Шавырин Сергей. Притча об Иисусе от Михаила Булгакова

Ганс Гольбейн "Мёртвый Христос"

Почему иерусалимские главы Мастера и Маргариты можно назвать "Притчей об Иисусе"? Как можно доказать, что исторический Иисус действительно существовал? Что так хорошо умел Георгий Гапон и чем так напоминал Мирабо? Что было опаснее для Рима -- военные враги или мирные христиане, призывающие "любить ближних"? Может ли артистическая жестокость быть названа адекватным художественным приёмом и какое место в этом вопросе занимает картина Ганса Гольбейна "Мёртвый Христос"?

Иерусалимские главы романа Михаила Булгакова "Мастер и Маргарита" имеют вполне автономное значение. Этот роман, написанный героем романа, можно отделить от всего остального текста и он при этом останется вполне читабельным. Вместе с этим герои трёх иерусалимских глав в романе приобретают самостоятельную жизнь и начинают влиять на события, как обыкновенные персонажи. Литературное произведение можно назвать "историческим романом", если действие создаётся по мотивам исторических событий, даже если эти события часть исторической мифологии. Более точно рассказ об Иешуа нужно назвать "Притчей об Иисусе". У Булгакова всё описанное в иерусалимских главах не имеет ничего общего ни с евангельской историей, ни с реальным "историческим Иисусом", чей образ основан на результатах научных исследований. "Исторический роман" часто носит развлекательный характер, а "притча", хотя и включает какие-то события и героев, может быть даже из реальной жизни, но всё предметное воплощение носит в ней второстепенное значение. Заключённая в притче идея имеет цель обобщения моральных или идеологических концепций в иносказательной, аллегорической форме. Оригинальность подхода Булгакова заключается в том, что синоптические евангелия передают прямую речь Иисуса почти всегда только в виде притч, а в "Мастере и Маргарите" возникает притча, где одним из главных героев является сам Иисус или кто-то очень похожий на персонаж евангелия, не имеющий ничего общего с реальным прототипом.

Идеология советского периода, которой придерживается Берлиоз, была настроена вполне категорично -- Иисуса никогда не было, это простой миф, каких в истории существует немало. Изучить вопрос историчности Иисуса пытались многие. Нужно вспомнить работы Штрауса, Ренана и Каутского. В 1996 году российский историк Руслан Смородинов (Хазарзар) написал потрясающую книгу "Сын Человеческий", где с хорошей точностью показал, что ни одно из утверждений Нового Завета нельзя считать фактом, то есть доказать что-либо исходя из этого материала совершенно невозможно. Однако в то же время он показал, что косвенно можно показать, что реальный прототип для "мифа о Христе" всё же существовал и что это не просто миф. Одним из основных значений содержания иерусалимских глав Булгакова, я считаю как раз выставление акцента на тех вопросах, которые позволяют доказать существование исторического прототипа для Нового Завета.

У Михаила Булгакова некто похожий на Иисуса из Евангелия назван Иешуа Га-Ноцри. Йэшуа -- это реальное еврейское имя, от которого в русском варианте остался только один звук "У". Строго мифологический персонаж должен был бы предстать в другом свете: иудеем, носившем имя Иммануэль (Ис.7:14; Мф.1:23) и родившимся в Вифлееме. Руслан Хазарзар считает, что главным критерием для убеждения, что Иисус -- историческая, а не мифологическая личность является тот факт, что он был из Назарета (Мк.1:24; 14:67; Ин.1:44-45), то есть "Га-Ноцри". В книге "Сын Человеческий" Руслан Хазарзар очень подробно рассматривает сколько усилий было предпринято евангелистами, чтобы доказать, что Иисус был потомком царя Давида и родился в Вифлееме Иудейском. Га-Ноцри у Булгакова -- это не место рождения, а прозвище.

Рассмотрим, каким нарисован Иешуа Га-Ноцри у Булгакова. Перед креслом прокуратора предстал человек "лет двадцати семи". "Возрастом Христа" считается тридцать три года. В то же время его рождение должно удовлетворять мифу об "избиении младенцев Иродом". Если Иисус родился после смерти Ирода, то зачем ему уничтожать этих самых младенцев. Поэтому получается что Иисус должен родиться примерно в 6-5 годах до рождества Христова и в 27 лет "от рождества Христова" ему как раз должно было бы быть 33 года. Зачем все эти сложности если Иисус -- это простой миф?

На каком языке разговаривал Иисус? В начале наше эры разговорным языком Иудеи был арамейский, а иврит оставался языком богослужений, аналогично тому как в наши дни соотносятся между собой русский и церковно-славянский. Однако, оказывается, что булгаковский Иешуа знает также и греческий и латынь... интересно -- где он мог их изучать и с какой целью. Не смотря на то, что евангелия первоначально были написаны на разговорном, вульгарном древнегреческом -- койне, в тексте встречается несколько раз слова Иисуса на арамейском - "Талита куми" или "Или или лама савахфани", как языка иностранного. Мифологический персонаж не может иметь своего "родного языка" и должен строго говорить на языке мифа -- то есть на койне.

Булгаковский Иешуа рассказывает, что не знает своих родителей, хотя кто-то ему рассказывал, что отец его сириец. Действительно, нельзя сомневаться в том, что род Иисуса был неизвестен. По сообщению Юлия Африканского, Ирод Великий устыдясь своего незнатного происхождения от чего у него было много конфликтов в иудейской среде, даже не смотря на то что он заново отстроил иудеям Иерусалимский храм, велел уничтожить все еврейские родословия (Юлий Африканский у Евсевия. -- Eus.HE.I.7:13). Именно из-за того, что род Иисуса был неизвестен мы находим такие жгучие противоречия приведённых в евангелии от Матфея (Мф.1:1-16) и от Луки (Лк.3:23-38). Но если Иисус -- это простой миф, зачем же нужны эти труды?

У Булгакова за Иешуа ходит один человек с "козлиным" пергаментом и что "решительно ничего из того, что там написано, он не говорил". Между четырьмя анонимными авторами Евангелия столько противоречий, что вряд ли можно говорить о том, что существовал какой-то единый первоисточник. Скорее всего материал, на котором основано христианство, это результат произвольной компиляции широких народных слухов. Пародией на создание Нового Завета нужно считать ситуацию, нарисованную Гоголем в поэме "Мёртвые души" когда общественное собрание проводило опрос по поводу деятельности Чичикова в городе NN. И в то же время такая ситуация, не смотря на абсурдность конечного результата, не только не отрицает, но наоборот, очень хорошо поддерживает идею о том, что Чичиков существовал в реальной действительности.

Некоторые исследователи полагают, что речения Иисуса не имеют никакой исторической ценности, поскольку нет никакой возможности сохранить содержание речи, которая не была сейчас же записана и передавалась путём изустного предания в течение пятидесяти лет. Так считал, например, Каутский. Первое евангельское сообщение нельзя датировать ранее чем 60-ми годами. И в то же самое время мнение о том, что эти речения являются всего лишь сборником иудейского фольклора не выдерживают критики, как говорил, например, Мережковский. Существует определённая уникальность метода передачи информации -- это и аллегории, метафоры, синекдоха, гиперболы, амплификация и стилистические тропы. Всё говорит о том, что автор этих речений существовал и был вполне уникален, но какое значение имеет этот талант, если задача состояла в создании новой религиозной системы? Или это сказка тупой, бессмысленной толпы - и не был убийцею создатель Ватикана?

В Мастере и Маргарите, Иешуа постоянно повторяет достаточно абсурдную фразу, что "все люди добрые". Пилат наглядно объясняет ему, что это не так, заставляя Крысобоя его побить. В общих чертах это составляет идею "непротивления злу насилием", что некоторые называют одной из основных идей христианства, а некоторые ограничивают "толстовством". Что в этом такого плохого и почему Иешуа в глазах первосвященника Каифа значительно опаснее простого убийцы? С точки зрения светской власти, Иешуа "явно сумасшедший человек повинен лишь в произнесении нелепых речей, смущавших народ". Вар-равван призывал к мятежу и даже убил стражника, значит Вар-равван значительно опаснее Иешуа. Но во время разговора Каифы и Пилата на улицах города шумит толпа народа.

Ты слышишь, Пилат? -- И тут Каифа грозно поднял руку: -- Прислушайся, прокуратор!

Каифа смолк, и прокуратор услыхал опять как бы шум моря, подкатывающего к самым стенам сада Ирода великого. Этот шум поднимался снизу к ногам и в лицо прокуратору. А за спиной у него, там, за крыльями дворца, слышались тревожные трубные сигналы, тяжкий хруст сотен ног, железное бряцание, -- тут прокуратор понял, что римская пехота уже выходит, согласно его приказу, стремясь на страшный для бунтовщиков и разбойников предсмертный парад.

-- Ты слышишь, прокуратор? -- тихо повторил первосвященник, -- неужели ты скажешь мне, что все это, -- тут первосвященник поднял обе руки, и темный капюшон свалился с головы Каифы, -- вызвал жалкий разбойник Вар-равван?

Римская пехота выходит на улицу, чтобы расстрелять народ. О чём это намекает Булгаков? Конечно сразу в голову приходят события 9 января 1905 года в России -- кровавое воскресенье, когда войска Николая II расстреляли мирную демонстрацию рабочих. Именно это событие стало началом первой русской революции и фактически всех остальных революций. Такой ли мирной была эта демонстрация и какую роль при этом сыграл Георгий Гапон? Единственным несомненным талантом этого человека было красноречие и умение убеждать и вести за собой аудиторию. И главным недостатком была полная неспособность здраво мыслить и отдавать себе отчёт, а куда именно он должен вести народ. Идеологией Гапона, если у него вообще была какая-то идеология, было обобщённое толстовство. Он думал, что в союзе с правящими верхами, можно мирно добиться улучшения жизни рабочих и перестроить жизнь по разумным, нравственным основаниям. Для этого он собрал вокруг себя толпу в 150 тысяч человек и встав во главе этой толпы повёл её под пули гвардейцев. Разве он призывал к мятежам? В последний момент перед выходом на демонстрацию, он даже решил превратить её в крёстный ход, взяв в руки хоругви и портреты царя Николая II.

Савинков так отзывался о Гапоне:

"У него было большое, природное, бьющее в глаза ораторское дарование". Но не смысл его речи производил впечатление. Мне приходилось не раз слышать Бебеля, Жореса, Севастьяна Фора. Никогда и никто из них на моих глазах не овладевал так слушателями, как Гапон, и не на рабочей сходке, где говорить несравненно легче, а в маленькой комнате на немногочисленном совещании, произнося речь, состоящую почти только из одних угроз. У него был истинный ораторский талант, и, слушая его исполненные гнева слова, я понял, чем этот человек завоевал и подчинил себе массы".

Историк Валерий Шубинский в книге "Гапон" из серии ЖЗЛ пишет о нём так:

"Отец Георгий не был оратором в обычном смысле слова. Скорее, он обладал талантом режиссёра. Важны были не слова, которые он говорит, а особые приёмы, безошибочно воздействовавшие именно на этих, в этот час, в этом месте собравшихся людей".

К слову нужно заметить, что в мировой истории существует только один человек, обладавший сравнимыми способностями к убеждению. Это Оноре Габриель Мирабо, тот самый который своими пламенными речами фактически раскрутил французскую революцию. Но если Мирабо защищал интересы "третьего сословия" против феодальной олигархии, то Гапон в союзе с феодальной олигархией защищал интересы простого народа. Но делали они это с полной отдачей своих сил. Так же как и Гапон, Мирабо был низведён с пьедестала за связи с царём и полицией, поскольку хотел решить проблемы мирным путём. Оба имели очень неоднозначные отношения со множеством женщин. Могилы обоих были забыты и никто не смог найти их тел.

Так кто же опаснее -- обыкновенный террорист, убивающий "во имя идеи" или же "мирный" толстовец, возмущающий тысячи людей? Гапон, стоявший у истоков русской революции, и обладавший фантастическим влиянием в народе, закончил странной, страшной, бессмысленной и бесславной гибелью. Анализ этого события может дать очень содержательный материал для анализа принципов общественного сознания. Но вот если представить, что бы случилось, если там, на площади, шальная пуля чуть отклонилась и Гапон погиб. В истории он остался бы одним из величайших людей России и ему бы наверняка было установлено несколько памятников и названы улицы в его честь. Никакой "гапоновщины", никакого "попа-провокатора" никогда бы в истории не было. Если бы он умер "во время", то точно был бы народным героем, по крайней мере на период совейского времени.

Народный любимец, выступающий за светлые идеалы всеобщего счастья без чёткого плана или идеи что он хочет делать, так же вреден для общества, как и раковая опухоль для организма. Конечно, какая нибудь болезнетворная бактерия как какой-нибудь мятежник, убийца и террорист очевидное зло и это самое зло, которое ясно видит Пилат, представитель светской власти. Но раковую опухоль организм считает своим другом и даже всячески способствует её развитию. Метод, которым Иешуа хотел достичь счастья мог привести только к полному и тотальному уничтожению всего общества и этого Пилат понять не может. Что же ещё говорил Иешуа, кроме того, что "все люди добрые"?

Благодаря словам Иешуа, сборщик налогов "бросил деньги на дорогу и сказал, что пойдёт со мной путешествовать", потому что деньги стали ему ненавистны. Но на законе всемирного тяготения к хлебам стоит вся цивилизация. Хлеб земной всегда противостоит хлебу небесному. Великий Инквизитор в поэме Ивана Карамазова объяснил, что "если за тобою во имя хлеба небесного пойдут тысячи и десятки тысяч, то что станется с миллионами и с десятками тысяч миллионов существ, которые не в силах будут пренебречь хлебом земным для небесного?" "Человек жив не единым хлебом, но знаешь ли, что во имя этого самого хлеба земного и восстанет на тебя дух земли, и сразится с тобою, и победит тебя, и все пойдут за ним, восклицая: "Кто подобен зверю сему, он дал нам огонь с небеси!"". Выступая против материальных благ, Иешуа выступал против желаний народа. Но для Пилата это всего лишь глупость и не имеет принципиального значения.

Что же говорил Иешуа про разрушение иудейского храма? "-- Я, игемон, говорил о том, что рухнет храм старой веры и создастся новый храм истины. Сказал так, чтобы было понятнее". Тех, кто собирался разрушить устои католической религии сжигали на кострах инквизиции. В борьбе за "новую" или "старую" веру или просто за свои нетрадиционные убеждения были уничтожены миллионы инакомыслящих. Для кого он собирается строить новый храм? Великий Инквизитор объясняет: "повторяю тебе, завтра же ты увидишь это послушное стадо, которое по первому мановению моему бросится подгребать горячие угли к костру твоему, на котором сожгу тебя за то, что пришел нам мешать. Ибо если был кто всех более заслужил наш костер, то это ты". Разве говорить на базаре о "новом храме истины" не является преступлением, если человек не представляет себе, что такое истина? Когда Пилат спросил об этом Иешуа, тот ответил, что "истина прежде всего в том, что у него болит голова". Булгаков пережил страшное заболевание морфинизмом. Истина не в том, чтобы временно снять боль -- это может привести лишь к возникновению зависимости. Истина в том, чтобы понять реальные причины для возникновения медицинского заболевания. Истиной обладает врач, но не знахарь. Булгаков упоминает здесь редкий медицинский термин "гемикрания", которое тут же вызывает желание посмотреть медицинский словарь, а не посоветоваться с экстрасенсом. Одно дело провести временную анестезию и совсем другое дело вылечить заболевание. Сразу на память приходит Григорий Распутин, способный на время снять боль у царевича Алексея. Это привязало Распутина к царскому двору, и в то же время сильно дискредитировало царя Николая II. Может быть здесь именно на Распутина намекал Булгаков?

Чтобы расправиться с опасным инакомыслящим, Каифа спровоцировал Иешуа поболтать о том, как он видит будущую власть. Ситуация немного напоминает убийство Гапона. Азеф подговорил Рутенберга позвать Гапона на свою дачу и пригласил рабочих активистов, которые в это время находились на втором этаже. Когда Гапон начал рассказывать о своих планах, то рабочие спустились вниз и повесили его. Иешуа рассказывает как он был схвачен:

-- Дело было так, -- охотно начал рассказывать арестант, -- позавчера вечером я познакомился возле храма с одним молодым человеком, который назвал себя Иудой из города Кириафа. Он пригласил меня к себе в дом в Нижнем Городе и угостил...

-- Добрый человек? -- спросил Пилат, и дьявольский огонь сверкнул в его глазах.

-- Очень добрый и любознательный человек, -- подтвердил арестант, -- он высказал величайший интерес к моим мыслям, принял меня весьма радушно...

-- Светильники зажег... -- сквозь зубы в тон арестанту проговорил Пилат, и глаза его при этом мерцали.

-- Да, -- немного удивившись осведомленности прокуратора, продолжал Иешуа, -- попросил меня высказать свой взгляд на государственную власть. Его этот вопрос чрезвычайно интересовал.

-- И что же ты сказал? -- спросил Пилат, -- или ты ответишь, что ты забыл, что говорил? -- но в тоне Пилата была уже безнадежность.

-- В числе прочего я говорил, -- рассказывал арестант, -- что всякая власть является насилием над людьми и что настанет время, когда не будет власти ни кесарей, ни какой-либо иной власти. Человек перейдет в царство истины и справедливости, где вообще не будет надобна никакая власть.

-- Далее!

-- Далее ничего не было, -- сказал арестант, -- тут вбежали люди, стали меня вязать и повели в тюрьму.

Разве заявление о том, что коммунизм -- светлое будущее для всего человечества, когда не будет ни власти кесарей ни насилия и все перекуют мечи на оралы, не является основанием для царской полиции арестовать социал-демократа и отправить его в далёкую ссылку, а особо опасного расстрелять или повесить?

Христианство медленно распространялось и развивалось со своей идеей о "непротивлении злу". Римская империя не рассматривала это направление, как опасное, поскольку христиане формально не выступали против власти Рима. Официальное разрешение исповедовать новую религию на самом высоком уровне сразу не создало никаких проблем, кроме того, что такая религия не имела ничего общего с материальными основами цивилизации Древнего мира. В результате классическая римская религия и философия не смогли противостоять наступлению "богородицы на царя Ирода" и смерть Западной Римской империи от заболевания родственного раку или СПИД-у оказалась неизбежной. В результате, действительно, не стало власти кесаря и Древний Рим пал почти без всякого насилия, как больной СПИД-ом умирает от насморка. После этого все остатки дохристианской цивилизации были стёрты с лица земли.

Библейский рассказ о том, что из двух преступников на пасху был отпущен Вар-равван воспроизведён Булгаковым не точно. В Евангелии, ответственность за выбор лежит на народе. Это народ решил освободить Вар-раввана и казнить Иисуса. У Булгакова вся ответственность за событие лежит на Каифе и Понтии Пилате. В ранней версии романа "Копыто инженера" Берлиоз из всего рассказа про Пилата и Иешуа заинтересовался лишь одним эпизодом:

"Скажите, пожалуйста, - неожиданно спросил Берлиоз, - значит, по-вашему, криков "распни его!" не было? Инженер снисходительно улыбнулся. Помилуйте! Желал бы я видеть, как какая-нибудь толпа могла вмешаться в суд, творимый прокуратором".

Этот библейский эпизод имеет очень глубокий смысл. Руслан Хазарзар пишет в книге "Сын человеческий":

Слово Варавва некогда я возводил к арамейскому ??????????? (Бар-РаббА -- букв. сын учителя) или даже к ??????????? (Бар-РаббАн -- букв. сын учителя нашего), как оно читается в Евангелии Евреев (ЕЕ. -- Hier.Matth.27:16), а не к ?????????? (Бар-АббА -- букв. сын отца), как следует из канонического греческого написания ???????? (БараббАс) (Мк.15:7). Однако, спрашивается, может быть, канон прав: правильное чтение -- Бар-Абба, которое следует перевести не просто как сын отца, а как Сын Отца (Небесного)?.. Таким образом, Иисус Варавва превращается в Иисуса Сына Божия, в Иисуса Христа!

Казнён реальный человек Иешуа, а на свободу отпускается "Сын Божий". Таким образом реальный человек приносится в жертву для создания Мифа. В евангелии ответственность за создание мифа ложится на народ, а у Булгакова вся ответственность лежит на Пилате, который в данном случае должен символизировать бога, переступившего через "сына" с целью создания мировой религиозной системы. Так, кто же виновен "На немых стогнах града" и почему печальные слова до сих пор не смыты?

Существувет мусульманская легенда, отсутствующая в Новом Завете. Шёл Иса со своими учениками. Когда они проходили мимо собачьей падали, ученики сказали: "Смрад какой!". На что им Иса ответил: "А зубы как белы". Можно вспомнить Ноздрёва, у которого были "белые как сахар зубы". Мёртвое всегда выглядит или может быть сделано очень ярким и красивым, даже если речь идёт о падали. Не скажу про живых, а покойников мы бережём. Живая власть для черни ненавистна, они любить умеют только мёртвых.

Вся вторая иерусалимская глава "Казнь" в "Мастере и Маргарите" проникнута нотами страдания. Булгаков хочет заставить страдать и читателя. "Солнце сожгло толпу и погнало ее обратно в Ершалаим". Левий Матфей сам сильно страдает: "Сидя на камне, этот чернобородый, с гноящимися от солнца и бессонницы глазами человек тосковал". Он хочет спросить бога, за что он посылает такие муки?

"Бог! За что гневаешься на него? Пошли ему смерть". Записав это, он болезненно всхлипнул и опять ногтями изранил свою грудь. -- Ты глух! -- рычал Левий, -- если б ты не был глухим, ты услышал бы меня и убил его тут же".

Использование страданий как художественного метода обычно говорит об ограниченности писателя, однако на иную аудиторию можно воздействовать только методами "Красной Пашечки". Но использование "художественной жестокости" особенно в идеологических целях это проявление самых низких человеческих нравственных сторон. Иван Карамазов рассказывает Алёше в книге "Братья Карамазовы", что "зверская жестокость" страшно несправедлива для животных, поскольку зверь никогда не может быть так жесток, как человек.

Зверь никогда не может быть так жесток, как человек, так артистически, так художественно жесток. Тигр просто грызет, рвет и только это и умеет. Ему и в голову не вошло бы прибивать людей за уши на ночь гвоздями, если б он даже и мог это сделать. Эти турки, между прочим, с сладострастием мучили и детей, начиная с вырезания их кинжалом из чрева матери, до бросания вверх грудных младенцев и подхватывания их на штык в глазах матерей На глазах-то матерей и составляло главную сладость. Но вот, однако, одна меня сильно заинтересовавшая картинка. Представь: грудной младенчик на руках трепещущей матери, кругом вошедшие турки. У них затеялась веселая штучка: они ласкают младенца, смеются, чтоб его рассмешить, им удается, младенец рассмеялся. В эту минуту турок наводит на него пистолет в четырех вершках расстояния от его лица. Мальчик радостно хохочет, тянется ручонками, чтоб схватить пистолет, и вдруг артист спускает курок прямо ему в лицо и раздробляет ему головку. Художественно, не правда ли? Кстати турки, говорят очень любят сладкое.

Смысл "Страстной пятницы" как раз заключается в том, чтобы выжать слезу из зрителя и проникнуться страданиями Христовыми с целью утверждения каких-то высших моральных принципов, типа того, что он пострадал за чьи-то грехи или что-то подобное. Так что же может бог ответить на вопрос Левия Матфея зачем тот гневается на него и не пошлёт ему немедленную смерть? Очень просто, как же ещё устроить "жару" и зажечь аудиторию, которая может воспринимать только клубничку и hot stuff? Картина или статуя распятого человека является атрибутом любого христианского храма. Главный символ христианства крест должен символизировать страдания Христовы во имя великих целей. Однако какова цена таким изобразительным средствам?

Когда Достоевский увидел картину Ганса Гольбейна "Мёртвый Христос в гробу", то был поражён тем, как на ней был изображён Иисус. Его жена, Анна Григорьевна вспоминала: "Картина произвела на Федора Михайловича подавляющее впечатление, и он остановился перед ней как бы пораженный... В его взволнованном лице было то испуганное выражение, которое мне не раз случалось замечать в первые минуты приступа эпилепсии". В романе "Идиот", картина Гольбейна находится в квартире Рогожина. Достоевский описал картину в следующем диалоге:

-- Это копия с Ганса Гольбейна, -- сказал князь, успев разглядеть картину, -- и хоть я знаток небольшой, но, кажется, отличная копия. Я эту картину за границей видел и забыть не могу.

-- А на эту картину я люблю смотреть! -- пробормотал, помолчав, Рогожин.

-- На эту картину! -- вскричал вдруг князь, под впечатлением внезапной мысли, -- на эту картину! Да от этой картины у иного вера может пропасть!

-- Пропадает и то, -- неожиданно подтвердил вдруг Рогожин.

Натурализм и реальность страданий и смерти в том виде, как это представлено на картине, является антитезой "Красной Пашечки". Реальные человеческие страдания, отнюдь не так изобразительны, как их художественно-артистическое представление. Однако использование такого метода говорит прежде всего о том, что автор имел целью коммерческое использование "Красной Пашечки" как простого и банального метода воздействия на аудиторию. Ни о какой высокой морали тут говорить не приходится.

Вторая часть романа "Мастер и Маргарита" начинается с того, что Маргарита скучает на скамейке, а мимо проходит огромная похоронная процессия, провожающая Берлиоза в последний путь. И тут ангел смерти Азазелло делает ей предложение, от которого она не может оказаться... И Иешуа получает новую бессмертную жизнь.

Оставить комментарий © Copyright Шавырин Сергей (serge.shavirin@phystech.edu) Размещен: 07/03/2017, изменен: 07/03/2017. 28k. Статистика. Эссе: Критика, Философия Мемуары и дневники Иллюстрации/приложения: 1 шт. Скачать FB2		Ваша оценка:
Аннотация: Почему иерусалимские главы Мастера и Маргариты можно назвать "Притчей об Иисусе"? Как можно доказать, что исторический Иисус действительно существовал? Что так хорошо умел Георгий Гапон и чем так напоминал Мирабо? Что было опаснее для Рима - военные враги или мирные христиане, призывающие "любить ближних"? Может ли артистическая жестокость быть названа адекватным художественным приёмом и какое место в этом вопросе занимает картина Ганса Гольбейна "Мёртвый Христос"?

Шавырин Сергей Притча об Иисусе от Михаила Булгакова

Шавырин Сергей
Притча об Иисусе от Михаила Булгакова