Катрина ни за что бы на свете не призналась, что больше всего боится поднять глаза и посмотреть в лицо сестре. Она, не отрываясь, глядела на расчерченную землю, на ромб, в противоположных углах которого стояли Лаванда и ее будущий муж. В горле был ком, на глазах появились слезы. Как Линда, будучи родной сестрой, может так спокойно смотреть на тот ужас, который творится здесь и сейчас прямо перед ними.
Катрина еле подавила вскрик, когда Линда своим острым локтем ткнула ее в бок. "Хоть бы мышечную массу нарастила", - с досадой подумала она.
- Смотри, дурында, сейчас самое интересное начнется.
- Как будто я никогда не видела обряда связывающих уз, у меня уже почти все, так называемые подруги, замуж повыходили, - проворчала она, но послушалась любимую кузину и подняла глаза, понимая, что интересным Линда называла не кульминацию обряда, а лицо Лаванды, которое до этого момента скрывала вуаль. Бедная девушка стояла ни жива, ни мертва, от обморока ее отделяло всего несколько мгновений.
Только теперь Катрина осознала, почему Линда так спокойно воспринимает весь этот фарс, в котором их семья вынуждена была играть главную роль. Линда сердилась на Лаванду. Да, жених был просто ужасен и брак заключался из-под палки, но нужно же иметь гордость, чтобы принять неизбежное с достоинством. Чигримы они или нет?
Лаванда, не смея поднять заплаканное лицо, протянула к жениху левую руку, тот в свою очередь с наглым видом протянул свою. Создалось впечатление, что это не он потребовал ее себе в жены, а она сама напросилась. Эременетик-церемониймейстер высыпал на их ладони серебряную и золотую пыльцу, и действо началось. Катрина, не скрывая отвращения, отвернулась. Этот обряд проводится всего один раз, он связывает людей навсегда, даже вдовцы не имеют права проходить через него снова. Неужели нельзя было ограничиться только регистрацией?
Мужу разрешили поцеловать жену. Звук смачного поцелуя, которым он наградил Лаванду, стал для Катрины последней каплей. Она развернулась на сто восемьдесят градусов и пошла прочь из парка.
Линда догнала кузину, только когда та уже пришла в свою спальню.
- Ты не собираешься досмотреть спектакль до конца? - Язвительно спросила она.
- С меня хватит! - Резко бросила Катрина и затянула на тонкой талии армейский ремень, поддерживающий форменные брюки. Платье с шикарным декольте все еще было на ней и Линда смотрела в основном не в лицо кузине, а в ложбинку между ее грудей. - Как ты вообще можешь так спокойно говорить об этом произволе?! Это же твоя сестра, твоя родная кровь!
Катрина сбросила платье на кровать, даже не удосужившись его расправить. Впрочем, она с детства терпеть не могла платья, ругаясь, что она - не кукла, чтобы ее так нещадно наряжали. Она быстро натянула водолазку и надела поверх генеральский китель.
- Какая же ты брутальная! - Прощебетала Линда.
- На себя бы посмотрела, - Катрина бросила недовольный взгляд на стриженную под ежика кузину. - Еще дочерью одной из самых влиятельных аристократических семей называется!
- Влиятельных из этого списка уже можно убрать, - Линда первый раз за весь день показала, какую боль она чувствует из-за происходящего. - И куда ты теперь?
- Домой!
Линда удивленно приподняла брови:
- Это куда?
- В Кассацион - там теперь мой дом. Я люблю силу, а здесь чертовски погано попахивает слабостью. И даже не пытайся меня остановить!
Линда встала посреди дверей и сложила руки на груди. Катрина серьезно задумалась о том, чем может закончиться драка с сестрой на этот раз. У Катрины была физическая сила, у Линды - эременетика. Ни одна их ссора не оставалась без последствий. С самого детства они крушили все, что попадалось на их пути, стоило им что-нибудь не поделить. А теперь они взрослые женщины и способности их стали больше во много раз. Катрина начала думать как ей пройти и избежать серьезных последствий, хотя понимала, что еще немного абсурдности этому позорному фарсу под названием "свадьба" не помешает. Увидев, что двоюродная сестра настроена решительно, Линда не выдержала, расхохоталась и пнула ногой в комнату армейский ранец, с которым некогда ходила в походы.
- Что это значит? - Начиная злиться, спросила Катрина.
- Это значит, что я с тобой. Помнишь? Как в детстве друг другу обещали. Куда ты, сестренка, туда и я.
- Делай, что хочешь, но лишний рот мне в крепости не нужен.
- А лишний эременетик льда?
- Не политический?
- А ты все еще хочешь получить что-то от этого государства?
- Нет. Кассацион - мое государство, а я и есть Кассацион.
Базилиас, 3008 год.
Сегодня он снова ходил с Люси на кладбище к Лаванде. А дома жизнь потекла так же, как и обычно. Он сидел на диване в гостиной, а Люси лежала на его коленях, закрыв глаза. Как он хотел снова услышать звонкий голос сестры, ее смех, увидеть, как она перебирает клавиши за роялем, но, похоже, теперь это только наваждение. Люси замкнулась в себе. Как родители могли не доглядеть за ней? Как позволили пройти через ад сразу двум дочерям? И ладно бы, это были Линда и Катрина. О, тут ему даже не пришлось бы пойти на убийство, они сами давно бы разобрались с этим мужем и закопали бы его на заднем дворе. Но Лаванда и Люси...
Лаванда, которая была эталоном женственности в их военной семье. Девушка, которая ни за что не вышла бы из дома, если бы в ее наряде была хоть малейшая погрешность. Девушка, которая, единственная из всех дочерей, во время их тренировочных походов добровольно брала на себя обязанности хозяйки в лагере. Которая, несмотря на свое высокое положение, училась готовить и поддерживать порядок в доме. Больше всего на свете она мечтала выйти замуж и ей было все равно, к какому классу общества будет принадлежать ее муж, только, чтобы он ее любил. Какие злые шутки иногда разыгрывает с нами судьба! Она хотела замуж и вышла. Она хотела, чтобы муж ее любил и он любил ее, только извращенно, причиняя боль, и в результате убил.
Люси - милая, добрая и славная девочка. Выше всего ставившая счастье своих родных и близких, и потому ничего не рассказавшая ему о том, что на самом деле происходило в семье Лаванды. Люси, подражавшая Лаванде и мечтавшая стать такой же как она. Люси, чье детство было так грубо прервано.
Теперь одна лежит в сырой земле, а вторая - все равно что мертва. Люси похожа на приведение. Молчит, смотрит в пространство, почти ничего не ест, придя из школы и сделав уроки, сидит целый день на одном месте, как статуя.
Что ему делать теперь? Зачем ему жить? Во что верить? С детства его воспитывали как будущего офицера, который будет служить своему государству. Но какой смысл служить тому, что тебя предало?
Этот Сэймур Йуджин - хороший человек, который не побоялся приходить в их зачумленный дом, но что он может знать о том, каково ему, Лари Чигриму? Подполковник в отставке, эременетик земли - теперь все это пустые звания. Зачем Йуджину предлагать Лари вернуться в армию, если сам он подал в отставку? Лари был уверен, Сэймур не работает на власть, он сам по себе. Тогда зачем ему все это нужно? Приходит через день, задаривает Люси подарками, ведет с Лари беседы, причем не возражая, чтобы при этом присутствовала безмолвная девочка-подросток.
Дверь с грохотом распахнулась. Лари даже не удивился, увидев в дверях Катрину. Только она была способна так бесцеремонно вторгаться в его покои без стука и разрешения. Женщина стремительно подошла к дивану, на котором сидел Лари. Люси подскочила и попыталась убежать, но Лари схватил ее за подол платья и мягко вернул обратно к себе на колени.
- Да сиди уж, пигалица! - Раздраженно бросила Катрина.
Люси прижалась к брату всем телом и уткнулась лицом в его грудь. Лари по привычке стал гладить ее по голове.
- Зачем пришла? - Огрызнулся Лари. - Почему ты все еще не вернулась в Кассацион?
- Тебе не надоело все время одинаково принимать меня у себя, слабак?
- Тебе здесь не рады! Ты больше не часть нашей семьи.
- Кто это сказал?!
- Ты сама это сказала, разве нет? Ты сказала, что не хочешь быть частью семьи слабаков.
- Я буду здесь, пока не помогу этой семье восстановить репутацию и отомстить за дочь. Мою кузину, между прочим.
- А ты не находишь, что теперь уже слишком поздно. Ты же не будешь врать и говорить, что это ты похлопотала о том, чтобы меня освободили из-под домашнего ареста и реабилитировали. Ты даже до сих пор не смогла выяснить, кто это сделал. Может быть, мы слабы, но мы не убежали, поджав хвост, сразу после свадьбы Лаванды. Если бы ты или Линда остались, вы бы смогли все это предотвратить.
- А ты?!
- Я был на войне, черт побери!!! Закапывал живьем кардаштанцев и обрушивал на них горную породу от рассвета до заката!!! Служил своему дерьмовому государству!!! И ты после этого смеешь меня в чем-то обвинять, дурная баба?!
- Ты не имеешь право со мной так разговаривать. Ты - сопляк, который только начал находить удовольствие в том, чтобы дергать себя за пипиську, когда я уже воевала на границе с Саксонией!
Их голоса звучали все громче и громче, угроза драки становилась все ближе. Двоюродные брат и сестра забыли бы обо всех приличиях, если бы с колен Лари не донесся громкий и полный невыносимой боли стон. Люси встала и не переставая стенать, закрыла уши руками и начала качаться из стороны в сторону. Лари, забыв о Катрине, подскочил к своей сестре, обнял и, несмотря на ее сопротивление, крепко прижал к себе.
- Вот видишь, что ты сделала? - Спокойно спросил Лари, в его голосе все еще была злость.
- Если ты не заметил, мы это оба сделали... брат.
Лари закрыл глаза, покачал головой и снова посмотрел на Катрину.
- Что было уже не вернуть, - тихо сказал он. - Уже ничего не будет, как раньше.
- Я знаю, - грустно ответила Катрина. - На самом деле, я пришла сказать, что знаю, кто похлопотал за тебя.
Лари удивленно посмотрел на сестру.
- Когда ты узнала? Как? Этот Сэймур Йуджин с этим связан?
- Не знаю. Я даже не знаю, зачем этот человек помог тебе, - в голосе Катрины опять появилось раздражение. - А узнала я это только что. К тебе гость, брат, и это не Сэймур Йуджин. Отошли Люси или пусть соберет остатки своего полубезумного разума и ведет себя прилично. Не надо нам еще большего позора. Он ждет у дверей.
Когда Ричард Катон вошел в комнату, Люси первый раз за все время ожила. В ее глазах отразилась целая гамма эмоций. Она была одновременно и удивлена, и восхищена. Она слышала об этом человеке, о нем писали в газетах. Сразу после Кардаштана он стал знаменитостью. Самый молодой полковник в рустийской армии, некогда сын владельца скромной лесопилки, а теперь самый сильный эременетик в государстве. А ведь ему всего двадцать три года!
Лари встал с дивана, уже поднял руку, чтобы отдать честь, но во время остановился, вспомнив о том, что он уже не офицер, а гражданский. Люси встала вслед за братом и присела в реверансе. Она во все глаза смотрела на полковника Катона.
- Право, у меня ощущение, что я диковинный зверь в зоопарке, юная леди, - с легкой улыбкой сказал Ричард и протянул руку Лари. Лари растерянно пожал ее, скорее, по привычке, чем придавая этому жесту какое-то значение.
Люси смутилась, опустила глаза и собралась покинуть комнату, но Ричард аккуратно взял ее под локоть и остановил.
- Вы можете остаться, госпожа Чигрим. Я знаю, Вашему брату приятно, когда Вы находитесь рядом.
Люси кивнула, вернулась к брату и, взяв его за руку, прижалась к нему.
- Моя сестра не говорит, полковник Катон, - сказал Лари и настороженно посмотрел на незваного гостя.
- Я знаю, - невозмутимо ответил тот, - я и не надеялся на то, что она ответит мне, по крайней мере, словами.
Лари вздрогнул - Люси хихикнула. Он посмотрел ей в лицо и увидел, что, еще чуть-чуть, и она улыбнется. Это стало для него настолько приятным открытием, что он сам не заметил, как на его лице появилась улыбка.
- Вам так гораздо больше идет, подполковник Чигрим. Как говорят в народе: улыбка врага до белого каления доведет.
- Учту Ваш совет, полковник Катон, но только я господин Чигрим.
- Подполковник, - с нажимом произнес Ричард.
Лари тут же стал серьезен и мрачен.
- В любом случае, чем могу быть полезен эременетику огня? - Без особой учтивости спросил он.
- Можете, и я думаю, что многим.
- Сэймур Йуджин - Ваш человек?
Ричард кивнул и сложил руки на груди. Он не переставал улыбаться:
- Да и уверен, что Вы тоже станете.
- Вы пришли требовать от меня оплаты долга, но я не просил у Вас помощи. Я не собираюсь возвращаться в армию, я не собираюсь служить государству, которое уничтожило мою семью.
- Государству - нет, но стране?
Лари ошарашенно посмотрел на Ричарда и сел на диван.
- Я не понимаю Вас...
- Я объясню, если Вы позволите мне снять китель, сесть и... мой друг говорил, что у Вас подают очень хороший чай.
- Ваша наглость не знает границ, - бросил Лари, но почувствовал, что уже не может сердиться.
Почти сразу Лари поймал себя на том, что ему было сложно противостоять Ричарду в беседе - он был отличным оратором. С таким талантом Катону надо воевать не на поле боя, а в совете министров. Они разговаривали долго. Многое из того, что объяснял и предлагал Чигриму Ричард, казалось юношескими бреднями, но ведь и Лари был еще совсем мальчишкой. В общем, концепция будущего переворота захватила его с головой. В определенный момент он не выдержал и рассмеялся:
- Значит, эти жирные мира сего ждут опасности от радикальных студентов, террористов, люмпенов и национальных меньшинств, а копать под них будут офицеры высшего ранга, преданно служащие своей стране? Черт побери, мне это нравится. Ведь больнее всего, когда тебя кусает не бродячая собака, а твой преданный и верный пес, от которого ты не ожидал такой неблагодарности.
- Так что, Вы в деле, господин Чигрим?
- Подполковник Чигрим.
- Возвращайтесь на свою позицию, верните себе свое положение и ждите моих дальнейших указаний, а пока...
- А пока я буду улыбаться - ведь улыбка врага до белого каления доведет, - с хитрым прищуром ответил Лари.
Ричард Катон вышел из комнаты. Лари сидел на диване и обдумывал все, что он только что узнал, все, что ему предстояло сделать. Он почти забыл о том, что находился в комнате не один, что все время рядом была Люси. Внезапно комнату заполнили звуки вальса. Лари обернулся и увидел, что Люси сидит за роялем. Волосы падали ей на лицо и понять, о чем она думает, что чувствует, не представлялось возможным. Но сам факт того, что сестра снова начала музицировать сделал его счастливым.
Лари тихонько, боясь спугнуть сестру, подошел к роялю. Он хотел заговорить с ней, но слова застревали в горле.
- Люси, - наконец выдавил он.
- Иди за ним, брат! Иди до самого конца! - Произнесла Люси и подняла голову. Ее глаза светились, на лбу была суровая морщинка решительности.
Дверь снова распахнулась, Лари решил, что это Катрина и уже приготовился отбивать ее атаку, но...
Ричард вышел за двери и сразу за его спиной раздался вальс. Он удивленно приподнял брови и решил пока не уходить. Люси играла невероятно хорошо, пожалуй, он еще ни разу не слышал такого мастерского исполнения от обычной девушки, не посещавшей ни музыкальную школу, ни специальный курс. Музыка прекратилась, и Ричард услышал решительный голос юной Чигрим, в котором была неприкрытая жажда мести: "Иди за ним брат! Иди до самого конца!"
"Такая маленькая и такая злобная, - подумал Ричард. - Люблю таких".
Он распахнул двери и войдя в гостиную, направился прямо к роялю, за которым сидела юная аристократка. Брат и сестра растерянно переглянулись.
- Мисс Чигрим, забыл спросить, у Вас скоро день рождения, могу я прийти на празднование?
- Но мы... - попытался возразить Лари.
- Будем праздновать, - перебила его сестра. - И, разумеется, будем рады Вашему приходу. Мы теперь всегда будем рады Вам, полковник Катон.
3010 год, Кассацион.
Катрина сидела на большом, покрытом шкурами, кресле возле камина в своем кабинете и смотрела на огонь. В голове было множество мыслей, но главное место занимала скорбь по потерянной несколько лет назад кузине и злость на собственное бессилие. Чем больше она осознавала, что ничего не смогла сделать для своей семьи, тем холоднее становилось у нее на душе. И, хотя это вряд ли могло помочь, она куталась в шинель.
Линда как всегда вошла незаметно и, присев на табурет у ног сестры, поставила возле огня небольшой букет цветов.
- Что это? - Недовольно спросила Катрина.
- Цветы, - безразлично ответила Линда.
- Ты опять издеваешься, я сама вижу, что это цветы. Где ты их взяла?
- Сегодня день памяти сестрички. Тут есть несколько цветков лаванды.
Катрина взяла букетик и повертела его в руках.
- Да, есть, - хмыкнула она. - Так откуда цветы?
- Прислали.
- Кузен?
- Нет.
- Ты будешь отвечать на мои вопросы или нет, надоедливая кузина?!
Линда встала, подошла к столу со спиртными напитками и открыв один из графинов, налила себе виски. Выпив залпом, она кашлянула и громко вздохнула.
- Высшие силы! И за что я тебя с самого детства терплю?
- Не терплю, а люблю, милая Кэт. Цветы от полковника Катона.
Катрина скривилась, размахнулась и кинула букет в камин, но в огонь он так и не попал - Линда успела прикоснуться к кувшину с водой, на ее тонком запястье на браслете звякнули подвески в виде символов воды, воздуха и контроля температуры. Ледовая дорожка поймала цветы почти над самым огнем. Лед быстро растаял, но Линда успела схватить букет и поставила его на стол рядом со спиртным.
- С того самого момента, как ты узнала о том, что Лаванда отомщена, ты просто вся пылаешь от ненависти к этому мальчику, Катрина. Я молчала, но больше не могу притворяться не любопытной. За что ты его так ненавидишь?
- Он опередил меня, Линда. Он сделал то, что должна была сделать я! Да кого я обманываю? Я просто не могу ему простить, что он показал мне, какая я никчемная.
- Он спас нашу семью.
- Он использует ее. Лари и Люси от него без ума.
Линда подошла к сестре сзади и обняла:
- Бедная маленькая Катрина, ты завидуешь ему. Завидуешь и боишься, что он займет твое место.
- Это мы еще посмотрим! Он не займет мое место - потому что мое место на самом верху.
- Так что, Катрина до сих пор злится на Катона?! Зря она это. Не в ее это пользу. Лично я предпочитаю становиться на сторону заведомого победителя, а не идти против него.
Линда пожала плечами:
- В какой-то степени она права, Лари. Разве этот Катон не использует тебя и Люси: деньги, сведения, связи, дома?..
- Это такие мелочи в сравнении с тем, что я получаю от него.
- Я все-таки не понимаю, почему ты впутался во все это? Сколько бы ты не скрывал, я прекрасно знаю, что эта ваша дружба не просто так. Но если Сэймур и Николас заботятся о будущем своих детей, а у этого Катона вообще болезненный материнский инстинкт, распространенный на всю страну, тебе-то это зачем?
Лари загадочно улыбнулся:
- Как знать, сестренка, а может, мне тоже есть, о чьем будущем заботиться.
Линда с пониманием посмотрела на брата:
- Неужели это тот человек, о котором я думаю? Так с ней все в порядке?