судя по всему, была не совсем человеком, поэтому и была заключена договорная помолвка. И если бы девушка все не забыла из-за лича, вполне возможно, что сейчас она была бы замужем за Мельником!!!
   Мысли в голове метались серебристыми вспуганными рыбками.
   Что делать?! С кем поговорить, у кого просить совета? Куда бежать? Что искать? Что спрашивать?
   Но Лида не знала, что это ещё только начало.
   Тихо звякнул телефон, и поднося его к уху, надеясь услышать голос Михаила, девушка услышала совсем другой голос, который она уже и не чаяла услышать.
   - Скворцова, - раздался смеющийся мужской голос. - Не говори мне, что ты с утра пораньше в пятницу уже на работе. Да, я знаю, что в следующие выходные начинается праздник леса, но иногда к должностным обязанностям можно отнестись и с небольшим головотяпством. Короче, душа моя, я дома буду через полтора часа. Так что... поставь что ли чайник, домашних пирожков от тебя сегодня я не дождусь. Знаю, сам виноват, надо было предупредить пораньше. Но нас с оказией отпустили на полторы недели до срока, и я даже позвонить не успел. Вещи покидал в сумку и домой. Как же я по тебе соскучился, Скворцова. По твоему голосу. По твоей улыбке. Ну, ты чего молчишь, не рада?
   - Лешка, - прошептала Лида и снова расплакалась...
   Она уже не слышала, что там говорил возвращающийся блудный жених. Она не знала, что в участке её ждет Саня с очень важной информацией по погибшим браконьерам. Лида не знала, что при перевозке снежный зверь все-таки сбежал и теперь возвращался обратно на её территорию. Не догадывалась она и том, что Михаил стоит в соседней комнате, прислонившись к стене, и слушает её разговор.
   Она отчаянно плакала, понимая, что и без того запутанная жизнь, превращается на её глазах в руины.
   А начиналось то все с браконьеров...
   Теперь браконьеры были мертвы, а проблемы кончаться и не думали.
   Впереди был праздник Леса и всего неделя на его подготовку.
   А ещё всего два часа, чтобы понять, что сказать Лешке, а о чем промолчать. Что ему рассказывать о полуночном мире, а о чем не вздумать даже и упомянуть ради его безопасности.
   - Сковорцова, я скоро приеду! Вытирай слезы немедленно, - велел Лешка. - Иначе обнимать тебя, заплаканную, я не буду. Жди меня, любимая. Совсем немного осталось, совсем чуть-чуть.
   Одновременно с гудками из ослабевшей ладони выскользнул телефон, и Лида отчаянно пожалела о том, что блокировка с памяти начала падать. Некоторым знаниям лучше было бы остаться похороненными там, в прошлом, для спокойствия её самой и мужчин, которых неожиданно в её жизни и сердце стало двое.
   Чего Лида не могла себе даже представить, так это то, что происходящее было только началом.
   И фамильные тайны, которые были похоронены в шкафу среди безобидных скелетов, угрожающе затрещали костями, заполыхали огнями в пустых глазницах.
   Близился праздник Леса.
   Возвращался Лёшка.
   И довольно далеко от деревушки Малые луки, собирала чемодан высокая ухоженная дама с седыми волосами, завитыми в буклями. Медальон, в котором была фотография смеющейся малышки, несколько часов назад почернел и рассыпался.
   Чтобы не произошло, а внучке угрожала смертельная опасность. И больше следовать идиотским правилам сына, запретившего видеться с внуками, дама не собиралась. её любимой малышке нужна была помощь, а значит, эту помощь баба-яга северо-западного округа собиралась ей любой ценой оказать.
  
Оценка: 8.51*7  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"