Это было прекрасное дерево, стоявшее посреди пустыни смерти. Кроме этого дерева в ней лишь изредка встречалась пожелтевшая растительность и еще реже такие же пожелтевшие кусты. Это дерево называлось Деревом жизни, и оно цвело круглый год. Но однажды оно зачервивело, кора стала чернеть, а листья опадать. Шли годы, от коры уже отломился огромный кусок, а из дерева посыпались гадкие черви. Прошло сто лет, и они съели дерево без остатка. Конец видения.
Я лежу посреди пустыни. Сейчас ночь, идет снег, мне холодно. На мне рваное пальтишко, одетое поверх уже пожелтевшей от грязи белой майки, старые потрепанные джинсы и черные ботинки, которые вот-вот развалятся. Я иду уже много дней, иду без пищи и воды, но, как ни странно я все еще жив. Я испытываю страшные нечеловеческие муки, пытки голодом, жаждой, ночью температура под - 33 градуса, днем - под +40. Я не могу понять, в чем дело. Почему я проснулся? У меня очень странное чувство. Мне холодно, больно, но, будто, странная радость разливается по всему моему телу. Это действительно пустыня Смерти (именно Смерти с большой буквы). Кругом одни могилы, заваленные увядшими розами, одни кресты и... вокруг каждой могилы расставлены свечи, зажженные свечи! Днем их не было, я был совершенно один; кто мог их поставить? Я встал на ноги и обернулся. Что-то заставило меня обернуться, как поток энергии, который я чувствовал за спиной. Там стояла женщина. Она была одета как ведьма из мультфильмов или детских сказок: на ней была остроконечная черная шляпа и черный плащ, на ногах - сапоги с острыми носами. Ее лицо было прекрасно, просто идеально, словно произведение искусства без изъяна; своими зелеными глазами она словно сканировала меня; прекрасные волнистые темные волосы. Я забыл о боли, о жажде и голоде. Я лишь стоял и как загипнотизированный смотрел на это существо и ожидал, когда она начнет говорить.
- Здесь есть и твоя могила, - начала говорит она. Она говорила смешным торопливым дисконтом.
- Все это эмбрионы. В этих могилах. И в твоей тоже. Вы все были мертвы еще при рождении, - продолжала говорить чудесная "ведьма."
О, боже, как прекрасен был ее голос! Я бы отдал все на свете, лишь бы слышать его день и ночь, лишь бы не расставаться с ней ни на секунду. Я осмелился обратиться к ней:
- Моя маленькая прекрасная фея, я не понимаю, о чем ты говоришь, но я люблю тебя! Я хочу остаться с тобой навеки! Пожалуйста, ни на секунду не разлучаться! Быть с тобой день ночь всюду! Хоть в ад - я пойду за тобой куда угодно, моя прекрасная повелительница! Моя богиня!
- Ты и сам не понимаешь, что плетешь! Я ужасна! Я делаю ужасные вещи! Я обитаю в ужасных местах! Каждый день ты будешь слышать крики боли, страдания, муки! Твой бог проклянет тебя! Твой бог ненавидит меня!
- Тогда мне придется проклянуть моего бога! И ты будешь единственной Богиней, которую я признаю!
- Ты сам захотел этого, я предупреждала тебя!
- О, да, прелестное создание, возьми меня с собой! Унижай и бей меня, только позволь валяться в твоих ногах! И ныне, и присно, и во веки веков!
- АМИНЬ! Ты - мой раб!
Она достала откуда-то из-за пазухи шприц, в котором, очевидно был наркотик. Я покорно подошел и засучил рукав. Она сделала мне инъекцию, которая подействовала моментально. Мои веки начали тяжелеть, во всем теле ощущалась слабость. Я упал на землю и начал погружаться в сон. Перед тем как я окончательно уснул, я услышал голос, который сказал мне:
- Ты продал свою душу Сатане.
Я просыпаюсь в своей квартире. Голова страшно болит, мучает жажда и голод. В квартире чудовищный беспорядок: по пыльному полу разбросаны порно-журналы, одежда и посреди комнаты валяется шприц. Лопнувшая резиновая кукла лежит рядом со мной на кровати. Боже, как болит позвоночник, словно в нем жучки, которые не перестают грызть его, или словно он гнил уже много дней. Я иду на кухню и открываю холодильник. В нем - пара бутылок с человеческой кровью и остатки торта, украшенного орехами, аккуратными кусочками фруктов и клиторами шестилетних девочек. Я наспех съедаю торт, выпиваю стакан крови и начинаю варить кофе. Я не могу забыть свой ночной сон? Та прекрасная женщина, как я буду жить без нее? На глаза наворачиваются слезы, я даю себе волю и начинаю плакать, горько плакать. Голова раскалывается. Сейчас, сейчас, малыш, мы с тобой кое-куда сходим! Отправимся в гребанное путешествие! Я беру со стола нож, которым только что резал торт и иду в комнату. Где-то здесь у меня был припрятан героин, я сам не употребляю подобную дрянь, моя знакомая попросила подержать его у себя несколько дней. Начинаю копаться в ящиках. Ну, где же, мать твою! Ага! Пакетик с белоснежным порошком. Нужно растворить его. Ложка... где-то здесь была зажигалка. Как разобраться в таком беспорядке?! Впрочем, вот и она нашлась. Мне доставляет удовольствие наблюдать как он растворяется, так красиво, так успокаивающе. Ну вот, набираю в шприц, игла вонзается в руку. Сейчас оно пойдет по моей крови. Это смерть. По всему телу разливается теплота, я полностью расслабляюсь и отдаюсь во власть этой бестии. Сейчас вся боль уйдет. Нож по-прежнему в моей руке. Наверное, уже пора. С чего же начать? Я всаживаю нож под кожу живота, я не воткнул его, я счищу эту отвратительную кожу, ДА! Нож идет под ней, я ничего не чувствую. И вот! Окровавленный огромный кусок кожи падает на грязный пол! Я истекаю кровью. Я бросаю окровавленный нож рядом с этим куском. Но представление только началось. Из бутылочки со спиртом я поливаю свои гениталии и поджигаю их при помощи зажигалки. Я абсолютно ничего не чувствую, только радость освобождения. Мне нравится смотреть, как огонь поглощает мою плоть. Через минуту мои глаза сомкнулись.
Я погружаюсь в ледяную воду, руки и ноги онемели. Я в каком-то очень широком колодце, в середине которого какой-то столб или что-то вроде этого. Кажется, у этого колодца нет дна. Так вот как выглядит ад. Снизу ко мне подплыли две девушки, одетые в зеленые "чешуйчатые" платья (платья были целиком покрыты узорами в виде чешуи), которые вода задрала выше пояса, оголив из красивые ноги и пах. Они улыбались мне, как проститутки улыбаются богатым клиентам. Они подхватили меня за руки и поплыли наверх; плыли с такой легкостью, будто мое тело было легче пушинки. Я видел свет там, наверху. Я не чувствовал ничего, вода, должно быть, уже целиком заполнила мои легкие, но я был жив и в сознании. Наконец мы выплыли на поверхность. Мне на голову капала вода, видимо шел дождь. Девушки вытащили меня на берег, а потом с веселым игривым хохотом убежали прочь. Я остался лежать на полу. Потихоньку ко мне начали возвращаться силы, я начинал шевелить пальцами. Ран на моем теле уже не было, гениталии были на месте.
То, что я принял за большой колодец, оказалось фонтаном. Вода в нем была кристально чистой. Я находился в большом помещении, похожем на храм. Вот только все витражи изображали перевернутые кресты. В храме было очень много свечей - красных, белых, зеленых и синих. Под потолком на цепи висела люстра, в которой также горели свечи. Раскачивались лампы на блестящих цепях, свисающих с потолка; провода ламп обвивали эти цепи, а сами лампы светили зеленым и желтым светом. Возле одной стены стоит виселица, на которой болтаются несколько человек. Они все еще живы и дергаются в муках. В паре шагов от меня в луже крови на боку лежит женщина, ее живот распорот и из него вывалился изуродованный труп младенца. Женщина что-то бормочет. Возле фонтана лежит другая женщина, чье тело объято пламенем. Она стонет, но так, словно испытывает наслаждение. Она поднимается с земли и хохочет, глядя на меня. Я не мог разглядеть ее лица, но я сразу узнал ее голос. Моя прелесть! Я нашел тебя! Пламя сходит с ее тела, а обезображенная плоть заживает в несколько секунд. Она стоит передо мной голая, на ней только те самые сапоги на шнурках с острыми носами. Ее тело прекрасно как у пнгела. Я вижу, что она двуполая, и это еще сильнее возбуждает мою фантазию.
- Моя милая, ты обещала, что мы будем неразлучны навеки, - я чувствую в себе достаточно сил, чтобы встать, и неуклюже, как ребенок, который учится ходить, начинаю подниматься.
- Ну, конечно же мы будем вместе! - сказала она, злорадно захохотав.
Я почувствовал, словно мое тело выворачивает наизнанку. Мои кости начали ломаться одна за другой, а кожа и мясо разрывались, смачно поливая пол моей кровью. Но самое страшное, что я снова начал чувствовать боль! Мое сердце лопнуло, легкие тоже лопнули, пролив на пол воду, которой они наполнились еще в бассейне. Единственное, что сохранилось в целостности - это позвоночник. Он рвался наружу, словно восстав против всего остального организма. Он стремился покинуть плен, отрываясь от остальных ребер и, наконец, он освободился. Он полз по полу как червяк, оставляя за собой кровавый след, и трансформировался. Подползая к ноге моей возлюбленной, он уже превратился в розу. Роза обвила ее ногу, и возлюбленная сказала:
- Да, малыш, теперь ты всегда будешь рядом со мной. Я буду носить тебя как талисман или что-то вроде этого.