Воскресным утром, в половине девятого, Егор Петрович, позевывая, сел завтракать. Даже если б тарелку с омлетом ему не шваркнули под нос так, что омлет подпрыгнул и чуть не отправился в полет, одного взгляда на поджатые губы хозяйки, Таисии Сергеевны, было достаточно, чтоб понять: жена нынче не в духе. Причина плохого настроения выяснилась тут же.
- Ты что, забыл, какой у нас сегодня праздник? В четыре к нам Сережина мамзель пожалуют.
'Какая мамзель?' - хотел было переспросить еще не проснувшийся до конца Егор Петрович, но кстати вспомнил сам: сегодня впервые в гости в ним должна была придти Вика - девушка сына, и, возможно, будущая невестка. 'То-то мать всполошилась', - добродушно подумал Егор Петрович, наминая яичницу с большим куском белого хлеба. У него предстоящие смотрины не вызывали никаких эмоций. К жизни он, особенно после сорока, относился со здравомыслием философа: что на роду написано, то и случится, а мира мудрей не будешь. Рано или поздно все парни женятся, стало быть, женится и Сергей. Повезет сыну с женой - будут жить, нет - разведутся. В любом случае от первого визита девушки в дом до свадьбы такая долгая дорожка, что нелепо не только переживать по этому поводу, но и много думать об этом. Так что Егор Петрович без тени угрызений совести после завтрака уселся смотреть телевизор, и его спокойствие и безмятежность являли собой разительный контраст с состоянием его супруги.
Сказать, что Таисия Сергеевна была взволнована и расстроена предстоящим визитом - значило ничего не сказать. Бедная женщина испытывала те же чувства, что и несчастный путник, вынужденный регулярно ходить через лес, в котором живут людоеды: столько раз проносило, а тут наконец не повезло и лохматый людоед с костью в руках встал из-за кустарниковых зарослей. Людоед еще только смотрит и облизывается, но путник понимает, что сейчас будет что-то страшное.
Первая девочка появилась у Сережи в девятом классе. Он, подлец этакий, скрывал этот факт, и Таисия Сергеевна узнала о нем только постфактум, прочитав тайком дневник сына. Разумеется, девочка была дрянь и мерзавка, ужасно распущенная, и слава Богу, что сынок вовремя раскусил эту штучку. Какие-то мерзавки - Люда, Вера, Алина - цеплялись к Сереже и в дальнейшем, но отношения эти были кратковременны и несерьезны. Девицы возникали и исчезали бесследно, но Таисия Сергеевна не расслаблялась и не тешила себя ложными надеждами, зная: рано или поздно придет та, которая захочет остаться всерьез и надолго. И вот час настал.
Какая она, эта Вика? Впрочем, даже будь эта девушка королевой красоты с дипломом доктора наук, Таисия Сергеевна чувствовала, что не сможет принять ее дружелюбно. И дело вовсе не в личности девушки. Дело в том, что чужой, совсем посторонний человек вторгался в жизнь их семьи, пытаясь - еще не переступив порог дома! - распоряжаться живущими в этом доме. Таисия Сергеевна, как любая мать, не могла не желать своему сыну счастья и, соответственно, крепкой семьи и здоровых детей. Конечно, Сережа должен жениться - но это должно быть именно его решение, решение трезвое, взвешенное и продуманное; это не должна быть уступка настойчивости какой-то девицы, которой замуж невтерпеж! Поспешный брак со случайным человеком не может быть ничем, кроме источника несчастий, а Таисия Сергеевна не хотела, чтобы сын страдал. Сереже всего двадцать три (!) - мальчишка, вчерашний школяр, куда ему жениться? У него еще и мордочка щенячья, толстые губы, наивные глаза - какой из него муж? Ни одна разумная девушка не соблазнилась бы таким женихом, и тот факт, что эта Вика впилась в Сережу, как голодная пиявка, говорит только об одном: ей все равно, за кого выходить замуж.
Сын влюблен, очарован, околдован, поет по утрам, глаза сияют; но ее, мать, не проведешь. Сережа-то втрескался по уши, как дурачок, а та только позволяет себя любить. Если бы эта Вика его любила (ха, какая может быть 'любовь' у современных девиц!), то заботилась бы о нем, а не себе. И в первую очередь подумала бы: а нужен ли сейчас Сереже этот брак? Парень только-только устроился на хорошее место, он должен себя зарекомендовать как перспективный работник, показать с лучшей стороны - а тут семья, ребенок, пеленки, распашонки, бессонные ночи! Квартиры отдельной нет, все вместе на сорока восьми квадратных метрах, возня, склоки, домашний ад: Конечно, Сережа станет убегать от такого семейного счастья, и убегать, как водится, в веселую компанию, где любой горе заливают сорокаградусными напитками. Начинается все со ста грамм, а заканчивается литрами. Так спился и умер молодым от цирроза печени ее старший брат, а эта стерва, Лариска, через два года выскочила замуж за какого-то торговца арбузами.
При воспоминании о брате на глазах Таисьи Сергеевны выступили предательские слезы. Она смахнула их дрожащей рукой и попыталась взять себя в руки: еще ничего не случилось. И не случится. Для этого есть она, мать. Если надо, она все отдаст, позволит, как Прометей, выклевать у себя печень по кусочку, но спасет единственного сына. Правда, Сережа еще ничего не говорил о свадьбе, но ведь ежу понятно, что означает этот визит! Ни одну девушку сын не знакомил официально с родителями, а тут вчера огорошил: готовьтесь, мама с папой! И вот сейчас, едва проснувшись, босой, небритый, побежал звонить - разумеется, ей! 'Викусик, мы тебя ждем!'
При этих словах душу Таисии Сергеевны обожгла горячая вода ненависти. Ничего, пусть приходит. Она готова к встрече.
Ровно в четыре пополудни раздался звонок. Сын метнулся в прихожую, Егор Петрович поправил галстук, Таисия Сергеевна непроизвольно сжала руки в кулаки. Через минуту на пороге гостиной (она же спальня, она же кабинет Егора Петровича) возникла высокая худощавая фигура в светло-зеленом летнем костюмчике.
Пока шел обмен обычными при знакомстве дежурными фразами, Таисия Сергеевна буквально пожирала гостью взглядом. Искусственно осветленные волосы, голубые глаза, лицо худощавое, с вздернутым носом и тонкими, тщательно накрашенными губами - совершенно заурядное лицо, лишенное не только тени красоты, но и малейшей индивидуальности. Какой-то клон, прости Господи: мгновенно возникает ощущение, что где-то ты уже видела это лицо. Хорошо хоть, не раскрашена, как матрешка; хотя, с другой стороны, этой серой мыши не мешало бы придать себе немного красок, хоть яркостью выделиться из толпы.
Преодолевая первую неловкость, Егор Петрович пригласил всех за стол. После того, как выпили за знакомство, воцарилось молчание. Хозяин, наложив себе на тарелку оливье, жевал с флегматичным видом, сын сидел напряженный, как не у себя дома, а гостья не торопясь оглядывала комнату, точно на экскурсии в музее. И взгляд этот взорвал Таисию Сергеевну. Щеки ее начали медленно багроветь.
- Вика, - обратилась она к девушке, и голос ее прозвучал много резче, чем ей хотелось бы, - Сережа нам так и не раскрыл секрет: чем вы занимаетесь?
- Я компьютерный дизайнер, - просто ответила Вика, кладя на тарелку шпротину. Голос у нее был холодный и тонкий, как ледяная иголка.
- Вот как. И чем занимаются компьютерные дизайнеры?
Сайтостроительством, - Вика вскинула глаза и равнодушно посмотрела на Таисию Сергеевну - как на предмет.
- Мне непонятно это слово.
Вика едва заметно пожала плечами, и тут вступился Сережа:
- Мама, Вика создает сайты в Интернете, она работает за компьютером.
- Странное занятие для женщины,- Таисия Сергеевна бросила взгляд на мужа, призывая его в союзники, но тот только крякнул, не высказывая ни одобрения, ни порицания.
- Не всем же огурцы солить, - равнодушно ответила Вика. На столе как раз красовалась тарелка с малосольными огурчиками, собственноручно приготовленными хозяйкой.
- Да, огурцы - это дано не всем, - согласилась Таисия Сергеевна. - У многих современных девиц руки не из того места растут, для них и макароны отварить - проблема. Готовить не умеют, в квартире грязь, а потом удивляются, отчего мужчины от них гуляют:
- Но если вовремя встретить пожилую женщину, которая на личном опыте объяснит начинающей жене, в чем проблема, у молодой семьи появляется шанс, - улыбнулась Вика.
Таисия Сергеевна почувствовала, что в ее огород кинули камушек, но подобрать его не сумела и сменила тему.
- С работой мы уже разобрались, а чем вы увлекаетесь в свободное время?
- Историей.
Егор Петрович решил, что пора и ему вставить пять копеек.
- А каким периодом?
- Периодом матриархата, - нежным голоском ответила ему Вика.
Егор Петрович засмеялся.
- А у вас есть чувство юмора.
- У Вики много достоинств, - подхватил Сережа.
- А наш Сережа совсем простой, - вздохнула Таисия Сергеевна. - И доверчивый. Как ребенок, верит всему, что ему скажут.
- Наверно, пошел в родителей, - предположила Вика.
- В отца, - уточнила Таисия Сергеевна.
- Ну, не такой я простой, как кажусь, - помотал головой Сережа. - Правда, Вика?
- Правда, - улыбнулась та.
В перерыве между первым и вторым Таисия Сергеевна позвала Вику на кухню. Гостья медленно, ленивым шагом последовала за ней.
- Я хотела у вас спросить, - начала Таисия Сергеевна, как только женщины остались одни, - у вас серьезно с Сережей?
- Я так и думала, - ответила как бы себе Вика. - А почему бы вам не спросить об этом у сына?
- Что мне надо спросить у сына, я сама знаю! Я спрашиваю у вас.
- Очень. Очень серьезно, - сделала большие глаза девушка. - Я на четвертом месяце. Правда, еще ничего не видно, но! Но скоро будет видно.
Пол поплыл у Таисии Сергеевны под ногами. В голове закрутилось, как мириады песчинок во время бурана, одно слово: 'Конец'.
- Это: правда?
Вика наклонила голову и шморгнула носом, как бы всхлипывая.
- А вы как думаете?
- Г-г-г-господи! - упала на табуретку несчастная женщина. - О чем ты думала? О чем ты раааньше думала?
- Кто ж знал, что таблетки просроченные, - уклончиво ответила Вика, метнув взгляд исподлобья на красную, как рак, Таисию Сергеевну.
- И теперь ты ждешь, что он на тебе женится?
- Обязан, как честный человек, - подняла голову Вика.
- Так вот, - ощутив новый прилив сил, Таисья Петровна поднялась и встала напротив мерзкой авантюристки в классической женской боевой позе: руки в боки, грудь вперед, - я не знаю, от кого у тебя ребенок и чем ты опоила моего сына, но я скажу тебе вот что: замуж за Сережу ты не выйдешь. Пока я жива, этого брака не будет.
Как ни странно, страшное лицо Таисии Сергеевны и угрожающий смысл ее слов не произвели особого впечатления на гнусную оторву. Вместо того, чтобы обратиться в бегство или удариться в слезы, Вика спросила с тем интересом, которым сопровождается разгадывание занимательного кроссворда:
- А почему? Почему вы не хотите, чтобы мы поженились?
Таисия Сергеевна, тяжело дыша, молча смотрела на девушку полными ненависти глазами, а та продолжала растекаться мыслию по древу:
- Конечно, Сережа сделал ошибку, что не представил меня вам раньше, что дотянул до последнего. Это известие свалилось на вас, как снег на голову, вы поражены, выбиты из колеи - это понятно. Сын молчал о важных событиях в его жизни, фактически поставил вас перед фактом, и вы чувствуете себя обиженной - это тоже понятно. Но почему у вас вызывает такое неприятие сама мысль о нашем браке?
- Мне б:дь в доме не нужна, - прохрипела Таисия Сергеевна.
- А почему вы думаете, что я б:дь? - удивилась Вика. - Неужели где-то еще сохранились доисторические представления о том, что забеременевшей до брака девушке нужно мазать ворота дегтем? Вы ведь меня совсем не знаете. Может, Сережа был у меня первый мужчина.
Последнюю фразу Вика сказала на свое счастье: если б не приступ истерического смеха, охвативший Таисию Сергеевну, странный разговор мог плохо закончиться для обоих женщин. Но дыхание рока, пронесшееся было над семью квадратными метрами кухни, пронеслось и унеслось, забрав с собой возможность трагедии, и в права вступила комедийная стихия.
- Ха-ха-ха, - хохотала Таисия Сергеевна, - девственница нашлась. Последняя целка нашего городка: Может, ты еще до Сережи не целовалась ни с кем?
Тут не удержалась и засмеялась Вика.
- Чего ржешь? - моментально помрачнела Таисия Сергеевна. - Думаешь, я побрыкаюсь немного и сдамся? Лапки вверх? А дулю не хочешь? - и длинная рука потянулась к носу по-прежнему смеющейся Вики.
- Нет, не хочу, - отвела она руку с кукишем, - и простите меня, Таисия Сергеевна. Я: пошутила. Ну, такие у меня идиотские шутки. С детства.
В этот момент в кухню вошли встревоженные долгим отсутствием женщин Егор Петрович и Сережа.
- Ну, что тут происходит? - спросил хозяин.
- Мы мило беседуем, - первой ответила Вика.
- Да, Сережа, веселую ты себе нашел девушку, - повернула лицо к сыну Таисия Петровна. - Ей пора на эстраду. Или в цирк.
- Ты что маме сказала? - шутливо погрозил девушке пальчиком Сережа.
- Страшную правду, - драматическим тоном произнесла Вика, и, выдержав эффектную паузу, закончила: То, что я НЕ беременна.
Мужчины засмеялись, Егор Петрович - простодушно, как смеются удачной шутке попутчика, Сережа - с видимым облегчением. Таисия Сергеевна, окончательно пришедшая в себя, вернулась к своим обязанностям хозяйки и захлопотала над курицей с рисом.
Вторая часть застолья прошла в более непринужденной обстановке, чем первая. Егор Петрович, хлопнув три рюмки подряд, разошелся и начал рассказывать давно знакомые жене и сыну байки из своей армейской жизни. Сережа поддакивал, а Вика мастерски рассказывала анекдоты из Интернета. Она неизвестно чего развеселилась, оживилась, бледноватые щеки порозовели, и Егор Петрович, на которого с первого взгляда девушка не произвела особого впечатления, пришел к выводу, что все же Серега не ошибся в выборе и потенциальная невестка внешне очень даже ничего. Таисия Сергеевна сидела молча, неподвижная и загадочная, как египетский сфинкс. Когда настало время прощаться, она нашла в себе силы выдавить 'До свиданья, приятно было познакомиться' и растянуть губы в улыбке; но как только за гостьей и пошедшим провожать ее сыном закрылась дверь, отчеканила так, что у привычного ко всему Егора Петровича пошел мороз по коже:
- Только через мой труп.
Егор Петрович попытался что-то возразить, но вздохнул, махнул рукой и вылил в рюмку остатки водки: нехорошо, когда остается на дне бутылки, это к слезам.
Тем временем не спеша идущая по вечерней улице парочка обменивалась впечатлениями:
- Понимаешь, Сережа, твоя мама любит тебя настолько, что любую женщину воспринимает как соперницу. Обычная в общем-то вещь, хотя и противная.
- Представляю, что начнется, когда я вернусь! Крики не затихнут до глубокой ночи.
- Или я ничего не понимаю в людях, или через два дня полгорода будет знать, что сына Таисии Сергеевны, милого, чистого мальчика, хочет женить на себе отвратительная, страшная, наглая девка! Операция 'Прикрытие' прошла на славу. Ты хоть не добивай ее, скажи, что не будем торопиться со свадьбой, пока не узнаем друг друга получше.
- Что-то ты подобрела.
- Знаешь, мне ее сейчас вдруг жалко стало. Ты ведь ее тоже любишь, правда?
Сережа серьезно кивнул.
- Ты не думай, она неплохой человек. Я очень привык к маме, люблю ее и жалею: -- и добавил после паузы: