Ура наконец-то лечу. Три года собирался, все объявления по городу обрывал и вот Наконец то лечу. И совсем не дорого и совсем не страшно и беспредельно круто, мистически абалденно, и безумно здорово и бодряще. ЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯ ЛЕЧУУУУУУУУУУ С ПАРАШЮТОМ с высоты восемьсот метров и наслаждаюсь абсолютной свободой и абсолютной красотой. Толи адреналин в крови бурлит, толи еще чего. Но чувства обострены до предела, кажется что запахи ощущаешь не хуже собаки, а видишь не хуже орла. Боже! Ну почему раньше-то не собрался-а? Да так все. То денег нет, то времени. Но это уже не важно, главное что сейчас я лечу и ору. Ору не своим голосом, ору благим матом, ору как безумный, ору как двоечник случайно получивший пятерку на экзамене, или как самый невзрачный студент, получивший признание в любви от первой красотки факультета. Я ПРОСТО ОРУ КАК САМЫЙ СЧАСТЛИВЫЙ ЧЕЛОВЕК В МИРЕ.
А чего ору? Да того что три года собирался прыгнуть с парашютом, и никак не мог собраться. И вот наконец-то восьмого августа две тысячи десятого года, я воплотил свою мечту и сиганул с парашютом.
Кто то может быть осудит мой щенячий восторг, может назовут несдержанным мальчишкой, или даже позером. Мне все равно. Я переполнен впечатлениями и эмоциями. И они во мне верещат поросятами, они во мне гремят проносящимися паровозами, они во мне гудят проходящими пароходами, они во мне воют взлетающими истребителями... и только об одном: "УРА Я ЛЕЧУ".
Боже, как здорово. Жаль камеру, нельзя было взять. Этот пейзаж, и эти облака, и это небо, и этот воздух, это все обязательно нужно снять. Или очень хорошо запомнить. Да этот восторг и не забудешь никогда.
А на земле любимая ждет не дождется, переживает очень.
Но я скоро приземлюсь и поцелую ее в губки сахарные, и обниму ее за плечи точеные, и возьму за ручки мраморные и загляну в глазки бездонные, и скажу: "Я здесь любимая". А она расплачется и уткнется мне в грудь лицом, и обронит мне на комбинезон слезу горючую и стукнет меня в грудь кулачком. И скажет: "Паразит ты, Шилов. И не годный ты человечишко. Ты почто меня нервничать заставиша, слезы лить горючая да губы кровянить девича?". И еще раз по груди кулачком стукнет, а потом всхлипнет и скажет, чтобы больше так не делал.
А я пообещаю и подумаю: "А зачем мне еще раз такое приключение? Ведь все самое интересное уже случилось". И сам не дитя малое, и мама уже не девушка, и любовь моя уже не девочка.
А вид неописуемый. Только ради того, чтобы увидеть всю ширь и красоту нашей природы, стоило прыгать.
Мостик над рекой как соломинка, даже непонятно, как он держится на весу. И водичка блестит в реке, и поля яркие в разноцветье своем, и рощицы кудрявые, и небо бирюзовое куполом над головой выгнутое, и облака белогривые лошадки. И солнышко золотым светом весь мир заливает. И горизонт теряется в дымке.
Действительно хорошо, и чисто, чисто в том смысле что душа практически ощутимо, стряхнула с себя пепел повседневных хлопот, песок забот, и камни лет. И заискрилась гранями как прозрачный бриллиант.
Наверное в момент рождения человек так же чист, как в полете. И пусть полетом назвать это нельзя, всего-лишь падение. Да контролируемое, да осознанное, но... падение, не полет. А все равно здорово. Жить хочется, и добрым быть, и видеть вокруг себя только добрых улыбающихся людей. И детвору нянчить и любимую баловать и маму радовать и любить и дружить и дышать и ЖИТЬ.
Какая-то воронка в воде. И ветер поднялся. И горизонт темнеет. И быстро так. Прямо надвигается что то. Или наоборот, НИЧТО.
Похоже они все таки включили свой гребаный коллай..........