В воздухе наконец запахло весной. Солнце, казалось, всю зиму тихонько дремало, а теперь проснулось, и так радовалось своему пробуждению, что светило изо всех сил!
Радовался и Ромка. Ему нравились по пути из школы домой подставлять лицо солнцу, чтобы оно щекотало своими лучами его щеки и ресницы, и жмуриться, и улыбаться ему в ответ. Ему нравились шумные воробьи, носящиеся оголтелыми стайками от дерева к дереву и свежий ветерок, пахнущий талым снегом. А еще, недалеко от его дома недавно вырыли глубокую канаву, оголив водопроводные трубы. Родители говорили, что скоро их будут менять на новые. Но рабочие пока не принялись за дело, и канава была в полном распоряжении детворы из окрестных дворов. И Ромка после уроков спешил поскорее сбросить свой ранец, чтобы отправиться к заветной канаве.
Канава была до середины наполнена грязно-рыжей водой, а глинистые ее берега - крутые и скользкие. Мальчишки подходили к самому краю и бросали в канаву ледяные комья, наблюдая, как они тонут или медленно растворяются в мутной жиже. Это занятие очень увлекало Ромку и его дворового товарища Серегу. Нужно было только найти льдину побольше, поднатужиться и запустить ее изо всех сил в канаву, так чтоб брызги полетели во все стороны. А потом следить за ее превращением, что казалось особенно приятным. Иногда ребята даже устраивали соревнования, чья льдина дольше продержится на воде.
Но сегодня Ромка придумал занятие поинтересней. К тому же снега вокруг с каждым днем становилось все меньше, и он становился все грязней и противней, и хорошую льдину отыскать было почти невозможно. Зато оттаяло столько досок, дощечек и палочек - просто тьма тьмущая! Поэтому Ромка и придумал запускать по канаве плоты.
Ромка и Серега выбрали себе у обочины по дощечке и вооружились длинными прутами. Спускаться по крутому берегу было страшновато, но Ромка подбодрил Серегу, сказав, что на них резиновые сапоги с рифлеными подошвами, а это то же самое, что шины у вездехода, поэтому бояться им нечего. Пусть другие боятся.
Спустились и впрямь хорошо, ни разу не поскользнувшись. К тому же, у самой воды вдоль канавы проходила труба, по которой было очень удобно продвигаться маленькими шажками. Мальчишки стояли рядом. Ромка первый присел и пустил свой плот на воду, тот покачался и начал тихонько кружиться на месте. Серега тоже отпустил свою досточку, толкнул ее, но она уткнулась в Ромкину. Плоты закачались вместе, и от них по грязной воде побежали ленивые круги. Где-то над головами товарищей послышались смешливые возгласы дворовых ребят.
- Ну, ничего, - сказал Ромка, - сейчас мы исправим это позорное положение! - Он взял прут и подтолкнул, насколько мог, свой плот к середине лужи. Плот перевернулся, шлепнулся о воду, нырнул, но через мгновение показался и неторопливо поплыл в левую сторону.
Серега тоже толкнул прутом свой плот, но осторожно, и тот чуть отплыл от берега. Серега погнал его прутом вдоль берега, вслед за Ромкиным. Сам Ромка уже отошел от друга на несколько шагов.
Серега тихонько ступал одной ногой по глине, другой - по трубе, стараясь не отставать от Ромки. Вдруг кто-то из мальчишек сверху канавы швырнул весь облепленный сажей ледяной ком. Ком плюхнулся прямо между Ромкиным и Серегиным плотами, окатив ребят ледяными брызгами. Ромка оглядел себя: его зеленая куртка была покрыта черными и коричневыми крапинами.
- Эй, вы! - Повернул он голову на обидчиков, но наверху никого не было - мальчишки с гоготом разбежались.
Ромкина досточка оказалась теперь так далеко, что ее больше не возможно было подгонять прутом. Разве что с противоположного берега канавы. До Серегиной можно было дотянуться. Утерев забрызганное лицо рукавом, он принялся подстегивать свой плот, но тот не поддавался: только качался, и казалось, не двигался с места.
- Сейчас помогу, - сказал Ромка и повернулся, чтобы идти к Сереге.
Серега поднял на него глаза и в это время его подошвы заскользили по глине. Он махал руками, стараясь удержать равновесие, но тело не слушалось и уже плашмя летело в воду. Ба-ах! Серега животом ударился о коричневую жижу, и пошел ко дну.
- Помогите! Помогите! Серега, барахтайся, барахтайся! - Ромка, как маленькая птичка, боком и как можно быстрей, переступал по трубе, стараясь приблизиться к другу.
Серега барахтался как мог. Его весеннее пальто отяжелело от глинистой воды и тянуло вниз. Сама вода была неимоверно тяжелой. Она была везде - в сапогах, в рукавах, за шиворотом, во рту и в ушах. Но Серега отчаянно бил руками и ногами. Изо всех сил, как мог, ведь плавать он не умел.
- Прут, прут держи! - кричал Ромка и тыкал прутом в воду, где бились Серегины руки, но товарищ его не слышал, а может, не понимал.
Но вот, Серега чудом смог повернуть к берегу и Ромка дотянулся до него рукой. Серега почувствовал, что стукается коленями о трубы и сумел оттолкнуться от них, помогая одной рукой, другую крепко держал Ромка.
С горем пополам друзья выбрались из канавы наверх. Лицо у Сереги было совершенно ошалелое, не говоря уже о всем его внешнем виде. Грязная вода лилась с него ручьями, зубы стучали, руки и коленки тряслись.
- Быстрей, быстрей, домой! - кричал Ромка, и голос у него был непривычно визглявый.
Серега шел к дому, стараясь идти быстрее, а Ромка плелся за ним и тихо всхлипывал.