Ты думаешь, я не вспомню?
 Ты думаешь, я забуду?
 Подумаю: это сон ли,
 И вылечу, как простуду?
 
 Не станешь моим кошмаром,
 Не будешь заразной песней?
 Но ты ведь пришел не даром,
 Не ради печальной вести.
 
 Не ради своих сожжённых,
 Пропитанных кровью, нервов,
 Не ради тобой сражённых,
 Тех слез, самых горьких, первых.

 Ты думаешь, я не знаю,
 Тебе по ночам не спится,
 Ведь мысли твои летают
 К губам моим и ресницам,
 
 К рукам моим и ключицам,
 И к нашим объятьям крепким,
 (Такое ведь не приснится!)
 Как чай, к поцелуям терпким,

 Похожим на свежий воздух,
 На жаждой сморенным воду,
 На плот, что для нас и создан,
 На лучшее время года.
 
 Ты сам без меня страдаешь,
 Ты сам погибаешь прежде.
 Зачем же ты разрушаешь
 Мою и твою надежду?

 Мои и твои старания? 
 Ведь это не перепишешь.
 Зачем мне несешь страданья?
 Зачем сам страдаешь, слышишь?!

 Твой голос слегка подавлен,
 Волнение треплет нервы,
 Ты айсберг, чуть-чуть подплавлен
 Улыбкой наивной стервы,

 Глазами наивной ляли,
 Словами наивной дуры,
 А руки роднее стали,
 И ты под влиянием дури

 Считаешь минуты - поезд,
 Сидишь на перроне людном,
 А внутренний голос - совесть,
 Тебе причитает нудно.

 Но это беспрекословно,
 Без всяких там "до свиданья".
 Герой-супермен условно
 Идет на другое задание.

 А там вдалеке осталась 
 Наивная ляля-стерва.
 Она от тебя устала,
 Нo стала любовью первой. 

 И это, как осень в мае,
 И это так сильно странно. 
 Чужая и вдруг родная,
 Так быстро и слишком рано.

 И страшно, а вдруг не пустит?
 А вдруг доведет до быта?
 Да хватит же этой грусти!
 Но в прошлом... Ты вспомни... Мы там...

 Свобода проходит рядом,
 Составы уходят мимо.
 И воздух стал жидким ядом...
 Все это непоправимо,

 Ведь здесь на перроне люди,
 Дороги куда захочешь...
 Ведь там по утрам не будят,
 Ведь там без волнений ночи.

 Ведь там без касаний утро,
 Без крепкого кофе завтрак.
 А знаешь, ведь по кому-то
 Ты вновь заскучаешь завтра.

 Но вдруг затихает рокот
 И тихих моторов звуки,
 И чьи-то шаги, и топот...
 А перед глазами руки,

 А перед глазами губы
 Любимой наивной стервы,
 Ты знал, что она погубит.
 Но радостью рвутся нервы,

 Но сердце трепещет рьяно
 Срывая свои устои.
 Свободу теряешь рано,
 Но стерва свободы стоит.
 
 Плевать ты хотел на многих,
 На мнения неизвестных,
 Ведь к ней лишь относят ноги
 Сквозь все силуэты пресных.

 Лишь в ней твое сердце бьется,
 Она лишь барьер от злости.
 А нежность сквозь сердце льется,
 Сквозь нервы, сквозь кожу, кости.
 
 И пала стена глухая,
 Подвластная новизне...
 А если дорога к раю,
 То только с ней.