Шейл задумчиво кивал, глубоко затягиваясь табачным дымом. Ему было совершенно плевать на судьбу этого взломщика - лишь бы не потерять его след и ни в коем случае не упустить из рук данные, которые сохранились в его компьютере.
- Когда он немного успокоится, мы выйдем на связь.
Шейл перевёл взгляд с кончика сигареты на такое же тонкое лицо Долорес. Как бы она ни пыталась молодиться, возраст уже давал о себе знать - эти морщинки, идущие вниз от уголков рта, кожа, уже начинающая тускнеть, запавшие глаза с почти выцветшей радужкой, прямые сухие волосы, выкрашенные в глубокий синий цвет... Даже одежда - старомодная строгая юбка с небольшим разрезом, белая блузка со скромным декольте и синий пиджак - не так выдавала в ней женщину из того старого поколения.
- Мне не нравится, когда ты так смотришь, Шейл, - её зрачки упали вниз, избегая цепкого внимания не его собственных жёлтых глаз.
Искусственная серая кожа век спрятала выращенные в питательной "слизи" глазные яблоки с немного выпуклыми зрачками, но даже так Шейл мог видеть призрачную тень Долорес - слишком тонкой была эта укреплённая нитями из деф-сплава оболочка.
- Мы почти достали его, да? - загадочным шёпотом спросил мужчина, выпуская плотную струйку дыма.
- Конечно, мы держим его под плотным... - Долорес запнулась о его пронзающий никотиновый туман взгляд. - А, ты о нём... Надеюсь, ты прав.
- Конечно же, я прав. Разве когда-то бывало иначе?
Дом.
Мерцающая жёлтым и зелёным трёхмерная шахматная доска, у которой словно нет ни начала, ни конца - отсутствие горизонта позволяет в этом убедиться.
Я не помню, как именно сюда попал после того, как убил ту женщину. Это был одновременно резкий и плавный переход из одного состояния в другое - кажется, что моё положение во времени и пространстве не изменилось, стало другим их восприятие.
Здесь я могу найти только два занятия для себя - двигаться или не двигаться. Но независимо от того, что я выберу, это место останется таким же застывше-меняющимся.
Поверхность становится то идеально-ровной, то вдруг начинает делиться на уровни. Подняв ногу, я перемещаюсь на клетчатую "стену", выросшую прямо перед моим лицом - мир переворачивается, и стена оказывается позади меня.
Мёртвое движение. Пространство, живущее внутри самого себя. Ощущая его вокруг себя, совершенно не чувствую это внутри. Жизнь или смерть?.. А зачем давать название?..
Двигаюсь, оставаясь на месте - просто наблюдаю за изменениями одинаковых состояний шахматной доски. Мысли, вначале сплетавшиеся в слова, теперь просто перемигиваются зелёным и жёлтым.
Ночью Сидней казался ещё более оживлённым, чем днём - но только не в этом районе. Всё, чем здесь можно было заняться после захода солнца - нарваться на проблемы в одном из трёх небольших баров, в которых обычно тусовался коктейль из неформальной молодёжи и мелких преступников с пенкой в виде случайно забредших туда туристов, либо нарваться на проблемы прямо на улице, потеряв ценные вещи и добрую часть здоровья в густых тенях под тусклым светом уличных фонарей.
То ли из-за этого район был самым дешёвым, то ли из-за дешевизны стал таким, Блейку было всё равно. Антисоциальная местная молодёжь признавала в нём своего, поэтому хакер мог рассчитывать не только на отсутствие проблем, но и на некоторую помощь.
Тихие улочки, переходы, дворы и едва заметные глазу лазейки - давно выучены наизусть. Необходимая предосторожность на тот случай, который сейчас и произошёл - он облажался. И Блейк давно этого ждал - годами тренируя своё умение, он одновременно с этим сжигал свой мозг нейростимуляторами, пытаясь добиться максимальной работоспособности - но вместо этого терял сосредоточенность и медленно сходил с ума. Осознание ошибки пришло слишком поздно - даже лучшие нейрохирурги, на которых у хакера едва хватало денег, лишь разводили руками: "Мы не умеем делать новые мозги, парень. А они тебе очень бы пригодились..."
Заражённое гниющими мёртвыми клетками сознание временами терялось в пространстве, выдавая совершенно нереальные, пугающие потусторонние образы - последний приступ был одним из самых лёгких, потому что гептакаин оказался под рукой.
Бар "Синий пингвин" располагался в двух кварталах от панельного дома, в котором снимал квартиру хакер. Не очень далеко, чтобы считать это побегом, но всё ещё цепкий ум подсказывал, что бегство сломя голову ничего не даст. Нужно действовать продуманно и осторожно - и тогда на его поиски уйдёт гораздо больше времени. Времени, которое даст шанс уехать из города или даже свалить из страны.
Мода на неоновые вывески явно не дошла до этого места. Металлическая, окрашенная в холодный синий цвет коробка гаража освещалась обычными лампами накаливания под угловатыми пластиковыми буквами названия. Это "вестибюль", если можно так выразиться - сам бар находился под землёй.
У входа, как обычно, тусовалось несколько компаний по четыре-пять человек - татуированные бритые анархисты в тяжёлых ботинках отдельно, пирсингованные и местами протезированные киберы отдельно; немного в стороне ото всех три каких-то хипстера передавали по кругу самодельный пластиковый "бульбулятор".
На Блейка не обратили внимания - лучшее, чего мог ожидать человек, не посещающий этот бар хотя бы три раза в неделю. Идейные люди...
Когда-то и у него была какая-то идеология, принципы, которые хакер клялся соблюдать всю жизнь. Свободный доступ к любой информации - люди имеют право знать всё, что творится в мире, и пользоваться бесплатно всем, что придумывают другие... Взломы частных сетей и защищённых каналов - чтобы разоблачить тех, кто тщательно старался скрыть свои "делишки" от посторонних глаз; снятие защиты с лицензионного софта для того, чтобы потом бесплатно распространять его в сети... Блейк чувствовал себя эдаким героем-одиночкой, занимаясь всем этим и получая огромное моральное удовлетворение... Но не приобретая ничего материального. А хотелось и "железо" помощнее, и поесть повкуснее... Как итог - то, что раньше было смыслом жизни, теперь превратилось в хобби, которое со временем теряло свой смысл... Свобода, равенство, братство? Да что вы! Большинство людей умеют лишь брать, взамен даже не говоря простого "спасибо". Простая статистика - из тысячи человек, скачавших очередную взломанную Блейком программу, едва ли полсотни писали в комментариях что-то, отдалённо напоминающее благодарность. Зачем тратить десять секунд своего бесценного времени на всякую ерунду?
Долорес показала ему, как на самом деле можно использовать свой талант. Больший риск? Ну и что? Зато её "спасибо" значительно увеличивало количество символов перед запятой на его банковском счёте.
Теперь и этому пришёл конец. Блейк ни о чём не жалел - он долго к этому готовился. И Марку, владельцу захудалого бара неподалёку от свалки, посчастливилось стать тем, кто поможет хакеру сделать первый шаг на пути к новой жизни...
Яна задумчиво вглядывалась в тёмный провал окна гостиной на седьмом этаже. Ей бы хотелось, чтобы он внезапно засиял ярким жёлтым светом старой лампы накаливания - да, в этой квартире они всё ещё мирно доживали свой век в покачивающихся под потолком люстрах.
Но Кир, конечно, не хотел светиться.
Отвлёкшись от наблюдения, девушка пробежалась пальцами по спроецированной на ладонь кольцом-коммуникатором клавиатуре: "Что мне делать?"
Зашифрованный сигнал отправился в короткое путешествие к ближайшей вышке связи, откуда его катапультировало прямиком в космос. Пролетев по цепочке спутников, он упал к одной из сиднейских вышек, которая бросила его прямиком на комм адресата.
Ответ пришёл через несколько минут. Кольцо осторожно кольнуло кожу и вывело на ладонь одно-единственное короткое слово: "Жди".
Яна кивнула и лёгким движением большого пальца перевернула кольцо, убирая проекцию. Окно наверху оставалось всё таким же тёмным - годами пустующая квартира отказывалась подавать признаки жизни.
Интересно, как бы отреагировал Кир, если бы она внезапно вошла? Наверное, агрессивно... Единственный человек в семье, которого Яна действительно любила, старший брат, презирал её. У него были на то свои причины... А у неё были причины бросить этот дом и родителей. Когда мать с отцом погибли, не возникло желания прийти на похороны - эти люди были для неё чужими. Но брат... Он любил их. И вряд ли простил ей то, что она проигнорировала трагическую новость.
"Ничего, братик. Ты исправишься..."
Яна ещё несколько минут простояла под окнами, прокручивая в голове несвязные обрывки воспоминаний из прошлой жизни. Потом, бросив прощальный взгляд на чёрное окно, быстрым шагом ушла прочь.