Шепитько Лариса Валерьевна : другие произведения.

Каменные небеса

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Три тысячи лет мир Эрбы лишен тишины - им правит неумолчный вой Ветра. Три тысячи лет те его народы, что смогли приспособиться, живут, не видя чистого неба. Три тысячи лет небеса им заменяют камень и облака...

Каменные небеса.

  
  

20-й день месяца Тьмы. Клыкастая пещера.

  
   Квилойон в последний раз поправил церемониальную накидку, вечно сбивающуюся набекрень, и в который уже раз поклялся больше никогда не надевать эту усладу ретрограда. И с грустной усмешкой констатировал, что обещание сие бессмысленно - оденет, и ещё не раз и не два. Волшебное слово "традиция" - и все прочие возражения отметаются в сторону. Вздохнув, Квилойон провёл рукой по крупно вьющимся белоснежным волосам и вышел из комнаты в коридор.
   В преддверие Совета освещение было приглушено - старшие и главнейшие представители клана покидали свою обитель, а остающимся предстояло ожидание. Спустившись по винтовой лестнице на несколько уровней, Квилойон вступил главный зал, где уже ожидала его мать. Леди Илиасса Алеанунг, урождённая Толджам, для Совета не стала по традиции родного Дома укладывать свои пепельно-серебристые волосы в сложную плотную причёску, ограничилась тем, что заплела сотни мелких косичек и позволила им свободно рассыпаться по плечам.
   - Здравствуй, Эльян, - мать ласково улыбнулась и сделала несколько шагов навстречу сыну. - Сегодня ты обогнал отца. С чего бы это? Твои приборы разом поломались? Или ты, наконец, собрал себе приличные часы?
   - Здравствуй, матушка, - Квилойон улыбнулся в ответ, и в груди его, как и всегда, когда мать звала его домашним именем, дрогнул незримый тёплый комочек. - Я просто не стал начинать сборку, только и всего. Подготовил детали и материалы, начну по возвращении.
   - И снова тот же вопрос, - мать снова улыбнулась, но теперь в улыбке её Квилойону почудилась нотка грусти. - С чего бы это ты, такой неистовый исследователь, решил вдруг посидеть без дела?
   Молодой эльф счастливо улыбнулся.
   - На Совете будут Главы всех Домов и кланов, с семьями, с детьми, достигшими совершеннолетия.
   - Алеар Тефайон. - Илиасса утвердительно кивнула, и покачала головой. - Хорошая пара для тебя по всем статьям.
   - Но?.. - пушистый комочек исчез, сменившись холодным и острым осколком у сердца.
   Мать молча покачала головой, словно сомневаясь, что и как следует говорить, и следует ли вообще, но через несколько секунд всё же нарушила молчание.
   - Если ты помнишь историю, то до прихода Урагана мы, тиалорнэ, тогда ещё эльфы Гор, и тиаллани, Светлые эльфы, тогда звавшиеся эльфами Лесов, контактировали куда чаще. В те времена мы куда больше различались по образу жизни, чем теперь, и издревле нашими правителями был заведён обычай договорных браков. Кто-то говорил, что этот обычай мы переняли у людей, кто-то считал, что всё обстоит как раз наоборот, и что это наш обычай был перенят людьми в поистине неприличных масштабах, но обычай был неизменен всё время, что мы жили на поверхности. Он давал дополнительные гарантии сохранению мира, несмотря на все разногласия, возникавшие между нашими народами.
   - А потом были Ветер и Зелёная Пещера. - Квилойон видел недовольное лицо матери, и прекрасно понимал, что перебив её, он поступил нетактично, но удержаться не смог. - Матушка, погляди на меня! На себя! - он развернулся и посмотрел в висящее на стене большое зеркало.
   Бесстрастное стекло отразило его тёмное, словно покрытое глубоким загаром лицо и белоснежные волосы. Печать Зелёной Пещеры, въевшаяся в кровь их народа.
   - Смерть-камень изменил наш народ. Мы теперь дети подземелий, и если тиаллини ещё смогут вернуться назад, то мы - вряд ли. Не уверен, что наши тела смогут выдержать отрыв от дыхания недр...
   - Оставь эти рассуждения мудрецам дома Файон, сын мой. И выслушай до конца.
   - А это так необходимо, матушка? - горько усмехнулся Квилойон. - Главное я уже понял. Отец хочет почтить традиции прошлого, и, возможно, попытаться нарушить самоизоляцию тиаллини. При помощи союза одной из благородных дочерей своих старших родов и...
   Юноша запнулся, комок в горле едва не задушил его. Перед глазами стояла Алеар.
   - В этом и кроется твоя надежда... - Илиасса подошла к сыну вплотную и приобняла его за плечи. - В предложении, посланном твоим отцом, не указано имя. И оно составлено таким образом, что Дарующий Свет должен понять - кандидатура жениха ещё не утверждена Если Дарующий предложит руку дочерей одного из Домов или кланов, то брак будет заключён с Ринором Дорждамом или Нераном Лернунгом. И скорее с Ринором - у него нет сердечных привязанностей, зато есть умение ладить со всеми окружающими.
   Квилойон кивнул - у него слегка отлегло от сердца, хотя и мысль о том, что одного из его друзей могут женить помимо его воли во имя высших интересов не радовала.
   - Но есть и другая возможность.
   - Да, - Илиасса слегка опустила веки, словно избегая смотреть сыну в глаза. - У Дарующего Свет две дочери. Обе совершеннолетние, обе незамужние. Если Дэралиэль Саррин решит предложить для грядущего союза руку одной из них...
   - То с нашей стороны не может быть иного кандидата, кроме меня, - закончил за мать Квилойон.
   - Да, - отягощённая сотнями косичек голова матери склонилась, и её зелёные глаза полностью скрылись под веками.
   Квилойон молча кивнул, а потом в неожиданном порыве вскинул голову вверх, к высокому сводчатому потолку зала, озарённого оставленными на прежней яркости светильниками. Никогда прежде нежные золотистые и розоватые тона, традиционные для его Дома, не казались ему такими холодными и равнодушными.
   Еле слышный шорох ткани был единственным, что указало на приход Кириола Алеанунга, главы Дома Нунг и Главы Круга Домов.
   - Отец, - сложил руки в церемониальном приветствии Квилойон, уголком глаза заметив, что мать поступила так же. Конечно, для членов семьи правителя этикет был куда мягче, если не больше, но в преддверии Совета лучше было не расслабляться.
   - Ты рассказала, Илиасса? - Кириол слегка сощурился, и хорошо знающий отца Квилойон отметил про себя, что тот настроен по-деловому, и к церемониям не расположен.
   - Да, - негромко ответила мать, не сводя глаз со спускающегося по лестнице мужа. - Ты получил ответ от Дарующего Свет?
   У Квилойона упало сердце. Отец тем временем присоединился к ним, ступив на выложенный разноцветным мрамором пол. Медленно подойдя к жене и старшему сыну, он ещё несколько секунд молчал, не отводя глаз от взгляда Квилойона, а потом из складок тёмно-серой мантии достал небольшую пластину белого золота, покрытую рунами.
   - Рильраэль Саррин. Прости меня, сынок. Я рассчитывал, что Дэралиэль откликнется на предложение, но надеялся на иной исход.
   Квилойон выдержал. Он остался внешне столь же спокойным, как и до спуска в залу, не позволил себе закрыть глаза или дать рукам задрожать. Рука матери нежно, как крыло мотылька, коснулась его плеча. Но и тут юноша не дрогнул. Он наследник клана Алеанунг, Дома Нунг, он справится. Отец же... Отец выглядел подавленным и виноватым, Квилойон заставил себя изобразить нечто наподобие улыбки и пробормотать нечто нейтральное - впоследствии он так и не смог вспомнить, что именно.
   Нахмурившись, Кириол опустил взгляд, и принялся вертеть послание в руках, словно какую-то безделушку.
   - Прости меня, Квилойон. Ты имеешь полное право злиться на меня, но... Мы главенствующий род не только клана и Дома, но и всех тиалорнэ. Мы не имеем права просто быть. Думаю, теми же соображениями руководствовался и Дарующий...
   - Отец, прекрати, - Квилойон всё-таки сорвался, его голос дрогнул, - не мучай меня.
   - Прости, - Кириол склонил голову и надолго замолчал.
   - В дороге я расскажу тебе кое-что... То, чего никогда не рассказывал. То, что почти никто не знает. То есть, кое-кто знает, но - не придаёт значения своему знанию. Это отчасти объяснит тебе причины моего поступка.
   - Я так и знал, - губы юноши скривились в горькой усмешке, - что изоляция тиаллини тут ни при чём.
   - Ошибаешься. Очень даже причём. - Кириол так посмотрел на сына, что у того дыхание перехватило. Я сейчас рассказал тебе достаточно, и считаю, что хорошо учил тебя. Так что у тебя есть все шансы разгадать мою загадку ещё в момент отправления.
   Кивком дав понять сыну, что пока разговор окончен, Кириол подошёл к Илиассе и взял её под руку. Квилойон бросил взгляд на висевшую на стене клепсидру - подкрашенной золотистым воды в ней осталось всего ничего, время было выходить.
   Вслед за родителями юноша прошёл по парадной галерее и вышел на балкон, у которого висела в воздухе, подчиняясь заложенной магии, транспортная платформа. Рядом с ней левитировали двое стражей Дома в лёгких доспехах.
   Первыми на платформу по традиции предстояло ступить Кириолу и Илиассе, и на несколько секунд Квилойон оказался предоставлен самому себе. Замерев на выложенном синим мрамором балконе, он в который раз залюбовался видом, открывшимся на город с высоты.
   Саторр был красив - красив призрачной, сумеречной красотой - ведь именно сумерки правили бал на его улицах. Мириады магических огней, зажжённых ещё основателями-первопоселенцами Клыкастой пещеры, рассеивали извечный мрак подземелий, принося под их своды свет. Но и тьма не покинула своды пещеры - строители Саторра помнили, кто был истинным, изначальным хозяином этих мест, и не стали изгонять одну из первооснов мира из её вотчины. И городом правили сумерки - те сумерки, что на поверхности приходили перед восходом Солнца или сразу после заката - так, по крайней мере, утверждали летописи. Все дома города, высеченные в сталактитах, сталагмитах и сталагнатах, освещались сотнями и тысячами разноцветных магических огней.
   Каждый клан имел свой цвет, и при переселении Совет распределил территории пещеры так, что под сводами её их потомки могли наблюдать цвета предрассветного неба. На севере, у основных ворот во внешний мир, алыми и багряными тонами сияли огни Дома Мор, за ними светились золотисто-розоватые фонари Нунг, следом за ним располагалась озарённая зеленовато-голубым ореолом область Дома Джам, и у противоположного входу края пещеры призрачным фиолетовым светом мерцали огни Дома Файон.
   Как только Квилойон ступил на платформу, как та начала плавно спускаться вниз вдоль поверхности гигантского сталагната, крупнейшего в пещере, служившего обителью Клану Алеанунг. Некогда ровная, отполированная за десятки и сотни тысячелетий падения капель каменная колонная за годы владычества неугомонных в стремлении к совершенству эльфов покрылась богатой резьбой и барельефами, умело подсвеченными, и представляла теперь настоящее произведение искусства.
   Платформа скользила неторопливо, так, чтобы встречные воздушные потоки не лохматили волосы и не развевали парадную одежду. Разумеется, земли - то есть, пола пещеры, она достигала нескоро. Квилойон тихо вздохнул - он, как и большинство молодёжи, обычно предпочитал спускаться самостоятельно - попросту спрыгивал с любого подходящего балкона, и примерно на второй трети пути вниз вызывал заклинание левитации и аккуратно приземлялся. Конечно, находились любители острых ощущений (особенно в Доме Мор), которые предпочитали вызывать заклинание в последний момент, но Квилойон был учёным, наследником клана и Дома, и рисковать попусту отучился раньше, чем научился ходить.
   Платформа, наконец, коснулась ровной площадки, и юноша спешно отступил в сторону - задумавшись, он едва не забылся и не соскочил на пол первым. Отец прошёл мимо, словно бы ничего и не заметив, а вот мать осторожно покосилась на него. Квилойон только вздохнул - он и сам понимал, что самым неприличным образом расслабился, но понимать одно, а не позволять себе этого - совсем другое... Впрочем, прищурился юноша, не допустить повторения он вполне способен. А значит - должен! Дэралиэль Саррин должен увидеть наследника Дома Нунг, а не размазню!
   Тем временем слуги - представители младших ветвей клана - подвели верховых ящеров. Люди их с какой-то стати называли заврами, а все остальные так, как и полагалось - таху. Высокие ящеры различных оттенков серого шипели, дёргали головами и перебирали короткими передними лапами - с предусмотрительно подточенными когтями. На упряжи светились крохотные кристаллы, заряженные цветами Дома. В переливчатом сумраке пещеры их свет был почти незаметен, но в темноте переходов они будут маяками, которые позволят им не потерять друг друга во мраке подземелий.
   Кириол первым подошёл к своему таху, крупному, почти чёрному, и потрепал его по голове, за ушными отверстиями. Потом помог взобраться в седло Илиассе - традиция боковых женских седел была перенята у людей - точнее, про неё это было известно достоверно, а многое другое... Оно сгинуло во тьме.
   Квилойон угостил своего таху кусочком маринованной в кислом молоке рыбы, прихваченным с последней трапезы, и вскочил в седло. Стражи, спускавшиеся с ними около платформы, уже отошли в сторону, их место заняли двое верховых, с длинными шестами, на которых светились кристаллы, ярко светящиеся золотым и розовым.
   Вокруг уже начинали собираться главы кланов - Квилойон знал их всех, и встречал каждого, кто выплывал, собирался в плоть и кровь из разноцветного сумрака. Серайн Лернунг с женой и сыном, Нераном, лучшим другом Квилойона, Вилор Ортануг с молодой женой, красавицей Мирассой из Дома Мор - её серебристые волосы успели отрасти только до плеч, Итолен Раннунг - старейший член Совета Родов, с ним не только старший сын с невесткой, но и трое внуков. Последним прибыл Айон Сеарнунг, сейчас - один. Дочь Тилаэн он в месяце Света выдал за Тиорна Кемора, а его сын был ещё мал...
   У Квилойона перехватило дыхание. Понимание настигло его разом, опрокинувшись на его сознание, как ведро ледяной воды, как обвал.
   ...у тебя есть все шансы разгадать мою загадку ещё в момент отправления...
   Разгадка заставила Квилойона мысленно взвыть от собственной былой слепоты. На пятерых юношей - будущих наследников Дома и кланов приходилась всего одна девушка - Лираниэн Раннунг. И Алеар была единственной дочерью своих родителей. А у Дэралиэля Саррина - две дочери, а вот есть ли сыновья?..
   На этот вопрос ответ мог дать лишь отец. Впрочем - Квилойон заставил себя не кривиться в усмешке, а лишь еле-еле искривить угол рта - последний вопрос не так уж и важен. Самый главный ответ он, похоже, нашёл.
   Квилойон заставил себя сидеть ровно и неподвижно, не перебирая нервно поводья, и не волнуя таху. Пару раз он всё же не сдержался, и бросал напряжённые взгляды в сторону отца, но Кириол - образец хладнокровия и невозмутимости - и не думал оглядываться на сына. Он о чём-то беседовал с начальником стражи, и, судя по скупым жестам, и спокойному, даже скучающему выражению лица Таола - речь шла о рутинных делах, и призвана она была убить время до отправления.
   Тем временем в отдалении, на главной улице, показались сине-зелёные огни - приближалась процессия Дома Джам. Квилойон привычно отмечал взглядом их уложенные в плотные - ни одного волоска на свободе - волосы, рукава, схваченные на запястьях зарукавьями, богатые украшения из сапфиров и изумрудов. Мастеров жизни как всегда сопровождали рои светящихся насекомых, создавая вокруг них колеблющееся облако призрачного света.
   Айвар Дорждам приветственно поднял руку, и остановил своего белоснежного таху рядом с Кириолом и Илиассой - своей сестрой, и обменялся с ними несколькими словами. Их старший (и единственный, отправляющийся на Совет) сын Ринор кивнул Квилойону, но подъезжать не стал. Таху его отца снова тронулся с места, и занял позицию за отрядом Дома Нунг. За ним последовали остальные главы кланов - и Квилойон с каким-то отстранённым интересом отметил, что среди взрослых наследников всего две девушки. Впрочем, кажется, у Сорана Синждама есть ещё малолетняя дочь... Но всё равно, тенденция налицо. И как же он раньше не замечал, не понимал?
   На этот вопрос Квилойон себе ответить не мог.
   А вдали уже мерцали фиолетовые огни... Приближалась процессия Дома Файон.
   Прямые, безупречной гладкости, очень длинные волосы, очень условно подобранные шнурами, лентами и цепочками, простые белые одеяния, немногочисленные аметисты, почти полное отсутствие прочих украшений...
   И единственная девушка - Алеар Тефайон, Келлен - как могут называть её лишь самые близкие... Он это право сегодня потерял. Волосы белее белого, белее её одеяний. Подобраны у висков нитями с тёмным жемчугом, на запястьях - цепочки с вделанными в них крохотными аметистами. И сияющие даже в окружении разноцветных огней синие-пресиние глаза. Как они засияли, когда их взгляд скрестился с его взглядом...
   Квилойон не представлял, что это будет настолько больно. Он смог удержаться, и не вздрогнуть - но опустил глаза, уставившись на макушку таху. А как можно было не опускать их? Как можно было спокойно выдержать её полный любви взгляд - зная, что у этой любви нет будущего, что эту любовь ты собираешься предать - и предашь, по имя Всеобщего Блага и чего-то там ещё, столь же возвышенного.
   Опустивший глаза Квилойон не видел, как встревоженно заледенело лицо Алеар, почти не обратил внимания на проезжающих мимо глав кланов Дома Файон - только крепче стиснул зубы, и заставил себя смотреть прямо только после того, как последние фиолетовые огни уплыли ему за спину.
   Кириол вскинул руку и с пальцев его сорвался золотистый огонёк - сигнал к отправлению. Застоявшиеся таху радостно тронулись с места, и процессия отправилась в путь - навстречу алым огням районов Дома Мор. Квилойон редко заходил на эти улицы - избыток красного цвета малопонятным ему самому образом нервировал его, вызывая из глубин подсознания зловещие ассоциации и не-воспоминания - юноша всегда предпочитал этот речевой оборот Дома Джам повсеместно принятому выражению "память крови". Чем-то оно импонировало молодому учёному - возможно, как раз своей нелогичностью.
   А мимо уже проплывали окутанные алым сиянием улицы. Народу на них было немного - подавляющее большинство тиалорнэ Дома Мор были воинами - и изрядную долю времени проводили, патрулируя окрестности пещеры, выслеживая диких троллей и всевозможных тварей, многим из которых мудрецы Дома Файон даже названия не успевали придумать - настолько быстро рождали их новые виды недра - настолько же быстро они исчезали.
   Занятый посторонними - пусть и в сотый раз передуманными прежде мыслями - Квилойон и не заметил, как впереди тёмной, мрачной и величественной волной вознеслись стены пещеры. Они были полностью и абсолютно темны - лишь вверху, у главных ворот, разгоняли извечный подземный мрак алые огни заставы.
   И у самых стен, на громадной платформе, их ожидал отряд Дома Мор. Воины по рождению и призванию, они сильно выделялись среди остальных тиалорнэ - даже главы высших родов. Никаких шелков, никакого золота, никаких сложных причёсок. Коротко остриженные волосы - их длины даже у женщин не хватило бы на то, чтобы связать их шнурком на затылке. Сталь вместо слабых и хрупких металлов - и на её фоне лишь ярче горят рубины. И гордость Дома - особым образом выделанные кожи. Тонкие и нежные, как самые лучшие ткани - для парадных и повседневных одеяний, жёсткие, прочные - для доспехов патрульных, остающихся внизу, и стражей, что последуют с отрядом.
   Терон Маймор приветственно поднял руку, и жестом пригласил всех присоединиться к его отряду на платформе. Пока отряды Домов следовали приглашению, Квилойон успел пробежаться взглядом по присутствующим представителям старших родов Мор. С Тероном прибыли сын и дочь - Иллан и Айласса. Оба, согласно традиции Дома, при оружии, оба держатся безмятежно - но глаза смотрят внимательно и настороженно. С Лартаном Кемором единственный сын, Вирен. Миртон Элмор был счастливым отцом троих детей - сыновей Тавира и Дертона и дочери Теланн. И Карн Ценмор с женой Маиссой - старшей сестрой Квилойона.
   Обменявшись приветственными взглядами, тиалорнэ замерли, сосредоточившись на своих таху. В миг когда платформа пришла в движение, многие ящеры принялись нервничать - шипели, дёргали хвостами, размахивали передними лапами. Но всадники были опытны и сильны, они без особого труда смогли сдержать порывы своих скакунов, а потом - ласками и подачками - успокоить их. Таху Квилойона никаких выходок себе не позволил, и юноша мог спокойно сидеть, смотреть и думать.
   Впрочем, тяжёлые раздумья Квилойон к себе подпускать не стал - и для этого не пришлось прикладывать каких-то экстраординарных усилий. Ибо вид, который постепенно открывался с медленно поднимающейся платформы, был завораживающий.
   Сейчас, на самом краю пещеры, можно было окинуть весь город одним взглядом, не поворачивая головы. У самых ног юноши алой кровью растекались огни Мор, они постепенно, без резких границ, перетекали в розоватые и золотистые тона, которые в свою очередь переходили в зеленовато-синие, и совсем вдали, еле заметные за буйством других красок, пробивались фиолетовые тона.
   А платформа поднималась всё выше, огни заставы светились всё ближе и всё ярче, и всё сильнее ощущалось присутствие ещё одного попутчика, сопровождающего всех, кто дерзал вступить под пробитые ортонами и подземными водами своды тоннелей - ветра. В самих тоннелях он был слабым, еле заметным сквозняком, но вырываясь из ворот, из прилегающего к ним узкого каменного коридора в пещеру, на простор - он становился яростным, диким и необузданным. И снова стихал - в нескольких шагах от Врат.
   Подъём наконец закончился, и отряды начали перемещаться на площадку у Врат. Ветер на ней стихал - далеко впереди воины, несущие стражу у первого поста, в конце длинного коридора, получив сигнал, закрыли первые двери, и сквозняк умер.
   Первыми за Врата ступили воины Мор - коридор, закрытый с той стороны, сейчас был безопасен, но вскоре он снова будет открыт, и кто знает, какие твари могут оказаться поблизости в этот момент?
   Вслед за ними всадник за всадником проходили отряды Домов, только на сей раз первыми двинулись представители родов Мор - цветовая последовательность должна была сохраняться, да и отпор неожиданной опасности воины могли дать куда лучше, нежели учёные дома Нунг. Замыкали шествие отряды Файон - искусные алхимики, они своими зельями на протяжении всего пути будут уничтожать за собой всякие намёки на запахи прохождения столь большого количества существ.
   Замыкал шествие ещё од ин воин Мор. Когда хвост последнего таху перед ним пересек исписанную защитными рунами пороговую черту, отделяющую переходной коридор от площадки заставы, он коснулся ладонью выложенного киноварью круга, и тот засветился - сначала слабо, тускло, но свечение нарастало, и одновременно с нарастанием свечения из стен начали выдвигаться скрытые в тени Больших Врат Врата малые - служившие не для защиты от внешних врагов, а для перегораживания воздушных потоков.
   С глухим стуком створки ворот сомкнулись, и на секунду вспыхнув ярким для темноты подземелья алым светом, круг потух. Зато далеко впереди, в другого конца коридора, загорелся столь же алый треугольник.
   Возглавляющий процессию Терон Маймор коснулся его ладонью - и треугольник потух, зато над ним засветилась тонкая линия, обрисовывающая контуры ладони, которая могла бы принадлежать тиалорнэ, тиаллини или человеку, но заклятие на ней отзывалось лишь на руки Дома Мор. Глава Дома коснулся ладонью контура, и тот потух. Несколько томительных секунд - и перегораживающая проход монолитная с виду стена разделилась надвое, и половинки плавно разъехались в стороны и утонули в стенах.
   Коридор выводил в небольшую - по сравнением с городской - пещеру, в которой, однако, могли легко разместиться все тиалорнэ. Там их уже ожидал ещё один патрульный отряд - дюжина всадников в лёгких доспехах, с притушенными до времени светильниками белого света.
   Командир отряда, выделяющийся выкрашенными алым наплечниками, выдвинулся вперёд и перекинулся с Тероном несколькими фразами. Слов Квилойон, не ставший прислушиваться, не расслышал, но тон, которым они были произнесены, был ровным будничным - значит в тоннелях, окружающих город, всё спокойно. Патрульные синхронно (что почиталось шиком) отсалютовали главам родов Саторра и отступили к стене пещеры, чтобы пропустить выступающий отряд. Терон Маймор отсалютовал в ответ и тронул поводья таху.
   Ящер, уже давно перебивавший передними лапами и сживавший и разжимавший пальцы, радостно прыгнул вперёд. Опытный всадник сдержал его порыв, и таху с явным недовольством пропустил вперёд воинов. Наконец ему было позволено двигаться, и уже медленнее и спокойнее таху последовал за своими собратьями в пробитый тысячелетия назад магами тоннель.
   Он был довольно узок - в нём могли разъехаться двое всадников, но третий становился уже непреодолимой проблемой, но довольно короток. Около часа дороги - и впереди повеяло ветерком, несущим иные, отличные от привычных обитателям Саторра, запахи. Ещё несколько минут - и возглавляющие отряд воины условными знаками передали, что коридор вливается в тоннель ортонов.
   Квилойон приободрился - даже ему, подземному жителю, узкий коридор действовал на нервы, а что было бы, попади сюда кто-нибудь Сверху, и представить страшно... Если Наверху ещё кто-то стался, конечно. Поморщившись, юноша отвлёкся от привычных мыслей, и начал наблюдать, как изменяются отражения и блики от светильников по мере того, как отряд Мор выезжает из узкого лаза в просторный тоннель, пробитый ортонами тоннель. В другое время он, наверное, задумался бы о сущности ортонов - громадных червеобразных созданиях, с неведомыми целями скитающихся в подземельях и непонятным образом пробивших, прорывших, проплавивших... всю сеть тоннелей, объединивших Подземелья.
   Но сейчас Квилойон мог думать только об одном - о том, что в тоннелях ортонов отряды обычно перемешиваются... И разговор с Алеар, которого он с ужасом ожидал с того самого момента, как отец объявил ему имя невесты, вот-вот состоится.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"