Омар Хайям... Универсальный гений такого же масштаба, как Леонардо да Винчи, и родившийся так же несвоевременно. Ему в истории повезло ещё меньше. Ни одно из его важнейших научных открытий не было понято современниками, потому и не сыграло никакой роли в общечеловеческом прогрессе. Построенная им величайшая в мире обсерватория была закрыта ещё при его жизни. Разработанный им точнейший календарь был вскоре вновь заменён традиционным. Написанные им стихи соответствовали мышлению совершенно другой (нашей) эпохи, а потому не пользовались популярностью и уцелели благодаря буквально нескольким почитателям с особым чувством на значимость стихов, чудом находившимся в каждом столетии. Творчеству Баха пришлось сто лет ждать признания... Творчеству Хайяма - семь с половиной столетий.
Кто же он был такой, Гияс ад-Дин Абу-ль-Фатх Омар ибн Ибрахим Хайям Нишапури? Ответ европейским читателям прояснялся медленно, десятилетиями. Жил в XI-XII веках. Поэт, математик, философ, астролог, астроном, царедворец. Ему покровительствовали сельджукские властители Ирана Альп Арслан и его сын Мелик-шах, его поддерживал их знаменитый везирь, ценитель наук и искусств Низам аль-Мульк (1017-1092).
Годы жизни Хайяма считаются такими: 1017-1121. Прожил он 104 года
Сейчас я скажу об уровне его математического дарования. Омар Хайям чётко понимал значение постулата о параллельных линиях в в Евклидова геометрии. Он чётко сознавал, что возможны многие варианты геометрии. Это понимание в Европе произошло лишь в XVIII веке (Гаусс, Лобачевский, Больаи).
Теперь о поэзии. 140 лет назад на литературном небосклоне Европы вспыхнула неожиданная звезда. Стихи чужеземного поэта, о котором прежде на Западе никто, кроме редких специалистов, и не слышал, преодолев толщину многих веков, заговорили на чужом языке, засверкали среди чужой им культуры. Английский переводчик Эдвард Фитцджеральд , говоря языком тогдашних репортёров, в одно прекрасное утро проснулся знаменитым.
Его "Рубайат Омара Хайяма" был вольным переводом. Пристрастный отбор четверостиший, произвольное толкование их , для связности сюжета собственные стихотворные вставки - всё это позволило ему из сотни рубаи создать связную поэму. И задумчиво пирующий герой поэмы, и диковинная обстановка вокруг него прекрасно соответствовали представлениям о мусульманском Востоке, воспитанным у англичан середины XIX сказками "Тысяча и одной ночи".
Сейчас уже хорошо известно, что Хайям был учёным, намного обогнавшим своё время. Однако судьба его научных работ оказалась печальной: современники поняли и восприняли только то, что соответствовало их уровню знаний. В народной памяти он сохранился как учёный-мудрец, персонаж нескольких фольклорных историй. По совершенно другой линии шла память о нём как о поэте- среди немногих почитателей его слишком специфического, очень не восточного по духу своему таланта. Хайям никогда не числился среди великих персидских поэтов - до тех пор, пока Европа не восхитилась его поэтическим гением. Только тогда спохватились и в самом Иране.
Содержание сохранившихся текстов переписчиков свидетельствует, что писал он стихи практически всю свою долгую жизнь. По легенде, сочинял он рубаи экспромтом, что подтверждается и анализом текстов: многие стихи - отклики на мимолётные события, шутливые или язвительные реплики в беседе, даже стихотворные ответы на нелепые вопросы учеников. С другой стороны, высочайшее поэтическое мастерство, присущее ему, могло поддерживаться только постоянной творческой практикой. Арсенал поэта без применения ржавеет. Увы, такова проза поэтического труда.
Читатель почти не обнаружит призывов к высшей морали и человечности, зато немало позабавится ёрничеством, когда Хайям изображает себя (вернее, своего "лирического героя") и пропойцей, и развратником.
Но дело в том, что в творчестве Хайяма наблюдаются стихи различных этапов, причём стихи весьма контрастные. Наблюдается этап - лишь преддверие взлёта, лишь предисловие к стихам Хайяма, пока ещё только вырастающего в поистине великого мыслителя и поэта.
Мной была проделана работа по приданию четверостишиям лучшего звучания на русском языке рубайят, отнесённых к рубрике "Вторично не цветут увядшие цветы".
Например, исходное четверостишие:
481
Кто здесь не очернён грехом, объясни,
Какими занят он делами, объясни?
Я должен делать зло, Ты - злом воздать за это.
Какая разница меж нами, объясни?
У меня (по мотивам):
481
Кто здесь не очернён грехами?
Делами он повязан с нами.
Я должен делать зло, Ты - злом воздать за это.
Нет разницы меж нами и честь наша задета.
Но сейчас главное: во имя чего у меня к Хайяму пристальное внимание.
Хайям - мыслитель, который постоянно, ежедневно осуществляет творческую работу, необходимую для исправного функционирования человеческого мозга.
Человеческий мозг должен постоянно находиться в состоянии творческого освоения того, или иного предмета. Отдыхающий мозг не допустим. Отдыхающий мозг - это увядание и гибель мозга.
Должна быть постоянная творческая нагрузка.
Я не призываю вас уподобляться Хайяму. Это гений. И он прожил долгую жизнь, благодаря тому, что постоянно его мозг находился в состоянии творческой активности. Фактически, это норма для исправного функционирования мозга.
Более подробно можете прочитать моё эссе на портале Проза.ру.
Автор: Шишигин Михаил 2.
"Природа человека, его сознания и космос"
По мотивам философской лирики Омара Хайяма
Философская лирика
481
Кто здесь не очернён грехами?
Делами он повязан с нами.
Я должен делать зло, Ты - злом воздать за это.
Нет разницы меж нами и честь наша задета.
482
Ты, покорив меня, не многого достиг.
И от грехов моих убыток не велик.
Вручать и отбирать не утруждайся больше -
Со временем от противостоянья нам станет горше.
483
Господь! На твой призыв: "Покорствую!"
Смирюсь! "Так разве я упорствую?"
"Приди ко мне, Я щедр, и Я прощаю",
"Во всём притворство!" - Слова и чувства я напрасно расточаю.
484
Я - возмущённый раб. Но где Твоё вниманье?
Когда на сердце ночь, но где Твоё сиянье?
Ты раем наградишь покорных?... Как постыдно
Торговлю щедростью вести! Ты уж прости - мне за Тебя обидно!
485
Колючка пусть одна на площади на всей -
Бедняк из бедняков поранен будет ей.
Вот уж воистину: весы любые склоняются туда,
Где тяжелее доля и скудная еда.
486
Вот чаша - чудесный труд великих мастеров!..
Но видишь ты теперь лишь россыпь черепков.
Не вороши ногой дорожный мусор, дел не выполняй поспешных.
Помни, что эти черепки - из черепков тех прежних.
487
Саки! Твой кубок чту страною Золомат,
К живому роднику всегда припасть я рад.
Лишь от тебя в душе цветущий сад,
Ты стал Мухаммедом - тебе наш "Салават"!
Примечание. Саки - виночерпий, кравчий.
Страна Золомат - Край Вечной Ночи, там находится источник живой воды.
Мухаммед - имя основателя мусульманства - буквально означает "Достойный восхваления".
Салават - название восхваления, звучащее так: "Аллах, благослови Мухаммеда и род Мухаммеда!" Обычно же говорят коротко: "Мухаммду- салават!"
489
Прелестный наш саки! Мы любим жить взахлёб.
Порадуй страждущих, устрой хмельной потоп!
А кто боится получить тайфун скорбей в упрямый лоб,
Пускай бежит в ковчег спасаться, словно в гроб!
490
Саки! Мы вроде чаш. Вот я люблю и пью,
Поскольку начертал лепивший плоть мою:
"Сей жезл для красавицы и для вина творю,
Потом - для вод хмельных, для гурии в раю".
491
Саки! Какой глоток ты выплеснул во прах!..
А как же наш огонь в заждавшихся сердцах?!
Ты нёс лекарство нам, но я узрел с усмешкой на устах,
Что выпустил струю живой воды на воздух!.. Прости тебя Аллах!
493
Два правила мудрейшие (и ничего точней
Никто не выскажет и до скончанья дней):
Воздержанным быть - важнее всякой пищи, что ты имел,
И одиночество - священный твой удел.
494
Добру и враг, и друг ответствуют добром,
И эта доброта не знается со злом.
Врага получишь ты, злом отвратив друга от себя,
И друга обретёшь, став ласковым, врага любя.
495
Поможет мне чужой - почту его своим;
А отстранится свой - сочту его чужим.
Вручённый другом яд - становится противоядием целебным;
Подаст противник мёд - он с жалом станет непотребным.
496
Пусть у меня давно не жизнь, а стыд и срам,
А ты утратил счёт удачливым годам,
Но так или не так, посматривай на небо ясное:
Оно без пелены всегда прекрасное!
497
Хочу в Небытие! Шагнув за пелену,
Со скверного пути на верный поверну.
О жизни, простаку одолженной Всевышним,
Переживать считается излишним.
498
Завлёк меня Творец в трясину Бытия.
Что за корысть Ему растерянность моя?
Мы с отвращением сбежали без оглядки:
Творец, как не прискорбно, играет с нами в прядки.
499
Власть бестолковую подальше обходи:
"Немедля сделай, мол, но делать погоди!"
Попало, как в капкан, в Его запрет и волю
Всё человечество... И никому не справиться с душевной болью.
500
Ты - пепел! В пекле вновь тебя испепелят.
О, пламенем тебя уже доставший ад!..
Не хватит ли, Омар, воззваний к милосердию?
И не пытайся выглядеть непоколебимой твердью.
501
Когда кувшин вина возник перед тобой,
Спокойно распивай в компании любой.
Создатель мир сотворил и мирно почивает.
И Сатана лишь со страстями нашими играет.
502
Жасминам - по весне цвести, лаская взор,
Влюблённым - по ночам искать звезду Алькор...
Садись! Попьём вина! Вкуси его, словно живительный бальзам.,
Что крыльям за спиной придаст полётной силы нам.
503
Напитком вечности зовут вино.
Веселье мира в нём воплощено.
Пускай захватит дух и обожжёт как пламя очага,
Зато огонь беды зальёт оно наверняка!
504
"Оттуда, где про хмель и представленья нет,
Где дивного лица не освещает вдохновенья свет, -
Пусть это даже рай, стремглав беги от его пут!.."
Вот так слагай слова В них мысли расцветут.
506
Невежды, падкие на шутки Бытия!
О хитростях его предупреждаю я.
Чем попусту растрачивать прелестнейшие годы,
Поддайся на приманку иллюзии свободы.
507
Благоухающая влечёт меня к себе саки пиала:
Я вовремя покинул спорщиков, чтоб избежать скандала.
Подай кувшин вина, пока в ладонях рока
Наш прах - и мой, и твой - горшком не стал до срока.
508
Не кубок Джама, нет! - мне мил твой лик беспечный;
Твой скоротечный путь милее жизни вечной.
Спеши, саки! Взвивай светящуюся пыль в столб бесконечный,
Чтоб в небо вознеслась и Путь затмила Млечный!
Примечание. Джамшид, Джам - мифический царь древнего Ирана. Положил начло государственности, разделил людей на четыре сословия, научил людей носить одежду. В его царствование не было ни болезней, ни смерти, ни вражды. Установил празднование Нового года (Навруза) в день весеннего равноденствия. Имел волшебную чашу, в которой можно было видеть всё, происходящее в мире ("Дамшидов кубок")
509
Саки! Без вожака бредём по тропам лет,
И только старец-хмель способен дать совет.
Скитальцев отогреть - что лучше может быть хмельного жгучего угара?
Глоток Живой Воды? Струя Кавсара?!
Примечание. Кавсар - один из трёх текущих в раю ручьёв.
510
С уроков, от наук всегда сбежать прекрасно,
Чудесный Дар - подругу милую прижать к себе и целовать так пламенно
и страстно.
Пока Судьба твою не проливает кровь горячую,
Кровь лоз по кубкам разливай, и призывай к своей Судьбе удачу!
512
Намазу и посту поменьше доверяй,
Зато почаще дом кутилам отворяй.
Тебя Омар Хайям напутствует - дела сознательно верши:
Богатых обирай, а нищих одаряй от всей души
Примечание. Намаз - мусульманская каноническая молитва по пять раз в день, в строго указанные часы. Намазу предшествует обязательное ритуальное омовение.
513
Вопрос незрячего: где кубок Джама взять?
Ты должен всё и вся сомненьем истязать.
Чтоб той, потом другой допрошенной пылинке,
Затем всему волшебным кубком стать без промедленья и заминки.
Примечание. Джамшид, Джам - мифический царь древнего Ирана. Положил начло государственности, разделил людей на четыре сословия, научил людей носить одежду. В его царствование не было ни болезней, ни смерти, ни вражды. Установил празднование Нового года (Навруза) в день весеннего равноденствия. Имел волшебную чашу, в которой можно было видеть всё, происходящее в мире ("Дамшидов кубок")
514
Когда сподобишься испить вина, гляди,
Не рухни в обморок, в безумство не впади!
Чтоб заслужить к вину рубиновому доступ неприкрытый,
Людей не притесняй и буйства прекрати ты.
516
Как буйно в медресе, и в кельях, и в церквах
Растут стремленье в рай и перед пеклом страх!
Но тот, кто разгадал и вызнал Божью тайну,
Доверчивых собратьев не подставляет подвергнуть испытанью.
517
Пируй! По крохе плоть рассыплется, а там -
Кувшином кочевать уж по чужим пирам.
Не слушай слов про ад, не обольщайся раем поднебесным:
Умно ли доверять торгашеским речам, нам хорошо известным?