Шап Игорь Евгеньевич : другие произведения.

Смерть Екатерины Ii

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
   [] Это отрывок из моей работы "История о любви, измене и убийстве", которая будет опубликована позднее ______________________________________________
  
   Возвращаясь назад, скажу, что через три дня после свадьбы великого князя Константина Павловича и Анны Фёдоровны Императрицей будет написано письмо барону Гримму:
  
   "Теперь женихов у меня больше нет, но зато остаётся пять девиц, из которых младшей только год, но старшей пора замуж. Женихов им придётся поискать днём с фонарём. Безобразных мы исключим, дураков тоже; бедность же не порок. Но внутреннее содержание должно соответствовать очень красивой наружности. Если попадёт такой товар на рынке, сообщайте мне о находке".
  
   Но 25 июня 1796 года в 3 часа 45 минут утра Мария Фёдоровна родила ещё одного будущего "жениха" - Николая. В рождении будущего российского императора с самого начала всё было необычным. Ещё во время беременности Марии Фёдоровны её сын Константин подшучивал над матерью, мол, никогда в жизни не видел такого большого живота, в котором может уместиться четверо...
   Екатерина II спешит сообщить барону Гримму о своей семейной радости:
  
   "Сегодня в три часа утра мамаша родила громадного мальчика, которого назвали Николаем. Голос у него бас, и кричит он удивительно; длинною он аршин без двух вершков ( 71 см - 2 x 4,4 см = 62 см. - И.Ш ), а руки немного поменьше моих. В жизнь свою в первый раз вижу такого рыцаря... Если он будет продолжать, как начал, то братья окажутся карликами перед этим колоссом".
  
   А 5 июля Императрица продолжает делиться "достижениями" своего внука:
  
   "Рыцарь Николай уже три дня кушает кашку, потому что беспрестанно просит есть. Я полагаю, что никогда ещё осьмидневный ( 8 дней. - И.Ш. ) ребёнок не пользовался таким угощением; это неслыханное дело. У нянек просто руки опускаются от удивления; если так будет продолжаться, придётся по прошествии шести недель отнять его от груди. Он смотрит на всех во все глаза ( il toise tout le monde ), голову держит прямо и поворачивает не хуже моего".
  
   Вот так на кашке и вымахал "рыцарь Николай" в императора, прозванного в народе Николаем Палкиным. Эта история, связанная с рождением Николая I, до сих пор не совсем "прозрачная"..., я расскажу вам об этом.
   Павел I подозревал свою супругу Марию Фёдоровну в том, что она родила, по крайней мере, одного сына Николая от гоф-фурьера Даниила Григорьевича Бабкина ( 1771 - 1858 гг. ).
  
   Копия старинного письма ( оригинал, якобы сгорел во время пожара в 1918 году ) была опубликована Павлом Елисеевичем Щёголевым ( 1877 - 1931 гг., крупнейший пушкинист, историк литературы, ) в журнале "Былое" в 1925 году. Павел Щёголев был одним из создателей Петроградского историко-революционного архива, а с 1920 года он был управляющим одного из отделений Государственного архивного фонда. Он имел доступ ко всем архивным материалам..., и о нём говорили - "Щёголев знает всё !"
   Вполне естественно, что после революции Павел Елисеевич стал "обслуживать" новую власть..., и поэтому сделать заказной поклёп на "царизм" ему было очень даже с руки.
   Вот отрывок из письма ( от 15 апреля 1800 года ), якобы написанного Павлом I своему "доверенному другу" Фёдору Васильевичу Ростопчину ( вспомните историю с "третьим письмом" Алексея Орлова к Екатерине II про убийство Петра III в Ропше ):
  
   "Сегодня для меня священный день памяти в Бозе почившей цесаревны Натальи Алексеевны ( напомню, это первая жена Павла Петровича, умерла в результате родов после долгих мучений в пять часов утра 15 апреля 1776 года. - И.Ш. ), чей светлый образ никогда не изгладится из моей памяти до моего смертного часа.
   Вам, как одному из немногих, которому я абсолютно доверяю, с горечью признаюсь, что холодное, официальное отношение ко мне цесаревича Александра меня угнетает. Не внушили ли ему пошлую басню о происхождении его отца мои многочисленные враги ?
   Тем более это грустно, что Александр, Константин и Александра мои кровные дети. Прочие же? (.....) Бог весть! Мудрено, покончив с женщиной всё общее в жизни, иметь ещё от неё детей. В горячности моей я начертал манифест о признании сына моего Николая незаконным, но Безбородко ( Александр Андреевич, канцлер. - И.Ш. ) умолил меня не оглашать его. Всё же Николая я мыслю отправить в Вюртемберг "к дядям", с глаз моих: гоф-фурьерский ублюдок не должен быть в роли российского великого князя - завидная судьба ! Но Безбородко и Обольянинов ( Пётр Хрисанович, 1752 - 1841 гг., генерал-прокурор. - И.Ш. ) правы: ничто нельзя изменять в тайной жизни царей, раз так предположил Всевышний.
   Дражайший граф, письмо это должно остаться между нами. Натура требует исповеди, и от этого становится легче жить и царствовать. Пребываю к вам благосклонный Павел".
  
   Вот тут у меня закрадывается небольшое сомнение - если это письмо датировано апрелем 1800 года, то Павел I написал его как минимум через год после "начертания манифеста о признании сына моего Николая незаконным", так как канцлер Бозбородко умер 6 апреля 1799 года. Получается, что это письмо было написано Павлом после каких-то ностальгических воспоминаний. Немного нелогично... Но с другой стороны - если бы это письмо являлось фальшивкой, то тогда бы те, кто его изготовил, наверняка, постарались бы подогнать датировку письма под годы жизни канцлера Безбородко. Тут больно уж всё очень тонко..., и к тому же, Пётр Обольянинов занял пост генерал-прокурора только на следующий год после смерти Александра Безбородко, впрочем, он был и до этого "доверенным человеком" Павла I.
  
   Это письмо не является окончательной точкой в этой истории. Косвенным фактом его существования является запись Дениса Васильевича Давыдова ( русский поэт-партизан, 1784 - 1839 гг. ):
  
   "Граф Растопчин был человек замечательный во многих отношениях... Получив однажды письмо Павла, который приказывал ему объявить великих князей Николая и Михаила Павловичей незаконнорожденными, он, между прочим, писал ему: "Вы властны приказывать, но я обязан Вам сказать, что, если это будет приведено в исполнение, в России не достанет грязи, чтобы скрыть под нею красноту щёк ваших". Государь приписал в этом письме: "Вы ужасны, но справедливы".
  
   Но Денис Давыдов и сам не видел этого письма..., и знает о нём лишь через устные предания.
   То есть, получается, что вся эта история тянется очень долго исключительно на уровне слухов.
  
   Вернёмся к "перетягиванию каната" за право наследования российским троном.
   В августе 1796 года Екатерина II ( возможно уже предвидела свою скорую кончину ) попыталась заручиться поддержкой Марии Фёдоровны относительно лишения Павла Петровича будущего престола. Императрица явно ошиблась адресатом..., Мария Фёдоровна с чувством негодования отвергла предложение подписывать какие-либо акты.
   12 сентября Павел уехал в Гатчину..., в этот день мать видела своего сына в последний раз...
   16 сентября 1796 года Екатерина всё-таки решилась на личную "щекотливую" беседу с внуком Александром. То, что эта встреча состоялась, свидетельствует запись в камер-фурьерском журнале:
  
   "16 сентября, во вторник, пополудни, во втором часу, в апартаментах её императорского величества быть соизволил его императорское величество, государь великий князь Александр Павлович несколько времени и возвратился в свои покои".
  
   А то, что эта беседа происходила на тему престолонаследия, явствует из письма ( от 24 сентября ) Александра к Екатерине II, где он на протяжении всего текста "рассыпается" в словах благодарности к Императрице и дважды упоминает некие показанные ему при той встрече бумаги, суть "которых изволили дать собственноручное пояснение".
   Возможно, что именно эти "бумаги" первым делом бросит в камин Павел Петрович вскоре по приезду к умирающей матери.
   По большому счёту в своём письме Александр не сказал Императрице ни ДА, ни НЕТ. Это было свойственно его натуре - уклоняться от принятия окончательных решений. По правде сказать, его совсем не прельщала ближайшая перспектива влезть в закипающий котёл борьбы за трон. Он был бы рад закрыть глаза, заткнуть уши и надолго уединиться где-нибудь в тихой сторонке от всей этой надвигающейся кутерьмы. Мысль о своём будущем правлении империей приводила его в содрогание...
  
   И тем не менее слух о готовящемся акте о престолонаследии "просочился" сквозь стены Зимнего дворца. По Петербургу пошла молва, что 24 ноября в день тезоименитства Императрицы будет обнародован манифест о назначении великого князя Александра Павловича наследником престола..., и якобы Павла Петровича "удалят" в замок Лоде ( ныне эстон. Колувере ). "Запасным" днём для оглашения манифеста считали также и 1 января 1797 года.
  
   2 ноября в воскресенье Императрица в последний раз показалась на публике. Она долго оставалась в Тронном зале Эрмитажа, где беседовала с приглашёнными на обед гостями. Все живо обсуждали выставленный там портрет великой княгини Елизаветы Алексеевны, который представила французская художница Виже-Лебрён ( 1755 - 1842 гг., её кисти принадлежат многие портреты царственных особ всей Европы ). Этот парадный портрет в полный рост - первая работа художницы, где она изобразила великую княгиню..., некоторое время спустя ею будет написан ещё целый ряд более "домашних" портретов Елизаветы Алексеевны.
   Гости делились своими впечатлениями от этой работы и вместе с Императрицей долго рассматривали каждую деталь на картине.
   Наряд Елизаветы Алексеевны был дополнен драгоценными украшениями с крупными сапфирами и жемчугом. Это были не просто украшения - это были подарки Екатерины II на тезоименитства великой княгини. Украшения, подаренные царствующими особами, обычно демонстрировались на парадных портретах. Однако, несмотря на требования жанра и воспроизведённые на полотне атрибуты принадлежности к царской фамилии ( горностаевая мантия, лента ), Елизавета выглядит на портрете нежной, наивной, непосредственной, слегка растерянной, не вполне "вписывающейся" в величественный антураж. Виже-Лебрён в своей работе подчеркнула её естественность, окружив цветами: они в венке на голове молодой женщины и рядом в жардиньерке, Елизавета в задумчивости касается одной из роз самого нежного оттенка.
   Позднее художница писала, что когда она работала над портретом, великая княгиня вновь предстала перед ней как "истинная Психея".
   Вот это полотно:
  
   http://s012.radikal.ru/i319/1512/90/fd626564ce1c.jpg
  
   Затем состоялся большой обед, на котором присутствовали великие князья Александр и Константин со своими супругами. В этот день внуки видели свою бабушку в последний раз... ( от проведения ужинов Екатерина отказалась ещё после первых родов ). Следующие два дня Императрица не выходила из своих покоев, так как чувствовала недомогание..
  
   5 ноября 1796 года в 7 часов утра камер-юнгфрау Перекусихина ( Марья Саввишна, 1739 - 1824 гг. ) как обычно вошла к Императрице для пробуждения. Эта женщина была не только личной прислугой, но и доверенной близкой подругой Императрицы. Ей доводилось позировать художникам, когда те выписали на полотнах фигуру Екатерины II. Племянница этой женщины - Екатерина Торсукова "подготавливала" великого князя Александра к первой брачной ночи...
   Так вот, войдя в спальню к Императрице, Перекусихина спросила, как государыня почивала и получила в ответ, что та давно такой приятной ночи не проводила...
   Затем Екатерина, встав с постели, оделась, выпила две чашки кофе ( !!! люди, не пейте ДВЕ чашки кофе по утрам ) и, побыв некоторое время в кабинете, отправилась в гардеробную уборную.
   В 9 часов утра у Екатерины Великой случился апоплексический удар ( совр. - инсульт ). В это время она находилась в своей гардеробной, примыкавшей к спальне..., и её камердинер Зотов ( Захар Константинович, 1755 - 1822 гг. ) забеспокоился, что государыня долго не выходит - обычно она там задерживалась не более десяти минут. Осмелившись, он заглянул в уборную и увидел Императрицу, лежащую на полу без сознания.
  
   Платон Зубов растерялся и не позволил дежурному лекарю пустить кровь Екатерине, хотя прислуга на этом настаивала.
   Первым из врачей приехал во дворец её личный лейб-медик Иван Самойлович Роджерсон ( в моём рассказе выше он безуспешно пытался вылечить адмирала Грейга ).
  
   Ещё накануне этого удара Роджерсон, присутствуя на обеде 2 ноября в Эрмитаже, обратил внимание на возбуждённый вид Императрицы, которая очень сильно взволновалась после получения каких-то известий с кавказского театра военных действий, где командовал молодой генерал-аншеф Зубов ( Валериан Александрович, 1771 - 1804 гг., младший брат фаворита Екатерины II - Платона Зубова ). Подождав, пока Императрица распрощается с гостями, он проследовал за ней в спальню и, пощупав пульс, стал настаивать на кровопускании.
   Так как Екатерина всегда крайне скептически относилась к медикаментозному лечению да и вообще к медицине в целом, Роджерсон в основном только использовал кровопускание, беря каждый раз за эту процедуру дополнительную от жалования плату. На сей раз государыня с усмешкой заявила врачу, что не надо быть таким жадным к деньгам, и что кровь она успеет пустить и завтра...
   Ивану Самойловичу было грех обижаться на Императрицу - за год до этого она наградила преданного ей лейб-медика и пожаловала ему в потомственное владение несколько деревень и 1586 душ в Минской губернии. Это было ему неплохим подспорьем, так как Роджерсон очень любил играть в карты ( вист ) и постоянно ходил в долгах. Императрица доверительно воспринимала, когда её добродушный лечащий врач советовал для возбуждения аппетита выпивать перед обедом рюмку гданьской ( данцигской ) водки...
  
   В момент, когда с Императрицей случился удар, Роджерсона не было возле неё, но за ним тотчас же послали. Сделав первичный осмотр, он сразу же настоял на кровопускании. Платон Зубов поначалу воспротивился этому...
   Кровь пошла хорошо, но было уже поздно. Врач распорядился к ногам больной приставить шпанские мушки, но и это не принесло пользы. Впрочем, и сам Роджерсон не придавал никакого значения предпринятой мере, так как предвидел близкий конец государыни...
   Ещё за полгода до этого у Екатерины на ногах начали появляться незаживающие ранки - это явный симптом начинающегося сахарного диабета..., к тому же государыня стала полнеть буквально на глазах, что говорило о нарушении обмена веществ в организме. Платон Зубов порекомендовал Екатерине греческого медика Л. Качони, который стал "закрывать" эти ранки. Роджерсон стал предупреждать, что "закрытие" ран повлечёт за собой апоплексию и угрозу жизни. Как бы то ни было, но в конечном итоге шотландец оказался прав. Вероятно, что у Екатерины была предрасположенность к апоплексии - за три с половиной года до этого точно таким же образом скончался её младший брат - князь Фридрих Август Ангальт-Цербстский ( 1734 - 1793 гг. ).
  
   6 ноября ( четверг ), не приходя в сознание 37 часов ( было лишь только беспрерывное "воздыхание утробы и хрипение" ), в возрасте 67 лет умирает от инсульта Императрица и Самодержица Всероссийская Екатерина II.
  
   Ещё ранее, когда Императрица упала в беспамятстве, князь Платон Зубов, посовещавшись с "группой товарищей-сановников", немедленно отправил в Гатчину своего старшего брата графа Николая Зубова ( шталмейстер ), чтобы сообщить великому князю Павлу Петровичу о безнадёжном состоянии его матери. Кстати, все "высокие особы двора" захотели отправить своих гонцов с этим известием к цесаревичу..., так сказать, "засветиться хорошей новостью" перед наследником.
   А тем временем в Гатчине жизнь шла своим чередом... За обедом в кругу своих друзей Павел Петрович с Марией Фёдоровной рассказали гостям какой удивительно одинаковый сон они оба видели прошедшей ночью - как некая невидимая и сверхъестественная сила возносила их к небу...
   Есть версия, что когда Павлу доложили о приезде Николая Зубова, то он поначалу даже подумал, что его приехали арестовывать... - он всю свою жизнь жил в патологическом страхе..., и всю прошедшую жизнь над ним довлела мысль об украденном у него престоле ( Екатерина II не отдала сыну трон по достижению им совершеннолетия )..., и что его самого могут в любую минуту "убрать", как законного по всем "параметрам" престолонаследника своего отца - Петра III.
   Павел хорошо помнил клятву матери, которую та произносила во время своего воцарения в 1762 году:
  
   "Обещаюсь и клянуся.... и ея императорскаго величества любезнейшему сыну, государю цесаревичу и великому князю Павлу Петровичу, законному всероссiйскаго престола наследнику, верно и нелицемерно служить".
  
   Эта версия, что Павел в первую минуту приезда Николая Зубова ( физически он выглядел "громилой" ) подумал о своём аресте - "красивая"..., и перекликается с другим историческим эпизодом, произошедшим почти полтора века спустя, когда делегация членов Политбюро ( Молотов, Берия, Микоян, Ворошилов и др. ) приехала 30 июня 1941 года в Кунцево на "ближнюю дачу" к Сталину. Вождь в то время уже больше суток находился в прострации после известия о падении Минска. Тогда в первую минуту, увидев вошедших к нему "соратников", Иосиф Виссарионович действительно сдрейфил - вжавшись в кресло, он еле выговорил - Зачем пришли ?
   Но на самом деле Николая Зубова опередил гонец, посланный графом Салтыковым ( Николай Иванович, 1736 - 1816 гг., президент Военной коллегии, воспитатель великих князей ). Это видно из записи в камер-фурьерском журнале. Так что известие о тяжёлом состоянии Императрицы в устах Зубова прозвучало лишь как верификация этого факта.
  
   В четыре часа Павел Петрович с вереницей саней выехал из Гатчины и около девяти вечера прибыл в Зимний дворец.
   Он сразу же вместе с Марией Фёдоровной вошёл в комнату, посреди которой прямо на полу на сафьяновом матрасе лежала его мать ( так было удобней иметь подход к телу со всех сторон ). Лейб-медик Роджерсон доложил, что "удар был в голову и смертельный".
   Павел бросился к ногам Императрицы, целовал их, орошал их своими слезами и оставался в таком положении в течение почти получаса.
   После этого Павел первым делом обыскал рабочий стол своей матушки и нашёл в нём некий пакет с бумагами. Секретарь Императрицы - канцлер Безбородко жестом указал на камин..., Павел понял Александра Андреевича без слов, и пакет в нераспечатанном виде полетел в огонь... Вскоре светлейший князь Безбородко будет осыпан "неслыханными милостями". Нам же остаётся только догадываться, что в том пакете был подписанный ( но не опубликованный ) указ Екатерины II, отстранявший её сына от наследования престола.
  
   Затем, вместо того, чтобы отправиться в свои покои, Павел устроился в комнате рядом, откуда наблюдал через открытые двери за матерью. Он провёл таким образом всю ночь и утро следующего дня..., и оставался рядом до тех пор, пока Екатерина Великая в 9 часов 45 минут вечера не перестала дышать.
   Секретарь великого князя Александра Павловича француз Шарль Массон ( 1762 - 1807 гг., поэт, мемуарист ) в своей скандальной и запрещённой во все годы российской монархией публикации "Секретные записки о России времени царствования Екатерины II и Павла I " запишет следующее:
  
   "Vers les dix heures du soir, elle parut se ranimer tout a coup, et commenca a raler horriblement... Enfin Katherine poussa un cri lamentable, qui fut entendu dans les appartements voisins, et rendit le dernier soupir apres une agonie de trente-sept heures... Около десяти часов вечера она, казалось, неожиданно стала воскресать и начала ужасно стонать... Наконец Екатерина издала скорбный крик, который был слышен в соседних комнатах и испустила дух после тридцати семи часов агонии...".
  
   Среди присутствовавших в комнате раздались "вопль, плач и сетование, которое и окончилось отданием последнего долга целованием всемилостивейшей матери вселюбезнейшим её сыном, государем наследником, его супругою и детьми его".
  
   Так закончилась очередная российская трагедия под названием "Мать и сын", длившаяся 34 года...
   Ещё неизвестно, в какую сторону "развернулась" бы история России, если бы Екатерина II умирала в сознании. И какие она отдала бы предсмертные распоряжения в этом случае ? И какие это имело бы последствия для государства ? Но Господу было угодно сразу "лишить её языка".
   В конечном итоге трон занял самый "правильный" наследник - по родству, по закону и по всем остальным правам от рождения ему назначенных.
  
   "... люди разного звания, которые шли пешком или ехали в санях и каретах и все куда-то спешили. Некоторые из них останавливали на улице своих знакомых и, со слезами на глазах, высказывали своё горе по поводу случившегося. Можно было думать, что у каждого русского умерла нежно любимая мать".
  
   Командир эскадрона Николай Саблуков ( который позднее мог бы изменить трагическую судьбу Павла I ) написал:
  
   "Площадь перед дворцом была переполнена народом, и около полуночи прибыл великий князь. В течение ночи был составлен манифест, в котором оповещалось, для всеобщего сведения, о кончине императрицы Екатерины II и о вступлении на престол императора Павла I. Акт этот был также прочитан в сенате и была принесена обычная присяга.
   Нельзя выразить словами ту скорбь, которую испытывал каждый офицер и солдат конной гвардии, когда в нашем полку прочтён был этот манифест. Весь полк буквально был в слезах, многие рыдали, словно потеряли близкого родственника или лучшего друга. То же самое происходило и в других полках, и таким же образом выразилась и всеобщая печаль народа в приходских церквях".
  
   Вот только "московская элита" не особо скорбела по поводу кончины Екатерины II:
  
   "Москва - это пристанище всех недовольных, всех опальных, а с ней и здоровая часть России, уставшая от высокомерия фаворитов, с радостью праздновала смерть государыни, чья частная жизнь была скандалом, и чьи руки, расслабленные возрастом, а также сластолюбие, позволили упустить бразды правления империей".
  
   И даже несмотря на все минусы позднего правления Екатерины, с её смертью на целых 60 лет в России фактически закончатся реформы, ведущие страну хоть к какому-то преобразованию и прогрессу. Следующий импульс движения страны к развитию даст только её правнук Александр II в 1855 году...
  
   А простой народ действительно искренне любил свою "матушку-заступницу".
   Вот мне интересно - смогли бы современные правители сделать нечто подобное ( и что-то мне подсказывает - "кишка тонка" ), что сделала в своё время Екатерина II ? :
  
   Страшный бич оспы уже давно опустошал Европу, не щадя никого - средств против оспы у науки не было. И вот, наконец, было придумано предохранительное средство - прививание оспенного яда. Но легко понять, какое впечатление было произведено этим средством на большинство людей - брать яд от больного и вносить его в здоровый организм ! Медики вопили против безумной новизны, вопили против неё и проповедники с церковных кафедр. Но средство своей действенностью приобретало всё больше и больше доверия.
   Екатерина решилась собственным примером уничтожить колебание русской публики и предохранить свой народ от страшного бедствия. Свои чувства и доводы она лучше всего объясняет в письме к Фридриху II, который был против привития оспы:
  
   "С детства меня приучили к ужасу перед оспою, в возрасте более зрелом мне стоило больших усилий уменьшить этот ужас, в каждом ничтожном болезненном припадке я уже видела оспу. Весной прошлого года, когда эта болезнь свирепствовала здесь, я бегала из дома в дом, целые пять месяцев была изгнана из города, не желая подвергать опасности ни сына, ни себя. Я была так поражена гнусностью подобного положения, что считала слабостью не выйти из него. Мне советовали привить оспу сыну. Я отвечала, что было бы позорно не начать с самой себя и как ввести оспопрививание, не подав примера ?
   Я стала изучать предмет, решившись избрать сторону, наименее опасную. Оставаться всю жизнь в действительной опасности с тысячами людей или предпочесть меньшую опасность, очень непродолжительную, и спасти множество народа ? Я думала, что, избирая последнее, я избрала самое верное".
  
   Из Англии был выписан доктор Томас Димсдейл ( 1712 - 1800 гг. ), у которого из 6-ти тысяч подвергшихся оспопрививанию умер только один трёхлетний ребёнок.
   12 октября 1768 года в Зимнем дворце Императрица привила себе оспу. На другой день, во избежания всяких кривотолков, она уехала в Царское Село. 1-го ноября, после молебна по случаю избавления от оспенной болезни, Екатерина вернулась в столицу. Её примеру немедленно последовало множество знати.
   Екатерина писала:
  
   "Весь Петербург хочет прививать себе оспу, и те, которые привили, чувствуют себя хорошо. Я была очень удивлена, увидев после операции, что гора родила мышь; я говорила: стоило же кричать против этого и мешать людям спасать свою жизнь такими пустяками ! Я не ложилась в постель ни на минуту и принимала людей каждый день. Генерал-фельдцейгмейстер граф Орлов, этот герой, подобный древним римлянам лучших времен республики по храбрости и великодушию, привил себе оспу и на другой день после операции отправился на охоту в страшный снег".
  
   В день возвращения Екатерины в Петербург оспа была привита её сыну Павлу ( позднее, в 1781 году Томас Димсдейл приезжал прививать и внуков Императрицы ). А через три недели, когда стало понятно, что оспа цесаревичу привилась успешно, весь день был колокольный звон и фейерверки... Отныне 21 ноября стало табельным днём ( праздничным ) "... съ освобожденiемъ присутственныхъ местъ и училищъ отъ занятiй".
   Екатерина, отвечая на поздравления сената, писала:
  
   "Мой предметъ былъ своимъ примеромъ спасти отъ смерти многочисленныхъ моихъ верноподданныхъ, кои, не знавъ пользы сего способа, онаго страшась, оставалися въ опасности. Я симъ исполнила часть долга званiя моего, ибо, по слову евангельскому, добрый пастырь полагаетъ душу свою за овцы".
  
   В этот же год была выбита медаль с изображением Екатерины II и надписью "Собою подала пример".
   Заодно скажу, что после этого английскому врачу был присвоен титул барона и пожалована ежегодная пенсия в 500 фунтов стерлингов - огромные деньги для того времени, а его сыну ( он был ассистентом ) была подарена золотая табакерка с бриллиантами.
   Интересно, что шестилетний мальчуган-простолюдин Саша Марков ( отчество - Данилович, родился в 1763 году ), от которого был взят оспенный материал для прививки Императрицы - получил через год в праздничный день 21 ноября 1769 года дворянский титул и новую фамилию Оспенный ( отсюда и пошёл этот дворянский род, на гербе которого изображена рука с оспенным пятном выше локтя ).
   Вот как сам Томас Димсдейл описывает момент выбора Саши Маркова для оспопрививания Императрицы:
  
   "Я выбрал трёх детей здорового телосложения и привил к ним оспу, чтоб быть готовым, по мере возможности, к тому самому сроку, который был заблаговременно определён.
   12 октября, в 9 часов вечера, в Вольфовский дом, где был устроен госпиталь для оспенных, явился из дворца посланный с приказанием приехать немедленно и привезти с собой больного, от которого можно было бы взять материю для привития оспы. Ребёнок, которого я выбрал для этого, как наиболее способного и на котором оспа начинала уже показываться, в то время спал. Мой сын взял его на руки, закутал в свою шубу и снёс в карету".
  
   Но вернёмся в те дни народной скорби.
   Павел решил похоронить Императрицу одновременно с прахом своего отца - Петра III в Петропавловском соборе. Останки умершего ( убитого - ? ) в 1762 году царя перенесли из Александро-Невской лавры и поэтому на изголовных плитах погребённых стоит одинаковая дата - 18 декабря 1796.
   Многие сейчас задаются вопросом - почему такой большой разрыв по времени между смертью и погребением Екатерины ? В те годы требовалось определённое время для отправки курьеров по Европе и России с приглашением гостей на похороны, и просто раньше умели очень качественно бальзамировать тело..., и в зимние дни особо не торопились предавать земле усопших, тем более, что Павлу нужно было тщательно подготовить церемонию перезахоронения останков Петра III...
  
   Император даже "додумался" кроме многочисленных панихид по давно усопшему организовать коронацию праха своего отца 25 ноября в нижней Благовещенской церкви Невского монастыря. При жизни Пётр Фёдорович не успел короноваться..., и его сын восполнил этот "пробел" следующим образом:
  
   "Император вошёл в царские врата, взял с престола приготовленную корону, возложил на себя и потом, подойдя к останкам родителя своего, снял с главы своей корону и при возглашении вечной памяти положил её на гроб в Бозе почившего императора".
  
   В семь часов вечера того же дня тело Екатерины переложили в гроб и выставили в Большой галерее Зимнего дворца, где обычно давались балы.
   2 декабря все армейские полки были построены от Невского монастыря до Зимнего.
   В 11 часов утра началась траурная процессия по переносу праха Петра III. Изумлению горожан не было границ, когда они увидели, как в ужасно лютый мороз за гробом идут ПЕШКОМ в глубоком трауре "государь и Ко"... Чего скорбеть-то ? Уж 34 года прошло, как помер...
   Но самым интересным было то, что корону "заставили" нести графа Алексея Орлова-Чесменского, который, как известно, со своим старшим братом Григорием принимал самое непосредственное участие в свержении Петра III. Представляю себе - какое искреннее злорадство испытывал Павел Петрович, так унижая престарелого графа. Это было его возмездием за 1762 год.
   Попав в опалу, Алексей Григорьевич Орлов уехал за границу и прожил там вплоть до воцарения Александра I. Впрочем, никаких обид на Императора граф не затаил..., и даже устроил 29 июня 1798 года в Карлсбаде пышное празднование тезоименитства государя - фейерверки, пальба из пушек, бал и море шампанского... Прознав об этом, Павел I написал графу благодарственное письмо:
  
   "Граф Алексей Григорьевич ! Узнав о празднестве, сделанном вами по случаю прошедшего дня моих именин, и судя из оного, что вы хотели дать мне лично знать о вашей ко мне преданности, я изъявляю вам мою благодарность, яко о деле, ко мне персонально относящемся, пребывая вам впрочем благосклонном. Павел".
  
   Уж что-что, а злопамятным Павел I не был..., и при соответствующем к нему отношении, всегда был снисходителен к своим бывшим врагам.
  
   Оба гроба простояли рядом три дня..., и 5 декабря были одновременно перевезены на лафетах в Петропавловский собор. Почти две недели был открыт доступ для всех желающих поклониться и проститься с "государыней и государем".
   18 декабря 1796 года они были преданы земле.
  
   Таким образом этими двойными похоронами было "убито два зайца" - муж и жена оказались захороненными рядом, и этим торжественным актом переноса праха своего отца в "императорскую усыпальницу", Павел I выбил почву из-под вновь ожидавшихся к "всплытию" слухов о сомнительности его происхождения - молва приписывала рождение Павла от первого фаворита Екатерины - Салтыкова ( Сергей Васильевич, 1726 - 17?? гг. ). Но у Павла на сей счёт были совершенно другие мысли - за своего отца он "принимал" другого человека ( не Петра III )..., и об этом вы узнаете в следующей моей статье ( ссылка ниже ). Я там поделюсь своими мыслями - как можно будет разрешить "проблему отца" Павла I, не "ковыряясь" в могилах.
   Мою статью по этой отдельной теме "Кто правил Россией после 1796 года ? Романовы ? читайте здесь:
  
   http://samlib.ru/editors/s/shap_i_e/romanovy.shtml
  
  
   Хочу привести разговор между девятнадцатилетним великим князем Павлом Петровичем и его наставником графом Никитой Ивановичем Паниным, состоявшимся после того, как была раскрыта обширная "баламутная" переписка великого князя с Каспаром Сальдерном ( 1711 - 1788 гг., русский дипломат, тайный советник ).
   Контент этой переписки "дипломатично" подстрекал Павла добиваться соправительства с матерью-императрицей.
   Екатерина II через уста Панина дала понять своему сыну - кто он такой и где его место:
  
   - Кто вы, по вашему мнению, наследник престола ?
   - Конечно, как же нет ?
   - Вот вы и не знаете, и я хочу вам это выяснить. Вы, правда, наследник, но только по милости Её Величества благополучно царствующей императрицы. Если вас до сих пор оставляли в уверенности, что вы законный сын Её Величества и покойного императора Петра III, то я вас выведу из этого заблуждения: вы не более как ПОБОЧНЫЙ СЫН ( выделено мной.- И.Ш. ), и свидетели этого факта все на лицо. Взойдя на престол, императрице угодно было поставить вас рядом с собою, но в тот день, когда вы перестанете быть достойным её милости и престола, вы лишитесь как последнего, так и вашей матери. В тот день, когда ваша неосторожность могла бы компрометировать спокойствие государства, императрица не будет колебаться в выборе между неблагодарным сыном и верными подданными. Она чувствует себя достаточно могущественной, чтобы удивить свет признанием, которое, в одно и то же время, известит его о её слабости, как матери, и о её верности, как государыни.
  
   Эту сцену описал в своих дневниках граф Фёдор Головкин. Происходило ли подобное на самом деле - этого мы уже доподлинно не узнаем..., но, как говорится, дыма без огня не бывает.
   Я считаю, что уже пришла пора положить конец всяческим слухам о "возможном родстве" тех или иных людей. В последние годы в генетике произошли революционные подвижки и расставить все точки над i при помощи ДНК-анализа не составит большого труда - методики наработаны и была бы только на то "государева воля"...
   Сейчас выделить ДНК из Y-хромосомы ( она передаётся по мужской линии - от отца к сыну ) - не проблема..., и по схожести участков маркеров ДНК определить родство.
   Сразу же пресеку любые дилетантские измышления, в которых идёт речь о клонировании таким образом давно умерших людей и животных ( один государственный деятель как-то на полном серьёзе заикнулся о возможности прямо сейчас клонировать мамонтов ). Цепочка ДНК давно вымерших животных ( более 50 лет ) очень сильно разрушена и современная генетическая наука пока не может восстанавливать эти разрывы - повреждения слишком большие и частые, существует только теория о возможности "компенсировать" эти разрывы ДНК, используя материал от "родственных" живых организмов. И возможно, что мы доживём и до этого прорыва в генетике..., тем более, что стимулом к дальнейшему развитию научной мысли может стать присуждение в 2015 году Нобелевской премии по химии именно тем учёным, которые работают в этом направлении. Это особенно перспективно в практике замещения повреждённых ( раковых ) участков ДНК "здоровыми звеньями".
  
   Но вернёмся к нашим "мамонтам"...
   Считается, что в немалой степени на здоровье Екатерины II повлияло сорвавшееся 11 сентября 1796 года обручение её старшей внучки Александрины со шведским королём Густавом IV.
   Весь двор собрался при самой торжественной обстановке, Тронный зал Зимнего дворца был залит огнями, невеста была в великолепном туалете, и ожидали лишь прибытия короля, к которому Императрица послала графа Моркова ( Аркадий Иванович, 1747 - 1827 гг., дипломат - посол России в Швеции и Франции ), чтобы дать ему подписать письменное обязательство, подтверждавшее всё то, что, как она думала, было условлено накануне между нею и королём.
   Проблема была в том, что шведская конституция не позволяла королеве исповедовать православную веру.
   В подготовленном документе было сказано, что будущая шведская королева будет иметь в Стокгольме свою православную церковь, и что, если бы королева и захотела когда-либо переменить свою религию, то король не должен этого допускать.
   Но Густав наотрез отказался подписать этот документ. Александра Павловна, узнав об этом, была вся в слезах - она успела искренне привязаться к шведу... Собравшимся на церемонию гостям было объявлено, что обручение отменяется из-за недомогания короля.
  
   В тот день у Императрицы случился первый удар. Как потом она говорила, ночь с 27 на 28 июня 1762 года ( ночь принятия окончательного решения о свержении её мужа Петра III ) ничто по сравнению с той, которую она провела после несостоявшейся помолвки.
   Вскоре ( 20 сентября 1796 года ) Густав IV уехал из Петербурга и вернулся в Швецию. Неразрешённая ситуация оставалась целый год в подвешенном состоянии, хотя "улаживающие" переговоры и велись всё это время...
   Год спустя, неожиданно для русского двора король женится на родной сестре Елизаветы Алексеевны - Фредерике. Это всё отдельная, очень занимательная история...
  
   А сама великая княжна Александра Павловна через три года вышла замуж за австрийского эрцгерцога Иосифа и умерла от послеродовой горячки 4 марта 1801 года.
  
   Итак, после смерти Екатерины Великой престол наследует её сын Павел I Петрович. Вот здесь его портрет:
  
  http://s020.radikal.ru/i716/1507/57/8d49d3ec5a0f.jpg
  
  
   А здесь портрет его супруги Марии Фёдоровны:
  
  http://s019.radikal.ru/i605/1507/33/353df3e32199.jpg
  
   Великая княгиня Елизавета Алексеевна была очень опечалена смертью Екатерины II. "Дорогая матушка, - пишет она, - я была уверена, что кончина доброй Императрицы вас расстроит. Что до меня, уверяю вас, мне нельзя её позабыть". Тяжесть утраты усугублялась теми переменами, которые наступили с воцарением Павла I. "Как тяжко начинается новый порядок жизни !.. - сообщает она матери. - Вы не можете себе представить, какая сделалась ужасная пустота, до какой степени все, кроме "Их Величеств", поддались унынию и горести. Меня оскорбляло то, что Государь почти не выражал скорби по кончине матери..."
   Надо признать, что "своего часа" Павел ждал десятилетиями... Вот уж точно - "застоявшийся конь всю конюшню развалит"...
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"