Была еще одна особенность в здешних краях. Здесь даже земля была ранима. Такого парни еще не видели и не знали. А первым узнал об этом Норд. Как-то вечером, после очередного перехода парни решили заночевать на склоне горного хребта в зарослях кедрового стланика. Бурундучки и кедровки, вечные обитатели этих зарослей, своим испуганным посвистом и криками предупредили бы парней о приближающемся хищнике и дров для костра, сухих веток стланика было полно. Норду захотелось осмотреть с высоты хребта морскую, береговую полосу внизу под горой. Остальные парни отказались идти с ним и Норд, взяв с собой только копьё, полез по склону наверх. Поднявшись на плоскую вершину хребта, Норд осмотрелся и не увидев какой-либо опасности решил пройтись по вершине и выбрать место, с которого берег моря был бы виден лучше. Днем было очень жарко и вечерний, прохладный ветерок приятно освежал лицо и тело. Плоская вершина хребта выглядела как степь. Покрытая мхами и травой, кое-где с крохотными озерами в обрамлении кустарника и скрюченных, карликовых деревьев. Возле самих склонов горы тоже были заросли густого кустарника. Приходилось осторожно идти по траве вдоль кустарника на склонах. Здешняя земля была с секретом. Если поглубже копнуть или выдрать клок травы вместе с дерном, то внизу чаще всего окажется замерзшая земля. Никакая дневная жара не растапливает землю под дерновым и моховым покровом. Зато можно было поскользнуться на ровном месте и упасть. Норд, когда шел в основном глядел себе под ноги и не заметил как за очередным поворотом подошел слишком близко к пасущемуся дикому быку туру.
(Тур - по некоторым данным прямой предок домашних коров. Но немного мельче, примерно как теленок подросток, зато очень злобен, подвижен, коварен и злопамятен. Прим. Автора.)
Тур, увидев Норда так близко от себя, тут же напал на него. На открытой местности спастись от рогов и копыт верткого и разъяренного тура было сложно. Норд должен был убить быка, чтобы выжить. Увернувшись от нападающего тура, Норд ударил быка копьем в сердце. Вот только в сердце движущегося быка еще попасть надо. В любом случае сильный удар копьем пробил бы грудь быку и бык от боли, возможно, перестал бы преследовать Норда. Но Норду повезло, бык почему-то замешкался пробегая мимо и Норд, вложив в удар всю тяжесть своего тела, попал быку прямо в сердце. Бык немного пробежал, стал неуверенно и шатаясь медленно поворачиваться к Норду для очередной атаки и вдруг рухнул на траву. Норд подскочил к быку и выдернул из его туши своё единственное оружие копьё. Бык был мертв, других туров вокруг не было видно. Норд стал вспоминать всю схватку и заинтересовался, почему тур пробегая мимо отскочившего Норда вдруг задержался на миг, подставив свой бок для удара. На земле была полоса содранного до замерзшей земли дерна. Тур просто поскользнулся.
Поход пришлось на несколько дней отложить, мясо тура не должно было пропасть, его надо было высушить, подкоптить и упаковать для переноски. Парни отъедались, отсыпались, чинили одежду и обувь, ремонтировали оружие и конечно же сушили и коптили мясо через чур самоуверенного и недальновидного быка. На третий день отдыха Норд пошел еще раз на вершину хребта посмотреть на береговую полосу и случайно вышел к месту сражения с быком. Узкая полоска ледяной земли, не прикрытая мхом и дерном, оттаяла под солнцем и продолжала таять. Вместо небольшой щербинки в траве, была промоина, которая постепенно разрастется в большущий овраг. Для Норда сразу стало ясно, почему многие местные ручейки, речки и озера на вершинах хребтов и в долинах между гор выглядят так необычно. Разветвляются, сходятся и расходятся, внезапно начинаются и так же резко могут закончиться. Это всё бывшие тропы животных. Животные вытаптывали траву и на месте троп, оттаивала земля, образовывались лужи, которые в свою очередь соединялись, разрастались. А когда воде из переполненных луж было куда стекать, появлялись ручейки. Сами склоны гор были в основном сухие и тропы животных многие века были на одних и тех же местах. Но теперь Норд мог определить по ручейкам в низинных долинах, где заканчиваются тропы животных на склонах. То есть можно было еще издали, например, определить с вершины горного хребта, место самой удобной тропы для продвижения по низинной долине.
Из моря в реки и ручьи пошла на нерест первыми косяками рыба с красным мясом и вкусной икрой. Сразу же на берегах появились медведи и прочие любители рыбы. Парни заметили, что местные медведи намного крупнее тех, что им встречались когда-либо. Кроме обычных медведей часто встречались медведи необычного вида. У одних коротконогих брюхо почти волочилось по земле, у других наоборот, длинные ноги и подтянутость делало медведей похожими на гигантских гиен или собак. И те и другие были очень больших размеров. Высотою в холке как раз с парней и даже выше. Коротконогие только и делали, что непрерывно ели: траву, ягоды, рыбу и падаль. Подъедали за обычными медведями объедки и дохлую, скатывающуюся рыбу. Длинноногие медведи питались в основном мясом, ели сравнительно мало и выборочно. С пойманной рыбы обдирали кожу и слизывали вытекающую икру. Ободранные рыбьи тушки без сожаления бросали. Зато устраивали коллективные охоты на проходящих мимо копытных. Запросто догоняя и убивая не только северных оленей, но и юрких сайгаков или косуль. Длинноногие медведи также специально охотились на медвежат обычных медведей. Мамаша медведица предпочитала с оставшимся медвежонком убежать, не вступая в схватку с длинноногим убийцей.
Парни очень боялись стремительных атак именно этих длинноногих медведей. На такой скорости нападения медведь мог не учуять запах шкур саблезубых тигров, да и у парней было бы маловато времени на отражении атаки. Поэтому парни выбирали путь подальше от морского побережья, по вершинам горных хребтов, там где был обзор далеко вокруг. Стада многочисленных копытных тоже паслись на вершинах хребтов. Здесь было не жарко, зато постоянные, сильные ветра сдували оводов, комаров и мошку. Такого количества летающих кровосов парни еще не встречали. Иногда ветра затихали и когда снова начинали дуть, то со стад отрывались целые облака кровососов. Эти облака быстро рассеивались, чтобы наброситься на бедных животных при первом же удобном случае.
Всякий зверь находил способ борьбы с летающими кровососами. Одни прятались в норах и дуплах. Другие измазывались в иле или грязи. Олени одиночки прятались в воде. Отлеживаясь в лужах или озерках, выставив из воды только нос. Вода в некоторых лужах прогревалась, но в основном олени отлеживались в ледяной воде. Парни на своем пути не раз встречали туши бизонов, оленей и прочих животных погибших от укусов кровососов. Местные медведи спасались от кровососов традиционно, натирая свою шерсть муравьями в разоренных муравейниках. От длинноногих медведей тоже крепко пахло муравьями. Парням иногда приходилось спускаться с горных хребтов в низины и пробираясь через кустарники по долинкам между сопок они в основном надеялись на то, что нападающего медведя учуют по запаху. И все же когда парни взбирались на хребет очередной сопки, то непроизвольно радовались, что обошлись без драки.
Новый поворот.
Черные дымы на востоке за морем все также упирались в небо. Чтобы рассмотреть, что это такое парни временами совершали подъемы на самые высокие вершины, попадающиеся по пути. Гор вокруг было много, вот только особо высоких гор не было. На одной из вершин парни сумели рассмотреть за морем горы, из которых и шел дым. Горы там были намного выше и круче. Судя по вершинам гор и морю, парням предстояло, сделав гигантский крюк обойти залив и по берегу дойти до дымящихся гор. Парням совсем не хотелось идти к дымящимся горам. Им и издали было страшно смотреть на эти горы. Была идея дойти до конца залива и продолжить путь по горам на северо-восток мимо дымящихся гор. Но что было там, вдали от моря. Поэтому парни, стоя на вершине, внимательно рассматривали склоны с другой стороны своей горы, будто там был какой-то выход из создавшегося положения. Кирс рассмотрел маленький ручеек, стекающий в противоположную от моря сторону. Дан предположил, что этот ручеек вскоре должен был превратиться в реку, а по реке можно сплавиться на лодке и любая река, в конце концов, впадает в море. Вместо того чтоб ломать ноги на береговых камнях не проще ли было бы сплавиться по реке и какая разница в какое море они в итоге попадут.
Совещались парни недолго и вот они уже идут вдоль найденного ручейка в северную сторону. Ручеек действительно рос в ширину довольно быстро и идти вдоль ручья было намного удобней, чем прыгать по камням или скользить по мерзлоте на вершинах хребтов гор идя вдоль берега моря. Парни совсем немного отошли от приморских гор и будто попали в другой мир. Ручеек хоть и стал намного шире по-прежнему был мелким. Прозрачная вода скатывалась по камешкам и песочку. Кирс увидел как небольшая рыбешка спряталась под плоским камешком. Кирс осторожно приподнял один край камня и заглянул под него. Вместо одной рыбешки там их было шесть. Каждая рыбка хоть и была толщиной с мизинец, длиной была больше кисти любого из парней. Все рыбки были бы неплохим обедом для одного. Кирс осторожно положил камень на место и убедившись, что рыбки не уплыли, пошел срезать ветку-острогу. Острога для ловли таких небольших рыбок должна была быть миниатюрной. Кирс решил этой острогой вытаскивать рыбок из под камешка поодиночке. Так и получилось. Если очередную рыбку вытаскивать из под камешка быстро и сразу же опускать камешек на место, то остальные, не пойманные рыбки оставались на месте и дожидались своей очереди. Плоских камешков в ручье было много и почти под каждым камешком была рыба. Скоро Кирс наловил рыбы на обед и себе, и своим друзьям. По берегам в изобилии росла черная и красная смородина, а на ветках кедрового стланика поспевали шишки с вкусными орешками.
Разжечь костер и нажечь побольше углей из сухих веток кедрового стланика было недолго. Уложив рыбок прямо на золу, Кирс их быстро нажарил. А затем в золу костра побросал поспевающие шишки. Смола постепенно вытекала из под чешуек шишек, а орешки заодно приобретали специфический вкус. Парни наелись рыбы, потом полакомились смородиной и закончили обед грызя орешки, лежа на теплом песочке берегового пляжа. Комаров не было, зато было ощущение, что сразу же за первым поворотом парни увидят родное стойбище, своих родных и знакомых. По голубому небу плыли облака, такие же как дома и такое же солнце светило через облака на всё вокруг. Было так хорошо, что парни забыв обо всём задремали.
Разбудил парней бурундук, бесстрашно выискивающий угощенье или приключений рядом с парнями. Еще несколько бурундучков шуршали в траве и под ближайшими кустами стланика. Парни собрались и продолжили свой путь. Испуганные бурундучки с посвистами разбежались. К вечеру парни дошли до речушки, по которой уже можно было плыть вниз по течению на лодке.