Скаут Мартина Хольца выскочил к системе HD 19032 за три единицы до планетки, и Мартин дал экстренное торможение, переходя со сверхсвета на орбитальную. В глазах потемнело, тело в коконе компенсатора испытало мгновенный шок, словно мясо, продавленное через решётку чудовищной мясорубки. Лишь благодаря многолетним тренировкам Мартин не потерял сознания.
Кое-как сфокусировавшись на визионах, Хольц понял, что он здесь не первый. В полусотне километров от него кувыркались в пространстве два раскуроченных остова: один - незнакомый, с опознавательным кодом Абу-Даби, второй - жёлто-красный с личным значком Акиты Ёцухиро. Совсем недавно здесь произошла драка. Видимо, Ёцухире и первому из арабов, часто летавших парами и тройками, не повезло, второй араб, судя по энергетическому следу, сейчас садился на южном полюсе. 'Нужно торопиться', - подумал Мартин. Сбросив пару зондов-шпионов, он обогнул разбитые остовы и бросил корабль к планете.
Хольц приземлился в километре от клетчатого скаута со значком Хасана Эль-Кафи. Не теряя ни секунды, он вывел из трюма грузовой квадроход, и, вышвыривая из-под гусениц фонтаны снега, погнал его по свежим следам к низенькой гряде щербатых скал. Позади потешно прыгал по сугробам персональный робохран.
Вылетев на маленькое плато, Хольц почти сразу увидел полусобранный маяк рядом с чужим квадриком, и в тот же момент энергозаряд, попавший в угол кузова, сшиб его с сиденья. Мартин кувыркнулся в снег. Со стороны чужого квадрохода выстрелили снова. Мартин ответил наобум.
Через пару минут он понял, что ситуация приобретает скверный оборот. Чёртов Эль-Кафи зарылся где-то между машиной и маяком - поди достань.
- Герр Хольц, - пискнул в ухе орбитальный наблюдатель. - Лёгкий разведчик с Абу-Даби вошёл в систему.
Мартин даже зашипел от бессильной злобы. Времени совсем не оставалось, значит, придётся бить ниже пояса. Приподняв ствол, он прицелился. Одна из антенн маяка разлетелась на куски. Реакция не заставила себя ждать: с гортанным яростным криком Эль-Кафи приподнялся над сугробом, вскидывая скорчер, но выстрелить не успел: второй заряд взорвал грудь его скафандра чуть ниже креплений шлема. Араб опрокинулся в снег, а Мартин прыгнул в седло квадрохода. То, что Кафи уже подготовил площадку, могло сэкономить минут пять, этим следовало воспользоваться.
Кряхтя от натуги, Мартин выкатил из кузова тяжеленную станину. Бесполезный робохран толкался рядом, разгрузка в его обязанности не входила. Робохран Эль-Кафи тоже откуда-то вылез и теперь крутился неподалёку от распластанного на снегу хозяина. Мельком глянув на него, Мартин воткнул в снег термоанкеры и принялся раскладывать ноги станины. Ещё две минуты улетели в небытиё... Мартин обернулся за анкерами и обомлел: Эль-Куфи с перекошенным лицом наводил подрагивающий ствол скорчера. 'Идиот! Надо было добить его контрольным' - подумал Хольц. Вспышка ударила в скафандр. Правый бок лопнул оглушительной болью. Заорав, Мартин упал на спину, перевернулся и всадил импульс в уже обмякшее тело противника.
Он опять умудрился не потерять сознания. Постанывая, подполз к квадроходу, привалился спиной к траку. Непослушные пальцы нащупали в набедренной аптечке ампулу шприца. Мартин вколол себе раствор прямо сквозь рванину скафандра, досчитал до десяти и медленно встал на четвереньки. Бока он почти не чувствовал, болело где-то внутри, тупо и мучительно. Жгуты-герметизаторы перетянули повреждённый скафандр. В ухе опять пискнуло:
- Разведчик с Абу-Даби садится рядом с вашим скаутом.
Времени почти не оставалось.
- Герр Хольц, - прожурчал снизу робохран. - У вас внутреннее кровотечение, необходимо оказать помощь.
- Пошёл ты, - прохрипел Мартин.
Следующие восемь минут, не обращая внимания на боль в разорванном боку, на бормотание робохрана, на муть и головокружение, булькая кровяной жижей во рту, он соединял узлы маяка.
- Вот так... - сипел Мартин. - Четвёртый к седьмому... шестой на двенадцатый... синий с жёлтым... личный код: два... сто десять.. точка... двенадцать... ввод...красный тумблер...
Перчатка ударила по тумблеру. Сквозь бордовую пелену Мартин увидел, как россыпь цветных огоньков складывается в надпись: 'Спасибо, герр Хольц. Система активирована'.
Ну вот и всё. Цепляясь за решётчатую ногу станины, разведчик сполз на снег. Воздух с хрипом вылетал из его рта, кровавыми брызгами оседая на стекле шлема. Мартин с трудом скосился на заиндевевшие розовым клочья скафандра. 'Спасибо, герр Хольц', - подумал он, медленно погружаясь в гулкую темноту.
- Как много потребуется атмо-аэраторов?
- Порядка полумиллиона.
Два человека, одетых в форменные куртки, рассматривали изображение планеты на большом визионе. Первого звали Отто Майер. Майер был капитаном висящего в пространстве титанического планетолёта, хозяином всего корабельного хозяйства с его реакторами, генераторами, синтезаторами, президентом, царём, господом богом для бесчисленного множества мужчин и женщин, населяющего бесчисленные палубы и отсеки. 'Старшим' Отто был не только в фигуральном смысле. Представитель золотого поколения, горстки пионеров-небожителей, постепенно растворившейся в миллиардах миллиардов своих бессмертных потомков, он прошёл процедуру стабилизации уже в преклонном возрасте и навечно застыл в образе моложавого шестидесятилетнего старика. В реальном же исчислении Майеру давно перевалило за полтысячи. Старший помощник звался Максимилианом Штайном, он был младше капитана всего на полвека и принадлежал к поколению 'Х', прозванным так за моду стабилизироваться в тридцать три.
- И миллион климатических куполов... - задумчиво проговорил капитан.
- Два миллиона.
Приподняв бровь, Майер вопросительно покосился на Штайна.
- Вахтенный сенат планирует сгрузить по миллиарду поселенцев в каждое полушарие.
- А не лихо для планеты категории 'S'?
- Отто, - голос Штайна сделался проникновенным, - а у нас есть другой выход?
'М-да... - мрачно подумал Майер. - Ситуация и правда поганая, сначала 'Владивосток' обгоняет нас у триста шестой, потом 'Шэньян', три года назад - опять русские. Эксперты говорят, что Дрезден на грани перегруза. Если в ближайшие два года не найти планету хотя бы категории 'D', придётся всерьёз думать об ограничении квот на деторождение, а населению это не понравится... Но два миллиарда на категорию 'S'...
- Если мы сгрузим два, то через сорок лет их будет тридцать. А ещё через тридцать им потребуется новая планета, - сказал он жёстко.
- Семьдесят лет - неплохой срок.
- Надеешься, что русские на шестьдесят первой всё же придумают гиперсветовой?
- Почему нет? - Штайн пожал плечами. - Когда-то барьер нулевой стагнации тоже был проблемой.
Майер пожевал губами. 'Совсем скоро у нас просто не будет иного выхода', - подумал он горько.
Дверь замигала оранжевыми квадратами, и в рубку вошёл незнакомый секретарь, видимо, из новых. Майер смерил вошедшего взглядом. На вид лет семнадцать. Стабилизировался в таком юном возрасте? Сейчас полно оригиналов, стабилизирующихся и в пятьдесят и в пятнадцать. На Дрездене есть даже выводок вечных детей. Стабилизация по медицинским показаниям... Вечные младенцы, в вечных подгузниках.
- Герр капитан. - Секретарь подобострастно тянул шею. - У общественных визионов собралось почти три миллиарда зрителей, ещё столько же ждут в пабах и клубах.
- Хорошо. - Майер кивнул, - Настраивайте экраны и камеры. Мы уже заканчиваем.
- Слушаюсь, герр капитан.
Молодой человек принялся колдовать с визионами, убирая изображение планеты.
- Значит, не будешь возражать против двух миллиардов? - понижая голос, спросил Штайн.
- Пока не знаю. Мне нужно подумать.
Штайн шевельнул шеей.
- Кстати, - сказал он как бы между прочим, - вчера сканеры обработали новый пакет данных. В секторе DTS 15-112, вероятно, есть планета категории 'В', и опять к ней первыми поспеют китайцы или русские.
- Что делать, - сухо проговорил капитан, - всё законно. Они играют в рамках правил.
- Правила... - Штайн сморщился. - Дурацкие правила. Не вижу в ковбоях на катерах с форсированными движками ничего законного. Одним фактом своих квартирьерских дуэлей они подрывают все базовые законы. Они дискредитируют нерушимое право личности на жизнь и репродуцирование.
- Глупости, - сказал Майер сердито. - Ничего они не подрывают. Корабельный реанимат залечит сквозное ранение в мозг, пришьёт оторванную голову, и ковбои поскачут дальше. Риск равен нулю.
- При условии, что робохран не потеряет тело.
- Робохраны ещё никогда не теряли тело.
- Пока не теряли... И потом, все эти гонки, войны за установку регистрационного маяка приводят лишь к вопиющему дисбалансу. Неужели нельзя распределять найденные планеты в порядке очереди? Установить квоты...
Лицо капитана сделалось брезгливым.
- У нас кругом квоты, - сказал он негромко. - Квартирьеры - наша последняя отдушина. Без них мы задохнёмся в болоте праздной неуязвимости. Мы деградируем, Макс.
Штайн смотрел исподлобья.
- Можешь идти, - проворчал Маейр. - И обязательно проследи, чтобы Мартина Хольца отметили.
Штайн коротко наклонил голову и вышел прочь из каюты.
- Герр капитан, - осторожно позвал секретарь. - Всё готово. Можно приступать.
Майер повернулся к визионам. Множество мужчин и женщин, стабилизированных в самом расцвете лет. Миллионы лиц, отмеченных печатью успокоенности. Им некуда спешить, не к чему стремиться, не за что драться. Когда часть из них окажется на маленькой холодной планетке, мало что изменится. Просто они поменяют комфортные каюты планетолёта на комфортные каюты купола и начнут размножаться. И каждому из них будет гарантирована вкусная еда, сладкий сон, раз в десять лет квота на ребёнка и долгая, бесконечно долгая жизнь. Они будут плодиться в геометрической прогрессии, заселяя долины и горы, потребляя ресурсы, до тех пор пока не выжрут планету дочиста. 'Мы - вирус, - вдруг с ужасом подумал Майер. - Планетолёты разносят вирус по клеткам галактики. Мы заселяем рукава Млечного пути с ужасающей скоростью. Лет через пятьсот нас станет так много, что потребуется новая галактика, а когда мы её получим, то сразу захотим ещё одну. Господи! Бессмертие самое чудовищное из человеческих изобретений'.
Зелёный огонёк зажёгся на пульте.
- Вы в сети, герр капитан, - тихо сказал секретарь.
Майер поднял глаза на бесчисленное множество молодых лиц, отмеченных разрушающей печатью вечности.
- Друзья, - сказал он медленно, - Господь послал нам новую планету...
В сотнях цветных трубок, опутывавших грудь и торс Мартина Хольца, непрерывно пульсировали потоки мутной жидкости. В животе и в правом боку пощипывало, словно под новенькой кожей гуляли слабые разряды тока.
- Герр Хольц. - Максимилиан Штайн склонился к кровати. - Весь экипаж Дрездена восхищён вашим упорством и профессионализмом. От имени капитана, команды и пассажиров я должен выразить нашу признательность и сообщить о решении поощрить вас внеочередной квотой. Мартин, после выздоровления вы сможете заключить демо-контракт на рождение близнецов: двух мальчиков или двух девочек, или мальчика и девочки, как вам покажется уместным. Руководство уверено, что вы способны зачать добрых граждан, стать прародителем целой ветви образцовых покорителей вселенной.
- Спа...сибо, герр Штайн. - Бледные губы Хольца растянулись в слабой улыбке. - Я пос...тараюсь.