Инга была изумительно красива. Таких красивых тёлок Тимуру клеить ещё, пожалуй, не доводилось. Смуглое точёное лицо, чёрные до середины скул блестящие волосы, глаза в половину портрета, бездонные семитского разреза глазищи, в которых гипнотически хочется утопиться... Они танцевали в перекрестиях цветных лазеров, потом сидели у стойки, пили текилу, и Инга, не размыкая сочных вишнёвых губ, обольстительно улыбалась шуткам нового знакомого. Кажется, молодой мужчина ей нравился, и в голове последнего уже складывалось офигительное продолжение офигительного вечера. Когда девушка, внезапно соскучившись, попросила проводить её домой, сердце Тимура радостно провалилось в живот, потом прыгнуло вверх, на лету наполняясь многоголосо-сладким ангельским хором.
Они вышли из клуба в половине первого и остановились на каменном крыльце под всполохами люминесцентной рекламы. Тимур полез за телефоном, собираясь вызвать тачку, но вдруг оказалось, что труба села. Инга несколько секунд с интересом наблюдала за лёгким замешательством кавалера, а потом доверительно сообщила, что до её дома можно запросто дойти пешком. Прогулка по ночным закоулкам в планы Тимура изначально не входила, но парнем он был не робким, тем более, что интерес, вроде как, намечался козырный. Молодой человек беспечно сунул телефон в карман и заявил, что обожает вечерние променады. Инга обольстительно улыбнулась. Поманив провожатого, она сошла с крыльца и двинулась куда-то в сторону городского парка.
Луна светила вовсю, заменяя огни неработающих фонарей. Тимур и Инга шли между каких-то незнакомых зданий, мимо детских площадок и бетонных заборов. Через десять минут пути Тим, спохватившись, спросил, где конечная точка их маршрута.
- В Черновцах, - просто ответила Инга.
- В Черновцах? - От неожиданности Тимур, на миг даже остановился. - Это ж на другом конце города...
Инга посмотрела на него долгим чарующим взглядом и сказала, что знает короткую дорогу, по которой не так уж и далеко. Тимур не очень-то ей поверил, но отступать было глупо.
- Черновцы... - пробормотал он, вновь приноравливаясь к шагам спутницы. - Черновцы... Это не там, где в прошлом году нашли мужскую голову в колодце?
Инга тихо засмеялась в темноте.
- У нас тихий район, - сказала она, взглянув на Тима своими бездонными глазами. - Лично мне мужчины без головы пока не попадались.
Тим неловко улыбнулся.
Разговаривая, спутники прошли мимо старого сквера, потом свернули и двинулись через лабиринт частных гаражей.
- А тебя что, так беспокоят отгрызенные головы? - вдруг с интересом спросила Инга.
- Нет, - автоматически отозвался Тим. - Меня беспокоит, замужем ты или нет.
Он вроде и не хотел этого говорить, но слова как-то сами собой слетели с губ. Инга опять засмеялась.
- Не замужем... - сказала она серьёзно. - Я вдова.
- Извини, - проговорил Тимур сконфуженно.
- Ничего. - Инга неопределённо повела рукой. - Мужья не всегда бывают любимыми... А вот и мой дом...
***
Древняя пятиэтажка торчала посреди пустыря, точно заброшенный кирпичный замок: мрачный, трухлявый и величественный. Ряды высоких тёмных окон, выщербленные карнизы, балконы с ржавыми кривыми перильцами. Дом был чёрен и мог показаться необитаемым, если бы не сияющий тёплым светом проём крайнего подъезда с покосившейся приоткрытой дверью.
Шагая по едва приметной тропинке к одинокому строению, Тим с напряжённым изумлением всматривался в отдалённые огни микрорайона. Он не очень хорошо знал Черновцы, но всё же приходил к выводу, что это именно они. Похоже, Инга действительно знала короткую дорогу. А ещё говорят, что бабы не умеют ориентироваться.
Подъезд был уже в десятке шагов.
- А ты симпатичный, - неожиданно сказала Инга. - Хочешь, угощу тебя чашечкой кофе?
В животе Тимура пробежал сладкий холодок.
- Хочу, - сказал он как можно беспечнее, и девушка потянула его в парадное.
На замусоренной площадке третьего этажа, перед высокой обитой дерматином дверью Инга остановилась и полезла в сумочку за ключами.
- Здесь что, - спросил Тим, указывая на нижние пролёты, - не живёт никто? Звонки оборваны.
- Дом расселяют, - объяснила Инга.
Ключ провернулся в замочной скважине. Дверь заскрипела, открываясь, и Тимур невольно вздрогнул - в тускло освещённом коридоре он увидел огромную старуху. Рядом со старухой, напружинившись и опустив вислощёкую голову, стоял большущий датский дог. Тимур, невольно отступил.
- Здравствуйте, - сказала Инга.
Старуха молча повернулась и исчезла в темноте коридора. Дог, простучав когтями по старому паркеты, утрусил следом.
- Это кто? - тихо спросил Тим, вслед за Ингой втягиваясь в квартиру.
- Соседка, - так же тихо ответила девушка.
Она подвела гостя к одной из плохо различимых дверей, открыла её вторым ключом, и Тимур вошёл в комнату. За свою отнюдь не короткую жизнь он видел разные комнаты: вылизанные до блеска, заполненные дизайнерскими безделушками и розовыми медведями 'тэдди', запущенные, неухоженные, с развороченными постелями, с окурками, вдавленными в подоконник, с пыльными бутылками под колченогим столом или мещанские, с аляповатыми ковриками на стенах и геранью в горшочках. Здесь всё было не так: стены почти сплошь покрывал странный узор из беспорядочного сплетения толстых серых нитей, тысячи мохнатых струн, протянутых от стены до стены, от пола до потолка. Тимур застыл в изумлении. Его взгляд как зачарованный бежал по бесконечной жутковатой путанице.
- Не пугайся, - тихонько сказала за его плечом Инга. - Это моё макраме. Правда красиво?
- Д-да, - пересохшим ртом сказал Тим и почувствовал, как девушка влажно поцеловала его в шею.
- Не люблю вещичек, - прошептала Инга. - Лишний мусор. Может, потом, когда у меня будут дети, я поставлю какие-нибудь кроватки, манежики, шкафчики, но до этого ещё нужно дожить... Правда?
Острый коготок нежно царапнул Тима по ключице над вырезом футболки. Мужчина вздрогнул.
Жилище Инги и вправду было обставлено почти с японской аскетичностью: низенький столик на резных ножках, несколько подушек, разбросанных по полу, и большой прозрачный аквариум. Прямо по курсу имелась остеклённая дверь балкона, а слева - забранный нитяной занавеской проём, ведущий, видимо, в смежную комнату.
- Это очень сложно, найти правильного мужика, - прошелестел Ингин голос. - Не всякий подходит и не всякий может. А сегодня у меня хорошее предчувствие... Очень хорошее.
Холодок пробежал по позвоночнику Тимура, словно подуло сквознячком с закрытого тёмного балкона.
- А там у тебя что? - сипло спросил Тим, тыкая пальцем в сторону веревочной шторы.
Инга мягко, но настойчиво повернула гостя к себе и приникла губами к его рту. На миг Тимур почувствовал странноватый, с горечью, привкус её слюны на дёснах. Перед глазами поплыло, словно выпитая час назад текила опять ударила в голову. Сделав над собой усилие, парень переступил ногами. Девушка отстранилась, глядя на него внимательными глазами.
Тимур обалдело пошевелил шеей.
- А чего аквариум пустой? - спросил он, облизывая губы и пытаясь сосредоточить взгляд на стеклянной коробке.
- Это не для рыб, - сказала Инга, и Тим понял, что сидит на корточках, а прозрачная стенка покачивается перед самым его лицом. - Это для другого существа.
Тимур ткнулся носом холодное стекло и увидел большого чёрного паука, замершего на натянутых вантах паутины.
Красавица сидела чуть выше глаз Тимура, и ему было хорошо видно метку у неё на брюшке, ярко-красное пятнышко, напоминающее песочные часы. Тимур мотнул головой.
- А ты крепче, чем я ожидала, - пропела в вышине Инга. - Ну что, пора идти в постельку?
- Сейчас, - с трудом выговорил Тим. - А где у тебя туалет?
- В коридоре, - сказала Инга. - Дверь сразу направо. Только не задерживайся. Я жду.
Тимур, пошатываясь, вышел в тускло освещённый коридор. Секунду он стоял, привалившись к стене и собираясь с мыслями, потом развернулся и, качаясь, побежал влево, к входной двери. 'Нужно валить отсюда, - стучалась в висках заполошная мысль. - Валить скорее... Только бы замок открывался изнутри'.
Тимур свернул, ожидая увидеть высокую двустворчатую дверь под чёрным дерматином, и испытал лёгкий шок. Двери не было. Был всё тот же полуосвещённый коридор с грязно-зелёными панелями. Собрав всю волю, Тим кинулся вперёд, туда, где коридор делал развилку, но и там не было двустворчатой двери. Тимур рванулся вправо, потом влево. Он видел провисшие бельевые верёвки, видел поцарапанные двери каких-то комнат. Охваченный паникой он метался по лабиринту, одну за другой дёргая двери, но двери были либо заперты, либо за ними оказывались маленькие грязные кладовки. Тимура охватило чувство дежавю, как будто он вернулся на семь лет назад, в тот день, когда зверски обкурился с друзьями. Тим выскочил за новый поворот коридора и чуть не потерял равновесие. За поворотом стояла старуха. Её складчатое черепашье лицо выражало мрачную сосредоточенность. Старуха стояла, занимая без малого две трети прохода, а у её правого бедра со сдержанной угрозой тихо рычал дог. Старуха подняла сосискообразный палец и покачала им в воздухе то ли укоризненно, то ли угрожающе. Дог зарычал громче. Старухин палец указал на дверь. Тимур качнулся назад и спиной ввалился в знакомую комнату.
Инга в шёлковой ночной рубашке обольстительно улыбалась сжатыми вишнёвыми губами. Цепкая рука с неестественно длинными и узкими ногтями мягко легла Тимуру на локоть:
- Ну что, пойдём, дорогой? Или немножко вина?
Мужчина проглотил сухой комок в горле и беззвучно закивал головой.
- Сейчас... принесу из кухни.
Девушка бесшумной многоногой тенью проплыла по комнате. Едва скрипучая дверь закрываясь за хозяйкой, Тим метнулся к балконной двери, рванул ручку и выскочил на обнесённую ржавыми перильцами площадку без козырька. Над головой сияли звёзды. В голове мелькнула мысль о провисших бельевых верёвках, но возвращаться за ними было нельзя. Тимур перенёс ногу через перила и оказался над безликой, безлунной пропастью. 'Не так уж и высоко, - подумал он. - Нужно только повиснуть на руках и попробовать спуститься на балкон нижней квартиры'. Судорожно цепляясь за рыжий металл, Тим повис на руках, спускаясь всё ниже и ниже. Ступни шевелились в воздухе, пытались нащупать нижние перила. Перил не было. 'Совсем невысоко', - подумал Тимур и разжал пальцы.
Тимур застонал и раскрыл глаза. Он лежал в пустой комнате на широкой кровати, застеленной простынёй. Голая спина и ягодицы ощущали сухую крахмальную поверхность. Тим не мог пошевелиться, так как, кажется, был привязан к деревянному каркасу за руки и за ноги. Впрочем ноги он чувствовал весьма условно, лишь ощущал тупую боль выше лодыжек, а ещё страшно болел затылок. Рот был заклеен чем-то вроде пластыря.
- Привет, - проговорил голос Инги. - Зря ты так... Думаешь, легко втаскивать тебя по лестницам? - Голос сделал маленькую паузу. - Мы уже проголодались, а до утра ещё далеко...
Тимур с трудом повернул голову на звук голоса. Инга была тут, стояла возле кровати. Шёлковой рубашки на ней уже не было, и голое смуглое тело в полутьме казалось сотканным из упругих канатов. На Ингином животе, чуть ниже пупка Тим отчётливо видел то ли родимое пятно, то ли татуировку, набитую красной тушью - два треугольника один над другим, словно маленькие песочные часы.
'Latrodectus mactans! - взорвалось в мозгу запоздалое прозрение. - Latrodectus mactans. Чёрная вдова... Мужья не всегда бывают любимыми'. Тимур отчаянно выгнулся, выворачивая шею. Он видел стены, затянутые всё тем же серым макраме и огромную старуху, спокойно сидящую на табурете в углу комнаты.
- Тише, дорогой, - хрипло проговорила Инга, - а то поломаешь себе ещё и руки.
Она вдруг стремительно нагнулась, с неженской силой прижимая Тимура к кровати, и молодой мужчина почувствовал, как его промежность пронзила острая боль укуса. Тим взвыл заклеенным ртом, а паучиха ловко забралась коленями на край кровати. Тонкое лицо уже слегка расплывалось на фоне серых теней. Рука с неимоверным количеством пальцев острыми ногтями подцепила край пластыря, затем одним движением сдёрнула наклейку с губ беспомощного пленника. Тимур хотел закричать, но распухший язык, казалось, занял весь рот и получился лишь слабое шипение. Низ живота и внутренняя поверхность бедёр наливались болезненной тяжестью. Тим скосил глаза вниз и увидел нечто распухшее, болезненно возбуждённое, розоватое. 'Этого не может быть', - с ужасом подумал он. Вдова провела кончиками чёрных ногтей по его занемевшей шее. Изящный рот приоткрылся, обнажая два ряда острых карминно-красных зубов.
- Не надо волноваться, - прошептала паучиха, нагибаясь к самому лицу мужчины. - Ты получишь небывалое наслаждение, а я - шанс отложить потомство... - Вишнёвые губы почти коснулись немеющей щеки. - Будет немножко больно, но уверяю, милый, секс со мной того стоит.