Щетинков Борис Геннадьевич : другие произведения.

Дельтанутые

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  Ну, что - готов? Готов! Наполнит ветер парус
  И из-под ног земля уносится назад.
  А за твоей спиной друзья твои остались,
  Дыханье затая на твой полет глядят ...
  
  
  Представляю вам один из видов крылатых - "дельтанутые", род "голенастые" семейства "рукокрылых" (взлет-посадка на ноги и балансирное управление, когда руками ворочается все крыло или, если посмотреть иначе, висящий под ним пилот).
  
   Характеризуются максимальной степенью мимикрии "под птиц" для чего, обходясь минимумом снаряжения, отращивают лосиные ноги и крепкие лбы, которыми таранят воздушный поток и прочие препятствия.
   На территории Самарской Луки впервые были замечены летом 1974 года, когда студенты СКБ1 Куйбышевского авиационного института сделали классический змей Рогалло с поплавками и начали летать на буксире за моторной лодкой. Через три года дельтапланеристы оборвали пуповину буксировочного троса и перешли к свободным полетам на небольшом склоне высотой 30 - 40 метров, к тому же ограниченном по краям лесом. Летать учились на интуиции и здравом смысле, подкрепленном знанием законов аэродинамики. Все действия при маневрах отрабатывали опытным путем: насколько подобрать ручку трапеции до и после поворота, увеличивая запас скорости, как и по какой траектории смещать тело в процессе его выполнения, как не допускать скольжения, парировать болтанку. Овладев общими принципами балансирного управления, стали искать более удобные склоны и совершенствовать технику. За пять лет с 1979 по 1984 год сменилось три поколения дельтапланов, устоялась конструкция типовых узлов, появились первые системы спасения - парашюты З-5 в перешитых чехлах и закрытые обтекаемые подвесные системы. В дальнейшем, качественных изменений техники было мало.
   Популяция дельтанутых быстро росла и достигла примерно ста человек, оставаясь на этом уровне до 1992 года. При этом в области действовало не менее шести - семи клубов. На союзном уровне лидерами были Москва (МАИ) и Киев (клуб при КБ Антонова), далее шли Свердловск, Куйбышев (Самара), Челябинск. Сильные клубы, из тех, кого я помню, были в Омске и Иркутске, даже за полярным кругом, в Хибинах, были наши люди, летавшие при тридцатиградусном морозе. У них на вершине горы стоял теплый домик, где пилоты грелись до и после полета.
   Но ничто не вечно - то, что не удалось чиновникам-перестраховщикам, отлично получилось у команды "вечно молодого, вечно пьяного". Дельтанутых в Самарской области можно смело записывать в Красную Книгу, в раздел исчезающих видов. С 1993 года практически прекратились наборы молодежи, старики, из тех, кто решил сделать увлечение профессией, пересели на мотодельтапланы и занялись химобработкой полей. У большинства оставшихся стала наблюдаться возрастная миграция к виду "матрасники" того же рода - парапланы компактнее и легче в сборке-разборке и переноске. Настоящее время я знаю в городе только одного пилота, летающего на дельтаплане более-менее регулярно и несколько человек еще не решились окончательно порвать с прошлым. Вот так!
  
   Но хватит о грустном. Попробую, как могу, описать ощущения пилота-дельтапланериста.
   Итак, я на вершине нашего основного дельтадрома "Шихан". Вершина плоская и обширная - около пятисот метров по диагонали. Аппарат собран и стоит спиной-боком к ветру в тридцати метрах от края, подвесная система надета, шлем и перчатки - в руках. [] Подхожу к линии старта, осматриваюсь. Передо мной вершина начинает слегка понижаться, образуя до перегиба наклонную площадку длиной десять - пятнадцать метров. Время - примерно три часа дня. Солнечно с легкой кучевкой, высота кромки на глаз около полутора тысяч. Тепло, градусов двадцать пять, ветер от пяти до восьми метров секунду, набегает чуть справа. У старта еще двое, договариваюсь с ними и РП об очередности старта.
   Возвращаюсь к аппарату, обхожу его по кругу, проверяя контровку узлов, надеваю шлем и перчатки, чуть приседаю, кладу верх рулевой трапеции на плечи. Встаю, держась руками за подкосы трапеции. Два пуда металла и ткани, складываясь с давлением ветра, пытаются прижать меня к земле. Слегка опускаю нос дельтаплана, уменьшая давление, и поворачиваюсь лицом к ветру. Главное, при повороте не дать ветру поддуть наветренное крыло и ближе к концу еще опустить нос, не позволяя аппарату улететь. Теперь он рвется в небо и надо его не столько поднимать, сколько сдерживать стремление взлететь. Выхожу к линии старта, при такой погоде достаточно пяти метров до перегиба. Оставляю восемь - запас карман не тянет. Беру дельтаплан "под узду" - за передние нижние троса около носового узла. Теперь он никуда не денется, правильно настроенный парус будет сам поднимать хвост при усилении ветра.
   Еще раз осматриваюсь, оцениваю обстановку. Первый из стартовавших провалился почти до середины склона, при высоте вершины в восемьдесят метров - это почти верная посадка внизу. Фактически, он уже выбрал место у подножия и теперь прикидывает, с какого галса будет заходить на посадку. Второй - крутится около левого мыса склона, метрах в ста пятидесяти от старта. Пора.
   Прошу выпускающего подержать нос аппарата, подцепляюсь и вывешиваюсь в полетном положении: ноги немного выше головы, руки на рулевой ручке на ширине локтей, центральная, выгнутая вперед часть ручки - чуть позади взгляда, направленного вниз, сантиметрах в тридцати - сорока от лица. Этот момент очень важен: во-первых не улетишь непристегнутым, во-вторых проверишь регулировку подвесной системы, в третьих - освежишь моторную память. [] Встаю, еще раз коротко оцениваю обстановку: первый сел, второй поднялся на полсотни метров и все еще слева, ветер - метров шесть и чуть усиливается, видимо подошел очередной "пузырь" (зародыш термического потока - "термика" в приземном слое). И в правду - пора.
   Запрашиваю у выпускающего (по совместительству - руководителя полетов) разрешение на взлет, получаю "одобрямс", смотрю на часы, засекая время. Чуть приседаю, натягивая фал подвески, крепко обхватываю снаружи подкосы трапеции и аккуратно выпрямляюсь, удерживая дельтаплан без крена так, чтобы подъемная сила только компенсировала его вес - не больше. Слегка поворачивая голову вправо и влево, определяю точное направление ветра. Бросаю взгляд вперед-влево-вверх, второй не мешает. Выпускающий в это время контролирует нос аппарата, не вмешиваясь в управление. После моего ответа "готов" он отходит в сторону.
   Начинаю разбег. Сейчас достаточно сделать несколько энергичных шагов, слегка "отдать" ручку, увеличивая угол атаки крыла и его подъемную силу, и я - в воздухе. [] Теперь быстро прибрать ручку, увеличивая запас скорости, перехватиться за рулевую ручку, подтягивая к ней плечи и закидывая ноги вверх, одновременно давая легкий правый крен, и вот - я скольжу вправо вдоль склона, немного впереди перегиба. [] Высота с трех метров увеличивается до десяти. Впрочем, это относительно вершины, под мной метров двадцать - комфортный запас. Но расслабляться рано - склон справа заметно понижается, да и центр "пузыря" с более сильным ветром остался левее. Значит и мне - туда же.
   С момента старта прошло секунд пятнадцать. Чуть прибираю ручку, затем, через одну - две секунды слегка смещаюсь влево, "отдавая" ручку правой рукой. Когда аппарат начинает крениться влево, выполняю обратное движение - смещаюсь вправо и прибираю ручку правой рукой, потом фиксируюсь по центру и возвращаю ручку в нормальное положение. То, что я проделал, называется неглубоким динамическим поворотом, все движения выполняются автоматически, плавно переходя из одного в другое (описать это было гораздо труднее, чем сделать). В результате я сменил галс на левый, отойдя от склона метров на десять и не потеряв высоты. Быстрый взгляд на соседа - он тоже сменил галс и летит параллельным курсом впереди и метров на сорок выше. Вообще, при полете в группе, соседей нужно контролировать постоянно, каждые двадцать - тридцать секунд полета и обязательно - до и после каждого маневра. Так, чтобы в каждый момент чувствовать пространство на пятьдесят - сто метров во все стороны. Хотя есть правило, что верхний наблюдает за нижним, но лучше перебдить, да и картина складывается более цельная.
   Теперь нужно чуть прижаться к склону, держась в зоне потока обтекания, облизать правую "чашку" (вогнутую на виде сверху часть склона) и выйти на центральный мыс, где сейчас должен проходить центр пузыря. При подходе к мысу ощущаю энергичный подъем. Это начинает работать пузырь, складываясь с динамическим потоком обтекания склона - динамиком. Жаль, что высота маловата - негде закрутить спираль (вираж), сопровождая поток. Придется, двигаясь короткими полугалсами внутри пузыря, набрать максимум высоты, стараясь не отойти далеко от склона. Проходя мыс левым галсом, задерживаю поворот на несколько секунд, затем аккуратно поворачиваю направо и продолжаю движение немного удаляясь от склона. За двадцать секунд набираю около сорока метров, почти сравнявшись по высоте с соседом и удалившись от склона метров на семьдесят. Теперь можно крутить спираль, но происходит давно ожидаемое - пузырь кончается и подъем сменяется резким спуском. Воздух становится холоднее, это тот объем, который пузырь при своем подъеме выталкивает в стороны и вниз. Прибираю ручку, доворачиваю правее и лечу к дальней части правой чашки, стремясь быстрее выйти из нисходящего шлейфа.
   После левого поворота у склона, я оказываюсь почти на исходной точке, на десять метров выше. Но спуск продолжается и скоро моя голова оказывается ниже вершины. Вселенная резко сужается: остается изогнутая линия склона, огороды у подножия горы, куда мне очень не хочется и ветер, которого катастрофически не хватает. Кстати сосед, изначально находившийся в более выгодной позиции, решил не искушать судьбу и успел сесть на вершине. Теперь все внимание ветру и склону - пока условия не улучшатся, никто не стартует. Последующие несколько минут занимаюсь выживанием: хожу настолько близко к склону, насколько позволяет осторожность, зная места, где рельеф создает местные усиления потока, стараюсь находиться там подольше и жду малейшего усиления. Но вот статус кво восстановлен, я опять выше склона на десять - пятнадцать метров и готовлюсь оседлать первый же термик. Внимательно наблюдаю за дымом нескольких костров на огородах местных дачников, за летящим пухом и главными помощниками - птицами. Вороны и грачи, перелетающие на другое поле, специально искать поток не станут, но то, что попадется по пути, даже несколько в стороне от маршрута - используют обязательно. А если поблизости охотится какой-нибудь хищник, это вообще мечта - он не только активно ищет поток, но и обрабатывает по максимуму, показывая его силу и продолжительность.
   Наконец вижу, что дымы двух костров меняют направление, один из них начинает подниматься почти вертикально вверх, второй отклоняется в его сторону. Пока далековато - не долечу. Теперь внимательно наблюдаю за пространством между тем местом и склоном, а сам делаю короткий галс, возвращаясь к левому мысу, и начинаю медленно продвигаться от него к центру склона, стараясь держаться в верхнем слое динамика. [] Замечаю, что примерно в ста метрах от склона напротив центрального мыса несколько влекомых потоком пушинок начинают подъем. Расчет был верным - теперь бы не промахнуться и правильно оседлать поток. Нужно, находясь ближе к периферии потока, определить положение центра и закрутить спираль вокруг него.
   Продвигаясь вдоль склона начинаю понемногу отходить от него и дойдя до центрального мыса, лечу в сторону поля, на половину крыла правее замеченных пушинок. Почти сразу начинается подъем, чувствуется легкое стремление аппарата к правому крену и развороту. Нормально - центр где-то слева и близко, иначе меня выталкивало бы активнее. Указатель вариометра начинает сдвигаться вверх, раздается короткий писк динамика. Удерживая дельтаплан на курсе, продвигаюсь от начала потока немного вперед и аккуратненько закладываю левую спираль. На середине первого витка кажется, что кто-то пытается подтолкнуть аппарат под хвост и бросить его за склон. Это немного неприятно, но не опасно - высота уже метров сорок и продолжает расти. Заканчивая первый виток понимаю, что нужно протянуть немного вперед - центр потока оказался чуть дальше и именно с него я "съехал", оказавшись лицом к склону. Но теперь все в порядке, поток вчерне отцентрован. Ну вот, можно и оглядеться. Гора, только что занимавшая половину вселенной, вдруг оказывается вполне конечных размеров, уже видна вся вершина, лес и палатки на её дальнем краю. Прибор показывает скороподъемность около трёх метров в секунду, писк динамика становится чаще.
   Продолжаю подъем. Кажется , что мир медленно вращается вокруг левого угла трапеции, в тросах начинает посвистывать ветер - скорость на вираже возрастает. Гора съёживается, как шагреневая кожа, уже видны обратные склоны, всю её можно охватить одним взглядом. А горизонт, наоборот распахивается шире, уже видна дорога, прятавшаяся за дальним склоном. Так, а высота уже за двести метров. Если удастся подняться ещё на километр, картина будет гораздо красивее: гора внизу превратится в маленький бугорок и подёрнется синеватой дымкой, соседний поселок очутится почти под ногами, а горизонт отодвинется на полсотни километров, правда дальше тридцати разглядеть что-то будет трудно. Облака окажутся почти над самой головой, потеряют свою монолитность и величавость, их края предстанут клочьями серого тумана. И станет заметно холодней - при подъеме на каждые сто - сто двадцать метров воздух остывает на градус, так что там будет ... . Дельтаплан несколько раз вздрагивает, победный писк сменяется противным утробным кряканьем - кажется я замечтался и вывалился из потока.
   Дело в том, что термический восходящий поток штука интересная и своенравная. В самом начале - это пузырь теплого воздуха над прогретыми элементами ландшафта, например: полем. Потом этот пузырь начинает вытягиваться вверх и если теплый воздух над полем кончается, отрывается в виде бублика. Если же связь с питающим полем сохраняется еще хоть на несколько минут, то образуется не бублик, а труба, внутри которой поднимается поток теплого воздуха, а снаружи опускается вытесняемый им холодный. Причем вся эта труба вращается вокруг своей продольной оси. Крайним случаем является всем известный торнадо. Эта труба никогда не стоит вертикально - по мере подъема вершина сносится ветром, а основание остается прикрепленным к полю. А малейшие флюктуации атмосферы или изменение скорости ветра по высоте заставляют поток буквально извиваться. И тогда не зевай, коснешься стенки трубы и тебя выкинет наружу.
   Но сейчас, кажется, другой случай - меня догнал нижний край оторвавшегося от земли потока и халява кончилась. Отлетев на всякий случай немного в сторону, и убедившись, что ловить здесь уже нечего, осматриваюсь. Высота двести пятьдесят, вертикальная скорость - минус три, я нахожусь над центром вершины, метрах в двухстах под ветром от склона. Ничего опасного - сесть при таком ветре можно почти в любой точке вершины, но еще рано и я решаю пробиваться к склону. Переношу руки на центральную, выгнутую вперед часть ручки и решительно толкаю её назад, примерно до середины живота. Раньше, при прямых ручках управления, это называлось "ручку на яйца". Скорость резко растет и я быстро, менее чем за полминуты покидаю нисходящий хвост потока.
   Полет продолжается примерно по такому же сценарию: еще два - три раза я ловлю поток, возношусь как на лифте на полторы - две сотни метров а потом, ходя над склоном, "медленно и печально" теряю "нажитое непосильным трудом", снижаясь до динамического потока обтекания.
   Постепенно убедившись, что термическая активность сегодня невысокая, потоки редкие, слабые и, главное, короткие - никак не удается дотянуться до облачных "насосов", начинающихся сегодня с высоты не менее пятисот метров, решаю садиться. Двигаясь левым галсом на высоте тридцать - сорок метров, над серединой левой чаши делаю правый разворот так, чтобы нос аппарата смотрел слегка на склон и немного прибираю ручку. Потоком ветра меня начинает быстро сносить за перегиб на вершину. Почти сразу я смещаюсь по ручке чуть влево, жду, пока меня отнесет от склона метров на пятьдесят под ветер и доворачиваю налево, ставя нос против ветра. В этот момент крыло попадает в зону нисходящей волны, следующей за перегибом склона, и дельтаплан начинает энергично снижаться. Поэтому, заканчивая доворот, я отталкиваюсь вверх от ручки и, опуская ноги, перевожу себя в наклонное положение. А скорость все это время нужно держать - под нисходящей волной находится застойная область со слабым ветром и там запас пригодится. Высота позволяет сначала выровнять аппарат, а уже потом спокойно перехватиться руками за боковые подкосы и принять вертикальное положение, еще немного подбирая трапецию. [] Так и лечу вниз и вперед, вытянув ноги, как орел, падающий на добычу. Когда до земли остается меньше метра, энергично толкаю трапецию вперед, аппарат, задрав нос, резко тормозится и мне удаётся, сделав три шага, удержать его в руках. Мягкая посадка, однако. Опускаю дельтаплан, отстегиваюсь, разворачиваю его в исходное положение спиной-боком к ветру. Смотрю на часы - прошло сорок минут, а устал как за все два часа. Снимаю с мокрой головы шлем, стаскиваю перчатки, ложусь на землю. Пахнет травой, легкий ветерок холодит лицо. Лепота!
  
  
  А закончить хочу той же песней:
  ...
  Когда ж придет пора и нам угомониться,
  Уйдем в свои лета, судьбу благодаря
  За то, что были мы как ветер и как птицы,
  За то, что жили мы летая и паря!
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"