Аннотация: "Кровь кровавому богу! Черепа трону черепов!" Небольшой рассказа про берсеркеров кхорна
В глубоком овраге, на черной и изуродованной взрывами и траншеями земле лежало множество человеческих тел. Исколотые, изрезанные, расстрелянные и разодранные в клочья трупы, с застывшими навечно гримасами отчаяния и усталости от затяжных боев, словно еще живые, но словно окончательно выбившиеся из сил, казалось осознанно, смиренно и безмятежно позволяли отрезать себе головы высоким людям в красных доспехах.
Скрытые в овраге от вражеского огня эти люди торопливо расхаживали по месту бывшего сражения и делали свою работу привычными для их рук движениями. Между собой они почти не общались и больше старались не замечать друг друга, а если это все-таки было необходимо - обменивались короткими фразами или вовсе жестами. Чаще они только проклинали всё и вся и ругались.
Их было двадцать восемь. И все, кроме одного, суетливо резали головы. А он, усевшись на мешках с песком, излучая власть, наблюдал за проходящей работой. Шлема на нем не было и можно было без труда разглядеть его бледное и озлобившееся лицо. Он что-то нервно бормотал себе под нос и ругался во много раз чаще остальных.
- Шесть дней непрерывных сражений без сна! Столько потраченного времени! И все для чего? - вдруг вырвался крик из его дергавшихся от злобы губ. Он оглянул трупы гвардейцев: - Все потрачено для этих жалких червей!
Как неожиданно он закричал, также и смолк, подскочив и ухватившись за голову. Он испытывал ярость и сильную головную боль одновременно - это сводило его с ума. Он подбежал к рации, лежащей у подбитого танка, ухватил трубку дрожащими от злобы руками и заговорил:
- Столько дней ты обманываешь нас!... Тут одни жалкие слабаки!... Я требую большего!...
Из рации послышался спокойный и очень низкий голос, ответивший сразу без лишних вопросов, по-видимому подобное заявление уже не раз передавалось по этой рации:
- Тебе стоит взять себя в руки. По нашим сведениям в этом районе высадился космодесант.
- Когда наступление!?
- Утром, ожидай команду по рации.
От приятного бархотного голоса командира берсерк только еще больше раззадорился. Глаза его налились кровью. Он с яростью отбросил трубку и завопил во весь голос:
- Утром мы встретим космодесант! Еще только утром!
Он заметался по оврагу, пиная трупы и колотя обломки разрушенных укреплений голыми руками, разбивая кулаки в кровь.
Его соратники не обратили на него никакого внимания. Услышав про космодесант, они лишь ускорились в отрезании голов, будто сражение может начаться только по завершению их кровавой работы. Но лорд хаоса уже не единожды обманывал их этой новостью, и по-этому верилось им в схватку с космодесантом с огромным трудом.
Главарь начал постепенно успокаиваться. Заметив, как его соратники кропотливо отрезают головы, у него тоже появилось желание заняться подобной работой - хоть как-то отвлечься от жажды крови. Среди обычных имперцев он приглядел одно крупное тело. По знакам различия труп являлся сержантом - хоть что-то более-менее под стать Главарю космодесантников берсеркеров.
Главарь, пытаясь приглушить свое тяжелое и громкое дыхание, стал аккуратно, будто бы боялся спугнуть, подходить к трупу. Медленно опустившись рядом с лысой головой мертвеца, он потянулся к ножнам, в которых хранился его ритуальный клинок, используемый только в цели отрезания трофейных голов. Но он неожиданно заметил, что клинка на месте нет! В пропажу он не поверил. От того он и не завопил от злобы сразу, пока не поглядел на разорванный ремень собственными глазами. Наверняка кинжал пропал во время схватки, хоть такое у берсеркеров случается крайне редко. Во время сражений они ими никогда не пользуются. Даже в самый трудный момент берсеркер вряд ли станет применять свой главный трофейный инструмент.
Главарь зарычал, нервно затрясся, вскочил на ноги и стал беспорядочно отбивать кровавыми кулаками удары в воздухе. Всех сильней его раздражала не сама утрата клинка, а то, что он был абсолютно бессилен в этой ситуации.
Все его искривившееся от дикой ярости тело жаждало войны и разрушений. Он бросился на колени и завалившись на бок начал изо всех сил удерживать свое тело от нервной судороги. Пролежав так несколько минут, его злоба стала постепенно проходить, а вместе с ней и головная боль. Он вдруг захохотал настоящим искреннем смехом, безумие в котором почти не замечалось. Он расселся на земле и заметив неподалеку от себя другого берсеркера, который только-только подошел к очередному трупу, с улыбкой обратился к нему:
- Варрен, подай мне свой клинок.
Берсерк замер на месте. Клинок, который у него спросили, был уже в его руке. Лезвие его было изготовлено из адамантия и расписано позолотой, еще на нем, выведенное той же позолотой, виднелась надпись "черепа трону черепов". Черная ручка, размером только под одну кисть, на конце была украшена массивным золотым черепом, создающим противовес лезвию. Такой кинжал обошелся Варрену явно не дешево. Но он никогда не жалел отданной огромной награбленной им добычи ради покупки и украшения своего главного оружия.
Варрен подошел к главарю и уважительно протянул ему кинжал не лезвием а ручкой вперед. Тот нетерпеливо ухватил его и начал разглядывать.
- Думаешь бог войны наслаждается, когда в честь него режут головы таким восхитительным оружием? - спросил главарь, приподняв клинок над собой.
Варрен ничего не ответил. Он лишь неподвижно наблюдал как его главарь жадно осматривает его ритуальный нож.
Главарь вертел кинжал, осматривая его с разных сторон. Проверил балланс, положив его на указательный палец. Несколько раз взмахнул им. И наконец убедившись, что клинок без изъянов, растянул на лице довольную ухмылку. К чувству ярости добавилось еще одно чувство - зависть.
- Он теперь принадлежит мне, - прохрипел главарь, не прекращая улыбаться.
Хозяин клинка даже не пошевелился. Он продолжал пристально смотреть на главоря, словно застывшая металлическая статуя.
- Нет. Он принадлежит мне, - кратко ответил Варрен.
- Драка? - усмехнулся главарь.
Перед Варреном властно сидел один из сильнейших воинов, главарь их убийственной банды. Которого заполучить под свое командование пытались многие лорды хаоса. Это был великий воин, внушающий страх множеству миров Империума.
- Бой, - кратко ответил Варрен, без какого либо проявления страха или даже сомнения.
Хотя как изменилось его лицо, скрытое рогатым шлемом или какие мысли промелькнули в его голове - останется только при нем. Возможно он испытал страх, возможно даже панику. Но ответить иначе он словно не мог.
Главарь медлено поднялся. Улыбка уже сошла с его лица. Рука его как змея протянулась к рукояти цепного меча и демонстративно извлекла его из ножен. Каждое его движение излучало угрозу.
Но Варрен так и не шевельнулся.
Главарь молча направился к центру оврага, зазывая соперника свободной рукой. Варрен пошел следом за ним.
Остальные берсеркеры уже обратили на них внимание и страстно наблюдали за ними. Они чувствовали схватку, чувствовали азарт. Наконц-то будет поединок, на который стоит посмотреть, они уже заждались.
В центре они встали друг на против друга. Главарь замахал мечем, разминаясь.
Варрен снял шлем, ухватил его за рог и поставил на землю рядом с собой. Открывшееся лицо было немым и равнодушным ко всему. Его блеклая и потрескавшаяся кожа словно застыла и была больше похожа на мраморную маску, нежели на живую плоть. А черные глаза наплевательски следили за разминающимся главарем. Варрен извлек свой меч и медленно растянул руки в стороны, наслаждаясь приятным похрустыванием костей и напряжением, прокатившимся в мышцах. Лицо его вдруг ожило: передало эмоцию - даже столь малое наслаждение вызвало у него отвращение.
Они безмолвно поняли друг друга, что оба готовы к бою, и, включив двигатели своих цепных мечей, встали в боевые стойки. Ярость была словно забыта ими, убрана на потом как самое желанное наслаждение. Первый взвизгнул пило-мечем и ударил Главарь. Проверочный бессильный удар мгновенно встретил такое же по силе сопротивление меча Варрена и отскочил в сторону. Варрен не стал терять времени и тоже ударил, резко, но не особо старательно, и Главарь просто увернулся от него, отклонившись корпусом назад. Они еще не решались атаковать по-настоящему, они пока только испытывали и проверяли друг друга. Хотя могли бы давно наброситься друг на друга как голодные волки. Но в таком случае сражение продлилось бы недолго, а им очень хотелось растянуть удовольствие.
Обменявшись еще парой ударов, они заходили кругами, пытаясь зайти друг к другу сбоку. Тем временем рев моторов их мечей усиливался, они не сбавляли оборотов цепей, зажав до предела рычаги на рукоятках.
Пьянящий рев моторов, казалось, слышала только толпа. Она уже не могла стоять спокойно и некоторые берсеркеры начали нервно ругаться и призывать сражающихся начать настоящую резню. Но соперники не замечали их как и рев моторов.
Они обменялись еще парой ударов, начав вкладывать в них силу. Ярость стала просыпаться в них. Она снова пришла к ним, они почувствовали ее. Эта не та ярость, которую они испытывают в мирное время. Гнев мирного времени отвратителен им, от него у них болит голова и он абсолютно не дает им покоя. А азарт, излив накопленных гневных эмоций и сил на противника - словно сок для их душ.
Глаза главаря запылали яростью, налились кровью. Лицо словно охватила судорога, оно стало непроизвольно дергаться. Дыхание его участилось, а по телу пробежала волна мурашек и тепла. Он со всей силы сжал рукоять меча, пытаясь не завопить от злобы, так быстро охватившей его.
Толпа, заметив его ярость, завопила и заликовала.
Лишь Варрен выглядел спокойным. Он нанес удар с двух рук, от которого главарь еле успел защититься, прогнувшись от его силы.
Главарь все же не сдержался и завопил. Он отскочил от Варрена и в миг вернулся к нему, нанося дикие и неразборчивые удары.
Варрен успешно отбился. Лицо его вдруг тоже проявило ярость, выразив ее в безумно натянутой на череп гримасе бешенства, а бледная кожа наполнилась кровью. Он метнулся на Главаря, нанес несколько ударов, которые тот с воплем отбил. Толпа заревела и под ее лики Варрен нанес еще удар, который Главарь все же упустил, и меч с вопящими зубьями прорезал линию на его левой руке, пустив из нее кровь. Главарь даже не заметил рану.
Они схлестнулись еще жестче. Удары их стали вдвойне сильнее. Обычный человек точно не выдержал бы той демонической силы, с которой они лупили друг друга, он просто не смог бы отбить эти удары и был бы в миг порезан на куски. Мечи ревели цепями и бились друг о друга с визгом.
Оба соперника бились без остановки, метаясь по всему оврагу, задевая развалины, тела и подбитую технику. Они в порыве гнева не замечали всего этого окружения, сконцентрированные друг на друге и на танце своих мечей.
А остальная банда ликовала, вопила и рычала. Никто из них ни за кого не болел, победитель их не интересовал, их интересовала лишь сама битва.