Когда я был молодым, начинающим дед морозом, еще не было мобильных телефонов, интернета, мальчики носили клеш "от бедра", а девочки были более покладистыми, чем сейчас. Я еще мог позволить себе забыть о дне рождения своего брата, но не помнить о дате возникновения 2-го интернационала - не поощрялось, на Новый год запрещалось пускать ракеты в местах дислокации (дабы чего не вышло), но вполне допускалось повальная пьянка на Новый год всего поголовно командования (исключив дежурную службу конечно)
Но праздновали весело, можно сказать, с азартом, как говорили: "Чтобы было что вспомнить", но, как правило, вспомнить первого уже ничего не могли.
Накануне у меня еще была некая альтернатива - не быть дед морозом - заступить помощником дежурного по бригаде , но старпом нашел на это замечательное место более достойного претендента - лейтенанта Колю Иванова - за выдающиеся успехи, особенно в боевой подготовке.
Получив в баталерке экипировку и расписавшись за нее - халат ватный (красный)-1 шт., шапка ватная (красная)- 1 шт., борода ватная - 1 шт., валенки защитного цвета караульные р.42 - 1пара, мешок (красный)-1 шт. "Особо береги валенки - головой отвечаешь", - погрозил пальцем мне начальник вещевого склада, и я отправился в профком за подарками для детей наших офицеров.
Через час на КПП я с тоской наблюдал, как напутствовал Коля Иванов свою жену, наряженную снегурочкой: "Ты смотри не пей", - со злостью глядя на мою ладную фигуру в безразмерном красном балахоне, говорил коля.
"Ты что с ума сошел - мы же комсомольцы!" - хлопала длинными ресницами она и кокетливо поглядывала в мою сторону.
Все было бы не так плохо, если бы валенки были на пару размеров больше. Новые - они анатомически облегали мои стопы вывернув пальцы ног совершенно непостижимым образом. "Это типа анестезии", - была первая фраза снегурочки. Она протянула мне плоскую бутылочку с дагестанским тогда еще коньяком. Наша бригадная "таблетка" дернулась, и мы отправились в поход за славой. Я тогда еще был совершенно молодым и неопытным дед морозом - алкоголь быстро нашел благодатную почву для своего пагубного воздействия - но валенки уже жали не так сильно, и мир представлялся уже совсем в других красках.
Часа через 3 формально оттарабанив скудный сценарий, поднявшись в общей сложности по обшарпанным этажам гарнизонных хрущевок на высоту импайр стейт билдинга, выслушав 30- 40 стишков определенного содержания, мы двинулись к апогею нашего творчества - поздравить детей замполита и старпома. Помимо конченой бутылки коньяка в машине на нашем балансе было еще некоторое количество крепкого и не очень алкоголя, выпитого "на посошок" в каждой из хлебосольных квартирок нашего гарнизона, и поэтому более опытной снегурке время от времени приходилось брать бразды правления в свои руки. Но я уже не сильно чего соображал: уже не стесняясь водителя-срочника, смеялся каждой шутке моей напарницы, над ее париком, измазанным подарочным шоколадом. И когда водитель остановил УАЗик около очередной пятиэтажки и сказал: "Остановка замполит" - я даже слегка протрезвел.
Вероятно, большим начальством так было задумано - дабы мы могли продемонстрировать им свой боевой дух и актерское мастерство уже не обремененное никакими комплексами. Но когда мы вошли в стандартную квартиру замполита, тот встретил нас в полной парадном кителе с медалями и фуражке сверху, но в трусах и босиком ниже пояса. Устав от праздника, замполитовский ребенок уже спал, поэтому мы сразу перешли к апофеозу нашего представления, т.е. к столу. Замполит бодро провозгласил тост "за новый год, и за дальний поход", уютно устроился лицом в оливье и заснул. Его жена со снегурочкой пошли на кухню "покурить" - о чем-то там шушукались и смеялись. Очнулся я, как мне казалось, через несколько минут от слов снегурочки: "Вставай дедушка - осталась съездить в одно место, милый , а потом домой - баюшки".
В машине нестерпимо качало, хотелось пить, и, когда мы затормозили около холостяцкого офицерского общежития, у меня уже даже не было сил удивляться - в костюме моей снегурочки - жена нашего замполита. Щелкнула меня по носу: "Так надо - Ксюшка с ребенком часок посидит. А вы через час за мной подскочите - хорошо?" - это уже к водителю. Сбросила серебристый халат и шапочку и заспешила к дверям общаги. Удивленные произошедшим метаморфозам, мы некоторое время молча сидели, и вопрос: "Вы куда мальчики?" - вывел нас из транса.
"Во 2-й городок? - и мне туда же - подбросите?" - девушка в лаковых лодочках переминалась на морозе у машины.
Мы молча кивнули. И тут мне пришла в голову воистину замечательная мысль.
"Послушайте, мне осталось заскочить в одно место, чисто формально отметиться, и потом мы вас подбросим до подъезда. Только чтобы мой начальник ничего плохого не подумал, вы накиньте наряд снегурочки. Мы быстро всех поздравим. И все - свободны".
У квартиры старпома с уже наполовину опустошенным подарком я пытался вспомнить, кто там был в списке последним - Сашенька или Машенька (список был посеян еще в самом начале, и действовать приходилось больше по наитию и благодаря опыту моей прежней напарницы). Но когда открылась дверь выяснилось, что ребенок старпома учится в Питере - в Нахимовском, и в наших сладких подарках уже точно не нуждается. Но начальство вдруг почему-то повело себя как-то очень странно - пригласив традиционно к столу, старпом стал пристально разглядывать снегурочку, будто пытаясь разглядеть ее под париком и чрезмерной косметикой.
Ясность внесла супруга старпома: с разделочной доской в руках она вошла в комнату, подрезав что-то для закуски.
- Ах ты кобель, сказал же, что у тебя с ней уже все кончилось, так ты еще эту шалаву домой приглашаешь!
Тяжелая доска, просвистев мимо лица старпома, мимо припудренного носика моей спутницы, припечаталась к моей накрашенной щеке так, что борода ватная - 1шт., и шапка ватная красная - 1шт. отлетели метра на 3.
Уже в машине под истеричный смех моей снегурочки я определил, что потерял где-то валенки. Но искать их категорически не захотел и поэтому от КПП по пирсу прошел в носках, упал в каюте на койку, чтобы проснуться другим человеком.