С первого взгляда на надписи, начертанные незнакомыми мне письменами на внутренних - между прочим, и вовсе открытых - дверях шлюза, Эля определила, что они сделаны на малурианском языке. Похоже, ее версия, что катер был тот самый, на котором мятежный капитан "Эфтиага" покинул заразную планету, становилась все более вероятной. Но я пока не спешил сдаваться.
- Отыщем рубку и заглянем в бортовой журнал, - сказал я. - Тогда все прояснится.
Однако в душе я лишний раз восхитился этой девушкой, которая вобрала в себя столько неожиданных достоинств. Это ведь благодаря ей мы сумели расшифровать нэшку Хомшии, она же перевела инструкции саркофага Луса III, что позволило мне избавиться от пиратов. Теперь вот выяснилось, что она весьма кстати владела малурианским языком, которому ее предусмотрительно обучил Хомшия. К тому же она была наделена острой интуицией, неизменно подводящей ее к верным решениям. Я думаю, мужчине, который будет находиться рядом с ней, и которому хватит ума, усмирив свое мужское самолюбие, прислушиваться к тому, что подсказывает ей ее внутренний голос, всегда будет сопутствовать успех. Она была как бы полной противоположностью Ника и Влада, которые, напротив, притягивали к себе одни только беды в любом уголке вселенной, где бы ни оказались.
В одних футболках и шортах, держась плечом к плечу, мы осторожно продвигались по тускло освещенному коридору корабля. Тяжелый затхлый запах терзал наше обоняние. Все вокруг покрывала рыжая пыль толщиной с палец. Похоже, уборке на катере никто не придавал особенного значения.
- А что это было за слово? - тихо спросила меня Эля.
- Ту, в которую мы только что вошли. И другую, о которой рассказывается в старой легенде.
- Допустим, в нашем случае дверь не была заперта. А что было в легенде?
- За той дверью находилась пещера, в которую разбойники свозили со всего света награбленные сокровища. Один бедняк подслушал заклинание и воспользовался им, чтобы проникнуть в пещеру.
- Тогда это был обыкновенный звуковой пароль, - разочарованно произнесла Эля. - Что потом случилось с бедняком?
- В совокупности? Он послал на смерть своего старшего брата, женился на его вдове, заживо сварил в масле разбойников и присвоил их сокровища, которыми с легкостью делился с такими же бездельниками, каким был сам.
- Круто, - усмехнулась Эля. - Везет дуракам.
Но действительно круто было то, что ожидало нас за дверью первой же каюты, в которую мы заглянули в поисках рубки управления: вся она буквально битком была набита теми самыми сокровищами, о которых я только что рассказывал Эли, словно они перекочевали сюда из сказочной пещеры Али-Бабы - так, по-моему, звали бедняка. Тут были украшения из золота, серебра, платины, обрамленные драгоценными камнями, инкрустированное оружие и доспехи древних воинов, короны, массивные золотые цепи, блюда, подсвечники и канделябры, ожерелья, монеты и каменья в причудливых кованных ларцах. Словом, все то великолепие, что открылось нашим глазам, невозможно было описать.
- Вот это да! - восторженно ахнула Эля. - В жизни не видела ничего подобного!
Согласен, в устах девушки, которая выросла в бедном квартале Олеанги, эти слова прозвучали не слишком убедительно. Но признаюсь по совести, даже мне, который с детства привык к роскоши аристократических особняков, посетившему бездну музеев на самых разных планетах Галактики, до той поры ни разу не доводилось созерцать такого количества бесценных предметов, собранных в одном месте сразу.
За первой каютой последовала вторая, третья, четвертая... Словом, все они за исключением рубки управления, камбуза и санитарного узла были завалены сокровищами, словно старый чердак ненужным хламом.
Эля с подозрением уставилась на меня:
- Погоди, ты ведь знал, что на этом катере? Признайся, ты неспроста мне рассказал про "сезам" и пещеру разбойников!
Я только загадочно улыбнулся.
- Говори, откуда тебе было известно, что мы тут найдем! - потребовала она.
- Я тебе забыл сказать, но среди контейнеров с сокровищами, которые Ник и Влад нашли на "Эфтиаге", было несколько кем-то опустошенных. Еще тогда я подумал, что это мог сделать только один человек.
- Капитан Сы-Чин, - догадалась Эля.
- Именно. Перед тем, как драпанул с Амальгамы Первой.
- Значит, когда я предположила, что его катер упал на Вторую Амальгаму...
- Я сразу понял, что недостающие сокровища спрятаны тут, - закончил за нее я.
- Но ведь ты не соглашался со мной!
- Я кривил душой. Боялся спугнуть удачу.
- Я полюбила лицемера, - с притворной грустью констатировала Эля.
- Увы, - в тон ей подтвердил я.
- Чем больше я тебя узнаю, тем...- начала она и осеклась, глядя куда-то мимо меня.
Лицо ее вдруг приняло испуганное выражение.
- Тем - что? - посмеиваясь, спросил я, и хотел было повернуться.
Но она резко меня остановила:
- Не двигайся! И приготовь оружие - у нас гость.
Ненавижу ситуации, когда неведомая угроза щекочет мне спину.
Стараясь сделать это незаметно, я потихоньку вынул пилум, заткнутый за пояс шорт спереди, и снял с него предохранитель.
- Он вооружен? -спросил я у Эли таким игривым тоном, как будто интересовался, не согласится ли она отужинать со мной в ресторане.
- Кажется, да. В руках у него что-то вроде ружья.
- Расслабься. И в точности выполняй, что я тебе скажу.
Из-за моей спины послышалась чужая хрипящая речь.
- Он требует, чтобы ты поднял руки, - перевела Эля.
- Плевать, что он требует. Мы ведь не обязаны его понимать. Как только я повернусь, быстро ныряй под стол, усекла?
- Да.
Крутанувшись вокруг собственной оси, я в один миг наставил излучатель пилума прямо в лицо моего врага.
Конечно, он мог меня завалить во время моего маневра точно так же, как - помните? - робот, мой двойник, завалил Хорха Хомау на квартире Хомшии. Но какой был бы ему в том прок? Если бы хозяин катера желал моей смерти, он убил бы меня сразу, а не пытался бы диктовать условия. Очевидно, я нужен был ему живым.
Теперь же ситуация изменилась, и далеко не в его пользу.
Эля, как и положено своенравной девчонке, не послушалась меня, или лучше сказать, послушалась не до конца: вместо того, чтобы с головой укрыться под столом, она выглядывала из-под него, целясь в незнакомца из своего оружия. Нас, таким образом, было двое против одного.
Оценив ситуацию должным образом, двойник Хомшии неожиданно опустил ружье и обреченно опустился на ближайший стул.
- Так и знал, что из этого ничего не выйдет, - снова перевела мне его слова Эля. - Мое оружие давно разрядилось, а руки превратились в уродливые культи. Я не смог бы нажать на курок, даже если бы ружье стреляло.
- Спроси, как его зовут, - попросил я Элю.
- Сы-Чин, - последовал ответ.
- Есть на планете еще люди?
- Кроме вас двоих - никого, потому что я давно не человек.
- Спроси о его спутниках.
Эля без запинки оттарабанила вопрос на его языке.
- Вы знаете о них? - удивился Сы-Чин. - Все умерли. Давно.
Мы опустили пилумы. Эля принялась разглядывать и примерять золотые побрякушки, составлявшие по преимуществу интерьер этой каюты, а я сел напротив бывшего капитана "Эфтиага", чтобы выслушать его историю, которую Эля переводила, не отрываясь от своего основного занятия.
Оказывается, за то время, пока мы шли по его следам, Сы-Чин успел побывать у нашего спасательного челнока. Как и предполагала Эля (интуиция и тут ее не подвела!), он задумал его угнать, но шлюз был закрыт, а бортовой компьютер ни за что не впускал чужака. Покрутившись там некоторое время и поняв, что спрятаться в дюнах негде, он короткой дорогой вернулся в свое логово, чтобы попытаться захватить нас в плен, впрочем, не особо рассчитывая на успех.
Не подозревая, что наши знания о нем опираются на свидетельство Хомшии, он изложил нам облегченную версию истории о том, как попал на Амальгаму Вторую. По его словам непредвиденная поломка гиперпривода стала причиной того, что звездолет снесло далеко от намеченного курса. Затем последовал бунт, в результате которого погиб эмиссар командования, генерал Хома-Мел-Лин. Главарь мятежников, Хомшия Лур, приказал ему, капитану "Эфтиага", посадить корабль на первой попавшейся планете, чтобы уже там, после сложного ремонта, решить дальнейшую судьбу корабля и экипажа.
- Неправда! - выкрикнула Эля. - Представляешь, - обратилась она ко мне, пунцовая от гнева, - он утверждает, будто мой отец возглавлял бунтовщиков! Но такого не может быть! Я ему не верю!
- Не переживай, я тоже ему не верю, - постарался я ее успокоить. - Посмотри, как у него забегали глазки. Он-то не ожидал, что могли остаться свидетели его преступления, вот и врет, выгораживая себя. Спроси, что было дальше?
Эля попыталась взять себя в руки, перестав трясти пилумом перед носом испуганного человека-дерева. Она задала следующий вопрос, на который он отвечал, теперь уже осторожно выбирая слова, чтобы ненароком снова не угодить в ловушку.
На "Эфтиаге" началась эпидемия неизвестной болезни. Решив, что надо как можно скорее покинуть планету, он и еще семнадцать членов экипажа, загрузили генеральский катер сокровищами, с намерением бежать от мятежников куда-нибудь в заселенную людьми область Галактики. Однако мятежникам удалось подбить их на взлете и катер упал на Амальгаму Вторую.
- Их было восемнадцать. Спроси, почему в живых остался он один? - задал я вопрос Эле.
- Он говорит, что пять человек умерли уже здесь от лихорадки, а остальные решили, что будут сразу убивать того, у кого проявятся хоть малейшие признаки заболевания.
- Выходит, он оказался последним и самым стойким? - усмехнулся я.
- Не совсем. Их оставалось семеро, когда Сы-Чин обнаружил на своем теле первые бородавки. Он хотел уйти из колонии вглубь планеты, но оставшиеся устроили на него охоту. Они не желали оставлять живым разносчика заболевания, не подозревая, что сами давно уже инфицированы. И тогда он их убил. Всех. Но по одному. Он утверждает, что то была самозащита.
- Теперь уже не важно, что это было, но вот раскаяться никогда не поздно. А чего он хотел от нас?
- Говорит, что жизнь здесь для него невыносима.
Я окинул его пристальным взглядом.
- По его внешнему виду не скажешь, что он особенно бедствовал. Он хоть и уродлив, но не тощий. Чем он питался? Ел мясо местных животных?
- Говорит, что они вполне съедобны, но чтобы питаться, ему достаточно вкопать ноги в почву: питательные вещества начинают поступать в организм через наросты на ногах.
- Хитрый способ, - присвистнул я. - Но тогда, чем же он недоволен?
- Он переродился, но не до конца. Это был мучительный процесс. Сотни лет он жил, ни на секунду не забывая о боли. Теперь боль ушла, но появилось влечение. Его немыслимо тянет к сородичам на Первую Амальгаму. Он говорит, что это невыносимая пытка - день и ночь видеть планету на горизонте, и не иметь возможности вернуться на нее!
При этих словах на глазах Сы-Чина заблестели слезы. И эта естественная для людей реакция доказывала, что не все человеческое умерло в несчастном уродливом мутанте, каким он теперь являлся. Мне стало жаль его, несмотря на все его прошлые преступления.
- Он просит, чтобы мы отвезли его на Первую Амальгаму, - сказала Эля. - Говорит, что оставляет нам все золото, которое находится на этом катере.
- Было бы странным, если бы он пожелал взять его с собой, - усмехнулся я.
- Сказать ему, что мы согласны? - с надеждой спросила Эля. Кажется она прониклась сочувствием к отшельнику.
- Скажи. Но так же скажи, что не раньше, чем оттуда уберется Кадык.
Тут Эля встала, как вкопанная, и я понял, что допустил промах.
- Погоди, как это "не раньше, чем уберется Кадык"? Мы разве не отправимся спасать Ника с Владом? - хмурясь, начала наступать она на меня.
Пришлось выложить ей начистоту, что я в действительности думал по поводу ее иллюзорных планов.
- Пойми, - убеждал я ее, - твоя затея обречена на провал. У Кадыка большой звездолет, он контролирует все небо над планетой. Ему раз плюнуть подбить наш челнок.
- Если так, - бушевала она, - тогда я сама отправлюсь на Первую Амальгаму. Сама отвезу туда Сы-Чина и спасу наших друзей! Нет, моих друзей, - поправилась она, - потому что для такого эгоиста, как ты, дружба - это пустой звук! И только попробуй мне помешать, - прибавила она, нацеливая на меня пилум, и предупредила: - Я выстрелю, не задумываясь!
Ах, как хороша она была в гневе!
- Ладно, будь по-твоему, - произнес я примирительно, и показывая, что вопрос исчерпан, повернулся к ней спиной.
Только это был отвлекающий маневр. В следующую секунду, резко развернувшись, я выхватил у нее из рук пилум и сунул его себе за пояс.
- Все, дискуссии окончились, - сказал я решительно. - Мы возвращаемся к челноку и летим искать место падения "Надежного".
Эля набросилась на меня с кулаками.
- Трус! Мерзавец! Ничтожество! - выкрикивала она сквозь слезы. - Я тебя больше не люблю! Я тебя - ненавижу!
- Зато потом скажешь спасибо, что осталась жива. А этот твой Сы-Чин, ты разве не догадываешься, что когда мы его отвезем на Первую, он превратится там в амальгита? И первый же набросится на нас.
Не слушая меня, Эля развернулась и выбежала прочь.
Вот, блин! Куда? За бортом катера царила ночь. Там бродили дикие животные, от одного рыка которых бросало в дрожь.