Вступая в жизнь, каждый человек имеет на своем личном счету пока лишь один достоверно свершившийся факт - факт собственного рождения. На этот момент у него на руках находится лишь “входной билет в жизнь”. Воспользовавшись им, он уже вступил на сцену, где со временем должны начать активно разворачиваться события его жизни, но само действие пока не началось, или происходит без его участия (по крайней мере, как активного, заметного персонажа). Кем бы мы ни стали в последующем, в этой стартовой точке ни у кого из нас еще нет писаной биографии . Все мы равны в том, что родились, и лишь после рождения с каждым днем прирастаем индивидуальностью.
Разумеется, мы не появляемся на свет голыми нулями (то есть, появляемся мы, конечно же, именно голыми, но не нулями), но, тем не менее, мы еще и не полноценные единицы, ведь даже для того, чтобы научиться говорить и выделять себя из окружающих как особое Я, требуется не менее двух-трех лет . Зато все годы после рождения уводят нас все дальше и дальше от изначальной похожести, “индивиды индивидуализируются” .
Читатель, наверное, помнит, что я уже высказывался по поводу своего видения неодинаковости, а точнее, уникальности, каждого человека. Но теперь у нас есть повод вернуться к этой теме и попытаться выяснить, не кроется ли в разности людей заветный ключ к пониманию мотивов их поведения и поступков. С первого взгляда может показаться, что здесь и проблемы то никакой нет, и то, что разные люди поступают по-разному - банальная очевидность. Но не спешите с выводами. Вдумайтесь, сколько раз на своем веку вы были свидетелями (а порой, возможно, и участниками) конфликтов, разворачивавшихся по поводу неверных, с чьей-либо точки зрения, поступков того или иного человека.
“Почему вы поступили так, а не иначе? Неужели нельзя было придумать ничего лучшего? - так, или примерно так, вопрошает “обвинитель”. - Ваши действия должны были быть более взвешенными и квалифицированными. Я бы на вашем месте...” И далее, как правило, следует длинная тирада насчет того, как бы нужно было поступить вам, и как бы обязательно поступил он. Конкретная наполняемость разговора может быть различной в зависимости от ситуации, о которой идет речь, и величине проступка, но сути дела это не меняет.
Но и это еще не все. Когда кто-то осуждает нас, его можно понять (а уж если этот кто-то еще и ваш начальник, то и должно: “Жираф большой - ему видней”, пел Вл. Высоцкий). Но ведь довольно часто человек сам изводит себя сомнениями в правоте собственных поступков и сожалениями о совершенном. Оценивая постфактум те или иные действия и находя их не самыми лучшими из тех, что, в принципе, можно было бы предпринять, он уже не просто подводит итог чему-то, но и неосознанно обрекает себя на то, чтобы и в дальнейшем оставаться заложником своей неуверенности. И ЧЕМ ЧАЩЕ ЧЕЛОВЕК БУДЕТ СТАВИТЬ ПОД СОМНЕНИЕ СВОЮ ПРАВОТУ, ТЕМ БОЛЬШЕ ВЕРОЯТНОСТЬ ТОГО, ЧТО К КАЖДОМУ ПОСЛЕДУЮЩЕМУ ДЕЙСТВИЮ ОН БУДЕТ ОТНОСИТЬСЯ СО ВСЕ БОЛЬШЕЙ НЕУВЕРЕННОСТЬЮ. В конце концов, страх перед самим собой может навсегда убить в нем способность самостоятельно принимать решения и отстаивать свою позицию. А это - неминуемый крах личности. Нет, человек не погибает в буквальном смысле слова: физически он продолжает жить и ходить по земле, он все еще пытается что-то делать, но поселившийся в нем незримый страх убивает всякую самостоятельность и инициативу, уподобляя его жалкому суденышку во враждебном и неподвластном его воле океане чужих человеческих жизней, где он одинок, покинут и никому не нужен. Часто это бывает намного горше и страшней, чем действительная физическая смерть.
Мне самому не раз приходилось иметь дело с людьми, которые, однажды став заложниками своего страха перед поступком, в дальнейшем доходили до полного самоуничижения. Если вы не сталкивались с этим сами, то, поверьте, они являют собой жалкое зрелище; и я подумал, что человеку мало довериться своей судьбе (хотя это обязательное условие), ведь можно воспринимать ее и так, что мол мне суждено вечно ошибаться, я невезучий по жизни и т.п., необходимо еще и верить в мудрость своей судьбы, в то, что она ведет нас единственно правильным нам путем. Что это значит? В первую очередь то, что ЛЮБОЙ ЧЕЛОВЕК ПОСТУПАЕТ ЕДИНСТВЕННО ВОЗМОЖНЫМ ДЛЯ НЕГО ОБРАЗОМ В ТОТ КОНКРЕТНЫЙ МОМЕНТ И В ТОЙ КОНКРЕТНОЙ СИТУАЦИИ, В КОТОРОЙ ОН НАХОДИТСЯ.
Это вовсе не значит, что другой поступил бы так же, но на то будут уже другие, только ему данные, и ему присущие свойства и обстоятельства. Люди примерно представляют себе, что они разные, но мало кто из них задумывается над тем, до какой степени они разные.
Известно, что Гиппократ различал 4 темперамента человека: флегматический, сангвинический, холерический и меланхолический. Это различение сохранилось и по сей день. Флегматиком мы называем медлительного, невозмутимого человека, не склонного к быстрой смене настроений; сангвиником - подвижного, легко возбуждающегося человека, с живой мимикой и жестикуляцией, общительного и впечатлительного; холериком - неуравновешенного, часто несдержанного, бурно и глубоко переживающего и радости, и печали; меланхоликом - человека глубоко чувствующего, весьма постоянного в своих переживаниях, часто вялого, замкнутого и болезненно воспринимающего различные стороны сложной жизни . Однако это деление весьма условное, неполное и нестрогое. Более того, оно касается главным образом чувств человека, но в реальности на поведение человека оказывают влияние тысячи различных факторов.
Из психологии известны и другие попытки выявить и описать наиболее значимые черты, которые могут быть присущи человеку (замечу лишь, что эти черты могут проявляться в большей или меньшей степени и наличествовать в одной личности в самых разных сочетаниях).
В 30-х годах Олпорт и Одберт составили список черт личности, который включал 4505 слов, несколько позднее некто Кэттел, исключив то, что он счел синонимами, сократил их список до 160 слов, которые он считал “чем-то вроде Basic English для полного описания личности” . Затем Кэттл добавил еще несколько терминов и разбил их на 42 “грозди” тесно связанных между собой черт. Для того, чтобы дать читателю увидеть, о чем же конкретно идет речь, приведу выборочно некоторые пары, которые мне представляются наиболее показательными:
В свое время эта классификация вызвала немало нареканий со стороны специалистов, нашедших в списке Кэттела массу неточностей. Откровенно говоря, она и с моей точки зрения не является безупречной, но несмотря на все ее недостатки нельзя не признать, что области переменных характера и строя человеческой личности здесь существенно расширены, а значит и более соответствуют реальностям, определяющим наше поведение в жизни.
В отличие от Гиппократа, оперировавшего лишь эмоциональными характеристиками человека, Кэттл попытался ввести в свою схему и иные факторы, в частности, уровень развития интеллекта и волевых качеств, хотя доминирующими и у него остаются все те же чувства. В последующем, ученые-психологи попробовали устранить некоторые из противоречий неизбежных при ставке исключительно, или почти исключительно, на эмоциональное состояние личности в момент принятия им решения и совершения поступка - в научный оборот были введены так называемые мотивационные факторы. Знаменитый психоаналитик Зигмунд Фрейд “в результате психоаналитических наблюдений признал существование двух фундаментальных побуждений: инстинкта жизни и инстинкта смерти - эроса и танатоса, все остальные потребности являются с его точки зрения, производными этих двух побуждений” . У других ученых можно обнаружить перечень примерно 18-20 основных побудительных сил, среди которых:
а) факторы соответствующие органическим потребностям (голод, сексуальное побуждение, общая активность);
б) потребности, относящиеся к условиям среды (потребность в комфорте, приятном окружении, потребность в порядке и чистоте, потребность в уважении к себе со стороны окружающих);
в) потребности, связанные с работой (общее честолюбие, потребность в исследовательской деятельности, потребность в самоутверждении, в признании);
г) потребности, связанные с положением индивида (потребность в свободе, независимости);
д) социальные потребности (потребность находиться среди людей, потребность опекать или угождать и т.п.);
е) общие интересы ( потребность в риске или, напротив, в безопасности, потребность в удовольствии, развлечении, различные интеллектуальные потребности).
Со своей стороны, я глубоко убежден, что оценивая тот или иной поступок нельзя не учитывать еще и все многообразие внешних, ситуационных факторов. Какими бы ни были внутренние, свойственные человеку качества и отношения, их конкретное проявление в поступке будет определяться наложением на них обстоятельств, сопутствующих данному поступку (или предшествовавших ему, но еще не утративших своего влияние на человека). Согласитесь, что один и тот же человек может совершенно по-разному повести себя в одной и той же ситуации в зависимости от того, что происходило с ним накануне или в момент наступления данной ситуации. Например, предшествующий вечер мог окончиться семейным конфликтом, за которым последовала бессонная ночь, утром в кране не оказалось воды, машина сломалась, общественный транспорт был переполнен, и всю дорогу приходилось огрызаться неуступчивым пассажирам, наступили на ногу, разболелся зуб, а по приходу на работу на месте не оказалось делового дневника и т.д. и т.п. Понятно, что не нужно всего клубка неприятностей, достаточно лишь одного из перечисленных выше, чтобы стать непохожим на самого же себя, каким бываешь после счастливо проведенного досуга в кругу любящей семьи и друзей, или просто после удачного рабочего дня. И таких сопутствующих обстоятельств могут быть миллионы. Иногда они остаются без серьезных и заметных последствий, а иногда приводят к трагедии.
Наконец, меняющие нас обстоятельства не обязательно должны быть неприятностями. Человек погруженный в переживание испытанного им счастья, также может потерять ощущение реальности и наделать немало “глупостей”, которых он бы ни в коем случае не допустил, сохраняя трезвость рассудка. Но что бы вы ни сделали, вы вели себя так и только так как могли и как было угодно логике вашей судьбы. Наоборот, было бы противоестественно, если бы всегда и при всех обстоятельствах вы бы поступали одинаково: больны вы, или здоровы; уставший вы, или нет; обладаете ли вы всей информацией для принятия решения, или вы только думаете, что знаете все.
Но в том то и заключается проблема, что любой не-Я, оценивающий мои действия, не видит и не считается с теми факторами, в плену у которых нахожусь Я. Более того, и я сам часто не в состоянии объяснить себе свое поведение. Но оттого, понята причина моего конкретного поступка или нет, не меняется главное: такая причина есть. Человек обязан верить в закономерность и своего собственного, и чужого поведения. Все мы бываем “без вины виноваты”, и мудрость состоит в том, чтобы не искать вину там, где ее нет.
Считая, что кто-то поступил неверно, плохо, мы используем только свой набор факторов, доступных нашему восприятию, и по ним оцениваем действие. Механизм вынесения оценки здесь предельно прост: если действия человека схожи с теми, которые в аналогичной ситуации предпринял бы и я, то он поступил верно, если нет, то он ошибся. Между тем, если бы судящему меня были открыты ВСЕ факторы, подвинувшие меня поступить именно так, а не иначе, то и он бы пришел к выводу, что это был единственно возможный вариант поступка и осуждать совершившего его так же бессмысленно, как и сердиться на слишком сильный ветер, или жаркое солнце. Не о том ли говорится и в Евангелии от Матфея: “Не судите, да не судимы будете. Ибо каким судом судите, таким будете судимы; и какою мерою мерите, такою и вам будут мерить” .
Только Творцу дано знать, что “кипит” в душе каждого человека. Для того, чтобы вода в чайнике закипела необходимо зажечь на плите горелку, но очень трудно, а то и вовсе невозможно, определить горит или не горит “горелка” другого, и как сильно она горит. Бог и судьба, которую Он нам определил, оправдывают все наши поступки. Нет такого действия, которое я совершил бы хуже, чем мог; и нет другого такого человека, который бы на моем месте произвел бы мое действие лучше меня. Человек всегда поступает так, как диктует ему поступить вся совокупность факторов, определяющих его поведение.
1 Дабы избежать недоразумений, поясню, что писаный в данном случае есть прилагательное от глагола писать или пишу, а не от какого-либо другого подходящего по смыслу.
2 Некоторые психологи, в частности, академик А.Н. Леонтьев (1903-1979), требуют строго различать понятия “индивид” и “личность”. Человек уже при рождении есть индивид, но тем не менее он еще не является личностью. О личности человека, считает А.Н. Леонтьев, можно говорить “лишь с некоторого этапа его развития”, потому то мы и не говорим “личность новорожденного” (См.: Леонтьев А.Н. Индивид и личность. - В кн.: Психология индивидуальных различий. Тексты. - М.: Изд-во Моск. ун-та, 1982. - С. 16).
3 Выражение А.Н. Леонтьева ( там же).
4 Характеристики темпераментов позаимствованы мной из статьи В.Д. Небылицына.
5 Мейли Р. Факторный анализ личности. - В кн.: Психология индивидуальных различий. Тексты. - М.: Изд-во Моск. ун-та, 1982. - С. 85.