Аннотация: "И я понял, что я отпрыск Лилит, и, знаешь, это болит!.." (с)
Лилит не была приспособлена для жизни и для замужества. Дети ее рождались болезненными и тонкими, словно струны, - каждая из которых постепенно натягивалась все сильнее, готовая в любой момент лопнуть. Вся жизнь - прелюдия смерти. Чуткая, сыгранная красиво и правильно. Ни единой фальшивой ноты.
Вся эта странная хрупкость, почти кукольная красота и нереальность нравились Адаму, но он не знал, что с ними делать. Ему хотелось покоя, стабильность, но никогда не было понятно, чего ожидать от этой черноволосой девчонки: сегодня она весела, возится с детьми, носится по саду, сыплет шутками, заполняя своей улыбкой все вокруг... Назавтра она болеет, хандрит, никого не желает видеть. Адам не поспевал за ней, впрочем, ему и не особенно хотелось.
Ева совсем не была на Лилит похожа. Собранная, спокойная, честная. С первого взгляда ясно было, о чем она думает. А думала она только об Адаме. Хитрая, но ловко припрятав эту свою черту, она быстро завоевала мужчину. Он хотел быть ею завоеванным, Ева собиралась дать ему все, чего он хотел, потому что хотела этого сама.
Лилит, видимо, было все равно, что в постели ее мужа другая, ее это мало занимало, кажется, ее, вообще, мало, что занимало. Она целыми днями ходила по саду, глядела в прозрачную воду и что-то шептала.
Когда умер их сын, девушка вовсе перестала с мужем разговаривать, она ни плакала, ни кричала, говорила, что знала, как и когда это случится. Говорила, что вода ей все показала... Когда изредка она приходила домой, то так странно улыбалась глядя на Еву, что Адаму сразу же хотелось ее прогнать. Однажды, он так и сделал. Кажется, и это ничего не изменило в выражении холодных голубых глаз его первой жены. В сердцах он назвал ее ведьмой и указал на дверь, но она лишь пожала плечами:
- Только та, что любит может тебя проклясть.
Адам удивленно оглянулся на свою прекрасную женщину, ту, что баюкала на груди его ребенка, а когда повернулся назад, Лилит уже не было. Он не видел ее с тех пор ни разу, ему и не хотелось. Лишь много времени спустя, вспоминал ее слова, по ночам рисовал себе, как ответил бы ей, встреть ее однажды снова. Вот она идет ему прямо к нему, задумалась о своем, а он останавливает ее, смотрит в глаза, долго, молча, не отрываясь, и лед их раскалывается наконец, тогда он говорит. Он все-таки ей говорит:
- Я всегда был проклят. Равнодушие одной женщины заставило меня искать любви, а любовь другой меня погубила. Слышишь, Лилит?.. Слышишь... Лилит?..
Но она все также молчит, считает круги на воде и никогда больше не идет ему на встречу.