О тушканчиках, мужьях и прочем домашнем хозяйстве...
...а десь за селом палили гуму. Смердiло...
-Добрый вечер, Тракторинушка.
-Сама комбайн! Чё припёрлась на ночь глядя? Проверить, не откинула ли я лапти от твоей вонизмы? Ну так не откинула - фигу тебе!
-А чё сразу я-то? Это ты свои драные репетузы наконец-то спалить сподобилась, вот они и смердят на всю деревню... проветриваются...
-Стерва!
-Сама дура!
-Да я тебе зараз все волосья-то повыскубу, шоб неповадно было своего быка страхолюдного на мою Бурёночку, коровушку мою замечательную, науськивать.
-Чаво?
-Да того? Кто моё имушчество ссильничал давеча под кумовым забором?
-Соседка, совсем подурела?
-Это твой бугай подурел, на глазах у попа мою несчастную и так и эдак вертел, так, что бедного отца Кондрата чуть тётя кондрашка не навестила. Он потом ещё в харчевне говорил будто бы это в твою зверюгу нечистый вселился.
Электростанция (подбоченившись):
-Мы в хозяйстве кроме мужа бугаёв и зверьёв не держим.
-Да я бы поспорила по поводу зверья. Так, тушканчик степной.
-Шо?!! А тебе по чём знать? Опять в кукурузе караулила? Поймаю в своём огороде - полетишь быстрее ветра.
-Сама сначала летать научись, а то ещё после прошлого шабаша дымоход достраивают - ты так башкой своей пустой звезданулась, что даже на том конце деревни собаки выли - радовались.
-Это верба веткой повредила.
-Ага, а песни срамные тоже она во всё горло орала, когда ветками размахивала.
-Да ты ж и орала. С тем самым отцом Кондратом. Когда сверху на него шлёпнулась в приступе любовной лихорадки. Чем тебе несчастный не угодил, что ты так зверски мужика покалечила?
-Брехня всё! Он меня молитвам учил.
-Ну да, то-то он всё орал: "Сим-сим откройся, Сим-Сим, отдайся". Вот ты и... со всей нежности, да? Это что ж за молитва такая новомодная?
-А ты завидуешь? Завидуешь, да? У самой-то только тушканчики, да сигатели в гречку в трусах в клеточку.
-А ты опять подглядывала? Хана тебе, Трактор перекошенный.
-Да не было меня сегодня в семь часов вечера на твоём огороде под скирдой соломы, вот те крест, не было!