В тот день я читала <<Медею>> или <<Короля Лира>>. Сейчас и не вспомню.
Книга разожгла вдохновение. Воображение казалось пламенем, которое охватило меня, увлекая в странную игру. Мне хотелось немедленно написать что-то невозможно красивое. Я попыталась остудить жар. За окном отрешённо летел снег, приоткрыла створку.
- Представь себя снегом, - предложил ветер, засыпав меня белой пылью.
- Снежинкой-крохой с кристаллами-лучиками? - переспросила я.
- Никому не нужной, отчаянно одинокой метелью, укрывшей улицы, - ответил ветер, - или вечером. Смотри, как он воровато прокрался в город. Серое покрывало неба подменил фиолетовым. А звёзды. Ты видишь: лучи прокололи облака? Так острие стальной иглы рвёт лёгкий шёлк на неровные лоскутья. Подожди, я сейчас. Окно захлопнулось. Заиграл на разные лады неуместный звонок. Я, прислушиваясь, вдруг скажет ещё что-нибудь, вышла в узкий коридорчик. По пути уронила книгу, она упала на паркет, раскрывшись. Недовольно затрепетали желтоватые страницы-крылья.
На пороге стоял юноша.
Он был мокрым, будто вышел не из январской вьюжной синевы, а из прозрачного летнего ливня.
Мне показалось, что он произнесёт заученную жалобную фразу:
- Я сам неместный, - или ещё какие-нибудь бессмысленные слова:
-От поезда отстал.
Он молчал. С его рваной куртки, мятых джинсов и бесформенных кроссовок мгновенно натекла грязная лужа на мой любимый пушистый ковёр цвета кофе с молоком.
- Я не... - бессердечие во мне зашкаливало.
К счастью, договорить: <<... не подаю>>, - не успела.
- Понимаю, - усмехнулся он.
И я почувствовала, что давно знаю его. Он знакомо щурил карие глаза, тёмные волосы блестели как всегда. Красивое правильное лицо было знакомым. Где я видела его? Во сне, повторяющемся из ночи в ночь? В книге, которая всегда лежит у кровати? В прежней жизни?
Он казался моим ровесником. Пожалуй, чересчур высоким для шестнадцати лет, но тонким, ломко - изящным.
У меня появились глупые мысли о переодетых бродягами принцах.
- Снегом хочешь быть? И непременно всем? Грандиозно, но... - улыбнулся он, - читателю не представить. А страницы - крылья. Не так плохо, как я думал. Воображение - огонь: слизала где-то. Ничего, я отучу. Про принца - выкини из головы. Не собираюсь всю жизнь сочинять фэнтези.
Он огляделся по-хозяйски:
- Радуйся. Остаюсь.
- А ты кто? - спросила я, хотя смутный ответ у меня уже был.
- Муза твоя, то есть Муз! - его улыбка стала дерзкой.
- Врёшь! - возмутилась я, - Муза - девчонка с крылышками, как у бабочки, в прозрачном платье и сандалиях.
- Какой есть, - развёл он руками, - не нравится, уйти могу.
У всех Музы, как Музы, а у меня бродяга - душа беспокойная.
Часть 2.
Пропадёт на неделю. Ни звонка, ни записки. Потом является. Смотрит задумчиво:
- Я позвонил бы, да телефон потерялся.
- Где интересно?
- Там девушка была в кафе.
- Ах, вот как? Девушка, значит...
- Не ревнуй! Стихи писала, у неё не выходило. Я привёл её Музу. Точно такую, о которой ты мечтала: и крылья, и туника, и сандалии. Девчонка вмиг поэму сочинила: десять авторских листов.
- Заливаешь...
- Честное слово. А ты? Работала?
- Ну-у-у... - я забираюсь в широкое кресло с ногами.
Он пристраивается рядом:
- Сколько глав за неделю?
- Издеваешься? Без тебя? - изучаю узоры ковра.
- Ни одной? - угадывает он, - мы же все пять обговорили!
Тут ему на глаза попадает новое платье, в шкаф забыла убрать.
- Вот почему ты бездельничала... Танцевать ездили?
- Угу.
- А ещё куда?
- В ресторан, с друзьями посидели. В гости, день рождения у подружки. В кафе зашли просто так без повода приятно. И... всё, - бормочу я тихо, ёжась под его инквизиторским взглядом.
- Не нравится мне нынешний твой, - изрекает Муз, - где он? Тут опять?
- Телевизор смотрит, - соврать Музу нереально.
- Что на этот раз футбол или хоккей? - насмешливо щурится Муз.
- Баскетбол, вроде, - торопливо отвечаю я.
- Предыдущий лучше был, - выдаёт Муз.
- Ты ж про него ни одного доброго слова не сказал, - удивляюсь я.
- Не может быть, - отрицает Муз очевидное, - я бы с ним даже выпил бы, если б он меня видеть мог!
Телевизор замолкает. В дверях, как некстати, Славка.
- А что волейбол уже закончился? - спрашиваю осторожно.
- Биатлон? Да, - Славка безошибочно смотрит в сторону Муза, - вернулся бродяга?
- Конечно, - прячу в стол карандаш и блокнот.
- Почему его не было, объяснил? - Славка не сводит с Муза глаз.
- Тебя, зануду, забыли спросить, - шипит Муз.
- Он что-то сказал? - определяет Славка.
- Извиняется с милой улыбкой, - лживо отвечаю я.
- Да перестань! Отлично знаю, что хамит, - пожимает плечами Славка,
- Давай его прогоним. Зачем он тебе? Скоро День Святого Валентина, поедем куда-нибудь. Хочешь в Рим? Помнишь, ты мечтала? Или нет, Вена лучше. Моцарт, Штраус, Климт.
- Передай ему, - злится Муз, я успеваю отвернуться.
Не терплю их общения.
- Опять палец выставил? - Славка садится на диван.
- Нет, что ты? Он же воспитанный, - пихаю я Муза локтем в бок.
- Ты ему сказала, что мы собираемся прыгать с парашютом? - мстительно спрашивает Славка.
- Так мы же ещё не решили, когда, - верчусь я между двух огней.
- Зачем? - бледнеет Муз.
- Я хотела когда-то давно написать про снег, чтоб читатели ощутили, - выворачиваюсь я.
- А представить это ты и теперь не можешь? - ехидничает Муз, включая компьютер.
- Пора ужинать, - Славка быстро нажимает на кнопку, экран гаснет.
- Кому это? Я уже ел, - Муз достаёт мой планшет.
- Подожди немножко. Я напишу сейчас листочка три и всё, - я улыбаюсь, искренне веря в свои слова.
- Чувствую, если будешь выбирать из нас двоих, он выиграет, - тяжело вздыхает Славка, направляясь на кухню.
- Ушёл надоеда! - радуется Муз, потирая узкие ладошки, - с чего начнём?
- С того дня, когда ты позвонил в мою дверь.
- Ясно. Пиши: "Я не ждала его. И никогда не думала о нём."