Я вежливо улыбнулся и сгреб монеты. Парни оказались именно теми лохами, которых я так долго и упорно искал. Они не видели очевидного. Ну как, чёрт возьми, можно было не заметить что пиковый туз у меня мелькает уже раз пятый за колоду? Вот-вот, и я о том же.
А эти филины сидели и грязно ругались, осыпая меня, однако, деньгами. Деньги, конечно, были такие, что и деньгами не хотелось называть, но мне сейчас и эта мелочь была весьма и весьма к месту. Той мелочи, что нам выдавали в увольнение хватало разве что на грязную портовую шлюшку, а моя любовь к прекрасному не позволяла мне прикоснуться к их порченым телам без гадливой дрожи.
Мысленно прикинув сколько я сегодня заработал, я восторженно улыбнулся. Конечно, мысленно. Не хватало мне ещё издевательски улыбаться - парни и так были на взводе. Ещё бы - я бы и не так злился на их месте. Тот, что сидел слева принял колоду и, дождавшись пока мы кинем медяки на кон, сдал нам карты. Я глянул верхнюю - туз черв. И тут я сделал непростительную глупость - я скинул одну себе на колени, и на её место уложил всё того же туза пик.
- Мне хватит.
- А мне ещё, - это тот, который слева. Получив карту, он изобразил на лице трогательную по своей нарочитости игру мысли, и наконец, мучительно прищурив левый глаз, выдавил, стараясь придать неуверенности в свой голос. - Мне хватит.
Я еле удержался, чтобы не фыркнуть - вот ведь комик. А ведь он наверняка думает, что умело развёл меня.
- Мне тоже хватит. - а это уже сдающий.
- Ну что? Вскрываем? - я ласково улыбнулся.
Получив в ответ кивок, я дождался, пока они скинут карты. У того который кривлялся было очко, шесть-семь-восемь, о чём он мне и сообщил, ухмыляясь во всю свою тупую физиономию. Второй выложил две десятки. Я секунду помедлил, и красивым жестом швырнул карты на стол - . Рука того, у которого было "очко" замерла над монетами, которые он уже собирался прихватить, и он посмотрел на меня. Я грациозно протянул руку, чтобы забрать уже мои монеты, как вдруг что-то мелькнувшее в его глазах остановило меня. Его глаза медленно начали наливаться кровью. Поняв, что что-то пошло не так - я глянул на стол и остолбенел. Я скинул два туза пик, видимо скинув не ту карту. Мать вашу! Ну какого хрена этот туз прямо сейчас выскочил?!
Я заискивающе улыбнулся и, резко опрокинув стол, рванулся к выходу. На моё счастье стражников в этой забегаловке отродясь не бывало, и на улицу я вырвался без препятствий. Вылетев из гулко хлопнувших за моей спиной дверей, я мгновение потратил на то, чтобы оглядеться, и со всех ног рванул вправо. Если мне не изменяла память, там был маленький такой переулочек, из которого выходили ещё три. Идеальное место чтобы затеряться. Уже заворачивая в переулок, я услышал:
- Эй, вон он. Держи его!
Но было уже поздно, пробежав по переулку шагов пятнадцать, я резко свернул в ближайшее ответвление и поддал парку. Через несколько минут я, уже отдышавшись после неожиданного кросса, подходил к милому заведению, в которое я влюбился с первого взгляда. Это был премилый бордельчик - мягкие кровати, тяжёлые шторы на окнах, услужливые холуи, да и девочки здесь были мать-мать.
Что я делал следующих два часа - объяснять не надо, и вышел оттудова я в премилом расположении духа. Ах, Кати... Шарман, как любил говорить один сухонький перекупщик, когда в его руки за бесценок попадала какая-нибудь особо милая вещица. Весело насвистывая, я двигался в направлении казарм.
Вечером, уже после отбоя, я с удовольствием затирал уши восторженным лохам.
- Ох, что это была за драчка! - Я отчаянно жестикулировал, пытаясь показать как и кому я заехал между глаз. После очередной порции рассказанных тумаков, моё лицо трагически омрачилось. - И тут один достаёт пёрышко. Ну я сразу в стойку - он замахивается, а я ухожу влево и бью в висок.
- А он что?
- А что он? - я состроил оскорблено-удивлённую мину. - Падает естественно.
- Да нет, неужели не задел?
- А, ну есть чуть-чуть - вот, смотрите! - я задрал рубаху, показывая продольную царапину вдоль рёбер. Все восхищённо воззрились на неё. На самом деле я поцарапался о незагнутый гвоздь, когда переворачивал стол на моих неудачливых игроков, но...
- Да, я б так не смог. - Эхх... вот за что люблю сельских парней, так это за простодушие. И не важно, крестьяне они или, как в моём случае, грабители с большой дороги - результат один.
- Ну что? Рассказал уже как ты сегодня всем хари поначистил? - вклинился в разговор новый голос.
- Представь себе, Вин. - довольно холодно откликнулся я. Не люблю когда меня прерывают на самом интересном месте. Я ведь ещё про шлюх не рассказал. А я так люблю смотреть на этих не видевших нормальных баб парней, когда я им про них рассказываю...
- Ладно. Сказка на ночь закончена. - Вин махнул рукой, и слушатели быстренько рассосались. - Слушай, Руф. У меня к тебе дело есть.
Руф, то есть Руфиус - это я. Монашки из монастыря Святого Лотиана, в котором я вырос, были законченными дурами, и назвали меня именем какого-то там святого.
- Да неужели, и наверняка срочное?
- Ага, срочное. - Не понял сарказма он. - Только давай куда-нить забуримся, тут ушей много.
Пожав плечами, я встал с койки и последовал за ним.
Выйдя на крыльцо, по ночному времени пустое, Вин помолчал минуту, а потом резко сказал:
- Витар совсем обнаглел.
- Опять? Что на этот раз? - я смотрел на Вин устало и умоляюще. Как же мне надоел этот придурок Витар.
- Он додумался надерзить Врагу.
Я задумчиво постучал кулаком по стене.
- Что он уже ляпнул такое.
- А что он мог ляпнуть? Этот полудурок Врага "хапуном" назвал. - я мысленно застонал. _________________________________________________
1. Хапун(Хапунок) - уничижительное название грабителя самого мелкого пошиба. Грабит только женщин, детей, пьяных и т.д.. Хапуны презираются даже другими грабителями.Естественно, что Враг, будучи официально наёмником(пусть и неофициально грабителем) услышав такое оскорбление он вполне мог отбить Витару мозги не сходя с места.
- Вот-вот. И я о том же. - Видимо мои мысли отразились на лице, так как Вин сочувственно похлопал меня по плечу и сказал. - Так что я тебя предупредил - а ты как хочешь крутись.
Теперь наверное стоит объяснить кто такой Витар. Этот мальчишка, невесть как попавший на галеры вместе со мной, также как и я был рекрутирован в Легион, и, как это ни странно, успел, пусть и случайно, но спасти мне жизнь, за что я теперь чувствовал себя ему обязанным. Правда, учитывая с какой скоростью он попадал в разные передряги, я уже начинал подумывать о том чтобы лично его придушить. Не всерьёз конечно, но мысль была. Но думать как его выручать надо было срочно. Враг не из тех людей, что будет откладывать расправу, скорее всего к Витару придут уже сегодня ночью. Ладно - на месте будем думать - посмотрим сначала что там Враг и в каком он настроении.
Зайдя обратно в барак, я решил было, что уже опоздал, но к счастью Витар валялся у себя на койке отнюдь не трупом, зато очень и очень испуганным. Над ним горой нависал сам Враг и пара его прихлебателей. Я немедленно направился к ним, лихорадочно подсчитывая сколько денег у меня в карманах.
- Чего надо, Руф? Опять этого говнюка защищать будешь? Ну нет, на этот раз он так просто не отделается. Поссыт кровью недельку - авось да и задумается что и кому говорить.
- Нет, что ты Враг. Просто я тут сегодня деньжатами немного разжился, вот и решил что стоит угостить моего доброго друга Врага, ведь так? - Я изобразил на лице самую что ни на есть подобострастную улыбку.
- Угостить говоришь? Чегой-то мне подсказывает что за это я не должен вот его трогать, - кивком указав на скрючившегося на койке Витара, Враг выжидающе уставился на меня.
- Враг, друг мой, ты же знаешь, как я тебя уважаю. Я не хочу портить с тобой отношений, и хочу чтобы мы оставались друзьями, поэтому я и хочу угостить тебя. А этот, - я пренебрежительно кивнул в сторону мальчишки. - Да зачем он тебе, я сам из него дурь выбью - тебе надо было только сказать.
В глазах Врага промелькнула искорка смеха. Всё-таки он был не глупым и не таким жестоким как пытался казаться. Жестокость была ему необходима чтобы его боялись, а на сосунков типа Витара, которые неспособны вонзить кинжал в спину ему было глубоко наплевать.
- Ну что ж, - теперь Враг обнял за плечи меня. - Тогда завтра жду тебя у себя в углу с бутылью вина. Большой бутылью хорошего вина.
Я мысленно застонал. Не, теперь я точно Витару по рогам надаю - это ж надо... Но не моргнув и глазом, я уверил Врага что всё так и будет, после чего злобно посмотрел на Витара и отвесил ему довольно увесистую оплеуху. Враг со товарищи как по команде заржали, хлопнули меня на прощание по плечу и ушли к себе. Я же не переставая отвешивал Витару то оплеуху, то пинка под зад.
Минут через двадцать, я сидел у него на койке и спокойно смотрел прямо ему в глаза. Он, хоть и дулся на меня, потирая рукой места, куда я дотянулся с побоями, смотрел на меня не отрываясь. Хорошо, что хоть понимает, от чего я его отмазал.
- Пообещай мне, что будешь думать что и кому говорить. Второй раз я тебя так не уведу из-под удара, ясно тебе, дуралей? - Я уже перекипел, и, поэтому, отчитывал мальчишку лениво.
Витар виновато опустил глаза и через силу кивнул. Тогда я встал, положил руку ему на плечо и, пожелав спокойной ночи, дал ему ещё один несильный подзатыльник. После чего, не глядя на его возмущённую физиономию, отправился спать.
***
Сержант неторопливо мерил шагами плац.
- Легионеры! - он секунду помолчал. - Да, уже легионеры, хотя я бы вас так не назвал. Долго Империя одевала вас и кормила, вам, - тут он сделал небольшую паузу, показывая всю несуразность и дикость происходящего, - вам даже платили! И пол года я пытался выбить из вас дерьмо, стараясь сделать из того сброда, что мне достался, настоящих солдат. Я не скажу, что у меня получилось. Но я не буду говорить что ничего не добился. Честно говоря - солдаты из вас дерьмовые. Но всё-таки - солдаты.
Лигий нервозно ходил вдоль строя, вглядываясь в лица. Видно было, что ему происходящее не нравиться, но и говорить этого вслух он, видимо, не имел права. Наконец он справился с собой и продолжил.
- Империя призывает вас. Завтра вы обозом уйдёте на Север, в Тимору. Там вы поступаете в распоряжение наместника Виния. Всё. Десятники, ко мне!
На следующее утро вместо обыкновенного кросса с напарником на закорках нас построили, и мы, под предводительством десятников, быстро погрузили в телеги свои нехитрые пожитки, и дорожные запасы. Потом, дождавшись, пока Лигий и другие сержанты закончат проверку, погрузились в них сами.
Первое время, пока мы только отъезжали от Имперского города, дорога была отличной, и мы преспокойно дрыхли. Только сопровождающий нас сержант - не Лигий, дали какого-то другого, видимо, сынка какого-то важного папаши, которого предок решил скинуть на северные границы, чтоб мужиком стал, так вот он и становился - абсолютно бессистемно, насмотревшись на Лигия и ему подобных, он стягивал нас с телег, садил Первых на Вторых и вперёд за обозом. Отстававших лично погонял кнутом. На редких остановках он выстраивал нас и зачем-то отрабатывал с нами строевую. В общем, этот придурок делал всё, чтобы получить на каком-нибудь привале кинжал под лопатку - хотя, надо отдать ему должное - он это, видимо, предусмотрел, так как всё оружие у нас забрали ещё перед погрузкой, и теперь оно утрясалось в телеге, окружённой конвоем из десятка Легионеров. Не таких как мы - настоящих.
К концу второй недели пути, мы покинули пределы родных земель Империи, и теперь углублялись всё дальше вглубь завоёванных, но ещё далеко не освоенных земель. Дороги здесь были, но такие, что мы уже радовались пробежкам на ногах - в телегах трясло просто нечеловечески. Так, что когда телега подпрыгивала на очередном ухабе, я иногда побаивался за сохранность зубов.
Так прошёл почти месяц. За этот месяц мы выдохлись, устали жрать сухпаёк и уже не косились, а смотрели прямо, налитыми кровью глазами. Но всё рано или поздно приходит к своему концу - и дорога в конце концов привела нас в Тимору, в городок Просс. Въезжая я мысленно стонал, глядя на окружающее убожество. Одно-, очень редко двух-, и почти никогда трехэтажные перекосившиеся халупы, разбитые мостовые с текущими по ним ручейками нечистот, до одури грязные и вонючие жители, глядящие тупо и с покорностью овец, ведомых на заклание. Даже небо было каким-то особенно серым - это было заметно даже после двух недель непогоды, сопровождавшей нас с тех пор, как мы въехали в Тимору.
В общем - пейзажик был мрачным до умопомрачения, простите за каламбур. Гнетущая атмосфера так захватила нас, что все мы молчали, пока тряслись по городу в сторону казарм. Казармы нас неожиданно порадовали - отстроили их, видимо, совсем недавно, специально для установления гарнизона. Наши предшественники встретили нас не очень радостно, что в принципе были не удивительно - мало того, что мы позорим своим существованием имя легионера, так ещё и выбиваем их из спокойной полудрёмы на задворках Империи. Ходил слушок, что их переводили на подавление партизан в Альбре.
Кстати весьма интересная страна - маленькая, как блоха - пара городов и десятка три-четыре деревень, но Империя на ней засела серьёзно. Когда легионы Империи перешли границу - их никто не встретил. Когда они пришли в столицу - им поставили столы и передали престол, куда Император не замедлил посадить своего регента. С тех пор регенты и менялись по пять-шесть раз в году. Добрая половина населения, включая женщин и детей, ушла в леса, где под предводительством своего разжалованного королька, который, кстати, оказался весьма и весьма талантлив в партизанской борьбе, была шилом в заднице Империи.
Хотя я, в отличие от большинства, предпочёл бы двинуться маршем в леса Альбры, чем сидеть в этой дыре, где нет ни нормального вина, ни чистых девушек.
Почти весь день нас и наших командиров вводили в курс дела. Нам объясняли где тут лучшие шлюхи и выпивка, рассказывали о ближних селениях, где, при желании, можно было разжиться кой-какой травкой, ну и так далее, а командирам показывали основные посты, дороги и прочую военную муть. Нам вообще-то тоже что-то объясняли - но я не стал вникать. Тимора была границей Империи, и её полагалось защищать - а то, что и нападать-то по сути некому - этого никто в расчёт не брал. Ну да, вообще-то земли за пределами Тиморы были изведаны слабо - бескрайние ледяные степи, горные леса и прочие болота, но за последние десятки, может даже сотни лет, оттудова не пришло ни одной опасности. Заплутавшие волчьи стайки я в расчёт не беру.
Наконец наши предшественники построились, погрузились в телеги и потряслись по той же дороге, по которой мы несколько часов назад прибыли. Сержант вызвал десятников, расставил посты и скомандовал отбой.
Второй день в Тиморе был таким же гадким и пасмурным. С самого утра моросил мерзкий мелкий дождик, поэтому утренний кросс был вдвойне тяжелее обычного - бежали по колено в грязи и мокрые как гуси.
После кросса, нас, продрогших и злых как все демоны Агра, загнали в столовую, в которой выдали по тарелке какой-то зелёной мути, вприкуску с куском сала и яблоко.
Десятки сидели раздельно, каждый за своим столом. Вот и сейчас наш десяток молча сидел и подозрительно ковырял нечто, что попытались выдать за наш завтрак, и, хоть за соседними столами кто-то уже стучал ложками, попробовать этот "завтрак" никто не решался.
Наконец Лиин, паренёк лет восемнадцати-двадцати, выдохнул, и, смело зачерпнув полную ложку, поднёс её ко рту. Все сидящие за столом смотрели за ним не моргая. Некоторое время он смаковал, распробывая, после чего меланхолично пожал плечами и начал спокойно уписывать за обе щеки. Мы переглянулись и дружно взяли ложки. Да - шедевром кулинарии это назвать было нельзя, но в принципе было съедобно.
Подчистив тарелки, мы сидели и наслаждались последними минутами отпущенного на завтрак времени. Тарн - довольно свирепый на вид выходец из южных пределов Империи словил за шкирку пробегавшего мимо пацана. Штук пять таких же сновало взад-вперёд с важнецким видом - это были "помощники" нашего сержанта - проще говоря мальчики на побегушках - поднеси то, отнеси это и так далее. Это было нормальной практикой - как только сержант уселся за стол в своём новом кабинете, к нему выстроилась небольшая очередь из родителей, жаждущих сдать своих чад в подчинение "господину офицеру". Это было удобно всем - сержант за харчи получал пять-шесть пар рук и неплохих осведомителей - а много ли съест мальчонка лет двенадцати? А родители сбывали с рук нахлебника, с надеждой что он так и останется расти "пасынком кентурии" - и оденут его и накормят, да и при деле будет.
Так вот одного из таких пареньков Торн и схапал. Паренёк было взбрыкнул ногами, но быстро оправился и важно посмотрел на Торна.
- Ты, это что вообще такое? - пробасил тот.
- ??
- Вот это! - Торн ткнул пальцем в тарелку, в которой ещё плавали остатки зелёной жижи, и для верности свёл к переносице кустистые брови.
- Это? - мальчонка явно считал что ему никто даже щелбана отвесить не посмеет. - Это чанга.
- Ча- что?
- Чанга, - мальчишка страдальчески вздохнул, всем видом показывая как ему надоели всякие "тупые солдафоны", которые не знают элементарных вещей. - Это такие водоросли. В море растут. - добавил он, подумав.
- Ладно - двигай отсюда. - Торн отпустил паренька, и отвесил ему на прощание крепкую оплеуху. - И не умничай мне больше.
Паренёк возмущённо пискнул, но возмутиться не посмел, и быстро убежал. Торн о чём-то задумался.
И только на выходе из столовой он уныло спросил, обращаясь непонятно к кому:
- А если на них рыбы насрали?...
***
- Выйдите все! - Броган наверное был очень страшен в этот момент, так как Грольд и его семья не задавая вопросов мигом убрались из своего собственного дома. И только дождавшись пока в доме не осталось никого кроме его самого и знахаря, Броган вернулся к старику.
- Хорхи! Алло, с тобой всё нормально? - Броган пощёлкал пальцами у того перед лицом, отчего старик растерянно сморгнул и детским, полным пугливой надежды взглядом посмотрел на воеводу.
- Броган... Броган... - Хорхи повторял его имя, как будто надеясь что оно его защитит.
- Да успокойся ты! - Броган ощутимо встряхнул старика за плечи. - Что такое?
- Этот знак... - старик неожиданно успокоился и говорил уже ровно. - Это Феникс и Гидра! Огонь и вода!
- Мне это ни о чём не говорит. Что он означает?
- Перемены, - скорбь всё-таки пробивалась в голосе знахаря.
- И всего-то? - Броган чуть не расхохотался. А он то думал... - Чего ж ты так нервничаешь-то?
- А потому! Перемены - это не смерть одного царька и смена его другим! Феникс и Гидра могут изменить устройство мира.
- Да нам-то что? - до Брогана начинало смутно доходить, но трагедии он всё ещё не видел.
- А то? Как ты думаешь, что будет, если сначала весь мир полыхнёт огнём животной ярости, а потом омоется реками крови? Ведь ярость это тот же огонь, а кровь - вода. Люди пойдут друг на друга войной, и тут не помогут ни магия, ни дипломатия. Океаны сменят свои очертания, и реки потекут вспять. Ты даже не представляешь, что могут натворить эти твари! Когда брат восстаёт против брата, земля перестаёт родить - Феникс и Гидра слишком заняты своим поединком, чтобы думать о судьбе маленького мирка вроде нашего! - Старик перевёл дух. - Их схватка вечна как сам мир - это стихии. Как дождь стачивает горы, как солнце высушивает моря - так и они изгрызут наш мир. Крик боли Феникса - это огонь ненависти в глазах солдат. Тихая ярость гидры - безжалостность матерей, которые убивают своих детей только потому, что они не вовремя просят поесть!
Броган стоял и медленно холодел. Так не бывает - но Хорхи... старик никогда его не обманывал.
- И что нам делать? - слова упали тяжёлым камнем. Воцарилось молчание.