Шепелёв Алексей. Отдых у моря

1. РЕПОРТЁР

Наш мир полон необыкновенных загадок.

Например: почему страной самой вкусной пищи считается Франкония, если на свете существует Поляндия?

Нет, поймите меня правильно: во Франконии, особенно в самом центре Империи, готовят необыкновенно вкусно. Там в самой захудалой деревеньке трактир - настоящий храм желудка. Но ведь и в Поляндии то же самое.

Ведь Лазоревка самая что ни на есть провинциальная станица в полусотне верст от Эдессы. А сейчас передо мной на столе стояла миска наваристого местного борща, да со сметанкой, да с парой пампушек на отдельной тарелочке. И большая деревянная тарелка с прекрасно зажаренным куском свинины в горчичном соусе, да с запеченной крупными кусками молодой картошкой.

На Лило к моему удовольствию мясо бы наверняка залили растопленным сыром, но здесь это было не принято. Нарезаный на тонкие ломтики сыр лежал на большом куске мягкого и свежего хлеба. Им я планировал насладиться на дессерт, на закуску к бутылочке местного вина. Кстати, тоже очень недурного, хотя все же и похуже франконских.

Но это естественно: виноделие появилось в этих краях едва как сотню лет назад, после того, как здесь эльфийскими усилиями воцарился мир и порядок. До этого на плодородных равнинах веками царила разруха и нищета: каждый местный пан, а панов тут водилось великое множество, почитал себя центром вселенной и убеждал в этом остальных очень простым и действенным методом: уничтожением всех несогласных. Не было и недостатка в тех, кто по причине своего непанского происхождения сколачивал ватагу таких же отчаюг и начинал просто грабить и жечь всех подряд без разбору. Поэтому постоянная резня то слегка пригасала, то вспыхивала ярким пламенем, но никогда полностью не останавливалась. Чего уж говорить, если из полуголодной Балкании на соседнюю Поландию люд не бежал, а вот обратное порой случалось, хотя и не часто.

В таких случаях дело обычно заканчивается властью чужеземцев, но долгое время Поландии везло, или, наоборот, не везло - это как посмотреть. Сканды выжидали ещё более благоприятных условий, Бельгицария все силы тратила на оборону от Альбионии, а слабые попытки укорениться на равнине кого-нибудь из балканских графов обрубались на корню, ради такого дела ближайшие паны могли временно замириться, да еще и кого из атаманов в команду взять.

Так веками и длилась веселая жизнь, пока в один прекрасный день из-за моря в Городню и Эдессу не пришли эльфийские корабли. Сразу и много. Пришельцы с востока заявили прямо и жестко: они пришли, чтобы принести в Поландию землю мир, и не собирались останавливаться перед количеством жертв, которые этот мир будет стоить. Стране было предложено государственное устройство, которое панов совершенно не устроило. И тогда в глубь континента двинулись эльфийские отряды, методично вырезавшие всех, кто с оружием в руках выступал против их предложений.

Поначалу им сопротивлялись почти все. Но когда выяснилось, что против одного эльфийского воина у трех человеческих немного шансов, а эльфийская сотня всегда побеждает поляндскую тысячу, оставшиеся к тому моменту паны призадумались. Каждая новая победа умиротворителей заставляла задумываться все сильнее, и в какой-то момент благоразумие со страхом взяли верх над привычками и гордостью: оставшиеся в живых паны, вложив сабли в ножны, отправились на сейм в Кислев: выбирать гетмана.

Дальше было много чего интересного, в том числе и тот факт, что когда лет эдак через тридцать после первого электорального сейма в Поляндии появились первые виноградники. Виноделие не то ремесло, которое дает быструю отдачу, однако народ в стране к тому времени нагулял изрядный жирок, так что люди предусмотрительные уже могли себе позволить вкладываться в долговременные проекты. А то, что в поляндцах, ежели их постоянно не грабить и не пинать, просыпается готовность браться за тяжелую и кропотливую, но зато в будущем очень прибыльную работу, было давно известно. Взять знаменитый Бреславльский лен. Ткут-то из него в основном алеманы, а вот выращивают-то почти одни поляндцы: алеманские фермеры предпочитают более оборотистые и менее хлопотные культуры.

В общем, вино местное очень даже очень, только за пределами Поляндии почти неизвестно: аристократы и рестораторы предпочитают проверенные марки, а содержатели придорожных трактиров обычно выставляют местную продукцию. В запасе у них, конечно, всегда есть несколько бутылок дорогого вина, но опять же известных марок.

Ну да эти проблемы меня беспокоили не слишком сильно. Я не винодел, не виноторговец и не ресторатор. Я - журналист. Обозреватель "Северного телеграфа". У меня там даже своя колонка. Когда я нахожусь в Стекхольме, то два раза в декаду публикую статьи с новостями из мира науки. Но чаще путешествую по свету, не забывая отсылать заметки в редакцию: ведь гонорары - главный источник моего дохода.

За просто так мне бы такой шикарный стол не накрыли. Люди в Поляндии, конечно, гостеприимные, но интерес свой блюдут строго. Без корки хлеба и крыши над головой бедного странника не оставят, но вот чтобы тарелку борща, да еще такого наваристого - это уже фантастика. К счастью, с финансами у меня был полный порядок. С самого начала, отправляясь в Эдессу, я держал в уме, что оттуда направляюсь в Бюссель, на Большую Техническую Выставку. А уже в пути осознал, что все идет к тому, что между сбором материала для статей о строительстве тоннеля под Срединным морем, ради которого я и отправился в Эдессу, и началом выставки, останется время не только для того, чтобы добраться с побережья до Бюсселя, но и целая лишняя декада.

Провести ее я решил у моря, только не в портовом городе, а в где-нибудь подальше от суеты и шума, потому и забрался в Лазоревку. Надо сказать, у тамошних обитателей от удивления чуть глаза на лоб не полезли. О таком понятии, как "туризм" они, естественно, слыхом не слыхивали. Иностранцев большинство из них, конечно, в жизни встречало, но опять же в Эдессе, а не в родной станице. А постоялый двор принимал купцов, бродячих артистов, путешественников, избегающих шторма моряков и разных других полезных людей, но никак не "бездельников".

Но поскольку бездельник оказался достаточно богатым, чтобы заплатить как полагается, то никаких резонов в чем-то ему отказать не было. Так что десять дней я провел у моря, наслаждаясь полным покоем, а так же солнечными и морскими ваннами, которые принимал по своему усмотрению. Единственное, что могло бы мне помешать, было назойливое любопытство аборигенов, но, к счастью, оно оказалось вполне умеренным. Первую пару дней, стоило мне покинуть постоялый двор, за мной на небольшом отдалении хвостом увязывалась целая стайка ребятни, но поскольку ничего необычного я не совершал, то их интерес быстро угас.

Взрослая же часть населения интересовалось мною по вечерам, отдыхая после тяжелого рабочего дня, причем не столько мною, сколько тем, как живут люди ( а ещё больше - нелюди ) в других землях и странах. Судя по тому, что вечер от вечера желающих послушать прибывало, в грязь лицом я не ударил. К середине моего отдыха в просторный зал первом этаже набивалась, похоже, все мужское население станицы, исключая не достигших сознательного возраста. Слушали внимательно, а потом долго обсуждали, параллельно вспоминая местные слухи и легенды. Некоторые из этих легенд производили довольно жуткое впечатление, лично я бы их на ночь вспоминать воздержался. Люблю, знаете ли, спать так, чтобы ночные кошмары не мучали. А местные такие страшилки рассказывали, что балканские истории о ночных кровососах рядам с ними сойдут за добрую детскую колыбельную.

Кстати, раз уж зашла речь о занимательных историях. Цивилизация, между прочим, дотянулась и в этот патриархальный уголок: в станице имелась изба-читальня с очень недурным подбором книг. Я, конечно, в первую очередь обследовал полку фантастики и приключений, и убедился, что Жюль Вернон был представлен полным собранием сочинений. Вот тебе и дикие места, край земли...

Избач ( по совместительству - станичный писарь и учитель народной школы ), заметив мой интерес к литературе такого рода, подошел к стеллажу, и снял с него толстую книгу в темно-зеленом переплете со словами:

- Вы, херре Нордаль, вижу, книгами мсье Вернона увлекаетесь.

Пан писарь был единственным, кто именовал меня на скандийский манер: как это часто бывает с людьми, приобщившимися к культуре недавно и неглубоко, он старался всячески подчеркнуть свою образованность. Но, в отличие от многих других, у него это получалось ненавязчиво, да и явно непроизвольно, так что совсем не раздражало. К тому же, мне рассказали его судьбу: долгое время он был обычным селянином-рыбаком, но два года назад сильно повредил ногу и не мог больше ни ловить рыбу, ни толком землю обрабатывать. Вот станичники и приставили его к письменной службе, а прежний их писарь-избач-учитель ушел на повышение в Эдессу, все-таки был человеком с университетским образованием, пусть Кислевская Академия за пределами Поляндии и не имеет высокой репутации.

- Увлекаюсь, - я не стал отпираться.

- А вот этого автора читать не пробовали? - поинтересовался он, протягивая мне книгу. На обложке тусклым золотом значилось: "Оле Олафссон. Две декады на воздушном шаре". - Его, херре Нордаль, считают наследником Вернона. Ваш земляк, между прочим.

- Доводилось читать. Вот только я порой сомневаюсь, не слишком ли лестно для него такое сравнение. Мсье Вернон признанный классик, а херре Оле...

Тут пан принялся с жаром меня убеждать, что оценка ничуть не завышена, я не стал перебивать и выслушал весь этот страстный монолог, лишь немного порадовался про себя, что мой собеседник даже не подозревает: сочинитель книг, издаваемых от имени Оле Олафссона стоит перед ним собственной персоной.

Комментарии: 3, последний от 13/03/2011. © Copyright Шепелёв Алексей (dr_benton@rambler.ru) Размещен: 09/03/2011, изменен: 09/03/2011. 10k. Статистика. Статья: Приключения, Фантастика Сырки и сырники		Ваша оценка:
Аннотация: Вообще-то это бэкграунд персонажа для RPG - после десятилетней паузы я снова играю, причем по какой-то абсолютно незнакомой системе. Но, может быть, из этого вылезет что-то литературное. Сейчас, вовсяком случае, текст буквально просится сам, а я в таких случаях стараюсь ему не отказывать...

Шепелёв Алексей: другие произведения.

Отдых у моря