16:30. Вернувшиеся коллеги, застали Григория в состоянии абсолютной прострации, близкой к кататонии. Про постигшее товарища горе они уже знали, поэтому уже взяли по дороге литр белой для проведения нервной реабилитации пострадавшего. Как могли успокоили, чем могли поддержали, великая вещь - дружба, а с водкой так просто страшная сила.
17:00. Рабочий день и животворящий литр лекарственного средства финишировали ноздря в ноздрю. От дружеской заботы и поддержки Гришино настроение резко улучшилось и требовало дальнейшей оптимизации. Итог рабочего дня подвёл молодой и добродушный Лёха:
- Короче, ты Гришаня не ссы - Геннадич мужик отходчивый, завтра сходишь, покаешься - авось и пронесёт.
- Ага, может даже не один раз пронесёт! - скептически пошутил Гриша, с заметным, впрочем, облегчением в голосе. Он теперь и сам уже свято верил в магическую русскую формулу "авось пронесёт" и, что завтра, после покаяния, неприятный случай будет благополучно забыт. И тут ему в голову вдруг пришла гениальная в своей оригинальности вещь:
- Парни! - звенящим от оптимизма голосом воскликнул Григорий. - А пошли-ка в "Гайку", посидим, побазарим, а то чё-то домой совсем не тянет!
В удобренные водкой головы, идея вошла легко, без сопротивления, как олигарх в ресторан, и сплочённый коллектив бодрым шагом направился в местную разливайку.
Тошниловка гордо именовалась "Гайане", но своенравные русские пролетарии, переименовали её в более понятную нашему менталитету "Гайку". По приходу, компания в течение десяти минут обходила соседние столики, здороваясь с многочисленными знакомыми (при этом незнакомцев вообще не встретилось), затем расселась за стоячим столиком, ещё не убранным после крайнего фуршета, и стала возмущаться последним обстоятельством. Григорий, вдохнув полной грудью родной воздух заведения и, оценив фирменный аромат (производные: перегар, водка, пиво, вяленая рыба, лук, запах не вечернего туалета, табак, бензин и не поддающиеся идентификации фракции), начал выступление:
- Почему срач на поляне?!!! - заорал Гриша.
- Как вы встречаете постоянных клиентов?!!! - вторил ему Лёха.
- Немедленно позовите администратора!!! - тонко пошутил Анатолич - третий коллега Григория.
- КЛАВА!!! - нестройным хором проорали они.
Проявив похвальную оперативность, из крохотного (но чрезвычайно вонючего) туалета, появилась Клава, специалист широкого профиля, уборщица, повар, бармен и администратор в одном лице, с нестерильной тряпкой наперевес. Она умудрялась объединять в себе худшие качества вышеперечисленных профессий, благодаря чему и смогла проработать в этом филиале преисподней рекордно долгое время - почти пять лет. И, что самое удивительное, несомненно, делающее честь этой героической русской женщине - она сумела сохранить при этом весёлый нрав, толерантность и чувство юмора.
- К вашему сведению, клиенты бывают у проституток и в вытрезвителе, а туда вы попадаете уже после нашего ресторана, - заявила Клавдия, демонстрируя нетипичный для своей тяжелой профессии словарный запас.
Гости ресторана дружным ржанием оценили высокое качество шутки - Клаву здесь любили и очень уважали. Она твёрдой рукой умела прекратить любой конфликт, с ней никогда никто не спорил, и любое её требование выполнялось беспрекословно. Драк в зале никто себе не позволял, курить все выходили на улицу, негласные долги отдавались исправно - за это Клаву ценил кавказец-начальник и все местные маргиналы. Бывали случаи, когда в "Гайку" заваливался "левый" чувак, не знающий местных негласных законов, и позволял себе что-либо лишнее в отношении Клавы - например, обматерить. В этом случае нарушителя выволакивали наружу и примерно наказывали - любовно били морду, на чём знакомство с заведением у чувака заканчивалось, и он здесь больше не появлялся.
- А кто ж мы тогда? - ещё смеясь, спросил Лёха.
- А вы, дорогие мои, пьянь синяя, - тонко подметила Клава, убирая со стола, и сорвала очередную порцию смеха.
- Тогда, - торжественно объявил Анатолич, - синяя пьянь желает посинеть ещё больше и подайте-ка нам водочки!
Во время диалога троица почтительно стояла в сторонке, опасаясь в процессе уборки получить травму - Клавдия обладала могучими формами и могла непреднамеренно кого-нибудь покалечить. Убрав мусор, Клава, универсальной тряпкой, принесённой из сортира, нанесла на стол заключительные штрихи, в результате чего микрофлора столешницы обогатилась бактериями из-под ободка унитаза и, полюбовавшись на результат, с достоинством удалилась за прилавок.
- Прошу к стойке, господа, - радушно пригласила она, и Анатолич послушно направился за продолжением банкета.
Когда после второй вышли на крыльцо сделать перекур, Анатолич вдруг спросил:
- Грицко, а чё за хрень - я тебе звонил сегодня, а ты абонент не абонент?
Гриша выудил из кармана мобильник - старый и зашарпанный обмылок грязно-красного цвета. Его монохромный экран, украшенный по центру трещиной, был тёмен и загадочен, как обратная сторона луны.
- Сдох, сука, - резюмировал Григорий и запихал нанотехнологичное чудо обратно.
18:45. В половине третьего пузыря начали собираться по домам. Быстро допили, разлив остаток по разовым стаканам, закусили половинкой бутера с заветревшей, ржавой селёдкой и, пошатываясь, вышли на улицу. Постояли, покурили и, попрощавшись, разошлись.
Шёл довольно сильный, мокрый снег и уже солидный его слой покрывал пожухшую траву газонов, деревья и кусты. В обрамлении белого, тротуары чернели бездонными провалами, а лужи превратились в холодную, неаппетитную кашу. Снежинки приятно кололи лицо Григория и, тая, скатывались по щекам холодными слезами. Он был уже порядочно пьян, но душа требовала усугубления и нашла его в ларьке, в ста метрах от дома. Мятыми десятками и мелочью он наскрёб на полтора литра "Жигулёвского", хотя, даже в таком состоянии, засомневался, что сможет столько осилить. Но жадность победила и, с вожделенной полторашкой, Гриша расположился на скамейке у дома. То, что скамейка покрыта слоем слякотного снега, как-то ускользнуло от его внимания, и задница моментально промокла, но находящиеся на её поверхности нервные окончания, были настолько одурманены алкоголем, что не смогли подать сигнал в мозг. Не смотря на то, что на грани уничтожения пиво старательно вызывало у Григория рвотный рефлекс, он беспощадно закончил экзекуцию. Зашвырнув пустую тару в кусты, он, шатаясь, матерясь и спотыкаясь, ценой титанических усилий, поднялся на четвёртый этаж.
20:25. Дома Гришу радушно приняли в свои нежные объятия темнота и тишина. Отсутствие домочадцев, не озадачило и не огорчило почти невменяемого хозяина, лишь порадовала мысль о том, что ему дадут спокойно заснуть, без воплей и ругани. С восьмой попытки попав штекером в гнездо, Гриша поставил телефон на зарядку и пошёл на кухню - поставить чайник. Включил телевизор и попытался вникнуть в происходящее на экране, но сфокусировать зрение никак не удавалось, а доносящиеся из ящика бессмысленные звуки не поддавались дешифровке, и Григорий бросил это бесполезное занятие. Первую чашку чая он опрокинул, залив скатерть, вторую вылил в вазу с печеньем, при попытке отхлебнуть, третью мудро решил пить прямо со стола, без применения верхних конечностей. Гениальная задумка сразу стала приносить плоды, но, как только он сделал первый глоток чая, в прихожей затрезвонил оживший мобильник.
Вставая, Гриша толкнул стол, и третья чашка чая очутилась в тёплой компании двух предшественниц. Вдобавок, по пути в прихожую, он больно стукнулся об дверной косяк и, матюгаясь, взял трубку. Звонила жена. Из маленького, безобидного телефона на Григория обрушились ужасные обвинения. Он плохо различал отдельные слова в потоке пролившейся на него брани, но общий смысл всё же ухватил: жена от него уходит, ребёнка забирает, завтра же подаёт на развод и настоятельно требует освободить их семейное гнёздышко от его отвратительной персоны персоны. Больше всего Гришу возмутило обвинение в том, что он не забрал ребёнка из садика. Он пытался возражать и возмущаться, но супруга, каким-то образом определив крайнюю степень опьянения благоверного, не дала ему вставить и слова. Она орала, что ей пришлось отпрашиваться с дежурства, выдернув при этом другого человека на своё место, чем был очень недоволен сам дёрнутый человек и заведующая садиком. В садик за сыном она явилась только к половине восьмого вечера и получила жуткую головомойку от воспитательницы, которой пришлось тратить своё личное время на их чадо. Её терпение лопнуло с грохотом десяти килограммов взрывчатки (в тротиловом эквиваленте), когда, придя домой, она не застала горячо ненавистного супруга дома. К тому же, телефон его был упорно недоступен, и жена твёрдо решилась на радикальные меры - развод и дети пополам! Она собрала вещи, оставила гневную прощальную записку (которую Гриша даже не заметил), и отбыла к маме, которая горячо приветствовала такой поворот дел в личной жизни дочери. Но последним гвоздём в крышку гроба Григория стало заявление жены, что, мол, у неё давно уже есть страсть какой положительный мужчина, который просто сгорает от желания стать ей верным спутником жизни и любящим отцом ребёнку. После этого заявления, Гриша, в исступлённой ярости, жахнул бедный телефон об стену, прервав тем самым его жалкое существование и верное служение Человеку.
20:31. Поток адреналина немного развеял алкогольный туман в сознании Григория, но - свято место пусто не бывает - и в возникшую нестерпимое желание напиться. И тут его охватила паника - денег то нет! Деньги это такая подлая штука: их либо нет, либо совсем нет - а денег не было совсем. От осознания этого желание выпить приняло просто вселенские масштабы, и Гриша, опрокидывая стулья и гремя дверцами мебели, заметался по квартире в поисках заначек.