20:31. Вернувшись после культурной программы, Артур и Веста сидели в зале, за столом, увенчанным бутылкой шампанского, вазой с фруктами и тремя длиннющими свечами в тяжелом подсвечнике. Романтика!
После уличного холода и слякоти они наслаждались теплом и обществом друг друга. Предстоящая ночь сильно волновала обоих, учащая пульс, поднимая давление и немного сковывая беседу. Нет, они не обсуждали эту тему, регламент грядущего слияния душ и тел не был документально закреплён, но взаимные ласки и поцелуи, перешли уже платоническую грань, стали нежнее, интимнее и надёжнее гербовых печатей. Но, пока, ни один из них не мог придумать, как перевести вечер в решающую фазу, хотя оба с нетерпением ждали момент перехода вечера в ночь.
Артур долил шампанского в бокалы и бросил немного испуганный взгляд на бутылку - там осталась едва треть, и близился кульминационный момент. "Ей богу, я веду себя как последний девственник!", - злился на себя он. Артур понимал, что на этот раз всё предельно серьёзно и даже призрачная угроза какой-либо осечки захлёстывала его волной подсознательного ужаса.
- Весточка, хорошая моя, - начал Артур, при этом голос его предательски сорвался и он, прокашлявшись, продолжил. - Я безумно рад, что мы с тобой встретились и очень надеюсь, что больше не расстанемся!
Артур скривился, осознав банальность сказанного, и виновато посмотрел на девушку, ища поддержки.
Веста рассмеялась:
- Слова достойные лучших мыльных опер, - в её голосе тоже угадывалась напряженность, которую она пыталась прикрыть шутливым тоном. - Тем не менее, дорогой мой человек, я полностью с тобой согласна, предлагаю считать произнесённое тостом, и выпить за это!
- Ну вот, - ворчливо произнёс Артур, - в кои-то веки скажешь правду, а над тобой издеваются!
Веста опять засмеялась и с нежностью провела рукой по волосам Артура. От её смеха по его телу пробежала приятная дрожь, они чокнулись и отпили из бокалов.
21:05. Григорий, обхватив голову руками и однообразно покачиваясь, как Леонид Викторович Слуцкий, тяжело переживающий отвратительную игру ЦСКА, сидел на диване и ожесточённо комбинировал. Заначку он не нашёл и это было тем более обидно, что он знал - она точно где-то есть. Это была катастрофа, хотелось выть от обиды, и он, от злости, сильно укусил себя за руку. Боль немного отрезвила, и тут беспросветную тьму сознания осветила сигнальная ракета гениальной мысли - надо у кого-то занять! Мозг сразу же лихорадочно заработал в заданном направлении: на своём этаже Гриша был должен в обе соседские квартиры, а вот этажом выше, с недавнего времени снимали квартиру три студентки - у них Гриша занимал всего три раза, всегда отдавал вовремя, и в этом банке его кредитная история выглядела идеально. Григорий, восхищённый своей находчивостью, даже взвизгнул от восторга, и начал нервно одеваться. Поднявшись на пятый этаж, он остановился перед дверью вожделенной квартиры, и усилием воли принялся приводить себя в божеский вид.
21:10. Артур наполнил бокалы остатками шампанского, поставил пустую бутылку под стол, и она завыла полковой трубой, зовущей в наступление.
Артур поднял свой бокал, Веста тоже.
- Предлагаю выпить за мир во всём мире! - торжественно объявил он.
- Прекрасный тост! - преувеличенно восхитилась она, и добавила: - На брудершафт!!!
- Почту за честь, - страстно выдохнул Артур.
Они скрестили руки, отхлебнули из бокалов, поставили их на стол и потянулись губами друг к другу...
Истошно загремевший дверной звонок заставил их подпрыгнуть.
- Ну, кто, блин, там ещё, - виновато и, как показалось Артуру, разочарованно протянула Веста, и пошла открывать.
Артур, поиграв желваками, поднялся с дивана и, застёгивая рубашку, направился за ней - кто бы там ни был, сейчас его ждёт медленная и мучительная смерть.
Веста стояла перед дверью, а в дверном проёме маячил субъект, на лбу которого читался литр водки, а в глазах светилось ожидание второго. Впрочем, вёл себя алкаш смирно, разговаривал вежливо и почти внятно. В ноздри Весты и Артура, словно в родные норки, как к себе домой, нагло вползли зелёные змейки ядрёного перегара.
- Веста, привет, - поздоровался Гриша.
- Привет, Гриш, чё хотел?
Увидев появившегося из зала злого и растрёпанного Артура, Григорий понял, что он тут мощно лишний и зачастил:
- Веста, прости пожалуйста, что я так поздно, займи пожалуйста сотню на пару дней, а то на работе проблемы, понимаешь какое дело, да тут ещё с женой поругался в хлам... Займи, а?.. Я отдам... Пожалуйста!..
- Да, нет, Артур, всё нормально, - оглянулась к нему Веста и улыбнулась. - Это Гриша - сосед сверху, не убивай его.
- Ага, - проворчал Артур, удивлённый тем, как легко она прочитала его мысли. - Наверное, за солью пришёл.
- Что, Гриша на водку не хватает? - проявив недюжинную сообразительность, поинтересовалась Веста. - Только денег у меня нет... - она бросила мимолётный взгляд на Артура и, увидев, что тот далёк от мысли о материальной помощи нежданному визитёру, продолжила: - Зато с прошлой вечеринки у меня осталась бутылка водки... ты ведь на водку занимаешь? - на всякий случай поинтересовалась Веста.
Гриша, очумевший от восторга, в связи с таким удачным поворотом дела, энергично закивал головой. Веста пошла на кухню за пузырём, а Артур задал Григорию риторический вопрос:
- Я надеюсь, что хотя бы сегодня мы с тобой больше не увидимся?
- Это, в общем-то был даже не вопрос... По-моему тебе и без этого уже хватило.
Появилась Веста с бутылкой и торжественно вручила её Грише. Тот, прижав сокровище к груди, аки дитя родное, кланяясь, извиняясь и рассыпаясь в благодарностях, попятился назад.
- Попутного ветра в горбатую спину! - крикнул вслед Артур.
- Пока-пока, - смеясь, сказала Веста, и захлопнула дверь.
Неожиданно, хлопок двери привёл к отключению электричества и Веста, удивлённая таким нелогичным эффектом, даже открыла опять дверь, ожидая обратной реакции, но свет не включился, и стало понятно, что дверь тут не причём.
- Дойдёшь? - спросила она у темноты на лестничной площадке.
- Проводить хочешь? - съехидничал Артур.
- Дойду, - ответила темнота Гришиным голосом и добавила гордо, - У меня зажигалка есть.
21:25. Дверь захлопнулась, и Гриша оказался ввергнут в кромешную тьму. Дрожащими руками он отвинтил пробку и сделал внушительный глоток. Сдержав рвотный позыв, он достал зажигалку, высек огонёк и стал спускаться к себе на этаж.
До двери в квартиру он добрался благополучно, саму дверь открыл тоже без проблем - благо вообще не закрывал её. Открывшаяся дверь спровоцировала сквозняк, а потухшая зажигалка обнулила видимость. Ступив в родные пенаты, Гриша споткнулся об табурет, им же и сбитый, во время метаний по квартире, и живописно рухнул на пол. И далеко не сразу связал он звук бьющегося стекла с принесённой им, драгоценной бутылкой. Это была катастрофа! Что там ядерная война и глобальное потепление, землетрясения и цунами, мировой экономический кризис и террористическая угроза?!!! Вот она - НАСТОЯЩАЯ КА - ТА - СТРО - ФА!!! Осознав ужасные масштабы бедствия, Гриша издал дикий вой:
- БЛЯ-А-А-А-А-А!!!!!!!
Вновь зажженная зажигалка, обнажила страшную картину: на потёртом линолеуме прихожей драгоценной лужей разлилась вожделенная жидкость, в которой, бесполезными бриллиантами сверкали осколки разбитой бутылки. Осиротевший Григорий, с максимально возможной жестокостью, пнул злосчастную табуретку, которая, прилетев в стену, с ласкающим слух треском, разлетелась на части. Этого ему показалось мало и он несколько раз врезал кулаком по ни в чём не повинной стенке, выбил при этом пальцы и в кровь разодрал костяшки. Скоропостижная гибель табурета и боль в руке, несколько охладили бедолагу. Немного придя в себя, он решил, что не может так это всё оставить. Пройдя на кухню, Гриша достал из ящика дежурную свечу, зажег её, и прошёл в ванную. Там он взял тазик, махровое полотенце и вернулся в прихожую. Тем временем приличный глоток, сделанный на лестничной площадке, делал своё грязное дело - Гриша уже мало, что соображал и с трудом держался на ногах, а мозг, вырабатывая последние ресурсы, трудился над одной мыслью: как вернуть водку? Он поставил свечу на тумбочку и, разрезая пальцы, собрал крупные осколки. Затем, стал полотенцем собирать водку и выжимать её в тазик. При этом многочисленные оставшиеся осколки, впивались Грише в руки, но он мужественно терпел, сознавая, что страдает за святое дело. Вскоре пол сделался сухим и обезжиренным, окровавленное полотенце полетело в сторону, а Гриша, сидя над остатками водки, разлитыми в нестандартную тару, вдруг затрясся в плаче. Внезапно он увидел себя со стороны - пьяного, грязного, трясущегося над проклятой водкой - и весь негатив прошедшего дня, рассолом полился на открытую, кровоточащую рану его души. Начальник, грозящий увольнением, страшная перспектива грядущего развода и любовник жены, вцепились в него грязными когтями и стали рвать на части. И он принял единственное, как ему в этот момент казалось, правильное решение. И, может быть босс, на самом деле принял бы Гришино покаяние, и жена, после очередного обещания завязать, вернулась бы домой и объяснила бы, что спутник жизни и хороший отец был выдуман в приступе гнева, и жизнь бы наладилась, но здесь и сейчас процесс уже был запущен и необратим без постороннего вмешательства. Природа приступала к своему естественному неестественному отбору.
Григорий, взяв тазик, прошёл на кухню.
Прямо из тазика, не обращая внимания на осколки стекла, впивающиеся в гортань, выпил водку.
Закрыл кухонную дверь, подошёл к плите, открыл газ на все конфорки и духовку.
Задул свечу...
Лёг на пол...
Свернулся в позу эмбриона...
Заплакал...
...и заснул под злобное шипение голубого золота...