Он сидел в кафе и под аккомпанемент печальной композиции неизвестного ему автора делал наброски очередного романа. Делать определенно было нечего. Стоял дождливый весенний вечер из тех, в какие чувствуешь, что деваться некуда. Домой совершенно не хотелось. По телефону никто с ним разговаривать не хотел. Все сбрасывали его звонки и не перезванивали потом. Но его это особенно не беспокоило. Привык. Потому и зашел в первую же попавшуюся на пути кафешку, сел за первый попавшейся свободный столик и, спросив кофе, растворился в мирах, порожденных своим воображением.
Он писал про героя, которым сам мечтал стать, но не смог, потому что не хватило... А кто его знает, чего не хватило?! Смелости? Силы духа? Наглости? Кто его теперь разберет! Главное, что героем не стал. А зачем простому, не обремененному могучим интеллектом человеку становится героем, да еще и нашего времени. Не нужно совсем. К тому же в наше время нет героев. Их заменили антигерои - скандальные журналисты, террористы, эстрадные бездарности, выживающие на сцене благодаря возможностям современных акустических систем, да черному пиару.
Писателем Он тоже был средненьким. Так себе писатель. Но что делать?! Не всем же быть творцами, властителями, так сказать, человеческих душ. Тогда плохоньким писателям не к чему будет стремиться. Да и критиков тогда не станет вовсе. Как говорил... а, не важно кто.... - критиками становятся плохие писатели. Хотя может это и не так. Да наверняка! Ведь чтобы критиковать созданное не тобой, нужно в этом разбираться больше, чем тот, кто это создал. Иначе как графоманы будут оправдывать те жесткие отповеди на свои изблевки, как не этим аргументом.
Впрочем, в данный момент, его это не интересовало. Он писал, творил. Сейчас Он был маленьким демиургом, создающим свой мир, и не подозревал этого. Он был просто счастлив. Уйдя от проблем реального мира, Он растворился, исчез в своем, и ему было хорошо. Он был создателем и властелином земель, властителем душ и разумов своих героев, даже самых маленьких - эпизодических и поэтому, на первый взгляд, незначительных, но, тем не менее, играющих не последнюю роль в формировании сюжета и создании мира.
Завибрировала, подпрыгивая по столешнице, трубка, издавая моно фоническую трель звонка в виде одного из модных шлягеров. Надоедливый звонок оторвал писателя от работы. Он поморщился, вернувшись из блистательного мира в прокуренную реальность кафе. Посмотрел на экран телефонного дисплея. На светящемся экране высвечивалось имя той, которая некоторое время назад сбросила его звонок. Он поморщился еще раз и в свою очередь сбросил звонок. Затем вообще выключил телефон и бросил его в чехол на поясе. После чего снова склонился над листами и ручка в его корявых, много раз ломаных пальцах снова заплясала по бумаге, выводя причудливую мало разборчивую вязь из слов, складываясь в предложения которые рождали целый мир.
- Простите, мы закрываемся - голос, прозвучавший над ухом, вывел его из творческой летаргии.
- А? Что? - Он растерянно оторвал взгляд, затуманенный чужими пейзажами и сценами от белого, исписанного наполовину листа.
Простите, мы закрываемся, - повторил юноша-официант. Под воротником его униформеной рубашки виднелся ярко-алый платок. Резко контрастировавшая с белизной ткани полоска шелка на шее напоминала кровь, пятнавшую белые одежды герцога из того - другого мира.
- Конечно, - также рассеянно ответил Он. - Давайте счет.
Парень взялся за чашку, что стояла на столике, с самого на начала и поразился, насколько кофе, который Он глотнул, был холодным.
Вернулся официант. Принес счет.
- А метро еще работает? - поинтересовался Он у юноши вкладывая деньги в кожаный конверт папки.
- Да - ответил официант.
- До свиданья - сказал Он. Встал, оделся, собрал бумаги и, выйдя за дверь на улицу, окунулся в реальность.