Руки держали пакет с четырьмя палтусами и удалялись от бочки с надписью "Живая рыба". Пленники извивались и таращили глаза, полные страха перед неизведанным.
На кухне их ждал таз с холодной водой. Пакет скользко выплюнул рыбу, и палтусы оживились, оказавшись в знакомой среде. Но тут же насторожились, почуяв жёсткий запах хлора.
Руки прикручивали к столу мясорубку, которой было предназначено превращать в фарш податливое филе. И руки эти, по-видимому, не были сентиментальными, так как, ловко орудуя ножом, вспороли брюхо Первому палтусу. В ведро полетели жабры, плавники, внутренности, хребет.
-На всё воля Божья,- сказал Второй, видя, что руки, закончив кровавую расправу, тянутся к нему.- Все мы твари Господни, и все мы в руках рока. Ни смертными, ни бессмертными, ни грешными, ни безгрешными пришли мы в этот мир и всё останется неизменным.
И снова в ведро полетели жабры, плавники, внутренности, хребет.
-В конце концов, это не самая худшая судьба,- сказал Третий, ожидая смерти.- Мы исполним свой долг, принесём радость людям, обогатим рацион, разнообразим меню.
Снова жабры, плавники, внутренности, хребет...
-Но я не хочу умирать!- беззвучно кричал Четвёртый.- Не хочу исполнять волю Божью и не хочу приносить пользу обществу. Я хочу быть живой рыбой!
-Не хочу умирать!- таращил, полные ужаса, глаза сумасшедший палтус.- Я хочу нежиться в тёплых струях морских течений, смотреть сквозь толщу воды на крикливых чаек, наблюдать за растерянностью ракушек, выброшенных на берег игривыми волнами, встретить самочку, в зарослх морских водорослей.
-Я не хочу умирать!- бил хвостом, махал плавниками и выскальзывал из тисков сжатых палцев Четвёртый палтус.
Руки, наконец устав от борьбы, выбросили в ведро взбесившуюся рыбу.
Умирая, Четвёртый палтус видел свой последний сон. Тёплые струи подводных течений, крикливых чаек, над толщей воды, весёлые волны, повелевающие судьбами ракушек, надменную медузу, лениво плывущую вдоль берега и милую самочку, полную икринок, заблудившуюся в зарослях водорослей.
Первый, Второй и Третий были пропущены через мясорубку, посолены, поперчены и сформированы в котлеты. Поджаренные, румяные, одинаковые, они лежали в эмалированной кастрюле и рассуждали о том, что остаться без хребта, не так уж плохо. И быть котлетой намного удобней и престижней, чем закочить свои дни в мусорном ведре.