Шарапов Вадим Викторович : другие произведения.

13. На то и война

"Самиздат": [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


Оценка: 8.00*3  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Магия против человеческой силы.

  Он открыл глаза.
  Ничего не изменилось. Кругом была непроглядная темнота, и сколько он ни напрягал зрачки, нигде не было ни единого отблеска света. Провел рукой по лицу. Ладонь стала мокрой - непонятно, то ли кровь, то ли просто вода. Потом он вытянул руку вперед и медленно пошел, пока обожженная ладонь не уткнулась в холодный камень стены. Под ногами что-то звякнуло. Степан присел и вслепую пошарил вокруг. Пальцы сомкнулись на знакомой рукояти кинжала.
  Сунув его в ножны на поясе, он притронулся к гудящей голове и поморщился от резкой боли, нащупав длинную рваную рану от виска до подбородка.
  - Хорошо приложился, - хрипло сказал Степан и сплюнул под ноги. Голос прозвучал глухо, как в погребе. Еще раз зачем-то дотронувшись до стены, Нефедов пошарил в нагрудном кармане и достал латунную зажигалку. Чиркнул колесиком, поставил гильзу на камень. Неяркий язычок пламени резанул по глазам, словно прожектор, и старшина поспешно отвернулся, досадуя сам на себя - теперь несколько минут перед глазами будут вертеться белые пятна.
  Он огляделся по сторонам. Взгляду такого освещения вполне хватило, и старшина увидел небольшое помещение - кирпичные стены, брызги чего-то темного на железной двери, криво висевшей на одной петле. И труп в черной куртке, с неловко подвернутыми под себя руками и ногами, лежащий в дальнем углу. Степан натянул на ладонь рукав гимнастерки, подхватил нагревшуюся зажигалку и шагнул ближе, снова выдергивая из ножен кинжал.
  Шаг, другой... По лицу мазнул знакомый неприятный холодок, словно мимо метнулась какая-то птица, на лету задев щеку мокрым крылом. Скривившись от боли, снова гвоздем ткнувшей в висок, Нефедов пригляделся. Потом перехватил кинжал за лезвие, зажмурился и сильно метнул, целясь в неярко блестевшую на кирпиче руну.
  Вспышка ударила сквозь закрытые веки. Степан отмахнулся от едкой кирпичной пыли и подошел к мертвецу.
  Под телом обнаружился "вальтер" с полной обоймой, который Степан, не долго думая, сразу сунул в карман. И больше ничего. Ни документов, ни каких-нибудь нашивок на куртке. Только татуировка слева на груди - две руны "зиг".
  - Эсэсовец, стало быть, - пробормотал Степан, - да еще и маг... Видали мы таких.
  За косо висящей дверью что-то зашелестело, скрежетнуло по металлу. Старшина отскочил к стене, распластался спиной по камню, направляя ствол "вальтера" в щель. Дверь еще раз тяжело проскрежетала и рухнула внутрь.
  - Живые есть? - неуверенно сказали в дверном проеме. Нефедов не отвечал, внимательно вглядываясь в темноту, медленно и бесшумно дыша ртом. Потом тихо присел на корточки и спросил:
  - Абросимов? Ты что, к теще на блины направился? Тебя кто так учил в незнакомые помещения заходить?
  - Товарищ старшина! - из дверного проема, сжимая в руке автомат, появился тощий, стриженый "под ноль" солдат, с ног до головы перемазанный кровью и грязью. На его лице радостное удивление смешалось со страхом. - Это вы, товарищ старшина?
  - Бабушка с того света! От двери отойди! - рявкнул на него Степан, поведя стволом "вальтера". - Быстро! Эй, там, ну-ка, не шевелиться! Стоять смирно, иначе пуля!
  - Товарищ старшина... - пробормотал Абросимов, бестолково перекладывая автомат из руки в руку, - это со мной человек, товарищ старшина...
  Нефедов внимательно посмотрел на него, потом, не опуская пистолета, сказал в сторону:
  - Выходи, только спокойно. Абросимов... тебя как по имени?
  - Се... Сергей, товарищ старшина, - от неожиданности запнулся на полуслове рядовой.
  - Ты вот что, Серега. Видел кого-нибудь?
  - Да нет. Никого. Крысы только.
  - Понятно... Погляди там, в углу. Вроде доски какие-то валялись. Зажигалка, я чувствую, долго не протянет. А ты заходи, заходи, не жмись! - кивнул головой старшина, глядя как в комнату, перешагивая через груды кирпичей, пробирается высокий сутулый старик в драном пальто. На его лице, заросшем клочковатой седой бородой, поблескивало старомодное пенсне. Обеими руками старик крепко прижимал к груди набитый чем-то портфель. Степан присвистнул.
  - Интересная у вас пара, я погляжу. Абросимов, ты же вроде как из пехоты? Где ты его откопал?
  Сергей, с треском ломавший об колено доски, побросал обломки в кучу и потянулся за зажигалкой, продолжавшей гореть еле видным уже огоньком. Обжегся и, зашипев от боли, уронил раскаленную гильзу на камни. В наступившей темноте он виновато объяснил старшине:
  - Так точно, товарищ старшина, из пехоты. Недавно после ранения. Оставили меня с такими же калеками, расположение части охранять. Только я сам попросился на штурм, потому что война же... Каждый человек на счету! Вот я и подумал... А этот... прибился в подвале. Немцев-то мы всех в верхних казематах положили, гранат потратили - не сосчитать! А потом сунулись этажом ниже. И тут Сашка Полозков... ну, то есть сержант Полозков уже наладился в первую дверь гранату бросить. А оттуда по-русски - не стреляйте, мол, и выходит этот дед. Без оружия. Кричит, что профессор какой-то, археолог, раскопки здесь вел. Какие такие раскопки? Сгоряча наши его чуть не пристрелили, да Полозков не дал. Отведи, говорит, Абросимов, его до особистов. Я и повел. А тут как рванет! И завалило верхние двери, а меня как на крыльях по воздуху шагов десять несло, пока в стену не впечатало. Очухался, гляжу - а лампочка еле светится, и дед этот рядом, а больше никого нет. И обратно пройти нельзя.
  - Погоди-ка, Абросимов, - прервал солдата Степан. Нашарив в темноте зажигалку, он снова чиркнул колесиком и отдал ее Сергею, - слушай... Мы где сейчас?
  - Вы что, товарищ старшина? - испуганно переспросил тот, по-детски вскидывая брови. - Вы же, когда своих вели в подземный ход, нас тоже инструктировали перед боем. Что немцы здесь, в фортах, командный пункт оборудовали и надо осторожнее, говорили.
  Старшина посмотрел на него странно расширенными глазами.
  - Я говорил? - медленно произнес он. Внезапно Нефедов пошатнулся и, теряя равновесие, стал нелепо шарить вокруг себя рукой с растопыренными пальцами, словно пытаясь вцепиться в воздух. Абросимов подскочил к нему и еле успел подхватить тяжелое тело.
  Оказавшись на полу, старшина почти мгновенно пришел в себя и попытался подняться.
  - Лежите, товарищ старшина! - умоляюще попросил Сергей. - Вы и так весь в крови, вас перевязать надо.
  - Не моя кровь, - глухо отозвался Нефедов и все-таки поднялся, покачиваясь и скрипя зубами. Он вытащил пистолет и проверил обойму. Потом обернулся, и Сергей увидел его сразу почерневшее лицо.
  - Вот что, Абросимов. Сейчас я пойду впереди, а вы с дедом - за пять шагов. Понял? Смотри на меня внимательно, следи, что буду делать. И упаси тебя бог поперек батьки в пекло соваться. Ясно?
  - Так точно! - торопливо закивал головой Абросимов. Нефедов перевел немигающий взгляд на старика.
  - Не знаю я, какой такой вы археолог и зачем здесь. С этим наверху разбираться будем. Но пока что - все понятно?
  Старик, который протирал пенсне грязным носовым платком, близоруко прищурился.
  - Молодой человек! Я достаточно пожил на свете, чтобы понимать...
  - Вот и хорошо, - оборвал его Степан и двинулся к выходу из комнаты.
  - Товарищ старшина, - тихонько окликнул его Сергей, - а ваши-то где? Вы же с взводом уходили?
  - Нет больше взвода. Я один, - ровным голосом отозвался старшина и канул во тьму. Двое поспешили за ним.
  
  * * *
  
  - Значит, так. Работа у нас, как всегда, простая, - Степан Нефедов ухмыльнулся и подбросил на ладони окатанный водой камушек, - поэтому слушайте всеми ушами, я повторять не буду.
  Он прошелся по комнате и зачем-то выглянул в разбитое окно. Во дворе полуразрушенного прямым попаданием кирпичного дома никого не было. Вдалеке тяжко били орудия, и в оконной раме тихо позванивал уцелевший осколок стекла. Нефедов подошел к обеденному столу с разложенной на нем картой города. Весь лист, уже потертый на сгибах, был изрисован разноцветными линиями, которые пересекались друг с другом, словно заключая город в паутину.
  - Идем отсюда. Здесь старый подземный канал, который выходит к реке Прегель. Сейчас о нем никто не знает, считалось, что он засыпан. По моим данным, - старшина голосом надавил на слово "моим", - пройти по нему можно до самых коммуникаций южного форта. Понятное дело, что просто так, на дурака, мы в лоб на обслугу и гарнизон не полезем. Но наши в это время начинают внешний штурм, поэтому гарнизон будет занят не тем, что творится под землей. А наша работа - выйти вот сюда, по возможности, бесшумно - если потайная дверь, о которой мне сообщили, не заржавела и не просела. Дальше начинается самое интересное. Источники в городе сообщили, что в южном форте на нижних этажах скрывается группа магов, которые сейчас создают над всем кольцом укрепрайона "щит Зигфрида". И пока они его будут держать, артиллерия зря потратит снаряды, потому что стены фортов станет невозможно разбить...
  Степан достал папиросу и закурил. Обвел взглядом тех, кто собрался в комнате. Они слушали его внимательно, не прерывая молчания и не задавая вопросов. Люди и альвы. Все одинаково грязные, с лицами в разводах угольной пыли. Люди, к тому же, по глаза заросли густой щетиной. Степан с легкой завистью отметил, что альвы даже сейчас ухитрялись выглядеть отдохнувшими. "Хорошо им, спать-то не нужно", - подумал он и тут же забыл про это.
  - Распределение обычное. Впереди идут трое - я, Ласс и Тэссер, как самые тихие. За нами Никифоров и Турухай, - Степан подмигнул высокому светловолосому парню с черной повязкой на левом глазу и маленькому буряту. Оба были обвешаны поверх комбинезонов оберегами из кованого железа и кости, - вашей задачей будет понятно что - вовремя отследить охранные заклинания и их усыпить. Без шума. Учтите только одно - там они на каждом шагу, в каждой стене, так что работы много.
  - Остальные, - старшина помолчал и закончил жестко, - как обычно. Ушами не хлопать, смотреть даже не в оба, а во все три глаза! Слишком много здесь, в этом Кенигсберге, древней магии намешано, так что... документы сдать, оружие проверить.
  На столе быстро выросла стопка солдатских книжек. Только альвы стояли неподвижно - людских документов у них не было, они с неохотой соглашались носить даже обычные солдатские жетоны, которые у каждого висели на одном шнурке с костяным знаком клана.
  - Ну, айда, - Степан свернул карту.
  Комната опустела, только дымился на полу окурок папиросы.
  
  Вход в канал оказался на месте. Даже трава вокруг искрошившегося от времени кирпичного кольца была кем-то заботливо скошена. Из черной дыры в земле тянуло холодом и сыростью. Двое альвов, не раздумывая, нырнули в лаз, остальная команда замерла, выжидая. Турухай что-то тихонько рассказывал Никифорову, и Степан прислушался.
  - ...настоящим шаманом был дед. Большим шаманом-заарином Эрдэни Жамбалов был. По воздуху мог летать, мог дождь вызвать, ветер поднять. Чудеса творил.
  - По воздуху? - с улыбкой переспросил Никифоров.
  - Я сам это видел, многие видели. А до посвящения дед дарханом был, кузнецом. Поэтому сам Божинтой-дархан, небесный коваль, его защищал, силу ему давал. Однажды пришел к деду человек из Москвы. С солдатами приехал, золото они искали. Откуда у шамана золото? У деда всего богатства и было, что железная майхабша, ну, вроде шапки с оленьими рогами, да еще ташуур - плеть священная. Московский человек не поверил, стал угрожать, приказал солдатам все перевернуть. Дед ничего не сказал, ни слова. Солдаты ничего не нашли. Тогда начальник сказал - если завтра золота не будет, весь род Эрдэни отвечать будет. Дед две ночи молился, ничего не ел, не пил, не разговаривал ни с кем. А потом, на третий день, никто не пришел, только московский начальник, один. Наказал его Божинтой-дархан, все тело ожогами пошло, куски отваливались, как от пожара. Кричал деду - только вылечи меня!
  Никифоров недоверчиво усмехнулся.
  - И что дед?
  - А дед сказал...
  Но бурят не успел договорить. Из темноты подземелья дважды мигнул огонек.
  - Порядок, - Нефедов достал из кобуры пистолет, - за мной. И чтоб ни звука.
  На зубах у него хрустнул желтый шарик, расплылся горечью, и старшина со свистом втянул воздух, унимая дрожь. Тусклый солнечный свет нестерпимо резанул по расширяющимся зрачкам. Он закрыл глаза и пошел вперед.
  Зев канала заглотал цепочку людей. На поверхности осталось только несколько стрелков из пехоты, которые молча и поспешно рыли окоп, напряженно оглядываясь по сторонам.
  ...Время тянулось как резиновый жгут. Бесчисленные повороты и изгибы канала, по которому они брели по пояс в ледяной воде, перестали откладываться в памяти. Брошенная Турухаем нить слабого заклинания позволяла, хоть и еле-еле, видеть в кромешной темноте. Правда, вид был один и тот же - низкий свод, стены и спины тех, кто впереди. Остановились только один раз - пока альвы ходили вперед, проверять развилку канала, не отмеченную на карте. Это оказался тупик.
  Дальше Степан шел очень медленно, пригнувшись, и слушал беспрерывное тихое бормотание за плечами. Никифоров с Турухаем старались изо всех сил, так что охранные руны, выдавленные на кирпичах, грязной крошкой сыпались в воду, не успевая вспыхнуть.
  Шагнув в очередной раз, старшина почувствовал под ногами сухую каменную кладку. В тот же миг Ласс остановился как вкопанный, а идущий рядом Тэссер наклонился к уху Нефедова.
  - Впереди дверь. Опасно, Старший, - шелест голоса альва был почти неслышим. Степан пригляделся.
  В темноте низкая железная дверь, перекрывавшая проход, не казалась зловещей. Но обострившимся, уже не обычным, а внутренним взглядом он сумел увидеть ряды кованых заклепок и гравированный рисунок... что-то непонятное, клубок глубоко врезанных в металл линий.
  - Турухай, - бурят, тут же оказавшийся рядом с дверью, развел руки, словно собираясь обнять ее. Ладони засветились синим, вспышки побежали по кончикам пальцев. В тишине стало слышно, как дверь скрипит, поддаваясь напору.
  - Ложись!
  Турухай упал ничком, и Степан, откатившийся к стене, увидел, как из двери навстречу ему тянутся, прорастают волчьи головы с ощеренными пастями и вздыбленной железной шерстью. Их становилось все больше, словно чудовищный бутон раскрывал свои лепестки. Что-то крикнул Никифоров, тоннель заполнился густым запахом крови, вкус которой металлом отдался на языке, кирпичи свода начали трещать, вырываясь из скреп.
  Тишина.
  Степан вскочил на ноги, понимая, что вокруг стало светлее. Искореженная дверь висела на одной петле, в воздухе висела густая пыль, сквозь которую с той стороны пролома тускло мигала тревожная красная лампа. Бурят лежал неподвижно у самой двери, обхватив голову руками.
  - Без сознания. Транс... - доложил оторвавшийся от маленького шамана Никифоров, комбинезон его дымился и висел клочьями, открывая голое тело. Старшина кивнул.
  - Некогда. Оставим здесь. Харченко! Будешь с ним, ждите нас. Остальные - вперед. Как только кто-то появится - огонь! Мы уже здесь нашумели, дальше таиться смысла нет...
  Осторожно протискиваясь мимо остывающих, вишнево светящихся остатков двери, отряд двинулся вперед. Здесь уже был электрический свет, по стенам горели зарешеченные фонари. И сразу же, словно лопнула какая-то перепонка, стали слышны тяжкие удары, будто гигантский кулак долбил где-то вдалеке. Альвы были уже в конце коридора, Тэссер махнул рукой - никого.
  - Смотреть сзади! - открыто, в полный голос приказал старшина, неторопливо снимая с ремня гранату.
  Третий подземный этаж. Опять никого. Они вышли к шахте лифта, в которой болталась цепь, спущенная сверху. Теперь удары отдавались еще отчетливей, пол под ногами подрагивал. Батарея форта била по врагу. Где-то снаружи шел штурм, там рвались гранаты и снаряды, но здесь по-прежнему не было ни души, словно весь гарнизон был на верхних этажах.
  И когда Нефедов уже почти поверил, что они смогут дойти до немецких магов без боя, из-за поворота вышел человек.
  Секунду он смотрел на старшину в упор. Одетый в черное, перепоясанный толстой серебряной цепью, худой как скелет, он и передвигался, как скелет - рывками поворачивая лысую голову с татуированными на грязном лбу готическими буквами. Увидев Степана, человек вскинул руку, до этого висевшую плетью, но больше ничего не успел сделать. Грохнул выстрел, и он повалился на пол, рассыпаясь, как кукла, которую скрепляли проволочки.
  - Маги там! - крикнул Никифоров, показывая на дверь в стене. Впереди и вправду что-то ощущалось, какое-то большое зло, готовое вот-вот вырваться наружу. Раскаленный воздух маревом дрожал над коридором, и думать уже было некогда, некому и незачем. Нужно было делать. Старшина вырвал чеку, швырнул гранату под дверь и отшатнулся за угол, даже не надеясь, что взрыв сумеет ее вышибить. Но дверь распахнулась и гулко лязгнула об стену.
  Это стало сигналом.
  - Гули! - крикнул кто-то сзади, и затрещали выстрелы. Нежить посыпалась отовсюду, пачкая слизью каменные стены, бесформенные приземистые тела заполнили коридор. А из-за них слаженно ударили автоматы. За гулями шли опытные люди. Солдаты. И это было хуже всего, потому что обереги, заставлявшие нежить отступать, на солдат не действовали никак.
  - Никифоров, за мной! - надсаживая голос, заорал Степан и прыгнул в комнату, из которой валили клубы густого и жирного дыма. По ноздрям резанула горькая вонь. Здесь тоже были гули, но пробиваясь вперед, Нефедов смотрел не на них, а на трупы в черном, лежащие головами к центру тщательно начерченного круга. Их было несколько десятков, и это их кровь ручейками текла в центр большого зала, скапливаясь в углублении, где была замурована металлическая чаша, окруженная горящими факелами.
  Припав к чаше, из нее жадно, по-звериному лакало черную жидкость существо в красном балахоне. "Опоздали! - отчаянно мелькнуло в голове старшины. - Ритуал прошел! Опоздали!"
  Но существо медленно подняло голову, с которой капала кровь, и Нефедов вдруг понял, что это не так. Тот, кто стоял перед ним, трансформировался, его лицо плыло, на глазах превращаясь в жуткую, зеркально отблескивавшую маску, с которой сыпались лохмотья кожи. Это и был "щит Зигфрида" - еще немного, и он превратится в живой отражатель, справиться с которым не смог бы никто. Будь на месте Степана ученый из кремлевских лабораторий, он бы сразу понял, что здесь, в этом зале, построенном на забытом в незапамятные времена могильнике, пересекались силовые линии, теперь взломанные последним ритуалом мертвых магов. Словно в гигантском котле, потоки темной энергии хлестали из пузырящейся кровью чаши, окутывая зеркальную фигуру невидимым плащом. Но старшине не было до этого дела. Всадив кинжал в глазницу наседавшего гуля, не обращая внимания на боль в распоротой когтями щеке, он рывком разодрал нашитую на комбинезон заплату и выхватил тяжелую глиняную фляжку. Размахнулся, и изо всех сил швырнул ее в голову существа.
  За спиной Никифоров произнес Слово.
  В один голос от боли взревели гули, корчась на полу, и эхом отдался такой же вой из прошитого пулями коридора. Фляжка, кувыркаясь в воздухе, разбилась об зеркальное лицо - фигуру в балахоне окутало облако искрящихся капель. Существо пронзительно закричало. Нефедова ударило, отшвырнуло этим криком, и он врезался спиной в стену, сполз на пол. А "щит" продолжал кричать, и зеркало таяло, покрывалось мутной шипящей коркой.
  Алкагест, Универсальный Растворитель, сделал свое дело. В глиняной фляге, разбитой изнутри на перегородки, он хранился в виде отдельных растворов - только так можно было сдержать его всепожирающее действие. Сейчас компоненты соединились, и спасения не было. Существо уже не кричало, а хрипело и булькало, проваливаясь в дымящуюся чашу, кровь из которой мешалась с его разваливающейся плотью.
  - Старший! - крик Ласса хлестнул по нервам. Уже не обращая внимания на то, что творится, Нефедов выскочил из зала, за ворот комбинезона выбросив в дверь еле шевелящегося Никифорова. За его спиной с грохотом обрушились своды.
  Коридор был завален битым кирпичом и трупами. Альвы, побросав винтовки, вместе с людьми отстреливались из автоматов от наседавших эсэсовцев, которых было много... слишком много. Магии здесь не было, зато свинцовые пули исправно находили свою цель.
  - Живые! Назад! Уходим все! - старшина прохрипел это сорванным голосом. Но его услышали, и начали отступать к лестнице. Ласс и Тэссер отходили последними. Старшина обернулся и увидел, как из-за кирпичной баррикады высунулся ствол "панцерфауста". Он отреагировал мгновенно, выстрелил навскидку, целясь в мелькнувшее лицо. Боек сухо и равнодушно щелкнул, в патроннике было пусто. И тут же в их сторону полетел сгусток огня.
  
  Взрыв был страшен, словно на воздух взлетел весь форт целиком. Свет мигнул и погас. Посыпались кирпичи, и через секунду еще одна исполинская кувалда врезала сверху, перемешивая людей и камни. Но этого старшина Нефедов уже не видел.
  
  * * *
  Степан шел быстро, вспоминая в уме заученный наизусть чертеж форта. Абросимов со стариком еле успевали за ним. Рядовой вздрагивал от каждого шороха, готовясь пустить в ход автомат, но все было тихо, - ни души. Только завалы, из-за которых приходилось кружить по каменному лабиринту снова и снова. От Нефедова нельзя было добиться ни слова, он как будто кого-то искал, лихорадочно перебираясь через кучи кирпича, переворачивая искромсанные тела. Внезапно он остановился и громко сказал:
  - Нет. Их не найти. Они все там.
  - Кто, товарищ старшина? - спросил Абросимов, который едва не влетел Степану в спину.
  - Мои, - безжизненно сказал старшина. - Никого не осталось. Все там полегли. А я вот... живой.
  - Товарищ старшина! - умоляюще заговорил Сергей. - Вы себя не вините! Война же! Нам самим сейчас надо выбраться, а мертвые мертвыми и останутся. Их все равно найдут потом!
  Старшина скрипнул зубами и схватил Сергея за грудки.
  - Да ты что? Ты знаешь, кого в мертвые записал? Я же с ними...
  Но тут он увидел худое, совсем еще мальчишеское лицо, тонкую шею над грязным воротом гимнастерки, и разглядел страх в глубине зрачков. Нефедов разжал пальцы.
  - Верно, - произнес он безжизненно. - надо выбираться. Ладно, за мной.
  Теперь он пошел медленнее, часто останавливаясь и раздумывая. Завалы были повсюду, но Степан все-таки нашел дверь, которая вывела их на металлическую лестницу с покореженными ступенями. Ожидание выстрелов становилось невыносимым, и Абросимов, весь сжавшийся в комок, не сразу понял, что ослепительный квадрат света, бьющего прямо в лицо - просто неяркая утренняя заря. Старик, все так же крепко прижимавший к груди портфель, не произнес ни слова, но когда они перешагнули через порог и оказались под открытым небом, судорожно не то всхлипнул, не то рассмеялся.
  Внутренний двор форта был распахан снарядами, каменные плиты топорщились в разные стороны, во все стороны нелепо торчали рваные витки колючей проволоки. Нефедов постоял, зажмурившись, и осторожно открыл глаза.
  Шагах в десяти стоял полковник Иванцов и молча смотрел на него.
  Степан провел рукой по лицу, но видение не исчезло. Иванцов смотрел на него, и выражение лица полковника было непонятным, словно он очень хочет и не может поверить.
  - Товарищ полковник, - сипло сказал Нефедов. Он поднес руку к голове, собираясь откозырять, но тут же вспомнил, что фуражки на нем нет. Тогда он опустил руку и повторил:
  - Товарищ полковник, старшина Нефедов...
  - Вольно, Степан, - торопливо сказал Иванцов и быстро подошел, почти подбежал к старшине, - вольно. Живой!
  Он крепко обнял Нефедова, а тот ответил тихо:
  - Я-то живой. А вот мои...
  Иванцов отстранился и глянул старшине в глаза. Потом опустил голову и хотел что-то сказать, но сбоку послышались легкие шаги.
  - Старший...
  - Ласс! - Нефедова как будто ударило током, он судорожно дернулся и повернулся к альву. Ласс был все так же спокоен, словно и не было подземного боя - только высокий лоб был перевязан свежим бинтом.
  - А где... - старшина замялся, словно боясь произнести последние слова. Но альв понял его и повел головой в сторону. У ворот стояли носилки, и хмурый Никифоров аккуратно укрывал плащ-палаткой Турухая, лежащего с закрытыми глазами. Рядом курил Харченко, и еще двое в черных комбинезонах тихо разговаривали. Словно почуяв взгляд Степана, все они повернулись к нему и без улыбки покивали - мол, порядок, командир.
  - Тэссер? - старшина неверяще повернулся к альву. - Остальные?
  Ласс покачал головой.
  - Никого, - и молча отошел, подхватив свою винтовку. В это время полковник Иванцов, пристально вглядывавшийся в заросшего бородой старика, вздрогнул и подошел к нему ближе. Тот, словно этого и ожидая, дребезжащим голосом обратился к нему:
  - Извините меня! Но я ученый... Я археолог! Я был варварски, грубо захвачен немцами и был вынужден - понимаете, вынужден им помогать в их... э-э-э, шарлатанских раскопках. А теперь я прошу отправить меня домой. Я пожилой человек...
  Иванцов, все это время не отрывающий глаз от лица профессора, теперь прервал его:
  - Альфред Фогель?
  Старик осекся на полуслове и отшатнулся. Иванцов подошел к нему вплотную.
  - Альфред Фогель? Не узнаете меня?
  - Простите, я не понимаю... - забормотал "профессор", но полковник уже подал знак двоим солдатам, которые подошли и встали за спиной старика.
  - Я уверен, что понимаете, - усмехнулся Иванцов, - мы с вами не встречались, кажется, с тридцать четвертого года, господин Фогель. Тогда, в Мюнхене, вы еще выдавали себя за любителя редких оккультных книг. За простого антиквара. Надо думать, сейчас у вас в портфеле тоже антиквариат, магистр?
  Старик молчал. Его плечи слегка напряглись, пальцы на ручке портфеля побелели от напряжения.
  - Тихо, - сказал полковник, - не советую. Если не они, - Иванцов кивнул на солдат, - то Степан вас скрутит, не успеете и пальцем пошевелить.
  Нефедов поднял голову и равнодушно посмотрел на немца. Ему не было никакого дела до того, что сейчас творится вокруг, но, поймав его взгляд, Альфред Фогель обмяк, ссутулился и тихо охнул.
  - Господин полковник, у меня сердце... Я прошу обращаться со мной, как с военнопленным. Я настаиваю.
  - В часть. Отвечаете головой, - Иванцов властно понизил голос, и солдаты подхватили археолога за локти, повели к "виллису", тихо рычавшему поодаль мотором.
  - Ты знаешь, кого ты привел, Степан? Ему же цены нет! Это он проектировал всю руническую сеть Кенигсберга, все ловушки, связки, точки входа! - Иванцов, впервые за много дней, улыбался. - Не будь меня, так бы и ушел старый волчара, и особисты бы ничего не узнали. А ты его привел, старшина. Ну, верти дырку в гимнастерке. Буду писать представление на орден.
  Степан Нефедов медленно расстегнул ремень с кобурой и протянул его полковнику. Рука повисла в воздухе. Иванцов непонимающе смотрел на старшину. Еле шевеля губами, Нефедов проговорил:
  - Товарищ полковник. Готов пойти под арест. Я погубил свой взвод, подвел людей. Обещал им, что они выйдут отсюда живыми. Я их обманул. Готов пойти под арест.
  - Да ты что... Степан? - Иванцов ошеломленно протянул руку. - Задание твое выполнено. Понимаю, тяжело своих людей терять. Но на то и война, старшина!
  - Все мы так говорим. На то и война, товарищ полковник.
  
  Степан Нефедов отвернулся от Иванцова и пошел как пьяный, не разбирая дороги, волоча за собой ремень с кобурой. Он шел, тяжело поднимая ноги, спотыкаясь в неглубоких воронках. Полковник глядел ему вслед. Горькие складки у его губ прорезались глубже. Он посмотрел на Ласса, который так же неотрывно смотрел в спину уходящему.
  - Пригляди за ним, ладно?
  Альв кивнул. Полковник Иванцов подошел к "виллису" и прищурился, заслоняясь ладонью.
  Над дымными пожарищами Кёнигсберга вставало солнце.
Оценка: 8.00*3  Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
Э.Бланк "Пленница чужого мира" О.Копылова "Невеста звездного принца" А.Позин "Меч Тамерлана.Крестьянский сын,дворянская дочь"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"