Гоша начал писать фантастику в школе, в шестом классе.
Он начал бы раньше, да все времени не находилось: занятия, а после школы сделает скоренько уроки, и на улицу. Домоседом Гоша никогда не был, любил гулять, по двору носиться с пацанами (девчонок в компанию они не брали). А когда, все-таки, приходилось сидеть дома - непогода на улице или еще обстоятельства, какие - Гоша читал. Очень он любил это дело. Читал запоем. Сначала сказки - "Необыкновенные приключения" Губарева, "Волшебник изумрудного города" Волкова, "Приключения Незнайки" Носова... Потом пристрастился к фантастике. Попалась ему как-то книга Айзека Азимова "Я робот", в мягком переплете, с картинками. Не все Гоша в ней понял, но увлекся - захватило. Прочитал "Аэлиту" и "Гиперболоид инженера Гарина" из десятитомника А.Толстого, "Страну багровых туч" Стругацких, "Непобедимого" Станислава Лема, почти всего Беляева. Потом все подряд читал, лишь бы фантастикой называлось.
Теперь школьник Гоша Гаврилов жил в своем, особом мире. Тело его за партой сидит, а сам Гоша сражается с уэллсовскими марсианами. Те, английские вояки, которые у Уэллса не смогли как следует накостылять наглым пришельцам - слабаки! Подумаешь, кастрюля на трех ногах шагает и тепловым лучом жжет. У командующего войсками Земли Гоши танки, реактивные самолеты, ракеты, а если и этого мало - шарахнуть "атомкой", кучка пепла от тех марсиан останется!..
- Гаврилов! Повтори, что я сказала.
Елена Андреевна, училка по русскому и литературе, вопрошающе смотрит на горе-ученика. Гоша испуганно озирается по сторонам, ища поддержки. Тщетно.
- Опять ворон считаешь? Быстро дневник сюда, и завтра чтобы с родителями явился! Нет, вы только посмотрите на него: из двоек не вылезает, в слове "еще" четыре ошибки делает, а на уроках мечтает о подвигах!
Если честно, учился Гоша кое-как - едва-едва на троечку. Особенно по литературе. Ну, не хотелось ему "Капитанскую дочку" и "Дубровского" читать. Скучно. Вот если бы проходили "Таинственный остров", Гоша бы на пять с плюсом ответил. Эх, да чего там говорить! Мучают учеников злые учителя...
В журнале "Пионер" (был такой журнал, иногда фантастику в нем печатали) прочитал Гоша объявление о конкурсе. Принимались фантастические произведения читателей! С публикацией здесь же, в журнале. Гоша загорелся. Он давно уже собирался написать что-нибудь эдакое. Как говорится, музы его посещали, и рука тянулась к перу, а перо к бумаге. Только всё случая не представлялось: то одно мешало, то другое. А тут - напечатать обещают! Страшно, немного, правда, и как-то... неловко. Его фамилия - в журнале появится. Гоша человек скромный, не нужна ему слава. Как же быть? Да, очень просто - подписаться псевдонимом. Как Максим Горький. Назваться... мм... как же назваться? А, ладно, потом придумает. Главное - рассказ написать.
Гоша достал из тумбочки новую общую тетрадь, - берег для такого случая, - сел за стол и старательно вывел название: "Тайна подводного грота".
Дальше дело не пошло. С чего начать, Гоша не знал. Не ведомо ему, рискнувшему взвалить на плечи тяжелое бремя литературного творчества, что первое произведение - это как первая любовь. Зачастую лишь муки от нее, да разбитое сердце в финале.
Собственно, Гоша не знал даже, о чем собирается писать. Были какие-то туманные мысли о неком "затерянном мире", спрятанном в огромной пещере, путь в которую лежит через подводный грот. Как и у Конан Дойла, там должны обитать динозавры и прочие вымершие звери. Вот и все. Ни сюжета, ни героев - ничего Гоша так и не придумал
Первый блин получился... даже не комом - вообще никак.
Но Гоша не отчаялся. Строил планы написать-таки фантастическое произведение. Не теперь - момент не подходящий, двоек нахватал, исправлять надо, вот будут каникулы, тогда...
Какое там! На каникулах не до писанины: дома торчать, когда все пацаны во дворе - нет уж, нафиг!
А тут в кино "Фантомаса" показали. Ух, классная картина! Гоша с пацанами раза три ходил смотреть. Образ "суперзлодея" так увлек его, что захотелось сочинить нечто подобное. Прямо руки чесались - так тянуло писать.
И ведь действительно начал! Первая фраза родилась сама собой: "По горной дороге на огромной скорости мчалась машина". Гоша записал ее, перечитал, не без гордости, и... отложил тетрадь - исчерпал весь, имевшийся на тот момент, творческий потенциал.
Такие порывы у начинающего писателя возникали спонтанно - он садился и писал. За месяц накропал две с половиной тетрадных страницы. В машине, оказывается, находилась семейная пара - Жюль Бернье и его супруга Жаннетт. Они ехали из Берна в Лозанну (Названия городов Гоша взял с географической карты). Присутствовал в его тексте и диалог. В нем мсье Жюль, обращаясь к жене, говорил "дорогая", а она ему "дорогой". Гоше немного неловко было, но он решил: если писать, так "по-взрослому". Затем на машину напали какие-то странные существа, возможно биороботы, и чете французов (а может, швейцарцев) пришлось вступить с ними в схватку.
По замыслу автора роботов сконструировал некий гениальный злодей, намеривавшийся, ни много ни мало, покорить с их помощью весь мир.
Дальше, почему-то, не придумывалось, и Гоша быстро охладел к так и не родившемуся детищу.
По заверению Чехова писательский зуд не истребим. Раз вкусивши сладких мук творчества, устоять перед искушением снова отведать этого яда - невозможно.
Только далеко не всегда творческий посыл воплощается в произведение. В Гошином случае писательские потуги не дали ничего, кроме кучи незавершенных работ - целого кладбища мертворожденных "младенцев". Что, впрочем, не уменьшило амбиций "будущего мастера слова". Гоша верил: он еще себя покажет, дайте только время.
Родители весьма негативно отнеслись к увлечению сына. Литературное творчество, резонно полагали они, не должно мешать учебе, а Гошина писанина отражалась негативно на его успеваемости. Учителя не переставали жаловаться: на уроках Гоша все время "витает в облаках". А Елена Андреевна так отозвалась о Гошиных перспективах:
- Он у вас даже в техникум не поступит. Ему прямая дорога в ПТУ.
К нерадивому ученику то и дело применялись карательные санкции, вплоть до запрещения читать фантастику. Это помогало, но ненадолго.
В девятом классе у Гоши сменились приоритеты. Фантастика на задний план отошла, уступив место "жизненным" книгам. "Темные аллеи" Бунина, "Красное и черное" Стендаля и даже "Джен Эйр" Шарлотты Бронте больше не пылились без дела в книжном шкафу. И что уж совсем не похоже на Гошу Гаврилова - стихи начал почитывать. Сам пробовал писать. Неудачно.
Нет, поэзия не для него, решил неудавшийся "рифмоплет", его стихия - проза.
В груди девятиклассника то соловьи пели, то выли февральские вьюги, сладкая истома подступала к сердцу, и сосало под ложечкой... Душевное томление вылилось у Гоши в рассказ "Твой образ нежный". Три вечера сидел он не разгибаясь, половину ученической тетрадки исписал. Душевный получился рассказ - так виделось автору. Гордость и радость переполняли сочинителя - он смог!
Жаль только, радость свою Гоша не мог разделить с другими. Приятелям показывать стеснялся - в рассказе много личного, такого, что он предпочитал держать в себе. Что же касается родителей - тем более, не стоило посвящать их в душевные тайны и творческие искания. Тягу сына к сочинительству они считали блажью: "об учебе надо думать, а не дурью маяться!"
Девятый класс Гоша закончил с грехом пополам.
В десятом пришлось срочно за ум браться. Выпускной класс, тут не до сочинительства.
И вот - прощай школа! Взрослая жизнь - здравствуй!
***
"Главное правило писателя: можешь не писать - не пиши!"
Это Гоша Гаврилов усвоил крепко. И хоть не считал себя писателем, следовал мудрому правилу всегда - не писал. Да и когда ему было сочинительством заниматься: армия, потом институт - выучился на инженера. (Прогноз Елены Андреевны не оправдался). Определили на завод. Зарплата у молодого специалиста - кошкины слезы, а Гоша, не подумав, женился. Молодая супруга не захотела жить с Гошиными родителями, да и те не горели желанием - и так в "двушке-хрущевке" повернуться негде. Приходилось снимать комнату. За 60 р. в месяц! К тому же родилась дочка и жена сидела с ней до двух лет. Потом, чтобы в садик ребенка устроить пришлось кое-кому на лапу дать. Потом... Да, чего там говорить - семейная жизнь, это не "хухры-мухры". Какое тут, к черту, сочинительство!
Спустя неполный десяток лет супруги Гавриловы развелись. Как говориться, "семейная лодка разбилась о быт". Гоша стал опять жить с родителями, пока не схоронил их, по очереди, обоих.
В сорок пять лет Гоша стал, нежданно-негаданно, завидным женихом: с квартирой, с образованием мужчина, немолодой, но и не старый, некурящий и практически непьющий - чем не жених! А кругом одиноких женщин - пруд пруди.
Соискательницы звания "замужняя дама" от двадцати семи и старше стали на Гошу заглядываться. Только зря - Гоша ничего уже не хотел менять в жизни.
При всех минусах холостяцкое состояние имеет несомненный плюс - дает личную свободу. Не надо отчитываться: сколько, когда и как потратил, почему так поздно домой явился, и долго ли еще собираешься на диване валяться? И творить можно в свое удовольствие (в смысле - творчеством заниматься). Гоша оценил это по достоинству, и сполна воспользовался обретенной свободой.
Выводить на бумаге каракули - малопродуктивное занятие. Почерк у сочинителя был тот еще. Даром ли Елена Андреевна ругалась: "Корова брюхом красивее напишет, чем в тетради у Гаврилова!". Возьмись, какой-нибудь несчастный прочитать Гошину писанину - повесился бы, однозначно. А отстучать свои тексты на пишущей машинке, как делает это вся пишущая братия, Гоша не имел возможности. И было бы уделом Гоши Гаврилова писать "в стол", когда б ни грянула компьютерная революция.
На дворе был уже 21 век. Всемирная паутина" сделалась доступной не только "продвинутым". Интернет прочно вошел в быт простых смертных, таких как Гоша. Ему открылся новый мир, где имеются в изобилии сайты, форумы, клубы по интересам - пожалуйста, выкладывай свои произведения; твою писанину не только прочтут, но и оценят. Замечательная вещь - интернет!
Гоша выбрал творческий портал и зарегистрировался под ником "Прозаик". Скромный выбрал псевдоним, без выпендрежа, но с намеком - мол, автор не так, с улицы, а имеет отношение к "изящной словесности". В тот же день он начал выкладывать на сайте фантастику, и не только.
Гоша робел, увидев в ленте комментариев первое сообщение - а ну как там разгромная статья, и вывод: "сочинения Прозаика не что иное, как упражнения графомана". Оказалось - зря переживал. Отзыв, который прислала незнакомка, назвавшаяся Анжеликой, был краток: "Интересно. Мне понравилось".
Очень обрадовался Гоша - не напрасно, значит, старался. И решил: теперь-то он ни за что не бросит литературную деятельность, будет совершенствоваться, достигнет творческих высот и, чем черт не шутит, станет известным писателем. Мечты, мечты...
Не только розы достаются сочинителю, бывают и шипы. Критика далеко не всегда лицеприятна и часто ранит нежную душу творца. Особенно, когда за дело берется мастер.
Опытный критик никогда не напишет: "Ваш рассказ дерьмо", или, когда в моде был "падонкафский" стиль, что-нибудь вроде "афтар пайди выпей йаду и убейся апстену". Нет, мастер произведет вивисекцию своей жертвы, расчленит и выпотрошит произведение, выставит на всеобщее обозрение все ляпы и корявости, отыщет "перлы" и вдоволь посмеется нам ними, а в заключение посоветует автору "найти себе более продуктивное занятие".
Таков был критик, орудующий в сети под ником "Злодей". Писал он не часто, видимо, выбирал жертву. Затем наносил удар. Обрушивался всей мощью своего злого изощренного ума. При этом, он оставался чудовищно вежливым, а его хамские, по сути, выпады, формально были безупречны - нормы приличия соблюдены, не придерешься.
Гоша, прочитав комментарий Злодея, впал в ступор. И потом долго отходил от шока. Слова критика ранили в самое сердце: "нагромождение нелепостей, вроде...", "суконный язык", "картонные персонажи"...
Гоша был раздавлен, деморализован, но не сдался. Рассказ, на который "наехал" Злодей, последний из авторской серии "Звездные дороги, которые мы выбираем", ему самому нравился меньше других. Не вычитан, как следует, сыроват, к тому же излишне затянут, с кое-как скроенным сюжетом. Поторопился, не следовало выкладывать эту вещь на публику. Досадная оплошность - будет ему хорошим уроком. Он убрал рассказ, решив, что когда-нибудь, - если руки дойдут, - переделает. И стал ждать отклики на остальные творения.
Написала Анжелика и опять похвалила. По правилам сетевого этикета, следовало "нанести ответный визит". Гоша зашел на страницу своего "корреспондента".
Творчество Анжелики озадачило Гошу: некий симбиоз прозы и поэзии - идут рифмованные строчки, и вдруг вклинивается безразмерная проза. Или наоборот. Стихи... гм, их и стихами-то назвать трудно.
"Зачем живу,
На что надеюсь,
Сама не знаю.
И все мечтаю
Кого-то встретить..."
На что уж Гоша, полный профан в поэзии, но и он видел: вирши эти, мягко говоря, далеки от совершенства. А если честно и откровенно - абсолютный бред.
Однако, самое большое потрясение Гоша испытал, прочитав прозаические творения Анжелики, объединенные в серию "Обыкновенное чудо". Тут и фантастика присутствовала, и фэнтези, и сказки - все то, что сама "писательница" называла "произведениями о нереальном". Первый же рассказ этой серии "Ангел на земле" сразил Гошу наповал. История современной Золушки, по-детски наивная, изобилующая перлами вроде "она открыла свои глаза", "я жена твоего дяди, и ты есть у нас", "рядом появилась голова дяди Марка"...*)
К заповедям Моисея следовало бы добавить еще одну: "Не лелей в себе графомана".
Вечером Гоша крепко выпил: одолел полуторалитровку пива "Балтика Љ 9, крепкое" и чекушку водки. Ему стало легко и спокойно. Он решил оставить сочинительство. Ведь на самом деле, существует множество интересных занятий, а в интернете полно разных сайтов - социальные сети, клубы знакомств... Ночью ему приснился сон, что он занимается любовью с давней своей пассией Аллой, которая недавно написала ему в "Одноклассниках".
*) Цитаты подлинные, взяты из конкурсного рассказа на одном литературном сайте (прим. автора)