В автобус маршрута N 74 зашёл старичок с большой картонной коробкой. Раньше в таких коробках продавали телевизоры. Эта коробка была стара и ничего не могла уже сказать о своём изначальном содержимом, такая она была затёртая. Старая коробка, многократно склеенная, как и её владелец.
На старичке болтался поношенный залатанный пиджачок, подвязанный на поясе толстой верёвкой. Из пиджачка прямо вниз свисали тощие ноги, облачённые в широкие полосатые брюки, тоже залатанные. Венчала старичка соломенная шляпа, на которую материала для заплат не нашлось, дыры нахально топорщились грязной соломой.
Старичок шмыгал носом, кряхтел, умащивая коробку, переставлял её по салону. Наконец коробка нашла своё место, старичок угнездился рядом и сразу затих, как будто уснул. Скучающие пассажиры переключились на унылый пейзаж за окнами, полагая, что коробка со старичком едет, как минимум до конца маршрута.
Однако, старичок неожиданно ожил и принялся расплачиваться за проезд. Он долго рылся в многочисленных чудом не отвалившихся карманах, звенел мелочью, что-то бормотал, то начинал радостное движение в сторону водителя, то вдруг уныло возвращался обратно. Пассажиры теперь прикидывали, хватит ли у старика денег, чтобы оплатить проезд или он обратится к окружающим за финансовой помощью.
Но старичок расплатился и что-то долго выяснял у водителя, при этом оба говорили не громко, зато отчаянно жестикулировали.
Автобус нырнул под железнодорожный мост, разгоняя извечную в этом месте лужу. Пассажиров изрядно тряхнуло на небрежно зарытой в прошлом году траншее, их челюсти синхронно лязгнули, и каждый очередной раз нехорошо подумал о местной ими же избранной власти.
В это время, следуя радостным возгласам водителя и старичка, автобус притормозил, там, где кончался очень серый бетонный забор и начинался не менее серый и бесконечный склад для хранения неизвестно чего. Старичок приподнял с головы дырявый соломенный аксессуар, произнёс скрипучим голосом - "Премного благодарен" - и шустро для своих лет скатился наружу, тут же исчезнув в щели между забором и складом.
Автобус лязгнул дверью, задрожал, испустив облако чёрного дыма, и продолжил добивать подвеску по городским ухабам. Даже такое незначительное событие закончилось. Пассажиры клевали носами, одновременно колыхаясь в такт дорожным рытвинам.
И тут на очередной асфальтобетонной волне кто-то вспомнил о коробке. Пассажиры не на шутку заволновались, времена-то какие. Обычная с виду коробка сразу стала очень подозрительной. Бомжеватый старичок теперь представлялся прожжённым террористом, бомбистом, чуть ли не заведующим российским отделением организации имени Усамы Бен Ладена. Все обратили теперь внимание, что в лохмотья он был одет исключительно ради маскировки и внимание так ловко отвлекал, и скрылся молниеносно. Дискуссия разгоралась, но никто не решался предпринять решительных действий против подозрительной коробки.
Вдруг в коробке раздался какой-то звук. Естественно, что публика, взвинченная собственными страхами, закошмаренная страшными догадками, однозначно посчитала звук не чем иным, как включением механизма подрыва взрывного устройства. Тем более, что в голливудских фильмах всегда так и бывает. Водитель не отставал от пассажиров. Он заорал благим матом, чтобы те немедленно выбросили подозрительную коробку из автобуса. На что пассажиры, опасаясь преждевременного срабатывания устройства, резонно заявляли, так же громко, что он, водитель, тут и посажен, чтобы блюсти и не допускать, а он допустил. Вот теперь пусть сам и выбрасывает злополучную коробку. Ситуация осложнялась тем, что объект спора находился ровно по середине между водителем и немногочисленными пассажирами, так, что те никак не могли покинуть автобус не миновав коробки.
Подоспела очередная остановка, на которой ёжилась от холодного ветра молодая парочка. Впущенные в чрево автобуса и озабоченные какими-то собственными внутренними проблемами, молодые люди небрежно отодвинули коробку и угнездились продолжить прерванную дискуссию.
Автобус взорвался возмущёнными криками, а коробка снова издала подозрительный звук. Не имея возможности разобрать, что одновременно орут все окружающие, включая водителя, но догадливо сообразив, что речь идёт о коробке, молодые люди, не долго думая, взяли и открыли её.
Из коробки вылез полосатый котёнок. Потом ещё один. Третий выходить отказался, ибо ещё продолжал спать. Облегчение, охватившее пассажиров автобуса и примкнувшего к ним водителя, было сродни коллективному оргазму, если таковой существует в природе. Теперь все дружно потешались над собственными недавними страхами - "А ты, ты сам что предлагал. Нет, ты послушай только, в окно собирался вылезти и меня туда вытолкнуть".
Котята разошлись по рукам. Тут же произошло крещение. В своеобразном ключе. Первый полосатый и самый смелый получил имя Усама, второй - Бен, ну, а третий, соня - Ладен. Котят ждал новый дом, новые хозяева. Жизнь у них налаживалась.
А старичок, избавившись от коробки, вешал в шкаф лохмотья и примерял к костюму галстук. Он собирался отметить очередную удачно проведённую операцию в приличном ресторане. Там он под рюмку желудочной намеревался измыслить новую акцию по размещению, на этот раз, бездомных и беспородных щенков.