Аннотация: Бодрящая предновогодняя история для женщин. Никакой любви, никакого секса, никакой романтики - но если вы прочитаете до конца, удовольствие гарантировано.
ЗАВХОЗ И СНЕГУРОЧКА
Валерий Павлович отпил горького и ароматного кофе и с тоской обвел взглядом зал, в центре которого красовалась небольшая нарядная елка. Настроение перед Новым годом у него было препоганое. Последние 12 месяцев неудачи преследовали его со всех сторон, словно какие-то злобные боги сговорились: а давайте-ка сделаем этому гражданину как можно больше гадостей, пусть попляшет. В итоге он остался без квартиры, машины, работы и вынужден сидеть в этом кафе, покорно ожидая, когда придет друг с будущей начальницей, владелицей частной гимназии. Какое падение, однако: он, еще не так давно имевший свой бизнес и свой кабинет, командовавший шестерками и говоривший как равный с очень серьезными людьми, должен стараться произвести максимально хорошее впечатление, чтобы получить место... завхоза. Он - завхоз. Если б ему сказали такое год назад, он рассмеялся б в лицо этому человеку.
А теперь он позволил себе только чашечку кофе, потому что заведение престижное и цены высокие, и вынужден пить ее меееедленно, потому что вторая чашка пробьет некоторую брешь в его дневном бюджете. Кой черт дернул Володьку назначить встречу именно здесь? В соседнем кафе такая же чашка кофе стоит втрое дешевле. Подобные места созданы для малолетних понтярщиков вроде компании, рассевшейся в противоположном конце зала, или для шлюх вроде длинноногой блондинки, цедившей мартини через трубочку за соседним столиком.
Эту женщину он заметил сразу, как только вошел: стильно одетая блондинка лет тридцати с длинными ногами и эффектным бюстом. Овалом лица и цветом глаз она живо напомнила Валерию Павловичу бывшую жену, и этого было достаточно, чтобы мгновенно ощутить к ней неприязнь, ибо экс-супругу, выставившую его из квартиры, он ненавидел лютой ненавистью. Правда, квартира изначально принадлежала свекрам, но Валерий Павлович искренне считал, что десятилетнее проживание и вложенные в два ремонта деньги - его деньги - дают ему право на часть жилплощади. А суд решил иначе, и он остался на улице.
Ладно, к черту, проехали. И не так уж эта баба похожа на его бывшую. По правде говоря, она намного красивее - глаза больше, волосы гуще, губы полнее. Лицо и руки холеные, ухоженные. Обручального кольца на безымянном пальце правой руки нет, зато на левой сверкает, рассыпая огни, довольно большой бриллиант. В ушах тоже искрятся недешевые камушки. И глядит она перед собой холодно м надменно, как Снежная королева. А сама-то кто? Явно чья-то содержанка, труженица горизонтали.
Знавал он таких стерв, знавал. И всегда обламывал без жалости. Но прошло то время золотое, теперь ему б со своими проблемами разобраться. А у этой небось нет проблем, голова не пухнет от мыслей, откуда взять деньги, ей не приходится бегать по собеседованиям, унижать себя просьбами, обзванивая старых друзей.
Только Валерий Павлович вспомнил о старых друзьях, как запел мобильный.
- Привет, Олег. Рад тебя слышать. Да нет, сижу в кафе. Да, расслабляюсь. Какое кафе? "Антей". Слышал о таком, говоришь? Телок приходил сюда снимать? Да, тут такие водятся. Буквально за соседним столиком сидит Снегурочка с силиконовым бюстом, - хмыкнул Валерий Павлович. Настроение у него внезапно улучшилось: сейчас он таки обломает эту надменную сучку. - Видно, папика ждет. Деда Мороза, ха-ха.
Он покосился на соседний столик, но блондинка по-прежнему сидела с холодно-равнодушным выражением лица, хотя не слышать его реплик никак не могла - он говорил громко и отчетливо. Пусть получит сполна, по заслугам, за себя и за других; и ничего она ему не сделает, ни-че-го, и в этом особый кайф.
- Снять, говоришь? Я б снял, да не люблю девочек б/у. Да, да, старик, нам пора переходить на восемнадцатилетних. Ха-ха. Вот прям завтра и перейдем. А если серьезно, ты мое отношение к ... знаешь: я их за людей не считаю. Вот сидит такое постельное животное, и смотрит свысока на людей, а сама их плевка недостойна. Да я не горячусь, так, к слову пришлось. Конечно, в субботу встретимся, как всегда, пива попьем.
В этот момент в кафе вошел Володька, растрепанный, красный с мороза, и Валерий Павлович поспешил прекратить разговор.
- Да, да, до встречи. Пока.
Валерий Павлович ожидал, что друг придет с владелицей гимназии, но за ним никто не последовал, и Валерий Павлович несколько встревожился. Неужели очередная неудача? Черт, ему так нужна эта работа!
- Привет, Володь, а где... - начал он, но Володька перебил его:
- Я ж сказал тебе: вы встретитесь в кафе! А ты опять недослушал. Добрый день, Ольга Андреевна, - вдруг подошел он к блондинке, устремившей на него внимательный взгляд, - вот мой друг, про которого я вам рассказывал. Он, как видите, очень застенчивый человек и не решился к вам подойти.
- Не может быть, - пробормотал Валерий Павлович, впервые в жизни испытавший, каково оно, когда земля уходит из-под ног.
- Добрый день, - протянула руку Володьке Ольга Андреевна. - Это ваш протеже? Чудесный человек.
- Так я не понял, вы что, успели познакомиться? - оглянулся Володька.
- О да. Редко бывает, чтоб человек так полно раскрыл себя за три минуты.
Ольга Андреевна встала, подошла к столику Валерия Павловича, ломавшего голову в поисках спасения, и, наклонившись над ним, сказала прямо в лицо:
- Знаешь, мальчик б/у, даже если ты вылезешь на эту елку, не ободрав зад, ты никогда не получишь у меня работу.
Валерий Павлович дернулся, точно его ударили. Мелькнула безумная мысль - размахнуться и врезать этой гадине по физиономии со всей силы, но женщина, хлестнув его словами, уже шла к выходу, твердой, уверенной походкой, не оглядываясь и не опуская головы. На ходу она чуть задела елку, и та мелодично зазвенела миниатюрными игрушками, словно исполняя тихий реквием по мечте.
Володька растерянно посмотрел ей вслед, по-прежнему ничего не понимая.