На самом краю парящего в невесомости мира находится перекресток всех дорог - двусторонний зеркальный портал, заключенный в арку из каменных блоков. После перехода, лишь на мгновение, пока серебристые нити соскальзывают с кожи и одежды, тело зависает над землей, сердце замирает, из легких уходит весь воздух, заново вливаясь холодной волной. Бесподобное чувство. Последующие пару минут тело возвращается в свое обычное состояние. Пульс успокаивается, давление приходит в норму, как после перегрузок или сражения. Самое подходящее время поразмыслить над вечным или просто любоваться пейзажем... Жесткая, упругая, словно нефритовая с дымчато-белым налетом трава и темно-лиловые цветы сгибались под приятным, теплым ветром, наполняя его своим ароматом. Под сапфировым куполом неба, освещающим мир без солнца. Одинокие островки каменных сколов причудливым узором складывались в дорожку. Несмотря на всю красоту, здесь достаточно неуютно. При ходьбе неровный круг тени перебегает под ногами, будто готовая погребальная яма. Все сделано для того, что бы каждый бродяга помнил - вопреки безграничной силе, в конце пути, ожидая, разинула бездонное горло Бездна.
От края тропинки, теряющейся в порослях, брала свое начало главная улица города. Уютные, маленькие, деревянные домики с тонированными окнами, утопали в красочных клумбах, словно спящие. Декорации... В них ни кто не живет, некоторые никогда не имели хозяев. Просто комнаты, переходы или убежища между мирами. Долгое время я пребывала в твердом убеждении, что душа выглядит именно так: простая снаружи, многогранная внутри. Спустя время, пройдя тысячи дорог, пришло понимание - не все так просто. За внешним, невычурным фасадом, доступном на обозрение всем окружающим, скрывается множество тайных помыслов, желаний, взглянуть на которые мы разрешаем лишь немногим, тем, кого подпускаем на расстояние удара. Над всем этим возвышается черный город, царапающий острыми шпилями купол неба до облачного кровотечения. Имя этой неприступной крепости - Некрополь.
Свернув в ближайший переулок с широкого, пустующего проспекта, я почувствовала облегчение. С обеих сторон возвышались стены и пусть света здесь предостаточно, узкое пространство немного успокаивало. В пригороде, как обычно, пахло бабьим летом. Поплутав между глухих стен и перебежав быстрым шагом несколько больших улиц, обойдя десятой дорогой площадь и никого не встретив по пути, вскоре я оказалась около тяжелой дубовой двери, ведущий в полуподвальное помещение. Открыв ее с большим трудом и быстро захлопнув с обратной стороны, чтобы не пропустить вовнутрь лишнего света, прислонилась к деревянным полосам, окованным грубым металлом, шумно выдыхая. Тихо. Уютно.
- Я дома, - мысли вылились в шепот.
- Тогда добро пожаловать. Пусть мое скромное обиталище, некоторое время побудет для тебя домом, Лейла. - Голос слышался далеко внизу.
Только теперь я заметила, что блаженствую, растянувшись на полу. Под потолком тускло излучали желтизну классические световые сферы. Центральная не работала уже давно. Определенно в ней ни кто не нуждался и даже останься только одна из них целой, ни кто не придаст этому значения. Чугунные ступени с узорной насечкой гулко отзывались под платформой сапог. Хозяин заведения помахал ладонью, я ответила, дополнив приветствие легким кивком. Чем больше пролетов оставалось позади, тем ближе становился бар, недосягаемее казались сферы под потолком, приходило понимание, какая теплая улыбка дана от природы моему старому другу, а также бархатистый голос, атлетическая фигура, неординарная внешность и...мои ноги будто обвили тяжелые цепи, не позволяя сделать следующего шага. Скосившись вниз, не увидела ничего постороннего, только блики света и складки на кожаной обуви. Ощущение тяжести пропало.
Мягкий барный стул выглядел так, будто ждал меня все время своего существования. С непередаваемым удовольствием я умостила на него свою любимую точку. Бар переливался северным сиянием из-за выставленной на нем в палитры жидкости всевозможных оттенков, заключенной в колбах. Облокотившись на стойку локтями и запустив пальцы в рыжие волосы, я закрыла глаза, в попытке избавиться от всех мыслей и насладится местной тишиной, неуловимым запахом помещения; смешанного из нот теплого дерева, потертой кожи, немного ржавеющей стали, обволакивающее тяжелое спокойствие.
- Могу я принять ваш заказ? - Как близко он наклонился, что бы мои волосы всколыхнул теплый воздух, насколько приблизился к границе, из-за которой нет возврата?
- Крис, давай как обычно? - Слишком устала, не до игрищ сейчас.
- Ты же знаешь, так нельзя, - если подумать, к каждому посетителю бармен относился как к единственному, даже в забитом людьми зале, что уж говорить, когда мне посчастливилось оказаться здесь в одиночестве. Чего таить, всем хочется быть особенными.
- Уум, хорошо, - с трудом разлепив глаза, поочередно указала пальцем на три случайных сосуда.
- Плохой контракт? Я думал, ты явишься позже.
- Не то слово 'плохой'. Было бы где обретаться - пришла бы позже, если бы вообще пришла.
- Всё вам бродягам не так. Свобода есть - месяцами сидят в замках, на краю света, на цепь посадишь - разнесут темницу до фундамента.
Пододвинув ближе ровную, высокую стопку, выглядящую как шот с лиловым основанием, зеленой серединой и едко-розовой верхушкой, Кристофер принялся протирать белоснежным полотенчиком посуду. Что-то есть в этом образе, обыгранном в таком количестве фильмов, что и не упомнишь. Я рассматривала его минут пять, не меньше. Блестящую, бритую начисто макушку, каждую обтекающую черту вытянутого лица. Воротник кобальтовой рубашки, материал которой казался новым оттенком черного в необычном освещении, расстегнутую серебряную пуговицу с мелким рисунком. Складки ткани, переливающиеся при каждом движении умелых рук... Звенящий хлопок разодрал тишину помещения. Моя же рука о мою же внутреннюю сторону бедра. Не подняв взгляд на меня, Крис взял следующий стакан.
- Проказничает?
- Не то слово, - прорычала я сквозь зубы, впиваясь ногтями в тень, а заодно и в свою ногу.
Скользящее по голени теплое нечто разбудило, шлепок самой себя прогнал дрему, проглотив содержимое стопки на одном выдохе, я окончательно проснулась.
- Что новенького?
- С корабля на бал? Отдохнула бы немного, - бармен все не смотрел на меня, пытаясь сделать кристально чистое стекло еще прозрачнее.
- Последнюю неделю только тем и занималась.
- Уборкой следов побоища? Мило смотрелась в форме горничной?
- И все-то ты знаешь. Так что там с контрактами?
- Посмотри на стойке, третья книга сверху.
С большим трудом сползя со стула, словно неповоротливая старая ящерица, я пошаталась к неприметному шкафчику, содержащему на своих полках не один десяток журналов, папок и книг. Отсчитав до указанной подшивки в твердом переплете, удивилась ее толщине и весу. Исчерпывающая должна быть информация. Все время пока я отсутствовала за стойкой, Кристофер молчал и возобновил разговор, как только вернулась.
- Не мое право советовать, но Лейла, занялась бы ты теми, - тут он запнулся, скорее всего, подбирая слова в обход своим ограничениям, - кто мешает трудовому процессу.
Вскользь читая вступительные, чисто формальные страницы, я отвечала немного растянуто:
- Буду за ними пожизненно гоняться. Сегодня один, завтра другой. Таковы правила игры.
Именно так. Во все времена светлые пытались уничтожить темных и наоборот. Войны гонялись за магами, они за эргами, те за ловцами и в конце концов, за единителями, то есть за такими как я. В разных комбинациях и вариациях, но всегда. Наконец, после трех страниц скучнейшего вступления, можно было прочитать саму суть работы. На заглавной ламинированной странице, в верхнем левом углу, традиционно для досье, красовалась качественная фотография юнца лет пятнадцати.
- О, Крис, избиение младенцев не пой профиль.
- Его нужно охранять, - произнес он, подталкивая мое желание быстрее закрыть книгу. - Наследник одной из правящей светлых семей. 'Добрые' родственники считают, что мальчишка помер.
- И как сильно они ошибаются?
- На сто процентов.
- Бегать по всем мирам не только от постоянных преследователей, но и от специальных наемных убийц. Меня должно это интересовать?
- Обрати свое внимание на список наград, - он поддел пальцем несколько страниц и перевернул их, верхний уголок следующей был загнут.
- Подготовился. - На мое негодование ответа не последовало. Я начала читать вслух. - Ну, Копье Разрушения, ну, Сфера Всевластия, простые реликвии и побрякушки.
- На последнее посмотри.
- Что?! - Я привстала и чуть не перевернулась назад вместе со стулом. Определенно, там внизу, кое-кто его держал. - Так, дружище, дай-ка мне свои глазелки, мои бессовестно подводят!
- Чистейшая правда, - он приблизился, наши глаза были на одном уровне, - Солнце Бессонного.
Манящий шепот, повторяющий одну и ту же пару слов, звучал у меня в голове, пока я судорожно листала страницы взад-вперед в поисках заказчика.
- Я всю свою сознательную жизнь думала, что ты относишься к тем людям, которые желают мне легкой и быстрой смерти, отнюдь не мучительной. Некрополь! Бездна! Крис! Кто будет оплачивать мои похороны? Гроб уже готов?
- Не будь я в тебе уверен...
Фразу он так и не окончил, сколько не сверли я его взглядом. Немного успокоившись, начала думать, преимущественно вслух:
- И все же, чего они на самом деле хотят? Даже за охрану всех старейшин Черного Города, Солнце это...огромная цена!
- Прошел слух, - поднятым вверх указательным пальцем он коснулся своих, затем моих губ, что означало простенький договор 'Только между нами', который тут же нарушался по независящим от меня причинам. Все действо можно интерпретировать следующим образом: 'О том, что будет сказано, знают многие, но все молчат'. - Обратить свет во тьму.
- Невозможно. - Закрытую с хлопком книгу я отодвинула подальше.
- Есть предположение, - вновь наклонившись так близко, как только было возможно, он прошептал мне на ухо всего одно слово, - единитель.
Всегда хотела спросить, неужели в такие моменты в моих глазах отображается полоса загрузки? Единитель, означает, будь ты хоть трижды светлым или темным, какой тропой идти - выбирать тебе. Самая редкая каста, появившаяся не так давно, всего несколько сотен лет назад, слабая, уязвимая, с кучей отличительных черт, неизвестным потенциалом.
- Всего и надо, чтобы пацан дожил до своих шестнадцати с половиной.
- Где он?
- У барыги нашего отсиживается, где же еще?
- Фи, как ты про Йохана. С него такой барыга. Он слишком наивен и добр. Необходимо чаще выбираться в другие миры.
- Если бы я мог. Тем не менее, у дока всегда лучший товар и страшнейшие цены. Пойдем, - сложив полотенце квадратом, Крис направился в коморку за стойкой.
- Как же бар?! - Поспешно приводила себя в порядок на ходу.
- По предсказанию, посетителей сегодня не будет.
- А говорил 'ожидал тебя позже'.
- Сегодня должен быть один посетитель, но я ждал не Лейлу, - отчего-то собеседник смотрел в потолок, - сказать по правде, твоя компания куда приятнее.
В каменных катакомбах, под подвалом бара, царили мрак и приятная, теплая влажность. Под ногами приглушенно хлюпало. Стены сужались к низу, плавно переходя в пол и резко сходились над головой, образовывая в разрезе каплю. Проглядывающий местами через слой плесени желтый песчаник, делал мысли о канализационной трубе не столь навязчивыми. Редкие, крошечные магические светильники слабо разгоняли мрак, хорошо освещая только участки вокруг себя. Крис пропустил меня вперед. Думаю, дело в том, что даже мне, с невысоким ростом, приходилось пригибаться. Не знаю, был ли это жест приличия или бармен получал удовольствие от созерцания моей...меня в целом, но когда его рука легла на мои губы и потянула на себя, сердце пропустило удар. Едва различимая тень уплотнилась рядом. За сотню метров впереди, на перекрестке, показался нечеткий силуэт. Каждое движение выглядело тяжелым, вязким, но существо двигалось совершенно бесшумно. Подняв руки к лицу, я сильнее прижала пальцы Кристофера к губам, пытаясь сдержать стон. Светильник выловил густую, всклоченную шерсть, отбросил дорожку света на гладкие, мудрено закрученные рога и исчез скрытый массивной спиной. Появившись вновь, свет выхватил кончик хвоста. Немного ослабив хватку, Крис, тем не менее, не торопился отпускать меня.
Скосившись на руки мужчины, я долго соображала, в чем дело, пока с белой ткани рубашки, от самого запястья и до плеч, не начала сходить тьма. Мало кто спокойно относится к такому проявлению заботы.
- Расслабься, если оно и кусается, то насмерть, - нервно пошутила я.
Опустив руки, Крис вышел вперед, мы продолжили свой путь, часто останавливаясь и прислушиваясь. Уже на финишной прямой, где было гораздо теплее и суше, а главное светлее и больше пространства, не сдержав любопытство, спросила:
- Как же ты его услышал?
- Ты поверишь мне, если скажу, что просто почувствовал опасность?
- Поверю и даже подавлю желание проверить на досуге.
По-доброму улыбнувшись, Кристофер открыл тяжелую, обшитую хромированными листами, держащимися на солидных заклепках, дверь.
- Прошу леди, - немного наклонившись, он протянул ладонь.
- Благодарю, - слегка коснувшись его пальцев своими, коротко поклонилась.
В небольшое помещение, слишком заставленное мебелью, мы зашли как представители высокого сословия, чем повеселили и себя и доктора, ради гостей оторвавшегося от изучения небольшой книжечки в мягком переплете. В глаза бросилась новая деталь интерьера - подростковая фигура, на одном из обтянутых плотной тканью диванов, спиною ко входу. Уныние на его лице отражалось в трехметровом зеркале, из-за искажений становясь угрюмым и нелюдимым еще больше. Светлые кудряшки на голове напоминали одуванчик. Сероватая рубаха не первой свежести и общая потрепанность мальчишки наталкивала на неприятные мысли.
- Привет, Йохан, - не совсем аристократичное приветствие. - Осмотришь пациентку вне очереди? - Игнорирование парня не являлось случайностью или дурными манерами. Последнее, что могло заинтересовать меня - была его родословная. Зайдя в комнату, я ощутила, как светлая энергия пробует на прочность мою защиту, причем не по воле хозяина. Такова природа. Но мое отношение с нейтрально-незаинтересованного изменилось на враждебно-настороженное.
- Добро пожаловать, прошу - проходи, - явно уловив мой настрой, предложил высокий, худощавый, немного бледный парень с темными кругами под глазами и ровными, словно выжженными на солнце, волосами. На вид ему было не больше тридцати. Он уже около года выглядит так, если память не изменяет.
Не отрывая взгляда от доктора, я проследовала за ним в кабинет, бессовестно оставляя Кристофера наедине со светлым, тем самым не давая возможности вернутся на рабочее место.
Быстро освободившись от верхней одежды, оставшись в одном нижнем белье, я присела на кушетку. В типичном докторском кабинете, вмещающем в себя стол, пару стульев и полдюжины глубоких встроенных в стены шкафов для инструментов, было достаточно светло, что бы рассмотреть каждую черту Йохана. Ни как не могу привыкнуть к новому его виду. Когда меня только занесло на Перекресток, первым местом, куда я попала, был именно этот кабинет. Лечил меня вовсе не молодой мужчина со смертной грустью в глазах, а старик, лицо которого избороздили глубокие морщины и как парша на яблоках, побили пигментные пятна. Тогда я не предала значения более мягкой и молодой коже на руках и шее.
- Давай прошлую сначала посмотрю, - с этими словами он вылил немного темного масла на ладонь и приложил ее к ребрам слева. Сам того не желая Йохан поежился, после подняв на меня извиняющийся взгляд. Я могла только пожать плечами в ответ. - Лейла, это плохо.
- Это нормально, учитывая, что я сделала. - Да уж, действительно, уже много времени прошло с того, как я перестала воспринимать низкую температуру тела, около тридцати четырех и трех, как проявление болезни. Конечности, пальцы рук, были еще холоднее, особенно после использования большого количества энергии.
- До нас доносится лишь эхо. Говорят, ловца видели в том же мире, он тронулся умом. Не спит ночами, от заката до рассвета убирает на кладбищах, приводя старинные могилы в порядок. Рассказывает страшные истории о Замке на краю, где не существует больше света, там господствует тьма и так далее. Скажи мне, почему он остался в живых и что ты сделала с инквизитором?
- Откуда информация про него?
- Люди видели. От того и над Ловцом не смеются. Говорят: 'Ушло двое живых телом, вернулся один, живой душою'. Так что с воином?
- Заклятие иссушения, - смущенно ответила я. - Ловец никого не тронул, а тот, - голос мой стал ниже при мысли об убийце называющим себя светлым. - Он заслужил!
- Иссушение... тогда я рад, что ты вообще передо мной сидишь. - Переключив внимание с огромного желтого синяка, на островки поменьше, доктор слишком много внимания уделял им. - Ты понимаешь как опасно такое поведение?! - Вот и причина его оцепенения.
- Йохан, у меня есть воспитатель! С головой хватает! Хоть ты то...- вспомнив о том, как Крис назвал дока барыгой, я полезла в карман брюк и вытащила на свет простенькую деревянную коробочку. - Сигарет там не было, как ты думаешь, табак подойдет?
- Сомневаюсь, что заказчик использует товар по прямому назначению, - перемена темы моего собеседника явно не порадовала. - Заказывал еще Примулы.
- Что же он с ними делает?
- Вот и все, - Йохан вытер руки бумажным полотенцем, сполоснул, снова вытер. - Мне кажется, использует для ритуалов.
- Ритуалы с табаком. Интересные должно быть. Сколько с меня?
- Две серебрушки и обещание не испепелять мальчишку взглядом.
- Серебрушки слишком дешево, обещание - дорого. - Один из шкафов в кабинете был заполнен просторными рубахами, с длинными рукавами, подолом до пола и даже капюшоном. Свой отыскала быстро, по въевшимся пятнам сажи. - Не горю желанием лезть в адскую бетономешалку.
- Лейла, да пойми же, мы с Кристофером так же не в восторге! Но еденитель, да еще и с контрактом! - Его васильковые глаза казались огромными, подчеркнутые темными кругами на коже.
- Тише, - беспокойство Йохана льстило и тревожило. - Я не собираюсь завтра умирать или в ближайшее время.
- Лейла, - кажется, он хотел сказать нечто другое, но сказал то, что сказал: - Почему ты поехала на задание в замок, ведь награды, предложенные в списке, совсем ничего не стоят?
- Из-за контингента. Скелеты и духи, рассказывающие необычайные истории сутками напролет. - 'Нет людей, рядом с которыми я чувствую себя холодной и неживой' - хотела добавить, но передумала. Лишнее, слишком личное. - Ну, что? Пойдем основательно посмотрим на светоносного.
В досье было указанно, что мальчик был доставлен в Некрополь двумя рядовыми из личной охраны. Они не сказали, по чьему приказу действовали. Не смотря на примененные методы допроса. Старейшины приняли решение воспользоваться случаем. Даже неискушенному в политических играх человеку легко рассмотреть их умысел. Мне безразлично, что может скрываться за демонстрацией силы. Много думать вредно и опасно. Если возьмусь за работу, нужно только продержаться чуть больше месяца, до наступления у мальчишки возраста восхождения на престол. 'Обратить свет во тьму' - неофициальная задача. Достаточно будет, постоянно находится рядом с ним и Мидаский лоск и 'непорочность' потускнеют сами собой. В светлых правительских семьях, недостойные дети со слабой, замаранной энергией, не доживают до совершеннолетия. Почему-то...
Выражение лица Кристофера было полностью солидарно с моими чувствами. Необходимо запомнить, вбить себе в голову: не оставаться со светлым наедине, во избежание кровожадных мыслей и действий, причем не только с моей стороны. Йохан подвел меня и буквально поставил напротив 'объекта'. Глаза цвета голубой стали уставились на меня исподлобья.
- Лейла, знакомься...
- Неее, я передумала, - он не просто слаб, он - жалок! Тень всегда мне говорит: 'Не общайся с людьми, которых не уважаешь'. Малец даже не отреагировал, уставившись на нас как статуя. Что с ним?
- Что же ты так при ребенке?
- Вот именно! Ребенок! - Я целенаправленно двинулась к выходу, наивно полагая, будто ничто в мире не способно меня остановить. Ваза - декоративная, редкая, дорогая ваза, выполненная из голубого стекла, заключившего в своем теле твердые кристаллы пород. Великолепной красоты и на редкость маленькой прочности. Упав с невысокого столика на деревянный пол с неприятным хрустом она раскололась на пять частей. Я с ужасом повернулась на доктора, Крис поспешил разрядить обстановку:
- Лейла, не провоцируй судьбу. Неровен час, своих воспитывать будешь.
- Свои - это свои. Дети должны рождаться в семье. Кто меня замуж-то возьмет? Такую!
- Вампир...
- Некромант...
- Да-а, - хорошего они обо мне мнения. - Вампир - сейчас модно.
- Кхем! Лейла, ваза очень не дешевая и.. познакомься, это Филипп. - Совсем 'между прочим'. Парни издеваются!
Йохан не думал менять решения, даже под действием умоляющего взгляда. Сейчас мой мозг судорожно искал ответ на вопрос 'Что страшнее? Мстительная, жестокая, смертоносная тень или добрый доктор, живущий дольше, чем большинство старейшин Некрополя'. Ответ был не так уж прост, как может показаться на первый взгляд.
- Весело будет, - перешептывание послышалось по всей комнате, но ребята, как один затяжно повернули головы в сторону самого темного угла.
- Начальство дает добро! - На том же столике, где еще недавно стояла ваза, Крис оставил подшивку с заказом. Перелистав страницы и найдя печать договора почти в самом конце, я вытянула платиновую цепочку и скомкав в руке ринулась в кабинет за одеждой. Быстренько начертив на зеркале координаты для возвращения домой, которые тут же должны исчезнуть после перехода, развернулась и махнула ладошкой. - Не скучайте!
- Эй, Лейла?! - Первым из гипнотического оцепенения вышел Кристофер.
- Мне вещи собрать надо, косметику, розовые тапочки и так далее.
Подавив желание понаблюдать за процессом переваривания информации на лицах ребят, я удалилась, шагнув в зеркальный портал.
***
Надо же, действительно, только вернуться и вот уже новое задание. Цепочка юркой змейкой извивалась на ладошке. Глубоко втянув в себя воздух, подивилась его застоявшемуся запаху. Когда последний раз довелось побыть дома, как обычной девушке? Сходить в кино или посмотреть фильм, затянув ноутбук на кровать. Закусывать самые интересные моменты крекерами из полиэтиленового пакета, а потому всю ночь не спать, струшивая крошки с простыней. Вместительная прихожая навевала грусть. Методично расставленная парами обувь, статуэтки, покрывшиеся слоем пыли, ни одной валяющейся вещи, сумки собранные для разных миров. Нежилой порядок. Забросив сапоги ближе к двери, создавая для себя иллюзию прихода домой как обычный человек, свалила кучу вещей около шкафа. Сутки на сбор, двадцать четыре часа побыть в доме никогда не знавшем гостей. Много? Мало? Бесценно! Браслет так же отправился на полку. Могу я хоть иногда принадлежать только себе? Подсознание выдало на мысленный вопрос отнюдь не удовлетворительный ответ. Для изгнания деприсивных мыслей обычными женщинами используются сложные ритуалы: поедание сладкого под мелодрамы, походы по магазинам, принятие душистых ванн. Вот и проведу один из них, сейчас же!
Внутри витал сладкий запах трав и эфирных масел. Несколько парафиновых свечей в строгих стеклянных подсвечниках хватало, для освещения небольшой комнаты. Наполненная до краев, круглая ванная, внутри обитая деревом, а с наружи выложенная морской галькой, полотенца, баночки и тюбики, под потолком цветочные веники. Сидя на выступе внутри бадьи, я обнимала свои ноги, наблюдая за вяло волнующейся поверхностью воды. Неглубокий вдох, закрываю глаза и погружаюсь с головой в шелест. Гулкое сердцебиение, скользящие по коже крошечные пузырьки. Приятно осознавать, что девять месяцев своего существования мы проводим в подобном тепле и уюте, защищенные от боли и холода окружающего мира. По не накрытым водой лопаткам пробегает дрожь. Выныриваю, открываю глаза и оказываюсь в темноте, отнюдь не такой комфортной. Обаяние пленяет запах потухших фитилей.
- Верни свет!
- Не хочу, - наши голоса отзываются эхом от стен, сливаясь друг с другом, накладываясь и повторяясь, пока не падают до неразличимого шума.
Разве можно ему ответить? Набираю полную грудь, вдыхая через нос, вновь погружаюсь в воду, с ожиданием, что он уйдет, так же как и пришел. Хрупкая надежда рассыпается, как только ощущаю давление на плечах. Он толкает меня немного глубже, держит, упираясь ладонями, появляется отдаленное понимание о разливающейся на пол воде. Мысли растекаются вместе с ней, вытесняемые спокойствием. Проходит первый десяток секунд, второй, приходит желание существовать вечно в таком состоянии, до тех пор, пока нехватка воздуха не сдавливает грудную клетку. Подавшись назад, понимаю, что не могу подняться, сделать жизненно необходимый вздох. Он держит меня под водой, не позволяя всплыть. В бессмысленной борьбе, попытках схватить тень, я похожа на запутавшуюся в сетях рыбу. Воздух! Я не пытаюсь кричать, открывать рот, лишь сильнее стискиваю зубы и отталкиваюсь ногами от дна. Получается. Воздух замирает в горле обжигающим комом. Кашель почти не отражается эхом.
- Что ты творишь?!
- Проказничаю.
- Ублюдок! - Выпад в ту сторону, откуда, как показалось, доносится голос. Не слишком веря в возможность попасть, замахиваюсь с полной силой. К моему удивлению, рука встречает на своем пути препятствие, раздается глухой звук удара. Ручаюсь, больнее было мне. - Пошел отсюда!
- Навсегда? - Твердость, с которой столкнулись костяшки пальцев уходит, будто живое, упругое тело превращается в воду, затем в пар и наконец, просто исчезает.
- Ты свой шанс уже упустил, второго я не даю! - От бессилия я могла только сжимать кулаки, стоя посреди ванной.
- Тебе необходимо расслабится, - тихое урчание заглушает остальные звуки.
Я почувствовала, как поясницы коснулись его пальцы и медленно начали двигаться вверх, вдоль позвоночника, уверено и легко, скользя по мокрой коже. Из горла чуть не вырвался сдавленный стон удовольствия.
- Сегодня в твоих услугах не нуждаюсь.
- Вряд ли оскопленный может тебя удовлетворить больше, - его дыхание разливалось по моей коже. Именно так, он всегда изображает в такие моменты живого человека. Если пропустить значение слов и обращать внимание только на тон, голос его был полон соблазнительных и страстных ноток. Меня же раздирала злоба.
- Не смей говорить так о нем! - Снова и снова он испытывает меня. Снова и снова я проигрываю... сдаюсь.
- Назови мое имя.
Его пальцы добрались до шеи. Не нужно было видеть, просто ни чем не подтвержденное знание о том, что за моей спиной, полностью приняв человеческую форму, на коленях стоит тень. Осторожно опустившись на край, я оказалась в его объятиях.
- Не хочу, - даже не пытаюсь вырваться, отстранится, освободиться, все бесполезно.
- Я не заслужил, что бы мое имя слетало с твоих губ хотя бы изредка?
Сколько удовольствия в голосе. Даже выглядя по-человечески, он наслаждается своим превосходством, силой. Моей слабостью он наслаждается вдвойне. Каждое прикосновение - ненавистное и вожделенное, изощренная пытка, выдержать которую выше моих сил.
- Хрор...
Надеюсь, молюсь, ожидаю когда он уйдет, оставив меня в гордом одиночестве. Не могу более сдерживать слезы. Касание тыльной стороной ладони моей щеки, забирает последние силы к сопротивлению.
- Уходи, оставь меня, прошу.
Унижаться, переступать через себя, умолять, на все готова, только пусть уйдет... Вытирает мои слезы, не позволяя им упасть. Низкие урчащие звуки плавают во тьме. Он как довольный, сытый кот.
- Лейла...
Открыв глаза, долго прихожу в себя. Как долго? С трудом переворачиваюсь на живот, поднимаюсь на четвереньки. Руки холодят жесткие стебли серебристой травы, местами пожухлой и сухой у самых кончиков. Пальцы скользят вперед. С глаз текут слезы, я не моргаю, они просто накапливаются, все новые и новые, искажая мир. Чувствую, не могу встать. Колоссальная слабость во всем теле. Потому, медленно передвинув ноги вперед, осторожно сажусь. Ветер перебирает листьями в кронах многолетних вязов, обрывая некоторые из них. Изъеденные солнцем, сожженные до скелета, они кружатся не торопясь, словно еще немного и воздух уйдет, оставив за собой вакуум. Вдалеке сереет мегаполис, погружаясь небоскребами в низкую облачность. Помню это место - парк, город. Громко вдыхая и выдыхая, наблюдаю, как играют дети. Хочу к ним. Подняться и бегать, громко кричать и улыбаться. Не могу пошевелиться, конечности будто налиты свинцом. Превознемогая боль пытаюсь поднять руку, пытаюсь говорить, но не слышу своего голоса. Дети кружатся около меня, играя в мяч, затем убегают прочь. Наконец я поднимаю руку со скрученными пальцами, тянусь за ними. Мальчишки и девчонки убегают все дальше, задорно смеясь, растворяются на фоне желтеющего парка. Последние приготовления природы к зиме. Как же мое лето? Моя жизнь и радость?
'Нет! Не уходите!'
Сверху срываются первые капли ледяного дождя, в ознаменование поздней, загостившейся осени. Я могу подняться, бежать, небесные слезы вернули силы. Делаю несколько несмелых шагов и бросаюсь, куда глаза глядят. Мелькают деревья и опавшая листва, серая стена и белеющие клубы выдыхаемого мною воздуха. Останавливаюсь, сминая впереди себя сугроб снега. Ноги подкашиваются. Осев на землю, ощущаю холод, настоящий, не тот живой, как у травы, а мертвецкий, все пронзающий. Все вокруг стало ледяным, замерзшим. Я не успела. Ничего не было, ничего не ухватила, потеряла все возможности. Каждая выбранная дорога приводила к другой, последняя к пустырю. Сезоны сменили друг друга слишком быстро, позади осталась одна мысль: 'Я думала... я успею...жить'.
На мою голову и спину легло нечто очень теплое. Несмело я потянулась и ухватилась за черную, тонкую, прозрачную ткань. Вокруг никого, даже ветер утих. Наверное, я все еще плакала, ибо низкий мужской голос шептал: 'Не печалься, Лейла. Не плачь'
Проснувшись в холодном поту, я резко села на кровати. Из незашторенного окна открывался великолепная панорама ночного города. Вытирая щеки от слез, уловила взглядом край махрового полотенца, почти полностью сползшего на пол. Шумно выдыхая, откинулась назад, уже зная, что лягу не на подушки. Минуты две я смотрела на редкие огни города. Он, наверное, тоже, пока перебирал мои рыжие кудри.
- Успокоилась? - Определенно, это был он. В те времена, когда казалось все кончено, душа стремилась найти дорогу к Бездне и забыться, затеряться в небытие, рядом был он. Тогда и сейчас, я легко признала связь, что прочнее любого контракта. Его голос был проводником, зовущим, манящим. Хрор всегда ждал меня там. Меня одну.
- Да, спасибо. Только не уходи.
- Даже если хотел бы - не смог.
Удовлетворенно хмыкнув, я устроилась поудобнее. Ночь только вступила в свои права - другая жизнь впереди, другие дороги.
***ХХХ***
Пробуждение наступило от жгучего ощущения в шее. Набирая полную грудь воздуха для крика, вдохнула знакомый запах паленого пустынного песка и корицы. Страх обернулся злостью. В предрассветных сумерках я видела только смутные очертания Хрора, на фоне сереющего неба, за двойным стеклопакетом, чувствовала живой вес и силу, с которой он сжимал мои руки у изголовья кровати. Его шелковые волосы скользили по щеке, пока острые зубы покусывали мочку уха.
- Хрор, - прохрипела я не восстановившимся спросонья голосом. Тень тут же нависла надо мной. - Отпусти. - Злость медленно отступала, в конце концов, он почти не делал мне больно.
- Нет, - промурлыкал, не иначе.
- Отпусти, - повторилась я.
Немного помедлив, Хрор подчинился, но отстраниться я ему не дала, скользнув руками на шею.
- Так легко остыл? - Очень осторожно провела согнутой в колене ногой по его бедру, близ того места, которое женщине положено беречь, хотя бы ради себя.
То, что Хрор не воровал вещи у соседей уже прогресс, но ведь и свою, он не носил. Наверняка улыбнувшись моим мыслям, он медленно спустил бретельку пеньюара с плеча.
- С чего такой наряд, ждешь кого?
- Все намного прозаичнее, милый, - проснувшись окончательно, я начинала язвить, - футболка с шортами завернуты в рубашку, рубашка на дне сумки, сумка в углу...
- Угол в сундуке, сундук на цепях в кроне старого дуба запутался.
- Нет что бы на ночь сказки рассказывать, он меня для этого поднимает ни свет, ни заря.
- Я разбудил тебя совсем для другого, - он едва касался кончиками когтей кружевного лифа. - В ближайшее время может не представиться возможности.
- Типично мужская логика, - мои же пальцы наслаждались мягкостью его волос, зарываясь все глубже и глубже, массируя затылок, шею.
- Типичное женское упрямство, - второй рукой он задрал легкий подол, сдвинул тонкую тканевую полоску трусиков.
Тень наклонилась, делясь своим теплом. Упругий язык оставил мокрую дорожку на губах. Он дразнил меня, целуя как неопытный подросток. Я подавляла желание хорошенько цапнуть его, вспоминая бледный шрам на плече в форме капкана, доставшийся после одной подобной вольности. В его оправдание скажу, порезвились мы тогда на славу, боль пришла не сразу, только на вторые сутки. Я зареклась пить и тем более смешивать за один вечер вина, производимые нелюдьми, вроде эльфов или дроу, на ближайшую пятилетку. Тогда, в гостевой комнате, мы оставили после себя идеальные декорации для съемок фильма ужасов с элементами зрелищной расчлененки. Происходи подобное дома, пришлось бы выбросить окровавленную постель, мебель, ковер и обои или продать квартиру и купить новую.
- Лейла, ты моя,- одним уверенным движением он подался в меня.
От неожиданности и неприятного тянущего ощущения внутри, потеряв контроль над ситуацией, я впилась в него когтями. Теперь он поцеловал меня крепко, сильно, пробираясь языком к нёбу, подаваясь плотью все глубже. Сгребая в охапку мое хрупкое тело, он двигался плавно, властно, как большой тигр, крадущийся к добыче. Я же обнимала его, гладила спину, словно обещая никогда не отпускать.
- А ты мой, Хрор, - протянула я со стоном, подаваясь на него и сгибая ноги, сжимая его бедра.
Не знаю, были ли более сильные толчки протестом или подтверждением, но мне нравилось находиться в таком положении. Наши отношения, похоже, веселили обоих его участников, их стоило продолжать, хотя бы ради этого. Жаль, что я не сразу сообразила огромную выгоду от его способностей.
- Сегодня я - получаю удовольствие, - со смешком высказался он.
- Обойдешься! - Вскрик на выдохе получился громче, чем я ожидала.
Поддерживая под спину, Хрор усадил меня к себе на колени, не прекращая целовать. Его губы спускались по шеи до ключиц, пока ловкие пальцы стягивали бретельки пеньюара вдоль рук, освобождая грудь от кружевной ткани. Я же, скрестив ноги у него за спиной, двигалась в заданном ритме, пытаясь приблизится, стать с ним единым целым, растворится в его тепле. Жаль, что я никогда не услышу ударов его сердца.
- Твое сердце бьется за нас обоих, Лейла.
Его взгляд, который трудно разглядеть во тьме, голос, заглушенный моими стонами, неразборчивый, но я чувствовала его иначе. Вначале энергия похожа на неплотное покрывало, но с каждой отдаваемой эмоцией, движением, поцелуем, вдохом и выдохом, она трансформируется, впитывая чувства. В зависимости от желаний партнеров, энергия принимает свою форму. Хрор сразу преподал урок хорошего и плохого взаимоотношения, приучив отдаваться полностью, не требуя для себя. Так поступал он, так отвечала я. Затраченная энергия резонировала, сливалась и многократно усилившись, возвращалась. Чуть позже, он научил меня другому фокусу. Отдавая все больше, можно заставить энергию уплотняться, закручиваться спиралью, сжиматься вокруг нас, связывая прочнее, чем просто любовников.
Запрокинув голову назад, слушала непрекращающийся гул, сотканный из стонов, рычания и тяжелого низкого, ударного тембра. Горло давило от частого дыхания, одну грудь массировали подушечки пальцев, с другой он играл языком и губами пока я прижимала его к себе. Мы снова повалились на кровать, поверх сбитого одеяла, волна энергии наслаждения окатила сверху, словно была физической, во все стороны. По постельному белью потянулись прямые складки. Еще немного, еще совсем чуть-чуть! Проведя от лопаток, вдоль позвоночника, я вцепилась когтями в его ягодицы, одновременно подаваясь вперед, выгибаясь в спине. Вскрикнув последний раз, ненадолго замерла, пока тело не начала бить приятная, пульсирующая дрожь.
После конца я еще долго стонала, пока немного не отдышалась. Он продолжал двигаться, но уже более мягко, плавно, продлевая мое удовольствие. Зарывшись в мои волосы, рычал над ухом, иногда запуская в него влажный язык.
Лежа поперек Хрора, в обнимку с большой подушкой, я наслаждалась массажем под приятную успокаивающую музыку.
- Сосед вышел покурить, - протянул он под Тлен Гуард, сжимая и разжимая пальцы на моих ягодицах, следуя мелодии.
- Подглядывать за соседями - не прилично, - хотя, за нашими вполне интересно. Редко кто задерживается надолго, после моих коротких, пребываний дома. Те же из них, кто храбрится и остается, спят с включенным светом и закрашивают седину, не смотря на юность.
- Неприлично стонать так, что бы они курить после этого выходили. - Шумоизоляция в квартире превосходная, люди скорее чувствовали переизбыток энергии, не поглощенный тенью. Скромная компенсация за наши издевки. Он легонько шлепнул меня, но звук получился звонким.
- Почему я должна отказывать себе в удовольствии? - С трудом повернувшись, подмяв подушку под себя еще больше, я уставилась на хитро улыбающуюся тень.
- Горжусь, Лейла!
Ноутбук на столе, в другом конце комнаты закрылся с хлопком. Оставалось меньше часа до того, как теплые, золотистые лучи пронзят небо. Город спал перед началом трудовой недели. Собирать с собой было фактически нечего. Только оружие упаковать - Люгер в сумку и меч в тубус, неизвестно в какой мир нас занесет. Простенько живу. Не забыть оплатить счета на год и проведать цветы на лестничной клетке. Справлюсь за полчаса. Двадцать четыре часа урезаны до ночного времени. Хрор не дал строгих указаний, расщедрившись на несколько сухих советов, до которых я могла вполне додуматься сама. Можно еще просмотреть последние слухи, новости, информацию, на все про все уйдет около двух часов. Прекрасно, план на день намечен, теперь спать до обеда. Заснула я с надеждой обнаружить в квартире что-нибудь из сухих запасов еды.
***
Через день я вновь пришла в подвал Йохана с ощущением, словно не уходила. Филипп сидел в центре дивана, как приклеенный. Разбитую мною вазу заменила точная ее копия. Склонившись над столом, ко мне спиной, Кристофер и доктор что-то обсуждали, перебирая бумаги. Ведь есть еще возможность сбежать. Надо ею воспользоваться. Обернувшись, я успела отпрыгнуть, перед тем как оцинкованная дверь захлопнулась перед носом и не найдя опоры рухнула назад. Только по счастливой случайности для окружающих не знакомых с тенью лично, я повалилась на сидение дивана спиной, перекатившись через спинку. На расстоянии пальца от виска поблескивал лаком угол кофейного столика.
- Забыла, да? - Торжествующий голос Йохана не радовал.
В комнате было слишком светло для моего восприятия, мальчишка косился со смесью удивления, ужаса и отвращения. Повернувшись отнюдь не самыми изящными движениями, принялась шарить по полу обеими руками.
- Да, забыла, - простонала я, возвращая круглые очки на переносицу.
- Что стряслось, Лейла? Ты как-то странно... - Крис не дал ему закончить, ткнув локтем в бок.
- Бессонные ночи за учебником, - устало констатировала я, сидя как приличная ученица.
- Под утро приготовил вкуснейший напиток, сейчас принесу, - радостно продекламировав, направляясь к выходу, бармен наклонился ко мне и добавил чуть слышно, - и шарфик поправь.
Нервно дергаясь, пыталась вернуть обозначенную деталь гардероба на свою позицию. Надо же было вырядиться. Натянула бы свитер с высоким горлом, да стрейчевые джинсы, удобно, практично, нет же, брюки-клеш, вязаная кофточка поверх майки с вырезом, лиловый, с абстрактными разводами шарф и плащ показались мне более подходящими. Плохое влияние кружевных пеньюаров и непристойной тени на лицо или это нижнее белье плохо влияет на Хрора. Перед глазами все еще стояло собственное отражение, рассматриваемое утром в зеркале перехода, особенно выделялись темные круги под глазами, способные тягаться по насыщенности с Йохановскими и полдюжины особо заметных кровоподтеков под кожей в мелкую крапинку. Садист несдержанный, получит он у меня.
Кристофер вернулся из кабинета дока. Загруженная своими мыслями, я и не подумала о том, что именно туда выходил бармен. Из чего же напиток? Пальцы неуверенно сомкнулись на мерной колбе, с белыми полосами на боку. Поверхность мутной, немного вязкой жидкости держалась точно на отметке двести. Довольно улыбаясь, он поднял идентичную емкость в безмолвном тосте и отпил пару глотков. Меня терзали сомнения, но вышло все не так и плохо. На вкус напиток был сладким, оставляя после себя щиплющую, бодрящую, кислую пленку. Необычно, можно сказать.
- Поведай нам план действий, - не выдержал хозяин. К чему столько официоза?
- Йохан, о чем ты? Разве он у меня когда-либо был? - Осуждающий взгляд доктора и удовлетворенную мину Кристофера, обозначающую мою неисправимость понять еще можно, но с чего мальчишка смотрит так озадачено, вперившись взглядом? Зрачки почти вытеснили серую радужку, оставив только окольцовывающий ободок. Наследничка опоили чем-то дурманящим - со вчера ни рыба, ни мясо. Я как всегда сама внимательность.
- Совсем-совсем ничего? - Так хотелось погладить по головке и сказать 'Тише, Танечка, не плачь, не утонет в речке мяч', такой уж голос у дока получился, каменное сердце заболит.
- Как обычно надеялась на вас, - пожать плечами, в дополнение к образу 'Жду трамвая'.
- Лейла, как можно быть такой безответственной?
- Оставь леди в покое, - сжалился Крис и тут же переключил внимание на меня. - У нас появилась идея. Как на счет второго параллельного задания?
- Интересная мысль, - только Хрор высказал ее гораздо раньше, - я думала над тем как скрыть объект.
- Хорошо, рассказывай, - с облегчением выдохнул Йохан. Нельзя же быть таким серьезным постоянно.
- Почему я первая? Ты же начал...
- Лейла, не выводи меня, - тон доктора изменился совсем неуловимо, а вот глаза. Казалось в темно-синих, морских водах плавают айсберги. Потопивший Титаник был крошечной льдинкой, по сравнению с этими исполинами.
- Проблемы в личной жизни? - Умная я девушка, знаю, когда нужно промолчать. Знаю! Но не могу же. В который раз Крис спасает мою шкуру?
- Потом поцапаетесь, у меня клиент через час с небольшим. У тебя и того раньше, - последнее относилось к доктору.
- Да-да. Прости, Йохан, просто я еще не настроилась на рабочий лад. - Пришлось снять очки, глаза привыкли к окружению, в подвале оказалось не слишком светло. Предпочитаю поддерживать зрительный контакт с собеседниками, которые к тому же расселись прямо напротив. Мальчишка находился где-то далеко, о чем говорили его движения головой, переходящие из вязких в резкие. - И так, следуя поговорке, лучше всего прятать на виду, я решила немного подправить клиенту внешность, но не менять кардинально, - достав из сумки банку с тоником для волос, поставила его на столик между мной и парнями. Йохан сразу потянулся к бутылке.
- Из блондина в блондина?
- 'Пепельный', с добавлением небольшого количества магии получится либо снежный, либо жемчужный. Так же легкой магией немного подкорректировать внешность, но так, что бы не оставить следов на ауре. Что-нибудь из 'природных' заклинаний, с использованием силы клиента.
- Сколько продержится краска? - Крис прощупывал почву, ожидаемого восторга план не вызвал.
- Не важно, - удовлетворившись возмущенными взглядами, довольно добавила, - много вы видели некросов в своем цвете, после практического знакомства с объектом теоретического изучения?
- Да уж, - бармен окинул Йохана оценивающим взглядом, потом меня, - ты приятное исключение.
- Ваша очередь. - Отставив в сторону бутылку, док потянулся к столу за папками и в молчаливой задумчивости разложил их передо мной. Четыре штуки.
- Я выбрал задания, которые легко будет совместить с остальными. Решение за тобой.
- Хорошо, может, вы займетесь мальчиком? - Проведя рукой над папками, я не ощутила ничего особенного, просто такой личный ритуал.
- Филипп. Лейла, его зовут Филипп. - Возможности рассмотреть эмоции на лице Йохана не представилось. Он встал, направляясь в лабораторию, наследник светлой семьи проследовал за ним как послушная овечка. Ни звука, приказа, слова, жеста, сильнейшая воля древнейшего жителя Некрополя. Уловить поток энергии мне не удалось. С Кристофером мы просидели молча около минуты.
- Что с ним? Неужели обиделся на 'личную жизнь' или я угадала? - едва выдавила из себя связное предложение.
- Нет, у них все хорошо.
- Тогда в чем дело, Крис?
- Если я скажу, виду не подашь при нем? - После утвердительного кивка, он продолжил шепотом, приблизившись ко мне. - Йохан сам не рад, что втянул тебя. Мы надеялись, ты еще не надела цепочку или он... отговорил. Для нас подобный поворот пути стал неожиданностью, просто голову теряешь, когда в веренице обычных летних дней на голову падает сугроб снега. - Я вновь понимающе кивнула.
- Кроме меня больше и некому. Надеюсь, вы отпоите мальчишку, не оставите в состоянии амебы.
- Сейчас же этим займусь, - захватив бутылку с краской, позабытую впечатлительным доком, Крис оставил меня в одиночестве.
Через несколько минут, почуяв безопасность, по правую руку от меня, на отдельное кресло плюхнулся Хрор. Как раз тогда, когда я добралась до самого интересного в задании - до его сути. Тень со скучающим выражением физиономии рассматривал кабинет, бродил по нему, стенам и потолку строевым шагом, копался в записях, перепутывая и специально переставляя книги местами и иными способами пытался помешать работе. Дольше всего он задержался у зеркала. С нетерпением ожидая, когда он начнет корчить рожи отражению, я все-таки отвлеклась. Хрор прильнул к моей щеке, преодолев половину комнаты одним плавным выпадом.
- Знаешь, почему не чувствуется потока сил белого халата? - Язык прошелся по меткам вчерашних подвигов на постельном фронте.
- Ее слишком много?
- Почти. Мы находимся внутри. Комната как часть и он как часть комнаты. Занятно?
Утвердительно ответить я не успела. Точно перед возвращением ребят, тень распалась сажной пылью. Мог бы по-человечески чмокнуть в щечку.
- Как успехи? - Кристофер чуть ли не подпрыгивал от удовольствия.
- Видно, задания выбирал ты, - любопытству нет предела. Наклонившись то вперед, то назад, попыталась рассмотреть результат совместной работы дотошного дока и творческого бармена. Однако моя идея была не так уж плоха.
Ребята еще и приодели Филиппа, в джинсы, футболку и кофту с капюшоном, все синих оттенков. Вместо наследника великой семьи, на меня еще невидящим взором уставился обычный подросток. Немного потемневшая кожа, покрывшаяся россыпью черных угорьков на носу, побледневшие губы делали его старше, как раз на свои шестнадцать. Прическе просто невозможно нарадоваться. Кнопа хаотичных кудряшек пшеничного цвета превратилась в торчащие на макушке, а в остальном ровно спадающие серо-седые пряди. Вот уж точно на нормального человека стал похож. Если присмотреться и вспомнить молодые годы, можно найти его вполне симпатичным молодым человеком.
- Крис, вы же обещали его отпоить? - Приделать ниточки, к ним палочки и в качестве марионетки - интересный вариант, но такой силы как у Йохана не имею. Остается молить богов и демонов, что бы никогда ее не иметь. Нутром чую, вопрос о энергетическом потоке доктора будет терзать разум еще очень долго.
Сам же хозяин устало плюхнулся на диванчик. Вот только теперь с трудом верится в его притворство. Почему же Хрор не говорил мне об этом раньше? Все так же следуя незримой воле, мальчишка уселся в самое дальнее кресло, сложив руки на коленях. Бармен по привычке, наверное, напротив клиента, то есть меня.
- Вот еще что, - на стол, поверх документов, лег тканевый сверток. Развернув его, я бегом наклонилась к тубусу с клинком. Распаковав собственное оружие, расположила его на столешнице ближе к себе. Разочарование, досада, удивление, букет неприятных чувств расцвел на душе.
- Это его? - Даже не повернулась в сторону мальчишки. Не сказать, что мне необходимо было подтверждение, скорее опровержение. Два очень похожих меча, причем мой выглядел как подделка, кустарная работа.
- Да, его. Лейла нашла из-за чего дуться.
- Не дуюсь я! Но Крис, что бы ты хотел? Телефон типа 'Я - тыц' или подделку из соседнего подвала дядюшки Ляо?
- Дуешься, у тебя все на лице написано, - встрял Йохан. - Твой клинок не подделка, а работа ученика. Все начинают с копирования. - Он завернул оружие и передал его мне. Такое ощущение, будто пытается спровадить поскорее. - Что выбрала?
- Вот это, - моя ладонь накрыла картонную папку без надписей и завязок. - Массовое убийство. Мир одиннадцатого круга.
- Ха! Что я говорил! - Довольно лыбясь, бармен протянул руку. Он пытался показать себя хитрым, продуманным парнем со злобным оскалом. Получалось где-то на шестерочку, особенно если сравнить с одним индивидуумом, любящим демонстрировать свои заостренные зубки. Йохан кисло протянул серебряный слиток, шириною с два пальца, до того бережно хранимый во внутреннем кармане халата.
- Эй! Ребят, вы что? Ставки на меня делаете?!
- Есть немного, а что? - Как это 'А что?', мысль не посещала, что мне может быть неприятно? Интересно, на что они еще ставки делают и как следят за происходящим? Бессовестнейшие и сильнейшие всех миров развлекаются.
- Очешуеть! И как давно? - Тубус лежал рядом. Больно будет, но не смертельно.
- Как обычно, с самого твоего появления, - приплыли, как говорится 'Здрасте девочки'. Для них тотализатор на человеческих жизнях и действиях обычное дело.
- Может, вы вернетесь к делу? - Слова доктора заставили нас стушеваться. Точнее меня.
- Послушай, Йохан!
Их молчаливая дуэль длилась несколько секунд. За столь короткий промежуток времени, были разрушены все мои выхоленные щиты, оставив за собой переливающуюся пыль. Вокруг Филиппа кружилось подобное облако, взгляд мальчика стал осмысленным. Последний рубеж защиты уцелел чудом, вероятно, из-за того, что не подвергся прямому воздействию. Представить невозможно, какой силой обладают эти двое, если малейший выплеск энергии приводит к подобным результатам. Мысли заставили меня поежится. Мальчишка перепугано взирал на происходящее. Не верится, что его так изменили внешне, просто ничего общего с фотографией в досье.
- Кхем, - единственный звук стал моей ошибкой, от обращенного внимания буквально пришлось закрываться руками.
- Лейла! Извини, ради всех и вся! - Йохан навис над столом, схватив мое плечо и заглядывая в глаза.
- Ничего страшного, бывает, - Крис был полностью прав, док переживает за меня, как за пациентку со смертельным диагнозом, на которой испытывают новое лекарство. - Очнулся, - проблеяла я.
- Пожалуйста, уходи, - в мою грудь уперлась папка. - Там все в привычном порядке. Давай.
Поднявшись, мальчишка поплелся к зеркалу, но уже с явной неохотой. Можно полностью подчинить тело, движения, органы, разум, эмоции нельзя. Любая эмоция, как душа - имеет единственного владельца. Поспешно проводив нас к зеркалу и добавив к уже начерченному переходу координаты, Кристофер толкнул в него мальца, а меня, спешащую за объектом охраны, одернул назад и обнял. Как будто на минуту у меня появился старший брат, которого я вот-вот покину навсегда.
- Береги себя, обязательно. Если вдруг что, бросай все, дуй к нам.