Шевцов Геннадий Васильевич : другие произведения.

Чудеса исцелений

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    ЈЧудесами исцеления" книга названа не случайно. Г.В. Шев-цов, написавший её, - кайропрактик* - гипнолог, автор теории и практики ЈСоциальной логики разума", преподносит материалы в виде рассказов. У читателей происходят приятные метаморфозы - информацию они воспринимают как информацию, дезинформацию как дезинформацию, фальсификацию истории СССР как фальсификацию. У них восстанавливается правильный физиологический сон. И они воскресают, так как начинают осознавать свою сопричастность к бескомпромиссной борьбе культуры с бескультурьем и к тем политическим процессам, которые по указке финансовых воротил США, Израиля и пятой колонны в бывших республиках СССР происходят в современном непредска-зуемом и потому безумном мире.
  Геннадий Васильевич Шевцов
  
  
  
  
  ЧУДЕСА ИСЦЕЛЕНИЯ
  ________________________________________
  
  
  
  
  "HOMO SAPIENS"
  
  
  М о с к в а
  
  
  
  Чудеса исцеления. Homo sapiens 1995
  
  
   АННОТАЦИЯ
  "Чудесами исцеления" книга названа не случайно. Г.В. Шев-цов, написавший её, - кайропрактик* - гипнолог, автор теории и практики "Социальной логики разума", преподносит материалы в виде рассказов. У читателей происходят приятные метаморфозы - информацию они воспринимают как информацию, дезинформацию как дезинформацию, фальсификацию истории СССР как фальсификацию. У них восстанавливается правильный физиологический сон. И они воскресают, так как начинают осознавать свою сопричастность к бескомпромиссной борьбе культуры с бескультурьем и к тем политическим процессам, которые по указке финансовых воротил США, Израиля и пятой колонны в бывших республиках СССР происходят в современном непредска-зуемом и потому безумном мире.
  ______________
  *Кайропрактика - это разновидность костоправства
  
  
  
  
  
  љ Г.В. Шевцов
  
  
  
  
  
  СОДЕРЖАНИЕ
  
  * МУДРОСТЬ ВРАЧЕВАНИЯ....5
  * ПРОВЕРКА НА ВШИВОСТЬ......20
  * НУ, ЕГО К ЛЕШЕМУ........... 28
  * НЕЛЁГКАЯ ЭТО РАБОТА.........36
  * КОГДА Я БЫЛ ПИРАТОМ-КОНТРАБАНДИСТОМ......53
  * БЫЛА, НЕ БЫЛА......68
  * ЛИКБЕЗ, ИЛИ ЧТО ДЕЛАТЬ?.......83
  * НЕ ПЕРЕВЕЛИСЬ ЕЩЁ НА РУСИ
   МЫСЛИТЕЛИ-БОГАТЫРИ......113
  * О ЛЮДЯХ И НЕЛЮДЯХ............................................. 144
  * ЧЕЛОВЕК ЛУЧШЕ, ЧЕМ ЕСТЬ НА САМОМ ДЕЛЕ... 157
  * ПАРАДОКС БЫТИЯ, ИЛИ ТРЕТИЙ СЫН...................168
  * ПРИМЕЧАНИЯ..................................................... 219
  * ПОЛЕЗНАЯ ИНФОРМАЦИЯ.......................221
  
  
  
  
  
  
  Всевидящее око Игоря Евразийского, чудотворца. Заступника и покровителя людей обездоленных, оскорблённых и униженных. "Пусть будет проклят тот, кто о творцах, созидающих и преумножающих богатства Евразии, духовные и материальные, плохо думает", - повторяем мы созвучно с ним на сон грядущий. И воскресая, в проклятиях этих черпаем силы свои и телесные и духовные, руководствуясь пророчеством всенародным "Утро вечера мудренее!".
  
  
  
  
  
  
  
  МУДРОСТЬ ВРАЧЕВАНИЯ
  
  В моей практике звонок в полночный час не такая уж редкость. В женском голосе беспокойст-во и усталость. Всё ясно - одна из многочислен-ных просьб помочь, поддержать, спасти дочь. Как выпьет, теряет контроль над собой и, случается, напивается до без сознания. Грубит матери. Сквернословит, дерётся, детей за волосы таскает, и не только своих, за что и попросили из школы. А ведь как замечательно складывалась жизнь: педучилище, замужество, дети, и на тебе - матери родной на старости лет сюрприз: пьянки, сомнительные знакомства, порнографические журналы, стыд и совесть совсем потеряла. На развод подала, а ведь Антон не алкаш, не дебошир. Трудяга. Токарь на заводе. Сократили? Ну и что! Явление это временное, как и президентство в России. Руки у него золотые. Беда не одна ходит, словом, нужен специалист по лечению пристрастия к алкоголю. После монолога условие:
  - Мне нужна гарантия.
  Я ей сочувствую, действительно, живём в эпоху авантюристов и шарлатанства.
  - Лицензия Российской Федерации вас уст-роит? - отвечаю я.
  И вот в назначенный час вижу перед собой исхудавшую молодую женщину с тёмными кру-гами под глазами. У Валентины Никитичны, как она назвалась, семья... Я делаю вид, что ничего о ней не знаю.
  - Я лечилась у Довженко... Я не верю, - при-стально всматривается в мою лицензию паци-ентка. - Понимаете, не верю!
  - Чему?
  - Не верю, что меня можно вылечить.
  - Но вы пришли, и это меняет дело.
  - Вы моей матери не знаете. Скандал уст-роила на весь подъезд, стерва. Потому и пришла.
  - Правильно сделали, что обратились.
  - Вы мне поясните, в чём заключается ваш метод? Столько объявлений перечитала!.. Как можно болезнь за один день вылечить?
  - Метод прост, как и понятие о свободе чело-века. Вот нас здесь, как рассказывается в одном известном анекдоте-были, трое: я, вы и ваша бо-лезнь, - приступил я к коррекции психики. - Если вы доверяете мне, нас станет двое, и вдвоём мы одолеем вашу болезнь.
  - Это демагогия.
  - Допустим, что вы правы. Но правильность ваша тупиковая. Вот и получается: нет жизни ни у вас, ни у вашей семьи, ни у родных. Вы и при-шли, чтобы выйти с моей помощью из социально-го тупика. Разве не так?.. Понимаю. Молчание - знак согласия. Так вот, - продолжал я восстанов-ление у потенциальной пациентки рассудочной деятельности по писаным и неписаным законам социальной логики социализма. - Лично я не пью, вот в этом и заключается моя свобода от зе-лёного змия. Я, как человек разумный, свободен от навязчивых мыслей, а вы не свободны. А спа-сти от рабства - злоупотребления алкоголем - может только разумно живущий человек, кото-рый и называется по-латыни ХОМО САПИЕНС. Поэтому никакое медикаментозное лечение со-временному человеку не поможет. А людей, сво-бодных от алкоголя, табачища, от вырождения, спекуляции, навязчивых мыслей, от казнокрад-ства и взяточничества, я не встречал. Вернее - встречал, но не в жизни, а в кино и книгах. Вот и думается мне, что таких людей, свободных от рабства, в том числе и религиозного, надо гото-вить в школах, институтах, академиях. Но беда в том, что учителей с атеистическим мировоззре-нием почти не осталось!.. Некому учить социаль-ной логике разума. И объяснение этому феноме-ну самое, что ни есть банальное. Генетически здоровый человек, то есть такой который проис-ходит от мамы с папой, не может поступить в пе-дагогический институт и стать настоящим учите-лем.
  - Но вы ведь поступили!
  - Поступил! Но, что это мне стоило? - взялся я за голову обоими руками. - Не хотели допускать до экзаменов только по одной причине. И знаете какой? - Не дожидаясь ответа, пояснил: "У настоящего учителя, сказал я членам приёмной комиссии, должны быть корни, как у тысячелетнего баобаба. Есть такое дерево. То есть принимать в педагогические институты надо только выходцев из многодетных семей. И, как правило, семейных и не имеющих сексуального опыта юношей и девушек и то по конкурсу. А вы, как я погляжу, первые и вторые, а я - третий ребёнок в семье. И не просто третий... А третий сын!" Члены комиссии за головы взялись, возмутились моему бунтарскому поведению и такой постановке вопроса. А к тому времени у меня уже два сына было. Вот я им и говорю, чтобы те, у кого два сына есть, руку подняли. Все разом замолчали, вот видите, стал я их на путь истинный наставлять, ни у кого из вас нет корней. И к тому же вы до сих пор их не пустили. Я комсомолец, общественник. Да на таких людей, как я, ориентироваться надо. В пример ставить. И к тому же я противник алкоголя и табака даже в минимальных дозах. Словом, пока они совещались, я смотался за сек-ретарём комсомольской организации. Уговорил её за меня заступиться. Мне повезло - бойкая дивчина, у которой был и непьющий муж и сын, целую лекцию им в мою поддержку прочитала, в том числе о необходимости целомудрия в инсти-тутских стенах. Если бы не она, не её логические доводы и не её классные документы, чует сердце моё, меня бы не приняли.
  - Так вы что, трезвенник? - прервала мой монолог моя подопытная. - Сомневаюсь...
  - Не только я, но и семья моя свободна от алкоголя. Теперь верите?
  - Всё это словеса, сотрясание воздуха, так сказать. Семьдесят лет нас, русских, мордовали. И так, что от нравственности и веры в светлое будущее пшик остался. А вы крещённый?
  - А как же, - не моргнув глазом, отвечал я. - Мы ведь люди русские хотя и не молимся, но традиции православные, такие как Рождество, Пасха, Троица, Масленица соблюдаем.
  Сомнения, видно, терзали мою посетитель-ницу.
  - Где я только не была... Могут материнства лишить. Нет ни воли, ни веры, ни во что. Иногда думаю, до чего учителка дошла. Второй год не в школе. Газеты распространяю. Дело наваристое, так рэкетиры одолевают. Вроде бы и ничего - жа-ловаться-то некому. Знаете анекдот про жёлудя?
  Только сейчас до меня дошло, что кандидат на исцеление "тёпленькая". Раз так, надо за-кругляться и назначать на другой раз. И строго-настрого предупредить, чтоб ни грамма алкоголя перед приёмом у врачевателя. Пусть воздержит-ся.
  - Да вы меня не слушаете.
  - Слушаю, я весь во внимании.
  - Так вот, - стала она просвещать меня, - лежит жёлудь в грязи. Свиньи по нёму топчутся, а жаловаться бедолаге некому. Куда не посмот-рит - вокруг дубы...
  Смеюсь и я вместе с рассказчицей. Смешно ведь! Действительно, если вокруг тебя дубы, кому жаловаться на социальную несправедливость?
  - Выход у вас один, - возвращаюсь к делу, - завязать с пьянкой-гулянкой, и восстановиться в школе.
  - Легко говорить. Кто меня возьмёт? Иногда, - голос её осёкся, задрожал, - жить не хочется... Привязался позавчера ко мне один хмырь. "Со мной поедешь, - ласково-угрожающим тоном го-ворит, - жду в машине". Я ему про мужа толкую, про детей, что меня дома ждут. Бесполезно всё. С бандитами шутки плохи. Не понаслышке знаю...
  - И вы поехали?
  Чувствую, что так вот поднимется и уйдёт в небытие. Раз дошла до ручки, поэтому, не дожи-даясь ответа, продолжаю:
  - Мама ваша верит, что не всё потеряно и вас можно, а от себя добавлю, нужно избавить от злоупотребления алкогольных напитков.
  - А толку что? Как жить дальше? Вот была на встрече с Говорухиным Станиславом. Знаете его?
  - Кто же его не знает? Замечательный кино-режиссер, а вот как политик слабоват. На пятёр-ку не тянет. Ну и что он такого сказал, что вы сейчас, когда решается судьба ваша под вопросом "пить или не пить" вдруг вспомнили о нём?
  - И с Шукшиным не были знакомы?
  Я мотнул головой, развёл руками.
  - Не имел чести.
  - Напрягите память. Помните, всё писатель спрашивал: "Что с нами происходит?" А ответа так и не дал. И Говорухин на вопрос: "Как жить дальше?" - отвечает: "Не знаю". А вы знаете?
  - Знаю!.. Надо немедленно отстранить от по-литической и экономической власти патологию социального восприятия бытия. А для этого надо принять соответствующие законы, разумеется, с разъяснительными комментариями.
  - Вижу недоумение во взгляде пациентки, да её непонимание легко объяснимо. Надо разъ-яснить.
  - Вот у вас растёт сын...
  - И что из этого следует? Не только у меня.
  - Так вот способность человека независимо от пола, то ли мужчина, то ли женщина, физио-логически здорового выродить мужское начало, то есть не иметь сына, называется патологией со-циального восприятия бытия. Именно она в 1985 году пришла к власти в СССР. Вот и получается заколдованный круг: интеллигенция мудрствует, людей баламутит, а вывести страну из кризиса экономики и политической власти не могут ни академики, ни политики.
  - Вы прямо телепат. Мои мысли читаете. Если б не было бы криминальной революции семнадцатого года, жизнь была бы другой.
  - Какой?
  - Без коммуняк. У каждого была бы собст-венность, и мы бы не спивались. Смысл жизни нужен.
  - А разве для большинства людей не в детях смысл жизни?
  - Зачем нищету плодить?.. Заговорилась я с вами, а ведь мне пора домой. Я пошла, - Вален-тина Никитична поднялась, засобиралась. - Так помочь мне вы, бессильны, я так и, знала.
  - Я вам время назначу, а лучше позвоните, когда надумаете, милости прошу. И тогда...
  - Что вы будете со мной делать?
  - Восстанавливать вашу рассудочную дея-тельность.
  - А как?
  - Это тайна.
  Ещё раз, осмотрев меня и аудиторию, она задержалась у входной двери.
  - Вы здесь работаете?
  - Три года, как я здесь.
  Её любопытство и нежелание лечиться по-началу тяготили меня, а потом я почему-то раз-веселился.
  - Понимаете, здесь, в Институте повышения квалификации руководящих работников...
  - Каких?.. Каких?
  - Руководящих... Оказался я совершенно случайно. Вотинов наобещал молочные реки с кисельными берегами...
  - Кто-кто?
  - Завкафедрой иностранных языков.
  - Совсем заврались! Какое отношение меди-цина к иностранным языкам имеет? Жду объяс-нений!
  - Да вы присаживайтесь?
  - Спасибо, насиделась. С вами всё ясно!
  - Пора в дурдом?
  - Я этого не говорила. А что вы ещё можете?
  "Гипнотизер я или не гипнотизер?" - поду-мал я и, подойдя к ней на расстояние вытянутой руки, попросил закрыть глаза.
  - А зачем?
  - Положено так. Ну, - я намеренно сделал паузу, - если не хотите закрывать глаза, пожа-луйста, право выбора за вами, можете не закры-вать.
  Через минуту разъяснительного монолога, который всегда есть про запас у профессионала-гипнолога, чтобы усыпить бдительность Фомы неверующего, инквизиторша была далеко-далеко на лазурном берегу самого синего в мире теплого моря. Нашенского и ненашенского - Чёрного!
  - Тебя зовут Надя, - утвердительно загово-рил я. - И ты двенадцатилетняя девочка. Здоро-вая и нормальная. А почему? Да потому что и папа, и мама у тебя не курят и не пьянствуют. С родителями тебе повезло. И ты в своей взрослой жизни пьянствовать не будешь. Ни по-чёрному, ни По-белому. Как тебя зовут?
  Я убедился, что она действительно перево-плотилась в Надю. Как положено, провёл профи-лактический сеанс по полной программе. Минут через сорок глаза распахнулись. Ясный взор красноречиво говорил о стопроцентной удаче.
  - Как вас звать-величать?
  Прежде чем ответить, Валентина Никитич-на огляделась, пощупала свою сумку, вроде убе-ждаясь, что всё на месте, облегчённо вздохнула.
  - Я не спала. Всё слышала.
  - Верю, охотно верю. Всё это время, - я по-смотрел на свои часы, - мы беседовали с вами про институт повышения квалификации руководящих работников. Вы наверняка знаете, повышением какой квалификации занимаются подобные учебные заведения в нашей стране. Не знаете?.. Следовало бы каждому честному человеку знать это. Надо же подготовить руководящие кадры по освобождению людей от работы и зарплаты, от отдыха и лечения, хороших, полезных книг и от полноценного питания. Вот для этого и "трудятся" в поте лица господа и товарищи в кавычках. Теперь по существу. Вы пришли ко мне для чего?
  - Для профилактики.
  - Верно. Каждому человеку нужна сейчас профилактика от пакостного воздействия Амери-ки на умы так называемых полукровок россиян, для стабильности, без которой немыслимо ника-кое здоровье. Этим и занимается Социальная ло-гика разума, по законам которой и происходят чудеса исцеления от заболеваний. Случается, что мгновенно улетучивается потребность организма пьяницы в спиртных напитках.
  - Я не пью.
  - Знаю. И что, вообще никогда не употреб-ляли?
  - Изредка, но не больше рюмки. И, слава бо-гу.
  - Бог к алкоголизму никакого отношения не имеет.
  Валентина Никитична зарделась:
  - Да это я к слову. Традиционно все мы пра-вославные. Я думаю, что боги нужны для людей ущербных. Бездетных, к примеру... Для насиль-ников, наёмных убийц, мошенников, казнокра-дов и всякого рода прохвостов.
  - Вроде предателей-перерожденцев КПСС прозападной ориентации - нынешних лапшу ве-шателей на уши подрастающему поколению, - поддержал я её. - И муж такого мнения?
  При слове "муж" исцелённая пациентка за-думалась, но ненадолго, решительно поднялась.
  - Это мои проблемы!
  - Основой здорового социалистического госу-дарства являлась семья, так?
  Она поддакнула, а я продолжал:
  - Из истории мы знаем - рушится социали-стическая семья - рушится СССР как государство рабочих и крестьян и трудовой интеллигенции. Что надо сделать, чтобы восстановить здоровье насильно оккупированного националистами Со-ветского Союза, расчленённого против воли на-рода на так называемые суверенные государства? А здоровье, как известно, бывает политическое и экономическое, физиологическое и психическое.
  - Надо сохранить для начала возрождения семью как ячейку государства, а остальное при-ложится, - утвердительно произнесла Валентина Никитична и на глаза, уже не такие синюшные навернулись слёзы.
  - И вы знаете как!.. И последний вопрос: кто вас ко мне для профилактики направил?
  - Мама.
  - Я так и предполагал, что мать.
  - Не знаю как у вас лично, но у меня мама. И я сама мама.
  - Согласен!.. Передайте маме своей моё ис-креннее восхищение. У её дочери есть то, чего нет, и никогда не будет ни у нынешнего прези-дента России, ни у его друга - своего в доску Бил-ла - сына. А теперь надо чтобы и у сына был сын, вот тогда и возродится государство как держава. Честь и слава вам, здоровым и нормальным рус-ским людям, не способным на эмиграцию и из-мену социалистической Родине... Естественно той, которая пишется с большой буквы.
  - Я вам что-нибудь должна?
  - Так вы лечиться приходили от алкоголя?
  - Вообще мы с мужем не пьющие.
  - Я вам охотно верю. Не хотел вас обидеть. Насколько я вас понял, вы зашли на минутку для профилактической беседы, так как на наши бедные головушки свалилось столько дерьмовой информации, что впору тронуться. Мы с вами от-кровенно побеседовали. Сами знаете лечение ал-коголизма нынче дорогое, а вот профилактика бесплатная. Кланяйтесь... как правильнее ска-зать, маме или матери?
  - Маме.
  Мне показалось, что, выйдя в коридор, Ва-лентина Никитична не сумела сдержать слёз. Когда я выходил, вахтёр, бывший кэгебист, поинтересовался:
  - Геннадий Васильевич, что ты со своими пациентками делаешь, что они от радости плачут и смеются как дети?
  - Сроднились со своими болезнями да вред-ными привычками, вот и плачут, расставаясь. А если говорить серьёзно, случается, что не только они, но и я плачу, да и как не плакать, ведь по-мог в горе человеку, а может и спас от неминуе-мой смерти.
  Через полгода мама Валентины Никитичны позвонила, и всё удивлялась, как так, шарлата-нов-дармоедов всех наперечёт Россия православ-ная знает, а вот истинных сынов своих - гениев ни по телевизору, ни в средствах массовой ин-формации не видать, не слыхать. Воистину Рос-сия - страна простаков с "Полем чудес".
  Я бы уточнил, Российская Федерация территориально является составной частью приемника царской России, СССР - нынешнего СНГ - стран независимых государств. На самом деле СНГ - это аббревиатура от "Сбылись Надёжды Гитлера". Территория зомбированных спецслужбами США и НАТО руководителей, закодированного населения и живущего за чертой бедности советского народа, ни на минуту не прекращающего сопротивления антинародному оккупационному режиму диаспор под красным знаменем Победы с серпом и молотом за восстановление государства в священных границах СССР, за самоуправление и народовластие на местах проживания.
  1994 г.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  ПРОВЕРКА НА ВШИВОСТЬ
  
  Мой давний знакомый Илья Бершадский из Одессы, бедолага-еврей, бесхитростный и не жадный, потому и безденежный, написал мне письмо, в котором просил совета, как стать гип-нотизёром? Это были восьмидесятые годы, я ра-ботал вахтёром - сутки через трое - так, для ви-димости, чтобы не сочли тунеядцем, на самом де-ле я сочинял роман, так пока и неизданный, и подрабатывал уроками английского языка на дому. Мне пришло в голову пригласить его к себе и попытаться спасти его от одиночества. Так, чтобы он создал семью, имел сына, а лучше двоих, и чтобы поменял свою работу кочегара в санатории на работу, достойную его интеллекта. Он начитан, следит за собой. Не пьёт и не курит, а вот не повезло с первым браком. Русская жена, парикмахерша, оказалась принципиальной была против детей от еврея. Развёлся с ней, так как думал, что может, со вторым браком повезёт. В письме был телефон, он мог бы мне позвонить, но номера нашего телефона не знал. Я сам ему и позвонил. И мы с ним договорились, что по окон-чании отопительного сезона он ко мне и приедет. И действительно, прибыл поездом, с огромней-шим чемоданом на колёсиках. Всё чин-чинарём, я и встретил и ключ запасной выделил, и семье моей он понравился. И стал я его для солидности своим последователем-ассистентом величать. И ему это очень понравилось. Правда, до того, что-бы его загипнотизировать, дело не дошло, вроде надобности не было. Рассуждения его мне нрави-лись к тому же, он относился равнодушно и к ал-коголю и курению.
  Ко мне тогда на занятия английским язы-ком двое учеников ходили. Отзанимаются и сразу оплачивают. Деньги тогда наши советские вес имели, доллару не уступали.
  Вот Илюша, так я его называл, так как мы с ним почти одногодки, меня после занятия и спрашивает:
  - А можно вот узнать, будут ли у человека дети?
  - Давай, и узнаем, - сказал я ему. - Вот у те-бя двое будет: и девочка и мальчик.
  - А как они могут появиться, если я даже и не женат?
  - А мы тебя женим, долго ли кого с моими способностями охмурить, - засмеялся я.
  А вот он отнёсся совершенно серьёзно к гип-нозу.
  - А можно человека заставить под гипнозом убить другого?
  - Не знаю, - чистосердечно признался я. - Не пробовал.
  - Давай ради интереса поэкспериментируем.
  И мы наметили комплекс мероприятий, в том числе: можно ли зомбировать человека или это враньё?
  На следующий день, как только появился один из учеников, я его усыпил, и с помощью Илюши положил его на два стола на затылок и пятки.
  - Тело одеревенело. Мышцы стальные, - за-говорил я. В этот ответственный момент звонок оповестил о приходе второго ученика. - Ничего, продолжаем спать. Что бы с тобой, человек, ни произошло там, где ты сейчас и в пространстве и во времени - ты будешь спать!
  Не успел второй ученик со мной поздоро-ваться, как я и его усыпил. И так же в другой стороне комнаты его подвесили на двух стульях.
  Мой новоявленный ассистент толковым ока-зался. И давай на бумаге давать разные реко-мендации, что мне делать.
  - Вот вы пришли домой с работы. (У моих великовозрастных учеников были жёны, но до детей, правда, дело не дошло.) А там... но держи-те пока себя в руках. Вот видите, - мы поставили одного ученика в вертикальное положение, - мать вашу твари поганые бутылкой по голове... Мы одного из бандюг поймали, вот, привязанный на стуле сидит. Вы плачете. - На самом деле мой ученик и не собирался плакать. Но вот пробудилась и в нём жалость, почувствовал беду-горе. И зарыдал. - А жену изнасиловали и тоже убили. Говорят, насильников соседи видели, четверо их было. Такова реальность. Скоро и у нас будет такая же житуха, как в боевиках американских по-казывают. Пока "воронок" не подъехал, возьмите ружьё двуствольное, оно заряжено, и сразу из двух стволов и рассчитайтесь сполна хотя бы с одним из мерзавцев.
  - Нет, - вдруг выдавливает дрожащими гу-бами мой подопечный. - Я резать его на куски бу-ду.
  - Пусть режет, - подаёт мне шариковую руч-ку Илюша.
  - Вот тебе тесак, приступай, полчаса в твоём распоряжении, пока нас здесь легавые не засту-кали. Уложишься?
  Утвердительный кивок головой. И вдруг поднятая рука с ручкой-"тесаком" так и застыла в воздухе, а затем, несмотря на мои жёсткие при-казы, так и не поднялась, но и "оружие" из паль-цев не выпустила. Вот она, правда, - не каждый способен убить!
  Внушение не сработало. И я утешился тем, что стал ученика убеждать, что у мужчины, ко-нечно, здорового и нормального, должны быть дети, а сын обязательно. И чтобы он, замеча-тельный человек, додумался о здоровом продол-жении отцовского рода.
  Вывел его в коридор. Он сосчитал в уме до двадцати пяти и пришёл в себя. И я спросил его, будет ли у него сын. Он обещал над этим поду-мать. На том и расстались.
  После того как одного ученика я проводил, экспериментировать стали со вторым, не помню имени, так как для меня во время профилакти-ческого сеанса, не существует ни имён, ни фами-лий.
  - Представляешь, женщину беременную за-резали. Вот зверьё, какое. И это в нашей стране. Совсем, как в Америке. А ты так спокоен. Не мою же, а твою, понимаешь, язвя, твоя душа, жену зарезали. Зачем женился, раз силёнок не хвата-ет, чтобы заступиться за честь и достоинство же-ны своей?
  Наконец-то до бедняги дошло. Побагровел, напрягся из последних сил, и раз мы его в верти-кальное положение и поставили. Я ему на ушко зашептал:
  - Пореши и ты подлеца-насильника. Лучше застрели из "Макарова" или мозги вышиби "Ка-лашниковым". Как знаешь, так и поступай!
  Несчастный только мычал что-то несуразное в своём безутешном горе. Вроде бы язык от страха, отнялся.
  - С левой стороны лежат на столе тесаки, ре-заки, топоры, - подсказал я ему, - а с правой - "максим" легендарный, Чапаевский, на нём Ан-ка-пулеметчица беляков на тот свет отправляла. "ТТ", "кольты". А вот и товарищ маузер - гени-альнейшее творение изобретателя. Без него и ре-волюция была б не революция.
  По тому, как руки ученика шарили по левой стороне, я догадался, что ему надо, и дал, приговаривая, что это тесак, режет наверняка, шариковую ручку, которой так и не воспользовался первый испытуемый.
  Давая свободу действий, я заверил его, что гениальнейший борец за мир во всём мире Лео-нид Ильич Брежнев подписал Указ, по которому разрешается всех убийц и насильников "мочить" на месте преступления. И к тому же возмездие поощряется, а совершившему акт возмездия дают Героя Советского Союза и крупное денежное вознаграждение.
  Ученик мой, подняв с воображаемым теса-ком руку; взревел, как должно быть ревёт изра-ненное животное, и вдруг пальцы разжались и тесак-ручка выпала на пол. Я наклонился, под-нял и вложил ему в руку.
  - Ты ведь воин. Правдолюб. Стоишь на сто-роне справедливости. Что же получается, жены и матери нет в живых, а маньяки-убийцы разгули-вают на свободе. Разве это справедливо? Вот од-ного поймали, такая возможность самому приго-ворить негодяя к "вышке" и исполнить приговор, то есть отомстить за родных и близких. А ты ни-как не решаешься. Может, ты с ними заодно?
  Ученик отрицательно мотает головой. Я приказываю резать, стрелять, убеждая, что неку-да будет честно живущим людям податься, раз как грибы в нашем Отечестве плодятся бандюги.
  Илюша подаёт мне бумагу, на которой на-писал, чтобы я подопытного кролика предупре-дил, что бандиты возвращаются и надо защи-щаться, иначе крышка. И я сунул ученику одёж-ную щетку с длинной ручкой, заверяя его, что это автомат Калашникова.
  Тот сжал щётку обеими руками, разжал пальцы и швырнул в сторону, хорошо, что не в окно и не в магнитофон. Обхватил голову руками и заплакал, да по-настоящему, так искренне, что и мы обеспокоились. И непростое дело было его привести в чувство. Когда он очнулся, я стоял с мелом у доски. И говорил по-английски. Илюша сидел рядом с ним, как ни в чём не бывало, и усердно списывал с доски сказуемые, как дви-жущую силу повествования. Глаза и Ильюшины и его соседа странно светились, как после озаре-ния.
  - Два часа, как мы с вами английским зани-маемся, - предупредил я ученика, намекая на оплату. За экспериментами я и забыл с первого ученика деньги взять. Так он и выпорхнул за дверь, не расплатившись. Надо, подумал я, хоть время это компенсировать. Жить-то хочется, а кушать надо каждый день. Богатый, что видно из манер и поведения, ученик расплатился и сказал, что звонить будет, когда придёт. Но так и по сегодняшний день звонит.
  Что касается ученика, который не заплатил, то я сам ему позвонил через четыре года, про-сматривая свои старые записи, его вспомнил. Трубку сняла его жена, слышался детский лепет. И я поинтересовался, мальчик или девочка, ра-зумеется, предварительно представившись и уз-нав, что хозяина нет дома. И когда узнал, что у них мальчик, - был рад, всё-таки не зря убил время, а что касается компенсации за свой сози-дательный труд, так она на его совести.
  1987 г.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  НУ, ЕГО К ЛЕШЕМУ
  
  В конце 80-х, когда тысячи наших соотече-ственников намылились драпать с награблен-ным на "Запад с человеческим лицом", многим в первую очередь понадобилось знание английско-го языка. Курсов тогда было мало. Ко мне, как учителю-изобретателю и автору учебника "Анг-лийский по наитию", желающие "спиик" посыпа-лись как из рога изобилия. Тогда я практиковал дома. Звонит один как-то раз в двенадцатом часу ночи и спрашивает: "На каком уровне я буду знать "инглиш?" "
  - Приезжайте! На месте и разберёмся, - на-зываю адрес и согласовываю время.
  На другой день точно, а назначенное время снова звонит. Узнаю голос.
  - До 14 часов не успеваю. Знаете, за городом нахожусь. Проблемы с транспортом но, думаю, уложусь.
  - Хорошо, Валера, - соглашаюсь я, - окей, бу-ду ждать.
  Кандидат в студенты действительно при-шёл, но в седьмом часу вечера. Начало декабря - промозглая погода, ничего хорошего путнику не сулит.
  Всё на нём, как и полагается москвичу, не тунеядцу и не проходимцу, радует глаз. Что от-радно, совсем трезвый, даже, видать, пивом ба-ночным не побаловался.
  - А я его не люблю, - когда я шутки ради ос-ведомился о его пристрастиях к напиткам. - Я люблю квас и лимонад.
  - Тогда зачем Вам понадобился язык туман-ного Альбиона?
  - Да, мы кооператив открываем, хотим зару-бежные инвестиции привлечь к нам. Сами знае-те, для серьёзных дел - серьёзные деньги нужны.
  - А сын у Вас есть?
  - У меня дочь двенадцати лет.
  - Но ведь у мужика должен быть сын?
  - А зачем растить для армии пушечное мя-со?
  - Тогда всё понятно с вами, - помрачнел я. Было от чего.
  Представьте себе рослого, жилистого, косая сажень в плечах, с правильными чертами лица человека, к тому же трезвого в вечернее время, что на Руси явление крайне редкое в последнее десятилетие. И вдруг - гром и молния в ясный день - не хочет сына.
  - Что понятно-то, что? - взрывается мой посетитель. - И вообще, какое вам дело до того, есть у меня сын или нет. Я пришел английским заниматься, вот давайте и не будем демагогию разводить.
  Я стал в тупик: симпатии развеялись. И мысль, что "денежный мешок" передо мной, ко-торый смотрит на меня как на предмет купли и продажи, удручала меня. Но ведь я не он. И ка-кой я гипнотизёр, если не могу такого волевого человека спасти от вырождения. Не станет ведь первый секретарь Центрального Комитета Ком-мунистической партии Советского Союза (ЦК КПСС) спасать русских мужиков от вырождения и импотенции? Я знал, что ни у него, ни у главы правительства СССР, ни у председателя Верхов-ного Совета СССР не было сыновей. Со всех сто-рон выходило: если я Валеру не спасу, никто его не спасёт.
  - Сели поудобнее! - приступил я к праведно-му делу.
  А он вдруг заупрямился.
  - Я узнать пришёл, в чём суть вашей мето-дики. И каков результат? И если вы кого-нибудь уже обучили, я хотел бы встретиться.
  - Вы Пушкина перечитываете?
  - Причём тут Пушкин? - Валера резко под-нялся и засобирался. - Зря время потерял.
  - Да вы садитесь.
  - Вы хотели сказать: присаживайтесь.
  - Верно! Именно так и хотел сказать. А сесть мы всегда успеем.
  Мы оба улыбнулись друг другу. И он остался сидеть за столом, в то время как я продолжал стоять и, не моргая смотреть на него.
  - Методика проста, как проза Александра Сергеевича.
  Я взял мел и на "доске" (в комнате у меня на одной стене трёхметровая из синтетического материала темно-синего цвета "доска") набросал символы, которыми я пользуюсь.
  - Подойдите сюда, - скомандовал я ему. - Возьмите мел. Я пишу, вы пишите, я говорю, вы произносите. По-русски ничего не переводить. Как будет получаться, так пусть и получается.
  - А произношение?
  - Произношение дело наживное.
  Я включил магнитофон. И несравненный Ричард Диксон стал корректировать и моё, дале-ко не оксфордское произношение.
  Ещё минута, другая. И вот прямо передо мной на ковре в распластанном положении спит гипнотическим сном тот волевой ФОМА НЕВЕ-РУЮЩИЙ - будущий кооператор. А я, как граж-данин Державы, вслух читаю из оппозиционной "МОЛНИИ": "Кооператоры-шакалы свои отмыли капиталы... "
  Чувствую, у меня это здорово получается. Передо мной весь мир, как кажется мне, затаил дыхание. Такого эксперимента никто никогда не ставил - эксперимента на вшивость, на выявле-ние врождённой патологии.
  Гипноз - явление крайне редкое. И то, что учёные мужи называют гипнозом, никакого от-ношения к нему не имеет. Это атавизм. И он свя-зан с жестокостью, но в пределах разумного ради спасения человека, в этом конкретном случае - спасения человека от вырождения отцовского ро-да.
  - Как думаете, вот с чего начинается каж-дый взрослый? - спросил я Валеру, когда он пришёл в себя после сеанса по восстановлению одной из структур разума - продолжения здоро-вого мужского начала. Я по-прежнему стоял у "доски" с мелом в руках, а он за столом (куда я его посадил после многочисленных манипуля-ций).
  - С семьи! - Похоже, он уже оклемался и за-был, что пора домой.
  Эти два часа пролетели так незаметно, что он их и не ощущал.
  - Вот вам уже сорок...
  - Сорок два на носу.
  - И дети есть?
  - Дочь двенадцати лет.
  - Ну, а как насчёт сына?
  - Будет.
  - А если ваша половина не захочет второго ребёнка, тогда как?
  - Морду набью.
  Произнёс так, что у меня навернулись слё-зы: до того обидно стало за прекрасную половину человечества.
  - Зачем так?
  - А оставить меня без сына, это что?
  - Так у "всенародно избранного" такая же картина в семейной жизни - вырождение муж-ского рода, и не только у него.
  - Не думал об этом.
  - Ну, а если б думали - голосовали бы за не-го?
  - Что я дурнее паровоза?!
  - С президентами всё яснее ясного. И всё же, допустим, оплеух надавали, а супруга ваша законная ни в какую. Рожай, говорит, сам, коль такой умный. Как тогда вы поступите?
  Валера задумался, заёрзал на стуле. Резко поднялся, ребром ладони изобразил в воздухе крест.
  - Вот так и поступлю!
  И ушёл, не прощаясь.
  Из опыта жизненного знаю, что генетически здоровый человек всё равно проявится когда-нибудь. Так и в случае с Валерой.
  Много воды утекло с тех пор, когда однажды ранней весной, глубокой ночью уже, звонок телефона, долгий так, характерный для междугородной связи, поставил меня на ноги и заставил мчаться в темноте к аппарату.
  - Геннадий Васильевич?
  - Он самый, - раздельно, соображая, кто бы это мог быть, проговорил я.
  - Это Валера из Нижнего Тагила.
  - Какой Валера? Есть у меня знакомый Ва-лера, так тот из града Ульяновска. А вот из ва-ших мест что-то Валеры не припомню.
  - И всё же поздравьте меня!
  - Охотно поздравляю! Только с чем?
  - Сын у меня родился!
  - Та-ак, в двух словах напомните о себе.
  Валера живописал нашу встречу в Москве.
  - Та-ак... А семья в прежнем составе?
  - Нет! Вторая... Пришлось всё с нуля начи-нать.
  - А как же Москва?
  - Так я с ней и не расставался. Сам-то я мо-сквич, а вот Инночка моя нижнетагильская. У родителей её пока остановились. А там видно бу-дет.
  - А с английским как?
  - Да никак!.. Ну, его к лешему. Мы и своего русского, толком не знаем.
  - Да, языки дело непростое. Не огорчайтесь! В самом Нью-Йорке миллионы общаются по-русски, и знать не желают английского языка. И это незнание им ничуть не мешает здравство-вать.
  - Спасибо за поздравления!
  - И вам спасибо, что отца родного не преда-ли. На таких людях, как мы с вами, стояла, сто-ит, и стоять будет земля наша русская.
  1992 г.
  
  
  
  
  
  
  
  НЕЛЁГКАЯ ЭТА РАБОТА...
  
  О Бадьине Викентии Ивановиче, чекисте 20-х годов, песен не сложено, фильма не постав-лено, так пусть воспоминания мои будут данью светлой памяти о нём.
  Воображение уносит в Измаил, с которым память народная неизменно связывает генера-лиссимуса Суворова и его чудо-богатырей, увеко-веченных на диораме "Взятие крепости Измаил".
  В один из чудесных октябрьских дней 1965 года ко мне в городском автобусе подошёл старик с красными крапинками на сморщенном лице. Поблёскивая окулярами в простенькой черной оправе, он отрекомендовался общественным кон-тролером и решительно потребовал билет.
  Я туда, сюда - нет.
  - А вот здесь, любезный, смотрели? - Старик не спешил меня уличать как зайца.
  К моему удивлению билет оказался под но-гами. На "Будьте повнимательнее с проездными документами!" я, как мне припоминается, за-стеснялся, покраснел и что-то несуразное произ-нёс в своё оправдание.
  В центре мы сошли вместе. Вдруг, уже отой-дя в сторону, он поманил меня пальцем, представился:
  - Бадьин Викентий Иванович, большевик, лектор Всесоюзного общества "Знание".
  Я заинтересовался, разговорились. Викен-тий Иванович был соратником Кирова, лично встречался с Ильичом. Как инженер-строитель руководил демонтажем кремлёвских двуглавых орлов, на века устанавливал рубиновые звёзды во славу Великого Октября.
  Он оказался радушным хозяином, когда я дня через два был приглашён в его добротную двухкомнатную квартиру. Угощал меня чаем с блинами, себя тешил трубкой с ароматным та-бачком. И приходилось прощать ему эту слабость ради его любопытных воспоминаний.
  - Так вот, - сказал он мне во время ответного визита ко мне, - как видишь, я человек слова и дела. Как и условились, сегодня что? Четверг, время - семнадцать, - он хитро подмигнул мне. - Чай как договаривались, завариваю я по своей секретной методе, а это презент, - и на стол он выложил из своего портфеля полулитровую ба-ночку персикового варенья собственноручного приготовления.
  - Вот вы всё о Ленине, да о его человечности на лекциях своих толкуете, а знали ли вы близко Берию?
  - Не только знал, но приходилось с Лаврен-тием Павловичем в одних окопах быть в граж-данскую войну. Знал и его, и семью его хорошо. Отправились мы с Николаевым...
  - Не с тем ли Николаевым, - перебил я Ви-кентия Ивановича, который на ваших глазах за-стрелил Кирова?
  Бадьин вздрогнул, насупился:
  - Чего не знаю, того не знаю.
  - Сами же мне и рассказывали.
  - Что именно?
  - А то самое, что присутствовали, когда раз-дались роковые выстрелы.
  - Вот именно - присутствовал! - погрозил мне Бадьин указательным пальцем. - Присутствовать - это ещё не значит быть очевидцем и свидетелем... Разумеешь? И запомни, любезный, кто и при каких обстоятельствах убил Мироныча, мне не ведомо. Все доводы и версии шиты белыми нитками. А в то, что большевик Лёша Николаев это сделал, - я не верю!
  Викентий Иванович явно чего-то не догова-ривал.
  - И что? Вы пошли с Николаевым... - подсказал я, подавая чай в стакане с тяжёлым подстаканником.
  - Отправились мы раз к Лаврентию Павло-вичу по служебному делу. Выяснили, уточнили, что надо. И вдруг, нарушая установленный эти-кет, товарищ повернулся к Берии. Произошла словесная перепалка. Речь шла о какой-то жен-щине.
  - Баба, она всегда баба. Тьфу! - Николаев сплюнул на пол, растёр сапогом смачный плевок.
  Я так и опешил. Непозволительная дерзость при исполнении служебных обязанностей!
  Лаврентий Павлович поменялся в лице, устремился к двери, запер на ключ. Молча, не сводя с Николаева глаз, подошёл к нему и не-ожиданно для нас обоих дал тому ребром руки по шее, тотчас порывисто обнял ошарашенного аг-рессией товарища и по-христианскому обычаю трижды расцеловал.
  - Почему я это рассказываю, станет тебе, Геннадий, яснее чуть позже.
  Как сейчас вижу Викентия Ивановича: мо-лодо, задорно глядит на меня, усмехается:
  - И не такая уж новость в этом мире, а всё же посмотри на меня. Стариком стал, а челове-ком стать не сподобился.
  - Да человек вы, человек!
  - Ну, какой я человек? Мироныча не сберёг, социализма по Ленину-Сталину не построил, даже, - Викентий Иванович усмехнулся, - рисо-вать не умею. Сижу вот, и тебя, и себя отравой со света божьего сживаю. Разве достоин человек та-кой доли?
  Неожиданно делаю открытие: мне повезло - я родился качественным человеком, потому что свободен, а не раб врождённых дефектов.
  Я молчу озадаченный. Ведь раньше жил просто и совсем как-то не задумывался о природе человека.
  А Викентий Иванович бесстрастно продол-жает:
  - Выходит, не всякий человек полноценный, раз изъян на изъяне. Вот у тебя сын, а у меня... - он помолчал, как бы раздумывая, говорить или промолчать. Наконец решился. Узнал я - дочь у него.
  - Ну и что из того? - возмутился я поначалу. - Невесты тоже нужны.
  - Улавливаешь разницу?
  Вот этого я не улавливал. Понадобилось съесть не один пуд соли, чтобы осознать на своей судьбе - человека с исписанной трудовой книж-кой - пророческие его слова. Но по незнанию сво-ему тогда я лез в бутылку.
  - Вот у Ленина детей не было. И ничего, как говорится, он и теперь живее всех живых.
  - Это лозунг. Род он свой не продолжил. Хо-тя и не по своей воле... А знаешь, этот изуми-тельный человек всю жизнь метался меж двух огней: социализма и демократии.
  - Так это ж хорошо! - воскликнул я.
  - Что ж хорошего? - перестал дымить Бадь-ин. Трубка его сама по себе погасла, и он опять усердно принялся её набивать ароматным таба-ком, просвещая меня. - Получается: и нашим, и вашим. Социализм и демократия как две проти-воположные системы совершенно несовместимы. И я понимаю, за что поплатился Мироныч. Он хотел объять под одной крышей необъятное. Да и не только он. Запомни, Геннадий, каждого, кто посмеет совместить в Отечестве нашем социа-лизм с демократией, - ждёт эшафот и проклятия потомков. Вечная память и слава Иосифу Висса-рионовичу - он провидец, пренебрёг демократи-ей, но, к сожалению, не оставил преемника-единомышленника. Кто посягает на его гений - шавка безмозглая. И, как правило, плохо конча-ет.
  - Викентий Иванович! - не сдержался я. - А репрессии?
  - Давай-ка, чайком с блинами побалуемся. И байку вражью обсудим о развратнике Берии и об изданных в Америке его дневниках с постель-ными сценами. Это не что иное, как плод амо-рального воображения врагов наших - и внешних и внутренних. Я как очевидец и непосредствен-ный участник многих событий тех лет свидетель-ствую достоверность рассказа одного из раскаяв-шихся его палачей, который мне лично довелось услышать.
  Перед расстрелом в декабре пятьдесят третьего года без суда и следствия Лаврентий Павлович не признал себя виновным, ни в каких преступлениях. Под ударом пистолетом по голове он упал на колени, по щекам потекли слёзы, и прохрипел окровавленным ртом:
   "Если среди вас есть ещё большевики, пе-редайте советскому народу, что Лаврентий Берия поплатился за то, что пытался предотвратить государственный переворот с приходом Хруща* и грядущий роспуск Союза Советских Социалистических Республик с приходом к власти подпольных националистических диаспор. Да здравствует великий Ста..."
  Винтовочный залп солдат не дал ему до конца произнести имя вождя и учителя советско-го народа-победителя. И когда он, изрешечённый свинцовыми пулями, упал, как палачам казалось, бездыханным, солдаты облегчённо вздохнули. Но жертва самосуда оказалась живучей. И открыв глаза, Лаврентий Павлович попытался самостоятельно встать на ноги. И ему это удалось. У изумлённых живучестью Берия солдат, должно быть, не хватило мужества на повторный расстрел. И они отказались выполнить приказ офицера. За саботаж их впоследствии всех расстреляли. Берия всё же успел произнести имя вождя и вдохновителя всех наших побед. Офицер, подойдя вплотную, приставил пистолет к сердцу и, закрыв глаза, разрядил трясущимися руками всю обойму. Пошли слухи, что в скором времени он застрелился, я думаю, ему отомстили.
  По щекам Бадьина текли слёзы. Взволно-ванный я молчал. Отдышавшись, старый чекист продолжал, попыхивая трубкой, как ни в чём не бывало, как ни странно, но с сухими глазами. Непонятно было, когда они успели высохнуть.
  - Фундаментом жизни Лаврентия Павлови-ча была семья, и создавал он её основательно, жену и сына Серго обожал. А вот оклеветать его надо было, чтобы развенчать гений Сталина. По-кончив со Сталиным, взяться за Ленина. И он чутьём своим особенным, Бериевским, это чувст-вовал, возможно, и хотел предотвратить надви-гающуюся беду - приход самодура к власти, по-тому и позволял себе вульгарные выходки, вроде той, о которой я только что рассказал. Не могу даже вообразить его, порядочного во всех отно-шениях человека, в объятиях какой-то женщины, а не жены его, красавицы Нины Теймуразовны. Байки всё это! Ладно, хватит об этом! А теперь рассмотрим твой вопрос об арестах якобы ни в чём не повинных людей. Ты меня неделю назад спросил, верю ли я в коммунизм. - И он, наливая мне чай, рассмеялся, рассмеялся и я.
  - Так вот, враги Октября, а их заметь, стано-вится всё больше и больше на окраинах - в рес-публиках Союза...
  - А с чем это связано?
  - А связано это, по моему разумению, с неви-данной бесхозяйственностью и разбазариванием наших богатств после смерти учителя и вождя. Да ты дай сказать! Так вот, враги наши на во-прос "Что такое коммунизм?" отвечают: "Это кит, который стал воблою при социализме". Развитом, разумеется. Оглядись, есть ли он, развитой со-циализм в суровой действительности? Сталин-скую конституцию поменяли на Брежневскую. И что получилось? Тунеядцы на каждом шагу, ва-лютные шлюхи, бичи в пароходстве. Ты вот язык туманного Альбиона зубришь, а знать, поди, не знаешь, что в переводе на русский означает слово заморское "бич"?
  Слово "бич" я по доброте своей воспринимал как моряк в резерве. Ан нет, оказывается, Бадь-ин меня, так сказать, просветил. Теперь знаю: сука (bitch).
  - Так вот, активизировались бичи в прямом смысле. ВКП (б) заменили на безликую КПСС - кормушку для партократов. Мразь затаилась в руководстве и заморозила строительство нашего светлого будущего. "Галочки" ставят, ЦК КПСС дифирамбы поют, верных "ленинцев" славят и докладывают: "Объект сдан в срок (или досрочно) в эксплуатацию со знаком качества!" А на самом деле ничего и не думали сдавать. Денежки наши, советские, как говорится, прикарманивают. А тем временем Запад средств не жалеет на растление советских руководителей, а ЦРУ диссидентов содержит, финансирует антисоветскую деятельность. Всё больше и больше русских людей в рядах обездоленных и безработных.
  Думается мне, разгадка этого вредительства в том, что когда так называемых врагов народа забирали в тридцать седьмом, они просили, слёз-но, заметь, своих детей: учись, сынок, дочка, как следует! Будь пионером, пионеркой! Комсомоль-цем, комсомолкой! Вступай в партию! Но помни репрессированную мать! Помни репрессирован-ного отца! Репрессированного дядю! И когда зай-мешь положение в обществе - отомсти! Незаметно придёт и экономика, и культура, и наука в упадок. Разрушится хозяйство. Иссякнет энтузиазм. Разуверятся люди в правильном пути. И тогда во всем обвинят Маркса - Энгельса - Ленина - Сталина.
  - Вы что? - взъерепенился я. - Неужели та-кое когда-либо возможно?
  - По себе знаю! - возвысил голос Викентий Иванович. - Ещё два года назад Бадьину, как персональному пенсионеру всесоюзного масшта-ба, - и почёт и уважение. А вчера вот обратился к первому секретарю горкома - ноль внимания. И знаю, почему!
  - Почему?
  - Подлость на каждом шагу... Разве совет-ские люди защищали Волгоград?
  - Конечно, нет. Сталинград!
   - Вот! Пораскинь мозгами, подумай! По-чему отстояли Сталинград и не сдали врагу?.. Киев сдали? Сдали! И красавицу Одессу сдали! Как не печально, но это исторический факт.
  - А вот Ленинград не сдали! - произнёс я, имея в виду массовый героизм не только воинов Красной Армии, но и жителей блокадного города.
   - А почему? - с улыбкой уставился на меня Бадьин, попыхивая трубкой.
   - Почему? Почему? Потому и не сдали, что Ленинград...
   - Молодец! - вскрикнул мой наставник, не дав мне договорить. - Я знал, что правильно от-ветишь. Не сдали Ленинград, не сдали Сталин-град, потому что это означало бы измену Родине. Понимаешь измену той Родине, которая пишется с большой буквы. И которую предал мстительный Хрущёв, по своему незнанию, что творит, после смерти вождя и учителя.
   - Социалистической Родине, - догадался я. И вдруг меня озарило, что Ленинград - это не просто город, а город Ленина. Сталинград - это город Сталина. Я сказал об этом Бадьину. Он меня похвалил и, между прочим, предсказал большое плавание под Алыми парусами. Слегка пожурил меня за незнание творчества Александ-ра Грина, знаменитого советского писателя-фантаста и Человека.
   - Вы считаете только потому? Потому что... - но Бадьин меня перебил:
  - Ты вот студент, так сказать "эта бой" (at-a-boy), а логику тебе не преподают, а почему? Зна-ешь?
  Действительно, почему? Понадобились де-сятилетия, чтобы понять.
   - Трудное это дело - сохранить в себе Ваше величество человека, - вернулся Викентий Ива-нович к старой теме. - А по нынешним временам - недостижимое.
  Спровоцированный заманчивой возможно-стью называть вещи своими именами, я подхва-тил эту идею и выпалил:
   - Выходит, если человек вырождается по собственному почину, то он мерзавец? - Сообра-зив, что Бадьина ранит эта тема, прикусил язык, но поздно.
   - Всё имеет конкретное своё название, - не моргнув, твёрдо сказал Бадьин, - и в этом случае подойдёт весомое слово "выродок". А в эпоху Ста-лина таких людей называли бракоделами.
  - С вами, Викентий Иванович, мне лично всё понятно: штурм Зимнего дворца, вся власть Советам!.. Тут не до продолжения отцовского ро-да, - попытался я задним ходом оправдать свою бестактность.
  - Жизнь есть жизнь и никаких скидок нико-му! - Бадьин не хотел жалости.
  В первый раз приоткрылась мне другая ло-гика, которую и назвал я уже в зрелом возрасте, Социальной. Эта логика, когда говорят одно и то же, но не об одном и том же.
  - Ум у тебя, Геннадий, социальный, - хлоп-нул Бадьин меня по плечу. - Потому и небезраз-лична тебе судьба нашей Родины!
  - А у вас какой ум? - смутился я. - Да вы пробуйте мармелад.
  Викентий Иванович ушёл как бы в себя, замкнулся на какое-то время, видимо никогда не задумывался над таким вопросом. Я воспользо-вался его замешательством, пожаловался:
  - Чует мое сердце - стану неучем с дипло-мом.
  - Не твоя вина в том.
  - А чья?
  - Мудрёный вопрос. Ответ на него есть у ло-гики. У знаменитого Джека Лондона написан об этом роман, так он и до сих пор не издан.
  - Почему?
  - Боятся! Из всех руководителей советских только Сталин преуспел в своем разумении, а иначе не смог бы бывший политический ссыль-ный почти тридцать лет бессменно стоять у руля. Сумел в наследии Ленина рассмотреть через рентген своего жизненного пути, многострадального и праведного, чёткий план построения социализма в нашей многонациональной стране. Трагедия наша не в Октябре семнадцатого, а в преждевременной смерти вождя и учителя. Осиротела страна наша могучая, потеряв кормчего. Плач и горе по этой потере - помяни моё слово - в пятьдесят третьем году не закончились, они ещё впереди, многократно усиленные. Я уже нет, а ты доживёшь до тех перемен, когда и Берия Лав-рентий Павлович и Сталин Иосиф Виссарионо-вич будут реабилитированы. Ведь вспомни, как мы жили. Кто не работает, тот не ест! А что сей-час? Как по-английски "вверх тормашками"?
  К стыду своему, я не знал. Развёл руками и в незнании чистосердечно признался. Бадьин и на этот раз просветил: "апсайд даун*". Я почти-тельно слушал:
  - Перевернулся мир, что называется, "upside down*". Социализмом и не пахнет. В Измаиле тысячи безработных. По блату всё достать можно. Таланту хода нет. И мыкается он по стране в поисках себе применения. Будь терпелив, привыкая к лишениям и безденежью, так заведено, в мире глупцов и хищников. Только у посредственности и кошель побольше, и брюхо потолще, и пост повыше, и чинопочитание, а у тебя ничегошеньки, кроме сына. Утешайся тем, что не зря мучаешься, но от мечты своей сокровенной не отступай.
  Викентий Иванович вновь раскурил трубку.
  - В чём сила Сталина? - вернулся я к фено-мену исторической личности. - Он бы такого сей-час не допустил?
  - И не сомневайся. А сила - в простоте. Ты его труды почитай. Своё мировоззрение он не на-вязывает, а разъясняет. Сам вдумайся, вживись в одну из мыслей гения: "если достигший совер-шеннолетия человек, разумеется, психически здоровый, не хочет ни работать, ни учиться доб-ровольно, надо его заставить это делать силой, - иначе он скурвится, и сформируется в преступ-ника". При Сталине участковые милиционеры не только контролировали жителей своего участка, но и трудоустраивали. А сейчас что? Милиция привлекает к ответственности за тунеядство, а помощи в трудоустройстве не оказывает. Пара-докс!
  - Это я понимаю.
  - Вот если бы наши безмозглые руководите-ли могли бы осознавать, в чём разница работы их и символа советской власти, товарища Сталина, было бы всё иначе.
  - По вашей логике получается, что они по-нимают, а осознать, - я замолчал на полуслове, так и не выразив всего того, чем было пронизано всё моё существо.
  Бадьин помог мне разобраться и в этом не-простом вопросе.
  - Вот именно. Мы, старшее поколение, осоз-навали то, что творили, нынешнее поколение разрушает больше, чем созидает.
  - Хорошо! И в чём заключается разница ра-боты...
  - А в том, - попыхивая трубкой, засмеялся Бадьин, так и не дав мне возможности сформу-лировать вопрос, - что нелёгкая это работа, как уже сказал известный поэт, из болота, понима-ешь... что я хочу сказать?
  - Понимаю, - неожиданно для самого себя расхохотался я, машинально завершая фразу, - тащить бегемота!
  - Вижу, понимаешь с полуслова! Так вот, ведь мужик нашенский русский, как утверждают жиды, пока гром не грянет - не перекрестится. Говоришь: не пей - а он через пять минут уже нализался. Ему говоришь: не воруй - а он всё равно, что плохо лежит, стащит.
  - Жиду говоришь, - подхватил я, - будь "эта боем" (молодцом) at-a-boy, не смоли, а он всё рав-но, пока лёгкие свои не угробит, сам не свой. Да ещё людей истинно русских, которые запаха си-гарет, а не то, что трубки, не переносят, одурма-нивает, со света сживает.
  Бадьин стремительно вынул трубку изо рта, загасил её, сунул в карман. Тут же засобирался, ссылаясь на занятость: запамятовал мол, что к двадцати часам надо быть на автобусной оста-новке как штык - из Одессы приезжает дочь с внуками.
  И до конца дней своих, а жизнь Викентия Ивановича была долгой и насыщенной общест-венной работой, он так больше и не курил. А ко-гда, по рассказам его знавшим, предлагали, воз-мущался и заявлял, что не для того Бадьин ро-дился, крестился и живёт, чтобы от рака лёгких отойти преждевременно в мир иной.
  1995 г.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  КОГДА Я БЫЛ ПИРАТОМ-
  КОНТРАБАНДИСТОМ...
  
  - Святой вы человек, Геннадий Васильевич!
  Так сложилась моя судьба, что восхищение собой и противостоянием всему тому, что рушит человека, я считаю нормой жизни, и потому от комплиментов не таю. Конечно, доброе слово все-гда приятно. А сейчас я сразу же уловил, что фраза моего незваного - непрошеного гостя за чашкой чая с оладушками и его малиновым ва-реньем с дороги отнюдь не лестна для меня, ибо имеет тот обидный смысл, когда под святостью на Руси подразумевают простоту, что хуже воровства. Да и произнес её Павлов, хорошенько оглядев моё порядком обветшалое жилище. Его можно понять. Павлов нагрянул ко мне из Ульяновска, где он довольно успешно занимается производством недорогой и красивой мебели и донельзя горд своим званием предпринимателя. Ему, как человеку с периферии, непонятно, как можно довести свой дом до такого плачевного состояния. Но самое главное - Павлов разочарован. Он приехал к человеку редких способностей. Обладание, которыми неизмеримо подняло меня в его глазах, потому что при встрече нашей в Ульяновске я занимался ни много, ни мало исцелением его дражайшей тёщи от мучавшей её два года астмы. Тёща теперь прославляет своего избавителя, рекомендует всем знакомым и родственникам московского гения, а гений-то, оказывается, живёт в давно неремонтируемом жилище в окружении некрасивых старых вещей. Я понимаю разочарование Павлова, согласен с ним, и всё же отвечаю, чуть набычившись:
  - И в чём, интересно, моя святость?
  - Ну, к чему такая скромность?! - не унимал-ся Павлов. - Не я ведь врачую людей, и души их заблудшие воскрешаю. Да! Да! Вы - чудотворец, о котором пока человечество ничего не знает! А ведь у тёщи моей неизлечимая болезнь.
  - Была.
  - Верно!.. Была и сплыла! Вот оно чудо! Та-ким, как вы - честь и хвала!
  Я чувствовал, что неспроста Павлов лесть расточает, не такой уж он человек, чтобы дифи-рамбы петь. И точно!
  Своим участием в моей судьбе Павлов дал понять, что та свобода, которой я так восхищался, не что иное, как блеф. Обидно, конечно, что деятельность моя в настоящее время как-то сошла на нет. Скажем, вы желаете заниматься тем, что вам нравится, да ещё так, как это преподносится в шоу-бизнесе и рекламных проспектах. На самом деле всё теперь банально упирается в отсутствие средств. Методы, которыми их можно было сделать в недалекие времена начала экономической свободы, обернувшейся развалом нашей державы, мне неведомы, недоступны. Так что скован я теперь по рукам и ногам. Жду у моря погоды, верю, что найдутся мои единомышлен-ники и всё закрутится-завертится, пойдет на лад, и сами собой разрешатся материальные проблемы.
  - К сожалению, - пожаловался я Павлову, - не успел я постичь законов рынка, который сде-лал меня предпринимателем, как он чуть не сло-пал меня. Чтобы жить, надо поступиться своей совестью, а мне вот этого, Павлов, и не хочется!
  - А что прикажете делать? - развёл пони-мающе руками Павлов. - Даже такие люди, как Кобзон, и те совесть потеряли - бизнесом заня-лись! Чего, спрашивается, ему не хватало? Весь мир рукоплескал ему!
  - Почему рукоплескал? - возмутился я. - Ру-коплещет и поныне! А не хватало ему денег. И я восхищаюсь им! Он сумел постичь законы соци-альной психологии, и капиталистической, и со-циалистической, и осознать, что при нынешнем положении дел талант без капитала обречён. И думается мне, чтобы не попасть впросак, артист сыграл роль бизнесмена по жизни, заработал ку-чу денег, но идеалам социализма не изменил. Преумножив капитал, он стал властелином своей судьбы и от денежных воротил - бездарей независим. А это главное в жизни талантливых людей.
  - Не могу, не согласится! Я ведь буду вас своим знакомым рекомендовать.
  - Вот за это вам низкий мой поклон.
  - Я убедился на тёще, что вы выдающийся человек.
  На что я отреагировал спокойно и вразуми-тельно:
  - Давайте, как вас по имени-отчеству вели-чать запамятовал, ближе к делу. Если есть дело-вые предложения, изложите, и мы их обсудим и набросаем план нашего совместного сотрудниче-ства, - решительно заявил я, хватая быка за рога. - Сами видите, дела мои неважнецкие, к тому же бизнесмен из меня пока что так и не получился.
  Павлов огляделся и без обиняков мне зая-вил, что действительно деловой человек из меня никудышный. Такая бестактность меня поначалу ошарашила. Я решил, что "вмазал" бедняга грамм триста из какой-нибудь заокеанской баночки. А выяснять отношения с поддатым - дело бессмысленное и заранее обречённое. И потому, предоставив ему комнату, не стал его беспокоить, решив, что до утра не так уж много времени осталось, а там пусть убирается. Но на другой день я переменил своё отношение.
  - Не такой уж горький я пропойца, чтоб тебя не видя умереть, - пропел он вместо рукопожатия или приветствия, неожиданно обнимая за плечи, чем и подкупил меня. "С кем не бывает заскоков!" - подумалось мне, и я предложил побаловаться кофейком с оладушками собственного изготовления, которыми так гордился.
  - А тёщу где оставили?
  - Побоялась, Геннадий Васильевич, к вам приехать.
  - Вот это номер!
  - Шутка... Если говорить серьёзно, дел по горло.
  Павлов обвёл глазам комнату, поднялся, от-крыл дверь и бесцеремонно прошёлся по кварти-ре. Обратил внимание на то, что потолки уже не потолки, и пол полом не назовёшь, да и стены уже не те стены, которые должно быть тысячу лет радовали глаз. И вообще принимать пациентов в такой развалюхе не совсем современно. Живём-то в другой реальности. Словом нужен евроремонт. Я подобное и от своих знакомых частенько слышу, но неизменно повторяю: "Богатство мужика - сыновья, здоровые и неглупые". Моим оппонентам и крыть нечем. Но выслушать процветающего бизнесмена, который жаждет поделиться сек-ретами своего успеха от чистого сердца, по-деловому и по-дружески стоило. Получалось, что в Ульяновске живёт один гениальнейший чело-век. Именно ему Павлов и обязан своим восхож-дением на деловой Олимп.
  - Видит вот Бог, Геннадий Васильевич!..
  Чувствую, этот "новый русский" - охламон, а для меня все ущербные люди - охламоны, а его ущербность в том и состояла, что не было сына. Водит меня за нос, насмехается над моим безде-нежьем, квартирой на Сухаревке, в доме, кото-рый подзабыл, что такое капитальный ремонт и уже два десятилетия стоит, бедолага, списанный.
  - При чём тут Бог? Вы, я вижу, как боль-шинство генетически слабых людей, помешались на Всевышнем! Ведь существует негласное чело-вековедение! То есть такие законы, никем непи-саные, но по наитию ими неосознанно руково-дствуются люди, в том числе и мы с вами, в своих действиях, включая, и общение друг с другом.
  - Хорошо! Хорошо! - замахал руками Павлов, явно теряя хладнокровие и, возможно, жалея, о том, что остановился у меня, а не у своих родственников где-то у черта на куличках. - Просто я хотел сказать...
  - Что Бог любит троицу!
  - Да вы, Геннадий Васильевич, как Вольф Мессинг* мысли читаете. Я, признаюсь, раньше многого недопонимал, но этот человек, очень, к слову сказать, отзывчивый товарищ, помог мне это понять.
  - Осознать!- уточнил я. И не только спокой-но, но и миролюбиво просветил, что "понимание" и "осознание" не одно и то же.
  - Вот вы курите?
  - Курю!
  - Понимаете, что курить - здоровью вредить?
  - Понимаю!
  - Но осознать это паскудство не можете. И идёте семимильными шагами по дороге самораз-рушения к закономерному концу - раку легких. И не только вы!
  Павлов замахал руками.
  - Не приведи Господь!
  - Да я вас призываю одуматься и осознать пока не поздно вредность этой привычки, пагуб-ной не только для вас, но и для окружающих... В глаза! - выкрикнул я. - Вот когда я был пиратом-контрабандистом, - стал я его кодировать, так чтобы он об этом никогда не догадался, так как с сызмальства меня обуревает ненависть к тому, что губит человека. - Так вы советуете мне с этим вашим знакомым связаться и утверждаете, что мои дела пойдут в гору?..
  - Не будем загадывать, но этот человек в Москве, и я, если вы не возражаете, попытаюсь с ним сейчас же связаться.
  - А что, это здравая идея!.. Вот когда я был пиратом-контрабандистом... Как звать-величать вашего друга?
  - Валера.
  - А по отчеству?.. Григорьевич. Звучит! А вот вы сами так и не представились. Секрет фир-мы?.. Павлов. Странно! Друга своего только по имени представляете, а себя только по фамилии. А как быть мне? Фамилия ваша знаменитая. Академика Павлова, физиолога, знает весь про-свещённый мир. Так, и что?.. Валерий Григорье-вич поможет мне, как и вам? Кстати, у вас есть бухгалтер?.. Наверное, это женщина, лет эдак на десять-пятнадцать моложе вас, знающая. Судя по вашему респектабельному виду, вы живете и не тужите.
  - Мне нравится жить, а не прозябать. Кто не рискует, как известно, тот не пьёт шампанское и не спит с королевой. А насчёт бухгалтера... так вы так зря думаете. Понимаете, у меня ведь была бухгалтером преклонных лет женщина. Знающий бухгалтер. И всё же мы потерпели фиаско.
  - Почему?
  - В другой реальности, повторяю, мы живём, и это, именно это, помог мне, и понять, и осознать Валера. С вашего разрешения! - и Павлов достал из дипломата записную книжку. Задумался, глаза странно заблестели:
  - Что это, когда я был пиратом-контрабандистом?
  "Пора!" - мысленно дёрнул я вниз свой моз-говой рубильник и поставленным голосом ско-мандовал: - Вдохнули-и! Закрыли глаза-а! Спать!
  Ничего не подозревающий Павлов в мгно-вение ока оказался распластанным на ковре. Мирно посапывающим. В мире, который я тут же вообразил вслух.
  Сотни тысяч людей отдали бы немалые деньги, чтобы только обладать даром гипнотизё-ра. Но, увы! Господа скептики! Родиться всемо-гущим не каждому суждено! И в волшебстве гип-нотизёра, как принято считать, нет никаких ни тайн, ни чудес! Хотя само рождение такого уни-кума, обладающего врождённым даром гипноза, есть тайна, так до сих пор ни кем неразгаданная.
  - Жарко! - закричал я, воображая многочис-ленных зрителей, жаждущих лицезреть воочию чудо - избавление наркомана от курения за один только сеанс. Поднёс к Павлову включённый ме-дицинский рефлектор с синей лампочкой, напра-вил на лицо, на ноги. Тот стал потеть. - Пора! - сказал я. - Припекает солнышко! А почему бы, Саша... - я намеренно сделал паузу.
  - Я не Саша! - тут же изрёк Павлов, так и не проснувшись. Ведь, согласитесь, не для того я его ввёл в гипнотическое состояние, чтобы он, притворившись спящим, разоблачил бы меня и вдобавок ко всему позлорадствовал.
  - Когда я был пиратом-контрабандистом, - пронизывающим голосом внушал я, - вы были Саней Скоковым. Повторите!.. Кем вы были, ко-гда я был пиратом-контрабандистом? Это приказ!
  Нельзя допускать сюсюканья в педагогиче-ской практике гипнолога. Никаких оправданий! Никаких просьб! Чтобы исцелить пациента надо чтобы он, исключая и критику я самокритику, поверил в то, что он - это не он, а другой свобод-ный от вредных привычек человек.
  - Скоковым Сашей!
  - Рад, что вспомнили! Так вот, Саша, раз мы оба вспотели от жары, давай, дорогой, попьём пивка из баночки, а хочешь, пепси?
  - Ни того, ни другого. Вот мороженого бы или кваса.
  - Чёрт, чуть было не забыл, квас-то отмен-ный. На, выпей! - Я приподнял его голову и под-нёс к его губам стакан со специально приготов-ленным раствором, противным на вкус, для того, чтобы его вырвало через пятнадцать минут. Это в медицинской практике уловка, чтобы связать рвоту и неприятие организмом табака.
  Павлов выпил, даже не поморщившись. Я помог ему подняться и усадил спящего мужчину на стул.
  - Вот ты, Саня, никогда не курил! Мне страшно интересно, почему наш знакомый Пав-лов курит, а ты нет?.. Прежде чем проснуться, - продолжал я кодирование по своим авторским рецептам, выверенным временем, - дай мне сло-во, что выполнишь то, что я тебя попрошу сде-лать!
  Павлов обещал.
  - И когда ты, в точности сделаешь то, что я прикажу?
  - Когда услышу пароль: "Когда я был пира-том-контрабандистом"...
  Ещё минут пять понадобилось мне, чтобы удостовериться, что он действительно закодиро-ван на год. Нужно для успеха лечебно-профилактического мероприятия определиться и в пространстве и времени. Без суеты, обстоятель-но, на полном доверии. Вразумительно и чётко изложить то, что следовало бы ему знать напе-рёд.
  "Пора!" - взглянул я на наручные часы. - Будем открывать глаза".
  - Со счётом пятьдесят ты, Саня, станешь тем, кем ты был в реальной жизни, Павловым, но образ жизни будет у вас, Павлова, такой же, как у Скокова Саши, знаменитого питерского писателя, который, как мне известно, и не пьёт и не курит. Его, как дым учует, сам тому свидетель, так и воротит. Рвота сильнейшая. Это противостояние тому, что рушит, тому, что расчеловечивает человека, превращает в биоробота. И у вас сегодня, двадцатого августа 1996 года, второе рождение! И сегодня родился человек, который не воспринимает ни алкоголь, ни табак. И так будет целый год, а там дальше живите, как заблагорассудится... И зарубите себе на носу: такое решение принято было сегодня не в Думе Российской Федерации и даже не Президентом осколка России, а в небесной канцелярии самого Господа нашего Иисуса Христа. И обжалованию не подлежит!
  Я сосчитал до сорока пяти, дальше по моему приказу мысленно досчитал Павлов и открыл глаза.
  Я с нетерпением ждал этого знаменательно-го момента.
  - Когда я был пиратом-контрабандистом... - Павлов застыл.
  - Таак-к! - произнес я. - В наше время только фонды не облагаются налогами. Сколько не жалко, столько вы и внесёте в Фонд Социальной логики самосознания! Движения свободны! Хорошо ориентируетесь и в пространстве и во времени!
  Автоматически, так и не выяснив, что это за наука такая Социальная логика самосознания, и не спросив, за что, собственно, он должен пла-тить, Павлов достал калькулятор и вслух вычис-лил в рублях семьдесят пять долларов, распла-тился и застыл на месте. "Совесть моя чиста, - подумалось мне, - с ней я в ладах, потому и сон ночью классный, и с боку на бок не ворочаюсь".
  Я поднялся и подошёл к нему, всё ещё ока-менелому. Закрыл ему глаза пальцами. В руку вложил записную книжку, сам быстро вышел, притворив за собой дверь.
  Когда через минуту вошёл, Павлов сосредо-точенно набирал номер телефона, как я догадал-ся сразу же, Валерия Григорьевича. "Пора! - ре-шил я. - Вызывать амнезию кодирования". А для того, чтобы Павлов так и не смог вспомнить ни-когда, что с ним проделывали помимо его воли, я при кодировании заставил его запомнить завер-шающую часть кода "Когда я был пиратом-контрабандистом"... - "Все пираты и контрабан-дисты"... И приказал забыть всё, что следовало забыть, всё то, что могло бы осложнить наши с ним отношения в дальнейшем, услышь он этот пароль. Именно так и произошло.
  - "Все пираты и контрабандисты"... - при-стально глядя в глаза Павлова, произнёс я твёр-до и членораздельно.
  Павлов напрягся, как бы соображая, что это могло бы значить. Но от трубки не оторвался и, подражая мне, добавил:
  - "Сейчас спят!"
  - А кто не спит, тот не пират и не контра-бандист! - на одном дыхании выкрикнул я, тем самым, вызывая забывание кодирования. - А семьдесят пять долларов разошлись по мелочам, на то и Москва! В наше время и сто миллионов баксов не деньги! Для тех, у кого они есть, - и об-легчённо рассмеялся.
  Расхохотался и Павлов. Так мы некоторое время, глядя друг на друга, надрывали животы.
  - С вашего разрешения! - наконец, отды-шавшись, Павлов потянул из пачки сигарету.
  - Вы же не курите! - искренне возмутился я его бесцеремонности.
  - Да так, для солидности.
  - Послушайте, Павлов! - По себе знаю, раз организм не воспринимает эту мерзость, то луч-ше не пробовать! - стал я его разубеждать.
  Но он, как и было запланировано, не по-слушался, задымил, правда, в открытую форточ-ку. Тут же - стоило это увидеть! - сработало коди-рование: его стало рвать. Зажав рот руками, он побежал в туалет, затем к рукомойнику на кухне. Было не до смеха. Я знал, что ещё часа полтора - два он помучается, а потом как рукой снимет. И гуляй Вася целый год, ни капли спиртного в рот, ни сигареты. "Так что, как тебя там по имени и отчеству не знаю, - не без юмора подумал я, - в какой бы мы реальности не жили, а восхищайся Социальной логикой, по законам которой люди обретают настоящую свободу. Хоть и занимаюсь я частной практикой, но считал, считаю и буду себя считать государственным человеком".
  Успокоился на достигнутом результате и сделал вид, что проблемы Павлова - это его про-блемы, ему их и решать.
  1996 г.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  БЫЛА, НЕ БЫЛА...
  
  Расскажу Вам один случай, довольно-таки любопытный из моей практики гипнолога. Но сначала познакомимся для того, чтобы Вы лучше представляли себе, что это за "диковина" такая - гипноз как внушение наяву.
  Общение с людьми, независимо от их поло-жения и значимости в обществе, я обычно начи-наю с противостояния тому, что может разрушить моё мировоззрение. Это не значит, что я неуживчив в быту. Просто я хочу сразу уяснить, кто есть кто. Ведь общение с милыми и добропорядочными с виду людьми может повредить вам не меньше, чем дружба с закоренелым хулиганом или пропащим пьяницей. Большинство с юности усваивает аксиому "правильного" поведения, ведущего к так называемому "жизненному успеху". Ибо инстинктивно чувствует, что стоит только нарушить "правила" - как пойдет-поедет: ярлы-чок нелестный, отчуждение сотрудников, соседей, разрыв отношений, смена места работы. Социально за себя заступиться - из этого ряда нарушений. Я же долго понять этого не мог. Приходилось увольняться только потому, что социально за себя заступался. Ведь способов ущемить Ваше достоинство, гордость, честь находится предостаточно, каждый знает это по себе. А высказывать и отстаивать своё мнение и вовсе роскошь. И пора рассекретить истину: одни работают, а другие на них зарабатывают. Вот в этом и заключается парадокс бытия.
  Так вот вызывает меня, например, на ковёр директор или завуч школы. По образованию я - учитель английского языка. И по молодости до-пускал на уроках своих свободомыслие - откры-вал классный журнал со звонком и начинал при гробовой тишине выставлять "от фонаря" оценки. Тех, кто роптал, отпускал с уроков. Результаты экспериментов были потрясающими. Языковая лексика усваивалась без зубрёжки. Ученики во мне, как говорится, души не чаяли. Недовольных произволом учеников со временем практически не оставалось. И у меня на уроках была, как правило, стопроцентная посещаемость. Никакой беготни и никаких заданий на дом! И что интересно, в классах, где я был классным руководителем, учащиеся стыдились болеть. И как Лариса Долина поёт, что "... важней всего погода в доме, а остальное суета...", устанавливался в классах микроклимат взаимопонимания - мной восхищались. А я, в свою очередь, вслух, разумеется, по-русски, восхищался способностями и талантами своих учеников и предсказывал им большое будущее, при условии, если у них во взрослой жизни будет по два-три сына. И для раскрытия творческих способностей рекомендовал материть своих недругов, ставших на путь вырождения отцов-ского рода ради карьеры. Очевидно, я чувствовал по наитию, что от Родины нашей - Союза Советских Социалистических республик - останутся "рожки да ножки", и как мог, заступался за право называться гомо сапиенсом, то есть человеком разумным. Поэтому у меня в классе, где был классным руководителем, не было ни прогульщиков, ни курящих и быть не могло!
  Владея кайропрактикой (один из способов костоправства), я зорко следил за состоянием опорно-двигательного аппарата своих подопеч-ных в классе, в котором был классным руководи-телем. Разумеется, администрация, перестрахо-вываясь, боясь остаться без тёплых насиженных мест, хорошо оплачиваемых, делала всё возмож-ное, чтобы от меня избавиться. Я об этом знал и желающим сформироваться в личность рекомен-довал записать на память:
  1. "Если ты допускаешь в свой адрес кри-тику и самокритику, то никогда не станешь личностью".
  2. "Если ты сам себя не научишь уму-разуму, то из тебя патология сделает раба-космополита".
  3. "Если хочешь стать хозяином своей судьбы, то восхищайся такими как Геннадий Васильевич, и тем, что не пьёшь и не куришь, восхищайся своими достижениями и прокли-най тех, кто мешает тебе заниматься само-образованием и превращает в предмет купли и продажи".
  На этот раз вызывал меня директор. Понят-но для чего - мозги почистить молодому, ещё не оперившемуся педагогу, и думает, что он больше меня в педагогике и психологии знает. А к тому времени у меня уже два сына были и человек сто, кому я восстановил опорно-двигательный аппарат и своими знаниями и талантом вернул здоровье через глубокий физиологический сон. Вот я вместо того, чтобы отвечать, смело спрашиваю:
  - Многоуважаемый Никанор Артемьевич! У Вас сын есть? - Замечаю смятение. В кабинете кроме директора ещё завуч по воспитательной части и инспектор из гороно.
  - Не надо паясничать, - повышает голос ин-спектор, пышноволосый, из пожилых людей, прошедших огонь, воду и медные трубы. - Посту-пил сигнал, что Шевцов Геннадий Васильевич на уроках английского языка занимается само-деятельностью. Надо разобраться.
  Мне, человеку с воображением, инспектор, да и вся кампания, показались смешными. Со-блазн посмеяться от души, настолько они были закомплексованы постоянными школьными про-блемами, был великий. Я не стал себя сдержи-вать. В практике своей целительской я применял смех, вот и захохотал по полной программе.
  Во время смеха, громкого и раскатистого, я стоял, а невольные зрители и участники шоу си-дели, а я автоматически контактировал с ними, дотрагиваясь до них кончиками пальцев.
  Завуч, дородная молодая женщина, с кото-рой мы раньше практически не общались, захо-хотала первой, за ней засмеялся директор, толь-ко инспектору было не до смеха. Он пытался прояснить обстановку: то хмурился, то улыбкой растягивал рот, то и дело, языком подправляя свои искусственные съёмные зубные протезы, по-лучалось - гримасничал.
  - Ему бы, - показывая на инспектора, сквозь смех проговорил я, - в цирк надо... Такой талан-тище пропадает! - сделал паузу и доверительным шёпотом дал установку: - Расслабимся... Попьём кофейку... На текущий момент никаких неразрешённых проблем... Все живы и здоровы... Продолжайте разговаривать, а я отлучусь к своим питомцам, посмотрю, что и как...
  Подопытные вроде бы и не возражали. В трансе, когда срабатывает внушение наяву, лю-дей можно кодировать. Я потихоньку вышел, по-стоял за дверью, потом заглянул. Было тихо и мирно. Подопытные "кролики" деловито что-то обсуждали, совершенно забыв обо мне.
  Урок английского в шестом "Б", естественно, из-за моего отсутствия заменили математикой и ученики терялись в догадках, что со мной при-ключилось. Пришлось сделать себе "Выходной". На другой день выйти на работу, как ни в чём не бывало, что я и сделал.
  С полгода меня не допекали. Потом заболел директор и его заменил совершенно незнакомый мне человек, временно исполняющий его обязан-ности, как мне донесли, терпеть мои эксперимен-ты больше не собирался. Я навёл справки в отде-ле кадров - человеку за сорок, а детей нет. И по-нял - надо уходить - житья не будет.
  Мои предчувствия сбылись и вездесущая патология, доведенная до бешенства моими до-водами и неоспоримыми доказательствами, что, разговаривая со мной, разговаривают с XXI ве-ком, хотя это были семидесятые годы, более не церемонится, повышает голос, чего я органиче-ски не перевариваю. И требует, чтобы я незамед-лительно написал заявление на увольнение "по собственному желанию", так как я не соответст-вую моральному облику советского учителя. На что я реагирую: ''Не занимаемая должность и не звание, скажем, академика педагогических наук говорят о высоком моральном облике Его величе-ство человека, а стабильное сохранение отцовского рода. А если руководитель стал на путь вырождения мужского начала, надо коллективу обеспокоиться и пресечь возможные репрессии. Поэтому вношу предложение - принять закон, запрещающий бракоделам занимать руководящие должности.
  Разумеется, патология, а она мне встрети-лась в семи средних школах, расположенных в разных регионах страны, выплёскивала столько желчи, что мне приходилось ретироваться из-за огромного желания сохранить в себе человека самобытного и непродажного. И хотя я испыты-вал большие сложности и материальные и чисто морального плана в связи с переездами, я про-должал отстаивать своё мироощущение и твёрдо знал, что путь мой верный. И не ошибся!
  И вот будучи педагогом-гипнологом, в кото-рого я сформировался благодаря и врождённым талантам и противостояния насилию должност-ных лиц над моей психикой, мне довелось в практике своей встретиться с Никанором Ар-темьевичем. С тем самым бывшим директором школы, которого мне удалось рассмешить, и ко-торый всё же не посчитался со мной и моими инициативами и дал согласие на моё увольне-ние, правда, "по собственному желанию" из шко-лы, за что и был публично мной проклят.
  Добрый день! - сказал я ему. - Такие люди... Всесильные... Образованнейшие... А подняться не могут! - и стал хохотать.
  Конечно, со стороны это могло показаться довольно странным. Нельзя смеяться ни над не-мощной старостью, ни над парализованным че-ловеком. Но, что поделаешь, если из-за этого, как тогда думалось мне, кретина, я мыкался года два по просторам необъятной Родины нашей, чтобы восстановиться преподавателем английского языка. И как помнится, в далёком Самарканде нашёл пристанище своё на целый учебный год, что было немало в положении "человека с улицы".
  На мой смех ни он, ни его обожаемая супру-га не обратили ни малейшего внимания. Видно они повидали немало целителей и врачей, но никому из них так и не посчастливилось поста-вить беднягу на ноги.
  Мне ничего не оставалось делать, как с ви-дом знатока и вершителя судеб человеческих всматриваться в своего пациента и знакомиться с историей его инсульта. И ждать, терпеливо ждать, когда жена потеряет бдительность или куда-нибудь отлучится.
  Конечно, я не стал напоминать о наших не сложившихся взаимоотношениях в школе, ди-ректором которой он был, но счёл нужным на-помнить, что он проклят силами природы. И что на нём, и не только на нём, а на всех парализо-ванных лежит проклятие. И если он мне помо-жет, к нему вернутся и речь в полном объёме и движения. И сегодня же, не завтра и не после-завтра, он встанет и пойдёт.
  Жена его, по внешнему виду, славная и по-кладистая женщина, ушла, как сказала, на пол-часика, а отсутствовала с часа полтора. У нас бы-ло достаточно времени друг к другу притереться. Попутно, размышляя о силах природы, способ-ных наказать строптивых, бывший директор припомнил учителя, который пообещал ему кары небесной и пожизненного горизонтального положения.
  - Я в это не особенно поверил.... Так, посме-ялся... А инсульт, брат мой, не шутка, - по слогам поведал мне несчастный.
  - А звать как этого шутника?.. Помните?
  - А как же, - и он назвал мою фамилию. А вот имя и отчество запамятовал.
  - А из-за чего весь сыр-бор приключился?
  - Две дочери у меня. Внук один, три внуч-ки...
  - А сын?
  - А вот сын так и не получился.
  - Может, Шевцов прав был? Ведь должен у мужчины сын быть!
  - Возможно... Но так вышло, что сын не по-лучился...
  Я просветил пациента, что клин клином вышибают! И если он во всём будет мне помогать - нас станет двое, а болезнь его останется в оди-ночестве. И плёвое дело с ней совладать.
  Минут десять он соображал, потом закивал головой с волосами пепельного цвета. И как че-ловек, понимающий, что к чему, мне он нравился всё больше и больше. Так как я долгое время профессионально занимался гипнозом, сделать его трёхлетним было для меня несложно. И к приходу его дорогой супруги, он у меня уже сидел в кресле-качалке и вертел во все стороны, запоминающейся головой, искренне радуясь неожиданной свободой движений. Позвонки встали на место, а я удивлялся, почему за восемь лет супруги ни разу не обратились к костоправу. И вдруг патология спрашивает меня, крещённый ли я?
  - А как же! - ответ у меня заранее заготов-ленный. - Крещённый! Но крестика не ношу и в храм не хожу. Кому надо - пусть ходит! А я с вла-дыкою Всевышним дружу и общаюсь без посред-ников. И мы друг друга понимаем с полуслова. И потому, когда я смеюсь, всё дезинфицируется, так как смех мой наповал убивает болезнетворные микробы и его воздействие равносильно звону колокола церковного, - и с этими словами я поставил в магнитофон чистую кассету, включил на запись и захохотал так, что стёкла в огромных окнах задребезжали. Мой подопечный засмеялся, стала хохотать и его жена, имени которой я так и не удосужился спросить.
  Для меня во время сеанса по восстановле-нию работоспособности имён не существует, а есть просто человек. И обращаюсь я к нему как к человеку на "ты".
  Так мы и хохотали минут десять. За это время супруга энергично мне, помогая, очевидно, переосмыслила многое из того, что знала.
  - Вы удивительный человек, - произнесла она, после того, как мы, проделав колоссальную работу с её мужем и добившись того, что он у нас и стоял, и сидел, и ложился, и поднимался, и да-же ходил, на что ушло не менее пяти часов ас-трономических. - Такая силища! И откуда она у вас?
  - От верблюда! - банально пошутил я.
  И тут бывший балаковский директор школы меня узнал.
  - Так это вы? Тот шутник, который меня на-казал?
  Супруга замахала руками:
  - Бредит!
  Тут я чистосердечно им и признался, что ро-дился человеком необыкновенным и защищён силами природы. И пусть будет проклят тот, кто обо мне плохо думает. Аминь!
  "Дело сделано! - подумалось мне. - Совесть моя чиста, и спать буду без задних ног, так креп-ко и то, что будет сниться, после пробуждения я так и не запомню".
  - Хорошее начало - полдела откачало! - про-изнёс я вслух на полном серьёзе, подумывая о заключительной сцене профилактического сеан-са.
  Самое существенное, что надо знать всем врачевателям, что "патология" неохотно расста-ётся с деньгами. "А без денег жизнь плохая, не годится никуда", - поётся в одной из замечатель-ных песенок времён Гражданской войны.
  - Та-ак! - многозначительно заговорил я. - Случай серьёзный. Восемь лет человек лежал и вдруг встал, и стал ходить...
  - Я подсчитала, - перебивает меня вдруг супруга бывшего директора школы, кстати, я так с ней и не познакомился, - что Никанор Артемье-вич проболел шесть лет и три с половиной меся-ца, и я не уверена, что он поправится. Вы уйдёте, а он опять сляжет. И всё вернётся на круги свои.
   - Если каркать будете... Та-ак! - изрёк я. - А что думает сам многоуважаемый всеми нами и соседями хозяин? Помог я ему или не помог?
  - А мы с соседями не общаемся лет десять. Вообще, Никанору Артемьевичу решать: помогли вы ему или нет! Как хотелось бы...
  Мой пациент молчал, словно воды в рот на-брал. Мне закралась в голову мысль, что хозяева расплачиваться не желают.
  - Ладно! - произнёс я, помрачнев. - Восхи-щаться Геннадием Васильевичем вы не хотите, а зря!.. Ведь я не только могу восстановить челове-ка, - я поднял обе руки над исцелённым пациен-том, демонстрируя тем самым решимость вернуть ему прежнее состояние. - Та-ак! Что решили?.. Не слышу!
  Тут в двери позвонили. И я пожаловался своей знакомой, которая меня к ним на своём "Жигулёнке" привезла, что рассчитываться за уникальный каторжный труд хозяева не собира-ются. И с гордостью продемонстрировал полу-ченные результаты своей уникальной работы. Словом, если не выбить свои "кровные", то и уй-дёшь не солоно хлебавши. Не всегда люди быва-ют благодарными! И ничего зазорного нет в том, чтобы им об этом деликатно напомнить. Правда, можно было вызвать амнезию на исцеление, но к счастью этого не пришлось делать. Моя знакомая пошепталась с хозяйкой минут десять на кухне и та, благодарная за исцеление мужа, раскошелилась.
  - Я оставляю вам кассету со своим исцеляю-щим смехом, - рассмеялся я. - Слушайте её, да почаще. И не только слушайте, а поднимайтесь и двигайтесь!.. Задание понятно? - Я уставился на исцелённого пациента.
  - Так точно! - вдруг развеселился Никанор Артемьевич, поднимаясь. Ноги его держали. В глазах стояли слёзы радости. И то, что я удиви-тельный человек, сказал он уже нормально, не запинаясь. Супруга его была настолько потрясё-на увиденным, что на время лишилась дара ре-чи. А муж, как ни в чём не бывало, продолжал: - И простите нас, стариков. Мы сделали всё, что могли, чтобы сохранить Союз! Но силы уже не те, что в пятидесятые годы! Ведь у России были, есть и будут враги не только внешние, но и внутренние.
  - Та-ак! - воскликнул я, воодушевляясь. - Вы считаете, что чтобы спасти Отечество наше могу-чее, надо реставрировать...
  - Эн-кэ-вэ-дэ, - по буквам произнёс мой па-циент.
  - Та-ак! - захохотал я, радуясь результатам Социальной логики по восстановлению рассу-дочной деятельности подопечного. - Только по-думал враг наш внутренний дом, к примеру, взо-рвать, а чекисты - последователи Дзержинского уже наручники на него надевают.
  Рассмеялась и его супруга.
  - Хорошо!.. Как думаете, что в первую оче-редь надо сделать в школе?
  - Как что?... Как что? - заходил по комнате и коридору бывший директор, конечно, не совсем ещё самостоятельно, с моей помощью, опираясь на костыль. - Школа без парты ученической и ручки с пёрышком для чистописания и калли-графии не школа, а балаган!
  - Здорово! - восхитился я его здравыми рас-суждениями. - Вот даёт Никанор Артемьевич! Голосуем! Кто за то, чтобы вернуть, - я стал де-монстративно перечислять: - Ученическую парту - раз! Пёрышко, которым нарабатывалось трудо-любие и каллиграфический почерк, радующий глаз - два! Форму ученическую - три! Тысячу раз вы, замечательный советский человек, правы. Без этого школа не школа, а рассадник заразы и вырождения! И я понимаю, что увлечённый про-цессами в школе, вы не имели времени, обеспо-коиться своим вырождением отцовского рода... Ну, что? Голосуем!
  В едином патриотическом порыве мы под-няли руки. Я ухитрился присесть, усадив рядом Никанора Артемьевича, и поднял две ноги в поддержку нашего "Постановления".
  Неожиданно для нас тот встал без нашей помощи и поднял вторично триумфально обе ру-ки над головой.
  Со слезами на глазах я и моя знакомая ему поаплодировали. Его супруга, всё ещё молчав-шая, последовала нашему примеру...
  1993 г.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  ЛИКБЕЗ, ИЛИ ЧТО ДЕЛАТЬ?
  Предисловие из учебника "Социальная ло-гика России"
  
  Трагедия Советского Союза в том, что к по-литической и экономической власти в стране в 1985 году пришла патология социального вос-приятия бытия - врождённая неспособность чело-века независимо от пола мужчина или женщина, физиологически здорового, продолжить мужское начало - иметь сыновей. Таких людей в эпоху Сталина называли бракоделами.
  Результаты правления предателей социали-стической Родины, обманом сосредоточивших в своих щупальцах власть и капитал, плачевны.
  "Но почему народ безмолвствует? - задаётся вопросом обозреватель газеты "Правда" за 26-29 сентября 2003 года Виктор Кожемяко. - Даже официальная статистика вопиёт о развале и де-градации всего и вся. Вымирание, нищета мил-лионов людей, отброшенных за черту бедности. Но при этом создаётся впечатление, что люди смирились. Нет ни массового протеста. Не слыш-но народного возмущения, и голосуют многие будто против себя, чтобы жилось им ещё хуже. Как это всё объяснить?"
  Социальная логика самозащиты, о которой не только он, но и доктор юридических наук Ана-толий Иванович Лукьянов ничего не знает и не ведает, разъясняет:
  Главная потеря - то, что называлось совет-ским народом, а его генофонд на 85 процентов погиб в годы Великой Отечественной войны. Чтобы понять это, надо знать основной закон Со-циальной логики:
  Наилучшие из лучших в России погибают в годы смут, революций, войн.
  Лучшие выживают и восстанавливают народное хозяйство, но стать богатыми людьми в силу субъективных причин они не могут.
  Наихудшие люди приходят на всё гото-вое.
  И опять возникают смута, революции, вой-ны, во время которых наилучшие люди должны погибнуть, лучшие самоотверженным трудом восстановить народное хозяйство, а наихудшие прийти на всё готовое.
  Этот неписаный закон впервые в мировой практике удалось большевикам нарушить в 1917 году, в котором с самодержавием было поконче-но. И к власти в России пришли самые наилуч-шие люди, которые были на каторге, в ссылке, тюрьмах. Гремели кандалами, цепями за то, что хотели в себе сохранить его Величество человека, но цари и их рать с благословения церкви обрекали их на нищету и бесправие, как знаменитый баснописец Крылов писал: "...У сильного бессильный виноват...". А сильные люди - это те, у которых власть и капитал.
  Поэтому не только понять, но и осознать это можно только в том случае, когда мы говорим од-но и, то же, но не об одном и том же, исключая и критику, и самокритику из своих умозаключе-ний.
  Наилучшие - это те люди, которые про-исходят от мам и пап, не имеющих сексуаль-ного опыта до брака.
  Лучшие - это те люди, которые происхо-дят от отцов, имеющих сексуальный опыт до брака и мам, не тронутых до брака.
  Наихудшие - это те люди, которые про-исходят от отцов и матерей, имеющих сек-суальный опыт до брака.
  
  До Великой Октябрьской Социалистической революции в России не было народа. Было насе-ление, которое состояло из разных наций и на-циональностей. Под руководством Всесоюзной Коммунистической партии большевиков - ВКП (б) население было преобразовано в советский народ, который и в годы Гражданской войны и в Великую Отечественную войну с оружием в ру-ках отстоял все завоевания Великого Октября.
  А это - бесплатное образование на всех уровнях, бесплатная медицина, бесплатное получение жилья. Это право на труд по спе-циальности. И самое главное - безопасность на улицах и в жилище. Советское правитель-ство гарантировало качественное питание, доброкачественные продукты, профилактику правонарушений.
  Надо знать, что в послевоенные годы вос-становлению генофонда советского народа поме-шал государственный переворот на июньском пленуме ЦК КПСС в 1956 году, когда Советскую власть подменили властью номенклатурной. Вот в чём корень зла! Но об этом нигде, ни слова. За-малчивается правда. Вечная память павшим ге-роям известным и неизвестным за Советскую власть! Как правило, это были люди, которые считали, что любая религия - это опиум для на-рода. И для того, чтобы сделать человека свобод-ным, надо запретить пропаганду религий. Ещё раз напомним себе, что наша страна многона-циональная и только под руководством ВКП (б) население России после Великой Октябрьской Социалистической Революции было преобразо-вано в советский народ.
  Земля русская в Москве, к примеру, а по ней не только ходят, но на ней и рождаются и живут в столице люди свыше 200 национальностей.
  Как быть нерусским в наше время? Так ска-зать по-современному, россиянам после распада Советского Союза? Кто они, если живут не на своей земле? Вопрос не простой на засыпку. От-вет бьёт нокаутом - оккупанты! За примером да-леко ходить не надо. Одних только азербайджан-цев в Москве было в 1990 году по данным МВД - 20 тысяч, а на 1 января 2004 года - почти 1,5 млн. человек. Они везде качают свои права. Это и приводит их пока что к рукопашным схваткам с русскими, так как у русских патриотов в крови защищать своё самосознание и свои интересы от оккупантов. Но это на руку власть предержащим, которая считает, что лучше пусть будет межнациональная вражда, чем классовая борьба.
  Социальная логика, которую я называю Железной логикой России как Евразийского го-сударства, разъясняет враждующим сторонам, нет просто азербайджанцев, а есть русские азер-байджанцы, так как говорят и думают по-русски. То же самое в отношении других национально-стей.
  Так вот великая русская идея и заключается в том, чтобы русские люди не смешивались с другими национальностями, а оставались бы русскими людьми в поколениях. А башкиры башкирами, татары татарами, евреи евреями. Только в этом случае мы сбережём Родину от иноземцев-эксплуататоров. Поэтому мы не только понимаем, но и осознаём, что до 1917 года народа как единого целого не было, только в роковые годы люди, объединявшись становились народом для защиты своих земель.
  Так вот из людей разных национальностей, населяющих территорию Советского Союза, после Октябрьской революции и сформировался великий советский народ. А русский язык стал для всех государственным языком.
  В настоящее время монолитное общество, созданное усилиями ВКП (б) с ориентацией за мир во всём мире, расколото. Есть и население, есть и народ.
  Народ бедствует, а население жирует.
  Народ против религиозных войн, развязан-ных американской и израильской военщиной, за бесплатное образование на всех уровнях, бес-платную медицину, к примеру, а население - за платное. Народ за пересмотр криминальных ре-шений июньского пленума ЦК КПСС в 1956 году. И за восстановление Советской власти и возвращения красного флага над Кремлём, как символа всех наших побед. А население в интересах своего обогащения любыми способами за растление советского народа и превращение его в проституток в прямом и переносном смысле, казнокрадов и взяточников, воров и даровой рабочей силы.
  Как известно в Соединённых Штатах живут американцы. Но народа нет, а есть население. Кто они по родословной, так называемые амери-канцы? Как попали в Штаты? Кто подлинный хозяин этой земли?
  Социальная логика разъясняет: коренные жители - это индейцы. Предки нынешних аме-риканцев - эмигранты оружием, водкой, нарко-тиками завоёвывали эти земли.
  Пришельцы бросили свою родину на произ-вол судьбы, предали отца. Стали на путь вырож-дения. Произвели на свет полукровок. А полу-кровки начали качать свои права. И издеваться над генетически здоровыми людьми.
  Миру навязывают английский язык, как оружие порабощения целых наций. Дело в том, что англосаксы были завоевателями, а сами ни-чего не производили. Они навязали местным жи-телям язык и насильно заставили порабощённое население работать на себя.
  Чтобы красиво жить, потомки англосаксов додумались организовать утечку мозгов из дру-гих стран, чтобы те работали, а они бы на них за-рабатывали. Только из бывшего Советского Сою-за на Запад за период с 1987 по 1994 год выехало 2,5 миллиона специалистов разных профилей. А на Родине остановились заводы, фабрики. Воз-ник дефицит профессионалов, поэтому к эмиг-рантам надо относиться как к предателям и вра-гам советского народа. И всегда надо помнить, что и белогвардейцы - враги народа. Они броси-ли Отечество на произвол судьбы и позорно бе-жали, спасая свою шкуру от возмездия, кто во Францию, в Турцию, словом, кто куда. Так и ста-ли пожизненно эмигрантами на чужбине. Для сравнения мы знаем, что большевики стояли на-смерть в схватке с фашистами и не предали Ро-дину! Не стали эмигрантами, а стали победите-лями не только в Гражданской войне, но и в Ве-ликой Отечественной войне.
  А сейчас американцы - смесь разных на-циональностей додумались до мифа о междуна-родном терроризме как угрозы мировому сообще-ству стран. И под лозунгом борьбы с ним стали не только оружием порабощать целые континенты, но и, взяв их под свой контроль, навязывать свой потребительский образ жизни.
  В хитроумно сконструированных ловушках Запада, которому у нас теперь везде дорога, под красивым лозунгом принятия общечеловеческих ценностей бывший советский человек задыхает-ся, молодой гражданин России - деградирует. Он не в состоянии создать семью. Он не понимает, что у ребёнка должна быть мама, а не мать. Миллионы людей боятся заводить детей. Поэтому здоровые люди, которые ещё не перевелись на Руси, предлагают платить молодым семьям деньги за рождение детей, будущих государственных крепостных. Вот до какого абсурда дожили.
  И если не отсечь эту раковую опухоль от хворого тела нации - отстранить от политической и экономической власти патологию на местах проживания, создавая революционные комитеты самоуправления, охраняемые батальонами само-обороны, наши внуки станут космополитами - людьми, лицемерно признающими своим отече-ством весь мир. Станут людьми без Родины, а значит без будущего. А людям, которые называ-ют себя русскими, уготована судьба американ-ских индейцев.
  Что делать? Социальная логика разъясняет, что надо принять закон, запрещающий патологии и полукровкам занимать руководящие посты.
  Надо осознать, что ни Ленин, ни Сталин не виноваты в том, что миллионы людей сейчас плохо живут. Репрессии и моральные и физиче-ские на совести у патологии и полукровок.
  Какое будущее может быть у патологии всея Руси-путешественника? Дочери, к примеру, учатся и воспитываются в немецком пансионате. Говорят по-немецки. По аналогии как в царской России говорили по-французски. Родители доче-рей видят редко. Налицо - безотцовщина. При-плюсуйте ещё то, что дети лишены материнской ласки. Выйдут замуж по расчёту. Там, где нет любви, а брак делается по расчёту, там и вырож-дение мужского начала. А брак по расчёту, по определению Карла Маркса, есть узаконенная проституция.
  А главный поп всея Руси, который, как и президент, разъезжает по всему миру? Какое бу-дущее своей нищей пастве уготовано им, сказоч-но богатым, и его подопечными, состоятельными господами? Эстонец по национальности. Ни се-мьи, ни детей. Отец его священник и он сам в го-ды Великой Отечественной войны активно со-трудничали с нацистами.
  Православные должны знать правду об ико-нах с изображением Иисуса Христа и его матери с младенцем на руках. Правда, горькая! Так как подлинное изображение их самих до наших дней не дошло. А то, чему люди преклоняются, созда-валось воображением патологии художников - иконописцев. А раз иконы рукотворные - сами они по себе плакать не могут. Поэтому попов на-до привлекать к уголовной ответственности за мошенничество.
  Комментарии, как говорится, излишни, а выводы делайте сами. Но давайте прислушаемся всё-таки к классическим по Ленину выводам о реальности в России. Слово политику-коммунисту А.И.Лукьянову: "Знаете, на протя-жении уже более десяти лет власть делает всё возможное и невозможное, чтобы не только в нужном ей духе обработать умы людей, но и во, чтобы, то, ни стало максимально их разобщить. По существу разогнаны многие коллективы заво-дов и колхозов, а у оставшихся - отобрано право на коллективное сопротивление произволу новых хозяев. На выдвижение своих кандидатов на выборах, на забастовку и самоуправление, на проведение массовых акций, на референдумы... Всё отобрано!"
  Чувствуется отчаяние в этих умозаключени-ях и решимость противостоять хотя бы диплома-тически произволу властей. Воспользуемся по-лезной его информацией о том, что антинарод-ный Трудовой кодекс разрешает увольнять лю-дей без согласия профсоюзов за любой протест. По его словам, сегодня (2003 год) в Думе только двое рабочих, три крестьянина, четыре учителя, всего несколько врачей. Зато сорок генералов, пятнадцать бывших членов правительства, и бо-лее ста представителей капитала. Поэтому соз-дание "послушного президенту большинства" де-лает Государственную Думу опасной для общест-ва. Не потому ли горькая, правда, в его высказы-ваниях, как крупнейшего специалиста по кон-ституционному праву: "...Если говорить с точки зрения юриста, то более беспомощных, более не-отредактированных, не прошедших критику за-конов, чем сейчас принимаются, я не видел".
  Порадуемся, тому, что бывший председатель Верховного Совета СССР не скурвился, а сохранил в себе советского человека, что крайне удивительно с точки зрения Социальной логики России.
  Без патриотизма, без гражданственности не будет лет через десять-пятнадцать не только сверхдержавы - СССР, а и просто на карте мира такой многострадальной страны, как Россия.
  - Почему? - напрашивается вопрос. Да по-тому что человек по сути своей - не что иное, как часть природы.
  Поэтому, когда известный всему миру поэт, публично полукровкам читает стихотворение, ко-торое начинается "Я вас люблю сильней приро-ды...", а заканчивается " я вас люблю сильней любви", начинаешь сомневаться в его здравом смысле. Как это можно любить человека сильней природы? А зал сытых самовлюблённых людей рукоплещет этой абракадабре. А стихоплёт - ев-рей, женатый на англичанке, под украинским псевдонимом живёт себе - поживает. Дом полная чаша. Вот всем надо обеспокоиться, и знать, где творец, а где злодей, паразитирующий на люд-ском невежестве.
  А в природе, к примеру, в водоёмах живёт - поживает рыбка такая, которую называют рота-ном. Сама рыбка маленькая, но с аппетитом аку-лы. Поедает всё на своём пути, к тому же кусает-ся. Плодовитая. Но размножаться никому не да-ёт. От рыбки этой малюсенькой и происходят экологические катастрофы.
  Я это к тому, что у белых людей, как прави-ло, детей, что кот наплакал, но зато у людей смуглых, чёрных их навалом.
  И заметьте - каждый кушать хочет!
  К тому же люди эти нерусской национальности, кроме евреев - трудоголики и берутся за любую работу. Так что не только по Москве, но и по всей Российской Федерации у разобщённых русских, которые обречены миграцией населения бывшего Советского Союза на рабство, безработицу и вымирание большущие проблемы и самое печальное в том, что проблемы эти при рыночных отношениях не решаются. И бежать некуда!
  В основном азербайджанцы проживают в Москве, где у них мощная диаспора.
  К тому же у азербайджанцев есть Азербай-джан, у киргизов - Киргизия. У евреев - кроме Израиля есть Биробиджан, а что у русских?
  Социальная логика отвечает прямо и честно ничего, кроме дырки от бублика. Так как в при-роде не существует не только Русской республи-ки, но и вообще русского государства. Но везде на руководящих постах люди нерусские, но под русскими фамилиями, именами, говорят по-русски, но русских к управлению страной не допускают.
  Традиционно азербайджанцев называют на Западе русскими, мы уточним, русскими азер-байджанцами. Татар называют русскими тата-рами и т. д.
  Вопрос на засыпку? Почему российские азербайджанцы, армяне, казахи и другие нацио-нальности не живут в своих республиках - стра-нах и не способствуют их процветанию?
  Социальная логика отвечает да потому, многоуважаемые граждане, что патология и по-тенциальная патология - это когда у мужчины есть сын, но у сына не будет сына, создают не разрешаемые проблемы на местах проживания и генетически здоровым людям приходится ски-таться не только по Российской Федерации, но и по всему миру.
  Вот что является основной причиной парти-занского движения не только в нашей стране, но и в мире, так как патология в мировом масштабе сосредоточила в своих щупальцах и власть и ка-питал. К тому же процветает!
  Почти все банки в Российской Федерации в руках евреев. В отличие от русских и других на-циональностей они ориентируются на продолже-ние рода по матери.
  Обрусевшие евреи имеют сыновей. Но у ны-нешних евреев своя еврейская логика, по которой они строят свои отношения с русскими. Это взятки! Ни один вопрос не решается без взяток. Взятка, как они считают, это то, что государство им не додаёт за их интеллектуальный труд.
  Взятками, а лицензия - взятка - один из узаконенных способов отъёма денег у населения в государственном масштабе, развращено всё об-щество. Это не только деньги, а и предметы рос-коши и даже недвижимость.
  Поэтому евреев ещё в царской России назы-вали ломехузой. Это такой жучок в природе, у которого в лапках наркотик. К примеру, муравьи привыкают к нему, когда ломехуза вползает в муравейник. Проходит время и конец муравьям-наркоманам. И их самоотверженному труду. А ломехузе хоть бы что. Она живучая продолжает своё гнусное дело в другом муравейнике.
  Над порабощением народов работают денно и нощно целые институты, сотрудники которых обречены на деградацию в поколениях.
  Патология называет партизан сопротивле-ния экстремистами. Помните, один из таких дея-телей - временщиков с ухмылкой предложил бывших чеченских пионеров, комсомольцев, чле-нов КПСС - наших соотечественников, ставших во время криминального правления Ельцина бандитами, "мочить в сортире!"
  Вот федералы - солдаты новейшей истории с благословения Церкви за бабки и мочат бывших своих соотечественников в горячих точках. А те их на потеху Западу.
  Югославские партизаны поработали над со-кращением российских контрактников. Не все вернулись на родину, на ту, которая для переро-жденцев пишется с маленькой буквы. Но у нищего советского народа, который против контрактной армии, остаётся право на социалистическую Родину - ту, которая пишется с большой буквы. И это право у него коммунистам-перерожденцам не отобрать!
  То есть на силу всегда - это должен помнить, как "Отче наш", каждый полицейский, омоновец, спецназовец, кто взял в руки дубину или оружие, найдётся и сила партизанская и намордник народного мстителя! Поэтому Железная логика, так я иногда называю Социальную логику России, господам из МВД на будущее разъясняет, что людей вне политики не существует. Чем быстрее они избавятся от "ельцинизма" и "прозападного мусора" в голове тем целее будут!
  В Краснодоне, где в 2002 году отмечалось шестидесятилетие подпольной организации "Мо-лодая Гвардия", два дня над мэрией развевался красный флаг как символ победы над фашизмом и предателями социалистической Родины.
  Когда сняли его, обнаружили записку, в ко-торой было написано, что молодогвардейцы ещё не перевелись.
  Живы ещё наследники легендарного Рихар-да Зорге и Николая Кузнецова - героев Совет-ского Союза. Чекисты, не предавшие социализма, подобно "усыновлённому мальчику из благополучной ленинградской семьи" после расформирования КГБ СССР и в XXI веке полны решимости и оптимизма, отстоять свободу и независимость от иностранного капитала нашей Советской Родины. Они действуют! Но их героизм властями замалчивается. Но думается, что и на их улице будет всенародный праздник, но без президентов, мэров, пэров и поддатой Думы!
  Десятилетиями не решается палестинский вопрос. Народ Палестины ведёт бескомпромисс-ную партизанскую войну с израильскими агрес-сорами за своё освобождение. За создание гордого палестинского государства со столицей Иерусалим, в котором будут мирно жить и евреи. Так исторически предрешено исчезновение названия "Израиль" с политической карты мира. И некому будет будоражить сознание евреев в России. Евреи должны понять, что житья райского в еврейском государстве уже не будет никогда! А вот смерть там на каждом шагу. И пора советским евреям одуматься! И знать, что государство Израиль со дня своего образования находится в состоянии войны. И что оно никогда не было их родиной!
  В бедственном положении курды. Но и они начинают осознавать то, что американцы несут горе и порабощение народам Востока. И выход лучшие их представители видят в единении и в физическом уничтожении государств агрессоров - США и Израиля.
  В нищенском бесправии оказались бывшие народы Советского Союза. Стали государствен-ными крепостными. Неимущие граждане стали предметами купли и продажи. Девушки - рабы-нями секса.
  Служащие, рабочие боятся потерять работу. Так как на рынке труда тысячи и тысячи безра-ботных. Процветают проституция, коррупция и взяточничество. Всё больше становится искале-ченных пытками, тюрьмами наших соотечест-венников.
  "Согласно статистике, число беспризорников в России приближается к 2 миллионам"- сообщает газета "Народник" за август 2003. И это лишь те, у которых есть родители. А тех, у которых таковых нет - 2,5 миллиона. Патология додумалась часть этих подростков поселить их в воинских частях.
  И в то же время по телевизору разглаголь-ствуют о прелестях капиталистического обустройства России сытые и благополучные люди. И сорят деньгами! Временщики денег ни на праздники, ни на похороны своих подданных не жалеют. А похороны каждый божий день! И каждый день по Москве в двух-трёх семьях - горе. Их близкие и родные - сотрудники правоохранительных органов - ушли и не вернулись с дежурства.
  А с каким азартом власть временщиков ра-зоблачает взяточников и оборотней в погонах. А "Дежурная часть" рапортует о героических побе-дах в схватках с криминальными отморозками.
  А как говорят настоящие оборотни - пере-вёртыши - изменники социалистической Родины об эпохе Сталина? Сколько желчи, хамства вы-ливается в родниковую водицу колодца, из кото-рого эта патология пила, пока бесплатно училась в советских институтах, пользовалась бесплатной медициной, бесплатно получала квартиры, пока не перешла на бутылочную воду. И не стала за бабки обучать своих детей в спецшколах под усиленной охраной.
  Вопрос на засыпку: "Откуда берётся это благополучие?"
  Социальная (Железная) логика отвечает:
  При капитализме узаконена социальная несправедливость - люди, которые не произ-водят ни материальных, ни духовных ценно-стей, живут лучше и доходы у них больше, чем у тех людей, которые их производят.
  К примеру, оклад президента США состав-ляет 400 тыс. долларов в год. Супруга мэра Мо-сквы через свою фирму "Интеко" получает около 2 миллионов долларов в год. Как такое могло в нашей стране произойти? И когда с барского сто-ла русаку, то есть русскому, бросают косточку, то шакалы-националисты стараются её отобрать.
  Не для того ли, чтобы скрыть свою нацио-нальность - еврей, чиновники упразднили эту строчку в российских паспортах и разрешили ме-нять и имя, и отчество и фамилию?
  На этой несправедливости и рождается пре-ступность, как составная часть капитализма. И нормой жизни рыцарей плаща и кинжала стала мораль: пить так шампанское, воровать так мил-лионы, спать так с королевой. Большинство ки-нокартин об этом.
  Для того чтобы узаконить свои преступле-ния патология в Советском Союзе подменила Со-ветскую власть на закрытом пленуме ЦК КПСС после XX съезда КПСС в 1956 году тайно от на-рода на власть номенклатурную зарождающейся буржуазии. Это был государственный переворот.
  ВКП (б) переименовали в КПСС - Коммуни-стическую партию Советского Союза. Но стать членом партии нового образца гражданин СССР, который был предан Сталинской конституции - основному закону страны Советов, уже не мог - не соответствовал моральному кодексу перерож-денцев.
  Кто не сдал билет большевицкой партии на обмен, был уволен, отправлен на пенсию, пони-жен в должности или выслан из Москвы. Но правду о том, что коммунисты и большевики - это не одно и, то же, скрыли от народа. И по день сегодняшний, даже лидерами оппозиционных партий - бывшими членами партии КПСС, замалчивается правда о трагедии нашей Родины - Союза Советских Социалистических Республик.
  ЦК КПСС и поддержавшие временщика Хрущёва военные во главе с маршалом Жуко-вым, предавшие Сталина как символа подлинно-го народовластия - власти рабочих, крестьян и трудовой интеллигенции, повели СССР в соци-альные тупики.
  Дело в том, что у большинства военачаль-ников жены были еврейки. Активный член ЦК ВКП (б) патология Фурцева, у которой второй муж был евреем, активно поддержала Хрущёва.
  Даже такой мужественный человек как Жу-ков не думал о продолжении рода. Жена - еврей-ка подарила ему двух дочерей. Не сумев сохра-нить отцовский род, он предал не только родного отца, но и своего Верховного Главнокомандующе-го. И этому есть объяснение! Мы уже говорили о таком явлении как патология. А потенциальная патология - это когда у человека есть сын или два сына, но у сыновей нет сыновей. И этим объ-ясняется предательство Иосифа Виссарионовича Сталина Хрущёвым. Правда у Хрущёва было два сына и три дочери. К примеру: у Буша старшего есть сын, но у Буша младшего - нынешнего Пре-зидента США нет сына. Надо помнить, что рус-ская и еврейская кровь - несовместимы! Россий-ский еврей должен сохранить отцовский род и остаться русским евреем в поколениях, а русский - русским. В этом и заключается загадочная рус-ская душа - не допустить кровосмешения с ев-реями. При таком восприятии жизни и евреи и русские работают на созидание. При смешении кровей работают на разрушение. Это одна из причин, почему на политической карте мира не стало такой державы как Советский Союз.
  Патология заменила Сталинскую конститу-цию Брежневской конституцией, при которой власть принадлежала КПСС, но без большеви-ков, и было невозможно народовластие.
  Патология приняла новый уголовный ко-декс, новое трудовое законодательство. В 1961 году провела денежную реформу. После которой жизнь стала намного дороже.
  Отсюда и истоки казнокрадства и взяточни-чества и блата. В своё время диктатор Испании Франко сказал, что друзьям всё, а врагам - За-кон! Вот по этому правилу враги Ленина-Сталина, как символов Советской власти и поме-няли Советское народное законодательство на номенклатурное.
  Тысячи людей после государственного пере-ворота в 1956 году стали безработными и не у дел.
  Чтобы сделать слово "советский" ругатель-ным было налажено антисоветской патологией, которую реабилитировала законодательная па-тология, которая была у власти, халтурное про-изводство товаров народного потребления.
  Появились тунеядцы и летуны. Миллионы людей оказались с исписанными трудовыми книжками и спились. Семьи стали распадаться.
  Но железных дверей ставить в квартиры, традиционно живущие люди не спешили, потому что в стране не было в больших количествах ска-зочно богатых людей. И что-то не видно было ми-лиционеров с дубинками. А в Чечено-Ингушской автономной республике был порядок, и люди разных национальностей в городе Грозном жили в мире и согласии.
  Но народ стал называть милиционеров за то, что они не способствовали его трудоустройст-ву, "мусорами", что соответствовало действитель-ности. Творческие люди мучились, так как ини-циатива была наказуемой.
  То есть с 1956 года по 1991 год народ был репрессирован, но морально и поэтому люди ещё не боялись заводить детей. Отсюда из незнания причин бед и катастроф - и истоки ненависти к Ленину.
  Поэтому надо донести правду об архитекто-рах Советского Союза нынешнему поколению людей. И сделать это может просвещение!
  Стабильно живущее и уверенное в завтраш-нем дне в эпоху Сталина общество с распадом СССР и изменением Основного закона - Консти-туции раскололось на народ и население.
  Народ - это люди семейные свято чтящие память павших за свободу и независимость СССР, как государство рабочих, крестьян и тру-довой интеллигенции и живущие так, чтобы быть достойными этой памяти. Чтобы, как писал Николай Островский в своём шедевре "Как закалялась сталь", не жёг позор за бесцельно прожитые годы.
  Это люди, которые воспринимают Родину, как бесплатное образование на всех уровнях, включая и высшее образование.
  Как бесплатную медицину.
  Как бесплатные кружки.
  Как бесплатное получение квартиры.
  Как право на труд по выбранной специаль-ности или профессии.
  Как страну, где вольно дышит человек, так как была отменена Октябрьской революцией эксплуатация человека человеком.
  Как право называться Его величеством че-ловеком, а не предметом купли и продажи, что мы наблюдаем в жизни повседневной.
  Это те люди, которые считают семью как ячейку государства. Рушится семья - рушится государство.
  Это люди, у которых стабильное продолже-ние рода.
  А население - это люди не способные соз-дать семью, как ячейку государства.
  Это казнокрады и взяточники. Это перевёр-тыши, предавшие дело Ленина-Сталина. Это те, кто предал Красный флаг как символ всех наших побед.
  Сказочно богатая контра и её холуи должны знать, что вести борьбу с Марксом-Энгельсом-Лениным-Сталиным - это всё равно, что мочиться против ветра.
  Дует ветер грядущих перемен. Всё меньше и меньше остаётся на земле нашей многострадальной тех, кто активно поддержал разрушение Советского Союза.
  Куда поддевался генерал Лебедь, бывший командующий 14 армией, со своим зычным голо-сом? Как куда? Разбился на вертолёте. И не только он. Это к примеру!
  Каждый день как возмездие! То вертолёт с самим губернатором Сахалина с администрацией куда-то подевался, то лодка подводная с самыми лучшими моряками затонула. То тысяча роскошных вил в США сгорела, потому что лесные массивы подожгли обездоленные. То природа разбушевалась, мстит человеку, за преступное обращение с ней.
  А людям в голову сытым и сказочно богатым не приходит в голову, что капитализм - это фи-зическое и моральное уничтожение животного и растительного мира. И международное движение "Гринпис" (Green peace) тому подтверждение. И у нас беда - горят леса!.. Уничтожаются памятники советской архитектуры! Уничтожены, к примеру, гостиницы "Россия" и "Москва". Каждый день жуткие и страшные трагедии!
  При капитализме - конкуренция! Это когда свой - чужой! Заказные убийства, похищения людей, проституция, торговля наркотиками, пор-нография, издание художественной литературы с матом, работорговля, так называемые теракты стали повседневной реальностью.
  Заголовки в газетах чего стоят! "Похоронка. Пуля в сердце генерала. Его убили в двух шагах от штаба федералов". По фотоснимку видно, что генерал хотел пожить при капитализме так, что-бы всё, чего в СССР не додавали, было, но на-шлись бедовые головы и не дали такой возмож-ности!
  Поэтому надо одуматься всем, кому дорога жизнь, особенно тем, у кого в руках оружие, по-тому что земля у нас одна. И определиться в про-странстве и во времени: с кем я? С народом, который репрессирован и морально и физически и потому вымирает. Или с зажравшейся патологией, которая развращает и грабит народ без зазрения совести. Спасти можно только того, кто хочет быть спасённым.
  И не надо быть в шестёрках у патологии уничтожающей планету- земля.
  Железная (Социальная) логика разъясняет кроме жизни в кредит, простым людям ничего не светит. И чтобы это понять, перечитайте ещё раз "Железную дорогу" русского поэта-патриота Не-красова. Там есть такие вот слова:
  "... Прямо дороженька: насыпи узкие,
  Столбики, рельсы, мосты.
  А по бокам-то всё косточки русские....
  Сколько их! Ванечка, знаешь ли ты?.."
  
  При капитализме возмездие за содеянные злодеяния неизбежно придёт в каждый дом бур-жуя, капиталиста или кулака - будь то генерал или адмирал или президент без разницы. Ни крепкие запоры, ни свирепые псы, ни дюжие ох-ранники, ни ФСБ, ни ОМОН не помогут измен-никам Советского Союза сохранить свою жизнь и предметы роскоши от раскулачивания.
  Железная логика разъясняет, что генетически здоровому человеку нужно глобальное мышление, чтобы развиваться. Чтобы сохранить свою работоспособность и крепкий правильный физиологический сон, без которого невозможно созидание.
  Патология исключает этот вид мышления из повседневной производственной практики. Отсюда все наши беды!
  Но, чтобы разрешить шкурные свои интере-сы и решить материальный вопрос раз и навсе-гда не только для себя и для своих детей, но и для родных и близких, патология проконсульти-ровалась с Западом и тайно от народа провела контрреволюционный переворот в 1991 году. И вновь заменила уже номенклатурное законода-тельство на буржуазное антинародное. Узакони-ла и расстрел Верховного Совета СССР в 1993 году и криминальную приватизацию.
  И как результат нововведений уже дети но-менклатуры, которые выросли без нужды и горя, стали "новыми русскими" то есть сказочно бога-тыми хозяевами жизни, так сказать - эксплуата-торами.
  На самом деле это полукровки. Не будем им завидовать! Их дни сочтены! И бронированные автомобили навряд ли помогут выжить! И в ны-нешних условиях нет ни силы, ни знаний, ни та-ланта не у дзюдоиста-временщика всея Руси не у его верноподданных опричников, которые на людском горе и геноциде своего народа всё равно в рай не попадут, чтобы остановить процесс рас-кулачивания богатеньких "Буратино" и сохра-нить их жизнь.
  Надо одуматься неимущей номенклатуре и поддержать бедствующий народ, помочь ему в восстановлении народовластия и возвращения священных символов на местах проживания. Для этого надо отменить Ельцинскую, нынешнюю конституцию как антинародную.
  Даже в правоохранительных органах, в ко-торых наблюдается раскол, генетически здоровые сотрудники и служащие понимают, что власть криминальная, и её бескомпромиссно надо менять! И не станут расстреливать патриотов под красными знамёнами. Да и бесполезное это дело - стрелять по красным знамёнам! Да и святыни наши - символы всех наших побед возвращать надо народу! А почему? Да потому что полтора миллиарда китайцев под красными знамёнами ждут своего исторического часа расширить свои границы за счёт России. А кто как не наши святыни - Серп и Молот на красном Знамени Победы спасут страну нашу многострадальную от их неизбежного при нынешнем раскладе карт вторжения?
  Наш путь - путь социалистический, когда не конкуренция, а соревнование и взаимопо-мощь, организованные комитетами самоуправ-ления на местах проживания вернут награблен-ные сокровища народу.
  Если этого не сделать, то не избежать рас-пада Российской Федерации и кровопролитной Гражданской войны. В ходе, которой неизбежная социалистическая революция на местах прожи-вания откроет как в 1917 году все тюрьмы и зо-ны. И тогда зеки и бывшие и нынешние, как лю-ди неблагополучные, которые стали жертвами криминального сообщества богачей, с удовольст-вием сметут всю президентскую рать. А самого главного россиянина и его семью, как Николая II с семьёй, никакие моления не спасут от народно-го возмездия.
  Надо одуматься и омоновцам и спецназов-цам, подумать о своих семьях, близких и родите-лях. Пока не поздно, пока их всех до единого не вычислили большевики-подпольщики, перейти на сторону советского народа, как это сделала значительная часть царских офицеров в 1917 го-ду, а иначе придётся драпать на Запад, как бе-жали белогвардейцы от легендарного Чапаева. Только с той разницей, что в живых на этот раз никто из патологии-костоломов и профессио-нальных убийц не уйдёт!
  Ещё не перевелись на Руси народные мсти-тели! Живы на кинолентах бессмертные подвиги Чапаева, Котовского, Будённого, Щорса, Фрунзе! Да разве всех героев Гражданской войны пере-числишь? А героев Великой Отечественной вой-ны таких как Константин Заслонов и нынешних их преемников? Они ждут своего часа и им, судя по их теперешним делам, не терпится очистить землю нашу советскую от президентов, мэров, пэ-ров и всякой нечисти, и заокеанской заразы.
  Паразитирующая на криминальных прибы-лях элита общества, то есть те люди, которые соз-нательно не производят ни духовных, ни матери-альных ценностей, будут насильно приобщены к общественному физическому труду, чтобы знать подлинную цену хлеба.
  То есть, создавая на местах проживания ко-митеты народовластия, лучшие представители народа восстановят страну, насильно расчленён-ную националистами всех мастей и сословий на части, в прежних границах. Тогда и сам прези-дент и его рать станут после возмездия, как и английская королева, одной из музейных досто-примечательностей социалистической Родины в виде восковых фигур.
  2003 г.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  НЕ ПЕРЕВЕЛИСЬ ЕЩЁ НА РУСИ
  МЫСЛИТЕЛИ-БОГАТЫРИ
  
  Просматривая накопившиеся газеты самой разной, порой противоположной ориентации, я вспомнил о том, что давненько не слышал Игоря Васильевича Гевашева, старого моего знакомого. Позвонил и обрадовался тому, что он найдёт пару часов для встречи со мной. И подумалось о том, что будь моя воля, я бы поставил его во главе Государства Российского, естественно такого, которое было до расчленения СССР. Не полукровку, а истинно русского и по бабушкам и дедушкам, и по маме и по папе! Ныне пенсионера по возрасту, но не по заслугам, о котором по понятным, по крайней мере, мне причинам, мир просвещённый ничего не знает и не ведает, а жаль! И вот почему...
  В феврале 2003 года с мыслями о том, что не перевелись ещё на Руси чудо-богатыри и к тому же мыслители, я заскочил к нему так просто повидаться, а может и помочь по мелочам, хотя у меня самого не было материальной возможности жить на широкую ногу. Но не идти ведь в гости с пустыми руками! Чай крупнолистовой, цейлонский, конфет шоколадных коробка должны были скрасить наши не столь частые встречи.
  Мы, русские, сами с усами, всё норовим в одиночку решать проблемы семейные, а то и гло-бальные. И в этом и корень зла и всех напастей.
  В кейсе моём была кроме чая и коробки конфет непонятно где приобретённая газетёнка со странным шокирующим названием "Стенка на стенку" тиражом в тысячу экземпляров. Нацио-налистического содержания. Если по-честному, она произвела на меня тягостное впечатление. И невольно подумалось, что лучше бы её вообще не было.
  Но я не мог не обратить внимания на зна-комую фамилию Гевашева и книги, рекламиро-ванные для приобретения.
  Пожалуй "Кайропрактика по-русски" и "Английский без проблем" и стали лучами света в тёмном царстве националистических страстей. Вот я и заехал к нему, чтобы поздравить с изда-нием книг и узнать как это ему, человеку несо-стоятельному, удалось осуществить.
  - Как это даром? - тотчас возмутился он, ис-кренне радуясь моему крепкому рукопожатию и объятиям, вслух оценив и чай и конфеты. И на-мекнув, что истинно русские люди никогда с пус-тыми руками в гости не приходят. И наша наи-важнейшая задача в местах проживания сохра-нять традиции дедов наших и русский дух. И для приличия повозмущался теми, кто его халатно издал. И погоревал по поводу того, что о его новейшем вероисповедании мир ничего не знает и не ведает. А его науку сохранения человека как человека, которую я назвал Социальной логикой России, преподавать надо с пелёнок каждому независимо от национальности и не только у нас, но и по всему миру. Для того чтобы люди одумались и стали на социалистический путь. Так как эта логика железная, как наука самозащиты, спасает людей от инфаркта и инсульта, восстанавливая правильный физиологический сон.
  - Странно, издатель тебе помог в таком де-ликатном деле, а ты его так нелестно характери-зуешь. Что-то я тебя не совсем узнаю! Может ты и не ты вовсе, а лицо, так сказать, подставное? Время-то, в какое живём! - возбуждаясь, загово-рил я. - Даже поговаривают о том, что Горбачёв вовсе и не настоящий Михаил Сергеевич, а так сказать двойник из-за бугра.
  В квартире с протекающими потолками и потускневшими от времени обоями на стенах и деревянным полом с облезлой коричневой крас-кой кроме нас двоих находилось ещё два челове-ка. И Игорь Васильевич поспешил их мне пред-ставить.
  - Знакомься! Это так называемый Роман собственной персоной, а это Валерий Григорье-вич по кличке Чернышёв. На такое шутовское представление своих знакомых, я соответственно отреагировал следующим образом:
  - А что знакомые твои люди как люди! И в своём уме. По-моему трезвые, сразу видать, что периферийные. Бьюсь о заклад, что не москвичи и потому... - Я сделал многозначительную паузу.
  - Если не москвичи, то не люди что ли?
  - Почему сразу не люди? - Я обнял Валерия Григорьевича и сразу почувствовал в нём родного человека. - Люди как люди. И одеты и обуты и видно позавтракали всласть, - не обращая внимания на его реплики, - продолжал я. - И деньжата у вас водятся, не то, что у нас с тобой, Игорь Васильевич, - пошутил я, критически осматривая своих новых знакомых.
  - Пойду, позвоню, - поднялся с кресла Вале-рий Григорьевич, который стоял всё время и на секунду присел, но тотчас поднялся, словно его осенила какая-то сногсшибательная мысль.
  - Ты что сюда пришёл звонить? - тотчас воз-мутился Игорь Васильевич. - А ну остынь. Я сам звонка жду! Ишь, какой прыткий! Представля-ешь, - попытался он прояснить ситуацию. - Это безобразие продолжается годами. И знакомит меня... меня, понимаешь, Его величество Чело-века с разного рода проходимцами.
  - Роман, что проходимец? - побагровел Ва-лерий Григорьевич.
  - Ну, зачем так утрировать? - тут же отреа-гировал Игорь Васильевич. - Да ты сиди! Охо-лонь!.. Чайку, кофейку попьём и по чести - совести разберёмся, что к чему. Выясним, кто есть кто в нашем суетном и в то же время в бессовестном мире, а сейчас...
  Так и стал я невольным свидетелем и уча-стником нелицеприятного выяснения отношений и, прежде всего защитником и сторонником всех высказываний Игоря Васильевича. Чему тот был несказанно рад.
  - Вот Валерий Григорьевич, - начал я, - по внешнему виду человек доброжелательный, хотя и выходит из себя, собственно говоря, по пустя-кам.
  В это время пока грелся чай, Гевашев разъ-яснял знакомым вполголоса кто я такой. Что до-морощенный учёный! С судьбой трудной. И что нас с ним связывают, чуть ли не родственные от-ношения. Что вполне соответствовало действи-тельности. Я тоже говорил и не мешал ему гово-рить между паузами для большей убедительно-сти.
  Надо заметить, что убеждать и разъяснять это далеко не одно и то же.
  И Гевашев и я, как его ученик и последова-тель социальной (Железной) логики России, применяли на практике редчайший метод разъ-яснения, который неизвестен правящей верхуш-ке и отсюда наши беды.
  - И таак, - подытоживая, продолжал я, - жил, и понятия не имел, кто же в городе нашем хозяин, пока Его величество человек, - я ткнул пальцем в своего старого знакомого, - не объяс-нил.
  Видели бы вы как изумились новые знако-мые!
   - Разве не мэр Москвы хозяин города?
  Пришлось Игорю Васильевичу объяснить, что благозвучную русскую фамилию, позаимство-вал Кац у одной из своих жён. Но миллионы лю-дей думают, что он русский! По-русски, без ак-цента, говорит. Пишет тоже по-русски. Живёт и здравствует, но почему-то под чужой фамилией. И не только он один такой умный!
  - И мы все должны обеспокоиться бедствен-ным нашим положением, и разоблачать тех, кто по злому умыслу прячется под русскими фами-лиями и именами, - попытался я продолжить его мысль. И это по чести и совести...
  Но товарищ Валерия Григорьевича, до поры и времени молчавший, перебил меня.
  - Совесть у всех разная.
  - Истину глаголит! - вставил, указывая указательным пальцем в сторону гостя, Игорь Васильевич. - Да и вообще далеко пойдёт...
  - Разумеется, - развеселился я, - если ГАИ не остановит.
  - Сейчас нет ГАИ...
  Я всё ещё продолжал смеяться, наблюдая за присутствующими. Рассматривал крепыша, с ко-роткой причёской, ниже среднего роста с пра-вильными чертами смуглого лица. Бросилось в глаза то, что держался мой новый знакомый прямо, глаз не прятал, смотрел пристально, и казалось, замечал всё.
  - Вас как звать-величать? - простодушно обратился я к нему, переставая смеяться, пода-вая руку.
   - Роман.
  - Да ни какой он не Роман! - тотчас отреа-гировал Игорь Васильевич, ставя на стол поднос со стаканами чая в подстаканниках.
  - А кто? - строго спросил я, давая понять, что самодеятельность в моём присутствии нон пассаран!* Не пройдёт!*
  - Ну, Рафик!
  - Таак! А по батюшке?
   - Раитович.
  - Вот это другой компот. А то Роман! - рас-хохотался Игорь Васильевич, снимая общее на-пряжение.
  - Конспирация! - захохотал и я. - Ну, а вы, - обращаясь к другому худощавому знакомому, спросил я: - Тоже подставной? Как вас звать-величать?
  - Валерий Григорьевич.
  - Звучит! Валерий Григорьевич! - повторил я. - И фамилия есть?
  - Он-то настоящий Гайсин, а прикидывает-ся Чернышёвым! - вставил старый мой знако-мый. - Поди, разберись, кто есть кто в бывшей Российской империи? Кстати, никогда не думали вы о том, что империя женского рода?
  - Это что-то новенькое! - с пафосом закри-чал я. - Разъясни нам, неучам с дипломами, как ты это, родной, понимаешь?
  - Территориально кто мы?
  - Как кто?.. Евразия!
  - А какого рода Евразия?.. Правильно!.. Женского. И Россия - женского рода!
  Я ничего пока что не понимал и признался в этом.
  - Да, что тут не понятного?
  - Ты кто... мужик или баба?
  Обескураженный такой постановкой вопро-са, я мотнул утвердительно головой, поясняя, мол, мужик и при том самый настоящий со ста-бильным продолжением отцовского рода.
  - Может Валерий Григорьевич не мужик, что молчит?
  Валерий Григорьевич попытался кое-как оправдаться, засмущался и всё время норовил выйти в коридор, к телефону, но Игорь Василье-вич, как хозяин, был на чеку и не разрешал зво-нить. И разъяснял всем присутствующим, в том числе и мне своё поведение:
  - Он людям занятым и не очень занятым голову морочит своими бредовыми предложе-ниями. Без копейки в кармане, а говорит и ведёт себя развязно, как будто миллионер.
  - А что тут плохого? - тотчас завёлся тот. - Люди звонка ждут, а ты, Васильич, тормозишь... Мешаешь только!
  - Я никак не пойму, кто вы? - вставил я.
  - Гайсин по отцу, а по матери Чернышёв.
  - Ну, теперь понятно!
  - У меня есть брат, продюсер Никоса.
  - А это кто?
  - Знаменитый художник... Никос Сафронов.
  Я пожал плечами.
  - Не слышал.
  - Жаль, я бы через Сашку с ним бы вас по-знакомил.
  - Ну, это не к чему. На тусовки я не хожу. Со знаменитостями не общаюсь, и вообще мы с Игорем Васильевичем стараемся держаться от них подальше.
  - А чем конкретно вы занимаетесь, - уста-вился на меня Рафик Раитович, потирая ладони рук.
  - Вот сейчас, - парировал я, - чай с вами пью, а вы бы молодой человек спустились бы вниз в овощной, там пряники медовые есть. На прошлой неделе брал - одно объеденье!
   - Денег нет! - отрезал крепыш, как я узнал позднее бывший прапорщик, ныне военный пен-сионер. - Ну, на нет и суда нет! - с досадой про-говорил я, поднимаясь с дивана. - Сам схожу!
  Игорь Васильевич не стал меня ни удержи-вать, ни отговаривать, зная мой нрав и потреб-ность быть полезным не только в своей семье, но и в обществе.
  И действительно я взял самое необходимое: хлеб, сахар, молоко, масло сливочное, манку и пряников медовых, как обещал. Разумеется, все-го понемногу не забыл и про спички и йодиро-ванную соль. Здорово, что всё это богатство в од-ном магазине, как ни странно под официальной вывеской "Овощи и фрукты", приобрести можно было.
  Конечно, всё это мелочи, но если вдуматься, то без них - продуктов и предметов первой необ-ходимости не обойтись в повседневной жизни.
  Прежде чем войти в комнату, я постоял в коридоре и прислушался. Видно было, что стра-сти-мордасти накалились, и слышно было не только мне, но и на площадке, как Валерий Гри-горьевич убеждал моего старого знакомого при-нять самое активное участие, в каком-то при-быльном деле. На что тот категорично заявил:
  - Не могу! Это однозначно!
  Я открыл дверь и пошутил довольно-таки банально при всеобщем молчании:
   - Не могу поднять ногуу! - Не ногуу, а но-огу! - Всё равно не могуу!
  И объяснил важность произношения для со-хранения неповторимого великого русского язы-ка. И бесполезность соблюдать произношение в конкретной ситуации, когда малограмотная кол-хозница попыталась самостоятельно перелезть через борт грузовой машины, а мужчина - ин-теллигент с "поплавком*" на лацкане пиджака подтрунивал над ней вместо того, чтобы помочь.
   - Им, - это бесполезно объяснять! - обронил вдруг мой старый знакомый с горечью. - Вот, к примеру, спроси их, что по их разумению или по понятиям означает слово "мразь"?
   - Что мы, - возмутился молчавший Рафик, - прыгаем от одной темы к другой. Я так и не по-нял про женский и мужской род?
   - Объясняю!.. Молодец! - похвалил мой старый знакомый, замечая, как Валерий Гри-горьевич старательно записывает в свою тол-стенную тетрадь, всё, что не слышит. - Молодец!.. Так и в человека правильного сформируешься... Таак вот, до Октябрьской революции страна наша была женского рода. Шлюхой, или по-современному - путаной! Таскалась со всеми. В одной бордели была и с и Германией, и с Францией и с другими лесбиянками.
  Я стал вроде бы понимать.
   - Слушай! Игорь Васильевич! - обронил я. - То о чём ты говоришь, замалчивается в средст-вах массовой информации.
   - Ты имеешь в виду в средствах дезинфор-мации и фальсификации истории СССР, - по-правил он меня и я замолчал, слушая мысль дальше с биением сердца, до того искренне и проникновенно говорил он.
   - Так вот, - продолжал он своё просвеще-ние, - в то время жили - поживали люди разум-ные, так сказать, выходцы из многодетных семей и к тому же генетически сильные от рождения. И им это очень не нравилось, что Россия была слаба на передок. Что была покладистой. И её запросто безнаказанно насиловали все кому не лень. А во дворце хозяйничал Гришка Рассспууутин... - Слово Распутин великий просветитель нарочно растянул, давая понять связь времён. Тут мы все грохнули и разразились смехом. До нас, наконец-то дошло, что он имел виду. Игорь Васильевич поднял обе руки, нас, таким образом, успокаивая.
   - Так вот этого Распутина все обожали! Особенно супруга Николая Второго. А царь, па-тология бытия, как известно, знал о болезни бу-дущей жены, но женился вопреки здравому смыслу. Родился сын его больной лейкемией - неизлечимой по тем временам, да и, пожалуй, понынешним болезнью. А Распутин, этот бого-мольный чудотворец, был здоровенным сорока-летним мужиком. И с чувством, толком, расста-новкой всех во дворце удовлетворял. И его муж-ское достоинство, как вещественное доказатель-ство всех его сексуальных побед, хранится за-спиртованным в стеклянной банке и в наши дни выставлено в кунсткамере, в бывшем Ленингра-де, на всеобщее обозрение и восхищение сексу-ально озабоченных особ. И при интимной близо-сти этот сексуальный маньяк приговаривал: "Не станет меня - не станет и вас!"
  И как знаете, слова эти оказались пророче-скими. Как известно Распутин был против войны с германцами, а это не нравилось англичанам. И они совместно с князем Юсуповым его застрели-ли во дворце и сбросили в реку. А семью бывшего царя - полукровки и потенциальной патологии со всеми домочадцами и его самого большевики расстреляли! Но расстреляли уже не царя, а пре-дателя, так как он отрёкся от престола. А кто расстрелял? Отвечаю, этот акт возмездия за горе и страдания генетически здоровых, но по происхождению простых людей совершили те, кто решил заняться всерьёз перевоспитанием населения и превращения его в образованный советский народ.
  И как знаете, если кто запамятовал в связи с прихватизацией и горбостройкой, напоминаю, переименовали Россию в Советский Союз, то есть из шлюхи - потаскушки путём многочисленных хирургических операций и инъекций, таких как раскулачивание и коллективизация, получился мужик с мощной потенцией. И это стало симво-лом и залогом всех наших побед! Я вижу...
  И действительно мы все развеселились, вро-де как стали единым целым. И я напомнил мыс-лителю о необходимости разъяснения своим бра-танам смысла русского слова "мразь".
   - Давай лучше я сам объясню!- предложил я себя в качестве учителя, что, собственно говоря, соответствовало действительности. По образованию - я учитель. И считал и считаю своим гражданским долгом учить других. И не только языку Шекспира, но в связи с чрезвычайной ситуацией в стране - контрреволюцией в 1991 года и захватом власти номенклатурной буржуазией - уму-разуму.
   - Валяй, коли, не шутишь! - повеселел Игорь Васильевич, подливая чай в наши стака-ны. Медовые пряники исчезали прямо на глазах, и я поспешил ухватить один из них и положить рядом со своим начатым стаканом.
   - "Мразь"... Слово мерзкое и пакостное по своей сути. И смысл в нём большой вложен. Но мне, как человеку старшего поколения, всё-таки седьмой десяток с год как пошёл ближе и роднее по точности своей слово-ярлык тоталитарного нашего прошлого "курва". Точнее этого ярлыка оборотням ЦК КПСС и не придумаешь, сколько не думай. Вот, к примеру...
  Я так и не завершил своей гигантской мыс-ли, как меня перебил Игорь Васильевич. Видно у него накипело столько горечи и отчаяния, что было невмоготу больше терпеть, и он торопился высказаться, словно бежал на пожар и стоял во-прос ребром о жизни и смерти.
   - Мразь - это, когда офицер МВД без вся-кой угрозы для своего здоровья или безопасности для окружающих пользуется шоковым устройст-вом, дотрагиваясь до сердца и позвоночника сво-ей очередной жертвы, что категорически запре-щено делать по инструкции.
  Мразь - это, когда человек здоровый физио-логически будь то мужчина, то ли женщина по своему желанию вырождает здоровое мужское начало. Злоупотребляя алкоголем и табаком, ка-лекам и дебилам жизнь дарует.
  Мразь - это, когда вместо того, чтобы издать книгу как книгу. Отредактировать, откорректи-ровать, чтобы она глаз радовала своим шрифтом, своим дизайном. И чтобы по своей цене доступ-ной была для большинства потенциальных поку-пателей. Да так, чтобы краска типографская не пачкалась, и издание не уродовало - мразь ти-ражирует просто издание со всеми огрехами и к тому же присваивает себе право издания, не со-гласуясь с автором.
  Мразь - это, когда национальность свою че-ловек не бережёт как зеницу ока, а даёт жизнь полукровкам и ведёт бескомпромиссную борьбу с теми, кто род отца бережёт...
  Видно было, как гости заёрзали на местах - очевидно, не всё из вышесказанного им понрави-лось. Пришлось Игорю Васильевичу разъяснять свою позицию:
   - Вот у меня есть знакомый в Подмосковье, - заговорил он при нашем всеобщем молчании. - Мужик состоятельный. Волевой. Пасечник. Хо-зяин отменный. И накормит и напоит. Словом - душа человек.
  Одно время сын его ходил ко мне занимать-ся английским языком. И раз под настроение и познакомил меня со своими родителями. В пер-вое время я в них, а они во мне души не чаяли. Люди со связями. А я без работы был в то время.
  Было это ещё до горбостройки. Закон о туне-ядстве ещё в силе был. И то, что я не работал по специальности, меня угнетало. Обратился к ним за помощью, мол, так и так выручайте. А жена его, миловидная женщина с грудным певучим голосом, работала преподавателем домоводства в средней школе. Вот я и размечтался попасть с её помощью в школу и восстановиться учителем английского языка. Так они учудили, знаете что?
  Во время своего монолога Игорь Васильевич стоя просвещал нас. А мы расположились ком-фортно, так как и кресла и диван создавали уют. И молча, слушали.
   - Так вот - продолжал он. - В один пре-красный день, неожиданно для меня заявляется эта сладкая парочка к нам, вот сюда, на квартиру без звонка. И предлагают работу "не бей лежачего!". Я думал учительскую, а они мне про сторожа толкуют. Видите ли, им нужен на пасеку сторож. Вот они ко мне присмотрелись и решили я и есть самая, что ни есть подходящая кандидатура. Главное - это не зарплата, а стаж по трудовой книжке.
  Супруга моя ненаглядная дома была и их поддержала. Скрепя сердцем, я согласился. Ка-ждый месяц получал в колхозной кассе деньги - девяносто рублей и им отдавал. Естественно на работу не ездил. И так продолжалось наше со-трудничество целый год. Потом по своей инициа-тиве, желая морально воскреснуть, не поставив их в известность, уволился. Сложности у нас воз-никли - и я перестал у них бывать.
  И вот мужик этот через десять лет звонит, интересуется здоровьем моим и супруги. "Как де-ти?" - спрашивает. - "Все живы и здоровы! - от-вечаю. - И всё благодаря вашим молитвам... Вот, вы, - называю его по имени и отчеству, - по на-циональности кто?" - "В советское время, - отве-чает, - был русским по паспорту". - "Та-ак! А сейчас?" - "Поляк!" - "Та-ак! А жена ваша, ни с кем ни сравнимая?.." - называю её по имени и отчеству. - "Украинка!" - "А сын?" - "Русский!" - "Та-ак!.. Хорошо! А объяснить мне вы можете, ка-ким образом от поляка с украинкой сын русский получился?" - Молчит мужичина на другом кон-це провода - видать, я его озадачил...
   - Люди везде плохие, - вставил в монолог хозяина Валерий Григорьевич. - А где хороших-то набраться?
   - По законам Социальной логики нет лю-дей ни хороших, ни плохих! - среагировал на эту реплику оппонента Игорь Васильевич. - И это надо запомнить, как "Отче наш" белогвардейцы запоминали. А они были добросовестными слу-жаками в царской России, а вот Николая Второ-го-царя-батюшку, кормильца своего, так сказать отца родного ни защитили, ни спасли. А сами че-го учудили? Не знаете? Придётся просветить! Дёру дали! Отчизну свою ненаглядную, право-славную, на "растерзание" большевикам, да анархистам отдали. А почему? - Вопрос не праздный, так сказать, на засыпку! Кто ответит?
  Пришлось мне взять инициативу в свои ру-ки.
   - Есть люди правильные и неправильные, - заговорил я. - А людей хороших и плохих в природе не существует, так как один и тот же человек может быть плохим для одних и хорошим для других людей - "курвой", - произнёс я и удивился своему проникновению в святое святых - в содержание произносимого слова. Даже проникся этим состоянием бытия. "И нашим и вашим".
   - Верно! Правильные те люди, которые от-цовский род сохраняют несмотря ни на что, - мы с Игорем Васильевичем были заодно и достойно оберегали память 26 миллионов советских лю-дей, павших смертью героя в борьбе с фашизмом в годы Великой Отечественной войны. - Корни у человека должны быть как у дерева! Ураган, скажем, пронесётся, так одни деревья лежат вы-рванные с корнями, а другие стоят поломанные. И восстановлению не подлежат. А те повален-ные, которые ураган так и не смог сломать - си-лушки не хватило, можно восстановить. Всё дело в корнях! А нет корней, надо образумиться и пус-тить их - корни свои в почву благодатную Евра-зии и собрать урожай на зависть врагам нашим и внешним и внутренним.
  Мы с ним говорили, дополняя друг друга и расширяя своё восприятие мира и обыденного и глобального.
  Рафик Раитович усердно шёпотом, стараясь нам не мешать, поддакивал, вроде бы соглаша-ясь. И наоборот Валерий Григорьевич на всё оп-ределённо имел свою незыблемую точку зрения. И услышанное истолковывал по своему. И всё порывался говорить, но хозяином был Гевашев Игорь Васильевич и пальму первенства никому не собирался уступить.
   - Вот, к примеру, Чкалов, ваш тёзка, тоже Валерий, какой по счёту ребёнок?
  Гости переглянулись, но, не зная ответа, гордо хранили своё молчание.
   - Десятым, - подсказал я. - Жизнь замеча-тельных людей - целая библиотека жизнеописа-ний замечательных самородков - все они, как правило, из многодетных семей. Возьмите психи-атра Бехтерева, всемирно известного учёного. Так он - тринадцатый ребёнок по рождению. А господин Жириновский, как и его оппонент - то-варищ всех угнетённых Ампилов - шестой. А разница между ними существенная. И всё пото-му, что один из них происходит от второго брака. Так сказать от матери! И совсем нетрудно дога-даться кто это?!
   - Кстати, - вставил Игорь Васильевич, - враг сытой Америки номер один Бен Ладен - семнадцатый ребёнок. А Адольф Гитлер - чет-вёртый! Нынешние руководители - первые и вторые... Люди бездарные! Отсюда наши беды и всемирные катастрофы!
   - А вы какой? - обращаясь ко мне, блеснул белозубой улыбкой Рафик Раитович.
   - Я-то третий, как и Игорь Васильевич. У нас с ним корни многодетных семей. Да и сами с усами их укрепляем и денно и нощно. И сыновья, и внуки есть и надеюсь, что и правнуки и праправнуки ещё будут. Но хочу обратить ваше драгоценное внимание на то, что трагедия в том, что эти выдающиеся люди России корней своих не пускали, то есть семьи свои не укрепляли, так как не знали законов писанных и не писанных Железной логики России. Всем им надо ещё подучиться у педагога-мыслителя всех времён и народов Игоря Васильевича Гевашева. Давайте ему поаплодируем.
  Я захлопал в ладоши, и наши знакомые за-хлопали тоже. Я их сердечно за старого своего знакомого поблагодарил.
   - У меня, - сказал с располагающей улыб-кой Игорь Васильевич, поднятой рукой успокаи-вая нас, - мама седьмая из девяти детей. А папа - четвёртый. И что интересно сначала у их роди-телей родилась дочь - моя тётя Анна Ивановна. Затем появилось трое сыновей. Вот самый млад-ший и оказался моим папой.
   - Вот это - трое сыновей - надо зарубить на носу! - продолжал я. - У нас, истинно русских, есть пословица то ли поговорка, то ли ориента-ция на здоровый образ жизни, да на стабильное продолжение рода. Вот у Игоря Васильевича и у меня по пять сыновей! Никакому президенту не догнать нас по пониманию жизни! Разумей, как понимается! Один сын - не сын, два сына - пол-сына, а три сына как один сын! И из этого пони-мания и складывается могучий русский народ, а в оппозиции ему - население. Вот вы, - уставил-ся я на Рафика Раитовича, - по национальности кто?
   - Татарин он! - подсказал мой старый зна-комый, побуждая меня не только проводить вме-сте с ним ликбез для инакомыслящих современ-ников, но и сотрапезничать. Его половина - суп-руга, Оленька, в которой он души не чаял, на-крыла к этому времени стол, разумеется, без спиртного. И моя рука автоматически потянулась за ломтиком сыра.
   - Таак! - нараспев произнёс я. - Подтвер-ждаете свою принадлежность к татарам?
   - Татарин я!
   - По отцу! - А по матери?
   - И мать - татарка!
   - А жена?
  Татарин промолчал. Нахмурился.
   - Украинка она у него, - вставил Валерий Григорьевич. - И у меня - жена нерусская! Коми по матери!
   - А сами вы кто?
   - Мордвин, по отцу, а по матери - русский. Но отец считается татарином, и живут мои роди-тели в татарском селе. Разреши позвонить, Ва-сильич!
   - Только один звонок! - смилостивился Игорь Васильевич. - Только не ссылайся на ме-ня! Ты - это ты! Я - это я! И запомни, человек правильный обязан заниматься только тем, что очень хорошо знает. А ты чепухой занимаешься и меня с панталыки сбиваешь! А почему? Да потому, что ты - население! А я, мы вот, - он пальцем показал на меня, ткнул в грудь себя, - народ!
   - Никак не пойму, - воскликнул театрально я, - такой талантище и в этой дыре пропадает! - Я рукой провёл над своей головой и пальцем ткнул в угол на потолке. - Такого, пожалуй, в ваших хоромах не увидишь!
  Паутина опутывала целый угол потолка восьмиметровой комнатки. Гости с нескрывае-мым интересом исследовали весь потрескавший-ся потолок, стены с обветшалыми обоями, пол со щелями, и выразили недоумение её состоянием.
   - И это потому, что этот удивительнейший из людей, когда-либо, живших, - заговорил пыл-ко я, - спасает людей в прямом смысле! Когда-то он спас меня - вернул смысл жизни. И я поверил в самого себя и стал чудотворцем, как и он. Вот сейчас, что он делает? Спасает и меня и вас! А каким образом, спросите? Своим естеством. Игорь Васильевич, дорогой, объясни, пожалуйста, как ты это делаешь? Господам или товарищам, как вас там звать-величать?.. Давайте определяйтесь, кто есть кто в пространстве и во времени.
  Со стороны можно было подумать, что со-брались чокнутые и занимаются между собой разборкой. На самом деле всё обстояло куда сложнее.
  Игорь Васильевич, чувствуя локоть друга, снова заговорил:
   - Давайте перенесёмся в США. Есть ли там американский народ? Разумеется, нет такого на-рода! А что есть? Население. А в Германии? Тур-ки командуют! А во Франции? А там арабы хо-зяйничают! А как обстоят дела в Англии? Везде смуглые и чёрные люди. А куда белые делись? Да вырождаются белые люди!
  Беда пришла и в нашу многострадальную страну с приходом Горбачёва к власти! Разреши-ли вернуться на родину потомкам белогвардей-ских казаков на Дон. Крымским татарам, пре-давшим Советскую власть - в Крым. А чеченским семьям, сотрудничавшим с нацистами в годы Великой Отечественной войны, в Чечено-Ингушскую Автономную республику.
  И началась катавасия! Убийства, погромы, беспорядки стали повседневным явлением.
   С приходом "царя Бориса" войны сукины дети развязали. Бывших пионеров, комсомольцев друг с другом стравили. По радио, телевидению громогласно объявили, что самый лучший чеченец, воспитанный пионерскими, комсомольскими и партийными ячейками - это мёртвый чеченец!
  И нашла коса на камень! Всю отборную ельцинскую рать со всей наимощнейшей техни-кой с символами самодержавия двинули на по-корение гордого чеченского населения.
  И, что интересно, как может патология-царь осколка империи понять, что, как правило, чече-нец происходит от мамы, а контрактная патоло-гия на бэтээрах от матерей.
  Что чеченца нельзя убить! Когда тот падает, на его место встаёт брат с оружием в руках. Такая у них рождаемость как грибы после дождя.
  Когда убивают русского - на его место встаёт другой бедолага русский, так как у русских - детей раз-два и обчёлся. Таким образом, идёт физическое истребление, то есть геноцид русских людей.
  Русских, как коренных жителей земли рус-ской, можно искоренить пьянством, наркотика-ми, сделать бомжами, что мы и наблюдаем в по-вседневной жизни. Иначе чем геноцидом (а по-вторение - мать учения) русского народа такую "заботу" правителей-временщиков мифической России назвать нельзя.
  А Чечню я представляю как потревоженные появлением грабителей ульи. Рой пчёл в одном из ульев взбунтовался! И они, непримиримые, разлетелись по всему миру. И будут не только за искалеченные судьбы свои, но и близких, родных мстить, мстить, мстить! И житья "бракоделам", то есть патологии виновной в чеченской трагедии не будет ни днём, ни ночью!
  Что делать! Надо народным мстителям разъяснять популярно, что нашим общим врагом стала социальная психология Запада, по законам которой к власти в 1985 году, проклятом советским народом, пришла благополучная патология бытия. А нам нужна Железная логика России, по законам которой к власти придут достойнейшие люди - люди, которые противостояли разрушению СССР, люди "с улицы" с исписанными трудовыми книжками, то есть, как и в 1917 году люди неблагополучные. Они то и наведут порядок в Евразии.
  А в эпоху Сталина Иосифа Виссарионовича семьи были многодетными - прекрасная полови-на человечества не боялась рожать! Они были уверены в завтрашнем дне. Надо вернуть людям веру в грядущее возмездие оборотням из КПСС через просвещение! И не просто просвещение! А просвещение по писаным и неписаным законам Социальной логики России. Не имеющие пра-ведного рождения русские парни должны же-ниться только на русских девочках-девственницах, чтобы выправить русскую нацию. А для чего это нужно, спрашивается, сделать? Социальная логика отвечает: "Это надо сделать, чтобы искоренить такие позорные явления как пьянство, наркоманию, курение, проституцию. Чтобы человек будущего не мог гадить на родной земле. А это только тогда возможно, когда у малыша будет мама, а с работы будет приходить папа, как это было до Великой Отечественной войны".
  Я посмотрел на часы - два часа лекции-монолога - было от чего обалдеть невольным слушателям. Такое не каждый день услышишь.
  - Вы москвичи? - прервал я лекцию кон-кретным вопросом, обращаясь к невольным слу-шателям, украдкой поглядывающим на наруч-ные часы. И невольно подумал о том, что Игорь Васильевич не из обидчивых, вообще не обратил на меня никакого внимания, так глубоко залез он в лабиринт политики. И видимо, искал и пока что не находил из него выхода.
  И я решил ему помочь.
  - Слушай, Игорь Васильевич, дорогой! Им ехать надо! А нам с тобой горло поберечь нужно. Вот я и спросил их, а они переглядываются и молчат неспроста это.
  Валерий Григорьевич улыбнулся.
  - Из городка мы!
  - Военного, - добавил Рафик Раитович.
  - Так вы военные?
  - Я нет, а Роман бывший прапорщик. Кста-ти служил в Германии.
  - Не Роман, а Рафик, - поправил я Валерия Григорьевича.
  - Геннадий Васильевич! - заговорил, под-ливая нам чай, гостеприимный хозяин. - В на-шем доме, на первом этаже живут татары - пря-мо экзотика! Тоже с кликухой - Роман, а на са-мом деле - Рафаэль. Жена его Светой себя назы-вает, а на самом деле никакая она не Света, а Сания. А в другом подъезде тоже татары живут. Спрашиваю мужчину, хозяина грузовика, как вас звать-величать? А он мне в ответ: "Зовите Сашей". Так он и имени своего настоящего не на-звал.
  - Конспирацию соблюдают! - стал я поды-тоживать нашу встречу на примитивном бытовом уровне. - Ну, на сегодня предостаточно. Думается мне, Игорь Васильевич, что из них ещё получатся правильные люди, хотя они и первые по рождению!..
  - Как Рафик Раитович? - обратился к ныне военному пенсионеру в 47 лет мой старый знако-мый. - Получится ли ещё из тебя, дорогой, пра-вильный человек?
   - А я и так не пью, не курю!
   - Знаю, родной! А род отцовский думаешь восстанавливать?
  - Так он же в Германии служил, - восклик-нул я. - Оттого и мусор прозападный в голове!
   - Думается мне, - собираясь проводить нас до метро, сказал Игорь Васильевич, - Рафик Раитович сможет тебя насчёт "мусора" настояще-го, по-нынешнему мента, просветить. Представ-ляешь, в этом году мне подфартило, и совершил я с ним путешествие в Татарстан, на малую его родину за его счёт. А там бедолага лежит и не встаёт четвёртый год. Что поделаешь - тряхнул я своими мощами. Жена и сын несчастного понятливыми оказались. И всем миром поставили парализованного "мусора" на ноги.
  На глазах чудотворца заблестели слёзы.
  Я сказал ему, что мы не маленькие и сами найдём дорогу в метро - оно не за горами, а ру-кой подать.
  Игорь Васильевич сердечно обнял татарина, и добавил, обращаясь скорее ко мне:
  - Рафик Раитович - человек дельный. Так сказать помог нашей отечественной науке. Это благодаря его титаническим и материальным усилиям я издал книги. Правда, мизерным ти-ражом в сто экземпляров. Но всё же...
  Так что звони, родной! Вот так как сегодня, соберёмся у меня и продолжим наш познава-тельный ликбез. Не красота, как утверждал эпи-лептик и игрок в азартные игры Достоевский, а просвещение по писаным и неписаным законам Социальной логики спасёт мир! Но они молодцы! И знают, что делать! Рафик Раитович проследит, чтобы сын его женился на татарке. И таким об-разом спасёт свой отцовский род! И не только спасёт, но и наладит свои отношения с родным отцом. И думается мне, Валерий Григорьевич со временем образумится и хотя бы попытается спа-сти свой отцовский род от вырождения!
  И надо запомнить, что все наши беды от ма-тери шлюхи, прокуренной и, выражаясь совре-менным языком отморозков, затраханой и от отца - ловеласа, который ни одну юбку не пропустит.
  В метро "Сухаревская", подавая руку своим новым единомышленникам, я воскликнул:
  - Вообще Игорь Васильевич - чудак, каких свет ещё не видывал! - заметив, как они между собой переглянулись, я добавил: - Это я у него пиратом стал. Не только пиратом, но и пиратом-контрабандистом. И как это произошло, я вам при случае расскажу!
  И глядя им вслед, от души посмеялся над своей глупостью. Всё же предпочитал свято со-блюдать неписаный закон Социальной логики России "Смеяться можно и нужно, но только не над человеком или его слабостями, как делают отморозки от буржуазной прозападной культуры на эстраде, а над своей надуманной глупостью".
  И верил в то, что только тогда двуногая бу-кашка, которая возомнила себя человеком, обра-зумится и спасёт в себе Его величество человека, свободного от самоедства и вырождения! А Его величество человек, восстанавливая свою родо-словную, спасёт не только себя от физического и морального уничтожения, но и животный и рас-тительный мир планеты - Земля.
  2004 г.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  О ЛЮДЯХ И НЕЛЮДЯХ
  
  На Воркутинском вокзале, в зале ожидания, дремал на обшарпанной скамейке ещё советских времён, урка. Время сказалось на нём. И как только он не хорохорился, видать было не сладко ему. Пожилой мужчина, без головного убора, лы-сый, то и дело приоткрывал глаза, осматривался, вроде бы опасался кого, а быть может, поджидал кого-нибудь. Одной рукой придерживал полы начинающей лысеть коричневого цвета шубейки. Проходя мимо, Игорь Васильевич заметил на-колку-крест на шее. Без шарфа и свитера, похоже на нательной рубашке не было пуговиц. На ногах стоптанные туфли. "Вот это номер, - подумалось Игорю Васильевичу. - На дворе колотун. Зима, несмотря на март месяц, а он почитай что босиком".
  - Не холодно? - как бы невзначай обронил он.
  Мужчина встрепенулся. Видать было, при-вык к неожиданностям.
  - Закурить не найдётся?
  - Не курим и вам не советуем.
  Тот захихикал:
  - Кто не курит и не пьет, тот здоровеньким помрёт, - нараспев протянул он.
  - Это уж точно, - и Игорь Васильевич поче-му-то присел напротив, и огляделся.
  Киоски сверкали своей свежестью. И впе-чатление складывалось обжитого места. Входили и выходили добропорядочные люди. В дублён-ках, шубах. Даже здесь, почти, что у края земли, жили и трудились люди. И, похоже, было, что сотни из них радовались происшедшим переме-нам. И что поразительно, подумалось Игорю Ва-сильевичу, так это то, что даже вот этот сидящий перед ним бывший зэк человечнее, скажем, само-го американского Билла. Ловеласа и палача Югославии.
  - Как вы к шахматам относитесь? - вдруг спросил мужчина. И глаза его заискрились, а может, так показалось Игорю Васильевичу, доб-родушно настроенному.
  - Положительно. Давненько, правда, не сражался.
  - А я, к слову сказать, чемпионом зоны был. И в нардах мне равных в Коми не было. Гитары случаем у вас нет?
  - Чего нет, того нет. А вы что и на гитаре можете людей порадовать?
  - Мою то отобрали, - продолжал незнакомец. - "Где взял? Откуда?" - менты спрашивают. - "От верблюда, - шучу. А потом: - Взял на время у приятеля своего". - "Адрес? Как звать?" - Со-всем доконали. Вот, - мужчина вытянул голову и продемонстрировал фингалы на лице. - А на теле живого места нет. Но я держусь. Всё думаю, откуда у нас, истинно русских, когда невмоготу жить становится, на удары судьбы такое упрям-ство и выносливость?
  - Как думаете, откуда?
  - Вот я родился таким. И меня не переде-лать. Вот какой я есть рубаха-парень, таким ме-ня и принимайте в своё сообщество, если я вам подхожу. Но я не ворую.
  - Охотно верю, хотя гитара...
  - Гитара?.. Это отдельный разговор.
  - Интересно! Интересно!
  - Вкратце, я работу сделал... Плотницкую. Двери, перегородки в загородном доме. Неделю мудохался, - и мужчина пояснил, что он плотник. И при том - не самый худший. - Меня накормили, напоили, но спать, баиньки не положили. Вместо денег за созидательный труд вручили свёрток с харчами. На дорогу дальнюю выпроводили под "Брызги шампанского". Помните, пластинку такую на танцплощадке крутили в годы нашей юности. Похоже мы с вами одного возраста. Я сорок третьего года...
  - А я сорок второго. Первого января на свет появился в десять часов утра. Словом, во время войны Великой Отечественной мы с вами роди-лись, как продолжение жизни на земле, - с пафо-сом заговорил Игорь Васильевич. - В начале я родился, а год спустя и вы на свет этот суматош-ный появились. Так... и что дальше приключи-лось с вами?
  - Да то, что я пьян-пьян, а гитару заприме-тил. И окошко открытым оставил. А ночью, как в известной песенке поётся: "А ночка тёмная бы-ла...". Дело привычное, раз не заплатили по-людски - самому надо взять то, что не додали... Логика!
   - Логика, - засмеялся Игорь Васильевич. - И не какая-нибудь там, а самая что ни есть Желез-ная, так я иногда называю Социальную логику!
  - Ну, видать хозяева догадались, чьих дело рук кража и почему я так поступил. Заявлять в "контору" не стали и, пожалуй, всё бы обошлось мирно тихо, если бы я с одним попрошайкой не поскандалил бы. Ссора то пустяковая... А жизнь кошмаром стала.
  - Так из пустяков вся жизнь и состоит, - со-стрил Игорь Васильевич.
  - Так вот, - доверчиво продолжал незнако-мец, польщённый видно вниманием господ к сво-ей персоне. - Места, где ловить лёгковерных и доверчивых проще пареной репы, с ним не поде-лили. А тут на шум и гам (он инвалид на косты-лях) менты и подвалили. Отоварили нас в отде-лении дубинками и отпустили. Жаль - гитару отобрали. "Иди! Иди! - говорят, - пока дела на те-бя уголовного не завели. Вот выставим её на опо-знание. Хозяин не объявится, вот тогда и зарули - отдадим по чести и совести - нам чужого добра не надо". Потом догнал один из их компашки и гундосит: "Уезжай!" А помощи в приобретении билета никакой не оказывают. Хорошо, что я не лыком шитый. Что не промах. Кое-что могём! Прямо ходом на почтамт подался и деньжат под-собрал.
  - Каким образом?
  - Вот смотрите. Внимательнее. Я вас сейчас обманывать буду! - И мужчина достал заскоруз-лыми пальцами из кармана шубейки колоду иг-ральных карт. - Пальчики мои ещё действуют, - и он продемонстрировал своё мастерство.
  Действительно, было на что посмотреть. И тут появился компаньон Игоря Васильевича Ви-талий.
  - Как настроение Игорь Васильевич? - спро-сил он.
  Чувствовалось он на подъёме. Не в смысле поддатый, кстати, Виталий не пил: и не курил, а он приучил себя не в чём не разочаровываться и не паниковать при неудачах. Но у них дела шли пока что хорошо и оба они были в восторге от по-ездки на Крайний Север.
  - Так вот полюбуйся. Человека разумного в Воркуте встретил, да такого орла и в Москве с огнём не сыщешь. На все руки мастер и сын у не-го, говорит, есть, - Насчёт сына Игорь Василье-вич, конечно, приврал, но для пущей важности.
  - Есть! И не один, - с воодушевлением, де-монстрируя своё мастерство на картах, заговорил мужчина, блеснув жёлтой фиксой.
   - Так он, - засмеялся Игорь Васильевич, - богаче Президента всея Руси, раз сын есть.
  - Истину глаголит! Вот крест, - и мужчина осенил себя крестом. - У Бориса Николаевича нема сына - одни девки.
  - А вот у него, - обнимая Виталия, сказал Игорь Васильевич, - вообще никаких детей нет. Но он утверждает, что дети это дело наживное. И поправимое. Разумеется, когда он разбогатеет, тогда женится. И возьмёт девочку себе в жёны. Разумеется, не какую-нибудь там шалаву бэуш-ную, а целомудренную. Никем ещё не тронутую, даже не целованную в память своего деда.
   - Целок* (девственниц) давно нет, - ух-мыльнулся бывший зэк.
   - Вас то, как звать? - не унимался Игорь Васильевич. - Как Лев?
  - Ну, был такой на Руси писатель Толстой. Мыслитель, которого звали Львом. Вот меня в честь его и назвали.
  - Почему был? - придрался Виталий, всё это время не сводивший глаз с незнакомца. - Его из-давали, издают и читают. Во всем мире. И изда-вать будут!
  - Хорошо! Хорошо! А по батюшке-то как звать-величать?
  - Владимировичем!
  - Вот что, Лев Владимирович, чем богаты - тем и рады, - и Игорь Васильевич из нагрудного кармана костюма вытащил сотенную бумажку и протянул её бывшему зэку.
  Тот ухмыльнулся, но денег не взял.
   - Вот смотрите, - и он из всех карманов, мыслимых и немыслимых стал вытаскивать и показывать им пятисотенные купюры вперемеш-ку с червонцами.
  - Так он богач! - обращаясь к Виталию, вос-кликнул театрально Игорь Васильевич и, засме-явшись, спрятал в задний карман своих брюк деньги.
  Каково было моё удивление, когда, поздно возвращаясь к себе, домой, прямо на ступеньках, ведших на чердак, у двери в свою квартиру я за-стал бомжа, за трапезой. Разговорившись, я при-знал в нём по рассказам Игоря Васильевича о поездке в Воркуту бывшего зэка. Но странно на шее у Льва Владимировича больше не было кре-ста.
  - Лев Владимирович? Наслышан. Игорь Ва-сильевич о вас рассказывал, - напомнил я ему и Воркуту и зал ожидания на вокзале: - Но какими судьбами вот сюда, на лестничную площадку?.. Не понимаю!
  - А что понимать?
  - Не скажите. Понимание - это одно из са-мых трудных занятий. Если бы люди друг друга могли бы понимать правильно, рай наступил бы на земле. Но люди делают вид, что понимают друг друга, а на самом деле компромиссно реша-ют поставленные вопросы, каждый, оставаясь при своём мнении. Что касается нас с вами, мог-ли бы позвонить, и я показал на дверной звонок.
  - Так я ведь бомж*.
  - Так паспорт ведь есть?
  - Всё равно совестно. Завалиться домой к незнакомому человеку "За здорово живёшь." Нет! Это не для меня.
  - Тогда к мыслителю.
  - К нему нельзя. У него беда. Ребят его аре-стовали. Обыски. Меня менты шуганули...
  Я совсем не понимал о чём идёт речь.
  - Какие обыски? Какие менты? Я только се-годня разговаривал с Игорем Васильевичем по телефону.
  - К сожалению, он и меня не просветил. Правда, попросил кое-что вам передать на хра-нение. Мало ли что. И из сумки своей объёмной дорожной Лев Владимирович извлёк двухкассет-ный магнитофон "Панасоник" со съёмными ко-лонками. Я растерянно смотрел на бомжа и на магнитофон, не зная как поступить.
  - Берите! Берите! А обо мне не беспокойтесь. Я до утра здесь на площадке перекантуюсь. А завтра видно будет! Я молча взял магнитофон из его рук и открыл дверь. Дома было тихо. Жена, дети спали. Я прошёл на кухню и поставил чай-ник. Вернулся и хозяйским жестом распахнул дверь пошире.
   - Прошу вас в наши апартаменты!
  К моему удивлению Лев Владимирович приглашением так и не воспользовался. Тогда я со стаканом чая вышел сам. Чай он отхлебнул с удовольствием и поблагодарил меня за заботу о нём.
  - Как же так? - спросил я его. - Вы нор-мальный человек и к тому же трезвый, хотя и есть на что выпить, судя по рассказам Игоря Ва-сильевича, а в таком положении.
  Он внимательно на меня посмотрел. И мне показалось, что он совсем не тот человек, за кото-рого себя выдаёт.
  - А вас звать Геннадий Васильевич? И вы здесь прописаны?
  Я свою очередь решил его ошарашить.
  - У меня есть знакомый Александр Павло-вич, подполковник милиции в отставке из благо-словленного града Ульяновска. Так вы, уважае-мый Лев Владимирович, здорово мне его напо-минаете. Тот тоже с расспросами: "А где работает и жену мою по имени и отчеству называет? А сколько у вас детей?" - Много, - отвечаю. - И все мои. А насчёт жены своей скажу, что она, где на-до там и работает". И что интересно, так он по имени и отчеству ко всем поимённо обращается. И всё это с шутками да прибаутками. И в запис-ную книжечку все данные записывает, кто, когда родился, крестился... Давайте я ещё вам чайку принесу!
  И тут я заметил термос. И, приглядевшись, повнимательнее, я сделал вывод, что передо мною вовсе не бомж. А, по всей видимости, опе-ративник, но почему у меня в доме? Это было со-всем для меня непонятно.
  - Так что насчёт чая? - обратился я к нему.
  - Этого вполне достаточно! Да вы не беспо-койтесь! У меня и сок есть. Да, кстати увидите..., - то, что Лев Владимирович назвал моего старо-го знакомого по фамилии, лишь подтвердило мои подозрения насчёт оперативника. - Передавайте от меня привет и самые что ни есть наилучшие пожелания! И то, что есть и люди и нелюди, я согласен, действительно, если бывший пионер, комсомолец, член партии, да к тому же служивший в рядах Советской Армии вдруг перекрасился, нацепил двуглавого орла, встал в стойку смирно под трёхцветным флагом, надо всем призадуматься - всё ли в порядке с его головой? Не может быть, чтобы он в одночасье переродился и из человека стал нелюдем. Надо всем здравомыслящим людям подумать над тем, как в нашем обществе появились нелюди. Как быть? - Не дожидаясь ответа, очевидно заметив моё замешательство и недоумение, он добавил: - Для меня лично примером был и остаётся замечательный асс разведки Николай Кузнецов. В мундире немецкого офицера-нелюдя он совершал подвиги, приближая день Победы!
  - И вы думаете, - нашёлся я что сказать, - Что и в наши дни есть ещё такие люди?
  - Не только думаю, но и знаю!
  - Хочется в это верить, хотя..., - и я поведал ему смысл разговора с генералом с Лубянки в один из солнечных дней 9 мая 1995 года. Был митинг коммунистов, и я забрёл на площадь. - "Ба! - воскликнул я про себя. - Вот это да! Моло-дой генерал на коммунистическом митинге. Та-кое не каждый день воочию увидишь!"
  Я покрутился вокруг торжественного знаме-носца, седого мужчины, и вдохновлённый созер-цанием красного знамени СССР, направился к нему. Не терпелось задать парочку вопросов, как мне тогда думалось, на засыпку. Генерал даже и не удостоил меня взглядом, когда я, подойдя, встал рядом с ним.
  "Скотина!" - подумал я. Но вслух, стараясь не замечать укоризненных взглядов лиц, сопро-вождавших, как позже оказалось, своего шефа, я сказал: "Вопрос задать можно?", на который я так и не получил ответа. Потоптавшись на месте, я всё же пояснил, что я учитель, на пенсии, и не всё, что происходит в стране и за рубежом нам, пенсионерам, понятно. Тогда он, так и не повер-нувшись ко мне, оживился: "Спрашивайте!" - "Что для вас, военного человека, означает Роди-на?" - "Родина - это-то место, где родился чело-век". - "А социалистическая Родина?" - "Это всё козни большевиков. Так сказать обдуриловка!.. Я же сказал, такой Родины не знаю!"
  После этих зловещих слов, у меня не только запершило в горле, но и повеяло от него какой-то вонью. Но я мужественно спросил о Кузнецове, легендарном патриоте-разведчике. Слышал ли генерал о таких людях, которые знали, что с пре-дателями СССР делать? И знаете, что подонок ответил? - И не дожидаясь ответа, я продолжал: - Он наклонился ко мне как-то боком, вроде бы опасался, что я запомню его внешность, и про-шептал всё так же зловеще и угрожающе, отби-вая у меня желание, задавать неудобные вопро-сы: "Я не мокрушник!" Выходит прав Игорь Ва-сильевич! В жизни нашей и правильной и не-правильной есть и люди и нелюди! - подытожил я, посматривая на озадаченного собеседника. Тот промолчал. Мне ничего не оставалось, как от-кланяться и уйти восвояси.
  Каково было моё удивление, когда через полчаса я, прислушавшись, обнаружил тишину, выпуская кота. Ясно было, на площадке никого не было, иначе кот бы попятился. Я поднялся по лестнице, ведущей на чердак, и в этом убедился. Но это не был сон, да и наваждением происшед-шее назвать нельзя было. Магнитофон-то был натуральный и, внимательно его, исследовав, я признал в нём магнитофон старого знакомого.
  На следующее утро я обследовал лестницу и площадку перед дверью, ведущей на чердак. Увы! Никаких следов пребывания Льва Влади-мировича я так и не обнаружил.
  2000 г.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  ЧЕЛОВЕК ЛУЧШЕ,
  ЧЕМ ЕСТЬ НА САМОМ ДЕЛЕ
  
  Определимся в понятиях, применяемой терминологии. К примеру, что мы имеем в виду, когда произносим слово "логика?" Расшифруем это понятие. Запоминаем, а память у нас нор-мальная. И находимся мы в нормальном состоя-нии. Работает наше сознание. И мы воспринима-ем "логику" как науку о законах и формах мыш-ления. Приплюсуем слово "социальная" в значе-нии "общественная, относящаяся к жизни людей и их отношениям в обществе". Теперь, вроде бы стало яснее понятие "социальная" логика: смысл, который мы вкладываем в эти термины. Так и произнесём: "Общественная наука".
  Определимся во времени и пространстве. Социальная логика является одной из общест-венных наук, так же как ПСИХОЛОГИЯ - наука, изучающая процессы и закономерности психиче-ской деятельности человека - может быть "соци-альной, то есть общественной". Современная жизнь, как правило, базируется на законах соци-альной психологии, фундаментом которой явля-ются критика и самокритика. Отсюда все наши беды.
  К примеру, я не курю, не употребляю алко-голь, не ворую. У меня есть сыновья, и внуки как я могу к себе критически относиться в мире, в котором миллионы алкоголиков и наркоманов и не счесть проституток в прямом и в переносном смысле. И политических марионеток?
  Надо задуматься и определиться в про-странстве и во времени, в котором жили и твори-ли всемирно известные политические деятели, творцы науки, техники.
  Задумаемся, есть ли гении в преступном мире? Отвечаем однозначно: "Есть!" Раз они хо-тят жить, а не существовать подобно миллионам людей, для которых хлеб насущный проблема из проблем, почему бы им не обустроить Россию? И не узаконить свои нажитые преступным путем капиталы? И работали бы в создаваемых инсти-тутах Социальной логики на местах проживания. И работали бы на созидание! И успешно бы решали поставленную временем посильную задачу на засыпку - выявление кретинов - в переносном смысле, разумеется, руководящих работников, страдающих "слабоумием" в отношении инициатив генетически здоровых людей, которые пона-прасну тратят свое драгоценное здоровье, пыта-ясь головой прошибить "бетонированные стенки". Что это такое криминальные авторитеты знают не понаслышке. В своё время они с ними - "кретинами" выясняли отношения и им понятно, что под личиной блюстителей тюремного и лагерного распорядка жизни осуждённых скрываются взяточники, что собственно и не является секретом для близких и родных заключённых и подследственных. Другими словами, понятными для нормальных людей, вы за определённую плату-взятку можете прийти на "свиданку" или что-то "вкусненькое" передать. Конечно, взяточники - это тонкие психологи, выявить их и доказать их вину и продажность и общественную опасность дело не простое, а тонкое, дело знатоков. Но где тонко - там и рвётся. Гении криминального мира знают их поименно. Поэтому выгнать в "три шеи" это реально. Что дальше делать, если, скажем, не стало взяточников в местах лишения свободы? Зато режим антинародный остался. Набрали но-вых сотрудников, а они тоже со временем стали двуличными и продажными. Как быть? Как вый-ти из заколдованного круга - социального тупи-ка? Овладевайте законами Социальной логики - единственный выход - это отстранение от поли-тической и экономической власти патологии со-циального восприятия духовного и материально-го мира на местах проживания. Вот тут-то уни-кальные знания - конкретные - законов кри-минального мира и понадобятся. Рекомендую всем, кто не смотрел уникальный американский боевик, созданный по законам социальной логи-ки Запада "Великолепная семёрка", посмотреть. Логика социальная в том, что не могут нормаль-ные граждане - труженики защитить себя в экс-тремальных условиях, поэтому вынуждены на-нять бандитов. Соль картины в том, что только джентльмены удачи-гении смогли совладать с бандой, систематически опустошавшей мирную деревню и ценой своих жизней защитить сель-ских тружеников.
  Расплодившиеся в период Горбачева-Ельцина и К. казнокрады и взяточники, живу-щие только для себя и создающие проблемы для окружающих, этого делать не станут. Поэтому проблемы не решаются, и жизнь большинства людей катастрофически ухудшается. Жаловаться некому. Как в том анекдоте о жёлудях. Люди, как жёлуди. Лежат себе, о высоких материях мудрствуют. Ходят по ним свиньи. Захотели - затоптали. Захотели - сожрали с потрохами, а жаловаться бедолагам некому - вокруг дубы!
  "Говоришь, к примеру, - делится своими на-блюдениями старый знакомый, - следователю, что у него должен быть сын, как продолжение его самого. А он дуб дубом! А на должности состоит аховой! - "Зачем, - говорит, - нищету плодить, если нет материальной базы? - Но у вас-то, - возражаю я, - есть ведь такая финансовая возможность. И жена - молодка - кровь с молоком! - Вот что, - изрекает патология, - вы антимонию не разводите здесь. И ахинею не несите! А лучше бы занимались воспитанием сыновей своих! У вас, как вижу, проблемы с ними. Какое у вас образование?.. Высшее, педагогическое...", - последовала пауза. Делаю умозаключение и вывожу Закон социальной логики.
  "Способность человека-кретина, физиоло-гически ЗДОРОВОГО, по своему желанию пре-дать отца и выродить мужское начало назы-вается патологией социального восприятия бытия".
  Осознаю - передо мной - не следователь, а "стенка бетонированная" - и мой уникальный труд по восстановлению рассудочной деятельно-сти - мартышкин труд. Его не спасти, так как он горбатый по жизни, а горбатого - могила испра-вит! А спасать надо тех, кто сам хочет быть спа-сённым. И бесполезно с "бетонированной стен-кой" решать какие-либо наболевшие вопросы. И что интересно, так это то, что практически у всех, у кого есть сыновья, есть проблемы с правоохранительными органами. Только эти жертвы обманом захватившей власть патологии стараются не афишировать и мучаются, пытаясь правдами и неправдами решить не разрешаемые проблемы. А как могут наболевшие проблемы разрешаться, когда человек живёт и действует в замкнутом пространстве, ограниченном "бетонированными стенками". Но кроме этих "стенок" есть ещё в природе и другие "стены", другой конструкции. Если до следователя-патологии можно рукой и не только рукой дотронуться на месте его работы или проживания, то как, к примеру, до такой "стены", да к тому же "пулеводопыленепрони-цаемой", как Ельцин, дотронешься? Вот в этом и заключается на день сегодняшний и день зав-трашний парадокс бытия. Да никак! Хотя, ко-нечно, можно сделать манекены отцов пере-стройки-монстров, как практикуется, скажем, в Японии и "отметелить" от души и сердца за при-чинённые неудобства и горе, постигшее совет-ский народ с развалом Советского Союза. Но это всё лишь для успокоения, что само по себе важно! Но ситуация в стране нашей от этого не улучшится! Да и парадокс бытия в том, что положение трудящихся в Российской Федерации с приходом преемника Ельцина - мастера восточных единоборств Путина оставляет желать лучшего. Отбывающие наказание так и пишут в своих бесхитростных посланиях своим близким, родным и знакомым: "Живу - не тужу, желаю вам лучшего!" Подконтекст ясен: морально и физически обречён. Ведь не секрет, что лозунг правоохранительной системы говорит сам за себя: "Били, бьём и бить будем!". В реальности именно так и обстоят дела с задержанными, подозреваемыми и отбывающими наказания. Надо не лекции о нарушениях прав человека читать, а запоминать, зарисовывать, узнавать фамилии, выяснять адреса, состав семьи и по возможности отправлять сообщение о совершаемых должностными лицами - негодяями преступлениях по интернету. Разуме-ется, знать, как это делается! А не бездельни-чать!
  В 2000 году на стене возле окошка передач в СИ30-5, что на Войковской в Москве, висело чет-веростишие знатока "Почём пуд лиха":
  "Пусть будет проклят тот от века и до века, кто захотел тюрьмой исправить чело-века".
  И в этих бессмертных строках, а что "напи-сано пером - не вырубишь топором", и заключается истина. Исследователи тюрем и лагерей знают, что Российская Федерация - это государство в государстве. И в том, что криминальная Россия морально и физически уничтожает своих граждан, а не воспитывает, и заключается парадокс бытия. Нетрудно самим в этом убедиться после посещения любого кладбища. Ещё великий Шекспир перед тем, как уйти в мир иной, написал:
  "Добрый друг, ради Христа, воздержись Раскапывать прах погребённого здесь; Благо-словен будь человек, который Пощадит эти камни и пусть будет проклят тот, Кто потре-вожит мои кости".
  Эта надпись выбита на камне на его могиле. Здравомыслящие люди пользуются проклятиями в повседневной жизни и только в них черпают свои силы на противостояние разрушительным силам патологии. Ведь не секрет, что идёт глобальное физическое уничтожение самой жизни во всех её проявлениях на планете - ЗЕМЛЯ. Уничтожение животного и растительного миров. Кто, как не патология, покалечила Югославию ракетными ударами? Билл, свой в доску, постарался. Сначала выродить своего отца. Что мешало ему сказочно богатому человеку иметь своих сыновей? Одет, обут, в три горла ест, пьёт, а сы-новей нет. Почему? "Да потому, - отвечает Со-циальная логика, - что родился таким". У ны-нешней российской патологии всё есть, кроме сыновей. А раз своих нет, что стоит тому же сле-дователю-патологии навешать на подозреваемого пацана дел мыслимых и немыслимых, и доказы-вай, что ты не верблюд. И под покровом ночи учинить беспредел - изъятие имущества близких и родных ещё до решения суда. И всё шито-крыто!
  Словом 37 год! Да это и понятно! Патология из криминальной полиции своё дело туго знает - школу опричников-марадёров на Северном Кав-казе прошла - поднаторела. И при удобном слу-чае могут, скажем, "панасоник" подхватить под мышку. И нигде его не зафиксировать, а на ва-шем компьютере тот же следователь-патология будет опусы сочинять. И лапшу, знаете, длинную такую на уши ваши вешать, как моему старому знакомому вешал, о том, что ответственность ле-жит на родителях за воспитание своих чад. Вроде нет никакого государства, а живём мы сами по себе. Раз своих сыновей нет - нет и разумения! Патология вовсю старается, чтобы отличиться - чужих сыновей в тюрьмы загоняют, в гробы заколачивают. Денно и нощно "кипит" работа! Работа по физическому и моральному уничтожению мужского населения Отечества.
  И с этим безобразием, а точнее с преступле-ниями, безнаказанно творимыми патологией на местах проживания, надо безотлагательно кон-чать. А как? Через просвещение! Нужны пожерт-вования в создаваемый фонд логики Его величе-ство человека ради спасения мужского населе-ния. Если есть такая материальная возможность надо отстегнуть на своё же спасение кто сколько сможет.
  Контактный телефон 608 26 07 Геннадий Васильевич.
  Если вы ещё с жизненным путём не опреде-лились, то звоните и возможно найдёте себе при-менение на одной из создаваемых кафедр Депар-тамента самообразования. Задумайтесь! Ведь КОТОВСКИЙ, герой Гражданской войны, был РАЗБОЙНИКОМ. Раскулачивал богатых, помо-гал бедным. Потом стал на путь истинный и уза-конил своё место под солнцем. Ленин и Сталин нары прошли, но остались верными народу. Что касается населения, оно всегда было в оппозиции советской власти. Ситуация поменялась и давайте заступимся за мужское население нашей Родины. Спасённое от физического уничтожения, оно в благодарность спасёт девичью гордость и целомудрие. Семьи перестанут распадаться. Ведь у человека должна быть мама! Мама! Задумайтесь над этим святым словом. Ещё Сергей Есенин, замечательный поэт писал:
  "...Только не целованных не трогай, только не горевших не мани!.."
  Он давал понимание жизни - сохранять девственность ради продолжения рода - здорово-го и полноценного. Кому как не гениям преступ-ного мира, это ведомо. Осваивая законы Соци-альной логики, они "по-стахановски" решат эти ВОПРОСЫ по профилактике и оздоровлению номенклатурной буржуазии на местах прожива-ния. Таким образом, обретут смысл жизни. Ведь человек рождается для больших дел! Но из-за патологии, он так и остаётся "маленьким". И не может сориентироваться ни в пространстве, ни во времени из-за множества свалившихся на него проблем в связи с рождением у него сыновей. И война в Чечне, как ни странно, развязана патологией. Вся ответственность лежит только на российской патологии. Её надо судить всем миром. И надо понять, что око за око в традициях многострадального чеченского народа. В настоящее время можно определиться и стать непризнанным гениям на особенный путь созидания, вкладывать свои капиталы на отстранение патологии от занимаемых руководящих должностей, в издание литературы, просвещающей депутатов думы на принятие Закона, запрещающего занимание должностей патологией. Надо сделать так, чтобы следователь-патология не глумился над родителями подследственных, развращённых школой, лже оздоровительными лагерями, ви-деопродукцией с ценами насилия и эротически-ми играми. В нынешнее время миллионы людей не знают и не ведают, как это можно стать, со-стоятельным человеком по-честному живя, когда практически всё построено на деньгах и обмане - на манипуляциях человеческим сознанием. А раз состоятельные люди присвоили часть пирога от несметных богатств Советского Союза, они по закону социальной логики Запада "Грабь награб-ленное" считают, что поступают правильно. И бесполезно казнокрадам и взяточникам, полити-ческим проституткам и манипуляторам челове-ческим сознанием разъяснять, что надо жить че-стно, гении преступного мира знают, что кроме горба и преждевременного старения и болезней честным людям ничего не светит и светить не может при таком раскладе краплёных карт. И в этом парадокс бытия! И на вопрос на засыпку "Кому нынче на Руси вольготно живётся?" Соци-альная логика отвечает: Тем, кто преступным путём присвоил себе политическую и экономиче-скую власть в стране, и их холуям, взявшим кре-диты у западных кредиторов с целью воплоще-ния планов Адольфа Гитлера по расчленению СССР в реальность.
  2005 г.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  ПАРАДОКС БЫТИЯ, ИЛИ ТРЕТИЙ СЫН
  
  1
  КОГДА ФИНАНСЫ ПОЮТ РОМАНСЫ
  
  Не думал и не гадал я, что 28 марта 2006 года в девятом часу вечера застану своего старо-го знакомого за мытьём подъезда трёхэтажного дома на Сухаревке, в котором он жил и продол-жает жить в настоящее время.
  Лицо каменное, невидящий взгляд, да и не только внешний вид, но и поведение показались мне довольно-таки странными. Казалось, что от жизнелюбия не осталось и следа. Он раскрывал рот, но ничего членораздельного при моём появ-лении так и не произнёс. Вроде бы Игорь Ва-сильевич не только не узнавал меня, но и не за-мечал и не слышал моего радостного возгласа приветствия "Жив курилка!". Я, молча, принял-ся ему помогать. Взял веник из его рук и стал подметать окурки в прокуренном подъезде с ле-стничных клеток и ступенек. Но, делал это, правда, без всякого вдохновения, а так из ува-жения к нему, зная, что ежегодно в мире умира-ют 5 миллионов человек от табака. А в самой Российской Федерации - 330 тысяч. Согласитесь! Впечатляющие цифры! А ведь жертвы табачной экспансии зарубежных компаний, вложивших 2 миллиарда долларов в развитие производства сигарет в Российской Федерации, могли бы жить, а не гадить вот так, швыряя окурки, куда попало, и, оплёвывая всё жизненное пространство вокруг себя, если бы проводилась среди населения на уровне государственной политики антитабачная профилактика.
  Через некоторое время на втором этаже справа приоткрылась дверь, и грудной женский голос произнёс: "Игорь Васильевич, на площадке нашей не мойте, я помою!"
  - Это азербайджанка со второго этажа, - пояснил я, уловив его на мгновение ставший ос-мысленным взгляд.
  - Да, это я так иногда за швабру берусь, когда хочу отвлечься, - глухо, вроде бы и не своим голосом, как бы оправдываясь, заговорил он, так и не улыбнувшись мне по своему обыкно-вению.
  До меня, наконец, дошло, что случилось что-то нехорошее, непредвиденное. Я, молча, взял ведро и швабру из его рук, и мы поднялись к нему на третий этаж. Было тихо и вроде бы никого не было видно через приоткрытую дверь ни в коридоре, ни в комнатах.
  Но мы так и не вошли.
  Игорь Васильевич остановился и жестом ос-тановил меня.
  - А ты кто?
  Естественно, что его вопрос я воспринял как шутку- розыгрыш.
  - Как кто?- по привычке своей, подыгры-вая ему, приподнял я вопросительно свои брови. - Пират!
  - Какой такой пират?
  - Как какой, да ещё такой? - громко воз-мутился я так сказать его неосведомлённости. - Пират и притом самый, что ни есть настоящий, а не такой как ты махонький. - Я приподнял руку с растопыренными пальцами до уровня груди, таким образом, демонстрируя образно какой в действительности из него пират.
  - Ааа, - как бы припоминая меня, произ-нёс он с каменным заплаканным лицом, так и не улыбнувшись. - Говоришь пират?
  - Пират! - подтвердил я, расхохотавшись, нарушая гробовую тишину загаженного подъез-да.
  - Пират-контрабандист?
  - Так точно, Ваше превосходительство!
  При словах "Ваше превосходительство" он подозрительно оглядел меня. Не находя видимо ничего угрожающего его жизни, он приоткрыл рот, закрыл его, опять приоткрыл, не произнеся ни звука.
  Распахивая дверь передо мной через неко-торое время, он жестом пригласил меня войти в своё скромное, как он пояснил мне позднее, жи-лище. Но не Вашего превосходительства, а Ва-шего величества человека, так и невостребован-ного в рыночных отношениях, и потому ставшего музейным экспонатом. Внезапно до меня дошло, как говорят до жирафа на третьи сутки, что с ним творится, что-то неладное и катастрофическое.
  Щетина на щеках. Без галстука. Лохматый, хотя и коротко подстриженный. Но ни где-то в салоне для состоятельных и влиятельных особ, а в какой-то дешёвой забегаловке-парикмахерской. В той самой, в которой недоучки-недоумки отта-чивают годами парикмахерское мастерство на доверчивых, но бесперспективных гражданах. На так называемых "чайниках", которые возможно никогда не поймут ни перестроечных моментов, ни рыночных отношений, при которых ваши изысканная внешность и обходительность и определяют отношение к вам окружающих.
  - Так, родной мой! - стараясь как можно спокойнее, заговорил я, не на шутку обеспокоен-ный его неадекватным состоянием. - Побреемся, умоемся, причешемся! Соберёмся с мыслями, попьём чайку, и ты мне расскажешь обстоятельно, что стряслось, и куда подевались твои домочадцы и почему ты меня не узнаёшь как своего, если и не приятеля, то хорошего и бескорыстного знакомого. Старого знакомого, у которого, как и у тебя, дорогой, финансы на день грядущий поют романсы.
  Игорь Васильевич засуетился, доставая бритвенный прибор, но при этом опять как рыба, открывал пересохший рот, пытаясь, что-то прого-ворить, но слова куда-то подевались. Я с изумле-нием вытаращился на него. Заглянул во все комнаты - никого кто смог бы мне пояснить происходящее. Поперхнулся от сигаретного ды-ма, который повалил из Диминой комнаты, так как сам я, как и Игорь Васильевич, никогда не курили. И считал и продолжаю считать, что ку-рение - это национальное зло. Мы, некурящие, страдаем от своих недорослей, злоупотребляю-щих курением и остальных им потакающим до-мочадцев. И самый наилучший способ избавить-ся от злоупотребляющих курением, так это пуб-личная всероссийская порка по обнажённым местам ниже спины провинившихся с показом по всем телевизионным каналам, так сказать, для профилактики прокуренных и пока что не про-куренных мозгов. Но вот побрита половина лица, и Игорь Васильевич, повернувшись, узнал меня. Пылко обнял и, рыдая, обретая бесценный дар речи, запинаясь, заговорил:
  - У нас горе... Беда. Артём разбился. Все домашние сейчас там, на месте трагедии. На Ги-ляровской сорок пять. Представляешь, с девятого этажа грохнулся. А перед своей погибелью накурился до умопомрачения. Вроде был поквартирный обход. Но никто из жильцов-перестраховщиков лживых ничего подозритель-ного не видел и не слышал. Какой-то сочувст-вующий господин, как оказалось, старший по подъезду, подходил раза три. И всё внушал мне, что сын мой сам сиганул, раз козырёк подъезда только зацепил, а на него не упал. Но это лишь версия так сказать раз воочию падения не видел. То есть, свидетелей никаких. Как так? Понять не могу. Спросил оперативника, как такое могло случиться?..
  - Как разбился? - Слёзы навернулись на мои глаза. И потекли они, неконтролируемые сознанием по щекам. В голову мою порой тоже непутёвую никак не укладывалось то, что опти-мистически настроенного на житейские невзгоды юноши, который так и не достиг своего восемна-дцатилетия, больше не существует в природе, хо-тя всё теоретически объяснимо. Влез не в своё дело, как пить дать, и по откровенности своей и врождённой открытости сказал своё решительное "Нет!" кому-то и расплатился жизнью.
  - А тот, что ответил? - стал я после неко-торого замешательства и сопереживания прояс-нять обстановку ЧП.
  - Выясняем, говорит, кто в этом ему помог.
  А как могут выяснить и изобличить, и при-влечь виновных к уголовной ответственности, если даже дело уголовное не посчитали нужным возбудить по статье 110. УК Р.Ф. "Доведение до самоубийства". А там, между прочим, разъясня-ется:
  "Доведение лица до самоубийства или до покушения на самоубийство путём угроз, жестокого обращения или систематического унижения человеческого достоинства потер-певшего наказывается ограничением свободы на срок до трёх лет или лишением свободы на срок до пяти лет".
  "Капитализм - это моральное и физическое уничтожение животного и растительного мира планеты, - размышлял я, возможно, под воздействием заметки из социалистической газеты "Правда" за 16 ноября 2006 года по дороге домой.
  "Джакарта. В Индонезии в результате лесных пожаров на острове Борнео погибли около тысячи орангутанов. Пожары лишают животных пищи и вынуждают ближайших родственников человека покушаться на зер-новые посевы. Люди убивают их, защищая свои поля".
  Жизнь и смерть рядом. В поисках наживы развращённые рыночными отношениями быв-шие при советской власти человеки выясняют отношения между собой. Занимаются критикой и самокритикой. Плюют в прошлое, как Иваны, не помнящие родства, в колодец с кристально чистой водой, вместо того, чтобы беречь его как зеницу ока. По улицам московским и не только московским скитаются миллионы бездомных никому не нужных людей. А остановите любого из них, и спросите, почему он в таком беспомощном состоянии, он не сможет на этот вроде бы простой вопрос объективно ответить. А почему? Да потому что сломали его "оборотни" в погонах и морально и физически при задержаниях. "Как такое могло произойти в стране, спасшей мир от фашизма? - задаёт вопрос Социальная логика социализма. И отвечает: - Патология - вот кто коллективный убийца наших детей и в садах и в учебных заведениях как созидателей светлого будущего всего человечества". Убили Тёму! Как пить дать. Убили! Следов навалом, а вот свидетелей никаких! А вот товарища Тёминого Володю, по кличке Хома, к которому наверняка он и заходил в этом доме, всего почему-то при появ-лении братьев Тёминых залихорадило. И он, заикаясь от страха, отрекался, как и его перепу-ганные родители, от всего того, что было и даже от всего того чего не было на самом деле. Вот ко-го надо было допросить на детекторе лжи. Но "оборотни" в погонах этого не сделали. Вот такой парадокс бытия!
  Ещё в восьмидесятых годах безработный учитель Гевашев вывел один из наиглавнейших законов Социальной (Железной) логики социа-лизма:
  
  "Врождённая способность человека - мужчины или женщины, независимо от пола, физиологически здорового, по своему желанию выродить мужское начало - не иметь сына, разумеется, здорового по рождению, называ-ется патологией социального восприятия бытия".
  
  Допущенная к политической и экономиче-ской власти в СССР после Октябрьской револю-ции патология занялась моральным и физиче-ским уничтожением наилучших людей. Впоследствии это уничтожение предатели социалистического Отечества, коммунисты-перерожденцы, и нынешние "оборотни" в погонах назвали и продолжают называть политическими репрессиями.
  И нашли "козла отпущения" в лице Его ве-личество человека генералиссимуса Иосифа Виссарионовича Сталина из-за завести, почему не у них такая слава и всенародная любовь, а у него. А у товарища Сталина, как и подобает Че-ловеку с большой буквы, было кроме дочери, два сына. Так что к бракоделам он не относится! К тому же в настоящее время род отцовский не прервался, а продолжается. Кстати, он курил, но как говорят биографы, совершенно безвредный для здоровья, специально для него производи-мый табак, которым он и набивал свою знамени-тую, как и у Шерлока Холмса, трубку.
  Патология подменила советскую власть в 1956 году властью буржуазной номенклатуры. И ставленники - "оборотни" этой партийной но-менклатуры, такие как Горбачёв, в народе Миш-ка меченый, и его преемники временщики Ель-цин и Путин ради наживы пошли по американ-скому пути развития, обрекая миллионы людей на погибель и нищету. И мне подумалось, что на такой высоте, как первое лицо государства рос-сийского, должна быть такая личность, которая смогла бы пройти голгофу житейскую - избиение прикладами винтовок взводом дюжих солдат, как довелось пройти товарищу Сталину при царе-батюшке Николае Втором. И при всём этом - выжить! А почему? Да потому, объясняет Социальная логика социализма, что псевдоним Сталин происходит от слова "Джуга". В переводе на русский язык с грузинского это слово означает сталь. Как известно, сталь - это название металла. А настоящая фамилия товарища всех угнетённых Сталина - Джугашвили, самая что ни есть грузинская.
  Но об этом не рассказывается в школах и замалчивается правда, кто есть кто? Изменой руководителей партии и государства советской Родине, символами которой были и Ленин и Сталин воспользовались контрреволюционеры, которых подкармливали западные спецслужбы и ЦРУ (Центральное разведывательное управле-ние США).
  На западные деньги - [мани] (англ. money), взятые на кабальных условиях в кредит в девяностых годах прошлого столетия, враги трудового народа - выходцы из паразитирую-щей на людском горе "интеллигенции", втихаря, рассказывали "сказки" по радио, по телевиде-нию, в средствах массовой информации, в шко-лах и в высших учебных заведениях. Про рай на земле по-американски без большевиков и ком-мунистов, без красного флага, серпа и молота и про то, что стыдно быть бедным. Тем временем "оборотни" - заклятые враги советской власти - власти народной совершили в 1991 году контрреволюционный переворот.
  И богатства Советского Союза прибрали прохвосты номенклатурщики к рукам, то есть обобрали, облапошили обокрали простых труже-ников.
  Кстати, Социальная логика социализма - это когда мы говорим одно и тоже, но не об одном и том же в целях воспитания.
  Ничего в мире нет случайного. Всё взаимо-связано. И жизнь, и смерть (повторение - мать учения) соседствуют рядом. Стоит только расслабиться водителю, будь то "Мерседеса" шикарного или "Жигулей" по-русски простецких, попить пивка, принять на грудь чего-нибудь покрепче как печальное известие о травмах или похуже - о смерти настигают близких и родных бедолаг ежедневно, выбивая их из жизненной колеи.
  Официальная статистика об искалеченных и убитых на дорогах России поверившей в капи-тализм "с человеческим лицом", ужасает - офи-циально - 35 тысяч за 2005 год.
  В стране миллионы безработных. Миллио-ны наркоманов. Миллионы алкашей. Миллионы проституток. Миллионы бездомных-бомжей.
  И над всем этим многообразием капитали-стического обустройства - кропотливой работы диссидентов, Нобелевских лауреатов Горбачёва, Солженицына и академика Сахарова, учёных историков, притворявшихся честнейшими ком-сомольцами и членами партии ради карьеры, развивается трёхцветный флаг бывшего торгово-го флота отца самодержца Петра 1.
  И как символ эксплуатации человека чело-веком и преждевременного ухода из жизни - двуглавый орёл - патология живой природы. И над всем этим многообразием красуется крест, как смерть-конец всего живого. Кресты повсюду и не только на соборах и церквях, но они в виде крестиков на ещё пока живых, тех, кто готовится при жизни к потустороннему миру и потому ка-ется во всех смертных грехах, которые совершал и в тех, которые пока не совершил.
  Что ни день, то и горе! Плачут не только бедные, но и богатые "Буратино", их не только раскулачивают, но случается и убивают.
  Выпендривается страна-агрессор Израиль. Убивает, не щадя никого. И стариков, и женщин и детей всех национальностей на Палестинских землях и в Ливане. И не только убивает, но и продолжает строить поселения для израильтян на оккупированных палестинских землях. Но юридически нет защитника всех обездоленных и ставших на путь освободительной борьбы против угнетателей - Советского Союза. Юридически нет, но он, жив. Успешно залечивает свои раны и сражается со своими поработителями пока что на своей оккупированной националистами территории. Потому и нет пока сил таких, способных надеть "намордник" новоявленным неофашистам из США и Израиля, как это произошло в Египте и во Вьетнаме, а ещё раньше по приказу Главнокомандующего товарища Сталина на корейском полуострове. И остановить агрессию и травлю гордой Северной Кореи.
  Вышколенные прозападными консультан-тами холёные телеведущие, сияющие самодо-вольствием, лихо повествуют нам о пожарах. Об авиакатастрофах, об уличных грабителях, о без-наказанных налётах израильской военщины на палестинские земли, об доблестных иракских партизанах, естественно, в оскорбительных эпи-тетах, о мошенничествах в особо крупных разме-рах, то есть в Российской Федерации действует Закон законов - наиглавнейший - "Грабь на-грабленное!". По нему и живут эксплуататоры и влачат жалкое существование эксплуатируемые. Миллионы людей и богатых и небогатых живут без стыда и совести.
  
  
   2
  
   ОТВАЛИ!
  
  Да, насколько помнится, дети его всегда хотели всё, в смысле комфорта, как говорится, иметь и сразу. Но возможностей у родителей таких материальных не было, потому в трагедиях своих дети винили в первую очередь отца. За-чем, мол, плодить нищету, коль гол как сокол.
  Игорь Васильевич оборонялся, как мог. Приходилось и в стойке боксёрской стоять насмерть в прокуренном пространстве коридора, отстаивая право называться Его величество че-ловеком. Даже от Оленьки своей, как ни пара-доксально это не звучит, доставалось ему сполна. Во всех смертных грехах их детей она обвиняла именно его, нисколько не стесняясь в выражениях, в мягкотелости. И доставалось и бокам его и голове. Но он, называя себя в шутку "пиратиком", чтобы сохранить достоинство самосознания, стоически терпел тумаки от своей бесценной половины, нисколько не обижаясь. Время от времени старательно подбирал он оскорбительные слова для своего совершеннолетнего сына Ромы, закоренелого матерщинника, за недостойное поведение, такие как "негодяй" и "скотина", но тотчас спохватывался:
  "Нет, говорил он себе, это, ни в какие ворота не катит!" И говорил так, словно Рома родился в кольчуге, и от него так и отскакивали нелестные эпитеты, которые в повседневной жизни встречаются на каждом шагу и в книгах и кинофильмах, от чего морально Игорю Васильевичу было, отчего стушеваться и задуматься о смысле своего бытия. "И почему судьба так неблагосклонна к нему", - раздумывал он не раз и не находил тому объяснения.
  С такими невесёлыми мыслями он как-то раз в середине марта накануне трагедии подо-шёл к киоску, торгующему овощами и фруктами, что украшает площадку у лестницы в православную обитель на Сретинке у метро "Сухаревская".
  А там миловидная пышнотелая украинка почтенного возраста постоянно с книгой в руках. При его появлении оживилась на этот раз, отло-жила её в сторону, взвешивая картофель и лук репчатый для него. Вполуха слушала жалобу на безразличие сыновей к его возрасту и то, что по-мощи от них никакой. "А что они как родители могут, когда дети как волчата ополчились? Отца считают недоумком, животным и вообще идио-том. К тому же в претензиях "Зачем, мол, на свет нас произвели, если за душой ни копейки?" Так они словно заложники и обслуга своих чад и их многочисленных друзей и гражданских жён".
  И, как ему показалось, вдруг посмотрела продавец пристально, словно в душу не только заглянула, но и наплевала. Вот оно, то заветное словечко, которое он так мучительно больно под-бирал и не находил в качестве эпитета для Ро-мы. Оказалось оно характерным для всех его троих сыновей. И для Димы, и для Ромы, и для Артёма. И хотя слово это было украинским, но по-русски сказанное, оно намертво прикипело к каждому из них по отдельности и в совокупности вместе. И так воздействовало на него самого, что кажется, он то ли побледнел, то ли покраснел от волнения, или от негодования и ничего словес-ного не оставив взамен, кроме платы за покупки, он, понурив голову, отошёл, и уже, отойдя на почтительное расстояние, зло выругался про себя: "Ну, ты, азербайджанская подстилка, полегче на поворотах". - Он застыдился этих слов, невольно подумав о том, что точно не знает, чья это подстилка, раз мужа нет. Да и к тому же у ног свечку не держал. Поймал себя на том, что вслух стыдится повторить и то "заветное" словечко, корни которого были, как говорил поэт-самородок Шевченко, на Украине милой. И ещё ребёнком, когда они с мамой, отцом и сестрой приезжали в Мариуполь, на Азовское море, на малую мамину родину, он слышал это слово, но вслух никогда не произносил. И уже дома, найдя на кухне груду немытой посуды и в беспорядке вещи, а на лестнице окурки и плевки Роминых гостей бедовых залётных и не души ни в одной из трёх комнат, он, припоминая то, что продавец сказала про его детей: "Это не дети, а "гавню-ки!"", - произнёс с вызовом это слово и ощутил дрожь, в виде озноба по всему телу. Насколько помнится, он был против непотребных слов, засорявших великий русский язык.
  - Тёма, - говорил он на следующий день, - я ведь твой папа! С просьбой помочь. А ты - "Отвали!" Кому ты это говоришь? Задумайся хоть раз. Посмотри на меня. Понимаю то, что я старомоден. Ну, не ношу я джинсов. Не люблю я их! Не пью Кока-колу, не читаю я ни Пелевина, ни Гарри Потера. И вообще остерегаюсь грязной литературы современных лжедемократов. Я про-тив порнографических фильмов. Я за то, чтобы в школу вернули парты, а столы убрали! И за руч-ку перьевую. Чтобы вернули патриотическое воспитание. Чтобы учительница была женщиной в школе, а не мужиком в штанах. За то, чтобы с подростками проводилась работа профилактическая правоохранительных органов в колледже, где ты учишься, хотя бы о запрете курения как одной из самых опасных для здоровья нации разновидностей наркомании на территории учебного заведения. Ведь из вас делают космополитов с прокуренным сознанием. Так сказать, людей мира. Да к тому же зомбированных на американский образ жизни. А без Родины настоящей социалистической, за которую жизнь отдали 27 миллионов советских людей в годы Великой Отечественной войны, ты как дерьмо, то самое, что плавает в проруби. Словом гавнюк! И как можно на горе людском деньги зарабатывать? И не только зарабатывать, но и маму с папой окуривать, со света сживать? Родился ведь ты стопроцентным человеком! А сколько в мире глухих, слепых и разного рода убогих людей? Их не сосчитать! И это высокое звание Человека надо в схватке с жизнью отстоять! Надо проклинать врагов наших и внешних и внутренних. И не только проклинать, но и разоблачать. И помнить сильная Россия Западу не нужна. А вот Со-ветский Союз они и боялись и уважали! Ты, к примеру, знаешь, почему люди курят? - И, не дожидаясь ответа, сказал: - Да потому, что с прокуренными мозгами легче жить и гадить. Вот дельцы Запада без стыда и совести программируют население республик бывшего Советского Союза на пристрастие к табаку и наркотикам. А почему? Вопрос, как говорится, непростой, а на засыпку! Да потому что легче поработить развращённых дезинформацией и фальсификацией истории СССР людей с прокуренным сознанием, сделать то, что не смогли сделать вооружёнными интервенциями. Вот поэтому, чтобы выживать в наше смутное время, и не сыграть в ящик преждевременно, надо боятся наркотических таблеток, шприцов, табачища, как говорят в простонародье как чёрт ладана.
  Помнится, что на его монолог-откровенность Тёма так и не отреагировал. Ни положительно и не отрицательно. Возможно, услышанным словам не придал никакого значения. Это было в его характере не реагировать на отца, у которого не только по его понятиям, но и по убеждению классной руководительницы, давно не всё благополучно было с головой.
  "Какой, к примеру: Советский Союз? - с раздражением огрызался он, копируя Диму, ко-торый с Галей так же по-ханжески за запрет ку-рения в туалете и на кухне относились не только к отцу, но и к маме. - Нет такой страны на политической карте мира, и уже никогда не будет. - А папа его за Союз. Странно! И о каком лесоповале для певца
  Кобзона он говорит?" Да, и я, пожалуй, не раз и не два слышал подобные высказывания Игоря Васильевича в адрес уважаемых публичных людей - артистов и кино и эстрады. Но недавняя встреча Иосифа Кобзона с молодёжью меня взволновала всерьёз. И я полностью разделяю точку зрения своего учителя и старого знакомого Гевашева, как мыслителя и Его величество че-ловека, которого нельзя ни купить, ни продать.
  В начале июня 2006 года подходил я с невесёлыми мыслями к арке во двор строения дома, в котором по моим понятиям живёт и здравствует величайший мыслитель и врачеватель человеческих душ, как с нахмурившего неба хлынул проливной дождь.
  Но я успел пролететь до подъезда, набрать код. Услышать, как глухо стукнула запором мас-сивная железная дверь за мной. Подняться вверх. И перед дверью в квартиру отдышаться и слегка нажать на кнопку электрического соло-вья.
  Дверь не сразу открылась, и мне пришлось слегка поёжиться от промокшей рубашки. Я ска-зать по правде не совсем обрадовался появивше-муся в проёме дверном его сыну Роману, успев-шему сполна получить бесплатные "университе-ты" в местах не столь удаленных. Без рубашки со звёздами урки на худосочных плечах, он производил не вполне приятное впечатление. Я знал и то, что он по жизни считал себя крутым парнем. И не особенно жаловал меня своим вниманием. Без лишних слов он, оценивающе осмотрев меня, отступил назад в коридор, давая, таким образом, возможность мне пройти в дверной проём.
  Но тут появился его отец, и я воспрянул ду-хом. Мы обнялись. Словом я ощутил себя как дома рядом с этим удивительнейшим человеком.
  - Как сам? - опередил меня своим вопросом Игорь Васильевич.
  - Как всегда побритый и оптимистически настроенный, - в тон ему отвечал я. - Думаю, дай-ка, навещу своего приятеля.
  - Ну, какой я тебе приятель?
  - Тогда, дай, навешу своего старого знакомого.
  - Молодец! Соображаешь! А как погода?
  - У природы нет плохой погоды!
  - Да ты совершенно мокрый. На вот... - и подал мне пёструю клетчатую рубашку, застав-ляя таким образом переодеться.
  Мы уединились в Димину комнату довольно-таки просторную по сравнению с Тёминой комнаткой, в которой, на моё искреннее удивле-ние, на этот раз дышалось свободно и радостно.
  Как оказалось, Дима со своей гражданской женой вот уже недели две как на юге в Измаиле, что на Одессщине, в том самом граде, крепость, которой брал штурмом легендарный генералис-симус Александр Суворов. Успели порядком об-гореть, так что с непривычки деньги им понадо-бились на аптеку. Но до моря самого синего в мире - Черного они пока не добрались, хотя и автобусы и ракеты по Дунаю, воспетому бес-смертным Иоганном Штраусом, ходят регулярно.
  Остановились у его сына Серёжи, в общаге, но как говориться в тесноте, но не в обиде. Юры Диминого брата по отцу, прошедшего горнило Афганистана, пока не видели - тот весь в рабо-те, так сказать, трудоголик. Квартиру родитель-скую он со своей ненаглядной, но коварной же-ной Светой, от которой родилась семнадцать лет назад дочь красавица, опрометчиво продали. А на вырученные средства купили дом. Но так случилось, что свобода сексуальных отношений коснулась и их. Семьи как ячейки государства не получилось, хотя они и оставались формально как муж и жена. Тут, собственно говоря, ему не было никакого дела, как живёт и здравствует его гениальный отец.
  Света как бы выжила "лоха" из дома, и он жил, с какой-то любвеобильной женщиной на той же улице. Появление Димы с Галиной, которых он видел и успел пообщаться в Москве, ко-гда приехал на похороны Тёмы, его озадачило и не входило в его планы. И то безденежье, не-смотря на трудовые подвиги, как классного ма-ляра на кораблях Дунайского пароходства, обес-кураживало. И он предпочитал не появляться, чтобы избежать скандала со Светой, которая, опасаясь пагубного влияния на дочь, отказала так сказать новоявленным родственникам само-званцам в гостеприимстве. И все тяготы обуст-ройства с проживанием, таким образом, легли на широченные Серёжины плечи и его жены.
  - Честь и слава, таким людям как мой Серёжа! Продолжатель рода отцовского. На таких как мы с ним стояла, и стоять будет вечно Киев-ская Русь! Богдан Хмельницкий, не чета пути-ным-распутиным, знал, что делал в 1654 году! Воссоединение Украины с Россией! - воскликнул Игорь Васильевич, когда узнал по "мобильнику" обо всех Диминых перипетиях и мытарствах.
  - И всё же почему тебе самому не взяться за вечное перо и не сотворить шедевр для взрос-лых и юношества, да такой, чтобы после прочтения у людей мозги становились на место? Чтобы там не оставалось места ни для сигарет, ни для кайфа, ни для богов? - заговорил я, предвари-тельно прислушиваясь к звукам, доносившимся с кухни.
  - Родной ты мой! Каждый должен зани-маться только тем, для чего предназначен гос-пожой Природой. А у Природы, как ты знаешь, нет плохой погоды!
  Мы оба рассмеялись.
  - Я всегда... - опять озадачиваясь, заго-ворил Игорь Васильевич, горячо и сбивчиво разъясняя смысл своего, да, пожалуй, и нашего с вами бытия.
  Было, что послушать. И мне, честно говоря, хочется поделиться этими познаниями, которых вы не услышите даже от корифеев кино и эстра-ды, не говоря уже о политиках.
  - Я всегда гордился своими сыновьями, - разъяснял Игорь Васильевич выстраданное ми-ровоззрение. - Гордился тем, что они у меня есть. Артём был не просто сыном, а третьим сы-ном. Представляешь, было пятеро сыновей и все как на подбор - богатыри по рождению, но тра-гедия их в том, что нет в управлении страны "дядьки Черномора" с мощной потенцией, кото-рый бы их увлёк и повёл бы за собой. Такого бо-гатыря как товарища Сталина или Григория Ивановича Котовского, нашего первого красного партизана. Кто знал, к чему приведёт "горбостройка?". В стране миллионы бездомных людей, миллионы наркоманов, миллионы беспризорни-ков. Представляешь то, что насчитывалось еди-ницами в каждом населённом пункте, вдруг ста-ло сотнями, тысячами опустившихся людей. И никакой правды, почему юридически не стало на политической карте мира Союза Советских Социалистических республик? Ни в газетах, ни по телевизору. Ежедневно ведётся антисоветская пропаганда, взять эту передачу про Валерия Ободзинского. К примеру... "Золотой голос" его о любви завораживал. Миллионы пластинок на взлёте его славы. Но никому и в голову не приходит сейчас, что это была одна из идеологических диверсий против советской власти. Воздействие этого кумира миллионов простых тружеников было таковым, что люди непьющие становились выпивохами. Семьи распадались из-за любовных страстей. Да и сам он, злоупотребляя спиртным, умер от сердечной недостаточности в 1997 году. Ты видел Кобзона вчера по телевизору?
  - Кое-что видел, - заговорил я. - Вроде бы откровенно говорил.
  - Вот видишь, даже ты, Его величество человек, которого нельзя ни купить, ни продать, и то попадаешь под влияние обаятельного голоса. Под его еврейскую логику, от которой спасение только в нашей логике социализма, от души и сердца которую я называю Железной. Отдушина, так сказать, в Социальной логике. Иначе нам, русским по духу и происхождению, хана! Или, как говорят трижды проклятые немцы - капут!
  - А он, Кобзон, и не скрывает своего еврейского происхождения, - вызывающе бросил я реплику в защиту Кобзона, хотя легендарный певец и не нуждался ни в какой, ни моральной, ни материальной защите.
  - Хорошо это или плохо, давай разберёмся по законам Социальной логики социализма. А для этого восстановим ту ситуацию, в которой он отвечал на непростые... Правильно, говоришь, каверзные вопросы.
  - Таак! - заговорил я. - Дочка ему сказа-ла, что её обозвали еврейкой, а он поправил, сказав, что её не обозвали и что она, действительно, еврейка. "А ты? - спросила дочь. - И я еврей! - А мама? - И мама еврейка".
  Зал, - в основном, молодёжь, зааплодировал, не задумываясь над смыслом сказанного.
  - Правильно рассуждаешь, дорогой Геннадий Васильевич! В зале сидели "овцы", а он всенародный любимец и кумир был пастухом, так сказать, пастырём. И вёл стадо овец за собой, пользуясь непререкаемым авторитетом. Но не в светлое завтра, на обильные пастбища и прохла-ду, а на скотобойню. Овцам это было неведомо, так как никто их не просветил, что власть в Рос-сийской Федерации в руках жидов и живут они не в свободной, а в оккупированной национали-стами стране. Есть такие бессмертные строки из песни сопротивления:
  
  "Убей в себе жида! Убей! Убей! Убей в себе жида... Враг России - жид, но не еврей!"
  
  - Насколько я понимаю, не каждый еврей - жид!
  - Правильно!
  На этом месте гениальная догадка, как мне в то время показалось, осенила меня.
  - Получается, по этой логике, что Адольф Гитлер, в крови которого была и еврейская кровь, беспощадно убивал в себе жида.
  - Ну, ты даёшь! Ты меня превзошёл в своих предположениях. Именно так! Он, как гениальная личность, терпеть не мог жидов и жидов-ства. Кстати, деньги ему на войну с СССР, как он ошибочно предполагал, с жидовской Россией, дали американские Дюпоны, Ротшильды, Рок-феллеры, которые ненавидели жидов, хотя сами оставались евреями в поколениях, но так и не стали, живя в Америке, жидами.
  - Так поступал и гениальный Сталин! Жи-дов стравливал друг с другом. А они, не зная его стратегии, беспощадно и морально и физически уничтожали друг друга.
  - Правильно мыслишь. Когда евреи, которые перестали быть советскими евреями, стали жидами и допёрли до этого, его они в 1953 году и отравили. И он не успел жидов, но не евреев, выявить всех до одного и судить по советским законам за измену социалистической Родине. Преуспев в злодеяниях, жиды, но не евреи (повторение - мать учения), его обвинили во всех смертных грехах.
  - Репрессии на совести так называемой по законам Социальной логики социализма, пато-логии социального восприятия бытия. Возможно, я чего-то не понимаю.
  - Посмотри на меня!
  Я посмотрел на Игоря Васильевича, а он на меня.
  - И что видишь?
  - Как что? Человека, который за "баксы" не продаётся!
  - Правильно! А ещё что? Мне пришлось перечислить все или почти все его достоинства.
  - Я рад, что у нас обоюдное взаимопонима-ние. И мы дополняем друг друга.
  - У нас есть то, чего нет между тобой и твоими сыновьями. И всё же это слово украинское для детей твоих неприемлемо.
  - Ты имеешь в виду "гавнюки"? Ну, хорошо, заменим на "жидов". Кстати, что слово "жид" обозначает, знаешь?
  К стыду своему я этого не знал. Теперь знаю - это то, что у кобеля между ног, а у людей мужского пола на три буквы называется.
  - Ну, ты ведь русский! - воскликнул мой старый знакомый.
  - Так жиды - это люди разных вероисповедований, наций и рас, для которых Россия - это место их пребывания и грабежа.
  - Кобзон? Еврей или жид?
  - Кобзон - еврей, но с жидовскими на-клонностями. В любом случае нацисты сохранили бы ему жизнь.
  - А пираты?
  Мы расхохотались. Игорь Васильевич отправился на кухню и принёс на подносе два гра-нённых стакана кваса. Я с удовольствием охла-дил свой пыл общения. В этот исторический мо-мент моего прозрения на мировые процессы за-шумел пылесос.
  - Это Инесса, - пояснил Игорь Васильевич, жена гражданская Романа пылесосит кори-дор.
  - Молодец! - одобрил я. - Вот только ни-как не пойму за что тебя не любят собственные дети и не уважают соседи?
  На что старый знакомый ответил стихами: "Никак не пойму, за что евреи так ненавидят Сталина, ведь без воли Сталина не было бы Из-раиля".
  А потом пояснил, правда, с лирическими отступлениями, что не придавал особого значения телесным наказаниям своих детей за их шалости и откровенное хулиганство. Вот и выросли шкодливыми "мазуриками". "А сейчас я за телесные наказания и в школах и дома. Но не только дети, но и взрослые дяди и тёти должны знать, что такое хорошо и что такое плохо!" По-этому, как говорил незабвенный Отто Алексее-вич, царство ему небесное, знакомый литератор и автор бессмертных слов:
  
  "Пусть будет проклят тот от века и до века,
  Кто тюрьмой решил исправить человека!"
  
  Предлагаю вместо душных тлетворных тюремных камер - порку прилюдную на Красной площади в Москве. На базарных площадях в других населённых пунктах. И жить тогда станет намного веселей. Менять надо антинародное Законодательство и корень зла - криминальную Ельцинскую конституцию! А гаранта этой ахи-неи - на мыло!
  - И всё же кто убил Тёму? - вслух озадачился я. - Вопрос остаётся открытым. И странно, человека убили, а дело уголовное не завели.
  Игорь Васильевич отлучился на минуту и предоставил мне портрет Тёмы. Я перевёл глаза на фотографию, а потом на портрет, написанный Димой, и не смог удержаться от восклицания:
  - Фотография, как фотография, а здесь он живой. Ребята твои необыкновенные! Такой та-лантище! И неуважение к отцу! Как это совмес-тить? Не понимаю! Неужели не понимают, что у них есть талант живописцев. И им есть что те-рять! Так изобразить Артёма мог только гени-альный человек!
  - Таким живым Артём так и остаётся в мо-ей памяти навсегда как Человек, который не смог поступить иначе, как уйти из этой жизни, которая его, как говорят блатные и приблатнён-ные, "достала!". И лучшей панацеей, как ему ка-залось, смерть, он не придумал. А мне, как отцу, остаётся проклинать коллективного убийцу. Это и директора колледжа и классного руководите-ля! И участкового нашего, который так и не за-шёл поговорить по душам. И соседей наших, хо-тя они в скорбные дни помогли материально деньгами на похороны.
  Неуважение к отцу - вот основная причина смертей среди подростков. Мог бы посоветоваться со мной, как поступить, но не счёл нужным это сделать. А я оказался бессильным ему объяснить, кто есть кто в этом безумном своим коварством мире? А почему? Да потому что против меня всё элитное общество, так сказать, патология. И нет на день сегодняшний принудительного всенародного узаконенного лечения ни от наркомании, ни от алкоголизма.
  - Так, ты ведь рассказывал, что опера за-держали его в воскресенье, с какими-то таблетками.
  - Его подставили! Кореш, как оказалось, сотрудничал с "отморозками" из правоохранительных органов, позвонил и попросил достать каких-то таблеток за вознаграждение. Тёма по доброте своей решил помочь. И помог на свою голову. Представляешь, в метро во время пере-дачи налетели на него со всех сторон оператив-ники. И физически и морально ему основательно досталось от костоломов путинских. И те, сукины дети, его до смерти напугали. Не только задержали и всласть наглумились, но и пообещали 4 года строгача за распространение наркотиков. А при "чистосердечном признании" и сотрудничестве с оперативниками помиловать, простить и забыть всё случившееся как кошмарный сон. Он вначале запаниковал. Мамочка упросила их до-мой его отпустить под её честное слово. А Артём, кстати, был назван так в честь знаменитого революционера-подпольщика товарища Артёма, за два дня отошёл, и взыграла гордость, и отказал-ся от подлянки подставлять ребят. Вот тогда по-донки, чтобы самим не засветиться за связь с криминальным миром, помогли ему не только умереть, но и на квартиру заявиться с наручни-ками. И при этом сделать невинно сочувствую-щий вид, вроде не знают и не ведают, где "зло-умышленник" прячется от правосудия. А он, не-счастный, в это проклятое время господства бракоделов временщиков на сырой земле родимой окровавленный бездыханно лежал.
  - Возможно, - заговорил я в защиту правоохранительных органов, - ты ничего о его второй жизни не знал. Ведь современные подро-стки не в родителей верят, а в деньги! И стара-ются изо всех сил зарабатывать их всеми прав-дами и неправдами. Я ведь помню, как он вос-хищался какими-то препаратами, которые дают людям уверенности больше чем алкоголь. Он мне их, правда, не назвал, но наверняка их про-бовал. Да и, судя по расширенным зрачкам на фото, курил он анашу!
  На что Игорь Васильевич ответил, всплак-нув:
  - В заключение о смерти указано, что в крови ничего вредного не обнаружено. А что курил травку, я не знаю. В день смерти на девятом этаже действительно нашли окурки с его отпе-чатками пальцев и слюной. У козырька подъеда, под покрытием действительно был Тёма. И я его сразу узнал. А вот, в морге, в гробу, я увидел незнакомого мне человека. Возможно, это виде-ние и сохранило мою психику от безумия.
  Я помнил, как безутешный отец, стоя на коленях, проклинал у гроба убийц Тёминых. Как после он выговаривал классной его руководи-тельнице.
  - Вы ведь были и пионеркой, и комсомол-кой, и членом партии! И вдруг осеняете себя крестом. Креститесь! Постыдились бы! Тёма наш был некрещёный. Не верил ни в бога, ни в чёрта. И не провести его в последний раз на кладбище - грех большой. И как можно говорить студентам, что у них будет прогул, если они поедут на кладбище и не вернуться в училище после морга. Подлее и гнуснее ничего в этот скорбный день не придумаешь. И кроме проклятий отцовских я ни вам, ни вашим покровителям, ни предателям социалистической Родины предложить ничего не могу!
  И, обращаясь к одноклассникам Тёминым, он воскликнул:
  - Вас развращают и убивают! Делают из вас космополитов. Самообразование сможет спа-сти вас! Проклинайте оккупационный режим элитных диаспор! В проклятиях убийцам Тёми-ным черпайте силы свои, и душевные и телесные! Занимайтесь самообразованием по Николаю Рубакину и Игорю Гевашеву! Ищите информацию по Интернету! Социализм неизбежен! Сталинградская битва за советскую власть, за души людские ещё впереди!
  На этих словах дверь в траурном автобусе приоткрылась, и его сын Юра, бывший афганец, помог ему подняться, в салон. Вошёл и я, озада-ченный яркой речью. И всю дорогу молчал. Во-дитель в фуражке, который, разумеется, этого скорбного монолога не слышал, был разговорчив и весел. Видно было, что похороны - его хлеб. Да, и верил он, как сам пояснил, православный в потусторонний мир. Вроде бы ничего ужасного и не произошло - просто из одного мира человек умерший переместился в мир пока что науке неведомый и потому неизвестный. Но религиозным деятелям мир этот понятный и потому доступный для общения с Богом. А мне невольно подумалось, что довольно-таки странно мир устроен. Оголтелая антисоветская пропаганда на каждом шагу. А здесь, в автобусе, самые близкие родные и родственники, которые и увиделись друг с другом после многолетнего молчания и игнорирования друг друга. В другом автобусе самые близкие Тёмкины друзья. Многие из них плакали. Особенно безутешными были Андрей и Тёмкина любовь, однокурсница Катя, которые вовсю помогали с похоронами. Но видно было, что не все разделяли его отца мировоззрение. Зато я ловил каждое его слово и воодушевлялся на жизнь вечную без недомоганий и в радости созидания.
  - Понимаешь? - вопрошал он меня, не-сколько дней спустя, напоминая мне знакомые истины. - В годы Великой Отечественной войны 27 миллионов советских людей, понимаешь... На слове "понимаешь" он сделал ударение и паузу - 27 миллионов и не просто людей, а советских людей, воспитанных пионерскими и комсомольскими организациями под руководством ВКП (б) - Всесоюзной Коммунистической партией большевиков отдали жизнь свою, то есть самое дорогое, что есть у человека, жизнь свою единственную и неповторимую за Родину! За Сталина! Но не за Хрущёва и не за Жукова, заметь себе. А почему?
  - И ежу понятно, - рассмеялся я. - Почему? Да потому, что Родина - это было выше всего! А одним из символов Советской власти был Сталин Иосиф Виссарионович. Этим и объ-ясняется положение дел криминальных в совре-менной Российской Федерации, так называемой России нынешней, в которой смертность выше рождаемости. Один рождается, а двое богу души отдают.
  - Ты вот крещёный?
  - Крещёный!
  - А вот в церковь не ходишь. А почему, знаешь?
  - Знаю! - рассмеялся я.
  - Тогда объясни своё отношение к религии.
  - Ты же знаешь - отрицательное. И не только к православию, но и ко всякой другой. Это опиум для народа, как говорят большевики.
  - Вот это высказывание надо уточнить. Согласен?
  Я утвердительно кивнул головой.
  - Так вот, - продолжал Игорь Васильевич, - народа как такового единого целого не было до Великого Октября. Было население. Согласен?
  - Так точно! - воскликнул я, выпрямля-ясь. - Верно глаголите, Ваше превосходительство!
  - Сколько раз надо повторять, - погрозил он мне указательным пальцем, - чтобы ты за-помнил раз и навсегда - не Ваше превосходи-тельство, а Ваше величество человек! Запомнил? Иначе обижусь и перестану из тебя человека махонького делать человека правильного!
  - Ты ведь знаешь, Игорь Васильевич, я ведь не пью и не курю.
  - Похвально! - одобрил он. - Но этого маловато.
  - Что ты имеешь в виду?
  - А то, что надо не выяснять отношения, кто лучше, а кто хуже, а активно противостоять тем, кто нас расчеловечивает!
  - Согласен!
  - Тогда поговори с Ромой! Посмотри на его живопись! Мы как родители согласны его содер-жать: и кормить, и поить - при условии, чтобы он нас не окуривал, а созидал шедевры, про-славляя Отчизну.
  - Да я,- засмущался я, - с удовольствием, да он меня не воспринимает. - Я ему не раз растолковывал, что Игорь Васильевич, твой отец не просто человек, а Его величество человек.
  - А как он реагирует?
  - Сам себе на уме. Усмехается. И постоян-но говорит, что он очень занят.
  - А чем?
  - Не говорит, вот в чём кроется беда. И я догадываюсь, что занимается он не тем чем по природе и призванию должен заниматься. Да и сам видишь, в каком он состоянии, когда руки его ходуном ходят.
  Игорь Васильевич открыл дверь в коридор и прислушался.
  - На кухне никого! Чайку попьём.
  И вот во время чаепития обратил я внимание на церковь без креста, изображённую на на-волочке. Я и раньше видел это изображение на выбеленной стене, но не придавал ему никакого значения, да и внимания никакого не уделял.
  - А что решили с памятником делать? - спросил я совсем не то, о чём собирался.
  - Надо выждать с год, чтобы почва просе-ла.
  - Вот горе! Кто мог подумать, что такое случится?
  - Горе! Да ещё какое! - глаза у Игоря Ва-сильевича увлажнились. - И почему не жить и не радоваться жизни? Двадцать минут до Крем-ля на Красной площади пешком. Крыша над го-ловой? Молодой, интересный, здоровый!
  - Не повезло молодёжи с перестройкой. Не встретились они с настоящими советскими учи-телями.
  - Что, правда, то, правда! Вот я, - смахи-вая ладонью слёзы с глаз, - заговорил ярко Игорь Васильевич, как бывало в прежние годы, - сколько живу, от своих убеждений не отказы-вался. И не отказываюсь. Представь себе, когда учителем работал, говорю завучу по воспита-тельной части, а школа - две тысячи учащихся, понимаешь, завучу, к примеру, что у человека обязательно должна быть семья. А что слышу в ответ: "Не обязательно! Это дело добровольное, хочет человек завести семью - заводит! Не хочет - не заводит! Вот у меня нет семьи, нет детей, я наукой занимаюсь. И времени на семью не остаётся, Так зачем "головную боль" заводить?" Вот какие "отморозки" в школах завучами работали и работают! Продолжают калечить души детские. А Президент что несёт?.. "Вводить налог на бездетность - это возвращение к советским временам, что аморально. И мы,- он имеет в виду патологию,- не можем принять такой закон". А жрать деликатесы, пить всевозможные дорого-стоящие напитки и соки в три горла и путешест-вовать на деньги налогоплательщиков в то вре-мя, когда вымирает страна, вымирает народ - это у него не аморально!.. Да плюс он ещё и гарант антинародной, написанной для Ельцина Конституции Российской Федерации.... Да, чуть не забыл, Катя, подруга Тёмкина и Андрей, его друг, так сказать, закадычный, заходили, чайку попили с конфетами - Тёму поминали. А Катя курить бросила с одноклассниками в память Тё-мика, так они его называли при жизни.
  - Как? Так взяли и бросили? Что-то не верится.
  - Ну, не сразу, конечно. Она где-то вычитала, что надо намочить пачку сигарет в молоке, высушить. И курить, запивая пивом, пока не на-доест. Как девица целеустремлённая она убеди-ла двоих однокашников так сделать. И на одной из своих тусовок они это прорепетировали.
  - Молодчина! Не зря поэт Некрасов так восхищался русскими женщинами. Да и ты мо-лодец!.. А вообще, я полностью разделяю твои взгляды на жизнь, - морально поддержал я его, - действительно, если человек сознательно не строит семьи как ячейки государства - он его враг!
  - Вот с этим словом "враг" надо поосторож-нее обращаться, - подкорректировал меня мой старый знакомый.
  - Враг только социалистического государства, заметь. А друг, большой друг, капиталистического сообщества!
  Кое-что стало для меня проясняться. Я, почему-то разволновался.
  - Выходит, люди по рождению - здоровые и красивые не хотят быть людьми правильными, живя при капитализме.
  - Не хотят! А хотят всё иметь и именно на текущий момент. И это потому, что жизнь их единственная и потому неповторимая может оборваться в каждую минуту. Вот Тёма говорил мне, как отцу: "Что ты достиг?" Тем самым меня унижал как человека.
  "Мы русские! - пытался вразумить ему, - должны выдержать это нелёгкое испытание деньгами, когда всё покупается и продаётся, но не спиться, не стать, ни проститутками, ни нар-команами. А сохранять в себе дух предков Его величество человека, победившего фашизм и от-стоявшего право на труд, который из обезьяны сделал Человека разумного, так сказать, Гомо сапиенса". А он мне на эти слова - "Отвали! - говорит, - я не маленький и сам знаю, что де-лать".
  А что, мы, родители, могли сделать по воспитанию детей наших, оказавшись во всероссийской горбачёво-ельцинско-путинской мышеловке оболванивания населения.
  В двух шагах от нас видеосалон был с чудо техникой. Очереди на видеофильмы километро-вые. Только фильмы эротические и крутили. А раз я пошёл на ночной сеанс, так там эротику на порнографический фильм заменили. Как учи-тель, не знал, куда от стыда деваться. А когда осмелел, огляделся, девочки молоденькие рядом, солдатики хихикают. Свет зажгли. Офицер милицейский дежурит в коридоре. А я ему и говорю, как мол, можно фильмы такие показывать? А он мне в ответ - все вопросы к Горбачёву. Вот с этих видеосалонов и началось всесоюзное растление людей.
  - То есть естественный отбор заменили на искусственный, - догадался я.
  - Вот именно! В стране созданы все благо-приятные условия для вымирания людей без ориентации на будущее. И возможно вымрут со временем пьяницы, наркоманы. В тюрьмах мало кто выживет. Самые сильные, жизнестойкие особи самые коварные и хитрющие выживут.
  - И всё же не понятно мне, как погиб Тёма? Одни домыслы и предположения.
  И для меня это вопрос вопросов! - разволновался вдруг Игорь Васильевич.
  
  
  3
  
  УБЕЙ В СЕБЕ ЖИДА
  
  Когда один из знакомых по роду деятельно-сти адвокат Элхан Юсупович позвонил, Игорь Васильевич был дома. Трубку принёс Рома. По-сле обоюдных приветствий азербайджанец стро-го спросил:
  - Уважаемый Игорь Васильевич как здоровье, жена, дети?
  Сбивчиво Игорь Васильевич рассказал ему
  о трагедии с сыном. Выразив соболезнование и пожурив за бездействие в возбуждении уголов-ного дела по этому поводу, Элхан Юсупович изъявил желание помочь в этом вопросе и убедил Игоря Васильевича привезти соответствующие документы.
  Выяснилось, что у четы Юсуповых тоже проблема. Самая что ни есть банальная. С сыном, который возомнил себя взрослым и повёл себя по-взрослому, познакомившись с какой-то особой по Интернету. Стал игнорировать родителей, перестал ночевать дома. Но учиться в академии не перестал, но всякое может случиться. Вот если бы Игорь Васильевич тряхнул стариной, да помог бы в этом непростом деле.
  Через час Игорь Васильевич смотрел на Рауля, видел его расширенные зрачки, точь-в-точь как у Тёмы. И довольно-таки странная мысль, что днём раньше - днём позже и этот молчаливый молодой человек, оторвавшись от отца-матери, так же безрассудно уйдёт из жизни, не порадовав внуками своих предков, назойливо поселилась в его голове. Но о своих пророчествах предпочёл не говорить. Зачем травмировать за-конопослушных граждан Российской Федерации своими скоропалительными прогнозами? Как говорится, поживём - увидим!
  Неделя одна другая тишина! И ему неведомо - возбудил ли уголовное дело Элхан Юсупо-вич или нет? Но решил пока повременить и не звонить. Дел дома невпроворот, да и с компьюте-ром проблемы. Принтер не печатает, а как ска-нер работает. Разобраться надо!
  И всё же мысль о том, что Тёму убили, не оставляла его в покое. Что же всё-таки произошло в тот сумрачный день трагедии?
  - Вашего сына убили! - мысленно сосредоточившись на фотографии Артёма на синем фоне, висевшей на стене, открыв глаза после двух-минутной медитации, изрёк его знакомый литератор-компьютерщик Николай Фёдорович, ученик Грабового, важно провозгласив себя "строителем", другими словами "массоном". - Но есть надежда на его "воскрешение!".
  - Николай Фёдорович! Вы замечательный человек, а верите в рениксу!
  Примечательно то, что, рассказывая о Николае Фёдоровиче, Игорь Васильевич не смог пе-ресказать довольно-таки заумную теорию о перевоплощении душ человеческих и реинкарнации. Суть в том, что они чуть было, не разругались по поводу веры в Бога.
  - Чушь это всё! Разве икона может плакать сама по себе без участия верующего в господа мошенника-ловкача? Самообман и узаконенный обман государства, чтобы легче было бы управ-лять облапошенными крепостными.
  - С вами, Игорь Васильевич, всё ясно! - вдруг изрёк гость, собираясь уйти.
  - Ну, куда вы? Ещё кофейку попьёте и тогда, как говорится, с богом! Если так вам нравит-ся!
  - Дайте сказать! Дайте сказать!
  - Да вы уже всё, что хотели, то и сказали!
  - Нет, не всё!
  - Тогда скажите! - смилостивился Игорь Васильевич.
  - Есть две категории людей. Одна - это та, что впитывает в себя только положительное. А...
  - Понял! - завершил эту гигантскую про-западную мысль Игорь Васильевич. - А вторая категория впитывает в себя только негатив.
  - Правильно! Это вы! - подытожил Николай Фёдорович.
  - Так у этой теории есть объяснение! Роди-лась она не у нас, а в США. В институте Гувера, который обозначил Советский Союз - державу, победившую фашизм, как империю зла. По теории этой вы, Николай Фёдорович, как человек, ставший на путь вырождения отцовского рода, человек положительный. А я, у которого стабильное продолжение рода, так как есть и сыно-вья, и внуки, человек отрицательный. Потому и не предал социалистическую Родину. И не стал ни алкашом, ни наркоманом, ни холуём у окку-пационного режима, а сохранил в себе Его величество человека, которого не купить и не про-дать. И мой совет, как Его величество человека, убей, в себе жида, дорогой Николай Федорович! Убей в себе жида! Тем самым поможешь и себе и всем людям доброй воли спасти от жидов Россию! А благодарная Россия, одумавшись, встав на атеистический путь созидания, избавит мир от грядущих войн и житейских катастроф!
  
  4
  
   "ДОСТАЛИ!"
  
  - И всё же я не пойму. Такой человечище как ты, Игорь Васильевич, стал практически за-ложником собственных детей. Они измываются над тобой и Ольгой Васильевной. И притом про-исходит это не день и не час, а годами.
  - А что делать? - отвечал мой старый зна-комый, старательно отмывая тарелки, вилки, ложки в раковине. - Бог терпел и нам велел.
  - Так ты же, в бога не веришь! - с наслаждением сделал я глоток отменного кваса. Было на улице под тридцать выше нуля, а на кухне - открытое окно в затенённый высоченными де-ревьями соседский двор. Желанная прохлада меня порадовала стаканом кваса.
  - Ну и что?
  - Как что? Должен же, быть какой-то выход.
  - Вот Дума примет закон о принудительном лечении, когда, правда, произойдёт это знаменательное событие, никому пока не известно. Плюс - разъедемся. Вот и выход!
  - А когда?
  Должен сказать этот наболевший вопрос стал, возможно, роковым для семьи Гевашевых. Двое детей стали взрослыми, да и Тёма от них не отставал по любовному фронту. Все они обзавелись гражданскими, как принято сейчас деликатно говорить, жёнами. И своими скандальными выходками донимали родителей. Честно признаюсь, мне и самому захотелось по-человечески разобраться в смерти Артёма. И что меня поразило больше всего так это вроде бы безобидное слово, всплывшее в моей памяти, когда я случайно встретился с соседом на лестничной площадке эмоционально сказанное им Игорю Васильевичу ещё в восьмидесятых годах прошлого столетия. Слово "достал!". В то время это было жаргонным словечком, а сейчас оно прижилось и вроде бы стало обиходным разговорным словом с эмоциональной окраской. Надо сказать, что на меня лично оперативник, бывший комсомолец-перерожденец, попавший в Москву по лимиту из Западной Украины, произвёл тягостное впечатление негодяя, хотя я с ним ни разу не общался. Не потому что он одет был неважно, наоборот, на нём был добротный костюм господина, а если добавить ещё иномарку, на которой его привезли, можно было бы подумать, что я заблуждаюсь. Но то, как исподлобья махровый ментяра, который не раз покушался с шоковым устройством на жизнь моего старого знакомого, на меня посмотрел, озадачивало и даже подташнивало. Вероятно, этот отморозок знал всю подноготную семьи Гевашевых и действовал подло, хитро и расчёт-ливо. Возможно, имел какое-то пусть не прямое, но косвенное отношение к трагедии. Возможно, под воздействием остросюжетных макулатурных детективов на телеэкране и зародились у меня эти подозрения, и к смерти подростка этот госпо-дин, который поменял прежнее имя Леонид на Леонтий, хотя польскую фамилию оставил без изменения, не имел никакого отношения. Ну, скажите, пожалуйста, какое отношение имеет нынешний преуспевающий на мировом поприще Президент Российской Федерации к 11 миллио-нам обездоленных людей, называемыми бомжа-ми, у которых нет и крыши над головой, не гово-ря уже о куске хлеба со сливочным маслом? А к 4 миллионам подростков, которые не ходят в школу? Вроде бы, на первый взгляд, и никакого. А к падающим самолётам с трагическими последствиями? Тоже вроде бы никакого! А к заказным убийствам высокопоставленных чиновников? Вроде бы никакого! Та-ак.... А покопаться в причинах последствий этих происшествий? То можно докопаться до истины, почему в стране победившей фашизм, только по статистике ежегодно 84 тысяча самоубийств? И это только по Российской Федерации! Спрашивается, если Артём кончил жизнь, бурную, активную самоубийством сознательно, то напрашивается правомерный вопрос: "Кто ему в этом помог?" И ответ по наитию: "Такие отбросы цивилизации как этот прохвост-ментяра и его языкатая тёща-патология, да и управляемый патологией беспредел в пра-воохранительных органах. Перепуганной матери сказать, что "попали на деньги в 5000 баксов", чтобы закрыть уголовное дело. Приплюсуйте нежелание подозреваемого быть сиксотом стукачём, что на корню пресекается костоломами-опричниками из правоохранительных органов.
  Мои догадки подтверждались высказыва-ниями разных политиков и государственных деятелей в разноплановых телевизионных пере-дачах. Подумать только ежегодно 30 тысяч за-казных убийств лучших людей России, таких как журналист, Анна Политковская. И ежедневно по одной только Москве, как озвучил лидер ЛДПР, 150 трупов обычных людей. В их число и попал Артём. И нигде, ни о нём, ни о его смерти, ни о причинах, ни об истинных убийцах, ни о заказчиках, ни слова в жидовских СМИ. Это меня озадачивало - убийцы и заказчики на свободе, а пацана нет в живых. Невольно подумалось, вот если бы с дочерями Путина или с детьми Лужкова беда приключилась, наверняка спецслужбы не только наши, но и США и Израиля всю Россию и мир на уши поставили бы!
  Этими догадками я попытался в одно из своих посещений поделиться с его сыном Димой, художником самоучкой.
  - Вот в газете "Труд", - я приоткрыл дверь в Тёмину комнату, в которой за компьютером сидели Дима со своей Галей, и вошёл. Но они даже никак на моё появление не отреагиро-вали. Я подошёл к ним вплотную и процитиро-вал те строчки, которые, как мне думалось, проливали свет на Тёмину тайну преждевременного ухода из жизни: ""Дурь в законе". Государство, - как пишет газета "Труд", - тужится побо-роть наркоманию, а ЛСД общедоступны, дё-шевы и вполне легальны. "Улёт" за 300 рэ".- "А кто-нибудь из вас был чёрной пантерой?" - продолжал я дальше цитировать статью. - "Я поздоровался с богом, и мы 10 минут побол-тали с ним о делах..."
  - А вот ещё похлеще, - при гробовом молчании, продолжал читать я. - "В пятницу уго-стил одного чёрта.... Посоветовал быть ос-торожнее и не курить дома... Он не послушал. А при нашем следующем разговоре ска-зал, что еле вернулся из релакса..."
  - "Такими сообщениями забиты интернет-чаты, через которые общаются между собой столичные любители побалдеть от наркоты. Они свободно делятся своими ощу-щениями и переживаниями. Но самый боль-шой кайф в переписке выражают по поводу того, что эта "чума" совершенно безобидна с точки зрения Уголовного кодекса. К ней не придерутся ни патрульные на улицах, ни эксперты Госнарконтроля..."
  - "По уму всё делай! И лучше, чтобы с тобой кто-нибудь рядом был, когда курить будешь. А то не ровен час, в окно выпадешь или сам себя подожжёшь!" - Я замолчал, влюблённая пара, ворковала между собой, про-читывая сообщения по Интернету, совершенно безучастная ко всем моим стараниям обеспокоится положением дел в стране.
  Мне ничего не оставалось делать, как сложить газету и молча выйти. И уже выходя, я услышал, как кто-то поднялся и подошёл к двери. Щёлкнул замок, и воцарилась зловещая тиши-на, готовая в любую минуту взорваться трёх-этажным матом из соседней комнаты беспокойно спавшего после пятидневного бодрствования Ро-мы.
  - Крепись отец! - подавая руку на прощание, воскликнул я, более не сдерживаясь, так, чтобы его сыновья, меня слышали. - И помни! Ты, Игорь Васильевич, не один, нас - миллио-ны некурящих! И надо дожить до второго "Нюрнбергского" процесса.... Никаким времен-щикам не одолеть партизан сопротивления и не уйти от возмездия!
  Помню, что говорил сумбурно, но искренне ему сочувствуя. И верил, что дети, у которых мама, а не мать-перемать, со временем одумаются. Молодые ведь! И учиться будут!.. Зауважают не-курящих родителей. А на работу, для начала любую, жизнь заставит пойти!
  
  
  5
  
  У НАС ОДНА РОДИНА...
  
  Мои предположения и прогнозы стали вро-де бы сбываться. Но, конечно же, не "По-Щучьему велению и моему хотению", а по самым что, ни есть объективным причинам. Естественным образом. Звонит мой старый знакомый как-то раз и удивляется: "Чудеса, да и только! Дня два как Рому вроде бы подменили: ни мата, ни перемата... Разговаривать со мной доверительно начал. Да и с Димой прогресс налицо. На работу устроился. Правда, с военкоматом не всё понят-но. Да и служить то кому? Сам понимаешь: по-нятие "Родина" размыто. Даже генералы при ис-полнении, я не говорю уж о кадетах, дать опре-деление "Родина" не могут. А что говорить о па-цанах, которых враги и внутренние и внешние лишили не только пионерского галстука и ком-сомольского значка, но сориентировали антисо-ветской пропагандой на ненависть к собствен-ным родителям.
  - Послушай, дорогой Игорь Васильевич! - тихим голосом, как бы успокаивая его эмоцио-нальные порывы, заговорил я, - Ты дал точное определение такому явлению как Родина!
  - Интересно! Интересно! И в чём же оно, по-твоему, разумению?
  - Да не, по-моему, а, по-твоему, разумению. Я долго над этим думал. И должен тебе сказать.... Да кстати, ты видел последние ново-сти?
  - Ты имеешь в виду, как поступил Иран с британцами?
  - Именно это, и мне интересно твоё личное отношение к их чудесному возвращению на родину, разумеется, на ту, которая пишется с ма-ленькой буквы.
  - Что интересно, когда я с вами разговари-ваю, - вставил Игорь Васильевич, - у меня такое ощущение, что я разговариваю со своим отражением в зеркале.
  - Так сказать со своим двойником? Ты же сам мне рассказывал о Чёрном человеке. О встрече с ним.
  - Как знать, возможно, ты, - перейдя вдруг на "ты", заговорил он, - Ты... ты и есть мой Чёрный человек.
  И бац!.. Слышу в трубке "пи-пи-пи". Да так сказал, точнее, выдохнул эти слова, что у меня на глаза слёзы навернулись. И мне ничего не ос-тавалось делать, как отключить трубку. Но в этот миг раздался телефонный звонок и я радостно встрепенувшись, схватил трубку. Но тотчас разочаровался. Звонил один из моих давних знакомых, который порядком поднадоел мне своими, как мне думалось, нелепыми вопросами и всезнанием текущих событий. Кстати, озвучил размер пенсии первого российского Президента в 60 миллионов рублей в год.
  - Ты ведь знаешь, - сказал я ему, - что я занят. Одну минуту, от силы две я тебе, прохво-сту и мерзавцу маленькому премаленькому, уделю...
  Через минуту, выслушав его нелепости про то, что он разочаровался и в жизни и в трудовой деятельности с двенадцати лет, я ему вдруг ска-зал:
  - Надо, дорогой, вернуть высокое понятие "Родина" и избавиться от горбачёвско-ельцинско-путинского мусора в голове и прозападной ориентации. Даже морские пехотинцы Британии, захваченные в территориальных водах Ирана с поличным - с разведданными - в плен, стали сотрудничать с правоохранительными силами Ирана и засвидетельствовали криминальную политику своего командования. А как поступил Президент Ирана? - и, перебивая несогласного с моими выводами оппонента-патологию, продолжил восстановление его рассудочной деятельности: - Президент разгадал преступный замысел своих врагов как повод для вторжения в Иран. А Иран ещё не готов к разгрому своих заклятых врагов и триумфальной победе над ними. Вот, чтобы это тебе понять, что и США и Израилю капут в недалёком будущем, надо знать как "отче наш" знают заклятые враги советского народа определение "Родина", - намеренно сде-лал паузу и торжественно как когда-то клялся в верности делу Ленина-Сталина при приёме в пионеры, произнёс: - Родина для меня, совет-ского педагога с двадцатисемилетним стажем, - это бесплатные кружки, это бесплатное образо-вание на всех уровнях, это крыша над головой у каждого. Когда нет ни богатых, ни обездолен-ных. Это безопасность не только на улицах и до-мах, но и в лесах, и горах и ущельях. Наконец, это право на труд по выбранной специальности или профессии, а не право быть в халуях у бога-теев. Это свобода от табака и алкоголя, от наркотиков и навязчивых состояний, вызываемых со-временным кинематографом Запада. Это жела-ние постоянно ощущать в себе Его величество человека, которого не купишь ни за какие блага, так как советские люди не продаются. Они стоя-ли, стоят, и будут отстаивать под красными зна-мёнами с серпом и молотом это право. И своим целенаправленным противостоянием - граж-данским бойкотом Западу не покупать, скажем, американских товаров. Не пользоваться долларами. Таким образом приближать день возмездия за совершаемые продажным руководством Российской Федерации преступления против за-воеваний Великой Октябрьской Социалистиче-ской революции! - и с волнением со слезами на глазах положил трубку. С минуту молча, я смотрел на неё, но ответной реакции так и не после-довало, видимо, мой собеседник со мной не со-гласился. А остался в тупиковой ситуации со своими домыслами, страхами и болезнями. И я подумал, что в первую очередь надо спасать тех, кто нуждается в этом спасении. А что касается морских пехотинцев Великобритании, то им по-везло, они впервые пообщались с нормальным Его величество человеком, знающим, что угрозу миру и его стабильности несут не Иран и не Се-верная Корея и ни в коем случае ни курды, а империалисты Запада, которые без войн на чу-жих территориях, жить не могут. И только обла-дание ядерным оружием поможет не только стабильно сосуществовать инакомыслящим государствам без экономических санкций ООН, но и процветать. И как бы обращаясь к Иванам, не помнящим родства, воскликнул:
  - Вспомнить всё же придётся как с Советским Союзом - Родиной нормальных полноценных людей, которые происходили от мам и пап, считался Запад. Да и слов, таких как наркома-ния и террористы мы в эпоху Ленина-Сталина не знали. Так как везде во всех капиталистических странах велась и ведётся освободительная классовая борьба за социализм. И пусть приме-ром этой классовой борьбы станет не самый мо-лодой президент Чеченской республики, а Уго Чавес - Его величество человек на американском континенте - Президент Венесуэлы. За такими патриотами как он - светлое будущее всего Человечества.
  2007 г.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  Примечания
  
  *Патология социального восприятия бытия - это социальное явление, открытое по фундаментальным исследованиям Гевашева Игоря Васильевича, педагога и изобретателя уникальнейших методов коррекции че-ловеческого сознания.
   Он, как исследователь причин юридического уничтожения Советского Союза, утверждает, что от ро-ждения люди разных национальностей с патологией бытия наделены привлекательной внешностью, умом, музыкальными и разнообразными способностями, феноменальной памятью.
  Трагедия для человечества в том, что рождаются эти люди не по любви, а по расчёту от матерей, имеющих сексуальный опыт с разными мужчинами до дето-рождения. Рождаются не для созидания, а для разру-шения. Эти люди ради карьеры предают всех и вся. Это то, что в природе называется ломехузой.
  "Появление жучка ломехузы в муравейнике нарушает всю жизнь дружной муравьиной семьи. Непрошенные гости-жучки откладывают свои яйца в муравьиные куколки. Личинки ломехузы очень прожорливы и поедают муравьиные яйца. Но хозяева их терпят, так как жук ломехуза, поднимая задние лапки, подставляет влажные волоски, которые муравьи с жадностью облизывают. Жидкость на волосках содержит наркотик, и, привыкая к нему, муравьи обрекают на гибель себя и весь муравейник. Они становятся неработоспособными, для них теперь не существует ничего, кроме жидкости наркотика.
  В скором времени большинство муравьёв оказывается не только в состоянии добывать корм, но и даже передвигаться внутри муравейника. Из плохо накормленных личинок выходят муравьи-уроды, муравейник постепенно вымирает. А жучок ломе-хуза, сделавший своё чёрное дело, перебирается в другой муравейник..."
  Новое в жизни, науке, технике изд-во "Знание", 1988.
  
  Патология социального бытия сосредоточила в своих щупальцах капитал и власть, обрекая генетически здоровых людей на нищету и преждевременный уход из жизни.
  Патология вездесуща. Она на эстраде, в кинематографе, в литературе, в выставочных залах. Она активно вмешивается в личную жизнь каждого челове-ка, провоцирует его на необдуманные поступки, калечит его мировоззрение. Так и хочется сказать: "Люди доброй воли, будьте бдительны! Не доверяйтесь патоло-гии!"
   Особенную опасность представляет собой потенциальная патология. Это когда у человека есть сын, но он от рождения инвалид. И естественно у сына не будет сына. То есть не будет продолжения отцовского рода.
  Есть и исключения из правил. Это, когда у респектабельных титулованных мужчин и женщин-членов международных клубов, занимающих высокое положе-ние в обществе, есть сыновья патология, и потому нет внуков. Эти личности, не афишируют себя. Всегда в те-ни, планируют войны, заказные убийства и отличают-ся от простых смертных и даже президентов-марионеток тем, что не ходят на работу. Жизнь проводят в путешествиях, живут в отелях, контролируя ди-версионно-разведывательную деятельность спецслужб Израиля, ЦРУ, НАТО и криминальных спецподразде-лений бывшего КГБ СССР, втайне подготовивших и осуществивших государственный переворот в 1991 году, в результате которого Советский Союз прекратил своё юридическое, но не территориальное существование. На самом деле наша социалистическая Родина жива. Советские люди в оккупированной националистами стране на местах проживания в братских республиках начинают понимать, что их перестройщики-миллиардеры одурачили. И стараясь спасти своих детей и внуков от алкогольного и наркотического дурмана, героически отстаивают свои права и обязанности. Продолжают верить в грядущее возмездие изменникам социалистической Родины и в символы советской власти - В. И. Ленина и И. В. Сталина. И ждут большевистского лидера...
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"