Аннотация: Первое место на внеконкурсе "Фаворит удачи"
Кольцо-мальцо
Свадьба - дело серьёзное. И подхода к себе требует соответственного.
Лёха Шишмарёв с некоторых пор считал себя человеком вполне готовым к этому ответственному шагу. А что? В свои неполные двадцать один он обладал всеми задатками солидного человека: не курил, пива пил в меру, хвосты сдавал в срок, имел постоянный приработок. Что ещё нужно, чтобы создать ячейку капиталистического общества? К тому же, если родители обещали помогать.
В разное время побывав на четырёх свадьбах, Лёха убедился, что сценарий происходящего всегда одинаков: сначала команда жениха опаздывает, а команда невесты сидит, как на иголках, потом жених с компанией друзей и родственников подлетает весь в мыле, выкуп и разминка перед застольем проходят скомканно, а потом все хватают руки в ноги, мчатся в ЗАГС и застревают в пробке. Будучи, как уже сказано, человеком серьёзным, Лёха знал простой способ избежать сих подводных камней: срок регистрации был объявлен с часовым упреждением. Поэтому ровно в одиннадцать пёстрая стая желающих участвовать в церемонии высыпала на улицу и под удивлённые стенания: 'Как?! Регистрация только в полвторого?! А что ж мы так рано?' - начала рассаживаться в четыре легковушки и два микрика. Леха сделал контрольный звонок Машке, и вся кавалькада, гудя и клаксоня, двинулась в путь. Совершив плавный, исполненный достоинства, круг по двору, колонна остановилась почти там же, откуда тронулась, потому что Машка Миронова, будущая Шишмарёва, жила в соседнем подъезде.
Выбравшись из бежевой 'тойоты', Лёха взглянул наверх. Машутка, вся в белом и пенистом, махала ему рукой из окошка. Подружки во главе со свидетельницей Светкой Смирновой уже высыпались из подъезда и строились в боевое каре. Лёха опять взглянул на Машкины окна. Процедура выкупа особого энтузиазма у него не вызывала. Он предпочёл бы увильнуть от тернистого пути на четвёртый этаж через строй жадных до шампанского подружек, но чтобы забраться в Машкино окно снизу, нужно было иметь квалификацию промышленного альпиниста, а сверху - хотя бы спецназовца.
- Ой вы, гости-господа! Вы откуда и куда? И чего бы это ради вы сегодня при параде?! - делая удивлённые глаза, сладко запела Светка...
И началось: Леха, подпираемый с боков решительным Арканом и Михой в свидетельской ленте, подталкиваемый в спину прочими родственниками и друзьями, с боем брал ступеньку за ступенькой, гранатами разбрасывая в стороны конфеты, апельсины и мелкие деньги, отстреливаясь коньяком, шампанским и врождённым чувством юмора. Миха и Аркан тарахтели за шестерых, позади группа поддержки обеспечивала тыл, а Гоха Фролов фотал выкуп на почти профессиональную камеру. Уже были выкрикнуты двадцать нежных слов, куплена банка сока, взята штурмом крепостная стена из ватмана, уже Аркан изобразил боевого коня, а Миха угадал восемь из десяти загадок. Словом, всё шло по плану, и процессия, наседая на пятки подружек, наконец достигла вожделенной площадки четвёртого этажа. Лёха уже двинулся к знакомой коричневой двери, но ловкая Светка бухнула перед ним табурет. На табурет тут же водрузили толстый обрезок доски и гвоздь. Светка упёрла руки в крутые бёдра:
- Чтоб дом в порядке содержать,
Надо гвозди забивать!
Машеньке узнать охота,
Как умеешь ты работать?
А за каждый за удар,
Дай нам синенькую в дар!
- Синенькую! Это можно! - заорал Миха, - Синенькую в студию! - и попытался всучить Светке упаковку 'Орбита'.
Светка брать жвачку наотрез отказалась, прочие подружки её поддержали и вручили Михе молоток лишь в обмен на пятидесятирублёвку.
Аркан и Миха объявили, что жениху в праздник работать грех, и завертелись вокруг доски, примеривая, как бы половчее вколотить гвоздь. Одного роста, одного сложения, они походили друг на друга, как шкодливые непоседливые братья, хотя внешность имели совершенно разную. Миха - белобрысый, носатый, с бледной кожей, Аркаша - смуглый, носатый, с чёрными как уголь волосами и чёрными ехидными глазками. Всё, что ни делала эта парочка, выходило шумно весело и бестолково, так ещё со школы повелось. Вот и сейчас первым делом они расспорились, кому вбивать гвоздь. Каждый хвастал своим немалым опытом в этом деле и играл виртуальными мускулами. Наконец, консенсус был достигнут, Аркан установил гвоздь на доску, а Миха замахнулся молотком. Сверкнула вспышка Гохиной камеры, и Миха со всей силы опустил молоток на шляпку гвоздя.
- А-а-а!!! - заорал Аркан и запрыгал по площадке.
Поднялся жуткий шум:
- А я чё? Это он криво держал! - оправдывался Миха, пытаясь поближе подобраться к двери.
Он бочком пробрался к табурету, подобрал молоток, толстым пальцем наживил гвоздь, размахнулся:
- Ых-х, - и одним ударом всадил соточку по самую шляпку, пробив вместе с доской сидушку табуретки.
Удар был засчитан, палец оказался не сломан, про дополнительные пятьдесят рублей подружки забыли, и через пять минут жених со свитой уже сидел за накрытым столом рядом со своей будущей супругой, и будущий тесть произносил тост.
- ...счастья молодым на долгие годы! - закончил Сергей Петрович Миронов, воздевая к хрустальной люстре хрустальный фужер с пенящимся напитком.
- Горько! - заорал Миха и швырнул пустой бокал на пол.
За столом на миг воцарилась тишина. Машка в нерешительности смотрела на суженого круглыми глазами. Машкина мама застыла с поднятой вилкой.
- Гы-гы, - сказал Аркан.
Он быстро поднялся из-за стола, ухватил Миху за пиджак и поволок в коридор, объясняя на ходу, что они покурить.
Машкина мама, оправившись от шока, засмеялась и пошла за совком. Гости наконец загомонили, потянулись к закуске. Некурящий Лёха посидел маленько, чмокнул Машку в щёку и пошёл на лестницу, за ним увязались курящий Витёк и Гоха с камерой.
На лестнице пахло табачным дымом. Миха с Арканом видать, уже отравили молодые организмы, и теперь, стоя лицом к лицу и сблизив головы, что-то увлечённо рассматривали. Тяжёлая железная дверь, взвизгнув, толкнула Миху в спину, тот вздрогнул и быстро обернулся. Аркан быстро убрал руки за спину.
- Секретничаете, клоуны? - полуутвердительно сказал Лёха. - Вот уж точно ума нет.
- Угу, - согласился Витёк, закуривая, - Ты, Цапа, - сказал он обращаясь к Михе. - точно придурок.
- А чё? - лыбясь, ответил Миха, он же Цапа. - На свадьбе рюмки бьют и 'горько' кричат, а мы чё, рыжие?
Лёха только вздохнул тяжело. Свидетелем должен был быть Дэн, но Дэн не пришёл. Теперь на безрыбье...
- Кольца хоть на месте? - мрачно спросил Лёха, раздумывая, не стоит ли перепоручить коробочку заботам Витька или Гохи.
- А как же, - Миха сунул руку во внутренний карман пиджака, достал и раскрыл бархатное сердечко.
- А где второе? - слегка опешив, спросил Лёха.
- Второе-то? А мы это... - Миха, впадая в затруднение, сделал неопределённый жест.
Аркан вытащил из-за спины правую руку и показал безымянный палец. На слегка покрасневшем пальце красовалось Машкино кольцо.
- Во имбецилы! - восторженно сказал Витёк.
- А чё такого? - обиженно поинтересовался Миха. - Мы просто поспорили, что на Аркана Машкино кольцо не налезет.
- Ну и как? - зловещим голосом спросил Лёха.
- Налезло, - сообщил Аркан. - Только обратно не снимается. Придурок Цапа мне по пальцу молотком звезданул, палец опух немного, но Цапа мне всё равно блок сигарет торчит.
- Дай сюда! - скомандовал Лёха...
Аркан морщился, но кольцо сидело плотно и назад в коробочку совсем не хотело.
- Дай-ка я ещё попробую, - сказал Миха. - Я по телеку видел.
- Ты уже попробовал, - Лёха скосоротился, но Арканов палец выпустил.
Все с интересом смотрели, как Миха взял руку Аркана за узкую кисть и затолкал безымянный палец прямо в себе рот.
- Круто, - сказал Витёк. - Гей-шоу.
- Это надо снять, - Гоха поднял камеру.
Одновременно с бликом фотовспышки железная дверь Машкиной квартиры распахнулась, и на пороге возник Сергей Петрович с сигаретой в углу рта.
- Ик! - сказал Миха, получивший ощутимый удар дверной ручкой.
Аркан быстро выдернул руку изо рта свидетеля. Сергей Петрович внимательно поглядел на него, на Миху, на будущего зятя, положил сигарету обратно в пачку и удалился. Дверь, грохнув о притолоку, затворилась.
- Пацаны, - сказал Миха севшим голосом, - Я кажется кольцо проглотил.
Несколько секунд на него смотрели не понимая. Первым пришёл в себя виновник торжества:
- Витьган! Дуй в квартиру, наплети чего-нибудь. А то ещё Машкин папа и в правду подумает, что Миха с Арканом педрилки.
- И будет прав, - Витёк, ухмыляясь, исчез за дверью.
Лёха повернулся к Михе:
- Цапа, ты сдурел? Как это проглотил?
- Как, как? Раз и всё!
- И чего теперь делать?
- Ждать, - философски рассудительно сказал Аркан.
- Как это ждать?
- Ну, как... Оно же не переварится. А потом достанем. Вернее, Цапа достанет, - Аркан хихикнул.
- Вы чё? Дураки?! - сказал Лёха, багровея. - Его сегодня нужно! Суй пальцы в рот!
- Лашпай, ты же знаешь, что я не могу! - взмолился Миха. - У меня отродясь блевать с пальца не получалось. Да и желудок пустой. Там же бокал шампанского всего.
- Аркан! - скомандовал Лёха, - дуй на шестой. Там Димас живёт, он в медицинском учится. Тащи его вниз.
- Ага, - пробормотал Аркан, - Восьмой год уже учится, - но наверх всё-таки побежал.
- Суй пальцы! - Лёха повернулся к Цапе.
- Прямо здесь?
- А где ещё?! Суй!
Миха затолкал в рот два пальца и повернулся к стене. Кроме утробного рычания у него, действительно, ничего не выходило. Железная дверь приоткрылась, и из квартиры выглянула Лёхина младшая сестра - Милка. Несмотря на то, что в свои двенадцать лет Милка была девочкой рослой и красивой, помочь в деле извлечения кольца из Михиного желудка она явно не могла.
- Вы чего? - спросила Милка, удивлённо разглядывая сборище на лестничной площадке. - Маша спрашивает.
- Да, понимаешь, этот придурок, - Лёха показал на своего свидетеля, - кольцо обручальное проглотил, Машкино. Не знаем, как достать. А без кольца в ЗАГС нельзя.
В лице Милки отразилось сначала удивление, потом восхищение, потом лоб её серьёзно наморщился.
- А вы моё пока возьмите, - предложила она, протягивая вперёд руку.
На указательном пальце её левой руки сидело колечко, очень похожее на золотое.
- Не попрёт, - мрачно сказал Лёха. - Оно ж сто пятьдесят рублей стоит. Туфта! Сама прикинь.
- Не хотите, как хотите, - Милка задрала голову и, всей своей узкой спиной, выражая презрение, двинулась обратно в квартиру.
- Машке скажи чего-нибудь! - Лёха поймал её за руку. - Скажи, что у Цапа желудок разболелся. А про кольцо ни-ни!
- Разболтает, - убеждённо сказал Аркан.
- Не, - Леха покрутил головой.
Милка брата любила и никогда, сколько он помнил, родителям его не сдавала.
Минут через пять наверху бухнула дверь, и появился Аркан в сопровождении добытого из постели светила хирургии. Димас, взлохмаченный и страдающий от похмелья, пощупал Михин живот и выразился в том плане, что бесплатная медицина умерла вместе с СССР.
- Пузыря хватит? - спросил Лёха.
Димас оживился.
- Может слабительного дать? - робко предложил Аркан.
- Ага! Щас! - ухмыльнулся Миха. - Все гулять будут, а я на толчке сидеть!
Лёха показал ему кулак.
- Навряд ли слабительное поможет, - задумчиво сказал Димас. - Там, понимаешь, сфинктер в желудке, мышца такая в пилорусе. Лучше рвотное взять. Хотя опять же можно пищевод повредить.
- Манал я его пищевод! - решительно заявил Лёха. - Гоха! Беги в аптеку, покупай рвотное. А мы пока в ванную пойдём.
Ванная комната у Машкиных предков была шикарная, перепланированная, утрясённая с какими-то инстанциями. Четыре человека в ней помещались свободно. Вскоре к ним присоединился вызванный из-за стола Витёк.
- Ну, чё? - спросил он с интересом, закрывая дверь на задвижку. - Достали? Здорово, Димас.
- Пузырь принёс? - вместо ответа спросил Димас.
- Ага. А зачем? Дезинфицировать?
- Анестезировать, - Димас отвернул колпачок и сделал изрядный глоток прямо из горлышка.
- Хорошо, - сказал он, вытирая глаза ладонью и улыбаясь. - Как надо. В общем, обойдёмся без рвотного. Сделаем резекцию. Там есть такая область в желудке. Там, понимаешь, надрез надо всего сантиметра три сделать, и достанем. Нужен острый нож и полотенце.
- Иди ты, - недоверчиво сказал Миха.
- Потом пластырем заклеим. Фигня! - Димас сделал ещё один глоток.
- Какой, говоришь, длины должен быть ножик? - Витёк с готовностью двинулся к двери.
- Ладно, пацаны! - Миха улыбнулся от уха до уха и полез рукой в карман. - Я вас на понт взял. Ничё я не глотал. Пока вы на Машкиного предка пялились, я кольцо в карман опустил. По приколу, - он сунул руку во второй карман. - Да где оно, блин?!
Миха шарил по карманам, лицо его постепенно вытягивалось:
- Не! Лашпай! Гадом буду, в карман сунул. Да где же оно?
В дверь ванной постучали и Светкин голос произнёс:
- Ребята, вы чего там закрылись? Выезжать уже пора!
- Мы сейчас! - крикнул Витёк. - Лёха тут костюм извёсткой запачкал, ототрём и выйдем.
Светкины шаги удалились.
- Блин! Ты гонишь или нет?! - прошипел Лёха, цепляя Миху за лацканы пиджака.
- Гонит, - убеждённо сказал Димас. - Операции боится.
Лёха, потом Витёк, потом Аркан по очереди обшарили все карманы почётного свидетеля. Кольца не было.
- Гадом буду! - шёпотом клялся Миха.
- Гонит! - согласился с Димасом Витёк. - Проглотил и рвотное принимать очкует. Давайте его перевернём вверх ногами и потрясем, может кольцо из желудка, того... вылетит.
- Антинаучно, - сказал уже захмелевший Димас, - но почему не попробовать?
- Эй! - заорал Миха.
Но было поздно. Лёха и Витёк ухватили его под руки и перевернули вверх ногами, Аркан, гыгыкая, фиксировал болтающиеся в воздухе ноги. Тощего Миху встряхнули раз, другой, а на третий раз звонкий жёлтый ободок, динькнув о кафель, покатился под умывальник.
- Оно? - Димас остановил колечко ногой.
Поставленный на ноги Миха, глупо улыбался. А Лёха подобрав колечко, принялся мыть его под краном, недобро косясь на несостоявшегося кольцехранителя.
В это время за дверью негромко сказали:
- Пацаны, это я.
Двери открыли и запыхавшийся Гоха сообщил, что в аптеке нет рвотного и что все уже волнуются, и что времени уже час.
- Вот она! - ни к селу, ни к городу сказал кольцехранитель, радостно выворачивая карман, - дырка в подкладе! И как я умудрился в неё попасть?
- Умудрился, потому что мудрила. Давай сюда второе кольцо! - приказал Лёха. - И ленту снимай! Вот он свидетелем будет. Держи! - Лёха протянул кольцо каверзно улыбающемуся Аркану. - Смотри, не потеряй!
- Оправдаю! - пообещал Аркан. - В смысле, доверие. Сохраню в надёжном месте! У меня, как в банке! - он взял у Лёхи кольцо и сунул его за щеку.
- Во, придурок! - Витёк размахнулся и залепил Аркану полновесный подзатыльник.
- Ик! - сказал Аркан, совершая судорожное движение кадыком, его глаза вдруг сделались круглыми.
- Дорогие молодожёны! - улыбка регистраторши Дворца Бракосочетания источала карамель и амброзию. - А теперь, по старинному обычаю, обменяйтесь, пожалуйста, кольцами.
Лёха взял с красивого круглого подноса жёлтенький ободок и старательно навернул его на Машкин пальчик.
- Алексей и Мария! - радостно продолжала регистраторша. - Согласно закону Российской Федерации объявляю вас мужем и женой! Скрепите ваш брачный союз первым супружеским поцелуем!..
Уже в салоне машины, немного уставшие но страшно довольные и счастливые, они поцеловались по-настоящему, и сияющая Машка, сказала на ухо своему уже не будущему мужу:
- Лёшик, ты знаешь, мне колечко почему-то едва на палец налезло. Жмёт ужасно. Неужели я так заметно пополнела?
- Ничего, не 'заметно', - пробурчал Лёха. - Для 'заметно' ещё рано.
Машка, капризно выпятив губку, но с затаённой гордостью показала свой безымянный пальчик:
- Видишь? Даже затёк слегка. Может, пока снять?
- Ага! - согласился Лёха. - Мы его потом отдадим в мастерскую немножко растянуть.
- Не снимается, - пожаловалась Машка.
- Дай-ка сюда, - Лёха нежно обхватил палец своей молодой супруги губами и осторожненько потянул кольцо вверх.
'Тойота' высоко подпрыгнула, съезжая с высокой обочины.
- Ой! - воскликнула Машка, цепляясь за своего законного супруга.
- Ик! - сказал законный супруг, и глаза его отчего-то приобрели испуганное выражение.