Аннотация: "ХиЖ-7" Коррекция творческих предпочтений дает отличные результаты ))) Не хотите коррекции? К Вам придут обязательно, и тогда...
Издательство окончательно отвергло рукопись Романа Ольшанского. В мыслях он допускал подобный вариант, даже разработал сценарий, где спорил с редактором и вышел победителем. Реальность оказалось прозаичнее: от него вежливо отмахнулись, выдали синюю папку с рукописью романа и несколько убийственных рецензий. Сердобольная корректорша, видя удрученное состояние автора, посочувствовала и предложила чаю. Разумеется, легкий перекус не помог в тяжелом деле. Вообще-то Роман не нуждался в жалости: его возмутили рецензии. Критики потешились на славу: растерзали любимое детище на мелкие фрагменты и разложили по склепам, стены которых исписали язвительными надписями: "короткие фразы", "экспрессивный стиль", "история, лишенная идеи". Для людей сведущих, цитировать выдержки из рецензий не имеет смысла, а для прочих даже вредно. Вдруг читатель поверит, что жизнь без идей лишена смысла, и начнет их искать, бог знает где! А кому это надо?!
В общем, из офиса издательства автор вынес на плечах фантом неудачника. Зловредная субстанция прицепилась к высокому, слегка сутулому гражданину тридцати пяти лет, с худым лицом и умными карими глазами. Но, как назло, свет души прятался за минусовыми стеклами простеньких пластмассовых очков. Известно, в портрете важную роль играет одежда, но в данном случае одежда героя - выбор жены, которая при покупке думала о тощем кошельке, а не о модных направлениях осени-зимы две тысячи десятого года. Судите сами: китайский "бомбер" болотного цвета, черная, вязанная шапочка, копия тех, что любят киллеры в боевиках, потертые вельветовые джинсы, когда-то благородного терракотового цвета, и почти модные ботинки из серии "хаммер" на прогулке. Под курткой, разумеется, свитер-самовяз, немаркого серого цвета. Да, шарф, какого цвета шарф? Кажется, был канареечно-желтого цвета. И вообще, где он? Догадайтесь сами, в крайнем случае, поищите в кабинетах издательства.
На улице между тем все оставалось по-прежнему. Правда, буран затих, но свинцово-серый балахон, спущенный небесной канцелярией, привычно спеленал город. "Осязаемо скучный мир отражался в глазах прохожих, и сводил лицевые мускулы в единую гримасу неизбывной печали" - фразы из убитого критиками романа припомнились автору, как диагноз наблюдаемого. - "Каждый из нас - герой-неудачник! Наша печаль общая, просто страдаем по-своему...". Нежданно, а потому примечательно мелькнуло свежее и довольное лицо. "Есть люди в российских селениях! " - обрадовался Роман. Он, вероятно, не узнал Евгения Кропота, - бывшего однокурсника, ныне известного фантаста, - потому и свернул за ним. Но, скорее всего, причина другая! Накануне Роману приснилась фантасмагория, о которой он поведал жене Наталье. Покопавшись в толстенной Азбуке сновидений, она - женщина современная, дружившая с подсознанием, - объявила, что мужа ждут скорые перемены и исполнение необычной мечты, которые последуют через крестового короля. Возможно, увидев нормального человека, Романа подумал "А вдруг это крестовый король?"
Они тащились по грязным переулкам, где разгуливали коты-доходяги и побитые молью старухи. Запахи гнили и коммунальной нищеты, убогие пятиэтажки - питомцы советского застоя, загаженные скверы с разбитыми скамейками, покореженные временем и новыми варварами детские площадки: все напоминало картины далекого прошлого, пережитого, и с радостью забытого. В тот момент, когда Роман узнал в крестовом короле знакомого, тот свернул на тропинку, ведущую к старому зданию, особняком стоящему на пустыре. Немного поколебавшись, Роман последовал за ним. Вначале здание, похожее на кочегарку, представлялось близко, в пяти минутах ходьбы, но прошло уже более часа, а оно все также рисовалось темной медузой на сером фоне. На каком-то отрезке пути Роман перестал следить за фигурой проводника. Он видел цель - Здание!
День сменился закатом, а Роман все шел к Зданию, не испытывая ни усталости, ни голода. С наступлением ночи здание растворилось во тьме, но по краям тропинки зажглись костры. Роман подумал: " Хорошо бы погреться у огня!". И немедленно из темноты донесся музыкальный женский голос: "Роман Геннадьевич, пожалуйста, помогите". Он поспешил на зов, даже не удивившись, что его здесь кто-то знает. Возле большой кучи хвороста стояли незнакомка и мальчуган лет пяти с кларнетом в руках. К счастью в кармане путника завалялась китайская зажигалка, и, вскоре пламя костра осветило грязный снег, темное небо и далекий силуэт Здания. А малыш между тем играл на духовом инструменте грустную мелодию, раздирающую душу на молекулы. В какой-то миг путнику открылась цель земного бытия, и он даже прослезился. Именно тогда, совсем некстати, зазвонил его телефон, и мужской голос объявил: "Господин Ольшанский, вход через левое крыло здания". Мальчик прекратил играть, а женщина обронила непонятную фразу: "Везунчик, быстро призвали ..."
Темный куб оказался рядом! Тропинка и костры вдоль дороги исчезли, но путник не собирался возвращаться. Он искал левое крыло...
- Входите, господин Ольшанский! - Крепкий коротышка в форме военного образца открыл кованную железную дверь и, церемонно кланяясь, пригласил Романа войти в раздевалку, - Я - администратор Сифорский. Отдел доставки и оформления. Ценные вещи, валюту, золото сдавать будете?
- Извините, у меня только рукопись - Роман крепко прижал к груди авоську, в которой сиротливо ежилась синяя папочка.
- Советую подумать насчет письменного сообщения для прессы или оставить распоряжение на случай... крайний, а мы в точности исполним вашу волю, - Глаза администратора изрядно косили, создавалась впечатления, будто говорит он вовсе не Роману. Возможно, поэтому наш герой промолчал, и не ответил по существу.
- Еще ни один, провалиться на месте, не прислушался к совету! - воскликнул коротышка, - Все думают - они вечны. Вы - не исключение! Следуйте за мной!
В тот же момент спина Сифорского мелькнула в конце коридора, а на паркете грязью обозначилась цепочка следов. Роман, придерживаясь ориентира, вскоре нашел огромный, светлый зал, напоминающий одновременно академическую библиотеку и дворец культуры, вероятно из-за множества флагов и баннеров, прикрепленных на стенах и потолке. За деревянной стойкой, разделяющей помещение надвое, сновали автоматические тележки, груженные папками, книгами и толстыми словарями. У потолка мерцали неоном информационные щиты, с бегущей строкой на разных языках. Роман заметил текст на родном языке и принялся читать, но тут за спиной прозвучал отчаянный вопль, заряженный злостью: "Прекратите эксперименты! Позовите заведующего!". Кричал немолодой, страдающий отдышкой, мужчина, стоящий рядом. В ту же секунду к ним присоединились еще несколько человек с пухлыми портфелями. Тактика вопиющего достигла цели: за стойкой вырос, будто из-под земли, старик в черной фрачной паре с белым цилиндром на голове; причем цилиндр, сверкал дырами и лысиной владельца.
- Господа, попрошу без паники! Извините, аврал. Намедни известный фантаст, господин Кропот сдал очередной... м-да...продукт. Вся команда работает над модернизацией. - Старик окинул зорким взглядом группу за барьером:
- Ба! Новенький! Как же, наслышаны! Достойные кадры...приблизьтесь и порадуйте нас!
Портфеленосцы расступились, Роман очутился перед стариком, на манишке которого серебрилась бляха с надписью "ЗАВ. ВЕСиМ ПУД ".
- Уважаемый, с кем... имею ...и... куда я попал?
- Я - Модест Аронович, заведующий Восточно-Европейской Конторой по Скупке и Модернизации Продуктов Умственной Деятельности! Похоже, вы и Правил не читали?! - Старик укоризненно покачал головой, молниеносно вытащил из стола длинный свиток, затертый до дыр, и принялся читать следующий текст.
Статья 1. Каждый Призванный имеет право сдать на модернизацию продукт умственной деятельности (далее Продукт).
Статья 2. Каждый сдавший Продукт получает бонус, размер которого определяется приборами учета и зависит напрямую от творческого потенциала сдаваемого Продукта...
Портфеленосцы за спиной Романа оживились, вновь прорезался голос паникера:
- Позвольте! Позвольте! Ваши приборы врут. Ценность моих стихов подтверждена неоднократными переизданиями. Вы даете бонусы только нужным людям. Я намерен...жаловаться...
- Господин, Октябрьский! Вы лишаетесь прав на... неопределенный срок. Покиньте сдаточный пункт через запасный выход. А, впрочем, немедленно! - Заведующий сделал неуловимый жест, и возмущенный господин провалился сквозь пол. Несколько секунд в зале царила абсолютная тишина, казалось, даже автоматические кары прекратили бег. Старик окинул ласковым взором притихшее стадо писателей и продолжил чтение:
Статья 5. Каждый Призванный имеет право купить любой Продукт, подвергнутый модернизации. В течение суток, с момента выхода Продукта в свободную продажу, преимуществом в покупке пользуется первоначальный сдатчик Продукта.
Статья 6. Цена Продукта, подвергнутого модернизации, определяется приборами учета.
Конечно, слушатели заметили пропуск двух статей, но благоразумно попридержали языки, памятую об участи, постигшей собрата. Старик закончил чтение и окинул Романа проницательным взглядом, пытаясь определить степень готовности новобранца к сотрудничеству. По знаку заведующего на столе возникла коробка с прибором. Наш герой понимал, чего ждут от него, но колебался. "Вдруг отрицательный результат...модернизация... роман и так хорош!... деньги для покупки? можно подумать, что я имею счет в банке. Для меня более подходит статус непризнанного автора" - приблизительно так думал он.
- Новички демонстрируют единообразие! Цепляются за любимое творение, - Модест Аронович принялся распаковывать механизм, - хотя ничем не рискуют. После оценки могут забрать его и прозябать дальше. В результате качественной модернизации получается, если не деликатес, то первоклассный продукт. И, вестимо, не по карману всякому, но проблема временная. А сейчас давайте папочку - анализатор готов!
В это время в дальнем конце зала, в глубине, вспыхнул яркий огонь, и запахло паленой бумагой. Туда стали съезжаться груженные и возвращаться пустые тележки. " Книги жгут! Варвары!" - У Романа в животе образовалась ледяная пустота, а в горле комом застыла ярость. Крепко прижимая авоську к груди, он медленно отступил от барьера. Во-первых, его действительно возмутил предполагаемый аутодафе, а, во-вторых, он ждал результатов прочих добровольцев.
- Я определил истоки ваших колебаний! Ведь мы полагали априори, будто господин Кропот, давая рекомендацию, обрисовал, так сказать, сферу личных интересов. А на деле, вы полагаете нас, яки грабителей и варваров. - Заведующий по-птичьи зацокал языком, и замахал руками. При этом фалды взлетели вверх, чем окончательно утвердили сходство старика с вороном.
- Так знайте, Фома-неверующий, "Рукописи не горят!" Кстати, друг сердешный, Михаил Афанасьевич, на этом месте испугался, с ним обморок приключился. Но мы утешили его: обогатили сданный Продукт историческими реалиями, и продали за сущие копейки. Предлагали название "Проделки Сатаны", но господина Булгакова просто заклинило на Мастере! Что тут говорить, нашими услугами пользовались авторы всех времен. - Старик прервался, чтобы заглянуть в затертый на сгибах листок пергамента. - Так господин Шекспир выкупил Продукты, сданные ранее драматургом....запамятовал имя. Вы скажите - плагиат, и будете неправы! Ведь прежде чем купить, следует вложить в наш фонд собственный Продукт. Вот, к примеру, нашел автору гениальную тему, а развить - нет времени и средств. А мы даем жизнь Продуктам, обреченным, так сказать, на забвение, Да мало ли что! А вы... эко! придумали! Варвары! Надо же...
Стрелка метнулась в дальний угол и застыла на максимальном значении.
- Ого, давненько мы не получали столь впечатляющих результатов! - Модест Аронович пощелкал калькулятором и назвал цифру в сто раз превышающую месячный бюджет среднестатистической российской семьи. Надо признаться, с бедным автором приключился сеанс одновременного явления несбыточных мечтаний: новый компьютер, громадный холодильник, норковая шуба жены, дети - в шоколаде! все лучшее и в большом количестве!
- Представьте, какие возможности в материальном плане! Я вам уже завидую! - Заведующий развязал тесемки синей папки. - Продукт называется... "Унесенные кризисом". Название неудачное, Вот "Развал и сцепление Романа". звучит железно, должно заинтересовать армию автомобилистов...Действие перенесем в авторемонтную мастерскую, ... вскроем механизмы легального отъема денег у чайников.
- Извините, вторичное... по Артуру Хейли?! - возразил автор.
Заведующий пощелкал кнопками и прямо перед Романом опустился баннер с надписью " Вторичные Продукты из литературного сырья".
- А...стоимость... после... процесса?
- Хороший вопрос! Миллион рублей! В течение двадцати четырех часов необходимо выкупить...В противном случае.... - Старик сочувственно вздохнул и развел руками. - На данную ценовую категорию много желающих из числа маститых писателей.
- Значит, я потеряю...роман навсегда?! - горестно воскликнул Роман.
- Ладно! Рассмотрим варианты! Вы можете оставить рукопись у себя, и пытаться, подчеркиваю! "безрезультатно", пристроить ее в сомнительные издательства, где бесценная вещь проваляется черт знает сколько времени, пока не издадут в нелепом оформлении, на туалетной бумаге, микроскопическим тиражом. - Старик сделал паузу, чтобы собеседник проникся до конца кошмаром представленного варианта. Надо отдать должное его деликатности, он умолчал о нераспроданном и уцененном тираже. - Или получить комиссионную сумму, чтобы исполнить хотя бы часть обязательств перед родными! Кажется, семья не в восторге от плодов вашей литературной деятельности?! Послушайте совет - Решайтесь! Денежная компенсация стимулирует новые работы. А за ценой не постоим!
Роман упорно молчал. Жизнь последних десятилетий приучила его никому не доверять на слово, тем более в денежных вопросах. Наконец, он вознамерился сказать, что "подумает и решит", но Модест Аронович опередил, нагнулся к уху собеседника и зашипел горячим паром:
- Только в виде исключения! Продукт оставляем в резервуаре, пардон, в резерве! Часть компенсации получаете в виде...ладно, способ определим в рабочем порядке. Одну рукопись из жизни вампиров подвергаем модернизации, издаем под вашим псевдонимом. Расчет за счет доходов!
Лучше бы старик не поминал вампиров, Роман на дух не терпел фэнтези. Все его творения касались российской действительности. Нет, что-что, а роман из жизни темных сил, даже под псевдонимом, издавать он не желал! ни при каких обстоятельствах! Вот поэтому он перегнулся через барьер, чтобы вырвать синюю папку из рук заведующего. В ответ раздался вой сирены и наш герой рухнул в темноту.
Исчезновение очередного сдатчика повергло в шок писателей: они сбились в стадо и шарахнулись в дальний угол за колонны. Модест Аронович выставил на барьер табличку "Технический прорыв", и моментально явился Сифорский.
- Настал черед поработать, сын мой! Сегодня два несчастных случая...
Надо обставить так, чтобы у родственников не возникло претензий.
- Может, оформим под самоубийство? Поэт, разумеется, отравится, а романист - застрелится.
- Прошли времена, когда мы разбрасывались талантами. Никаких окончательных решений! Только временное изъятие из привычной среды, так сказать, из пространственно-временного базиса. - Старик взвесил на ладони синюю папочку и бросил в ближайшую коробку. - Не забудь о коррекции творческих предпочтений, и внуши им, " кроткие наследуют землю и насладятся множеством миров". Надеюсь, ты помнишь псалом Давида и следуешь ему?!
СПРАВКА
Ольшанский Роман Геннадьевич 29.07.76, Одесса, известный фантаст. Человеческую любовь принесла трилогия "Семя вурдалака"... В настоящее время живет в США...
Стр. 289, Словарь современной фантастики, М., изд-во "Книжная палата", 2022