Циммерман Энни : другие произведения.

Твой личный психотерапевт. С чего начать путь к переменам, когда все идет не та

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  
  Циммерман, Энни
  
  Твой личный психотерапевт. С чего начать путь к переменам, когда все идет не так / Энни Циммерман
  
  Неуверенность в себе, тревожность, сложности в отношениях — стандартный набор психологических проблем. Увы, не каждый может справиться с ними самостоятельно или быстро получить профессиональную помощь. Благодаря этой книге вы сумеете позаботиться о себе, даже если у вас нет возможности обратиться к психотерапевту. Вы осознаете причины, которые привели к возникновению проблем, и получите инструменты из арсенала доказательной психотерапии, чтобы их решить.
  
  Для всех, кто стремится понимать себя, улучшить отношения с собой и окружающими и обрести контроль над своей жизнью.
  
  
  
  Оглавление
  Предисловие
  Введение
  Перед тем как начать
  ЧАСТЬ 1. Я. КАК РАЗОБРАТЬСЯ В СЕБЕ
  Глава 1. Депрессия. Почему я подавлен
  Глава 2. Тревожность. Почему я беспокоюсь.
  Глава 3. Травма, стресс и нервная система. Почему я не могу расслабиться и как исцелиться от травмы
  Глава 4. Зависимость. Почему я не могу остановиться
  Глава 5. Самокритика. Почему я так строг к себе
  ЧАСТЬ 2. ОТНОШЕНИЯ. КАК РАЗОБРАТЬСЯ В ОТНОШЕНИЯХ
  Раздел первый. Холостяцкая жизнь
  Глава 6. В одиночку. Как быть счастливым одному
  Глава 7. Иллюзорные отношения. Иногда фантазия проще, чем реальность
  Глава 8. Одиночество. Как мне не чувствовать себя одиноким
  Раздел второй. Поиск пары
  Глава 9. Свидания. Рискованная игра
  Глава 10. Сексуальное влечение. Сумасшедшее влечение — это хорошо?
  Глава 11. Одержимость. Почему мы зацикливаемся на людях, которым мы не нужны
  Глава 12. Как выбрать партнера. Почему «хорошие парни» кажутся скучными, а «плохие парни» — интересными
  Раздел третий. В отношениях
  Глава 13. Стили привязанности. Какой у вас стиль привязанности и что с ним делать
  Глава 14. Созависимость, границы и угождение людям. Почему я теряю себя в отношениях
  Глава 15. Ссоры и общение. Как прекратить ругаться с партнером на одни и те же темы
  Раздел четвертый. Расставание
  Глава 16. Измены. Почему люди изменяют друг другу
  Глава 17. Расставания и скорбь. Как мне забыть человека
  Заключение. Страдать необязательно
  Ресурсы
  Благодарности
  Об авторе
  Примечания
  Предисловие
  
  Все истории пациентов вымышленные.
  
  Не существует одного универсального термина для людей, которые ходят на психотерапию. На мой вкус, слово «клиент» слишком безлично и напоминает торгово-рыночные отношения. Я предпочитаю термин «пациент», поскольку он предполагает, с одной стороны, обязанность заботиться о человеке, а с другой — ощущение, что о тебе заботятся, а это крайне важно. Так что для простоты я буду пользоваться термином «пациент».
  Введение
  
  Я сижу на диване в уютной, светлой комнате и смотрю на человека напротив — у него умный, пытливый взгляд. Моя жизнь вот-вот изменится. Я ерзаю, волнуюсь, как перед первым свиданием, — только это не такое свидание, о котором мы тайком пишем своим друзьям, пока тот, в кого мы влюблены, вышел в туалет. Никто не знает, что я здесь. Мне стыдно рассказывать об этом людям: вдруг они подумают, что я сумасшедшая или ненормальная.
  
  Я пришла сюда не потому, что у меня случился нервный срыв. Напротив, я уверена, что мое психическое здоровье в полном порядке. Если честно, сама не знаю, почему я пришла. Знаю только, что мне плохо и это моя последняя надежда. Я не могу перестать есть. Какую бы диету я ни попробовала, какие бы упражнения ни делала и какую бы группу продуктов ни исключала из своего рациона, каждый день я наедаюсь до боли в животе. Я ем с остервенением, до тошноты, пока не валюсь на диван в коматозном, полубессознательном состоянии. Я чувствую себя вялой, некрасивой, несчастной. Честно говоря, сомневаюсь, что терапия поможет. Я в отчаянии.
  
  Я перепробовала все средства. Перелопатила кучу информации в интернете, скачала приложение по осознанности, занялась йогой, настроилась на позитивное мышление, завела дневник благодарности, всеми силами старалась отвлечься от мыслей о еде и, наоборот, говорила только о еде, а потом вообще прекратила говорить о еде. Отказалась от сахара, писала себе записки с предостережениями, не держала в доме шоколад, пропускала посиделки в кафе с друзьями, считала до десяти, считала до ста, ела по три раза в день, по пять раз в день, вообще не ела. Иногда это помогало, но проблема всегда возвращалась.
  
  Я никак не могла понять, почему мне так тяжело, но я точно знала, что не могу остановиться.
  
  Я смотрю на женщину-психотерапевта, которая уже битый час слушает, как я рассказываю о себе, сбиваясь и путаясь, и спрашиваю:
  
  — Что же со мной не так?
  
  — Похоже, вам очень тяжело, — говорит она. — Попробуем вместе найти решение.
  
  Мы договариваемся встречаться раз в неделю, и я ухожу, сомневаясь, что это поможет, но впервые за долгое время у меня появляется крохотный проблеск надежды на то, что все образуется.
  
  
  
  Перемотаем на несколько месяцев вперед. Мне тяжело сформулировать свои мысли. На глазах слезы. Все тело кричит мне: только не дай ей увидеть, как ты рыдаешь, — но я больше не хочу отрицать свою боль и даю волю слезам. Я поднимаю взгляд, чтобы проверить, не рассердилась ли она; но она кивает, ободряя меня. Я еще никому об этом не рассказывала. Когда мне было семь лет, на меня сильно накричали, даже не знаю почему. После этого я пошла на кухню, чтобы поднять себе настроение. Именно тогда я научилась использовать еду как утешение.
  
  Много месяцев мы обсуждаем все что только можно, кроме еды. Оказалось, что причины, по которым я начала терапию, никак не связаны с теми проблемами, о которых я в конце концов стала говорить. Я рассказываю о своих родителях, сестре, парнях, вредных девчонках в школе. Рассказываю о своих желаниях, страхах, о том, как я отношусь к себе. Мы почти не обсуждаем еду, но каким-то непостижимым для меня образом проблема стала отступать. Я не только говорю: еще я плачу, злюсь, завидую, стыжусь, чувствую себя униженной, одинокой, и меня переполняет чудовищная печаль. До терапии я бы сказала, что у меня все хорошо — в целом я вполне счастливый человек. А теперь я понимаю, что мои эмоции переливаются через край.
  
  Позже, покинув кабинет психотерапевта, я чувствую знакомый голод. Из кухонного шкафа я достаю свои спасительные шоколадные печеньки и вдруг останавливаюсь. «Обратите внимание, что происходит в вашем теле», — слышу я голос своего терапевта. Мне грустно и больно, вот что. Стараюсь сосредоточиться на этом, и глаза тут же увлажняются. Я смахиваю слезу, затем другую.
  
  Тело просит принять горизонтальное положение, я ложусь на кровать и вот уже рыдаю. Мне становится легче, словно я испытываю катарсис. Через несколько минут слезы высыхают, и я чувствую себя ранимой и беззащитной, но мне уже чуть лучше. Я не ела. Печенье так и осталось в шкафу нетронутым. Мое лицо расплывается в улыбке. Я не сумасшедшая. Просто мне очень грустно и я злюсь, а еда помогала мне сдерживать эту боль. Лежа в постели, я чувствую, как меня охватывает эйфория. Я-то думала, что проблема в еде, но теперь поняла, что с помощью еды я просто старалась поднять себе настроение. Проблема вот в чем: я пока не знаю, что происходит со мной на эмоциональном уровне, в глубине души.
  
  В тот момент я поняла, что большинство из нас даже не подозревают, почему мы страдаем. Практически все наши психологические проблемы — попытка справиться с болью. Проблемы создают новые трудности в нашей жизни, но их изначальная причина может быть совершенно иной.
  
  В тот день я еще не положила конец перееданию, но это стало началом конца. И через несколько лет упорного труда я могу с гордостью сказать, что эта мерзкая проблема редко напоминает о себе. Теперь, когда она проявляется, я понимаю, что это признак более глубоких ран. В такие моменты я позволяю себе заглянуть вглубь собственного сердца с тем же состраданием, которое проявила ко мне мой психотерапевт, и боль уходит.
  
  Это озарение изменило всю мою жизнь и побудило меня тоже стать психотерапевтом. Все женщины в моей семье — терапевты. Все до одной. Моя мама, моя сестра, все четыре мои тети. Моя бабушка была одной из первых женщин в Великобритании, изучавших психологию в университете. Можно с уверенностью сказать, что я выросла в культе психотерапии.
  
  Неудивительно, что в конечном счете я получила докторскую степень по психологии и пошла учиться на психотерапевта. Это буквально у меня в крови.
  
  Иногда это ужасно раздражает и превращает семейные встречи в тяжелое испытание, но в то же время это научило меня с большой любовью и уважением относиться к человеческой природе. Семья заложила во мне прочный фундамент для понимания психического здоровья и принципов терапии. И все же только когда я прошла терапию и сама стала терапевтом, я сделала для себя важное открытие: большин­ство из нас понятия не имеют, в чем заключается настоящая проблема.
  
  В современной западной культуре принято считать, что хозяином положения является наше сознание. На самом деле бессознательное правит бал. Именно оно определяет, как мы реагируем на те или иные события, почему тревожимся, почему прокрастинируем, почему выбираем мужчин, которые плохо к нам относятся, почему нас пугают девушки со слишком сильным характером, почему нас мотивирует работа, почему мы не можем заснуть, почему мы поддерживаем своих друзей, почему объедаемся, хотя совершенно не голод­ны, почему мы считаем, что нас все ненавидят; почему мы мыслим, чувствуем и поступаем именно так, а не иначе.
  
  Зигмунд Фрейд называл разум человека айсбергом: сознание занимает 10%, которые видны над поверхностью, но 90% скрыты от глаз, и это как раз бессознательное. Конечно, Фрейд — личность противоречивая, он был одержим сексом и возил своих пациентов на отдых (странно, правда?), но некоторые его идеи действительно гениальны и до сих пор не потеряли актуальности.
  
  Многие из нас идут по жизни с тяжелыми проблемами. Нам не удается их решить, поскольку мы понятия не имеем, откуда они взялись. Как показывает мой опыт, многие люди страдают. Они знают, что их жизнь складывается не так, как им хотелось бы, они бьются над теми или иными трудностями и хотят что-то изменить. Но не понимают, почему происходит то, что происходит, и что с этим делать.
  
  Как я говорю своим пациентам — и вы тоже должны это осознать, — невозможно измениться, если не докопаться до сути проблемы. То, что мы считаем проблемой, нередко не является ей само по себе. Еда стала защитным механизмом, который выработался у меня, чтобы я могла поднять себе настроение. Она заглушала более глубокие эмоции, о которых я даже не подозревала. Еда, как ни странно, была решением проблемы. Другие люди находят иные способы: отношения, алкоголь и наркотики, работу, самокритику, тревожность, депрессию.
  
  Ваши проблемы указывают на скрытые процессы. Они — верхушка айсберга.
  
  Инструменты, о которых люди узнаю́т на терапии (а вы узнаете из этой книги), помогают заглянуть в себя и увидеть, что происходит в глубине. Ничто не доставляет мне такого удовольствия, как когда у одного из моих пациентов случается озарение и он постигает смысл того, что раньше казалось ему необъяснимым (такие моменты я называю терапевтическим откровением). Иногда эти моменты приносят облегчение, чаще — боль, но они необходимы для глубокой трансформации.
  
  Стремясь познакомить людей с судьбоносными прозрениями, которые случаются во время терапии, я постаралась сформулировать сложные психологические концепции в виде простых и понятных постов в социальных сетях. Всего через несколько месяцев моя небольшая группа подписчиков выросла до сотен тысяч человек.
  
  Мне не верилось, что мои посты настолько откликаются людям.
  
  Это доказывает, что люди жаждут глубоко и по-настоящему понять себя. Мы видим растущее стремление, особенно среди молодых людей, основательно изучить свое психическое здоровье и устроить тихую революцию, ведущую нас от упрощения к истинному самосознанию. Люди нуждаются в ответах.
  
  В этой книге вы найдете долгожданную глубину: получите ответы на вопросы, которые всех нас терзают, и ознакомитесь с основными принципами психологии личности и отношений.
  
  Люди приходят на терапию по самым разным причинам, но объединяет их стремление изменить свою жизнь. Да, они пытаются решить сотни разных проблем, но, по сути, чувствуют, что оказались в тупике, и хотят сделать свою жизнь лучше.
  
  Мы не можем выйти из тупика среди всего прочего и потому, что задаем себе неверные вопросы — вопросы, мешающие нам двигаться вперед. Одно из первых правил, которому учат будущих психотерапевтов, гласит: не существует волшебной таблетки или простого ответа, который разом решит все проблемы человека. Поверьте мне, если бы у меня была волшебная палочка, я бы пользовалась ею направо и налево. Зато я могу научить людей задавать другие вопросы, которые помогают увидеть не только верхушку айсберга, но и то, что скрыто под поверхностью. Именно такие вопросы я и буду задавать вам в этой книге.
  
  Это не заменит терапию, но вооружит вас инструментами для самопознания, чтобы вы могли исследовать себя и узнать много нового. Когда вы поймете причины своих реакций и поведения, вы сможете свободно выбирать свой путь и контролировать свои решения.
  
  Мне бы хотелось, чтобы каждый человек прочитал эту книгу, прежде чем начинать психотерапию или исцеление. Жаль, что у меня такой книги не было. Каждая глава отвечает на вопросы, которые мне чаще всего задают мои пациенты и читатели онлайн. Вы найдете здесь множество советов, историй, упражнений и уроков, предложенных в доступном, сжатом формате. Они помогут объяснить сложную и непонятную теорию отношений, покажут, как повысить самосознание, радоваться каждому дню и улучшить свою жизнь.
  
  Хотя терапия может привести к невероятным переменам, мы редко понимаем, как устроено наше собственное сознание. И чем больше мы вооружаемся знаниями, тем успешнее будет наше исцеление.
  
  
  
  Чтобы понять свои эмоции и преодолеть страдания, я предлагаю вам план действий, состоящий из пяти ключевых шагов.
  
  
  
  1. ПРОЯВЛЯЙТЕ ЛЮБОПЫТСТВО: осознайте суть проблемы — она указывает на более глубокие трудности. Задумайтесь, что это за трудности. Когда они появились? Какую роль они играют? Подумайте, как они проявляются в ваших отношениях и какие паттерны в связи с этим вырисовываются.
  
  2. АНАЛИЗИРУЙТЕ: вернитесь в прошлое, задумайтесь, какова причина проблемы и откуда она появилась.
  
  3. ЧУВСТВУЙТЕ: прочувствуйте эмоции, которые вы сдерживаете. Все мы мастерски научились избегать того, что нам не нравится, и порой делаем это неосознанно.
  
  4. ДЕЙСТВУЙТЕ: пусть новое понимание приведет к конкретным действиям, которые помогут вам сделать другой выбор.
  
  5. ПОВТОРЯЙТЕ: обратите внимание на повторяющиеся паттерны, пройдите приведенные выше шаги заново, затем посмотрите, в какой момент ситуация неизбежно повторится (и снова, и снова, и снова).
  
  
  
  На первый взгляд, все просто. Так оно и есть; однако нужны опыт и практика, потому что нам далеко не всегда хочется чувствовать свою бессознательную боль. Не думайте, что это точный, выверенный процесс со стопроцентным результатом — в терапии такого не бывает. Исцеление протекает нелинейно. Возможно, вы перейдете от любопытства и чув­ствования к полному отрицанию проблемы, затем к действиям и снова глубоким чувствам, а затем сделаете небольшую паузу и вернетесь к этому процессу, когда найдете силы для этого. Здесь нет одного правильного пути, у каждого своя дорога, но это пять основных аспектов, вокруг которых, на мой взгляд, следует выстроить процесс исцеления. Так что не переживайте, если все будет происходить несколько беспорядочно и запутанно. Если вас вдруг начнут одолевать сомнения («Правильно ли я делаю?»), вспомните, что здесь нет правильного или неправильного пути — беспорядок означает, что вы просто человек, как и все мы.
  
  Я перечислю основные причины страданий. Мы обсудим и себя (депрессию, тревожность, обсессивные мысли, зависимости, самокритику), и отношения (проецирование, почему вы не можете забыть своего бывшего, как перестать отталкивать людей, одиночество, разрыв дружеских отношений, разговоры на тяжелые темы). Мы также поговорим о том, как применить на практике все эти знания о себе, и познакомимся с полезными инструментами, которые помогут вам понять, почему вы страдаете и как облегчить ваши страдания.
  Перед тем как начать
  
  В моем терапевтическом кабинете есть только одно золотое правило: мои пациенты должны говорить все, что приходит им в голову. Если у них появляются странные, предосудительные и, казалось бы, случайные мысли, я призываю их высказаться. То же самое касается и вас, читателей моей книги. Любые постыдные, глупые, неожиданные мысли, чувства или воспоминания, которые приходят на ум, имеют значение; не отмахивайтесь от них, задержитесь и проанализируйте. А лучше запишите.
  
  Эти случайные мысли нередко рождаются в бессознательном. Словно послания от вашего «я», о существовании которого вы, скорее всего, не подозревали. Обратив на них внимание, вы познакомитесь с теми частями своей личности, которые все это время прятались, но влияли на вашу жизнь гораздо больше, чем вы думали.
  
  Конечно, если эти неожиданные мысли и чувства окажутся слишком тяжелыми и сокрушительными, важно обратить на них внимание, не теряя любопытства, но при необходимости сделать паузу. Если вы легко теряете душевное равновесие, это может быть признаком того, что вас мучит конкретная проблема, требующая профессионального вмешательства.
  
  Когда в мой консультационный кабинет приходит новый пациент, я не могу сразу определить причину его страданий. Он признается, что потерял интерес к жизни, перестал заниматься сексом со своим партнером и у него часто случаются беспричинные головные боли, которые, как ему кажется, вызваны раком головного мозга. В таких случаях психотерапевт выступает в роли детектива. Я собираю фрагменты информации и выстраиваю из них свои теории, опираясь на опыт и знание причин, по которым человек мог выработать защитные механизмы, о которых он мне рассказывает. Но на самом деле я не знаю, что творится у него внутри. Чтобы выяснить это, нужны совместные усилия.
  
  Моя терапевт не знала, почему я объедаюсь, — и нам пришлось вместе выяснить это. Я точно так же действую вслепую, когда приходит новый пациент. Именно поэтому я начинаю расспрашивать его о жизни, детстве, о том, почему он обратился ко мне.
  
  Я хотела бы, чтобы вы, читая эту книгу, сыграли роль детектива в вашей собственной жизни. Проявите любопыт­ство. Откуда взялись у вас те или иные убеждения? Какие паттерны вы наблюдаете? Какие ситуации повторяются в разных сферах вашей жизни?
  Невозможно исцелиться, если вы не знаете, в чем проблема
  
  Люди часто спрашивают меня: «Как мне исцелиться?» — и я всегда отвечаю: «С помощью самопознания». Самопознание — первый шаг к изменениям. Пока мы не поймем, с чем столкнулись, мы не поймем, что делать. Разобравшись с «что?» и «почему?», можно взять на себя ответственность, критически проанализировать старые паттерны и научиться делать осознанный выбор. Без самопознания измениться крайне тяжело.
  
  Напомню, что поведение, паттерны и привычки выполняют конкретную функцию и выработались они по определенной причине или же стали следствием бессознательных процессов, которые вы подавляли, как правило, еще в детстве. Помимо того что поведение, паттерны и привычки указывают на проблемы, они дают возможность глубже познать себя. Вам нужно следовать в их направлении и попробовать понять, что происходит на самом деле.
  
  Я приведу собирательные примеры людей, страдающих от проблем, которые я обсуждаю в этой книге, перечислю возможные причины, из-за которых эти проблемы возникли, и дам рекомендации, как со всем этим справиться. Решение у каждого свое: даже если проблема одна и та же, причины ее появления могут кардинально отличаться.
  
  Допустим, один человек страдает от социальной тревожности, потому что его отец умер, когда он был еще ребенком, и его детский ум пустился в иррациональные размышления о том, что смерть отца — его вина и отец умер потому, что малыш плохо себя вел. У другого была критичная мать, которая внушила ему страх осуждения со стороны окружающих; третьему, возможно, пришлось заботиться о своих младших братьях и сестрах, хотя он сам был еще ребенком, и теперь ему кажется, что окружающие всегда чего-то требуют от него.
  
  Я не смогу объяснить вам причины ваших страданий, о них можете знать только вы. Но я дам вам инструменты для самопознания и анализа ваших проблем, а также методы их преодоления. Я буду рядом на каждом шагу этого процесса. Начнем с упражнения, которое подготовит вас к предстоящей задаче.
  
   Упражнение
  
   Сыграйте в детектива. Читая каждый раздел, обращайте внимание на свои чувства. Что-то отозвалось, проснулось внутри? Приступы тревожности, сжимающие грудь, или печаль, от которой на глаза наворачиваются слезы? Отложите книгу и прислушайтесь к возникшему чувству. Дайте ему волю. Посмотрите, к чему это приведет. Читая, постоянно отслеживайте свои чувства: именно так вы исцелитесь.
  
   Записывайте любые случайные мысли, воспоминания, чувства, необычные ощущения в теле. Все это проявления бессознательного, которые подскажут вам, что происходит на самом деле.
  
   Поразмышляйте о тех чувствах и мыслях, которые вы заметили. Возможно, появились новые ассоциации? Связаны ли они с проблемами, которые вы сейчас переживаете? Приходят ли на ум новые объяснения или озарения?
  
   Если вы не обнаружили ничего особенного, это тоже нормально. Старайтесь сохранять открытость, читая каждый раздел книги, и подумайте, какие темы вам хотелось бы исследовать подробнее, чтобы докопаться до сути проблемы.
  
  Играя в детектива, важно помнить, что познание себя — это не интеллектуальное, не рассудочное понимание происходящего. Допустим, вы прекрасно знаете, что причина, по которой вы не выносите конфронтацию, заключается в том, что у вас была контролирующая и агрессивная мама и это сильно пугало вас. Это, безусловно, важная информация, но она ничего не меняет. Если бы все было так просто, вы бы исцелили все свои травмы, прочитав одну книгу по детскому развитию, а терапия длилась бы всего одну сессию. Вы бы сели в кресло, терапевт сказал бы вам, что во всем виновата ваша мама (иногда мы действительно так делаем), затем объяснил бы, что трудности в вашей жизни вызваны защитными механизмами, которые выработались еще в детстве, и вы бы ушли, избавившись от всех своих проблем с минимальным ущербом для вашего кошелька.
  
  К сожалению, это невозможно, поскольку следует понять чувства, которые вы сдерживали много лет. Мало просто знать, что вы боитесь конфликтов из-за жестокого отношения вашей матери; шаг за шагом нужно воссоздать свои эмоции — что вы чувствовали в то время, страшно ли вам было, тяжело ли было высказать свою точку зрения. Чтобы изменить свою жизнь, нужно дать выход всему, что вы подавляли, вспомнив, что вы чувствовали в детстве.
  
  Понимать себя — это не столько знать почему, сколько почувствовать почему.
  
  Знаю, вам страшно. Мне тоже было страшно. Возможно, окунуться в прошлое и почувствовать печаль, гнев или страх — последнее, что вам сейчас хочется делать. Это дей­ствительно пугающая перспектива. Помню, когда я начала терапию, я всеми правдами и неправдами увиливала от тяжелых вопросов, рассказывала о совершенно посторонних вещах или меняла тему, как только чувствовала, что коснулась болезненных эмоций или воспоминаний. Честно говоря, я до сих пор иногда так делаю, хотя прекрасно знаю, что это бессмысленно. Бессознательное делает все возможное, чтобы избежать уязвимости, если чувствует угрозу. И это совершенно нормально.
  
  Возможно, во время чтения вас что-то разозлит или вам покажется, что я несу чушь. Этим моментам тоже следует уделить внимание. Такое часто случается в ходе терапии. Когда те или иные слова задевают за живое, они, как правило, касаются той части бессознательного, которую вы отрицаете или избегаете. Если вы сможете проанализировать это, вместо того чтобы злиться, вы получите новые знания и поймете себя гораздо лучше.
  
  Не торопитесь. Если всю свою жизнь вы считали, что некоторые чувства опасны, и вдруг появится терапевт, который на каждой сессии будет спрашивать, что вы чувствуете, вы ведь не скажете ему: «Никаких проблем, я с радостью расскажу вам обо всех темных сторонах своей личности, хотя когда-то мне казалось, что мои родители перестанут любить меня, если узнают о них, и тогда я умру». Нет. Даже если вы хотите изменить свою жизнь к лучшему и, возможно, искренне желаете рассказать терапевту, что́ именно вы чув­ствуете, ваше бессознательное не сдастся без боя.
  
  Вот почему терапия представляет собой длительный процесс: мы должны аккуратно и деликатно научить наше перепуганное «я», что испытывать те или иные эмоции — совершенно безопасно. И вопреки современной культуре быстрых решений, волшебных пилюль и мгновенного вознаграждения, это занимает немало времени.
  
  Так что, читая, сосредоточьтесь на своих чувствах. И помните: наша задача — прочувствовать наши чувства, а не только осмыслить их.
  Часть 1
  Я
  Как разобраться в себе
  
  Большинство из нас просто хотят счастья. Особенно Альва. Всю свою жизнь она гонялась за счастьем, но так и не нашла его. Она не знает почему: в целом у нее все хорошо, но каждый день она чувствует себя вяло и безучастно. Она подолгу зависает в телефоне, играет в Candy Crush1 при каждой возможности. Когда вся семья собирается вместе, она словно отключается, уходит в себя и раз за разом обдумывает одну и ту же мысль: что она неудачница, что ничего у нее не получается и что все бессмысленно. Иногда она чувствует себя счастливой — когда танцует с друзьями, смеется над глупыми видео, гладит свою кошку, — но вялость и безучастность всегда возвращаются.
  
  И снова она просыпается с невыносимой тяжестью в руках и ногах. Не успев открыть глаза, она тянется за телефоном, чтобы подготовиться к очередному дню разочарований. Большим пальцем она открывает игру Candy Crush, для нее это уже стало таким же привычным, как дыхание. Смотрит на часы. Прошел час; она опаздывает на работу и пропустила тренировку, на которую обещала себе сходить накануне в порыве иллюзорной надежды. Застонав от досады, Альва швыряет телефон в другой конец комнаты. Довольно, что-то надо менять. Сегодня она непременно решит эту проблему: она сделает все возможное, чтобы стать счастливой.
  
  Альва с головой погружается в индустрию счастья. Обновляет свой гардероб: вдруг это именно то, что ей нужно? Нет, это не то. Она удаляет Candy Crush и ставит ограничения на свои приложения. Несколько дней это помогает, но она постоянно хватается за телефон. Она начинает вести здоровый образ жизни, старается правильно питаться и заниматься бегом. Это приносит ей чувство самодовольного превосходства, но не делает ее по-настоящему счастливой. Она увольняется со своей офисной работы и отправляется в путешествие, целый год проводит в Индии, Мексике, на Бали. Записывается на йогу, и ей становится чуть лучше, но печаль все равно не отпускает ее.
  
  Возможно, ее жизни не хватает смысла и цели? Она меняет профессию, проходит переподготовку на учителя, надеясь, что работа с детьми принесет ей удовлетворение. Она дей­ствительно получает удовлетворение, но назойливое чувство глубокой печали все равно не дает ей покоя. Возможно, ей нужны отношения, человек, который будет любить ее и носить на руках? Она знакомится с Джамалем. Он само совершенство — веселый, сексуальный, амбициозный и внимательный. Несколько месяцев все идет хорошо. От эйфории кружится голова, и жизнь становится чуть ярче. Когда она с ним, она даже не вспоминает про телефон. Возможно, это и есть решение проблемы? Возможно, ее необъяснимое чувство отчужденности наконец исчезло?
  
  А потом, когда период «медового месяца» завершается и окситоцин (гормон любви) иссякает, к ней возвращается тот же безымянный ужас. Альва снова начинает отключаться на работе. Встречи с друзьями утомляют. Она часто смеется через силу и говорит, что все в порядке, но внутри все иначе. Возвращается привычка играть в Candy Crush; она играет в автобусе, едва проснувшись утром и перед сном. Она играет, даже когда встречается с Джамалем, отчего он чув­ствует себя ненужным и одиноким. Мир снова теряет краски, и Альва не знает почему.
  
  Почему она не может быть счастлива? Она ведь так старается.
  
  Дело в том, что Альва так и не приблизилась к сути проблемы. Все ее попытки решить проблему направлены на верхушку айсберга. Поймите меня правильно: работа, отношения и образ жизни оказывают колоссальное влияние на ваше психическое здоровье, но они не позволяют заглянуть вглубь и понять, почему вы — и Альва — страдаете.
  
  Отчаянно желая изменить свою жизнь, Альва обращается за помощью ко мне. На нашей первой сессии я сразу замечаю, как ей страшно открыться. Тревожность, исходящая от нее, практически осязаема. Она улыбается, но счастливой ее не назовешь. Она кажется рассеянной и замкнутой, обрывает фразы на полуслове, словно не привыкла говорить о себе. Она напоминает меня, когда я только начинала терапию. Апатичная, напуганная и отчужденная от самой себя.
  
  — Что мне делать? — спрашивает она. — Скажите, что мне делать?
  
  Люди приходят на терапию за ответами, но часто я начинаю с того, что задаю им новые вопросы (да, терапевты иногда действуют на нервы, как вы сами скоро увидите). У меня нет ответов. Мне бы очень хотелось дать людям волшебную таблетку, о которой они мечтают: это сильно облегчило бы мою работу. Но, к сожалению, такой таблетки не существует. Все ответы есть у самой Альвы, но пока она не может их осознать, не может разглядеть основную часть айсберга, скрытую в толще воды. Моя задача — помочь ей почувствовать себя настолько защищенной, чтобы найти ответы самостоятельно.
  
  Так что вместе мы приступаем к погружению.
  
  Прежде всего я спрашиваю о ее детстве — знаю, это клише.
  Почему терапевты так любят спрашивать про детство
  
  Основное развитие головного мозга происходит в период от рождения до трех лет, и к пяти годам наш мозг почти полностью сформирован. А значит, все, что происходит с нами в этот период, оказывает сильнейшее воздействие на то, какими людьми мы станем. Вспомните, как мы учим языки: малыши легко схватывают новый язык и довольно свободно говорят на нем всю жизнь; но учить новый язык после двенадцати лет — нелегкая для большинства из нас задача.
  
  Когда мы учимся говорить, мы учим также язык эмоций. Практически все наши знания о себе, об отношениях с окружающими людьми и о мире формируются в эти ранние годы.
  
  К сожалению, мы созданы для выживания, а не для счастья. Мозгу безразлично, что ваша зависимость от социальных сетей превращает вас в зомби или что ваша неспособность мотивировать себя мешает вам преуспеть на работе. Мозг просто хочет защитить вас от того, что он считает потенциально опасным.
  
  А когда мы узнаём, что опасно для нашего выживания? В детстве.
  
  Повзрослев, вы можете прокормить себя и позаботиться о себе, но в детстве это невозможно. Нас, людей, это касается в большей степени, чем каких-либо других животных, поскольку человеческие младенцы совершенно беспомощны. В первые два года жизни наше выживание целиком и полностью зависит от других людей: мы нуждаемся, чтобы нас кормили, брали на ручки и не давали нам упасть с кровати.
  
  Чтобы младенец выжил, ему нужна постоянная связь с родителями. Ему нужна любовь.
  
  Именно поэтому в детстве мы крайне чувствительны ко всему, что укрепляет или ослабляет наши отношения. Когда родителя нет рядом, или он кричит на нас, или находится в состоянии сильного стресса, это посылает сигналы страха в наш мозг. Страх подсказывает нам: что-то не так, и, будучи детьми, мы пытаемся сделать все возможное, чтобы исправить ситуацию и порадовать родителей. Они нужны нам, чтобы выжить, а для этого нужно, чтобы они любили нас. Все, что, как нам кажется, усиливает их любовь к нам, активируется и наращивается, а все, что, как нам кажется, мешает им любить нас, — подавляется.
  
  Даже если ваши родители были эмоционально развиты и не осуждали вас, вы наверняка неосознанно усвоили из поведения окружающих, что считается социально приемлемым. Мужчины не должны плакать; женщины не должны быть напористыми; следует быть уверенными, но не гордыми, счастливыми, но не высокомерными. Эти принципы заложены в нашей культуре и значительно варьируются в зависимости от национальности, класса и страны. От общества мы получаем бесконечный поток информации о том, кем мы должны быть, как мы должны поступать, что мы должны думать. Возьмем хотя бы информацию о наших чувствах: «мысли позитивно», «не хмурься», «возьми себя в руки», «займись делом», «не унывай», «не будь слабаком», «большие мальчики не плачут», «сохраняй спокойствие, так держать». Так что на вас влияет не только семья, но и общество в целом, ваша культура, раса, класс, религия, нейротипичность и так далее. С возрастом весь этот опыт взаимодействия с миром воздействует на наши отношения с другими людьми и с самими собой.
  
  Любые чувства, модели поведения и черты личности, вызвавшие негативную ответную реакцию, уходят в бессознательное, и мы даже не подозреваем об их существовании.
  
  Вот почему все плохое, что происходит с вами в детстве, оказывает значительное воздействие на вас даже во взрослом возрасте. Неблагоприятный детский опыт — основной показатель проблем, связанных с ментальным и физическим здоровьем, — от тревожности до заболеваний сердца. Чем тяжелее нам было в детстве, тем больше мы будем страдать.
  
   НЕБЛАГОПРИЯТНЫЙ ДЕТСКИЙ ОПЫТ
  
   «Исследование неблагоприятного детского опыта (НДО)»[1] показало, что пациенты, пережившие четыре и больше видов неблагоприятных событий в детстве, чаще страдают от ишемической болезни сердца, рака, инсульта, хронического бронхита, эмфиземы, диабета и гепатита. Обширные исследования демонстрируют, что НДО также повышает риск психических заболеваний и что каждый третий случай связан именно с НДО.
  
   Результаты настолько шокируют, что жестокое обращение с детьми считается одной из самых серьезных проблем здравоохранения в Соединенных Штатах, а решение проблемы детского абьюза уменьшило бы показатели депрессии более чем наполовину, алкоголизма — на две трети, самоубийств, серьезного злоупотребления наркотиками и домашнего насилия — на три четверти[2].
  
  У вас было замечательное детство?
  
  Вполне возможно, оно все равно оказало на вас влияние. Позвольте пояснить. Каждый из нас больше или меньше разочаровывался в своих родителях, и это в той или иной степени причинило нам вред. Даже люди с самыми эмоционально чуткими, заботливыми и уравновешенными родителями пережили негативные моменты и до сих пор ощущают их влияние.
  
  Ниже перечислены факторы, которые не считаются травмой, но все же воздействуют на ребенка:
  
   рождение младшего брата или сестры и частичная потеря родительского внимания;
   мама много работает;
   папа не говорит о своих чувствах;
   вас дразнят в классе;
   учеба в школе-интернате и разлука с семьей;
   вас игнорируют / не общаются с вами в наказание;
   побуждают всегда радоваться, не разрешают грустить;
   высокие ожидания или требование блестящих результатов в школе;
   вы проживаете в опасном районе, где царит насилие;
   вы растете в культуре, которая отличается от культуры окружающих вас людей;
   вы часто переезжаете.
  
  
  
  Если вы испытали что-либо из этого в детстве, вам, вероятно, будет странно или страшно думать о том, что ваше воспитание негативно на вас повлияло. Возможно, вы не поверите мне и сразу приметесь убеждать, какие замечательные родители у вас были (нисколько не сомневаюсь в этом). Нам кажется, что у нас было хорошее детство, и нам сложно поверить, что оно было иным, но слово «хорошее» не отражает всего спектра чувств. Бывает, что все хорошо, но иногда жить все равно тяжело. Мы можем любить людей и все равно обижаться на них. Чем больше оттенков чувств мы признаём и принимаем, тем проще нам понять себя и почувствовать целостной личностью.
  
  Есть два вида травмы: травма с маленькой буквы «т» и Травма с большой буквы «Т». Травмы с большой буквы «Т», как правило, опасны для жизни или по-настоящему страшны: например, это может быть физическое или сексуальное насилие. Травмы с маленькой буквы «т» не такие жуткие, но все равно причиняют боль. Они могут отнять у ребенка ощущение защищенности и, следовательно, стать для него травмирующим опытом.
  
  Травмой считается все, что лишает вас чувства защищенности как во внутреннем, так и во внешнем мире. Это эмоциональная и физическая реакция на стресс. Другими словами, когда происходит что-то плохое, мы перестаем чувствовать себя в безопасности. На греческом языке слово «травма» означает рану, то есть травма — это не само событие, а то, как мы воспринимаем его и как оно откладывается в нашей психике. Значит, два ребенка могут пережить совершенно идентичный опыт, но (в зависимости от их чувствительности, генов, поддержки семьи, культуры) один будет травмирован, а другой — практически нет.
  
  Путь исцеления для тех, кто пережил серьезный абьюз и травму, несомненно, намного сложнее и мучительнее, чем для всех остальных, но это спектр, и каждый находит в нем свое место. Плохим было ваше детство или хорошим, неважно: оно все равно оказало на вас позитивное и негативное влияние и до сих пор воздействует, хотя вы давно уже выросли. Самопознание и понимание этих механизмов очень полезны.
  
  Нелегко размышлять о своем детстве и рассказывать о нем. Я вас понимаю; мне понадобился целый год терапии, прежде чем я признала, что мои родители были далеки от совершенства (и я до сих пор иногда отрицаю это). Нам стыдно критиковать родителей; они так много сделали для нас — нельзя жаловаться или обвинять их. Вопреки тому, что вы, вероятно, слышали о терапевтах, я не собираюсь обвинять ваших родителей. Они старались как могли. Однако если не разобраться, были ли они хорошими или плохими родителями, то вы не сможете проанализировать ситуацию и понять себя и не узнаете ничего нового о себе и мире.
  
  Предлагаю отказаться от обвинений и проявить любопытство.
  
   Упражнение
  
   Представьте себя в детстве — в любом возрасте. Каким ребенком вы были? Вы помните какие-либо трудности? Например, не самые страшные — смерть любимой собаки или переход в новую школу. Встаньте на место этого ребенка и подумайте, что вы тогда чув­ствовали.
  
   А ваши отношения с другими людьми? У вас возникали трудности в этой сфере? Даже если вы были абсолютно счастливым ребенком с любящими родителями, были ли в ваших отношениях с семьей не совсем идеальные моменты? Невозможно быть счастливым постоянно; совершенно естественно испытывать самые разные неприятные чувства. Каково было тому маленькому ребенку?
  
   Если вам тяжело ответить на эти вопросы, по­пробуйте вернуться к своим самым ранним воспоминаниям. Что происходило в вашей семье в то время? Как это характеризует ваше детство в целом?
  
  Задавая себе эти вопросы, вы сможете собрать по крупицам то, что спрятано глубоко в вашем бессознательном. Не обвиняя и не осуждая ваших родителей, вы сможете осмыслить опыт и привязанности, сформировавшие вашу личность.
  
  
  
  Вернемся к Альве…
  
  С Альвой у нас долгое время ничего не получается. Она часто уходит в себя, и рядом с ней мне кажется, что я вообще не существую, словно она живет в стеклянной шкатулке, куда мне нет доступа. Я стараюсь пробиться к ней, проявить эмпатию и понять ее чувства, но она по большей части апатична, и я невольно поддаюсь ее настроению. Все мои попытки наладить связь лишь вынуждают ее закрыться еще больше.
  
  Тогда я начинаю задавать Альве те же вопросы, которые задала вам, чтобы понять, когда она научилась отгораживаться и от чего конкретно она отгораживается. По мере того как она рассказывает о своем детстве — монотонным, отстраненным голосом, — у меня складывается более полное понимание причин ее отчужденности. Она рассказывает, что у ее папы бывали срывы. Я прошу привести пример, чтобы проверить, сможет ли она вспомнить, что она чувствовала в те моменты, и чтобы она прочувствовала те эмоции, которые она скрывает от меня — и от себя.
  
  Шестилетняя Альва играет в футбол во дворе, бьет мячом по стене дома. Бах. Бах. Папа сидит за кухонным столом, стараясь сосредоточиться на работе. Бах. Он бросает взгляд в окно и перечитывает предложение. Бах. У него напрягаются челюсти. Бах. Ну все! Папа срывается. Он выбегает в сад. «Хватит! Прекрати сейчас же. Тебе обязательно бесить меня, да?!» Альва замирает в страхе, потрясенная. Она стискивает зубы. Она ведь просто играла; она не сделала ничего плохого. Она смотрит на папу, собираясь накричать на него в ответ, но он такой большой, раскрасневшийся и сердитый. У нее дрожат губы. Она первый раз видит папу таким; обычно он добрый и улыбчивый. Ее охватывает паника. А вдруг он продолжит кричать? А вдруг он подумает, что она плохая, и разлюбит ее? Напуганная, она хочет только одного: чтобы крики прекратились, поэтому она извиняется, оставляет мяч и заходит в дом, чтобы поиграть в компьютерные игры.
  
  Это не значит, что Альва не чувствовала злость и обиду из-за того, что ее отругали за невинную игру. Просто в тот момент она решила, что небезопасно показывать свои чув­ства, иначе папа может разозлиться еще больше и разлюбить ее, а это, как вы помните, самый большой детский страх. Так что гнев и обида были вытеснены. И направлены против себя.
  
  Такое часто происходило, когда Альва была ребенком. После нескольких случаев она настолько привыкла подавлять свой гнев, что перестала обращать на него внимание. Это не значит, что гнев исчез: он был вытеснен в бессознательное.
  
  Когда она зашла в дом, чтобы поиграть за компьютером, она почувствовала, что ей стало легче. Она была все еще расстроена и сердита, но игра стимулировала гормоны удовольствия, которые принесли временную радость. В следующий раз, когда папа кричит на Альву и она слишком напугана, чтобы накричать в ответ, она снова идет играть в компьютерные игры, чтобы подавить чересчур сильные чувства.
  
  Когда она выросла, ее гнев и страх были уже полностью подавлены. По сути, она считает себя одной из тех, кто вообще не злится. Но при этом она часами играет в видеоигры, зависает в телефоне, а также смотрит порно и мастурбирует. Она почти постоянно испытывает апатию и отрешенность, не понимая почему.
  
  Когда она рассказывает мне все это, меня переполняет радость. Впервые я по-настоящему прониклась к ней любовью. Это важно — то, что она открылась мне, позволила видеть ее ранимость и уязвимость. Я наклоняюсь вперед, и она поднимает на меня глаза — напуганная и такая маленькая. Конечно, Альве все еще нужны видеоигры, чтобы утешить себя и сдержать неприятные чувства. Внутри живет маленькая девочка, напуганная и сердитая, которой запрещено эти чувства проявлять.
  Родители учат нас, что и как чувствовать
  
  Дети удивительно точно улавливают, как их родители справляются со своими эмоциями. Даже если не было конкретного указания, что те или иные чувства под запретом, вы наверняка заметили, что одни из них допустимы, а другие нет.
  
  Возможно, вы научились подавлять свои чувства, потому что:
  
   ваши родители не проявляли их или редко обсуждали эмоции;
   ваши родители всегда поощряли вас радоваться жизни и мыслить позитивно;
   ваша мама была очень тревожным человеком и легко расстраивалась; вы считали, что она слишком хрупкая, и не хотели ее расстраивать еще больше;
   ваш отец очень болезненно воспринимал критику, поэтому он считал ваши истерики и вспышки гнева личным оскорблением и наказывал вас молчанием;
   в семье, кроме вас, был шумный и доминирующий младший ребенок, но вашим родителям не хватало сил на двух проблемных детей, и вы быстро поняли, что, если улыбаться и вести себя тихо, вы получите больше любви и внимания;
   случилось что-то плохое, но никто это никогда не обсуждал, будто ничего и не было;
   вам пришлось заботиться о младших братьях и сестрах, хотя вы сами были еще ребенком;
   вас обижали в школе, а дома учили, что надо «взять себя в руки», надо быть сильным, иначе все подумают, что вы слабак.
  
  
  
  В подобных ситуациях мы со временем учимся тому, что наши естественные чувства печали, гнева, зависти и ненависти мешают нам получать любовь. Хотя совершенно нормально раздражаться и обижаться на родителей, не всегда безопасно проявлять эти чувства, поскольку любовь и внимание взрослых нужны нам, чтобы выжить.
  
  Так и возникают проблемы с психическим здоровьем. Убеждения, накопленные в нашем бессознательном, родились в детстве, когда мы стали исследовать мир. Мы выработали их под влиянием факторов, обеспечивавших нам безопасность в юном возрасте. Допустим, мы заметили, что, когда мы плачем, взрослые злятся и велят нам прекратить, поэтому мы сделали вывод, что плач — рискованное занятие. Или над нами посмеялись, когда мы выступили с презентацией в школе, и мы уяснили для себя, что публичные выступления небезопасны, поскольку нас могут отвергнуть и унизить. Возможно, наши родители не умели обсуждать чувства, поэтому они закрывались, когда мы пытались рассказать о том, что мы чувствуем, и это нас напугало. Вполне вероятно, что вы не осознаете этого, и вам просто не по себе, когда нужно делать презентацию на работе или кто-то хочет обсудить с вами свои чувства.
  
  Все эти уроки о том, что безопасно, а что нет, совершенно неосознанно с нашей стороны порождают ограниченные убеждения, которые накапливаются в нашем бессознательном и играют роль компаса во взрослой жизни. Мы считаем себя недостаточно компетентными и упускаем возможность получить новую работу. Мы не верим, что достойны любви, и отталкиваем людей, которые хорошо относятся к нам, а вместо них выбираем тех, кто относится к нам плохо. Или мы убеждены, что опасно вызывать гнев окружающих, и делаем все возможное, чтобы никого не злить.
  
   ВНУТРЕННИЙ САБОТАЖНИК
  
   Самосаботаж часто исходит от внутреннего критика, который есть у каждого из нас. Убеждения внутреннего критика, как правило, формируются из негативных суждений других людей и общества. Психоаналитик Рональд Фэйрбейрн называл его «внутренним саботажником»[3].
  
   Саботажник защищает нас от посрамления и отвержения. Изначально он был нашим защитником, необходимым для выживания в опасных ситуациях в детстве, но теперь, когда мы повзрослели, саботажник причиняет больше вреда, чем пользы, поскольку никакой опасности больше нет.
  
   Саботажник раз за разом напоминает нам обо всех наших ошибках, о катастрофах, которые ждут нас в будущем, избегает определенных ситуаций, разрушает отношения и возможности. Он не стремится специально сделать нас несчастными. Он старается уберечь нас от проблем, с которыми мы сталкивались раньше. Но если в детстве он обеспечивал нам безопасность, то теперь становится причиной наших страданий и бездействия.
  
   Самосаботаж — признак того, что в вашем бессознательном идут какие-то нехорошие процессы, которые влияют на ваше поведение. Вместо того чтобы обвинять себя, по­старайтесь проявить любопытство и выяснить, что проис­ходит.
   ДРУГИЕ ПРИМЕРЫ САМОСАБОТАЖА
  
   Что происходит: вы очень хотите попробовать новый режим тренировок, но еще ни разу не дошли до спортзала.
  
   Возможное объяснение: в глубине души вы не верите, что имеете право заботиться о себе. Или вам не нравится чувствовать дискомфорт, или вы боитесь, что у вас не получится, поэтому даже не пытаетесь.
  
   Что происходит: вы говорите, что хотите быть более открытым, но уклоняетесь от всех эмоциональных разговоров.
  
   Возможное объяснение: вы чудовищно боитесь уязви­мости.
  
   Что происходит: вы говорите, что недовольны работой, но находите массу причин, чтобы не увольняться, и упускаете все возможности найти новую работу.
  
   Возможное объяснение: счастье или достижение желаемого внушают вам страх, поскольку вы легко можете потерять то, о чем мечтали. Намного безопаснее идти знакомой, проторенной дорогой, даже если вы несчастны, чем рискнуть и попробовать что-то новое и неизведанное.
  
   Вместо того чтобы воспринимать внутреннего саботажника как причину своих страданий, постарайтесь взглянуть на него как на помощника. Просто у него извращенное понимание того, что значит помогать.
   Упражнение
  
   Подумайте, какие чувства вы не испытываете: допустим, вы никогда не злитесь или уже много лет не плакали. Как относились к этим чувствам в вашей семье? Люди, воспитывавшие вас, проявляли свои чувства?
  
   Теперь подумайте, какие чувства вам совершенно незнакомы. Их проявляли в вашей семье? Какую реакцию вы бы получили, если бы проявили это чув­ство? Были какие-либо последствия, например кто-то из членов семьи расстраивался или советовал вам настроиться на более позитивный лад?
  
  Почему нельзя держать все в себе
  
  Если мы избегаем думать и говорить о том, что с нами произошло, мы оказываемся в тупиковой ситуации. Один мой друг сказал об этом так: представьте, что вы взяли охапку грязной, мокрой одежды и засунули ее в шкаф, потому что не хотите с ней разбираться. В каком-то смысле проблема решена, потому что вы не видите этой грязной одежды, но она гниет в шкафу, покрывается плесенью и воняет, и зловоние пропитывает все вокруг. Точно так же ваши неосмысленные чувства отравляют вам жизнь. Возможно, вам совсем не хочется доставать их из шкафа и мыть — вам больно и тяжело заниматься этим, — но в конечном счете вам нужно навести порядок, иначе проблема усугубится.
  
  Для людей, которые читают эти строки и думают: «Я чув­ствую ВСЕ; у меня даже слишком много чувств, я ничего не подавляю», это прозвучит странно, но даже вы, скорее всего, неосознанно что-то подавляете. В бессознательном скрыты не только наши чувства, но и мысли и воспоминания. Когда чувств слишком много, это обычно говорит о том, что вы не умеете успокаивать себя сами и нуждаетесь в том, чтобы другие люди контролировали ваши чув­ства вместо вас. Подробнее об этом мы поговорим в главе 2 «Тревожность», но вы должны понимать, что даже если вас переполняет целый спектр разных эмоций, то это не значит, что вы никогда ничего не избегаете (необязательно намеренно, конечно же).
  
  Что происходит, когда мы избегаем чего-либо:
  
   появляется множество проблем с физическим здоровьем, например вы часто простужаетесь;
   вам тяжело расслабиться;
   вы чувствуете апатию, усталость, подавленность;
   вы считаете себя довольно спокойным человеком, но можете вдруг слишком остро среагировать или взорваться по пустяковому поводу;
   у вас низкая самооценка;
   вас терзают беспорядочные мысли, вы часто ощущаете сильную тревожность, но не можете перестать нерв­ничать;
   вы постоянно отвлекаетесь — на телевизор, алкоголь, переедание, работу; вам не нравится быть одному, наедине со своими мыслями;
   вы редко плачете или злитесь;
   вы страдаете от зависимости;
   вы создаете ритуалы, чтобы избегать чувств;
   вы склонны к самосаботажу или самодеструктивным типам поведения;
   вам одиноко даже в компании, будто никто по-настоящему не знает вас;
   вы не можете сосредоточиться и быть в моменте, часто у вас в голове туман и вы рассеянны.
  
  
  
  Важно понимать, что чаще всего мы не осознаем, что вытесняем чувства. Мы не контролируем этот процесс. Альва даже не подозревает, что она напугана и сердита, просто она испытывает непреодолимое желание смотреть в телефон или играть в Candy Crush.
  
  Я встречаю много людей, которые страдают, не осознавая, что они подавляют какие-либо мысли или чувства. Я также вижу людей, которые даже не подозревают, насколько сильно они страдают.
  
  Прочитав эти строки, некоторые из вас, возможно, подумали: «На самом деле все хорошо. У меня чудесная жизнь, и детство было замечательное; конечно, бывает небольшая тревожность, я слишком много работаю и слишком мало получаю, а еще у меня легкая форма зависимости от социальных сетей и вина, и меня все бросают, и голос в голове постоянно твердит, что я неудачник. А так все замечательно».
  
  Мой друг однажды сказал мне, что психически он здоров на сто процентов. При этом он был алкоголиком с пограничным расстройством личности и тяжелой формой бессонницы, неспособным построить романтические отношения. Интересно, что он не связывал эти проблемы со своим психическим здоровьем и даже со своей психологией. Многие считают, что психическое здоровье касается определенных расстройств, таких как шизофрения или биполярное расстройство. Однако это неверная позиция. Всем нам следует заботиться о своем психическом здоровье, и многие симптомы, указывающие на наличие проблемы, не бросаются в глаза.
  
  Ниже представлены типы поведения, которые, на мой взгляд, вызваны той или иной психической проблемой:
  
   вы грызете ногти;
   плохо спите;
   одержимы человеком, с которым у вас было только одно свидание;
   страдаете от проблем с пищеварением;
   испытываете стресс на работе;
   изменяете своим партнерам;
   страдаете от хронической усталости;
   кричите на своих детей, а потом чувствуете себя виноватым;
   накручиваете себя;
   мучитесь беспричинными головными болями;
   переедаете;
   чувствуете бессилие.
  
  
  
  Возможно, некоторые из перечисленных типов поведения свойственны вам. Не пугайтесь, это не значит, что вы ненормальны. Это просто значит, что вы человек. У каждого из нас свое уникальное психическое здоровье, точно так же как и физическое.
  
  Далее мы обсудим типичные проблемы, с которыми все мы сталкиваемся, и я попрошу вас отбросить скептицизм и не настаивать на том, что у вас все хорошо, а задуматься о тех переживаниях и эмоциях, которые, возможно, всплывут на поверхность.
  Рекомендации, которые помогут понять, что происходит на более глубоком уровне
  
   Проявляйте любопытство. Обдумайте все мысли, образы и воспоминания, которые приходят вам на ум, даже если они кажутся совершенно не относящимися к делу или странными. Эти мысли нередко рождаются в бессознательном. Обратите внимание на возникающие темы и паттерны, они указывают на то, что происходит внутри. Старайтесь не судить себя строго и не отмахиваться от мыслей, которые кажутся неактуальными, — обычно именно они имеют наибольшее значение. Я предлагаю вам записывать их по ходу чтения.
   Анализируйте. Вернитесь в прошлое. Попробуйте вспомнить, как вам было в детстве, и обратите внимание на особенно тяжелые воспоминания. Чтобы понять причину ваших страданий, нам придется вернуться к началу. Как вас учили справляться с чувствами? Какую роль вы играли в своей семье? Где вы научились вести себя так, как сейчас? Старайтесь вспомнить все это по ходу чтения. Прошлое и его проявления в настоящем — ключ к самопознанию.
   Чувствуйте. Обратите внимание на свое тело. Наш разум не всегда осознает, какие мысли и чувства мы подавляем, но тело не обманешь. Чувства — физические ощущения, так что попробуйте обратить внимание на то, что происходит в вашем теле по ходу чтения, и проанализируйте все, что заметите. Иногда, если вы чувствуете подавленность или дискомфорт, достаточно остановиться и подумать, почему это происходит, и сформулировать свое чувство — и вам станет немного легче, даже если этим вы и ограничитесь.
  
  Глава 1
  Депрессия
  Почему я подавлен
  
  Все считают Джорджа счастливым человеком. Про таких, как он, говорят «жизнь удалась»: накрахмаленные рубашки, начищенная до блеска обувь и очаровательная копна непослушных волос. В целом у него действительно все замечательно, по крайней мере он так думает. Он весело проводит время с друзьями, нежно любит свою молодую жену, имеет достойную работу, и все коллеги относятся к нему хорошо.
  
  Однажды, вскоре после свадьбы, его жена объявляет ему за завтраком, что она беременна. От счастья они принимаются танцевать на кухне; все идет в точности так, как он планировал. Но через несколько месяцев Джордж замечает, что он вовсе не так рад, как думал. По сути, он вообще не рад. Он просыпается уставший, с туманом в голове. У него часто бывает бессонница, но это такая глубокая, всеобъемлющая усталость, что никакой сон от нее не избавит. Начальство поручает ему новый, более ответственный проект, но он не чувствует никакого энтузиазма. Раньше он порадовался бы такому событию, но теперь ему все равно. Он теряет интерес к работе, больше не ходит с друзьями в паб, хочет только одного — смотреть телевизор. Просыпаться и ехать на работу становится все тяжелее, у него пропадает желание заниматься сексом, еда не приносит ему удовольствия, ему тяжело даже принимать душ по утрам.
  
  Он никому ничего не говорит, ему слишком стыдно: вдруг они подумают, что он не рад ребенку. Душ приносит ему некоторое утешение — это единственное место, где ему не стыдно дать волю чувствам, потому что вода прячет слезы, текущие по его лицу каждое утро. Наедине с собой он задается вопросом: «Что, черт возьми, со мной происходит?»
  Что происходит с Джорджем
  
  Подавленность — естественное человеческое чувство, но постоянная подавленность (когда плохих дней больше, чем хороших) лишает жизнь красок, как мы видим на примере Джорджа. Когда на вас наваливается депрессия, она кажется совершенно неожиданной и беспричинной. Многие люди удивляются, почему они подавлены, когда в их жизни столько плюсов и все идет замечательно. Это происходит потому, что истинная причина депрессии скрыта от нас: она спрятана глубоко в бессознательном и вам слишком больно прочувствовать ее. Проблема в том, что часто, когда мы подавляем те или иные негативные чувства, некоторые позитивные чувства тоже подавляются, и мы остаемся вообще без чувств. Наш мозг притупляет эмоции, чтобы мы не ощущали негатива, но все остальное мы тоже перестаем чувствовать — радость и удовольствие исчезают из нашей жизни.
  Что означает «прожить свои чувства»
  
  Наверняка вы слышали, что терапевты — и весь интернет — советуют прочувствовать (или прожить) свои чувства, но что это означает на самом деле? Что еще можно делать с чувствами, кроме как чувствовать их?
  
  Чувства представляют собой энергию в нашем теле. (Кто-нибудь помнит золотое правило физики из школьной программы? Энергия не может быть создана или уничтожена — только преобразована из одной формы в другую или перенесена из одного места в другое.) Э-моция (E-motion) = энергия (energy) в движении (in motion). Эмоция, или чув­ство, — это просто-напросто ощущение движения энергии в теле. Например, когда мы радуемся, появляются бабочки в животе; когда нам страшно, горло сдавливает и сердце бьется чаще; печаль проявляется в ощущении тяжести и слезах; от гнева нам жарко, мы краснеем и приходим в состояние боевой готовности. Вы когда-нибудь чувствовали физическое утомление после рыданий? Так бывает потому, что чувства отнимают массу сил.
  
  Что же происходит, когда мы пытаемся сдерживать свои чувства? Необходимо еще БОЛЬШЕ энергии, чтобы подавить их. Подумайте, сколько чувств в виде энергии пытается вырваться на волю, бьется, корчится, мечется, трепещет, отчаянно жаждет освободиться. Чтобы удержать эту энергию, необходимы колоссальные усилия. Вы будто постоянно давите на крышку коробки, где заперты силы, стремящиеся вырваться. Очень утомительное занятие. Подавляя чув­ства, вы расходуете огромную энергию, что может вызвать депрессию, поскольку год за годом вы тратите силы на то, чтобы сдерживать чувства внутри.
  
  Однако депрессия — это не только апатия, но и физическая усталость и низкая мотивация. Представьте, что вы одновременно давите на педали тормоза и газа. Автомобиль не сдвинется с места, но вы потратите много бензина. Неосознанно мы делаем то же самое, когда закупориваем свои эмоции, что приводит к усталости, апатии и плохому настро­ению.
  
  В таких случаях терапия или качественная практика исцеления помогает справиться с тем, что кажется нам невыносимо тяжелой задачей, — перестать притуплять свои эмоции и дать волю чувствам. Когда мы начнем осмыслять эти чувства, энергия, которую мы тратили на их подавление, высвободится, и депрессия будет отступать.
  Рекомендации, как понять свои чувства
  
  Некоторые чувства мы вытесняем осознанно, например когда нам не по себе и мы наливаем бокал вина, зная, что он заглушит неприятную мысль. Некоторые чувства спрятаны настолько глубоко, что мы даже не подозреваем об их сущест­вовании.
  
  Есть много способов добраться до потаенных чувств. Перечислим три практических метода.
  
   Прислушайтесь к своему телу. Чтобы добраться и до поверхностных, и до более глубоких чувств, следует обратить внимание на свое тело. Чувства — физические ощущения, помните? Настроиться на свои чувства означает настроиться на свое тело. В терапевтическом кабинете я часто спрашиваю у пациентов, какие физические ощущения они испытывают — замечают ли они дискомфорт. Некоторые ничего не чувствуют, некоторые чувствуют, что коленки трясутся, тяжесть ложится на грудь или что шумит в голове. Затем я прошу их придать этому чувству форму или цвет. Какие ассоциации возникают? С этим чувством связан некий образ? Слово? Оно пробуждает какие-либо воспоминания? Когда пациент впервые в жизни испытал это чувство? Попробуйте сами — это упражнение называется «Свободные ассоциации». Какие физические ощущения вы испытываете сейчас? Если вам тяжело настроиться на свое тело, не спешите, постарайтесь прислушаться к нему. Ваше тело подскажет вам, что оно чувствует; просто дайте ему время.
  
   СВОБОДНЫЕ АССОЦИАЦИИ
  
   Свободные ассоциации — распространенный метод психоанализа, который можно использовать, чтобы выстроить связь с бессознательным, позволяя человеку выразить свои мысли, чувства и воспоминания без цензуры и осуждения. Когда мы даем свободу мыслям, не анализируя их осознанно, мы даем бессознательным воспоминаниям и эмоциям возможность проявиться. Так, ассоциации и визуализация чувств полезны для того, чтобы прочувствовать их на физическом уровне, исследовать ранние воспоминания об этих чувствах и понять, почему нам так тяжело с ними.
  
   Ведите дневник. Другой способ настроиться на свои чувства — вести дневник. Когда вы берете ручку и бумагу, важно дать себе волю и не подвергать цензуре то, что вы пишете. Так вы позволите проявиться своим подлинным мыслям. Если писать без какого-либо предварительного плана и редактирования, наши бессознательные чувства найдут выражение через слова. Возможно, вы даже удивитесь, перечитав написанное.
   Попробуйте дыхательную психотехнологию. Дыхательная психотехнология охватывает дыхательные упражнения и дыхательные техники, такие как холотропное дыхание2, которое предполагает учащенный паттерн дыхания, облегчающий эмоциональную разрядку. Холотропное дыхание было разработано в 1970-е годы Станиславом Грофом, экспертом по трансперсональной психологии и изучению сознания. Оно увеличивает приток кислорода, что позволяет освободить застопорившиеся эмоции и избавиться от стресса, а также возвращает нашему телу состояние покоя. Супруга Станислава, Кристина Гроф, проводила семинары, где люди занимались дыхательными упражнениями и испытывали сильную эмоциональную разрядку: плакали, кричали, колотили руками по полу. Звучит пугающе, но Грофы пришли к выводу, что дыхательные упражнения помогают людям отключить сознательный разум, и тогда подавленные мысли и эмоции всплывают на поверхность и выплескиваются наружу. Метаанализ исследований в 2023 году подтвердил наблюдения Грофа, показав, что дыхательные упражнения могут в значительной степени облегчить стресс и улучшить психическое здоровье[4]. Если вы впервые пробуете холотропное дыхание, найдите сертифицированного специалиста, который познакомит вас с техникой выполнения и создаст для вас безопасные условия на тот случай, если возникнут неприятные эмоции или другие побочные эффекты.
  
  
  
  Часто, когда люди стараются по-настоящему прочув­ствовать свои эмоции, они обнаруживают, что их состояние несколько ухудшается, прежде чем улучшиться. Это происходит потому, что для настоящего исцеления необходимо проработать все болезненные эмоции, которых вы избегали. Как будто вы достаете всю эту грязную одежду из шкафа, чтобы наконец навести порядок. Будет неприятно, но это лучше, чем бросить ее тухнуть в шкафу.
  
  Необходимо примириться с теми частями своей личности, которые вы отказываетесь принимать. Быть уязвимым страшно, особенно если вас учили, что это небезопасно. Проявите доброту к себе и дайте выход всем своим чув­ствам, какими бы они ни были. Это пугает, но помните, что чувства не вечны; они пройдут через вас и исчезнут — просто позвольте им это сделать.
  
   ОБРАТИТЕСЬ ЗА ПОМОЩЬЮ
  
   Если вы мучитесь от депрессии и суицидальных мыслей, очень полезно выговориться и выплеснуть боль, которую вы испытываете. Вот почему так важно обратиться за помощью — к другу, психотерапевту или вашему лечащему врачу. Если у вас кризис и вам нужно поговорить с кем-то прямо сейчас, вы можете позвонить на круглосуточный телефон доверия и поговорить с людьми, которые готовы выслушать вас и помогут вам разобраться с вашими чувствами. Контактные телефоны можно найти в конце книги в разделе «Ресурсы».
  
  Как помочь Джорджу
  
  Впервые в жизни Джорджа посещают мысли о том, чтобы покончить с собой. Его это пугает: он всегда считал себя счастливым человеком, любящим жизнь, он и подумать не мог, что будет размышлять о самоубийстве. Тогда он и понял: что-то не так. Джордж нашел в себе смелость признаться своей супруге в том, что с ним происходит. В тот вечер они стали вместе искать терапевта — с облегчением, но слегка напуганные тем, что их ожидает.
  
  
  
  На первых сессиях Джордж чувствует себя не в своей тарелке и считает, что они не помогают. Он говорит жене, что это пустая трата времени и денег. Я чувствую его раздражение по поводу того, что у меня нет ответов на его вопросы: он хочет, чтобы я взмахнула волшебной палочкой и ему сразу полегчало, а я упрямо возвращаюсь к его детству, которое, по его словам, было замечательным. Он описывает идиллические картины: в его семье царят душевная близость и взаимопонимание, родители до сих пор вместе, было много веселья, смеха и любви. Он заверяет меня, что причина проблемы не в этом.
  
  Возможно, он прав; возможно, я нашла человека, у которого действительно было идеальное детство. Но потом, на одной из сессий, когда он признается, что плачет в ду́ше, звонит его младшая сестра.
  
  — Не возражаете, если я отвечу? — спрашивает он. — Наверное, это срочно, раз она звонит.
  
  Я киваю и с любопытством наблюдаю, что будет дальше. Он отвечает на звонок, как обеспокоенный родитель, несколько раз спрашивает ее, все ли в порядке, не нужна ли ей помощь. Я в замешательстве, потому что, судя по тому, что он рассказал мне о своей сестре, она толковый и самостоятельный человек, юрист, живет в городе с собственной семьей. Может, случилась трагедия?
  
  — Все в порядке? — спрашиваю я, когда он завершает разговор. — Кажется, вы очень переживаете за нее.
  
  — Да, она в порядке. Мы просто очень близки.
  
  В его голосе чувствуется напряжение. Не знаю почему, но мне кажется, что здесь замешаны более сложные чувства, помимо чудесных близких отношений, о которых он говорит.
  
  — По телефону вы говорили с ней так, будто вы ее родитель и должны заботиться о ней.
  
  Джордж тяжело вздыхает, как обычно делают люди, прежде чем рассказать о чем-то важном — о событии, которое навсегда изменило их взгляд на жизнь.
  
  Его сестра родилась недоношенной и в первый год жизни нуждалась в значительном уходе. Ему было всего четыре, и его не радовало, что придется делить внимание мамы и папы. Он видел, как они с ума сходят от тревоги за дочку, родившуюся раньше срока.
  
  — Вам, наверное, было очень тяжело, — говорю я, стараясь достучаться до боли, которую чувствую в его словах.
  
  Джордж не нуждается в моем сочувствии. Он подчеркивает, что проблемы были не у него, а у его сестры. Я прошу его рассказать подробнее, что он чувствовал, и он срывается — все было нормально, теперь это не имеет никакого значения, — будто он со всей силы захлопнул дверь прямо перед моим носом, лишь бы отгородиться от меня. Такая явная защитная реакция обычно указывает на затаенную боль. Я на время оставляю эту тему, помечая для себя, что надо вернуться к разговору о его сестре, когда Джордж будет готов.
  Если вы не чувствуете свои чувства, кто-то чувствует их вместо вас
  
  Ваши невысказанные чувства улавливают другие люди. Для терапевта самое важное — постоянно проверять, что он чувствует во время общения с пациентом. Когда Джордж находился в моем кабинете, я часто ощущала горькую печаль. Она возникала из ниоткуда; секунду назад я была в прекрасном настроении, и вдруг появлялась печаль. Через несколько минут после начала сессии у меня слезы наворачивались на глаза, и приходилось кусать себя за щеку изнутри, чтобы не расплакаться. А Джордж не чувствовал ничего.
  
  Так, по кусочкам, я начала складывать общую картину чувств, которых избегал Джордж. Когда он рассказывал о своей сестре, я ощущала свою реакцию — глубочайшее сочувствие к нему. Это всегда происходит по-разному. Общаясь с некоторыми людьми, я чувствую злость, опустошенность, ущербность, зависть, страх, а иногда отрешенность и апатию. Если чувствуют не они, а я, как правило, это указывает, что чувства, которые пациенты вызывают у меня, как раз те, которых они сами не ощущают.
  Ищем причину
  
  В конце концов Джордж подробно рассказал о болезни своей сестры. Все изменилось после того, как она заболела. Родители были заняты ею настолько, что (как казалось его дет­скому сознанию) перестали заботиться о нем. Они подолгу оставались в больнице, пока он был с няней. Они больше не смеялись над его шутками и не играли с ним, как раньше. Джорджу сказали, что надо быть большим мальчиком, надо быть смелым ради его сестренки. Так он и сделал. Он поставил себе задачу: утешать родителей, а малейшие проявления ревности, печали и страха держать в себе.
  
  Его сестренка поправилась, и все вернулось в прежнее русло; тот тяжелый год редко вспоминали, и он растворился в их семейной истории, словно его и не было.
  
  Проговаривая все это, мы приходим к осознанию, что беременность его жены, возможно, спровоцировала бессознательные воспоминания о рождении сестры Джорджа и утрате любви, которую он получал от родителей. Сначала ему очень стыдно и он отказывается соглашаться со мной, когда я упрямо подчеркиваю, что он не чувствует никакой радости по поводу предстоящего рождения его ребенка. Но со временем он признаёт, что очень волнуется — появляется давящее чувство в груди и пальцы будто немеют, когда он говорит о своей сестре. Ему стыдно, что он ревновал к сестре, потому что она болела; это же не ее вина. Я напоминаю ему, что он был ребенком, что его чувства вполне понятны, что ему наверняка было тяжело. Его глаза увлажняются. Впервые он дает волю слезам. По мере того как мы ищем связь между его прошлым и настоящим, он приходит к следующему выводу: неосознанно он переживает, что его жена перестанет любить его, когда родится малыш, как это сделала его мама (по крайней мере, ему так казалось). Он никому об этом не рассказывал раньше, и у него трясутся руки, когда он говорит об этом, — все его тело будто кричит, чтобы он замолчал, — но в детстве он иногда мечтал, чтобы ее вообще не было. Он представлял, как на нее падают большие, тяжелые книги или ее пожирает собака.
  
  — Значит, я плохой человек? — спрашивает он. — Я ненормальный?
  
  Конечно, Джордж совершенно нормальный. Он осмысляет все те невыносимые чувства, которые запретил себе чувствовать. Он спрятал их глубоко в сердце, где они дремали почти всю его жизнь. Беременность жены спровоцировала бессознательные воспоминания и чувства, связанные с рождением его сестры, которые (эмоции = энергия, помните?) потребовали колоссальных усилий, чтобы сдерживать их. Вот почему Джордж чувствовал подавленность, тяжесть и отсутствие мотивации. Подавление всех этих чувств вымотало его вконец.
  
  Когда Джордж впервые переступил порог моего кабинета, у меня не было ответов. Я бы никогда не догадалась, в чем причина его депрессии, поскольку Джордж сам не знал этого. Вместе мы сыграли в детективов и проследили за чув­ствами, которые и привели нас к причине изначальной раны.
  
  
  
  Со временем, по мере того как постепенно всплывают чувства и воспоминания, Джорджу становится чуть лучше, чуть легче. Для него важно не просто чувствовать свои чувства, а чувствовать их вместе с другим человеком, который показывает, что проявлять уязвимость безопасно, что Джордж может выразить все, что у него наболело, не обременяя других людей. Что теперь все не так, как когда он был маленьким и чувствовал, что у его родителей нет сил на то, чтобы разбираться еще и с его проблемами. В ходе терапии Джордж впервые видит, что он тоже может рассчитывать на помощь окружающих, что он не обязан быть счастливым и сильным, а может безопасно проявить свои чувства и убедиться в том, что ничего ужасного не произойдет.
  
  Мы не видимся несколько недель после появления на свет его дочери. Во время этого перерыва я переживаю за него: что он чувствует по поводу ее рождения? Его депрессия усилилась или он нашел способ выразить свои сложные чувства таким образом, чтобы сблизиться со своим ребенком?
  
  Я облегченно вздыхаю, когда он наконец входит в кабинет с улыбкой на лице. У Джорджа все хорошо. А потом я ловлю себя на мысли, что мне тоже хочется видеть его счастливым, как и всем остальным людям в его жизни. Но я стараюсь сохранить нейтралитет и дать ему возможность выразить любые чувства — и хорошие, и плохие.
  
  — Итак… — начинает он.
  
  — Итак, — отвечаю я.
  
  — Я по уши влюблен.
  
  Радость облегчения наполняет комнату. Джордж светится от счастья, и я вижу, что он совершенно искренен. Это видно по тому, как он рассказывает о ней, показывает мне фотографии и восхищается каждой мелочью, например как она хихикает во сне. А еще он в ужасе. По мере того как растет его способность чувствовать, он ощущает и колоссальную любовь, и сильнейший страх. Во время перерыва в терапии он стал говорить об этом со своими друзьями и даже со своей женой. Иногда, когда она занята их дочерью и забывает спросить его, как прошла важная встреча на работе, он чув­ствует себя отвергнутым и обиженным, и к нему снова возвращается ощущение подавленности. Вспоминая про грязную одежду в шкафу, он старается признаться себе и мне, что чувствует на самом деле (он ревнует, что его малышка получает безраздельное внимание его жены), это иррациональное ощущение несправедливости из-за утраты внимания. Он знает, что эти чувства порождает обиженное детское «я» и что совершенно нормально испытывать все, что он испытывает. Он говорит своей жене, не обвиняя и не критикуя ее, что чувствует себя отвергнутым, и вместе они решают эту проблему. Джордж научился осознавать и контролировать свои чувства, чтобы они не контролировали его.
  
  Так происходит в хорошие дни; в плохие дни, когда они оба не выспались, Джордж возвращается к старым защитным механизмам, погружается в уныние и снова чувствует подавленность. В конце концов, он всего лишь человек, и ему всегда есть над чем работать, как и всем нам.
  
   Упражнение
  
   Пора вам снова сыграть в детектива. Вспомните период своей жизни, когда вы чувствовали себя как Джордж. Необязательно подавленным, но испытывали проблемы с мотивацией, уныние и в целом не узнавали сами себя. Что происходило в это время в вашей жизни? Какие-либо события (даже радостные), изменения, важные моменты? Что, на ваш взгляд, могло быть задето в вашем бессознательном?
  
   Помните, что верных и неверных ответов не суще­ствует: мы просто проявляем любопытство. Вместо того чтобы наказывать себя за уныние, внушать себе, что надо больше работать и радоваться жизни каждый день, как люди в соцсетях, проявите капельку любопыт­ства и задумайтесь, что происходит на самом деле.
  
  Что, если я не могу найти причину уныния?
  
  Депрессия может проявляться как отсутствие чувств. Не хочу вводить вас в заблуждение историей Джорджа: не всегда нас озаряет и мы можем явно объяснить, чем вызвана подавленность. Не всегда можно найти конкретную и очевидную причину из вашего прошлого; иногда речь идет об общем эмоциональном отключении.
  
  Когда ситуация становится невыносимой, нервная система переходит в режим замирания. Хронический стресс и тяжелые события, происходящие в нашей жизни, иногда кажутся нам опасными и побуждают нас отключаться. Представьте, что предохранитель перегорел и в нашем теле происходит короткое замыкание.
  
  Замирание — ответ на угрозу, как и реакция «бей или беги». Этот ответ может походить на депрессию. Тело и разум отключаются (притворяются мертвыми), мешая нам общаться, действовать и чувствовать.
  Признаки того, что у вас сработала реакция замирания:
  
   вы не можете пошевелиться;
   чувствуете отрешенность и оторванность от своих мыслей;
   или же апатию, оцепенение;
   беспомощность;
   скованность или тяжесть.
  
  
  
  Обратите внимание, что все это симптомы депрессии.
  Реакции на страх
  
  Когда мы очень напуганы или потрясены, уровень адреналина и кортизола резко возрастает, что может вызвать различные реакции на страх. Задача этих реакций — уберечь нас от опасности. Если эта задача будет успешно выполнена, наш организм, скорее всего, снова прибегнет к этим же реакциям, когда мы испугаемся в следующий раз. Наша привычная реакция на стресс в ранние годы жизни определяет, какие реакции на страх мы будем использовать, когда вырастем.
  
   СУЩЕСТВУЕТ ПЯТЬ БАЗОВЫХ РЕАКЦИЙ НА СТРАХ:
  
   «бей» — мы физически или вербально нападаем на источник угрозы;
   «беги» — мы уходим либо физически (убегаем и прячемся), либо эмоционально (отключаемся, избегаем, меняем тему разговора);
   «замри» — ведем себя тихо и спокойно (притворяемся мертвыми); это происходит как на физическом уровне (мы не двигаемся, не можем пошевелиться или говорить), так и на ментальном (испытываем диссоциацию, апатию);
   «сдайся» — мы становимся пассивными, что может вызвать физическую болезнь и утомление;
   «подружись» — пытаемся угодить человеку, который внушает нам страх, чтобы он не причинил нам еще больше вреда; соглашаемся с ним, чтобы свести к минимуму его недовольство или агрессию.
  
  
  
  Реакция замирания может быть разовым явлением — например, если на вас кто-то накричал или произошел несчаст­ный случай. Если угроза продолжительная, тело может застрять в режиме «замри», и это станет вашим постоянным состоянием. Часто такое случается, если в прошлом у вас была травма, или вы испытываете хронический стресс, или находитесь в высокоэмоциональной ситуации.
  
  В своей книге 1999 года «Растущий мозг»3 профессор психиатрии, доктор Дэниел Дж. Сигел предложил идею о том, что у нас есть «окно толерантности» для этих чувств, и проиллюстрировал наши реакции на потрясение. У всех нас есть окно «оптимального возбуждения», когда мы способны нормально функционировать и контролировать свои эмоции. Люди, пережившие травму, имеют более узкое окно толерантности и легко переключаются на гипер- или гиповозбуждение.
  
  Гипервозбуждение — состояние повышенного возбуждения, похожее на сильную тревожность, страх или гнев. Оно провоцирует реакцию «бей или беги», иными словами здесь главное — действие, то есть сбежать или драться. При гипервозбуждении нелегко контролировать свои эмоции, успокоить или отключить их.
  
  Гиповозбуждение блокирует чувства, так же как реакции «замри» и «сдайся». Ваша нервная система думает, что помогает вам, отключая вас и отрезая от боли. К сожалению, на самом деле это приводит к серьезному разобщению с собой и окружающими.
  
  Эти два состояния могут быть спровоцированы всем, что воспринимается как угроза, или чувством, ассоциирующимся с прошлой травмой. Для Джорджа таким фактором стала беременность его жены, вызвавшая воспоминания и спровоцировавшая у него гиповозбуждение.
  Рекомендации, как прекратить реакцию замирания, если вы страдаете от депрессии и оторванности от собственных чувств
  
   Проявляйте любопытство. Определите свои триггеры. Подумайте, какие сферы жизни вызывают сильный стресс или эмоционально опустошают вас. Какие паттерны или какое поведение ухудшают ваше состояние? Если вы будете с любопытством исследовать, что провоцирует у вас тяжелые чувства, вам будет проще найти изначальную причину.
   Анализируйте. Вы прячете какие-либо чувства, мысли или воспоминания в шкаф, словно грязную одежду, хотя лучше было бы проанализировать их? Постарайтесь понять, чего вы избегаете и почему.
   Чувствуйте. Прислушайтесь к своему телу. Обратите внимание на свои чувства, любые ощущения, которые вы замечаете.
   Действуйте. Двигайтесь. Чтобы прекратить реакцию замирания, нужно двигаться. Нужно выразить свои чувства и показать мозгу, что это безопасно. Осознанно двигая телом, вы направляете в свой мозг сигналы о том, что двигаться безопасно, чувствовать безопасно. Это важный фактор управления вашей нервной системой. Другие практические инструменты мы обсудим позже. Стратегии, которые позволяют успокоиться и утешиться, помогут вам почувствовать себя в безопасности, и тогда будет проще справиться с самыми разными чувствами.
   Повторяйте. Как и другие методы, это не то решение, которое с первой попытки избавит вас от проблемы. Ваше тело, скорее всего, еще не раз будет возвращаться к определенной реакции на страх. Проявите терпение: это защитный механизм, который вы выработали, потому что однажды он помог вам пережить тяжелое испытание. Обращайте внимание, когда это происходит, и шаг за шагом старайтесь проработать процесс, чтобы снова почувствовать себя в безопасности.
  
  Глава 2
  Тревожность
  Почему я беспокоюсь
  
  Келли говорит без остановки целых пятьдесят минут. Пока она рассказывает о себе, я внимательно слежу за ее движениями. На ней легинсы и кружевной топ на бретельках, одна из них постоянно соскальзывает с плеча. Светлые волосы собраны в высокий пучок на макушке с прядями вокруг лица, которые она поправляет во время разговора. На первой сессии такое часто бывает: люди взахлеб рассказывают о себе, радуясь, что они могут наконец-то высказаться. Проблема в том, что у Келли эти излияния не прекращаются даже после того, как мы приступаем к совместной работе. Она начинает, как только я открываю дверь, и не умолкает, пока я не закрою дверь за ней. Да, это часто случается, когда люди только начинают терапию. Но если пациент не умолкает ни на секунду, это сильно осложняет сессию: у меня нет возможности даже слово вставить. Мне приходится прилагать усилия, чтобы меня услышали, перебивать на полуслове. Все эти разговоры мешают мне думать — и, насколько я могу судить, ей тоже.
  
  Проблема, как она говорит, в том, что она на пределе. Словно она достигла точки кипения и постоянно находится на грани панической атаки.
  
  — Я очень чувствительная, — говорит она мне. — Я чув­ствую все. Будто у меня нет кожи, и я впитываю все, что происходит вокруг.
  
  Тревожные мысли проникают во все сферы ее жизни. Она живет в постоянном страхе, что случится что-то ужасное. Она не отвечает на телефонные звонки — вдруг ей звонят с плохими новостями. Она не летает на самолете, уверенная в том, что он разобьется, и каждый раз, когда у нее болит голова, она думает, что это опухоль мозга. Она снова и снова прокручивает в голове те или иные ситуации, переживает, не ляпнула ли какую-нибудь глупость, понравилась ли людям, не злится ли кто-то на нее.
  
  Я спрашиваю, давно ли она так мучится. Она говорит, что всегда была тревожным ребенком, но ее состояние ухудшилось после того, как она окончила университет. Тревожность часто проявляется в переходные периоды, будь то окончание университета, переезд, новая работа, расставание с девушкой или парнем, развод, рождение детей или период, когда повзрослевшие дети покидают дом. Все, что лишает ощущения защищенности и создает неопределенность, может спровоцировать тревогу.
  
  Не устроившись на работу после университета и не имея ни малейшего понятия о том, чем она хочет заниматься, Келли испытывает ужас перед будущим. Она хочет стать художницей, но не знает, с чего начать. Перед ней открывается одна возможность за другой, но она не знает, как понять, чем она хочет заниматься. Все превращается в дилемму с катастрофическими последствиями. Что, если она попробует себя в искусстве, но ничего не получится? Что, если она откликнется на вакансию, но не получит работу? Что, если она получит работу, но возненавидит ее? Может, ей годик отдохнуть? Но тогда она отстанет от своих друзей. И что, если она не сможет позволить себе съехать из маминого дома? Может, ей переехать в другую страну? Но вдруг ей там не понравится? Ее личная жизнь примерно такая же; на каждой сессии она обсуждает свои романтические дилеммы, которые становятся все более хаотичными. Ответить ей или нет? Подходит ей этот человек как потенциальный партнер или нет? Может, Келли не замечает красных флажков?
  
  Даже просто слушать размышления Келли утомительно (уверена, вы почувствовали бы то же самое). Она постоянно меняет темы разговора, не задерживаясь ни на одной из них, поправляет волосы, крутит кольца на пальцах. Мне с трудом удается сохранить спокойствие и уравновешенность, работая с ней. В то же время я искренне сочувствую ее страданиям — они напоминают мне о том, какой сокрушительной бывает тревожность.
  Откуда берется тревожность
  
  Беспокойство — совершенно нормальное чувство, особенно в нашем нестабильном мире. Капелька тревожности очень полезна — с ее помощью наша система выживания говорит нам: обрати внимание, тебе грозит опасность. Но многие из нас испытывают тревогу постоянно. Словно тревожность полностью поглощает нас, подчиняет себе наше тело и превращает нас в истеричный комок нервов.
  
  Тревожность бывает разной: руминация, беспокойство о здоровье, тревога по поводу отношений, страх о том, что подумают о нас окружающие, обсессивные мысли и поведение, катастрофизация и общее ощущение смятения и ужаса. Как бы ни проявлялась ваша тревожность, важно прислушаться к ней, поскольку она говорит вам: что-то не так.
  
  Симптомы тревожности, как правило, имеют под собой причину, которую мы не осознаем, и эта причина у каждого своя. У одних тревожность является последствием травмы — они никогда не чувствуют себя в полной безопасности; они сверхбдительны и боятся, что снова возникнут проблемы; их нервная система находится в режиме повышенной готовности. У других тревожность связана с отношениями — они испытывают социальную тревожность, поскольку чувствуют себя ущербными по отношению к другим людям; или же отношения внушают им тревогу, потому что они боятся быть отвергнутыми и нуждаются в том, чтобы выбрали именно их, а не кого-либо другого. Или же тревожность может быть связана с тем, как мы воспринимаем себя: возможно, вы переживаете из-за экзамена или работы, потому что в глубине души считаете себя недостойными успеха. Тревожность также может объясняться сочетанием множества разных факторов, сборной солянкой, вызывающей ощущение беспокойства.
  
  Вы заметили, что дело не в тревожности как таковой? Она — признак более глубокой проблемы. Вместо того чтобы избавляться от тревожности, нужно понять, что она пытается нам сказать.
  Катастрофа, которая уже произошла
  
  Такие тревожные мысли, как у Келли (непременно случится что-то плохое), обычно вызваны прошлым опытом. В какой-то момент, скорее всего, действительно случилось что-то плохое. Так, обзор исследований по депрессии и тревожности показывает, что детская травма — один из наиболее значимых факторов риска для тревожных расстройств, причем подверженность травме увеличивает риск депрессии и тревожности в три-четыре раза[5].
  
  Мы проецируем воспоминания на будущее, чтобы защитить себя от повторения тех же событий. Страх пострадать, попасть в беду или быть брошенным, как правило, вызван уже пережитым опытом. Если вы, к примеру, боитесь отвержения, то, скорее всего, уже чувствовали себя отвергнутым. Люди, которых никто никогда не бросал, обычно не боятся этого. Именно поэтому причину тревожности следует искать в беспомощности, которую вы пережили в прошлом.
  
  Нужно прислушаться к этой тревоге. Она указывает на ситуацию из нашего прошлого, которая требует внимания. Обговорив и осмыслив прошлое, мы сможем перенаправить страхи, которые проецируем на будущее, обратно — туда, где им самое место. Это подарит нам свободу и надежду на более созидательное и обнадеживающее будущее, не внушающее сильного страха.
  
  Причиной тревожности не всегда бывает конкретное событие, и ощущение нестабильности может быть вызвано менее явными факторами, чем один травмирующий опыт. Допустим, вы росли в семье с неуравновешенными родителями, которые сами страдали от тревожности и передали вам свое беспокойство о том, что мир — небезопасное место. Если вы не чувствовали эмоциональной защищенности, у вас может быть ощущение опасности: если произойдет что-то плохое, никто вам не поможет. Это порождает чувство уязвимости и незащищенности, которое и вызывает тревожность. Беспокоясь и зацикливаясь на негативе, наше сознание чувствует, что хоть как-то контролирует ситуацию, а это смягчает страх, вызванный неуверенностью.
  Удерживая контроль
  
  Представьте, что вы спокойно занимаетесь своими делами, вполне довольны жизнью и вдруг ваш друг присылает вам отрывистое, немного резкое сообщение. Сразу начинается паника. Чем вы провинились? Он злится на вас? Что ответить? Он ненавидит вас? Вы перебираете в голове все, что могло его расстроить. Вы договорились встретиться на следующей неделе и теперь обдумываете все сценарии развития событий. Он больше не хочет с вами общаться? Как вам помириться с ним?
  
  Зацикливаясь на своем ответе, мы думаем, что можем контролировать отношение другого человека к нам. Не можем, конечно, но это не мешает нам пытаться.
  
  Поскольку мы хотим сохранить отношения, отвержение расценивается (на физическом уровне) как угроза для жизни. Многие из нас очень боятся не понравиться людям; все мы принимаем близко к сердцу и отчаянно пытаемся контролировать то, как окружающие нас воспринимают.
  
  Один из основных способов облегчить тревожность — принять то, что мы не можем контролировать. По большому счету, если вы сможете отказаться от контроля, тревога уменьшится. Тревожность, которую испытывает Келли, позволяет ей чувствовать, будто она контролирует ситуацию. Ее преувеличенный страх перед будущим, по сути, — это попытка справиться со страхом перед неизвестным. Если она научится принимать тот факт, что она не может изменить или контролировать будущее, то, возможно, ей будет проще успокоить свое тревожное «я».
  Тревожность блокирует чувства
  
  Иногда мы тревожимся, потому что безопаснее испытывать тревогу, чем иные чувства. Тревога поглощает нас полностью; руки потеют, колени трясутся, во рту пересыхает, в голове хаос, появляются суетливость, проблемы со сном и питанием, нам тяжело говорить о чем-то, кроме того, что нас беспокоит.
  
  Если в детстве вас учили не испытывать те или иные чувства и ваши родители не обращали внимания на вашу обиду и боль и не умели вас успокоить, возможно, вы бессознательно убеждены в том, что некоторые чувства нельзя проявлять. Каждый раз, когда что-то провоцирует подобное чувство, подлинная эмоция подавляется, и вместо нее вас переполняет тревога, вызванная появлением этого самого чувства.
  
  Однако, хотя тревожность иногда кажется всеобъемлющей и невыносимой, проблема не в ней. На самом деле тревожность полностью блокирует наше тело, чтобы мы не ощущали какие-то другие чувства.
  
  Возможно, вы подумали: «Но я ведь чувствую! Проблема как раз в том, что этих чувств слишком много». Именно это происходит с Келли, и она действительно испытывает очень много эмоций, но тревожиться — это далеко не всегда значит чувствовать.
  
  Иногда самокопание и стресс — это способ отгородиться от чувств, которые ранят больше. Даже если вам кажется, что вас постоянно обуревают сильные эмоции, нередко в вашем бессознательном все равно остаются чувства, о которых вы не подозреваете, — как у всех нас. Тревожность может быть механизмом избегания более глубоких и сложных чувств или воспоминаний, спрятанных в бессознательном. Например, когда заканчиваются отношения, мы только и делаем, что переживаем: постоянно размышляем об этом, обдумываем, что сказать, зацикливаемся на человеке, но эта тревожность лишь уберегает нас от болезненных эмоций: утраты, горя, гнева и глубокой печали.
  Что, если у меня слишком много чувств?
  
  Похоже, Келли страдает от избытка эмоций. У нее постоянно глаза на мокром месте, чуть что — она сразу паникует, она слишком чувствительна, и ей часто тяжело утихомирить то, что происходит у нее внутри; страсти зашкаливают. Есть что-то инфантильное в этой стороне ее личности, словно она ребенок, которого невозможно успокоить. Если людей в дет­стве не всегда утешали, им тяжело успокоить себя, когда они взрослеют. Возможно, Келли столкнулась с той же проблемой: ее внутреннего ребенка никогда не учили успокаи­ваться.
  
  Если наши потребности по большей части удовлетворялись в детстве — то есть у нас были последовательные, спокойные и эмоционально гармоничные родители, — то, скорее всего, мы умеем успокаивать себя сами, когда чувства бьют через край. Однако если наши родители не могли удовлетворить наши нужды, мы усвоили, что на людей нельзя полагаться, и никто нас никогда не успокаивал. Отсюда и возникает постоянная тревожность.
  
  Может быть и наоборот: родители старались удовлетворить все наши потребности, и мы не научились стойкости и выносливости. Один из моих любимых психоаналитиков Дональд Винникотт[6] объяснял в своей знаковой книге «Игра и реальность», что дети нуждаются в балансе между удовлетворением их потребностей и умением пережить небольшое разочарование, связанное с тем, что не все их желания сразу же исполняются. Если они научатся терпеть ситуации, когда их переполняют неприятные чувства (хотя бы в течение короткого времени, прежде чем родители удовлетворят их потребности), то они научатся успокаивать себя сами.
  
  Если вы не научились этому, вы, возможно, чувствуете себя пленником собственных эмоций и перепадов настроения. Одна из важнейших задач терапии — научиться успокаиваться, терпеть дискомфорт и контролировать свои чув­ства, — подробнее об этом мы поговорим в главе 3.
  
  Как правило, тревожность указывает на то, что мы не чувствуем себя в безопасности. Откуда появляется это ощущение незащищенности, не всегда понятно: возможно, вы росли в районе с высоким уровнем насилия; возможно, ваши родители часто ругались, и это пугало вас в детстве; возможно, ваши родители сами страдали от психических проблем или принадлежали к маргинальной группе, которая никогда не чувствовала себя в безопасности. Будь то влияние вашей семьи, друзей или общества, тревожность говорит о том, что внутри вас живет ребенок, который не чувствует себя защищенным в этом мире.
  
  Что касается Келли, у меня возникло подозрение, что ее тревожность усугубляется из-за отсутствия границ. Если вы живете без прочных границ, мир может казаться очень небезопасным и неуправляемым местом, что лишь усиливает тревожность.
  
   ГРАНИЦЫ
  
   Граница указывает на предел допустимого; это ваша личная линия, проведенная между вами и другим человеком. Границы определяют, кто мы, что мы разрешаем, а что нет. Люди часто говорят о границах, поскольку именно они обеспечивают нашу безопасность, не позволяют окружающим пользоваться нами. Без границ мы целиком и полностью оказываемся во власти других людей, теряем контроль и чувствуем тревогу.
  
   Если та или иная ситуация заставляет вас беспокоиться, это может быть признаком того, что вам нужно провести границы и обезопасить себя. Научившись проводить здоровые границы, вы сможете ослабить тревожность за счет того, что почув­ствуете собственные силы и контроль.
  
   Границам нас обучают в детстве. Но у нас может не быть границ, если их не было у наших родителей. Подобные ситуации могут выглядеть следующим образом:
  
   у вас были нарциссичные родители, которые делали вас ответственными за их чувства;
   ваши родители предъявляли к вам высокие требо­вания;
   вы испытывали абьюз, когда ваши границы нарушались и вас подвергали сексуальному или иному на­силию;
   вас заставляли делать то, что вам не хотелось;
   в семье не было каких-либо правил, вам никогда ни в чем не отказывали, или у вас было слишком много власти;
   ваши родители не воспринимали своих детей как самостоятельных, обособленных от них людей, которые могут думать своей головой.
  
  Как границы связаны с тревожностью
  
  В ходе терапии сразу становится очевидно, что у Келли проблемы с границами. Она приходит на сессии слишком рано или слишком поздно, часто забывает оплатить счет, непрерывно задает вопросы обо мне, словно ей невыносима мысль о том, что она чего-то обо мне не знает, или о том, что между нами есть какие-то тайны или отличия.
  
  Терапия — мир с очень жесткими границами; вы приходите и уходите вовремя, сессия начинается в одно и то же время каждую неделю, счет необходимо оплачивать каждый месяц, акцент в беседе делается на пациента, а не на меня. Эти правила существуют не просто так: границы обеспечивают людям безопасность. Приятно осознавать, что каждую неделю вы приезжаете на ту же сессию, в то же время, что терапевт всегда будет ждать вас, что ничего, как правило, не меняется. Чем-то это напоминает надежную базу в ранней привязанности, возникающей между матерью и ребенком: если терапевт заслуживает доверия и последователен, это внушает нам уверенность, что нас окружат вниманием и заботой, предоставят эмоциональную поддержку, и тогда мы сможем рискнуть и открыться. Когда люди проверяют границы, как Келли, это обычно означает, что никто не дал им пример правильных границ.
  
  Я спрашиваю ее, какие границы были у нее дома, в дет­стве. Она смеется и отвечает:
  
  — Какие границы? Мама — моя лучшая подруга, — объяс­няет она. — Мы как один человек.
  
  Мама Келли испытывала сильную тревогу в первые годы жизни дочери. Когда ее супруг умер всего через несколько месяцев после рождения Келли, она посвятила всю себя тому, чтобы стать хорошей мамой. Ей пришлось решать все проблемы в одиночку, и смерть супруга вызвала у нее чув­ство покинутости. Решив доказать самой себе, что она хорошая мама, она делала все возможное, чтобы добиться любви Келли. В каком-то смысле это сработало: они стали лучшими подругами, рассказывали друг другу обо всем, у них не было тайн.
  
  Хотя отношения мама — дочь в стиле сериала «Девочки Гилмор» кажутся идиллическими, у них есть и темная сторона. Никакой личной жизни. Мама открывала дверь спальни дочери без стука, заходила в ванную, когда Келли сидела на унитазе, заставляла Келли чувствовать себя виноватой, если та просила дать ей возможность уединиться или выражала какую-либо потребность, отличную от по­требностей мамы. Поскольку маме отчаянно хотелось эмоциональной близости и она остро реагировала на любое отвержение, Келли считала себя ответственной за ее счастье. Со временем она утратила способность говорить «нет», и у нее появилась серьезная тревожность. Затем, когда Келли было около восьми лет, ее мама стала ходить на свидания, и это лишь усилило тревожность Келли. Мама возвращалась домой со свиданий, уютно устраивалась на диване вместе с Келли и, хотя Келли была слишком мала, чтобы понять ее, подробно рассказывала ей о своей интимной жизни, словно они подростки.
  
  Когда детей вынуждают взрослеть слишком быстро, это может вызвать тяжелую форму тревожности. Слушать взрослые разговоры или ощущать ответственность за чувства своих родителей — само по себе нарушение границ. Такие дети могут также стать созависимыми в своих взрослых отношениях. Возможно, именно это Келли имеет в виду, когда говорит: «У меня нет кожи». Словно нет барьера между ней и ее мамой, никакой уединенности, никаких границ.
  
  Теперь, в терапевтическом кабинете, Келли делает то же самое со мной: не уважает границы терапии — вероятно, потому, что ее никогда не учили, как это делается. Мы подробно обсудим умение проводить границы в разделе, посвященном созависимости, где вернемся к Келли, и вы узнаете, как она исцелилась от тревожности.
  
   Упражнение
  
   Вспомните, когда последний раз вы испытывали тревожность.
  
   Проявляйте любопытство. Прислушайтесь к своей тревожности как к сигналу о заблокированных чув­ствах и проявите любопытство. Для этого следует повременить с суждениями. Вместо того чтобы бороться с тревожностью или избавляться от нее, по­пробуйте прислушаться к ней с сопереживанием, словно это маленький ребенок, который хочет рассказать вам о своих проблемах.
  
   Анализируйте. На самом деле тревожность — признак того, что нужно дать выход каким-то другим чувствам. Вместо того чтобы наказывать себя, когда мы чувствуем тревогу, мы можем увидеть в ней полезный намек на то, что где-то в глубине есть чувство, которое необходимо принять и выразить.
  
   Чувствуйте. Попробуйте докопаться до причин своих эмоций. Что их вызвало? На какие еще чув­ства и ощущения следует обратить внимание? Когда вам тревожно, постарайтесь найти тихое место, где вы смогли бы закрыть глаза и сосредоточиться на теле. Просканируйте его от головы до пальцев ног. В каком месте вы чувствуете тревогу? Представьте, что вы вскрываете это место и смотрите, что еще там спрятано. Острая печаль или пульсирующий гнев? Радостное предвкушение или страх? Можно испытывать сразу несколько чувств; иногда это приводит в замешательство, когда нас охватывают одновременно возбуждение и страх или гнев и радость. Совершенно нормально испытывать несколько эмоций одновременно. Вместо того чтобы осуждать себя, просто позвольте этим чувствам проявиться.
  
   Действуйте. Как бы вы успокоили себя, если бы были ребенком? Вместо того чтобы злиться или раздражаться на тревогу, попробуйте дать себе то, в чем вы бы нуждались, если бы были напуганным малышом. Что бы вы могли сделать, чтобы почувствовать защищенность? В данной ситуации можете ли вы провести границы, которые подарили бы вам эмоциональную опору?
  
  Наши триггеры — это наши учителя
  
  Я, конечно, не утверждаю, что все читатели, страдающие от тревожности, пережили такой же опыт, как Келли. Возможно, ваши родители совершенно непохожи на маму Келли — они холодные и отстраненные или избегают своих чувств, и это вызвало у вас другой вид тревожности. У каждого свои причины. Чтобы исцелить тревожность, необходимо найти ее причину, осмыслить то, что за ней скрывается, а затем сделать все необходимое, чтобы почувствовать себя защи­щенным.
  
  Итак, вместо того чтобы бороться с тревожностью, подумаем, как изменить ваше отношение к ней. Задача тревожности — не допустить, чтобы вам снова сделали больно. Это признак того, что нужно провести границы, что вы не контролируете ситуацию или что те или иные события из вашего прошлого требуют внимания. Похоже на клише, но перестаньте ненавидеть тревожность, ведь она та часть вашей личности, которая пытается уберечь вас от опасности.
  
  Постарайтесь отблагодарить ее и напомните ей, что вы теперь в безопасности и ей больше не нужно беспокоиться. Попытки избавиться от симптомов тревожности, как правило, не дают результата, поскольку симптомы появились неслучайно: они служат конкретной цели. Именно поэтому, вместо того чтобы бороться с тревожностью, постарайтесь понять ее. Проявите к ней сопереживание и вежливо объясните, что она больше не нужна.
  Что помогло Келли
  
  Через несколько месяцев Келли наконец сбавляет обороты. Она начинает приходить на сессии вовремя и платить мне каждый месяц. Она перестает задавать мне столько личных вопросов. Впервые я замечаю перемену, когда она приезжает вовремя, садится, делает глубокий вдох и откидывается на спинку стула.
  
  — О чем поговорим сегодня? — спрашивает она весело.
  
  Обычно ее тревожные размышления начинаются еще до того, как она успевает сесть. Сегодня она молчалива, собранна, спокойна.
  
  — Что-то изменилось, — говорю я.
  
  Она поднимает на меня глаза.
  
  — Да, как ни странно, я совершенно не волнуюсь. — Она задумывается на мгновенье. — Это плохо?
  
  Я смеюсь.
  
  — Вы тревожитесь о том, что больше не тревожитесь.
  
  Она тоже смеется, и я замечаю легкость, непринужденность между нами. Что-то в ней действительно меняется.
  
  
  
  Больше всего Келли помогло то, что она изменила свое отношение к тревожности. Вместо того чтобы воспринимать ее как страшное несчастье, от которого надо избавиться, Келли стала уделять ей внимание, прислушиваться к тому, что она пытается сказать.
  
  — Она сопровождает меня с самого детства, — рассказывает Келли, — когда жизнь была очень нестабильной и моя мама постоянно переживала. Я всегда ждала, что произойдет что-то плохое, просто потому, что моя мама была постоянно на нервах.
  
  Возможно, тревожность, которая выработалась у Келли, отчасти отражала переживания ее мамы, а отчасти была внутренним голосом, который помогал ей чувствовать себя в безопасности, когда ей было страшно.
  
  — Значит, она пытается помочь мне? Моя тревожность?
  
  Я кивнула, и Келли нахмурилась. Она никогда не задумывалась об этом: оказывается, тревожность пытается защитить ее, а не испортить ей жизнь. Но, защищая ее, она теперь приносит больше вреда, чем пользы.
  
  Понять, почему появилась тревожность, — первый шаг к тому, чтобы изменить ситуацию. Вместо того чтобы бороться с ней, обвинять или даже ненавидеть ее, нужно осознать, что тревожность — отражение напуганной стороны вашей личности, и проявить к ней сострадание. Оно необходимо ей, чтобы почувствовать себя защищенной и наконец чуть ослабить бдительность.
  
  По мере того как мы обсуждали прошлое Келли, кроме тревожности, которая до сих пор преобладала, стали всплывать и другие чувства. Келли призналась, что часто злилась на свою маму, хотя считала, что мама слишком хрупкая и не выдержит ее гнева. Отсутствие личного пространства, навязчивость, требования, возложенные на нее, — все это с годами накапливалось, а безопасного способа выказать свое раздражение у нее не было. Это здоровый гнев, он позволил Келли постепенно, шаг за шагом, добиться независимости и научиться выражать свое мнение, даже если оно отличается от мнения мамы. С его помощью Келли смогла провести границы относительно того, как часто они будут обедать вместе с мамой (не каждый день, а дважды в неделю) и о чем станут говорить (а еще Келли прекращает разговор, как только замечает, что маме хочется рассказать о своих свиданиях). Кроме того, гнев помог Келли постепенно научиться самостоятельно принимать решения (вежливо и с любовью напоминать маме, что она уже взрослая, что она благодарна за ее заботу, но все решения будет принимать сама). Эти границы помогли Келли почувствовать, что она контролирует свою жизнь, словно теперь она хозяин положения. Ощущение, что вы контролируете свою жизнь, а не выполняете прихоти других людей, укрепляет внутреннее чувство уверенности и силы.
  
  — Моя кожа стала потолще, — заявила Келли однажды, после того как решила записаться на занятия живописью и в связи с этим съехать из маминого дома. — Мне кажется, я стала намного более стойкой.
  
  На одной из последующих сессий, когда спокойных дней стало больше, чем тревожных, Келли задала мне вопрос:
  
  — Я не понимаю, почему наши встречи помогают, то есть я не понимаю, в чем состоит терапия. Я стала намного спокойнее и переживаю меньше, но, хоть убейте, до меня не доходит, что именно мне помогло.
  
  Я улыбнулась. Это частый вопрос, и я сама не раз задавалась им, потому что помогает сочетание разных факторов, здесь нет одного решения. Если бы меня попросили объяснить, что помогло Келли, я бы сказала, что это осмысление ее чувств, связанных с прошлым, принятие того, что она не может контролировать в настоящем, и достижение максимальной стабильности через умение проводить границы и отстаивать свои потребности, благодаря чему будущее кажется не таким страшным, как раньше.
  
  Но все равно, когда мы сводим все к одному решению — прочувствовать свои чувства, провести границы, успокоить свою нервную систему, — мы упускаем важнейший аспект, почти что волшебный компонент, который сложно сформулировать словами: сами терапевтические отношения.
  
  Неслучайно Келли стала проводить границы в своей жизни именно тогда, когда привыкла к ограничениям терапии. Она еще не встречала людей, которые могли выслушать и вынести все ее чувства. Для нее это было внове — безопасные, надежные отношения с человеком, который не хотел стать с ней единым целым, был достаточно сильным, чтобы пережить ее гнев и страх, поощрял ее независимость и подавал пример правильных границ. Я не хвастаюсь и не пытаюсь приписать себе всю ту тяжелую работу, которую проделала Келли, но я знаю по собственной терапии, насколько важны отношения с человеком, который может оказать вам эмоциональную поддержку и помочь почувствовать себя защищенным, особенно если вы еще никогда этого не испытывали.
  
  Вот почему быстрого исцеления не существует и сложно резюмировать суть терапии в нескольких кратких пунктах. Помогает именно новый опыт. Мы не можем вылечиться за один день. Не ждите чудесного озарения, когда все вдруг изменится и ваша тревожность исчезнет в мгновение ока. Наоборот, исцеление похоже на один хороший день, за которым идет целая вереница плохих, а потом вдруг опять хороший… пока однажды вы не заметите, что после вашей последней панической атаки или приступа тревожности прошло довольно много времени. Исцеление происходит незаметно, ненавязчиво, без лишних эмоций. И конечно, это не означает, что вы больше никогда не испытаете тревогу.
  
  Тревожность Келли не исчезла полностью, она все еще напоминает о себе в моменты сомнений и стресса, и это совершенно естественно. Но теперь Келли знает, что, когда мысли не дают ей покоя и в ней поднимается паника, это признак того, что нужно притормозить, задуматься о том, что происходит в ее жизни, обратить внимание на свои чувства, скорректировать границы и сделать все возможное, чтобы обрести твердую почву под ногами и успокоиться.
  Рекомендации, как унять тревожность здесь и сейчас
  
   Сосредоточьтесь. Сделайте все возможное, чтобы ощутить контроль: перечислите вещи в комнате, сделайте что-то руками, обратите внимание на звуки, по­трогайте предметы вокруг себя.
   Дышите. Выдох должен быть длиннее, чем вдох, это позволит успокоить нервную систему.
   Расскажите кому-то. Если держать все в себе, проблема усугубится. Расскажите, что вы чувствуете, человеку, которому вы можете доверять, и это поможет вам успокоиться.
   Запишите. Набросайте все свои тревожные мысли на листе бумаги, чтобы они не крутились у вас в голове. Без фильтров, просто выскажитесь.
   Двигайтесь. Выплесните энергию физически, через свое тело: сходите на прогулку, потанцуйте в своей комнате, позанимайтесь боксом, покричите в подушку. Дайте выход своим чувствам, выразив их через любые физические движения, которые вам нравятся.
   Подумайте. Когда успокоитесь, подумайте, что вызвало у вас тревожность и не прячутся ли за ней какие-либо другие чувства.
  
  
  
  Эти методы помогут вам снять тревогу, когда она возникнет, но вряд ли помешают ей вернуться. Они направлены лишь на верхушку айсберга — помогают здесь и сейчас. Но чтобы действительно ослабить тревожность на длительный срок, нужно докопаться до ее глубинных причин.
  Глава 3
  Травма, стресс и нервная система
  Почему я не могу расслабиться и как исцелиться от травмы
  
  Тикают часы. Крошечный солнечный зайчик поблескивает в углу под потолком. За окном гудит мотор. Раздаются шаги — это сосед зашел в ванную. Неподалеку завывает сирена. Эрлон громко вздыхает. Он решается взглянуть на часы. Четыре часа утра. Он снова вздыхает, на этот раз с явной досадой, и переворачивается на бок. Он так и не заснул, уже пятую ночь подряд.
  
  Постепенно комнату заливает солнечный свет, и послед­ствия очередной бессонной ночи дают о себе знать. Голова гудит, веки тяжелые, руки и ноги словно свинцом налились. Настроение хуже некуда; Эрлон подавлен и раздражен, он вот-вот разрыдается.
  
  Отсутствие сна разрушает его иммунную систему. Почти каждую неделю у него насморк, то и дело появляются беспорядочные высыпания, головные боли настигают его в самые неподходящие моменты — часто во время напряженной работы, когда он не может бросить все и по­ехать домой. Он вялый, у него все болит, он почти постоянно болеет и никогда не чувствует себя настолько хорошо, чтобы выложиться на сто процентов на работе или в других сферах.
  
  Все в жизни Эрлона было бы хорошо, если бы организм не подводил его.
  
  Он пытается выяснить причину. Обойдя немало врачей, он попадает в бесконечную череду осмотров, где ему дают новые рецепты от проблем, которые он не может даже сформулировать. Ему диагностировали адреналиновую усталость, недостаток витаминов, дисбактериоз кишечника, различные аллергии. Не успевает он разобраться с одним симптомом, как появляется новый, как в игре Whac-a-Mole4.
  
  Он страдает каждый день, не понимая, что происходит.
  
  Во время одного из мрачных периодов невольного бодрствования он слушает подкаст о стрессе и физическом здоровье. Отчаянно желая поправиться, он под влиянием момента записывается на прием к психотерапевту. Одна сессия точно не повредит. По мере приближения назначенного дня тревога все глубже закрадывается в сердце, внушая целый список причин, по которым терапия не сработает. За десять минут до сессии Эрлон отменяет ее. Он не из тех, кто ходит на терапию, — ему не нужна такая помощь. К тому же у него физическая проблема, какой смысл в разговорах? Ему нужно решение, а не болтовня.
  
  Еще год он тратит на поиски ответа, но болезни и стресс лишь усугубляются. Головные боли становятся более сильными и частыми. Почти каждую неделю он подхватывает тот или иной вирус, вызывающий ОРЗ. Он почти не спит, просыпается с красными глазами и в мрачном настроении. Наконец, перепробовав все, он поддается уговорам своей женщины и записывается к психотерапевту. Он слишком устал, чтобы возражать. Терять ему нечего.
  Почему мы болеем из-за стресса
  
  Вы замечали, что после напряженного периода в жизни вы часто кашляете и утром вам тяжело встать с кровати? Возможно, вы много работали, вкалывали с утра до вечера, не высыпались и свалились с гриппом. Словно ваше тело говорит вам: «Хватит, теперь нам нужно отдохнуть и восстановиться». У каждого свои особенности: у кого-то бывают тяжелейшие головные боли, бессонница, боли в животе и проблемы с пищеварением. Ваш организм говорит, что вам нужен перерыв.
  
  Что происходит, если стресс становится постоянным? Когда мы годами подвергаемся стрессу и нескольких дней в постели недостаточно, чтобы успокоиться? Постоянный стресс может привести к новым хроническим болезням, таким как аутоиммунные нарушения, рак, диабет, инфаркт и инсульт.
  
  Все, что происходит с нами, хранится в нашем организме — и позитивное, и негативное, — даже если мы не помним об этом. Наше тело — сосуд, впитывающий в себя все, через что мы проходим. По мере того как мы проживаем нашу жизнь, наш организм постоянно адаптируется, чтобы выжить.
  
  Как мы говорили, при сильной травме нарушается связь между нашим сознанием и телом, и все сложные мысли, чувства и воспоминания подавляются в бессознательном. Но даже если сознание забудет негативный опыт, тело не забывает его никогда. Мысленно вы можете быть совершенно спокойны, словно прошлое нисколько не по­влияло на вас, но ваше тело расскажет совершенно другую историю.
  Вы застряли в режиме страха?
  
  В своем бестселлере «Тело помнит все» психиатр Бессел ван дер Колк[7] подробно рассказывает о воздействии травмы на организм, а также предлагает множество методов исцеления.
  
  Он объясняет, что травма, по сути, колоссальный шок для системы. Когда мы испытываем страх, наш организм активирует ту или иную реакцию на страх и вырабатывает адреналин, кортизол и другие гормоны стресса.
  
  Чтобы ослабить шоковое состояние и отключить реакцию на страх, необходимо осмыслить свои эмоции. Однако если шок не получает выхода — а такое часто бывает, — это состояние застревает в теле и бессознательном, из-за чего нервная система не выходит из режима страха. Если вам не дали возможности осмыслить свои чувства после травмы, они не высвободились из вашего тела, и ваша нерв­ная система остается в состоянии повышенной активности.
  
  Если вы постоянно испытываете страх и настороженность, то не видите разницы между реальной и воображаемой угрозой. Ваша нервная система, как гиперчувствительная сигнализация, бьет тревогу при малейшем признаке опасности, стимулируя все гормоны стресса и снова провоцируя ту или иную реакцию на страх. Травмированные люди остро реагируют на громкие звуки или очень чувствительны к настроению окружающих. Они никогда не расслабляются, им тяжело сидеть спокойно, они раздражительны и сверх­бдительны, поскольку их нервная система застряла в режиме страха и готова к тому, что в любой момент может случиться что-то плохое.
  Почему людям тяжело завершить цикл стресса
  
  Вы знали, что, если травоядному животному (например, антилопе) удается сбежать от преследующих его хищников (например, львов), все его тело дрожит от страха? В своей книге «Пробуждение тигра — исцеление травмы»[8] доктор Питер Левин отмечает, что дикие звери обычно не страдают дисрегуляцией нервной системы, как люди. Он пришел к выводу, что антилопы дрожат, чтобы дать выход адреналину и гормонам стресса, которые выработались в организме из-за состояния шока. Когда дрожь прекращается и гормоны стресса покидают организм, антилопа вскакивает на ноги, отряхивается и продолжает заниматься своими делами как ни в чем не бывало. Цикл стресса завершен.
  
  У людей все не так просто. Если наши чувства невозможно высказать или выразить, мы прячем их, поскольку очень боимся, что из-за них нас отвергнут, — особенно если наши родители не интересовались нашими чувствами или не умели контролировать собственные.
  
  В детстве мы гораздо более уязвимы и наше ощущение защищенности зависит от других людей. Именно поэтому, если в детстве происходят травмы и у нас нет заботливого родителя, который успокоил бы нас, наша нервная система остается в режиме страха почти всю нашу взрослую жизнь.
  
  Мы можем и не осознавать, что находимся в режиме стресса, поскольку он стал настолько привычным состоянием, что мы даже не замечаем его. Перечислим несколько ключевых признаков нарушения регуляции нерв­ной системы.
  Симптомы нарушения регуляции нервной системы
  
   Нарушение сна (тяжело заснуть и выспаться).
   Головные боли.
   Аутоиммунные заболевания.
   Проблемы с кишечником и пищеварением.
   Нарушение памяти.
   Невозможность расслабиться.
   Тревожность и панические атаки.
   Хроническая усталость.
   Приступы гнева.
   Низкая самооценка.
   Трудности с самоуспокоением.
   Проблемы с кожей, воспалительные процессы.
   Зависимости.
   Пищевые нарушения.
   Эмоциональная опустошенность и апатия.
   Трудность с тем, чтобы усидеть спокойно.
   Хроническая боль.
   Катастрофизация.
   Частые болезни.
   Сверхбдительность — нервозность или чрезмерная чувствительность к громким звукам.
  
  
  
  Если вы испытываете какие-либо из перечисленных симптомов без конкретных физических причин, это может быть признаком того, что ваш организм переживает гораздо более сильный стресс, чем вам кажется. Нередко проблемы с физическим здоровьем говорят о следующем: тело выражает то, что не может выразить сознание. Длительное пребывание в режиме стресса влияет на нашу иммунную систему, а значит, нам тяжело сопротивляться заболеваниям. Множество исследований указывает на связь между высоким стрессом, травмой и проблемами с физическим здоровьем, такими как рак, диабет, инсульт и инфаркт, аутоиммунные нарушения, проблемы с пищеварением или со сном и т. д.[9] Даже если вы не осознаете, что испытываете стресс или пережили травму, вполне возможно, что ваш организм говорит вам то, чего вы не хотите слышать. Именно поэтому, вместо того чтобы игнорировать его, попробуйте прислушаться к тому, что он пытается сказать.
  
   ПРИВЯЗАННОСТЬ И НЕРВНАЯ СИСТЕМА
  
   Не всегда причину стресса следует искать в одном травмирующем событии — когда вы попали в аварию, или вас ударили, или на вас накричали. На нервную систему также влияют стили привязанности.
  
   Безопасные отношения необходимы для защиты детей, поскольку они неспособны регулировать себя в ранние годы жизни. Если родители достаточно хорошие, происходит со­вместное регулирование, когда родители помогают детям управлять их эмоциональным состоянием, чтобы те научились успокаиваться самостоятельно, когда вырастут. Ненадежные виды привязанности могут привести к неадекватному совмест­ному регулированию нервной системы и нарушениям в ее работе во взрослом возрасте.
  
   Это особенно верно, если причина стресса — сами родители. Когда обычная реакция на стресс — обратиться за помощью к родителю — невозможна, дети не могут управлять своими чувствами без помощи внешних инструментов (еды, диссоциации, подавления, избегания, чрезмерной эмоциональности). Поскольку дети еще находятся в процессе развития, неадекватная регуляция в этом возрасте может оказать значительное воздействие на мозг, нервную систему и физическое здоровье.
  
  Нервная система Эрлона
  
  Уже на одной из первых сессий я замечаю, насколько сильно Эрлон напуган. Он рассказывает об одном случае на работе. Он делал презентацию для клиента, как вдруг на него навалилась мигрень. Перед глазами все поплыло, но он продолжал, молясь, чтобы никто не заметил, как у него вспотели подмышки и как он морщится от каждого слова. Когда он рассказывал мне о суровом взгляде, которым наградил его босс, кто-то позвонил в дверь. Эрлон вздрогнул. Он резко вздохнул и сел прямо. Кровь отлила от его лица. Словно лев прорычал или бомба взорвалась. Он посмотрел на меня округлившимися от страха глазами, словно ребенок, ожидающий подтверждения, что все будет хорошо.
  
  — Простите, — говорю я ласково, чтобы успокоить его. — Кажется, звонок напугал вас.
  
  — Все в порядке, — отвечает он, вежливо давая понять, что не надо приставать с расспросами. Я с уважением отношусь к его границам и молча жду. Его нижняя губа начинает дрожать. — Думаю, всю свою жизнь я прожил в страхе.
  
  Может показаться, что эти два симптома — нервозность Эрлона и его проблемы с физическим здоровьем — никак не связаны друг с другом, но я думаю, что Эрлон пережил травму, которая вызвала у него хронический страх (то есть у него нарушена регуляция нервной системы), и это, возможно, объясняет его частые недомогания.
  
  Именно поэтому я стараюсь понять, что же так напугало Эрлона.
  Почему мы застреваем в реакции страха
  
  Подобную нервозность можно рассматривать как одно из проявлений посттравматического стрессового расстройства (ПТСР), которое возникает у тех, кто пережил войну, аварию или абьюз. Хотя это действительно травмирующие события, теперь нам известно, что по своей интенсивности травмы бывают разные.
  
  Регуляция нервной системы может нарушиться как из-за Травмы с большой буквы «Т», так и из-за травмы с маленькой буквы. Реакция страха будет сильнее у людей, которые перенесли сексуальный, физический или эмоциональный абьюз или отсутствие родительского внимания, но регуляция нервной системы может быть нарушена и в результате менее тяжелых травм.
  
  Детей может травмировать неудовлетворение их нужд, что при отсутствии должного осмысления способно вызвать чрезмерную реакцию страха. Возможно, вы даже не помните, что в ранние годы жизни с вами произошло что-то плохое, но ваш организм, скорее всего, помнит все.
  
  Если у ваших родителей была нарушена регуляция нерв­ной системы, это тоже может вызвать нарушение регуляции нервной системы у вас. Возможно, один из ваших родителей сам испытывал тревожность или злость или пережил травму. Даже если в вашей жизни не было явной травмы, но вас воспитывал человек, чья нервная система находилась в режиме повышенной активности, это помешало вам научиться успокаиваться и расслабляться, поэтому вы тоже находитесь в режиме повышенной активности. На примере собственной реакции на те или иные события родители внушили вам, что мир — небезопасное место.
  
   Упражнение
  
   Обратите внимание на свое тело: что в нем происходит? Сделайте глубокий вдох и прислушайтесь ко всем ощущениям.
  
   1. Сосредоточьтесь на ощущении безопасности. Вы помните, когда вы чувствовали спокойствие и защищенность? Вспомните, как это ощущалось на физическом уровне. Представьте себя в той ситуации, совершенно расслабленным и беззаботным, и возвращайтесь к этим ощущениям каждый раз, когда вам нужно успокоиться.
  
   2. Вспомните ситуацию, когда вы испытывали стресс. Необязательно серьезную трагедию. Начнем с чего-то попроще. Какие ощущения у вас тогда по­явились? В какой части тела вы их заметили? Что происходит в вашем теле сейчас, когда вы вспоминаете о том случае? Меняется ли ваше спокойное физическое состояние? Дайте свободу любым чувствам, которые возникают. Если хотите плакать — плачьте; если хотите кричать — кричите; позвольте вашему телу сделать то, что ему хочется. Возможно, у вас в голове возникают какие-либо образы или слова. Обратите на них внимание, но не судите себя.
  
   3. Когда будете готовы, вернитесь к ощущению защищенности и сосредоточенности. Обратите внимание, как меняется ваше тело. Вы чувствуете, что расслабляетесь? Какие изменения наблюдаются в дыхании, в области груди и других областях напряжения? Не спешите и позвольте своему телу войти в состояние покоя.
  
   Это упражнение — первый шаг к переходу от стресса к безопасности. Позволив себе осмыслить чувства, вызванные стрессовым событием, вы даете выход гормонам стресса — словно дрожащая антилопа, — а затем позволяете своему телу вернуться к защищенности и покою.
  
   Это упражнение можно использовать после стрессового события, чтобы сразу же проанализировать его и не позволить своему организму застрять в реакции страха. Его также можно использовать для осмысления прошлых травмирующих событий, но рекомендую делать это вместе с профессионалом, который поможет вам почувствовать себя по-настоящему защищенным и осмыслить травму медленно, в безопасной обстановке.
  
  Как Эрлон начал исцеляться
  
  Узнав про реакцию страха, Эрлон пришел к выводу, что его нервная система находилась в состоянии повышенной активности всю его жизнь. Спать для него опасно. В это время он наиболее уязвим и не может защитить себя. Вместе мы выясняем, что организм не позволяет ему заснуть, потому что нужно держать ухо востро: вдруг что-то случится.
  
  Его процесс исцеления состоит из множества этапов. Мы обсуждаем пугающие события, которые произошли с ним в детстве. Как он ходил на цыпочках вокруг своего отчима, старался говорить и делать все правильно, чтобы не рассердить его. Как сердце уходило в пятки, когда он слышал хруст гравия под колесами подъезжающего автомобиля. Как он закрывался одеялом с головой, чтобы не слышать, как внизу бьется стекло и кричит его мама.
  
  Мы стараемся помочь сознанию и организму Эрлона понять, что никакая опасность ему больше не грозит. Прежде всего, важно, что он рассказал свою историю. Отчасти потому, что он еще никогда не говорил о себе в контексте самоанализа, и отчасти потому, что нам нужно создать безопасные, доверительные отношения, прежде чем он начнет проводить связи между своей историей и мучительными чувствами, запертыми в его теле. Затем он учится прислушиваться к телу. На каждой сессии я спрашиваю его, что происходит на физическом уровне, что он чувствует и где скопилось напряжение. Сначала ему тяжело — он чувствует по большей части тревогу и нервозность, не может подолгу отслеживать свои чувства, — но со временем становится проще. Он начинает замечать страх в области затылка, ощущение паники и покалывание в пальцах. Он также замечает приятные ощущения: тепло в области груди, покой и безмятежность, когда он прислоняется к спинке стула.
  
  Научившись прислушиваться к своему организму, Эрлон использует этот навык и за пределами терапевтического кабинета. Он пользуется приложением для развития осознанности и присоединяется к группе по дыхательным упражнениям, где час в неделю работает над дыханием и физическим расслаблением. После этих сессий его сон становится чуть более глубоким. В течение дня он чаще обращает внимание на физические ощущения, замечает моменты, когда чувствует себя более напряженным и нервным, а также более расслабленным.
  
  После нервозного дня, как он говорит, он делает над собой осознанное усилие, чтобы прийти домой и заняться дыхательными упражнениями или сходить на прогулку и успокоиться. На работе он тоже замечает эту нервозность. Когда обстановка накаляется и эмоции захлестывают его, он делает пятиминутный перерыв и старается дышать глубоко (спрятавшись в туалете) или идет прогуляться вокруг квартала.
  
  Исцеление происходит не сразу. Эрлон приходит на терапию с гудящей головой после целой недели бессонных ночей, переживая, что все его усилия ни к чему не приводят.
  
  — Я понимаю, что вы расстроены, — говорю я, — но вы прожили в страхе всю свою жизнь. Наберитесь терпения.
  
  Он не сдается, и медленно, практически незаметно для нас обоих, его состояние начинает улучшаться. И вот впервые за многие годы ему удается поспать целых восемь часов.
  Как исцелиться от травмы
  
  Прежде всего важно понимать, что глубокое исцеление от травмы возможно. Ее осмысление может навсегда изменить вашу жизнь. Это не значит, что вы полностью освободитесь от влияния тяжелого прошлого. Мы не можем упразднить травму, но мы можем найти способ приспособиться к ней и жить счастливо.
  
  Люди часто спрашивают меня, как исцелиться от травмы и сколько времени это занимает. Сложно ответить однозначно, поскольку исцеление — многогранный процесс и для разных людей эффективны разные методы. Каждый, кто пережил травму, по-своему реагирует на триггеры и лечение. Даже для одного человека невозможно подобрать одно конкретное лечение, которое решит все его проблемы, — исцеление часто представляет собой сочетание разных практик, направленных и на тело, и на сознание.
  
  Первый шаг — признать, что травма произошла. Если это слово кажется слишком сильным для описания того, что с вами случилось, можете назвать это иначе. Возможно, некоторые ваши потребности в детстве не были удовлетворены. Важно признать, что прошлое повлияло на вас.
  
  Вторая задача — понять, что находиться в вашем теле вполне безопасно, и принять свои подавленные чувства. Прислушавшись к своим чувствам и воспоминаниям, заключенным в вашем теле, вы позволите им обрести свободу. Чтобы выйти из режима страха, в котором застряла ваша нервная система, ваше тело должно поверить, что теперь оно в безопасности, что прошлая опасность исчезла. Вербализировав то, что с вами произошло, вы восстановите разрушенную связь между телом и сознанием и сможете реинтегрировать чувства, которые вы заперли на замок.
  
  Даже если вы не помните травму, ваше тело, скорее всего, ее помнит. Обратив внимание на ваши физические ощущения и дав волю любым чувствам, которые всплывают на поверхность, вы сможете освободиться от травмы.
  
  Хотя очень полезно осмыслить то, что с нами произошло, одних разговоров недостаточно. Чтобы по-настоящему проработать травму, нужно физически настроиться на нее. Обсуждать травму, не прочувствовав ее, не всегда эффективно, поскольку в теле заперты именно бессознательные чувства, которые вы стремитесь высвободить.
  
  В книге «Тело помнит все» Бессел ван дер Колк пишет, что тело нуждается в переживаниях, глубоко и бесспорно противоречащих беспомощности, гневу и краху, которые являются результатом травмы.
  
  Когда вы сможете прочувствовать подавленные эмоции и увидите, что ничего плохого не происходит, ваше сознание и тело поймут, что больше нечего бояться, и начнут выходить из режима страха.
  Три золотых правила для исцеления травмы
  
   Не спешите. Поскольку вам надо почувствовать себя в безопасности, чтобы по-настоящему прочувствовать эмоциональную боль, исцеление может занять немало времени. Торопиться не следует. Приоритет — убедиться, что вы чувствуете себя защищенным и не находитесь на пределе душевных сил. Для этого, возможно, придется по несколько раз прорабатывать одни и те же моменты, но с каждым разом вы будете заходить все глубже и лучше понимать свои чувства.
   Не допускайте повторной травматизации. Тяжело возвращаться в прошлое и подробно вспоминать, что произошло, снова перегружая нервную систему; иногда появляется такое ощущение, что травма повторяется вновь. Осмысление — это не столько воспроизведение травматических событий, сколько высвобождение всех чувств и образов, связанных с прошлым. Часто не следует снова и снова прокручивать в голове прошлые события; иногда триггером для вас может стать то, что происходит в вашей сегодняшней жизни. Вместо того чтобы возвращаться в прошлое через травму, можно поработать с чувствами, которые вы испытываете здесь и сейчас.
   Обратитесь за помощью. Нелегко справиться с травмой одному. Хотя только вы можете по-настоящему исцелить себя, очень полезно разделить свой опыт с другим человеком, который создаст для вас безопасные условия. Нередко мы подавляем чувства, поскольку усвоили, что небезопасно проявлять уязвимость в общении с другими людьми. Сам факт, что вы даете волю этим чувствам в присутствии другого человека, поможет вам снова почувствовать себя в безопасности.
  
  Рекомендации, как почувствовать себя в безопасности на физическом уровне
  
   Сорегулирование. В терапии присутствие человека, который может выслушать вашу боль, а также обуздать и сдержать ее, очень помогает успокоить вашу нерв­ную систему. Когда вы видите, что терапевт спокойно выслушал вас, не разозлился и не прогнал вас за то, что вы проявили уязвимость, ваши тело и разум начинают понимать, что в этих чувствах нет ничего плохого и не нужно больше жить в страхе. Когда родители регулируют чувства своих детей, последние со временем учатся делать это самостоятельно. Если вы пережили травму, возможно, вы так и не научились регулировать свои чувства. В терапии происходит примерно то же самое, когда вы сорегулируете их вместе с терапевтом, обучаясь методам, которые затем помогут вам успокаиваться без посторонней помощи.
   Дыхание. Любые медленные практики осознанности, такие как йога, дыхательные упражнения и медитация, помогают успокоиться и выйти из режима страха. Один из проверенных способов успокоить нервную систему — сделать выдох дольше, чем вдох. Вдохните на четыре счета, а выдыхайте на восемь. Когда вы испытываете стресс, дышите таким образом в течение десяти минут и сами увидите, насколько спокойнее вы себя почувствуете.
   Движение. Я имею в виду не спорт, хотя он тоже приносит огромную пользу психическому и физическому здоровью; я имею в виду, что надо позволить вашему телу выразить чувства. Например, покричать, поколотить подушку или поорать в нее. Или, наоборот, замедлиться, обнять себя и проявить нежность. Или же побегать, чтобы воспроизвести реакцию бегства. Позвольте своему телу двигаться так, как оно хочет. Вспомните антилопу, которая дрожит, чтобы выпустить гормоны стресса. Если вы чувствуете себя глупо, ничего страшного: оно того стоит.
   Прикосновения и массаж. Знакомясь со своим телом заново, прикасаясь к себе или позволяя другим людям прикоснуться к вам, вы привыкаете к мысли, что находиться в вашем теле безопасно, и призываете его расслабиться и настроиться на более управляемое, спокойное состояние. Это могут быть объятия с человеком, которому вы доверяете, профессиональный массаж или прикосновения к себе, когда вы обнимаете и гладите себя сами.
  
  
  
  Наконец, важная часть исцеления — осознать, что мы никогда полностью не исцелимся и нам нужно заботиться о своих ранах с состраданием и пониманием, а не критиковать себя. Такое осознание помогает, например, на шумной вечеринке найти возможность провести десять минут в тишине и одиночестве или больше не брать на себя слишком много напряженной работы, вместо того чтобы сравнивать себя с людьми, которым якобы все дается легко. Вполне возможно, что нам никогда не удастся забыть травмирующий опыт, но мы можем принять его и научиться с этим жить.
  Глава 4
  Зависимость
  Почему я не могу остановиться
  
  Первое, что Лана делает, когда заходит в мой кабинет, — достает телефон и отправляет короткое электронное письмо, прежде чем мы начнем. Мне кажется, это неуважительно по отношению ко мне, зато дает мне возможность приглядеться к ней: темно-серый деловой костюм, каблуки, зачесанные назад волосы, сосредоточенный, строгий взгляд под сдвинутыми бровями. Второе, что она делает, — спрашивает, можно ли сократить сессии до тридцати минут вместо обычных пятидесяти. У нее сейчас большая загрузка на работе, и она сомневается, что сможет потратить целый час.
  
  Что Лана говорит мне на самом деле? Она говорит, что работа важнее, чем терапия, что это не приоритет, что она хочет контролировать время, проведенное в моем кабинете. Терапия часто начинается с подобного противоборства: иногда людям нужно проверить ваши границы, чтобы убедиться, что вам можно доверять и что вы не прогнетесь под давлением. Хотя на первый взгляд кажется, что для Ланы было бы лучше, если бы я подстроилась под нее, на самом деле она хочет, чтобы я показала ей, что со мной безопасно, что здесь есть четкие границы, что она не может командовать в моем кабинете.
  
  Я говорю ей, что сессии длятся пятьдесят минут. Она закатывает глаза, но обещает, что попробует остаться на полноценную сессию, — значит, первую проверку границ я прошла.
  
  Затем она недвусмысленно говорит мне, что у нее нет никаких проблем. Она ведет здоровый образ жизни, редко употребляет алкоголь, никогда не курила, занимается спортом трижды в неделю и очень серьезно относится к своей работе. Нелегко быть женщиной в юриспруденции, где преобладают мужчины, но благодаря своему трудолюбию она стала высокоуважаемым адвокатом. Ее все боятся, заявляет она с гордостью. Я их понимаю. Мне тоже немного не по себе. Я этого не говорю, конечно, а молча слушаю ее. С годами нагрузка выросла, и работа стала единственным занятием в ее жизни. Лана не высыпается. Она встает в шесть, чтобы пораньше приехать в офис, и покидает его около девяти вечера (если повезет).
  
  — Я пришла из-за Энтони, — поясняет она.
  
  Ее партнер, Энтони, считает, что она не уделяет внимания ему и их мальчикам. Он почти не видит Лану; дети спрашивают, почему мама не ужинает с ними и не приходит на их футбольные матчи.
  
  «Я не хочу быть отцом-одиночкой, — говорит он ей, — но именно так я себя чувствую». Энтони не хочет развода, хотя у него не останется выбора, если она не сумеет провести более здоровые границы на работе. Именно поэтому Лана и пришла: нехотя, чтобы спасти свой брак. Самой ей вовсе не хочется работать меньше.
  
  Когда она первый раз опоздала на двадцать минут, я не стала делать из мухи слона. Она не могла уйти со встречи; больше такого не случится. Сессия длится тридцать минут, как она и просила. После второго и третьего раза я тоже не выражаю никакого недовольства и жду, сумеет ли она привыкнуть к графику и приходить вовремя. Но на четвертый раз это уже превращается в норму, в определенный паттерн поведения. А паттерн поведения в терапевтическом кабинете, как правило, является бессознательным проявлением той или иной проблемы. Но я пока не знаю какой.
  
  Как Энтони, я начинаю чувствовать себя обделенной вниманием, словно ей безразличны я и терапия, и начинаю задумываться, не безразлична ли ей она сама. Если всю свою энергию она вкладывает в работу, ей не нужно думать о себе. Именно поэтому, когда она снова приезжает с опозданием на двадцать минут, я спрашиваю ее, не тяжело ли ей оставаться на полноценную сессию, не старается ли она избежать чего-либо с помощью своих опозданий.
  
  — Нет, — говорит она, — просто работа важнее.
  
  — Важнее, чем вы? — спрашиваю я. — Ведь это время, которое вы могли бы уделить себе.
  
  Она закатывает глаза.
  
  — Вы говорите точь-в-точь как Энтони.
  
  Это не типичный пример зависимого человека, но на самом деле зависимость — любое компульсивное поведение, призванное заглушить психологическую боль. Лана не может перестать работать, иначе, как мне кажется, она останется один на один со своей болью.
  Нейтан
  
  Напротив, зависимость Нейтана более привычная. С юных лет он злоупотребляет алкоголем. Сначала он старался угнаться за остальными, но теперь ему тридцать пять лет, все его друзья уже остепенились, и он единственный, кому до сих пор хочется гулять и веселиться каждые выходные. Работа страдает, у него часто бывает похмелье, и он не раз позорился на офисных вечеринках. Наладить личную жизнь не получается. Вторая половина Нейтана недавно бросила его, поскольку нуждалась в более серьезном человеке, а не таком дуралее. Даже брат Нейтана пытался вмешаться в ситуацию.
  
  Нейтан начал пить в школе, чтобы вписаться в группу. Мальчишки на класс старше невзлюбили его за то, что он был чересчур женственным. Они стали издеваться, говоря, что он похож на девчонку.
  
  — Я учился в школе для мальчиков в девяностые, — сказал он мне. — Никто не хотел со мной общаться.
  
  Буллинг был едва заметным, но очень обидным: ребята хихикали, когда Нейтан входил в класс, отодвигали свои парты подальше от него, всегда выбирали его последним в команду во время спортивных игр.
  
  Друзья отвернулись от него из страха, что их тоже осудят, за компанию. Почти все перемены Нейтан проводил в одиночестве и тоске.
  
  Однажды зачинщик этих издевательств и его банда прокрались в раздевалку, когда Нейтан принимал душ после физкультуры, и спрятали его одежду. Ему стоило большого труда сдержать слезы, когда они хохотали над ним, а он — мокрый, завернувшись в полотенце, — в панике бегал по раздевалке и искал свои вещи. Позже, дрожа от страха в кабинете директора, в грязных трениках из коробки с потерянными вещами, он дал себе слово, что больше никогда не допустит такого. Нужно как-то впечатлить их, показать им, что он «настоящий мужик», достойный общения, крутой.
  
  На следующий день Нейтан пришел в школу с подарком — бутылкой рома из винного шкафа своего отца. В обеденный перерыв мальчики тайком распили за спортзалом приторный, тошнотворный напиток. Нейтану даже не верилось, что его план сработал. Только вчера его унижали, а сегодня он уже пьянствует с крутыми парнями. Они вытерли губы рукавами и спрятали пустую бутылку за деревом.
  
  «Можешь достать еще одну?»
  
  «Конечно», — Нейтан кивнул, словно речь шла о спасении его жизни.
  
  Каждый день он платил пошлину бутылками алкоголя, и вскоре мальчишки приняли его в свою компанию. Если раньше его колотили и высмеивали, то теперь его приглашали на вечеринки. Оскорбительные шуточки по поводу его женственности прекратились. А Нейтан начал пить. Чем непристойнее он себя вел, тем больше они его одобряли. Именно он пил больше всех на каждой вечеринке, купил всем своим друзьям фальшивые удостоверения личности, первым выкурил сигарету. Ему казалось, что с помощью алкоголя он добился уважения и влияния. Однако, конечно же, это далеко не стало решением проблемы. Теперь, когда он повзрослел, люди не уважают его. И когда в баре выключают свет, все расходятся, а он один еще шатается возле стойки, Нейтан чувствует, что на него смотрят именно так, как смотрели в школе, — словно он жалкий неудачник. Но Нейтан уже не может остановиться.
  
  Это и есть зависимость — не сам наркотик и не само поведение, а то, что мы не можем остановиться. Почему так происходит? Почему Лана не может работать меньше, чтобы спасти свои отношения? Почему Нейтан не может прекратить пить, как все ему советуют? Почему я не могла прекратить объедаться?
  
  Мы не можем остановиться, потому что зависимое поведение служит важной цели: оно уберегает нас от боли. Хотя зависимость и чудовищные последствия, вызванные ею, могут привести к гораздо более серьезным проблемам, наш разум считает, что изначальная боль, которую мы притупляем, намного опаснее. Отвлекая себя и отключая сознание, чтобы не замечать скрытой тревожности, мы убегаем от бессознательной истины, которую не хотим признавать.
  Что вызывает зависимость
  
  Чтобы исцелиться от зависимости, необходимо понять, что представляет собой эмоциональная боль и почему мы не можем утешиться. Родители учат младенцев успокаиваться. Надежный родитель объяснит своему ребенку, что его чувства вполне приемлемы, понимая нужды малыша и помогая ему удовлетворить их. Многое из этого никак не связано со словами. Надежный родитель, отвечающий на потребности своего ребенка, внушает малышу чувство защищенности, а это чувство успокаивает нерв­ную систему ребенка и учит его контролировать свои чувства. Если ваши родители сами испытывали стресс или подавленность, отсутствовали, были эмоционально зажаты или вели себя абьюзивно, вряд ли вы чувствовали защищенность и покой. Значит, вы искали другие способы выжить — через аддиктивное поведение, стимулирующее выработку гормонов наслаждения и вознаграждения, которые успокаивают нас здесь и сейчас.
  
  Мы пытаемся компенсировать недополученные в детстве заботу и внимание. В своей работе по нарциссизму психолог Хайнц Кохут5 говорит о зависимости и психическом здоровье в контексте дефицита[10], то есть считает их результатом дефицита в ранних отношениях. Приверженность к наркотическим веществам и другие виды зависимостей представляют собой попытку восполнить этот дефицит, словно предмет нашей зависимости — псевдомама, которой у нас никогда не было, способная утешить нас и всегда быть рядом.
  
   ЗАВИСИМОСТЬ
  
   Это употребление любых наркотических/алкогольных веществ или поведение, позволяющее избегать каких-либо тяжелых мыслей или чувств в нашем бессознательном. Мы не всегда знаем причину или даже не подозреваем, что избегаем чего-либо. Но если вы не можете прекратить то или иное поведение, то, скорее всего, это ваш способ справиться с тем, чему вы не хотите смотреть в лицо.
  
  Это не значит, что травма, случившаяся во взрослом возрасте, не может вызвать зависимость; конечно, может, но нередко именно ранние отношения влияют на то, как мы реагируем на сложный опыт, когда вырастаем. Если мы испытали дефицит заботы и эмоционального внимания, то, скорее всего, у нас не будет навыков регулирования своих эмоций и правильной заботы о себе.
  
  Если мы пережили травму и рядом нет эмоционально чутких родителей, чтобы помочь нам справиться с ней, жизнь будет причинять нам намного больше боли, чем способен осмыслить наш юный ум. Мы просто не можем вынести то, что произошло, настолько это тяжело. А что происходит, когда нам слишком тяжело? Наши разум и тело находят очень хитрое решение — разбить проблему на части. Они берут все эти невыносимые чувства и отправляют их подальше, в бессознательное, где нам не придется их чувствовать.
  
  Мы находимся в состоянии бесчувственного оцепенения не потому, что внутри у нас пусто, а потому, что внутри слишком много боли. Чтобы притупить эту боль, мы обращаемся к защитным механизмам, а они принимают самые разные формы…
  Неполный список типов поведения и занятий, которые мы используем, чтобы справиться с внутренней болью
  
   Одержимость спортом
   Пищевые расстройства
   Шопоголизм
   Социальные сети
   Азартные игры
   Порнография и/или мастурбация
   Телевизор
   Обсессивное наведение чистоты
   Секс и отношения
   Работа
   Видеоигры
   Наркотики и алкоголь
   Склонность к конфликтам и бурным эмоциям
   Сахар (и переедание в целом)
   Постоянный просмотр новостей
   Обсессивные мысли и поведение (обсессивно-компульсивное расстройство)
  
  
  
  Прочитав этот список, вы, возможно, заметите, что вам свойственно что-то из перечисленного. Не тревожьтесь. Отвлекаться и притуплять эмоции совершенно нормально, особенно в современном мире.
  
  Поведение или наркотик сами по себе не так важны, хотя от них, безусловно, зависит тяжесть проблем, которые они создают в вашей жизни. Героиновая зависимость отличается от одержимости спортом или телевизором, но изначальная причина та же — необходимость отгородиться от мрачных чувств и мыслей.
  
  Перечисленные типы поведения считаются саморазрушительными, и это правда. Мы пытаемся разрушить часть себя — ту часть своей личности, которая уязвима, ранена и боится, что о ней узнают.
  Что помогло Лане
  
  Используя наш алгоритм действий, посмотрим, что помогло Лане исцелиться.
  Проявляйте любопытство
  
  Лана сумела проанализировать свою зависимость от работы, только когда признала, что это действительно проблема — лично для нее, а не для меня или ее мужа. Однако она снова опоздала на сессию, и я стала раздражаться. Я-то пришла вовремя, была готова приступить к работе, но мне пришлось сидеть без дела и ждать ее, а она не удосужилась даже предупредить, что опаздывает. Не только зависимые люди испытывают на себе серьезные последствия своего поведения; нередко окружающие тоже страдают — сначала Энтони, а теперь и я, будто это и наша проблема. Я хотела, чтобы Лана осознала ее, а не сваливала на меня.
  
  Когда Лана наконец заходит в кабинет, я напоминаю ей о жестких границах.
  
  — Лана, — говорю я, — ваши опоздания лишают вас полноценной сессии. Возможно, нам следует вместе обдумать, сможете ли вы вообще ходить на терапию.
  
  Я рискнула — конечно, мне не хотелось прекращать работать с Ланой, но надо было, чтобы именно она почувствовала последствия своего поведения, а не я. Она бросила на меня яростный взгляд, а затем ее лицо вдруг сморщилось, и все тело обмякло, будто она сбросила напряжение.
  
  — Вы правы, — сказала она. — У меня не получается. У меня ничего не получается. Работа разрушает мои отношения, а теперь она разрушает и это. Она разрушает мою жизнь.
  
  Я вздохнула с облегчением, как и моя пациентка. Это такой тяжелый труд — постоянно держать оборону. Я заметила, что, признав проблему, Лана словно сбросила оковы.
  
  — Почему я такая? — спрашивает она, не стесняясь своей уязвимости.
  
  — Не знаю, — отвечаю я. — Попробуем выяснить вместе.
  Анализируйте
  
  Лана приезжает на сессию взволнованная, зато вовремя. Она не такая собранная, как обычно, в ней чувствуется тревожность, которую я не замечала раньше.
  
  — Прошлой ночью мне приснился странный сон, — начинает она быстро. — В лодке была течь, и вода заливала ее. Я пыталась залатать дыру, заполнить ее всем, что под руку попадалось, но какой-то человек каждый раз приходил и все вынимал, а я снова пыталась забить чем-то эту дыру, а потом я разозлилась, потому что вода все прибывала. И я закричала на того человека: «Что ты делаешь?!» — а потом я подняла на него глаза, и оказалось, что это Джек.
  
  — Джек? — спрашиваю я. — Кто это?
  
  — Э-э, никто. — Наступает пауза. — У меня есть дядя Джек, — добавляет она и снова молчит.
  
  Я стараюсь заглянуть ей в глаза, чтобы показать свою растерянность; Лана смотрит на стену пустым, отсутствующим взглядом, словно ее мысли унеслись далеко. Она молчит. Мне так и хочется помахать рукой перед ее лицом, чтобы вернуть ее к жизни. Она продолжает смотреть в пространство, медленно произнося слова.
  
  — Дядя Джек, — говорит она стене, — был плохим человеком. — Лана качает головой и приходит в себя, снова встречаясь со мной взглядом. — Я не хочу об этом говорить, если вы не возражаете.
  
  Я киваю из деликатности, поскольку знаю, что Лане нужно почувствовать себя в безопасности здесь и сейчас, но рано или поздно нам все же придется вернуться к этой теме.
  
  Она пропускает две следующие сессии — видимо, дела на работе, — а затем приезжает вовремя, взволнованная и готовая рассказать свою историю.
  
  
  
  Родители Ланы работали допоздна, поэтому дядя Джек забирал ее из школы, кормил и укладывал спать. Она мало что помнит — ее воспоминания по большей части вытеснены, — но она знает, что он трогал ее. Она бросает на меня беглый взгляд, проверяя, можно ли об этом говорить. Я киваю, понимая, как для нее важно выразить то, что с ней было, словами. Она никому никогда не рассказывала; она была слишком мала, чтобы понять, что происходит, не говоря уже о том, чтобы рассказать об этом. Но она понимала, что это неправильно. Именно поэтому она стала задерживаться в школе, чтобы выиграть время, прежде чем ехать домой с дядей Джеком. Она брала дополнительные домашние задания, усердно готовилась к каждому экзамену, записалась на внеурочные занятия и иногда, когда все было выполнено, даже придумывала себе дела, лишь бы не ехать домой.
  
  Работа успокаивала ее, давала ощущение безопасности. Когда Лана выросла, она продолжила трудиться не покладая рук, хотя уже забыла, ради чего так надрывается.
  
  Выразить словами чудовищную историю — крайне важно. Конечно, мы не всегда понимаем значение того, что с нами произошло. В сексуальном насилии нет никакого смысла, никакой высшей ценности. Иногда ужасные вещи происходят без какой-либо причины. Но мы можем найти слова, чтобы выразить кошмары, живущие в нашем теле.
  
  
  
  Разговор — очень важная часть переосмысления травмирующего опыта, когда мы осмысляем произошедшее и рассказываем истории, которые много лет были заперты внутри нас. Честно говоря, это одна из главных привилегий моей работы. Нет ничего трогательнее, чем слушать человека, который впервые рассказывает свою историю или смотрит на нее по-новому. Как только Лана выразила словами тот ужас, который с ней случился, ей стало чуть легче, и это помогло ей смягчить чувство стыда, с которым она прожила много лет.
  Почувствуйте
  
  По мере того как Лана выражает словами то, что с ней произошло, чувства вырываются наружу. Она плачет, кричит, стонет, иногда даже смеется. Сначала эти чувства приходится осторожно выманивать; Лане очень неприятно признавать свою уязвимость. Когда-то я тоже думала, что выдержу что угодно, но со временем поняла, что я уязвима, и вы тоже. Все мы уязвимы, даже если не чувствуем этого.
  
  Мы все больше говорим о ее прошлом и о том, как она живет сегодня, и Лана приходит к выводу, что работа помогает ей сбежать не только от прошлого, но и от сегодняшних отношений. Она заметила, что стала больше работать именно тогда, когда сблизилась со своим партнером.
  
  — Чего же вы боитесь? — спрашиваю я.
  
  — Не знаю, — говорит она. — Что он увидит, как он мне дорог. Что, если я позволю себе нуждаться в нем, он перестанет меня любить или что-то в этом роде, и мне будет еще больнее.
  
  Похоже, зависимость от работы позволяет Лане также избегать чувства зависимости от своего мужа и притупить боль, а также страх, что она ему безразлична.
  Действуйте
  
  Лана начинает осознавать, как ей страшно зависеть от Энтони. Чтобы защитить себя от сексуального насилия, она запретила себе сближаться с людьми, особенно с мужчинами. Работа стала для нее спасением. Вместе мы составили план. Когда Лане захочется взять на себя дополнительную работу или отменить то, чем они собирались заниматься с Энтони после работы, скорее всего, это будет означать, что она боится и хочет защитить или успокоить себя. Ей понадобилось немало времени, несколько неудачных попыток и множество черновиков, но в конечном счете она рассказала Энтони о своем прошлом и о том, почему все эти годы была так одержима работой. Они оба расплакались, и он обнял ее, обещая, что никогда не причинит ей боль. Когда она начинает говорить о своих страхах, потребность в работе ослабевает. Она проводит границы в отношениях со своими сотрудниками и сокращает количество рабочих часов, чтобы в ее жизни было больше времени для удовольствий. Цель, которой служила работа (сбежать от себя и своих отношений), больше неактуальна.
  Повторяйте
  
  Для удобства в книге эта история представлена в виде линейного процесса, однако, поверьте, все было не так просто. Лана могла проявить любопытство, понять и прочувствовать что-то, а потом снова сказать, что все в порядке и она ничего не чувствует, могла работать допоздна и отменять сессии. Потом в ее броне появлялась еще одна трещина, она позволяла себе проявить уязвимость, поплакать, и иногда после этого она предпринимала решительные действия. Но на следующей неделе она снова приезжала на двадцать минут позже, и приходилось начинать с нуля: она жаловалась, что терапия не работает и никаких проблем у нее нет. Лана походила на испуганную черепаху, которой смелости хватает только на то, чтобы высунуть голову на секундочку — и тут же спрятать обратно в защитный панцирь. Через некоторое время она высовывает голову чуть дальше, а потом снова прячется. Данный процесс состоит из пауз и неудач, потому что через это надо пройти, чтобы почув­ствовать себя в безопасности. Но в этом-то и заключается вся прелесть: с каждым повтором мы открываем что-то новое. И в конце концов Лана сумела выбраться из своего панциря и изменить свою жизнь.
  Как же мне исцелиться
  
  Как терапевт, я стараюсь поменьше говорить о самой зависимости и отвлекающих механизмах, чем вызываю недовольство пациентов (часто им хочется говорить только о зависимости и больше ни о чем). Вместо этого я стараюсь перевести разговор на ту тему, которую им не хочется обсуждать: боль, которую они заглушают.
  
  Работа с зависимостью, желание отказаться от нее, тренировка силы воли и создание более здоровых привычек — все это полезные задачи, но они направлены лишь на верхушку айсберга и вряд ли помогут человеку справиться с той проблемой, которая изначально вызывает зависимость. Когда мы называем себя или других зависимыми людьми, мы на самом деле имеем в виду чувствительных или травмированных людей, которые пытаются справиться со своими сложными чувствами. Можно устранить наркотик или разрушительное поведение, но потребность в утешении останется.
  
  Мне довелось поработать в клинике коррекции веса при Национальной службе здравоохранения, где я проводила терапию для пациентов перед операцией по снижению веса. После операции часто происходило кое-что интересное. Дело в том, что многие пациенты используют еду как защитный механизм — я бы назвала это пищевой зависимостью, хотя некоторые не согласятся со мной, — а после шунтирования желудка они не могут съедать столько, сколько необходимо, чтобы утешиться. В каком-то смысле их исцелили от пищевой зависимости; но боль, терпеть которую этим людям помогала еда, осталась. Мы наблюдали так называемый перенос зависимости, когда одна зависимость превращается в другую. У пациентов появлялись новые аддиктивные защитные механизмы, такие как алкоголизм или азартные игры. Операция была для них быстрым способом избавиться от переедания (расположенного на верхушке айсберга), но по большому счету проблема не имела никакого отношения к еде; они просто пытались заполнить пустоту (которая скрывалась в подводной части айсберга).
  
  Именно поэтому, вместо того чтобы ругать себя за то, что вы поддаетесь зависимости (какой бы она ни была), попробуйте осознать, что ваша зависимость служит определенной цели. Она помогает справиться с теми мыслями и чувствами, которые вы считаете невыносимо тяжелыми. Задача — по­стараться понять, что это за мысли и чувства, и тогда зависимость вам уже не понадобится.
  
  Я понимаю, что это очень тяжело. И невероятно страшно. Я тоже через это прошла. К сожалению, иногда ситуация становится хуже, прежде чем стать лучше. Потому что для настоящего исцеления нужно прочувствовать всю ту боль, которую вы избегали.
  Общение — спасение от зависимости
  
  Противоположность зависимости — общение. Общение с другими людьми и с теми уязвимыми частями вашей личности, которые скрываются за зависимостью. Дофамин и эндорфины, которые нам дает зависимость, заменяют любовь и общение, по которым мы тоскуем. Зависимость компенсирует отсутствие общения и любви. Даже если вы не одиноки и вас окружают люди, вы можете не чувствовать глубокой связи и любви, если прячете свои уязвимые сто­роны.
  
  Чем больше вы проявляете уязвимость с людьми, которым вы доверяете (то есть с людьми, которые не испугаются вашей уязвимости и смогут поддержать вас), тем больше эмоциональная близость между вами. Это и происходит на терапии: постепенно пациенты начинают доверять своему терапевту и показывать, сколько боли они прячут в своем сердце. Терапевт, в отличие от родителей этих людей, не осуждает и не отвергает их, а поддерживает и принимает. Это и исцеляет. Мы не можем исцелиться в одиночестве; исцеление происходит в рамках отношений. Оно может произойти и вне терапевтического кабинета, если вы поделитесь своими чувствами с людьми и позволите себе положиться на них, а им — положиться на вас. Чем больше искренней близости между вами и чем больше поддержки, тем меньше вы будете утешать себя различными зависимостями.
  
  Сначала научитесь общаться с самим собой.
  Просто знать недостаточно
  
  Одно дело — знать, какая травма спровоцировала у вас зависимость, и совершенно другое — осмыслить и проработать эту травму. Люди постоянно говорят мне: «Я точно знаю, какая у меня травма, но это не помогает!» Они правы: есть интеллектуальное знание («Я знаю, что мой жестокий отец оказал на меня негативное влияние») и эмоциональное знание (почувствовать, как страшно вам было жить рядом с агрессивным и опасным отцом).
  
  Лана знала, что с ней произошло, но, пока она не выразила чувства, которые она испытывала, — растерянность, отвращение, скорбь и ужас, — ей приходилось использовать работу как защитный механизм. То же самое касается Нейтана; он всегда знал, что именно из-за буллинга начал пить. Ему предстояло поработать с чувством неполноценности, изолированности и отвержения, а также стыда, который он испытывал в молодости, считая себя ущербным.
  
  Когда Нейтан впервые начал говорить о своем прошлом, он подробно рассказал мне о том, что с ним тогда происходило. О том, как на уроках ему приходилось выполнять задания в паре с учителем, потому что одноклассники не решались подойти к нему. О тишине, которая повисала, когда он пытался заговорить с кем-то. О том, как его третировали те, кого он считал друзьями. О стыде и замешательстве, которые возникали, когда его игнорировали. Об ощущении, будто он такой гадкий и отвратительный, что никто никогда не дотронется до него. Слушать это было мучительно. Я взглянула на Нейтана, ожидая, что он испытывает те же печаль и неловкость, что и я, но оказалось, что он широко улыбается мне, чуть ли не сияя от счастья, словно рассказывает историю о том, как встретил на дороге милого песика. Он не испытывал тех чувств, о которых говорил. Зато я испытывала их вместо него.
  
  Один из способов пережить болезненный опыт — дистанцироваться от боли, чтобы никогда не испытывать ее. Воспоминания о важных событиях вытесняются полностью. Количество людей, забывших почти все свое детство, поражает. Благодаря этому нам не приходится встречаться лицом к лицу с теми ужасами, которые с нами произошли. Но они никуда не исчезают; они вынуждают нас искать защитные механизмы, даже если мы забыли, от чего мы защищаемся.
  
  В процессе исцеления мы собираем воедино все эти разрозненные фрагменты, чтобы снова почувствовать себя целостной личностью и не нуждаться в зависимости, которая помогает справиться с неприятными эпизодами из жизни. Рассказ о том, что с вами произошло, необходимо снова наполнить болью. Это тяжелая задача — прочувствовать то, что вы не хотите чувствовать. Вот почему необходимы время, повторение и защищенность.
  
  
  
  Для Нейтана все изменилось, когда однажды он приехал на работу, открыл свой шкафчик и обнаружил, что кто-то завернул все его вещи в упаковочную бумагу. Пока его товарищи хихикали и перешептывались, глаза Нейтана наполнились слезами. Он бросился в туалет, чтобы скрыть свое отчаяние, и разрыдался в кабинке, дав волю своим чувствам. Его коллеги встревожились, ведь они просто хотели пошутить, а Нейтан всегда был таким беззаботным и веселым; они думали, что он спокойно воспримет их выходку. Когда он рассказывает мне об этом — как его коллеги смеялись, пока он распаковывал свой блокнот и карандаш, — ему тяжело произносить слова, словно что-то сдавливает ему горло. Подбородок дрожит, речь почти бессвязная. Шутка на первый взгляд безобидная, и Нейтан реагирует на нее чересчур эмоционально.
  
  Хотя может показаться, что чувства Нейтана вызваны тем, что происходит с ним сейчас, мне кажется, он начинает осмыслять прошлое. Вы даже не представляете, насколько часто подобное происходит во время исцеления. Когда мы начинаем говорить о буллинге, который он пережил, чувства всплывают на поверхность, спровоцированные событиями, повторяющими прошлое. Хотя розыгрыш его коллег казался совершенно невинным и забавным, Нейтан реагирует на буллинг, которому подвергался в детстве, и начинает понимать это. Такой процесс я называю осмыслением. В ходе терапии могут возникнуть ситуации, когда вы будете злиться на своего партнера, хотя на самом деле вы злитесь на своего родителя. Или же вы разрыдаетесь, глядя на симпатичного ребенка в рекламе, хотя на самом деле вы оплакиваете соб­ственного внутреннего ребенка.
  
  Когда мы выражаем словами то, что с нами произошло, появление сложных чувств вполне нормально. Испытав все эти эмоции, которые делают нас уязвимыми, мы даем выход своим переживаниям и стыду, прятавшимся внутри нас.
  
  У Нейтана не исчезло желание выпить. У него все еще бывают срывы, все еще возникает стремление притупить боль, когда эмоции зашкаливают. Разница в том, что Нейтан научился по-другому реагировать на эти позывы. Он знает, что желание выпить — признак душевной боли, признак того, что ему нужно заглянуть внутрь себя и прислушаться к той своей части, которая настоятельно требует утешения.
  
  — Мне так хочется выпить, — на одной из сессий признается мне Нейтан после ссоры со своим любимым человеком. Я ничего не отвечаю, жду, какой вывод он сам из этого сделает; моя цель как терапевта не вмешиваться, не указывать ему, что делать, и не объяснять, что означает происходящее, а помочь пациенту дойти до всего самому. Нейтан смотрит на меня настороженно, ждет, что я отругаю его или запрещу ему пить. Затем он улыбается: — Я знаю, что вы сейчас скажете: в алкоголе я ищу утешения. Мне надо прочувствовать эти эмоции и так далее. — Я продолжаю молчать. — Думаю, я чув­ствую себя отвергнутым. После подобных ссор мне хочется отключиться, словно мне надо убежать, чтобы защитить себя, но алкоголь не защищает меня, а совсем наоборот. — Я киваю, радуясь, что он многого достиг, и чув­ствуя себя уже совершенно лишней. — Знаете, что я заметил: если не поддаваться желанию выпить, оно превращается во что-то другое.
  
  — Во что же? — спрашиваю я с интересом.
  
  — В боль, страх, уязвимость. Словно я маленький ребенок, малыш Нейтан, который нуждается в любви. Но потом, если не гнать это чувство прочь, а провести его через себя, позволить этому малышу выплакаться, боль утихнет, и наступит облегчение. Все то время, когда я пил, я тормозил этот процесс: отгораживался не только от боли, но и от облегчения.
  
  Меня переполняют гордость и торжество. Мне хочется обнять его или поаплодировать ему (я сдерживаюсь, конечно). Меня учили, что терапевт не должен быть слишком доволен своими пациентами, поскольку это создает определенное давление и они могут почувствовать, что вы ждете от них только успехов. Но иногда правила нужно нарушать. Иногда нужно позволить себе радоваться за людей и показать им, что они способны порадовать вас. Так что в тот день мое лицо расплылось в улыбке, хотя я прекрасно понимала, что, вполне возможно, он еще не излечился и не всегда сможет посмотреть в лицо своей боли, прочувствовать ее и дождаться облегчения — и однажды снова выпьет, и ему придется осмыслить все эти уроки заново. Он улыбается мне в ответ, довольный собой. Какое-то время мы так и сидим, молча наслаждаясь моментом, и нам нечего добавить.
  Рекомендации, как прожить сложные эмоции
  
   Разрешите себе чувствовать то, что вы чувствуете. Не принуждайте себя к тем или иным чувствам. Возможно, вы вообще ничего не чувствуете, у вас апатия или опустошенность. Возможно, вас действительно переполняют только счастье и позитивные чувства.
   Прислушайтесь к своему телу. Чувства — это всего лишь физические ощущения, помните? Так что прислушаться к своим чувствам — значит прислушаться к своему телу. Вы можете сделать это самостоятельно. Какие физические ощущения вы сейчас испытываете? Уделите этому минутку и просканируйте себя. Тело подскажет вам, что оно чувствует, просто не мешайте ему.
   Дневник. Позвольте себе записывать все свои мысли и чувства, без стеснения и страха, и вам будет проще дать выход эмоциям, о которых вы даже не подозревали. Пишите по несколько минут каждый день, не пытаясь красиво формулировать фразы и не задумываясь о том, что кто-то прочитает это. Создайте для себя пространство, где не будет осуждения и где можно без опасений излить свое бессознательное.
   Настройтесь на своего внутреннего ребенка. Иногда проще сочувствовать ребенку, чем себе. Представьте, что вы ребенок, и подумайте, что он чувствовал. Он всегда чувствовал заботу родителей? Бывал ли он иногда одинок и непонят? Попробуйте представить, что именно он чувствовал в тяжелых ситуациях. В чем нуждался тогда этот малыш? Что ему нужно от вас сейчас? Чем лучше мы визуализируем и настраиваемся на своего внутреннего ребенка, тем проще нам проявить сопереживание и эмпатию по отношению к себе и прочувствовать всю боль и страдания этого малыша, от которых мы отгораживались.
  
  Глава 5
  Самокритика
  Почему я так строг к себе
  
  Почему ты такой идиот? Все ненавидят тебя, сплетничают о тебе за твоей спиной. Они считают тебя назойливым, глупым, скучным, толстым, некрасивым, лишним. Даже когда ты стараешься изо всех сил, этого все равно недостаточно. Тебя не любят, да и с какой стати тебя любить? Ты ужасен. Ты жалкий, слишком чувствительный, невыносимый. Ты глупый. Неважно, сколько у тебя достижений, добьешься ты успеха или нет, — на самом деле ты ничтожество.
  
  Мне было неприятно писать это, видеть эти слова на бумаге. Но все это я когда-то говорила себе. Уверена, в некоторых словах вы узнали себя. Вы не представляете, сколько людей каждый день разговаривает с собой подобным образом или даже хуже.
  
  Как ни странно, никому из нас даже в голову не придет сказать эти чудовищные слова другим людям. Раньше я проводила сессии по групповой терапии, и мы делали упражнение, которое каждый раз оказывало на меня сильнейшее воздействие. Каждый записывал на бумаге самые ужасные слова, которые он говорит себе. Затем участники разбивались на пары и читали эти слова вслух друг другу, словно написанное относится не к ним, а к их напарникам.
  
  Я хочу, чтобы вы сделали то же самое. Вспомните три худших обвинения, которые вы обычно говорите себе, и произнесите их вслух так, словно адресуете другому человеку. Представьте, что этот человек стоит прямо напротив вас. Можно усложнить задачу: представьте, что говорите все эти слова маленькому ребенку.
  
  Каждый раз, когда мы выполняли это упражнение в группах, люди физически не могли заставить себя произнести написанные слова — сказать соседу, что он некрасивый или скучный. Чудовищно неприятно смотреть человеку в глаза и говорить ему, что он ужасный, никчемный и его никто никогда не полюбит. Люди часто плакали, не веря, что они добровольно говорят себе то, что язык не поворачивается сказать другим.
  
  Интересно, что многие участники тех групп были заняты в сферах, связанных с заботой о людях. Медсестры, терапевты, учителя, матери, отцы — каждый день они легко проявляли доброту и внимание по отношению к другим, но были совершенно неспособны проявить то же сопереживание к себе.
  
  Почему мы так жестоки к себе и так ласковы с другими? Почему я с удовольствием поддерживала этих людей, а потом возвращалась домой и не могла сделать то же самое для себя?
  Откуда берется критикующий внутренний голос
  
  Внутренний критик — это внешний критик, которого мы интернализировали. Если вспомнить, какие чудовищные вещи вы себе говорите, то почти всегда окажется, что их говорил вам кто-то другой. Мы учимся тому, что приемлемо, а что нет, у конкретных людей и общества в целом.
  
  Информацию о своих предполагаемых недостатках можно получить из разных источников.
  
   Напрямую: от критикующих родителей, братьев и сестер, учителей, которые ругают нас за наше поведение, высмеивают наши слова или интересы, требуют от нас успеха, взваливают на нас непомерные ожидания или оценивают наши поступки.
   Через действия: иногда критика, которую мы впитываем, отражается не в словах. Если детям не хватает заботы и внимания (а они безошибочно чувствуют это), они могут решить: все из-за того, что они плохие. Возможно, мама была ласковой и нежной с папой, но резкой и пренебрежительной с нами. Возможно, учителя в школе придирались к нам, а не к другим детям или одноклассники прогоняли нас и не хотели с нами дружить, словно мы хуже других. Подобные ситуации учат нас тому, что мы недостаточно хорошие, что мы не заслуживаем любви, как другие.
   Косвенно: осуждение может быть направлено вовсе не на нас. Возможно, мы услышали, как папа грубо отзывается о бестолковых людях, которые не нашли себе хорошую работу, и думаем, что он рассердится, если мы будем плохо учиться в школе. Или, возможно, мама комментирует вес других людей, заставляя нас сурово критиковать собственную фигуру, когда мы набираем пару лишних килограммов.
   От общества: даже если у нас самые любящие, поддерживающие родители, мы все равно можем научиться критиковать себя под воздействием противоречивых идей, как мы должны жить, которые мы получаем от общества. Всех нас учили, что лучше быть худым, чем толстым, добрым, а не злым; что женщины должны быть женственными и милыми, а мужчины — мужественными и безэмоциональными. Список чужих убеждений о «правильном» образе жизни неизбежно вызывает у всех нас чувство соб­ственной неполноценности. Нам явно внушают: быть собой — таким, какой ты есть, — плохо.
  
  
  
  А что мы делаем, когда нам говорят, что мы плохие? Мы изо всех сил пытаемся стать хорошими. Больше занимаемся в школе или стараемся впечатлить крутых ребят, боремся с братьями и сестрами за внимание или из кожи вон лезем, лишь бы не показаться слишком назойливыми и навязчивыми, а может — становимся требовательными и контролирующими, чтобы добиться удовлетворения наших потребностей. И при этом мы внушаем себе, что мы плохие и что с нами обращаются паршиво потому, что мы дефективные.
  
  Так что ваш внутренний критик, как ни странно, помогает вам. Он пытается подавить те стороны вашей личности, которые считаются социально неприемлемыми. Это голос испуганного «я», требующего защиты. А значит, бороться с ним бесполезно. Вместо того чтобы ругать себя за то, что вы ругаете себя, попробуйте проявить сопереживание к этому напуганному «я», которое просто хочет, чтобы его любили. Чтобы успокоить его, нужен добрый голос, принимающий и сопереживающий, который со временем заглушит критикующий.
  Фиона
  
  Уже на первой сессии становится очевидно, что Фиона злится на себя.
  
  Она стройная женщина, ее седые волосы собраны в аккуратный пучок, на ней выглаженная белая рубашка и юбка в цветочек. Она снимает свой блейзер, вешает на спинку стула, затем усаживается на стул так, словно позирует фотографу. Она безупречна с ног до головы. По сравнению с ней я кажусь неряхой, но сама Фиона считает себя не­удачницей.
  
  За десять минут она рассказывает мне, что ненавидит свое стареющее тело, что она не справляется с работой, что она слишком толстая, что она ужасная мама и никто никогда не полюбит ее. Я спрашиваю, где она научилась так разговаривать с собой, и она смотрит на меня ошарашенно, словно я предложила ей решить сложную математическую задачу.
  
  — Научилась? Я не училась этому, так было всегда.
  
  — Расскажите про своих родителей, — прошу я.
  
  — Мне пятьдесят девять лет, — говорит она. — Мои родители не имеют к этому никакого отношения.
  
  В каком-то смысле она права: хотя прошлое влияет на то, какими мы стали, нельзя зацикливаться на нем. Очевидно, что проблемы, с которыми столкнулась Фиона, связаны с ее настоящим и будущим.
  
  Будущее — один из тех факторов, с которыми приходится считаться. Время меняет все, не спрашивая, что мы об этом думаем. Всем тяжело смириться со своей смертностью, но избежать ее невозможно. С возрастом каждому из нас предстоит столкнуться с новыми сторонами своей личности и с утратой: людей, которых мы любим, и ожиданий относительно нашей жизни.
  
  Приближается ее шестидесятый день рождения, и Фиона пришла к выводу, что не о такой жизни она мечтала. Пожертвовав карьерой, чтобы заниматься детьми, она работает в душном офисе с руководителями в два раза моложе нее. Она рассталась с мужем, когда дети уехали в университет, и теперь оба ее сына живут за границей, а она глубоко несчастна и одинока. Она надеялась, что жизнь сложится именно так, как она представляла в молодости, но этого не произошло. Теперь время идет, а ее терзают чувство вины и отвращение к себе за то, что она ничего не добилась.
  
  Все же в Фионе есть что-то детское, и поэтому я предполагаю, что ее юное «я» застряло на том или ином жизненном этапе. Как показывает мой опыт, люди редко бывают настолько самокритичны, если причина не кроется в их детстве. Дети не рождаются с подобным отношением к себе; они учатся этому. В Фионе есть что-то хрупкое. Такое ощущение, что она сломается, если надавить слишком сильно, поэтому я оставляю эту тему до поры до времени и продолжаю слушать подробный рассказ обо всех ее неудачах.
  
  На следующую сессию она приезжает раскрасневшаяся, говорит сбивчиво, вот-вот расплачется. Начальница, которая контролирует каждый шаг Фионы, отправила ей пассивно-агрессивное электронное письмо и назначила встречу, и Фиона уверена, что ее уволят. Рассказывая это, она берет бумажную салфетку и аккуратно складывает ее в идеальный маленький треугольник. Хотя такую вероятность нельзя исключать, похоже, нет никаких объективных указаний на то, что ее собираются уволить, однако Фиона представляет худшее. Она ошиблась со счетами, или произошла утечка конфиденциальной информации, или ее последний отчет оставляет желать лучшего — какой бы ни была причина, Фиона — никудышный работник и ее ждут серьезные последствия.
  
  — А существует ли вероятность, — спрашиваю я, — что никакой ошибки вы не допустили? Может, это самая обычная встреча?
  
  — Нет, — отвечает она, сжимая треугольную салфетку. — Я неудачница.
  
  Грустно и тяжело слушать, когда человек так яростно ругает себя. Почти на каждой сессии Фиона говорит мне, что она толстая и некрасивая. Иногда людям проще выражать свою ранимость и уязвимость в контексте внешности. Можно совершенно спокойно сказать кому-то, что вы чувствуете себя толстым, это приемлемо; а признаться в том, что вам чудовищно грустно, или вы в бешенстве, или ревнуете, — неприемлемо. Именно поэтому все свои сложные чувства мы вкладываем в свою внешность: так их можно выразить во вполне благопристойной форме.
  
  То же самое касается ипохондрии и физического здоровья. Всю свою хрупкость мы связываем со своим телом, будто проблема заключается именно в нем. Если бы мы похудели, изменили внешность, занялись своим здоровьем, все наши проблемы тут же испарились бы.
  
  А значит, чтобы измениться, нужно прислушаться к тем эмоциям, которые мы передаем через свое тело. За словами «я толстая» обычно скрываются более сложные чувства, которые мы неспособны выразить.
  Что можно сказать вместо фразы «я толстая»
  
   Я плохо отношусь к себе.
   Мне кажется, я никому не нравлюсь такая, какая я есть.
   Мне грустно.
   Мне страшно, что меня отвергнут.
   Я чувствую давление, от меня требуют, чтобы я выглядела определенным образом.
   Я чувствую себя никчемной, недостойной любви и уважения.
  
  
  
  Мне так хочется перебить Фиону и сказать ей, что она прекрасна, что она производит впечатление заботливого, веселого, умного человека, но моя задача заключается не в этом. Моя задача — проанализировать ее критический голос и помочь ей выяснить, что же за ним скрывается.
  
  — Похоже, вы постоянно ждете, что попадете в беду, и поэтому эмоционально ругаете себя, — говорю я. — Вы никогда не пробовали быть к себе добрее?
  
  — Пожалуйста, перестаньте говорить со мной так вежливо! — огрызается она и рвет треугольник пополам.
  
  — Почему моя вежливость, — спрашиваю я, — причиняет вам такую боль?
  
  Она отвечает не задумываясь, словно эти слова давно уже готовы сорваться с ее губ:
  
  — Я ее не заслуживаю.
  
  Бывший муж Фионы часто был жесток с ней, унижал за лишний вес и постоянно подшучивал над ней в присутствии друзей и детей. Начальница Фионы тоже настроена враждебно и контролирует каждое ее действие. Даже друзья отпускают неприятные шуточки насчет Фионы и часто не приглашают ее на свои встречи. А она покорно все принимает, словно боксерская груша, которой себя и чувствует. Неслучайно Фиона оказывается в подобных отношениях: ей намного привычнее, когда ее обижают, а не любят.
  
  Почти все время, отведенное на терапию, она поливает себя грязью. Будто я смотрю, как человек раз за разом бьет себя по лицу. Я пробую все. Обращаю ее внимание на то, что она слишком строга к себе, стараюсь провести связь с источником этого внутреннего голоса, предлагаю сопереживание и эмпатию, но все мои попытки проявить принятие и любовь отвергаются.
  
  Мы обсуждаем, как она могла бы противостоять тем или иным людям в своей жизни, объяснить им, что они причиняют ей боль, провести границы относительно допустимого и недопустимого отношения к ней. Но ничего не меняется, поскольку Фиона считает, что именно такого отношения она и заслуживает.
  
  — Вас не злит, — спрашиваю я, — что все относятся к вам вот так?
  
  — Нет, — говорит она, — я никогда не злюсь.
  
  — Вообще-то, злитесь, — отвечаю я сразу. — Только на себя.
  
  Она поднимает на меня глаза, и мы обмениваемся понимающими улыбками. Кажется, мы сдвинулись с мертвой точки.
  
   БОДИ-ИМИДЖ: ВОСПРИЯТИЕ СВОЕГО ТЕЛА
  
   Хотя современная культура вызвала настоящий кризис боди-имиджа, мне кажется, наше отношение к своему телу отражает наше отношение к себе. На самом деле забота о своей внешности связана с тем, как, по нашему мнению, нас воспринимают окружающие и насколько мы боимся отвержения. Представьте, что вы живете в мире одни, вокруг никого нет: вы бы по-прежнему переживали из-за морщин, обвислых ляжек или большого носа? Вряд ли.
  
   Мы беспокоимся, примут ли нас окружающие и понравимся ли мы им; с этим и связаны многие наши страхи относительно внешности. Следование нормам красоты — это на самом деле стремление вписаться в группу. А значит, люди, которые не получили любовь и принятие, скорее всего, будут критичнее относиться к своей внешности.
  
   Страх отвержения может проявляться в проблемах с боди-имиджем, поскольку существуют четкие социальные правила. Вероятность отвержения будет меньше, если мы симпатичные и худые, так? В основном мы боимся того, что уже случалось, поэтому, критикуя нашу внешность, наш мозг стремится не допустить снова изначального отвержения (которое, скорее всего, произошло в детстве).
  
  Свою историю Фиона рассказывает мне не сразу, а только когда начинает привыкать к сессиям. Когда ей было семь, ее мама заболела. Она часто лежала в больнице и неделями не видела Фиону. Девочке было очень страшно без мамы, и Фиона мечтала о ее возвращении. Поскольку папа много работал, бабушка Фионы приходила присмотреть за ней. Бабушка была строгой, религиозной женщиной, всегда готовой пристыдить и осудить человека, если он не соответствовал ее представлениям о том, как надо жить, — особенно это касалось женщин. Хотя бабушка не критиковала внучку напрямую, она недвусмысленно давала понять, что есть только один правильный образ жизни и Фиона ему не соответствует. Весь стыд, который бабушка носила в своем сердце, она выливала на Фиону: говорила, что та слишком неряшливая, слишком шумная, плохо воспитанная.
  
  Фиона делала все возможное, чтобы вести себя хорошо, надеясь, что, если она будет соблюдать все бабушкины правила, мама наконец вернется домой. Она молилась, писала письма врачам, а по ночам устраивала целые ритуалы, колдуя, чтобы мама вернулась. Иногда в ее детское сознание закрадывалось сомнение: а вдруг мама уехала из-за нее?
  
  Много лет Фиона не говорила об этом. Ей странно вспоминать свои детские размышления. Она холодеет, когда думает о бабушке и о том, как сердце уходило в пятки, когда она видела в коридоре ее сумку в цветочек и чувствовала запах лимонных леденцов, которые любила эта угрюмая женщина. Это значило, что ее дорогая мама еще долго не вернется домой. Иногда Фиона злилась на маму — где она? Почему она не может быть здоровой, как другие мамы? В то же время Фиона очень боялась злиться, ведь ее мама была такой хрупкой, а бабушка — такой строгой.
  
  Если мы считаем своих родителей хрупкими, мы сомневаемся, что они вынесут наши сложные чувства. Дети иногда чувствуют потребность защищать своих родителей, поэтому все свои проблемы держат в себе. Фиона не могла признаться маме, что злится на нее, что она не хочет оставаться с бабушкой и ей плохо и одиноко, поскольку она не хотела перегружать маму лишними заботами.
  
  Вместо этого Фиона заперла свои чувства в себе. Проблема в ней, это ее вина. Иногда дети считают себя более могущественными, чем они есть. Возможно, Фиона поверила, что каким-то образом именно она стала причиной маминой болезни или что ее мама лежит в больнице, потому что не переносит Фиону. И поскольку Фиона чувствовала себя виноватой и боялась этих чувств (а вдруг из-за них маме станет хуже?), ей некуда было их деть. Они остались внутри. Теперь, повзрослев, Фиона все еще считает себя никчемной.
  Почему дети винят себя
  
  Мне хотелось бы представить вам одну из важнейших, на мой взгляд, концепций психологии. Именно из-за нее нам сложно считать свое детство далеким от идеала, и именно из-за нее многие из нас жестоко критикуют себя. Эта концепция называется «моральная защита», ее предложил психиатр Рональд Фэйрбейрн в 1943 году[11]. Дети, которым родители причинили боль, как правило, винят себя. На самом деле это очень хитрый механизм адаптации, необходимый для выживания и для того, чтобы поддерживать крепкую связь между нами и нашими родителями. Поскольку родители нам жизненно необходимы, наше сознание отказывается считать их плохими. А значит, когда к нам относятся плохо, мы предполагаем, что это наша вина, это мы плохие, ведь считать плохими своих родителей слишком опасно для нашего выживания. Нам нужно, чтобы они были хорошими, иначе мы не будем чувствовать себя защищенными.
  
  Именно поэтому мы сочиняем истории о себе, а не о них. Так мы сохраняем иллюзию контроля и верим, что, если в следующий раз мы будем вести себя лучше, нас полюбят. А значит, весь наш гнев и вся наша боль обрушиваются на нас самих.
  
  Мы считаем себя недостаточно хорошими и начинаем жестоко критиковать себя. Повзрослев, мы приходим к выводу, что мы глупые, что мы никому не нравимся, или постоянно чувствуем себя виноватыми.
  
  Все это происходит неосознанно для нас — мы не замечаем подобных процессов. Но часто наш критический внутренний голос рождается именно из бессознательной убежденности в том, что мы плохие, чтобы мы не разуверились в том, что наши родители хорошие.
  
  Мысль о том, что мы плохие, сопровождает нас и во взрослой жизни, обусловливая нашу способность любить себя. Мы не чувствуем себя талантливыми в своих занятиях или на работе и требуем от себя невероятных свершений. Нам кажется, что наши друзья не выносят нас или наш партнер втайне считает нас некрасивыми. Мы всегда думаем, что люди злятся на нас или что нас ждут неприятности на работе, или же мы придираемся к своей фигуре, ненавидим свою внешность.
  
  Мы ждем, когда другие поймут то, в чем мы уже давно убедились: мы ужасные люди.
  
  Заверения окружающих не помогают. Даже позитивные аффирмации на самом деле не меняют нашего отношения к себе, поскольку чувства, которые мы испытываем, касаются вообще не нас — они касаются наших родителей, которые причинили нам боль. Нужно постараться направить эти чувства на тех людей, которые ранят нас, чтобы не обрушивать гнев и ненависть на себя.
  
  Итак, решение проблемы — обратить эмоции обратно на тех людей, которые их вызвали, на тех, кто причинил нам боль. Это неприятно, но нужно изменить свое мышление и вместо фразы «я плохой» сказать себе «со мной обошлись плохо» и наконец разозлиться на тех, кто это сделал.
  
  Вот почему психотерапевты постоянно надоедают вам расспросами о ваших родителях. Они пытаются воскресить в вашей памяти то, как сильно родители разочаровали вас, чтобы вы постепенно освободились от чув­ства вины.
  
  Это один из тяжелейших этапов исцеления. Разве это не предательство — злиться на родителей или считать их плохими? Но, отказываясь замечать их недостатки, вы обрушите свой гнев и свои обвинения на себя.
  
  Разочарование и обвинение — разные вещи. Мама не виновата, что была алкоголичкой и вечно орала на вас; на нее тоже орали, когда она была маленькой. Папа не виноват, что был подавлен; его собственный отец умер, когда он был ребенком. Ваши родители когда-то тоже были детьми, и их ошибки имеют свои причины, как и ваши.
  
  Если вы видите недостатки родителей, это еще не означает, что вы не любите их; это просто значит, что вы их больше не защищаете. Мы имеем полное право испытывать несколько эмоций одновременно. Это довольно запутанный процесс, и часто он вызывает замешательство. Но когда мы испытываем к человеку одновременно и любовь, и ненависть, и гордость, и зависть, и гнев, и сердечное тепло — значит, мы достигли значительной эмоциональной зрелости.
  
  Если вы читаете эти строки и вам тяжело осознать и принять написанное, я понимаю вас. Для меня это был и есть один из самых тяжелых этапов терапии.
  
  И один из самых целительных. Когда я начала осознавать, что никогда не была никчемной и дефективной, я перестала так жестко критиковать себя. Многие (включая меня), как только им удается позволить себе прочувствовать всю лавину боли по отношению к собственной семье, проявляют больше сопереживания к своему внутреннему ребенку. Люди начинают понимать, что они вовсе не плохие; им просто внушили, что они плохие, — и сделали это те, кому наверняка когда-то тоже внушили негативное отношение к себе.
  
   Упражнение
  
   ПРОЯВЛЯЙТЕ ЛЮБОПЫТСТВО. За что, как вам кажется, люди будут осуждать и критиковать вас? За что ваш внутренний критик особенно сильно ругает вас?
  
   АНАЛИЗИРУЙТЕ. Как вам кажется, откуда взялся этот голос? Зная, что вы критикуете себя именно так, как вас критиковали другие люди, подумайте, где вы научились так говорить с собой. Вы можете вспомнить конкретную ситуацию, когда вас прямо или косвенно критиковали в детстве — родители, друзья, медиа и т. д.?
  
   ЧУВСТВУЙТЕ. Помните, что ваш внутренний критик пытается защитить вас. Вместо того чтобы злиться на себя за излишнюю суровость, попробуйте прислушаться к нему. Как вам кажется, почему он напуган? Как вы можете успокоить и утешить его? (Например: «Спасибо, что пытаешься защитить меня, но нам больше не нужно бояться, что мы слишком навязчивые, глупые, некрасивые» — впишите то, за что вы себя критикуете.)
  
  Почему валидация не всегда помогает
  
  Хотя валидация от других людей приносит массу положительных эмоций здесь и сейчас, на самом деле она не решает более глубокую проблему. Низкая самооценка вызвана раной, которую порождают слова «я недостаточно хорош». Даже если вы будете купаться в похвалах и комплиментах, они пройдут сквозь вас, как сквозь решето, потому что вы не верите в них. Никакая внешняя валидация не принесет вам облегчения, если вы не любите себя.
  
  Вот почему она не решает проблему с самооценкой, хоть и приносит кратковременную радость. Проблема сидит внутри вас.
  
  У некоторых людей валидация от окружающих даже усугубляет ситуацию, поскольку им становится некуда проецировать свои негативные чувства, а это сильно выбивает из колеи. Так или иначе им нужен объект (они сами) для проецирования своего гнева и испорченности, поэтому, когда им делают комплименты или подбадривают, таким людям становится не по себе, ведь им необходимо считать себя плохими, чтобы верить, что другие люди хорошие.
  Как мне стать добрее к себе
  
  Поскольку Фионе очень тяжело разговаривать с собой по-доброму, мы выводим на сцену Малышку Фиону. Мы представляем, что Малышка Фиона находится вместе с нами в комнате, мы обсуждаем, сколько ей лет, о чем она думает, что она чувствует. Каждый раз, когда Фиона приезжает на сессию с новым набором оскорблений в свой адрес (за то, что начальница устроила ей разнос на работе или она прибавила несколько килограммов), я напоминаю ей о Малышке Фионе. Что она сейчас чувствует? Что бы взрослая Фиона сказала ей в подобной ситуации?
  
  Она всегда отвечает одинаково: Малышка Фиона ни в чем не виновата, она всего лишь ребенок, она не сделала ничего плохого.
  
  По мере того как Фиона сбрасывает со своих плеч тяжесть вины, она начинает защищать эту маленькую девочку, чего раньше не происходило. Та не заслужила, чтобы к ней придирались без причины: она была всего лишь маленькой девочкой.
  
  Вместе мы плачем о Малышке Фионе, которой внушили, что она плохая только потому, что существует. Взрослая Фиона злится на обидчиков Малышки Фионы. Ей хочется вернуться в прошлое и защитить эту маленькую девочку, крикнуть ее бабушке, чтобы она не смела больше оскорблять ребенка, и спасти малышку. Конечно, это невозможно, зато Фиона берет это новое для нее сопереживание и направляет его на саму себя.
  
  Некоторые называют это репарентингом, подразумевая процесс, когда мы настраиваемся на своего внутреннего ребенка и даем себе то, в чем мы нуждались в детстве, но не получили. Не забывайте, что важно проявить сострадание и к вашим родителям: в конце концов, они тоже были детьми, и если вы будете всю жизнь ненавидеть и обвинять их, то это не принесет вам ничего хорошего. Но если вы осознаете, что произошедшее с вами — это не ваша вина, вы сможете избавиться от боли, которую вымещали на себе, как это сделала Фиона.
  
  
  
  Однажды утром Фиона чуть не вбегает в кабинет и садится на стул с такой кипучей энергией, какой я никогда у нее не замечала.
  
  — Я сделала это. — Она высмаркивается в салфетку, небрежно скатывает ее в шарик и бросает в мусорную корзину. — Я была добра к себе.
  
  Начальница отправила ей очередное оскорбительное электронное письмо за то, что Фиона плохо выполнила задание, и началась привычная самокритика. Она глупая, она не годится для этой работы, ей надо уволиться, всем так будет лучше. А потом она остановилась и вспомнила про Малышку Фиону. Про напуганного ребенка внутри нее, который нуждается в любви, а не в ненависти. «У нас все в порядке, — сказала она и ребенку, и своему взрослому “я”, — мы допустили ошибку; это не значит, что мы плохие и глупые». Она отправила начальнице уверенный ответ вместо обычных извинений, а по дороге домой купила себе тортик.
  
   ЧТО ТАКОЕ НАСТОЯЩАЯ ЛЮБОВЬ К СЕБЕ
  
   Я не большая поклонница фразы «любите себя»; я нахожу ее высокомерной и неискренней. Однако многие из нас дей­ствительно не любят себя. Мы говорим, что любим: повторяем позитивные аффирмации, каждый день записываем по три вещи, которые нам нравятся в себе, стараемся хорошо о себе заботиться. Но это означает любить только часть себя.
  
   Любить себя по-настоящему, целиком — значит любить и плохое в себе.
  
   Любить свою склонность к эгоизму, зависть к лучшему другу, свои язвительность и агрессию. Любовь к себе бессмысленна, если вы любите только «хорошее». Чтобы полюбить себя по-настоящему, нужно полюбить те стороны своей личности, которые вы отрицаете и проецируете на окру­жающих.
  
   Можете ли вы любить те стороны своей личности, которые общество и, возможно, ваша семья считают отталкивающими? Это серьезное испытание. Можете ли вы любить свои уязвимые стороны? Можете ли вы любить ту часть своей личности, которая иногда обижает других? Если вы признаете эти стороны и даже проявите к ним сострадание, то научитесь по-настоящему любить себя.
  
  Рекомендации, как быть добрее к себе
  
   Попробуйте выяснить, откуда взялся критикующий голос. Кому он принадлежит? В чем проявляется навязанное вам чувство неполноценности и ущерб­ности?
   Осознайте, что это была не ваша вина, что вам внушили эти чувства. Если вас критиковали или не принимали в детстве, это не ваша проблема, это проблема тех, кто не мог примириться с самими собой.
   Прислушайтесь к боли того маленького ребенка, которому внушили, что он недостаточно хорош. Помните о нем, когда вас переполняет ненависть к себе. Разве этот ребенок действительно заслуживает, чтобы с ним говорили в таком тоне? Что он чувствует? Почувствуйте также, каково быть сердитой, критикующей частью вашей личности. Возможно, злясь на себя, вы на самом деле злитесь на тех, кто причинил вам боль? Ваш гнев оправдан, вы имеете полное право злиться.
   Активно сопереживайте себе. Когда вы заметите этот сердитый голос, попробуйте в ответ на его критику проявить любопытство, вместо того чтобы верить ему. Добавьте другой, более любящий и понимающий голос, чтобы противостоять сердитому.
   Повторяйте эти шаги. Внутренний критик вернется; нужно время, чтобы стать добрее к себе. Лучшее, что вы можете сделать, — снова и снова проходить эти шаги, и со временем критикующий внутренний голос станет чуть тише, а сопереживающий — чуть громче.
  
  Часть 2
  Отношения
  Как разобраться в отношениях
  
  Когда подростком я впервые вступила в мир романтических отношений, я думала, что любовь — это просто. Для меня самым сложным было найти подходящего человека. Найти и немного потрудиться, чтобы его заполучить: навести красоту, ходить на правильные вечеринки, флиртовать, по­просить свою подругу спросить его друга, нравишься ли ты ему, сформулировать идеальные сообщения, чтобы убедить его, что ты крутая девчонка, собраться с духом и пойти на свидание, показать ему, какая ты интересная и уникальная, скрыть от него все свои неприглядные стороны и стараться изображать эту новую личность, которую ты создала, каждый раз, когда видишься с ним. Все остальное проще пареной репы, так?
  
  Когда я стала изучать психологию — к тому времени у меня за плечами уже было несколько неудачных отношений, — я пришла к выводу, что в кино врут: самое сложное начинается после первого поцелуя, после того как спадают розовые очки и испаряется сладостная наивность медового месяца. Помню, я однажды сказала своему партнеру в начале отношений: «Клянусь, я ничего не хочу менять в тебе», а через несколько лет мечтала изменить его почти полностью, потому что мы оказались совершенно несовместимы и меня раздражало практически все, что он делал.
  
  Отношения — штука сложная, и многие из нас приступают к ним совершенно неподготовленными к трудностям, с которыми им предстоит столкнуться.
  
  Почему же строить отношения так тяжело? Разве любить человека и жить счастливо вместе не должно быть легко?
  
  Отношения, словно зеркало, отражают все, что нужно исцелить. Поскольку романтические отношения предполагают большую эмоциональную близость, они часто повторяют семейные отношения и воскрешают все трудности, с которыми мы сталкивались в детстве. Именно в романтических отношениях мы проходим через конфликты, разговоры на сложные темы, трудности, связанные с уязвимостью, проблемы с личными границами, сексом и компромиссом. Все это задевает нас и принуждает открыться. Отношения заставляют нас встретиться с самими собой.
  
  Это благословение и проклятие в одном флаконе. Отношения превращаются в потенциальный источник боли, но также источник колоссального роста. Если проанализировать свои отношения, можно лучше понять себя. Многие из нас исцеляются через отношения, присматриваясь к тому, как нас воспринимают окружающие, размышляя о том, что можно изменить в своем поведении, и выбирая новый образ мыслей.
  
  Мир стал бы намного добрее и проще, если бы в школе нас учили основным принципам построения здоровых отношений. Но мы учимся строить здоровые отношения на собственном опыте. Наломаем дров, делаем выводы и пробуем снова. Если нам не хватает базовых знаний о себе и о том, как работают отношения, мы будем проецировать свои неприглядные стороны на других людей, бегать за теми, кто нам не подходит, или выбирать тех, кто бередит наши детские раны. Чтобы понять себя, мы анализируем свое поведение в отношениях с другим человеком. А значит, отношения всегда будут важным элементом роста. Но для роста важно проявлять любопытство, учиться на своем опыте и брать ответственность за собственные поступки, вместо того чтобы обвинять себя или партнера в тех или иных проблемах.
  
  В подростковом возрасте мне было тяжело строить отношения, потому что у меня не было опыта. И наверное, если бы не годы терапии и самоанализа, я бы до сих пор допускала одни и те же ошибки. Я не говорю, что стала образцом для подражания и экспертом в отношениях; я все еще учусь, как и все мы. Но я точно знаю, что хорошие отношения требуют самоотдачи и практики. Следует постоянно анализировать, что получается, а что нет, и осознавать свои паттерны поведения и свое прошлое, чтобы учиться на ошибках и стремиться в следующий раз поступить иначе.
  
  Мы никогда не будем идеальными, ошибки неизбежны. Но, по крайней мере, мы можем попытаться сделать отношения чуть проще для себя.
  
  
  
  Если вы похожи на меня, то вы прочитаете следующий раздел книги, держа в уме конкретного человека. Вы будете вспоминать все, что он делает неправильно, и размышлять о том, как же его изменить. Давайте по-честному: сколько раз вам приходила в голову мысль: «Если бы он изменился хотя бы в этом одном, мы бы зажили счаст­ливо»?
  
  Стараясь изменить другого человека, мы избегаем себя. Возможно, вы не осознаете этого, но, пока вы ищете в интернете информацию о том, как сделать человека ответственным, или менее замкнутым, или не таким нарциссическим, ваши отношения вряд ли изменятся. Потому что единственное, что мы можем изменить, — самих себя.
  
  Запомните это. Иногда нужно уйти из отношений, которые не работают, иногда нужно осознать свою роль в возникновении проблем, иногда нужно обсудить сложные вопросы или провести границы. В этом разделе мы подробно поговорим обо всем этом, но я прошу вас сделать вот что (мне понадобилось много лет, чтобы научиться подобному): читая следующие страницы, применяйте написанное только к себе. Не используйте эту информацию, чтобы исправить человека, с которым вы встречаетесь, иначе вы потратите время впустую. Размышляйте о своих чувствах, своих паттернах, своем поведении. Только самоанализ приводит к изменениям.
  
  В романтических отношениях нельзя сделать что-то «неправильно» или «правильно», можно только учиться. И вы учитесь на отношениях и новом опыте общения с разными типами людей и анализируете, что вам нравится. Вместо того чтобы воспринимать каждую ситуацию как проблему или минное поле, постарайтесь рассматривать каждые новые отношения и каждое первое свидание как возможность лучше понять себя. Для вас это эксперимент, в ходе которого вы узнаете, что вам нравится, что не нравится, какие у вас паттерны, что становится для вас триггером и в конечном счете кто вы.
  
  При всем при этом романтические отношения делают нас очень уязвимыми. Они пробуждают наши глубинные по­требности и страхи: желание, чтобы нас любили, страх отвержения, риск пострадать, страх остаться одному. Именно поэтому, с одной стороны, это познавательный опыт (по крайней мере, в теории), а с другой — отношения вполне могут превратиться в триггер и испытание, и это тоже нормально. Проявите к себе доброту и снисхождение, постарайтесь не терять любопытства и, возможно, даже получать удовольствие.
  
  Конечно, все отношения сопряжены с определенными трудностями, но в этом разделе мы обсудим прежде всего романтические отношения, поскольку именно они, как правило, доставляют больше всего хлопот.
  
  Мы перечислим самые распространенные проблемы и паттерны отношений, которые я заметила в своей практике. Это неполный список — отношения создают и массу других неприятностей, — но мы обсудим основные трудности, что за ними скрывается и как исправить ситуацию.
  Раздел первый
  Холостяцкая жизнь
  Глава 6
  В одиночку
  Как быть счастливым одному
  
  Мне часто задают этот вопрос, я и сама ломала над ним голову когда-то. Всегда и везде мы стремимся строить отношения, а значит, мы созданы для любви. В современном мире большинство из нас уже не живут в общинах, так что чувствуем мы себя довольно одиноко. Мы размещаемся в отдельных домах, обедаем за своим столом, звоним родителям раз в две недели, встречаемся с друзьями на пару минут, чтобы пропустить по стаканчику, а затем возвращаемся домой одни. Неудивительно, что многие из нас возлагают большие надежды на романтические отношения и ждут, что они восполнят нашу потребность в эмоциональной близости.
  
  Но несмотря на такую сильную изоляцию, нам говорят, что мы должны быть счастливы сами по себе и не зацикливаться на отношениях. Как же нам получить эмоциональную близость и душевное тепло, оставаясь при этом сильными и независимыми? Отрицать свою естественную потребность в отношениях не лучшая идея и не повод для гордости. Всем нам нужны люди, всем нам нужны отношения, чтобы выжить. Не будем стыдить себя, называя себя навязчивыми или озабоченными за то, что мы хотим отношений. Нуждаться в отношениях так же естественно, как в пище и воздухе.
  
  Если вы одни и пытаетесь подавить свою потребность в общении, то вы, скорее всего, почувствуете себя очень одиноким человеком, а потом вам станет стыдно за то, что вы чувствуете себя так. Я всегда вспоминаю о своей собаке, когда задумываюсь об одиночестве. Всем известно, что жестоко оставлять собаку одну. Они стайные животные, и большинство людей говорят: «Нельзя их оставлять больше чем на несколько часов, иначе им станет грустно». А как же мы?! Люди более социальные существа, чем собаки, однако никто не считает жестоким оставлять нас в одиноче­стве больше чем на несколько часов. Конечно, быть одному — нормально и бывает очень даже полезно для роста, но почему нас постоянно призывают быть счастливыми в одиночку? Мы не созданы жить полностью обособленно друг от друга; мы созданы для общения и эмоциональной близости.
  
  Вот что я говорила себе, когда жила одна:
  
   я в отчаянии;
   я должна быть счастлива одна;
   моя жизнь бессмысленна, если я не в отношениях;
   все меня жалеют;
   меня точно никто никогда не полюбит;
   мне никто не нужен;
   я слишком навязчивая.
  
  
  
  Видите, сколько стыда? Что бы мы ни делали, все неправильно: хотеть отношений нельзя, но быть одному тоже нельзя. И эти идеи я не взяла из воздуха, а усвоила из окружающей меня культуры. Требование срочно найти себе пару и в то же время прекрасно переносить одиночество приносит лишь боль и растерянность. Это чувствуется везде: начиная с моей семьи (которая пыталась свести меня с явно неподходящими мне людьми) и мероприятий, предназначенных только для пар (от которых я вынуждена была отказываться), до социальных сетей, внушающих мне, что надо быть сильной и самодостаточной. Позвольте прояснить: нет ничего плохого в том, чтобы хотеть жить одному, и нет ничего плохого в том, чтобы хотеть отношений.
  Разве не нужно сначала полюбить себя, прежде чем полюбить другого человека?
  
  Говорят, что нужно сначала научиться радоваться жизни в одиночку, чтобы потом построить здоровые отношения, но я не согласна. Думаю, в романтических отношениях люди могут найти потрясающее исцеление. Невозможно любить себя, избегая любви. Отношения как раз и создают условия для исцеления.
  
  Я не говорю, что романтические отношения необходимы для исцеления или что вы не сможете исцелиться, если вы одиноки, но мне бы хотелось развеять миф о том, что нужно сначала полюбить себя, прежде чем вступать в отношения. Рост происходит, когда мы сталкиваемся со старыми триггерами, но реагируем на них по-новому. Чтобы исцелиться, нужно смело взглянуть этим триггерам в лицо, а не избегать их.
  
  Мы созданы для отношений, нам нужны другие люди, чтобы почувствовать себя в безопасности. Это касается не только романтических отношений, рост может происходить также и в любых других. Вы учитесь любить себя, позволяя другим людям любить вас. Так что не думайте, что нельзя рискнуть и полюбить человека, если вы все еще работаете над собой. Возможно, любовь — это именно то, что вам нужно.
  
  Одна из причин, по которым одиночество очень тяжело переносить, а романтические отношения причиняют чудовищную боль, заключается в том, что наше индивидуалистическое общество внушает нам, будто все наши потребности должен удовлетворять романтический партнер. Невозможно найти человека, отвечающего всем нашим требованиям. Мы ждем от одного человека удовлетворения потребностей, которые раньше удовлетворяла целая деревня. Мы ждем, что наш партнер будет нашим лучшим другом, нашим финансовым помощником, соседом по квартире, всей нашей семьей и любовником, но это практически невозможно.
  
  Это также значит, что, когда мы не состоим в отношениях, мы неизбежно чувствуем, что нам не хватает человека, который сыграл бы все эти роли. И естественно, стоит кому-то проявить к нам интерес, как мы торопимся вступить с ним в отношения: лишь бы не чувствовать одиночества, которое якобы испытывает каждый, кто живет один в со­временном обществе.
  Постройте себе деревню
  
  Чтобы быть счастливым одному, надо построить себе деревню — и получать эмоциональную близость и общение даже без романтических отношений. Уделяйте время друзьям, найдите новых интересных людей и созвонитесь со старыми приятелями или подругами, с которыми вы давно не виделись. Путешествуйте, чаще навещайте родственников, общайтесь с людьми, когда вам одиноко. Это самое подходящее время, чтобы задуматься о качестве, а не частоте общения. Стремитесь к отношениям, в которых вы не боитесь проявить уязвимость. Ходите на групповые занятия, где можно выговориться, быть собой и почувствовать настоящее взаимопонимание.
  
  И если когда-нибудь в вашей жизни появятся романтические отношения, вы сможете оценить, приносят ли они вам удовлетворение и эмоциональную полноту. Вы уже не станете бросаться на шею первому человеку, проявившему к вам интерес, потому что вам отчаянно не хватает общения. Когда наши потребности удовлетворяет множество людей в разных сферах, требования к романтическому парт­неру становятся существенно ниже. И тогда мы сами выбираем — остаться одному или вступить в новые отношения, не испытывая отчаянной нужды и не хватаясь за первый попавшийся вариант.
  
   Упражнение
  
   Чего вы ждете от потенциального партнера? Запишите свои требования (только честно).
  
   Можете ли вы удовлетворить некоторые из этих нужд вне романтических отношений? Можно ли развивать другие отношения, которые сократят требования к вашему потенциальному партнеру?
  
   Подумайте, какие три вещи вы можете сделать для себя, чтобы наполнить свою жизнь романтикой, любовью и эмоциональной близостью.
  
   1. __________
  
   2. __________
  
   3. __________
  
  Должен ли я состоять в отношениях, чтобы быть психически здоровым?
  
  Поскольку наша культура буквально одержима отношениями, может показаться, что состоять в них необходимо для здоровья и счастья. Это не так. Возможно, вы читаете и думаете: «Но мне нравится жить одному!» В этом нет совершенно ничего плохого, вам не должно быть стыдно за то, что вы хотите быть одни. Холостяцкая жизнь не означает, что вы отрекаетесь от любви; можно все равно любить и быть любимым в своих отношениях. Некоторые люди действительно предпочитают одиночество и имеют на это полное право (только придется игнорировать массу убеждений, которые навязывают вам Голливуд, диснеевские мультики, ваши родители, друзья, социальные сети, День святого Валентина и многие другие источники).
  
  Некоторым людям романтические отношения причиняют слишком много боли, и они намного счастливее и спокойнее в одиночестве. Если вы склонны терять себя в отношениях, вам может показаться, что жить одному — единственный способ сохранять свое «я» и ставить собст­венные нужды на первое место. Как ни странно, я никогда не чувствовала такой эмоциональной стабильности, как когда жила одна и никакие сложные отношения не терзали мои нервы. Мне в принципе проще сохранить целостность своей личности и психическое здоровье, когда я одна. Отношения — штука сложная, они играют роль триггера и, словно зеркало, отражают все ваши паттерны. Когда я была одна (и не изнывала от любви по кому-то), я чувствовала более прочную связь с собой, чем когда я была в неправильных отношениях.
  
  При всем при этом избегание не станет для вас долгосрочным решением, если вы все-таки хотите отношений. Многие люди саботируют отношения, потому что бессознательно боятся. Если вы остаетесь холостым потому, что избегаете близости, или потому, что отношения причиняют вам слишком много страданий, вам, вероятно, следует обратить внимание на неисцеленные раны. Когда вы излечитесь от них, вам будет проще строить отношения. Пока вы работаете над собой, вы все равно можете получить общение, эмоциональную близость и романтику в других отношениях. Возможно, они помогут вам исцелиться, прежде чем вы отважитесь на отношения романтические, которые требуют больше сил.
  Глава 7
  Иллюзорные отношения
  Иногда фантазия проще, чем реальность
  
  Для некоторых безопаснее и удобнее оставаться одним и жить в иллюзиях, даже если на самом деле им хочется отношений.
  
  Джей прямо признался мне, что он сам разрушил свою жизнь. Он всегда мечтал найти ту единственную. Наконец нашел ее, но все испортил. Вот почему он пришел: чтобы вернуть ее и не допускать прежних ошибок.
  
  С молодых лет он был безнадежным романтиком. В школе он дарил девочкам розы и предлагал руку и сердце на площадке для игр. Его старшая сестра дразнила его за то, что каждый раз он приводил домой новую девушку. И до сих пор напоминает, как он случайно пригласил на школьные танцы двух девушек одновременно и ему пришлось соврать, что он болеет, чтобы они не узнали правду. Друзья тоже подшучивают над Джеем из-за того, что он такой чувствительный и влюбляется в каждую девушку, стоит той лишь взглянуть на него.
  
  Он знает, что влюбляется по уши, но никак не может насытиться этим чувством. Последние отношения закончились целых два месяца назад, и он готов снова познакомиться с кем-то. Он скачал приложение для знакомств и начал ходить на свидания, приглашать девушек на сальсу и прогулки под луной по набережной. Свидания прекрасны, чего не скажешь о девушках. Вроде бы они неплохие, но он-то ищет чего-то грандиозного, фейерверка, такого сильного чувства, чтобы сердце замерло в груди и время остановилось. Джей где-то услышал, что количество имеет значение, поэтому он поднимает планку и назначает по пять свиданий в неделю. Но ни одна девушка не разжигает его пламя.
  
  На одном из не самых удачных свиданий в местном джаз-баре женщина в вельветовом костюме и ярко-оранжевом бра под блейзером поднимается на сцену. Ее зовут Яз, говорит она аудитории хриплым голосом. Она изящно бросает на него взгляд, сдержанно улыбается и начинает петь. Джей слушает ее как зачарованный. Как она двигается во время песни, уверенная, но при этом очень хрупкая! Он не может оторвать глаз от ее губ. Девушка, которую он пригласил на свидание, спрашивает, где он работает, и он заставляет себя вернуться к реальности, бросая на Яз последний взгляд, прежде чем ответить. Он ничего не знает об этой женщине, кроме того, что она ему нужна как воздух.
  
  Проводив свою девушку до автобусной остановки, он несется обратно в джаз-бар, молясь, чтобы она еще была там. Он сразу видит футляр с гитарой на барной стойке и улыбается, ликуя. Затем откашливается, оправляет рубашку и садится рядом с ней…
  
  О такой любви он и мечтал — страстной, сексуальной, всеобъемлющей. Когда невозможно насытиться. Сестра подшучивает над ним за то, что он слишком торопит события, но он уверяет ее, что нашел ту единственную. Они знакомятся с друзьями друг друга; она знакомится с его мамой; через несколько недель они даже подумывают съехаться. Может, это действительно та большая любовь, которую он искал. А потом Яз вдруг шутит о том, что станет его женушкой. Он чувствует легкое раздражение, но игнорирует его. Потом он замечает, что Яз имеет привычку говорить «как смешно», не смеясь при этом. Это слегка злит его, но он снова игнорирует это. В постели они танцуют руками под техно, которое он с гордостью включил для нее, а затем Яз ставит кей-поп. «Шутишь, да?» — говорит он скорее возмущенно, чем вопросительно. Но она не шутит. Джей думает: как он может жить с человеком, которому нравится такая отвратительная музыка? Различий между ними становится только больше. Яз говорит, что когда-нибудь хочет переехать в другую страну; Джей хочет остаться дома. Может, они вовсе не так совместимы, как ему казалось.
  
  Он жалуется друзьям, что Яз, наверное, не такая потрясающая, как он думал, а они уверяют его, что он сошел с ума. «Она идеально тебе подходит. Не отказывайся от счастья снова». Но чувство недовольства не покидает его. Однажды он напивается в клубе. Девушка строит ему глазки. Он знает, что нельзя, но что-то овладевает им; сила намного могущественнее, чем он, заставляет его забыть о чувстве вины и стыда, которые будут мучить его завтра утром. Он целует ее.
  
  Вскоре Яз узнает про это и, убитая горем, бросает его. Хотя в конечном счете в проигрыше остается именно Джей. Когда Яз уходит, она забирает с собой его воспоминания о ее недостатках, оставляя лишь свою идеализированную версию, которую он потерял навсегда. Проблемы, некогда нарушавшие его покой, кажутся незначительными. О чем он только думал? Неважно, что ей нравится другая музыка и что у нее есть неприятные привычки. Она была его родственной душой, пределом мечтаний. Почему он все испортил?
  
  Можно называть Джея нарциссом, изменщиком, бессердечным, эгоистичным идиотом. И вполне возможно, что мы будем правы, но это лишь верхушка айсберга. В глубине скрывается бессознательное стремление все портить. Он саботирует свою жизнь по определенной причине: он просто еще не знает, по какой. Почему мы это делаем? Почему мы разрушаем то, что хорошо и что делает нас счастливыми?
  Что происходит в глубине
  
  Похоже на классический случай самосаботажа. Как только отношения с Яз стали серьезными, Джей испугался.
  
  Напомню, что наш мозг заботится не о счастье, а только о выживании. Именно поэтому, если ваши стремления кажутся ему угрозой, ваше бессознательное будет ставить вам палки в колеса.
  
  Почему Джей решил, что отношения с Яз угрожают его выживанию? Разве его не радует то, что они счастливы вместе? К сожалению, Джей рассказывает, что у него был не самый приятный опыт отношений в ранние годы. Он вырос в неблагополучном районе, где царили насилие и преступность. Он был умным и счастливым ребенком и завязал крепкую дружбу с мальчишками из школы. Его лучший друг, Малик, был предан ему всей душой. Их мамы тоже были лучшими подругами, и мальчики выросли вместе, как братья. Будучи подростками, они часами хохотали над глупыми видео, сидели за одной партой на каждом уроке, учили друг друга, как разговаривать с девочками. Все семейные фотографии, все рождественские каникулы, все будни, все воспоминания и истории из его жизни не обходились без Малика.
  
  Пока им не исполнилось четырнадцать и не случилась трагедия. Малик оказался не в то время не в том месте. Джей помнит, как позвонила его мама. Малик пытался вырвать нож из чьей-то руки и попал под перекрестный обстрел.
  
  Смерть Малика сломила Джея. Три месяца он не произносил ни слова, боялся, что если он откроет рот, то боль, вырвавшись наружу, уничтожит его. Он редко об этом говорил, но он никого не любил так, как Малика. Такую потерю ничем не восполнить, ничем не заменить. Он справился с горем и продолжил жить — пришлось, но его сердце так и не зажило до конца.
  
  Теперь, будучи взрослым человеком, Джей больше ни с кем не позволяет себе сближаться так сильно. Травмированное утратой, его испуганное «я» саботирует отношения, стоит им перейти в серьезную фазу, поскольку оно до смерти боится снова пострадать. Хотя Джей мечтает о любви и искренне считает, что нуждается в отношениях, он не может рискнуть и обречь себя на такую сильную боль.
  
  Самосаботаж происходит, когда наши бессознательный и сознательный разум не ладят друг с другом: когда мы сознательно считаем, что хотим сделать одно, но наше бессознательное делает прямо противоположное.
  
  Допустим, вы отчаянно хотите отношений, но если в дет­стве вы усвоили, что близость с людьми опасна, поскольку они могут разочаровать вас или исчезнуть из вашей жизни, то ваше бессознательное будет саботировать все ваши попытки. Если вы хотите перестать курить или пить, но ваше сознание привыкло к тому, что это лучший способ утихомирить ваши чувства, оно сделает все возможное, чтобы вы ничего не меняли.
  Что случилось с Джеем?
  
  Джей привязался к терапии почти так же быстро, как к Яз. Все, что я говорила, он считал потрясающим, каждую сессию называл трансформирующей сознание. В промежутках между сессиями он напряженно размышлял и приходил, фонтанируя новыми воспоминаниями и мыслями, о которых ему не терпелось рассказать мне. Все мои слова он встречал охами и ахами, с широко раскрытыми глазами, словно маленький мальчик, который впервые пробует мороженое.
  
  Подобная интенсивность бывает, когда человек впервые задумывается о себе, когда его переполняют надежда и во­одушевление, когда он видит свою жизнь с нового угла и когда рядом есть тот, кто готов его выслушать, — часто впервые в его жизни. Но в обсессивных восторгах Джея есть что-то нереалистичное. Возможно, он идеализирует меня так же, как идеализировал Яз? Не буду врать, когда тебя идеализируют, это всегда приятно (тешит эго), но давление тоже немаленькое, словно каждое мое слово должно быть идеально выверено и обдуманно, чтобы соответствовать его впечатлению обо мне.
  
  А потом произошло неизбежное: я допустила ошибку. Назвала его не тем именем. Случайно обмолвилась и тут же извинилась, но было уже поздно. Его разочарование бросалось в глаза. Я заметила, как все его тело напряглось, он отвел глаза, уставившись в угол комнаты, лишь бы не встречаться с моим взглядом.
  
  — Простите, — сказала я снова. — Вас это, кажется, задело.
  
  — Ничего страшного, — ответил он, все еще глядя в угол.
  
  Его отстраненность почти агрессивна; у меня такое ощущение, будто я совершила смертный грех, который невозможно искупить.
  
  На следующую сессию он не приезжает. Возможно, он злится на меня и ему сложно прийти и высказать мне это или он наказывает меня, держась на расстоянии. А потом я получаю электронное письмо: «Дорогая Энни, я больше не могу ходить на сессии, спасибо за все».
  
  Я не сразу поняла, что произошло, и, возможно, никогда не узнаю правды, но подозреваю, что Джей не сумел смириться с моими недостатками, как и в случае с Яз.
  
  Некоторые люди, особенно те, кто пережил острое разочарование, делят всех на хороших и плохих. Так происходит, даже если человек не хотел обидеть вас или уходит не по своей вине. Смерть Малика научила Джея тому, что люди, которых он любит, непременно покинут его, поэтому никому нельзя доверять. Стоит кому-то ранить нас (даже ненамеренно) или совершить ошибку, как наш детский ум предполагает, что это плохой человек и доверять ему нельзя. На самом деле люди не делятся на плохих и хороших. Все мы способны причинять боль и совершать ошибки, даже если изо всех сил стараемся поступать правильно и у нас нет дурных намерений. Когда мы идеализируем людей, как Джей меня и Яз, мы защищаем себя от вероятности того, что однажды они наломают дров и причинят нам боль. Чтобы строить близкие отношения с людьми, нужно рискнуть и не бояться, что вам могут причинить боль.
  
  Хотя сознательно Джей хотел продолжать терапию и считал ее полезной, он полагал, что близкие и уязвимые отношения — слишком большой риск. Именно поэтому, как только я допустила ошибку и скатилась со своего пьедестала, ему, видимо, стало слишком страшно и он сбежал, чтобы я больше не причинила ему боль.
  
  У меня осталось чувство неудовлетворенности и печали, поскольку я не смогла помочь Джею и обсудить с ним, как сильно я его расстроила и как он может справиться с этим. Джей с самого начала идеализировал меня, и это было иллюзией. Терапевты не безупречны, как и все люди. Если бы Джей остался и смог бы принять тот факт, что иногда люди допускают ошибки и с этим нужно научиться жить, если ты хочешь сблизиться с кем-то, то, возможно, сумел бы перерасти иллюзорные отношения и найти настоящую большую любовь, о которой он так отчаянно мечтал.
  Почему у нас появляются иллюзорные отношения
  
  Иллюзорные отношения — защита от эмоциональной близости. Пока мы живем в своих фантазиях, мы не осмеливаемся любить по-настоящему.
  
  Любовь пугает. Мы ставим себя в уязвимое положение, когда позволяем себе любить кого-то. Мы рискуем, ведь этот человек может передумать, уехать, изменить нам, умереть. Сложно сказать, сколько людей саботирует романтические отношения из-за того, что в глубине души они жутко боятся, что им причинят боль. Особенно если у них уже был горький опыт в детстве или во взрослом возрасте. Мы ждем, что ситуация повторится, и не спешим подпускать людей к себе.
  
  Влюбляясь в недоступного человека и выстраивая иллюзорные отношения, существующие только в нашей голове, мы сводим риск к минимуму.
  
  Мы говорим, что хотим отношений, с маниакальной одержимостью ходим на свидания и жаждем общения, но наше поведение сигнализирует совсем о другом. Мы саботируем отношения, выбираем недоступных людей, отвергаем тех, кому мы нравимся, и добиваемся тех, кому мы не нравимся.
  
  Хотя до сих пор мы говорили, как важно анализировать прошлое, чтобы понять себя, иногда наши проблемы связаны не только с прошлым, но и с будущим и с тем, что оно несет. Будущее напоминает нам, что время идет, мы стареем и впереди нас ждут утраты. За иллюзорными отношениями иногда скрывается желание оставаться ребенком, сохраняя тесную связь с родителями. Многие из нас не хотят взрослеть и вступать во взрослые отношения со всей их эмоциональной близостью и потенциальной болью.
  
  Рассмотрим некоторые причины, по которым мы убегаем от отношений. Для этого взглянем на прошлое, настоящее и будущее.
  
   ПРОШЛОЕ. Нас сильно ранили в прошлом — родители, друзья в школе, бывшие партнеры. Если мы усвоили, что отношения приносят боль, мы ожидаем, что все они будут развиваться по одному сценарию. Фантазируя или добиваясь людей, которые недоступны нам или не отвечают взаимностью, мы защищаем себя от необходимости снова чувствовать эту боль.
   НАСТОЯЩЕЕ. Мы не хотим жить настоящим. В настоящем нам одиноко и стыдно за то, что все наши друзья состоят в отношениях, а мы нет. Возможно, мы не хотим чувствовать эту боль и поэтому придумываем истории, в которых мы живем другой жизнью, без стыда и одиночества. Или мы заводим отношения и тешим себя иллюзией, что на этот раз все будет по-другому; мы не желаем признавать сегодняшнего опыта общения с этим человеком, потому что, если мы признаем его, нам придется уйти. Мы живем в фантазиях, чтобы избежать реальности.
   БУДУЩЕЕ. Мы не хотим взрослеть. Если мы еще не оторвались от родителей в эмоциональном плане, нам сложно строить серьезные взрослые отношения. Если вы были очень близки с родителями и они не считали вас отдельной, самостоятельной личностью, возможно, вы до сих пор сцеплены с ними. Обычно в таких отношениях нарушены границы, и вы ощущаете себя ответственными за чувства своих родителей, отчего вам тяжело высказывать собственное мнение, если оно иное, или делать то, что они не одобряют. Нередко, если мы еще не оторвались от родителей, нам сложно построить взрослые романтические отношения, поскольку нам не очень-то хочется уезжать из семьи.
  
  Как прекратить иллюзорные отношения
  
  Чтобы прекратить иллюзорные отношения и построить настоящие, важно признать, что в глубине души вы, по-видимому, боитесь последних. Подумайте и сформулируйте, что вас пугает. Проанализируйте прошлые отношения, причинившие вам боль, и прислушайтесь к своему напуганному, уязвимому «я». Признав и приняв эту часть себя, вы уже вряд ли захотите сбежать. Тогда вы сможете задуматься, о чем говорят ваши фантазии: они показывают, чего вы хотите на самом деле. Исследуйте их, подумайте, чего не хватает в вашей жизни, и попробуйте исполнить свои желания — хоть через романтические отношения, хоть другим способом.
  
  Затем попробуйте восполнить свои нужды иначе. Найдите друга, с которым могли бы разделить свои увлечения и переживания, чтобы почувствовать себя увереннее; подумайте, как добиться большей эмоциональной близости с самим собой и с другими людьми. Если мы сможем восполнить наши потребности вне отношений, давления будет гораздо меньше и мы не станем требовать, чтобы другой человек соответствовал нашим сумасбродным фантазиям.
  
  Если вы действительно хотите отношений, придется риск­нуть, то есть остаться, даже если ваш партнер далек от идеала, попытаться все исправить, бросить вызов вашему внутреннему саботажнику, когда он придет в боевую готовность. Да, впустить любовь в свое сердце — значит быть готовым к тому, что вам могут причинить боль. Но, поверьте, вы это переживете, потому что, даже если все пойдет наперекосяк, у вас останетесь вы сами. И этого никто у вас не отнимет.
  Глава 8
  Одиночество
  Как мне не чувствовать себя одиноким
  
  Одна из главных причин, по которым люди боятся остаться без пары, — одиночество. Хотя это довольно распространенное и объяснимое опасение, холостяцкая жизнь далеко не всегда предполагает одиночество, как и отношения далеко не всегда спасают от него. Острее всего одиночество чувствуется, когда вы состоите в отношениях, лишенных эмоциональной близости и взаимопонимания, когда приходится скрывать некоторые стороны своей личности или бороться за внимание. Одиночество — это не просто физическое отсутствие другого человека, а намного более глубокое чувство.
  
  Наша эмоциональная близость с самими собой — лучшее мерило глубины эмоциональной близости, которую мы способны выстроить с другими людьми. Если вы хотите более глубоких отношений, для начала познайте себя.
  
  Для меня одиночество связано с тем, насколько человека замечают и понимают. У меня бывали периоды, когда моя социальная жизнь находилась на взлете, меня окружала масса людей, но при этом мне было чудовищно одиноко, потому что я не была собой и никто не видел меня настоящую. Это происходило неосознанно с моей стороны, я почти не замечала, что не являюсь собой, потому что даже себе я не показывала свое настоящее «я». Я просто чувствовала опустошенность и отчуждение.
  
  Лекарство от одиночества — подлинная эмоциональная близость. А значит, придется снять свою маску и быть уязвимым. Все мы хотим, чтобы нас видели и понимали, но это возможно только тогда, когда мы показываем себя.
  
  К сожалению, проще сказать, чем сделать, поскольку подобные маски мы носим не просто так: наш бессознательный внутренний ребенок считает, что они защищают нас. Раньше так и было, но теперь, когда мы выросли, маски приводят к одиночеству и отчуждению.
  Что означает быть собой
  
  Идея подлинного и фальшивого «я» впервые была предложена педиатром и психоаналитиком Дональдом Винникоттом[12]. У нас появляется фальшивая личность, играющая роль социальной маски, которую мы создаем для защиты нашего уязвимого, настоящего «я». Фальшивая личность отражает наш механизм адаптации к своей семье и обществу. Например, мы адаптируемся и создаем фальшивую личность, когда смеемся над шутками, которые на самом деле ранят нас. Или делаем то, что хотят другие люди, даже если мы сами этого не хотим. Или носим одежду, которая нам не нравится, чтобы нас приняла важная для нас группа. Или молчим, когда мы расстроены; улыбаемся, вместо того чтобы злиться.
  
  Чем больше мы чувствуем принятие родителей в детстве, тем больше мы, взрослея, замечаем, что нас любят и принимают такими, какие мы есть. Пусть даже наши родители были далеки от идеала — если мы знаем, что они не осуждают наши основные потребности и чувства, мы вырастаем уверенными в том, что можно быть собой настоящими. И если мы заплачем, кто-то сделает все возможное, чтобы утешить и понять нас.
  
  Но бывает, что в детстве мы не чувствовали принятия или по тем или иным причинам не получали необходимого внимания. Может, наши родители часто болели, были подавлены, поглощены другими заботами или отсутствовали, а может, нас не принимали на общественном уровне из-за лишнего веса, принадлежности к этническому меньшинству и т. д. В ответ на это мы создали фальшивую личность и стали вести себя в соответствии с требованиями окружающих, а не со своей подлинной сущностью. Такое поведение может привести к склонности угождать людям: мы считаем, что должны быть хорошими, послушными и удобными, чтобы нас любили, поэтому наше подлинное «я» вытесняется.
  
  Я воспринимаю это как шкалу: насколько велико наше фальшивое «я» по сравнению с подлинным? Перечислим некоторые признаки того, что у вас сильное фальшивое «я»:
  
   вам одиноко даже в компании;
   вы чутко улавливаете эмоции других людей и знаете, как надо вести себя в разных социальных ситуациях;
   вы редко испытываете сильные эмоции, а когда это случается, вы не показываете их окружающим;
   вы считаете, что необходимо мыслить позитивно, и боретесь с негативными мыслями;
   ваш имидж очень важен для вас, и вы переживаете, что подумают о вас люди;
   вам тяжело сосредоточиться на том, что происходит здесь и сейчас;
   в жизни вы успешны, но внутри чувствуете опустошенность;
   вам тяжело проявлять уязвимость;
   вы часто говорите «у меня все в порядке».
  
  
  
  Если вам это знакомо, то, скорее всего, вы частенько носите социальную маску, и это мешает добиться эмоциональной близости и взаимопонимания с другими людьми и с самим собой. Многие из нас понятия не имеют, кто мы на самом деле: наше фальшивое «я» настолько окрепло, что мы не замечаем разницы между ним и собой подлинным. И мы строим отношения, опираясь на свое фальшивое «я», хотя и чувствуем, что в этих отношениях чего-то не хватает — они пустые.
  
  Одиночество часто является эхом нашего раннего опыта, когда мы были вынуждены скрывать свое подлинное «я». Возможно, ваш внутренний ребенок вспоминает тот период, когда ему приходилось прятать свою истинную сущность. Некоторые из нас не снимали социальную маску с самого детства, поэтому внутри у таких людей живет очень одинокий ребенок, который мечтает, чтобы его наконец увидели.
  
  Постарайтесь наладить связь с этим ребенком, стать именно тем человеком, который увидит его. А потом постепенно знакомьте с этим малышом окружающих. Это лучший способ строить эмоциональную близость и взаимопонимание. Даже если вам страшно и непривычно, вам, по крайней мере, не будет одиноко.
  Как найти свое подлинное «я»
  
  Соединиться со своим подлинным «я» — значит ощутить себя целостной личностью, принять всю свою уязвимость и почувствовать себя живым и настоящим. Это значит понять, чего вы на самом деле хотите, отделить собственные желания от того, что вам внушали другие, и жить в обществе, не стесняясь себя. Чтобы отбросить свою маску, нужно осознать, что показать себя миру — безопасно.
  
  Знаю, говорить об этом легко, а сделать намного сложнее и страшнее. Поверьте, мне это знакомо. Но встреча со своим уязвимым «я» приносит облегчение, свободу и возможность показать себя другим людям — это поистине меняет жизнь навсегда.
  
  Тут вам и пригодится психотерапия. Терапевт создает безопасное пространство, где вы тренируетесь быть собой без негативных последствий, которых вы ожидали (будем надеяться). Терапия показывает, что безопасно быть собой настоящим, проявлять свое подлинное «я» без осуждения, потому что никто не скажет, что вы слишком эгоистичный, злой или плохой. Это место, где защитные стены фальшивого «я» начинают разрушаться (иногда медленно) и вы можете встретиться с уязвимой стороной вашей личности, которая скрывалась все эти годы. Это позволит вам не только лучше понять себя, но и, по мере того как вы начнете показывать эту уязвимость другим людям, выстроить более крепкие и глубокие отношения с окру­жающими.
  
  Если терапия вам не подходит или недоступна, попробуйте восполнить эти потребности здесь и сейчас, проявляя уязвимость в общении с надежным человеком и развивая ту часть своей личности, которая скрывалась всю вашу жизнь и отчаянно мечтает, чтобы ее увидели и поняли.
  Рекомендации, как избавиться от одиночества
  
   Постарайтесь прислушаться к тому, что вы скрываете. Есть какие-либо темные или потайные стороны вашей личности, которых вы стыдитесь? Почему вы думаете, что не можете открыть их другим людям? Вы боитесь, что они перестанут вас любить и принимать? Те части личности, которых вы больше всего стыдитесь, как раз и нуждаются в сопереживании больше всего. Постарайтесь принять эти стороны, чтобы им не приходилось прятаться в тени.
   Снимите свою маску. Скажите людям, что вы чувст­вуете на самом деле. Чем больше уязвимости мы проявляем, тем проще нас понять.
   Найдите группу единомышленников. Ищите отношения, в которых вы можете быть самими собой. Проще быть открытым и уязвимым с новыми людьми, когда паттерны поведения еще не закрепились, поэтому посещайте места, где можно завести новые знакомства.
   Помогите другим. Все мы хотим чувствовать себя нужными. Проявляя щедрость к другим и принимая их признательность и благодарность, мы часто ощущаем больше эмоциональной близости и пони­мания.
   Тренируйте сосредоточенность и присутствие. Чтобы не чувствовать себя слишком одиноким, познайте себя. Будь то осознанность, дыхательные или физические упражнения, дневник, диалог с собой, танцы — попробуйте все, что поможет вам сосредоточиться и присутствовать здесь и сейчас.
  
  Раздел второй
  Поиск пары
  Глава 9
  Свидания
  Рискованная игра
  
  Мира — успешный человек. Она активно строит карьеру дизайнера интерьеров, недавно внесла задаток за квартиру, которую собирается купить и обустроить по своему вкусу, у нее есть близкие друзья, с которыми она общается с университетских лет, и вполне возможно, что скоро появится новый щенок. Несмотря на все это, Мира не может устроить личную жизнь.
  
  Мира постоянно ходит на свидания. Последние отношения закончились три года назад, и с тех пор тянется бесконечная череда так называемых ситуационных отношений, которые развиваются по одному и тому же сценарию. Паттерн бросается в глаза. Сложно даже сказать, сколько свиданий у нее было, но ни один претендент ей не понравился. Они либо слишком скучные, либо слишком низкие, либо болтают слишком много, либо помешаны на футболе. Ей нужен умный мужчина, творческий, с которым у нее будет настоящее взаимопонимание.
  
  И вдруг совершенно неожиданно такой человек появляется на горизонте. И она сразу влюбляется по уши.
  
  Эдди — самый интересный человек, какого она встречала. Всего через несколько свиданий она уже и думать не может ни о чем, кроме него, и рассказывает всем своим друзьям, что влюбилась. Они закатывают глаза: она каждый раз так говорит. Но на этот раз Мира настроена серьезно.
  
  И это действительно так. Она правда любит его. Они переписываются весь день, его шутки кажутся ей самыми смешными на свете, у него потрясающий музыкальный вкус и самая сексуальная улыбка. Даже секс с ним лучше, чем с кем-либо другим. Дикий, страстный, ненасытный. Он ни на кого не похож: интересный, внимательный, настоящий.
  
  А потом что-то меняется. Она не знает что — большин­ство не заметило бы никакой перемены, но она чувствует, что что-то не так. Он начинает отвечать на ее сообщения чуть позже, чем обычно, реже назначает встречи, рассеян, когда они вместе. Поднимается привычная круговерть тревожных мыслей. Наверное, это она виновата. Она изо всех сил старается казаться спокойной, но друзья замечают, что она на грани срыва. Она делает скриншоты сообщений, часами формулирует безупречный ответ, удаляет его номер, чтобы не отвечать ему слишком быстро, по сто раз обдумывает, что надеть, что сказать, как себя вести.
  
  Она снова пишет ему, предлагает идеи для свиданий и надеется пробудить его интерес. Он продолжает отстраняться, но едва заметно. Настолько, что ее друзья уверены: она делает из мухи слона. Но она чувствует, что ее отвергают, никаких сомнений быть не может. Если бы она могла добиться от него четкого ответа, возможно, это принесло бы облегчение. Но его сообщения становятся короче, а свидания реже.
  
  Она сходит с ума, как одержимая пытается вернуть его; уверена, что сумеет снова заинтересовать его, если он вспомнит, как им хорошо было вместе. Но прошло уже три недели с их последней встречи, и его сообщения «извини, был занят» кажутся ей неискренними. Мира страдает. Она только об этом и говорит. Друзья стараются поддержать ее, но она видит, что им уже надоела эта история. И ей тоже. Она думала, что на этот раз все будет иначе, но вот опять отдала свое сердце человеку, которому безразлична. И следа не осталось от той уверенной, независимой, самодостаточной женщины, которой Мира была до встречи с Эдди. Она превратилась в жалкую, издерганную развалюху.
  
  Почему с ней происходит одно и то же? Почему мужчины проявляют интерес, но стоит ей влюбиться, как они исчезают? Может, она производит плохое впечатление? Почему она так успешна в других сферах жизни, а в личных отношениях у нее полный провал?
  
  Я знаю многих людей, как Мира, добившихся высоких результатов в карьере, но испытывающих трудности в романтических отношениях.
  Почему строить романтические отношения так сложно
  
  Легко скрыть свои глубокие переживания от других людей и от себя, но в отношениях скрыть их невозможно. Если вы страдаете, ваши отношения тоже пострадают.
  
  Быть человеком — значит быть в отношениях с другими людьми. Никто из нас не существует в вакууме (даже если некоторым очень этого хочется!). Следовательно, все проблемы, которые вы носите внутри себя, превращаются в проблемы ваших отношений.
  
  Я поняла это, только когда стала работать психотерапевтом и обнаружила, что отношения (не только романтические, но и семейные, дружеские, рабочие) — самая частая проблема, с которой сталкиваются люди. Да, у каждого свои характер и пристрастия, свое отчаяние и свои тревоги, но все эти особенности раскрываются на поле боя под названием «отношения». Кто-то выживает в невыносимом мире свиданий, у кого-то есть друг с тяжелым характером или мама, не одобряющая решений своего выросшего ребенка; кто-то не может наладить контакт с сыном или мучится с женой, пилящей его день и ночь. Когда люди обращаются ко мне, они приносят с собой все свои отношения.
  
  Причем не только настоящие, но и прошлые. А также тех людей, которые подали им пример — показали, как отношения должны выглядеть. Когда пациент сидит в моем кабинете, на самом деле передо мной сидит не только взрослый человек, но и младенец, ребенок и подросток. И с нами в комнате находятся все люди, повлиявшие на его развитие в разные годы. Родители, одноклассники, учителя, братья и сестры, герои, друзья, враги.
  
  И конечно, следует учитывать также отношения между психотерапевтом и пациентом.
  
  Главный показатель успеха терапии — крепкие отношения между психотерапевтом и пациентом. Метаанализ метаанализов (crème de la crème6 научного исследования) показал, что хорошие терапевтические отношения приводят к гораздо более высоким результатам в терапии[13]. Если это не доказывает, что отношения — наше все, то даже не знаю, какие еще факты привести.
  
  Отношения лежат в основе не только исцеления, но и страдания. Большинство травмирующих событий происходят именно в рамках отношений.
  
  Напомню, что в младенчестве отношения — единственное, что поддерживает нашу жизнь и защищает нас от смерти. Проблемные или неполноценные отношения в ранние годы могут напугать и травмировать ребенка, поскольку приравниваются чуть ли не к смерти.
  Проблема свиданий
  
  Почему строить романтические отношения так тяжело? Почему у Миры прекрасные отношения с сестрой, есть целая компания друзей, которые любят ее, и коллег, которые уважают ее, но в любви она несчастна?
  
  Одна из причин заключается в том, что во взрослом возрасте ставки в романтических отношениях намного выше. Угроза быть брошенным и отвергнутым намного серьезнее в романтических отношениях, чем в каких-либо других. Мы не заводим друзей, ожидая, что скоро расстанемся (хотя, когда дружба заканчивается, это тоже очень тяжело — подробнее мы поговорим об этом позже). Романтические отношения — единственный вид отношений, в которые мы окунаемся, ожидая неудачу. И поэтому наша реакция на страх преувеличена.
  
  Если друг не ответит на наше сообщение, мы не станем переживать, а если романтический партнер не отвечает весь день, мы сходим с ума, поскольку отвержение с его стороны ранит нас гораздо сильнее.
  
  В конце концов, какие у нас ожидания? Что мы будем видеть этого человека каждый день, делить с ним наши финансы, возможно, создадим семью, познакомим его со всеми нашими друзьями и родственниками, будем испытывать к нему влечение, жить с ним и наслаждаться сексом. Все эти требования делают романтические отношения особенно сложными. Кроме того, чем интимнее отношения, тем больше они отражают отношения в вашей семье, что влечет за собой целый сонм старых паттернов и триггеров.
  Глава 10
  Сексуальное влечение
  Сумасшедшее влечение — это хорошо?
  
  Когда Мира чувствует, что готова забыть Эдди, она боязливо пробует окунуться в океан свиданий вновь. После ряда посредственных встреч с парнями, в которых она не находит ничего интересного, она знакомится с человеком, с первого взгляда кажущимся ей слишком хорошим для нее. Мира заходит в бар, где они должны встретиться, видит его с бокалом «Негрони» и чуть не сбегает. Он для нее явно слишком крут. Наушники на шее, потертая джинсовая куртка и светлые волосы, поблескивающие в приглушенном свете. Мира пришла в блузке и обтягивающих джинсах, с мотоциклетным шлемом, висящим на рюкзаке. Это свидание обречено на провал. Холодея от страха, она подходит к нему.
  
  Но после трех бокалов он уже хохочет до упада над ее плоскими каламбурами. Он касается пальцами ее руки, потянувшись за меню. «Еще по одной?» — спрашивает он. Мира не уверена, но, похоже, она действительно ему нравится. Но разве такой мужчина, как он, может интересоваться такой девушкой, как она? Пока он читает меню, она украдкой рассматривает его. В нем чувствуются замкнутость и отстраненность, создающие таинственный ореол. Он ведет себя так бесстрастно, словно она его совершенно не интересует. Но то и дело он встречается с ней взглядом или касается ее руки, и ее будто пронзает молнией. Она хочет знать о нем все.
  
  Когда вечер подходит к концу и они идут к остановке, Мира уговаривает себя: «Поцелуй его — мужчинам нравятся решительные женщины». Замирая от страха, она берет его лицо руками, смотрит ему прямо в глаза, и их губы встречаются. О таких поцелуях сочиняют песни, сплошная страсть, секс и слияние душ. Мира буквально чувствует, как между ними проскакивают искры. Она смущенно улыбается и говорит ему «до встречи».
  
  — Кажется, я влюбилась, — признается она мне.
  
  — Как его зовут? — спрашиваю я, вспомнив, что она еще не назвала мне его имя.
  
  — Джей.
  
  Как только Мира уходит, я даю волю эмоциям. Неужели тот самый Джей? Который идеализирует людей и сбегает, когда отношения становятся серьезными? Они оба живут недалеко от моего терапевтического кабинета, так что вполне могли встретиться. Я вспоминаю, как Мира описала его: любит музыку, джинсовая куртка, смесь страсти и замкнутости. Все сходится.
  
  В первую очередь я думаю о Мире: учитывая то, что мне известно про Джея, эта история плохо кончится. Затем я думаю о себе: насколько это этично? Какие правила применимы к ситуации, когда твой пациент встречается с твоим бывшим пациентом? Я назначаю экстренную сессию с моим супервизором, чтобы обсудить дальнейшие действия. Согласно общему правилу, нельзя работать с пациентами, состоящими в каких-либо отношениях (если это не семейная терапия). Психотерапевт должен быть максимально объективен и никак не участвовать в вашей жизни, чтобы помочь вам взглянуть на ситуацию с нейтральной точки зрения и напомнить о главном. Рекомендуется также придерживаться четких границ. Представьте, если бы я работала и с Мирой, и с Джеем; мне бы ни за что не удалось сохранить объективность и не вмешиваться в их отношения. С одной стороны, мир тесен и такое случается чаще, чем можно подумать. Но с другой стороны, Джей уже не мой пациент, так что технически все в порядке. Однако ситуация неоднозначная, ведь я все-таки работала с ним и мне известно про Яз и его прошлые отношения.
  
  Я не могу рассказать Мире про это, потому что должна соблюдать конфиденциальность истории Джея. Именно поэтому мой супервизор и я решили пока ничего не делать. Я постараюсь сохранять нейтралитет, когда Мира рассказывает про Джея, — и посмотрим, что будет.
  
  
  
  К удивлению Миры, Джей написал ей, что хотел бы снова увидеться, но она занята; он гастролирующий музыкант, выступает на фестивалях, так что редко бывает в городе по выходным. Им удается назначить встречу только через три недели, и он кажется ей таким же завораживающим, как и на первом свидании. Снова она не понимает, как он к ней относится. Иногда он очень внимателен, а иногда его глаза бегают по залу, словно он ищет кого-то получше. Она не жалеет сил, отчаянно стараясь рассмешить его, впечатлить своими познаниями в музыке, заинтересовать. Она даже купила новую футболку, более модную, чем ее привычная одежда.
  
  Они договорились встретиться вновь, но проходит еще три недели. За это время Джей несколько раз отменяет и переносит свидание, и Мира сходит с ума. Это серьезное испытание для меня и для психотерапии, поскольку я стараюсь сосредоточиться на Мире, а не на Джее (чтобы случайно не признаться, что я знакома с ним, а также чтобы помочь Мире сосредоточиться на себе). Но я сомневаюсь, что Джей будет предан ей так, как она мечтает.
  
  Она думает только о нем, уверенная, что он тот един­ственный. Она рассказывает о нем всем подряд, следит за ним в социальных сетях, часами подыскивает место для их следующего свидания. Когда день встречи наконец настает, Мира еле сдерживается. Она обнимает его у входа в ресторан, и они снова бурно целуются. А потом, за ужином, Джей опять уходит в себя, его интерес сменяется рассеянностью, казалось бы без причины. Мира переживает, она не понимает, что означают эти противоречивые сигналы. К ее удивлению, Джей приглашает ее к себе домой, и она снова на седьмом небе от счастья. После их поцелуя она представляла, как займется с ним сексом. И секс оказался именно таким страстным и бешеным, как она воображала. Но потом Джей говорит, что ему рано вставать, и просит ее уйти. Она старается не принимать это близко к сердцу, хотя у нее были грандиозные планы провести ленивое утро под одеялом, занимаясь любовью, заказать еду и с аппетитом съесть ее вместе в постели. Она уходит, растерянная, и чувствует, что влюбилась в него еще больше.
  
  Дальше то же. Джей отменяет свидания и редко отвечает на сообщения, потом они встречаются и занимаются сумасшедшим, бурным сексом. Страдание и блаженство. С одной стороны, Мира никогда не чувствовала такого влечения. С другой стороны, Джей до сих пор не признался ей в своих чувствах. Ей то и дело кажется, что он потерял интерес. Она часами ждет от него сообщений, делится своими переживаниями с друзьями, перестает уделять внимание работе, поскольку не может думать ни о чем другом. Стоит ей задуматься о том, что эти отношения не приносят ей ничего хорошего, как Джей присылает чувственное сообщение, и ее снова подхватывает ураган страстей. Мира влюбилась без памяти. А я жду неизбежного конца.
  Страстное влечение — это хорошо?
  
  Страсть и влечение не следует путать с любовью. Мы часто испытываем сильное влечение к людям, которые бередят наши детские травмы, — они напоминают нам что-то знакомое, и это знакомое кажется эротичным и возбуждающим. Конечно, у вас должна быть сексуальная и эмоциональная «химия» с партнером, но если происходят резкие перепады настроения, яркие вспышки чувств сменяются охлаждением, то, скорее всего, эта «химия» на ранних этапах отношений вызвана страхом.
  
  Особенно часто такое случается в отношениях с людьми, которые заставляют нас чувствовать себя отвергнутыми. Например, они не отвечают на наши сообщения или не проявляют никакой инициативы, по несколько дней не общаются с нами или уклоняются от каких-либо обязательств. Эта непоследовательность воскрешает ощущение брошенности, которое, в свою очередь, порождает чувство страха. Адреналин и дофамин захлестывают нас, и мы чувствуем себя воодушевленными и живыми. Это чувство может вызывать зависимость, ведущую к обсессивному поведению. Мы не перестаем говорить о человеке, он занимает все наши мысли, мы начинаем вести себя неадекватно и всеми силами стараемся привлечь его внимание. Чувства кажутся очень сильными и самыми что ни на есть настоящими, однако на самом деле представляют собой страх отвержения, который, как правило, становится результатом глубокой дет­ской раны.
  
  Похоже, Мира испытывает страстное влечение к человеку, которого плохо знает, потому что он бередит ее рану отвержения, полученную в ранние годы жизни. Родители Миры расстались, когда она была маленькой. Отец быстро женился во второй раз и завел двоих детей. Когда Мира проводила время с ним, все было замечательно: он был веселым, любящим, внимательным. Но потом она возвращалась к маме, а папа возвращался к своей новой семье. Годы шли, и она стала реже встречаться с отцом, потому что он уделял все свое время новой семье. Мира чувствовала себя второсортным человеком, запасным вариантом. Теперь она считает, что люди проявляют заботу и чуткость крайне редко. И мужчин она выбирает под стать этому убеждению: они то горячие, то холодные, то считают ее особенной и восхищаются ею, то не отвечают целую неделю — в точности как ее папа.
  
  С самого начала она чувствовала себя недостойной, а эмоциональная холодность Джея и его манера отменять свидания заставили ее чувствовать себя еще более отверженной и сбитой с толку.
  
   СТРАХ ОТВЕРЖЕНИЯ
  
   Страх отвержения знаком многим из нас. Хотя совершенно нормально переживать из-за отвержения, мы бываем особенно чувствительны, если пережили отвержение в ранние годы, поскольку наше сознание стремится защитить нас от повторения подобной ситуации.
  
   Каждый раз, когда мы боимся отвержения, это, скорее всего, вызвано прошлым опытом, научившим нас, что люди, которые должны любить нас, причиняют нам боль. Именно поэтому страх отвержения (если от него не исцелиться) неизбежно приводит к тому, что мы отталкиваем от себя людей, и этот страх превращается в самоисполняющееся пророчество, когда мы сами неосознанно создаем то, чего мы боимся, поскольку считаем, что именно этого мы и заслуживаем.
  
   Раны отвержения не всегда вызваны явным отвержением, то есть критикой, например, или руганью. Дети также чувствуют себя отверженными, когда их бросают, — например, если родитель скончался или редко появлялся дома. Отвержение также ощущается в микромоменты: родитель занят своим телефоном, эмоционально отстранен или много работает (несмотря на благие намерения, подобное отсутствие родителя все равно воспринимается ребенком как отвержение).
   Упражнение
  
   Проанализируйте, как вы относитесь к отвержению. Когда вы впервые испытали отвержение? Помните, что даже если отвержение/брошенность были ненамеренными — например, родитель рано вышел на работу или в семье кто-то умер, — ребенок все равно воспринимает это как отвержение. Или, возможно, ваши родители присутствовали в вашей жизни, но отвергали вас эмоционально. Вы знали, что вас отвергнут, если вы будете вести себя определенным образом, например проявлять свой гнев или печаль, чрезмерную мужественность или женственность? Вам внушали чувство неполноценности?
  
   Что вы чувствуете, когда вас отвергают? В какой части тела это проявляется? Это похоже на то, что вы чувствовали, когда вас отвергали в детстве?
  
   Настроившись на эти мучительные ощущения, мы должны научиться успокаивать себя так, как нас должны были успокаивать в детстве. Поразмышляйте, в чем нуждается ваше детское «я», чтобы чувствовать себя лучше, когда вы сталкиваетесь с отвержением. Вместо того чтобы ждать помощи от других людей, подумайте, что можете сделать именно ВЫ, чтобы почувствовать себя особенным и любимым.
  
  Почему мы находим страх сексуальным
  
  Страх может вызывать в теле сексуальное возбуждение, запуская череду взлетов и падений. Это происходит, когда объект вашего влечения похож на людей, которые причинили вам боль в детстве. Страсть и воодушевление, которые мы чув­ствуем, на самом деле могут быть страхом и ужасом оттого, что нам опять сделают больно — точно так же, как раньше.
  
  Наш партнер напоминает нам наших непоследовательных родителей: например, иногда они бывали любящими, а иногда у них портилось настроение, или их интересовали только собственные нужды, и вы чувствовали себя отвергнутым. Это знакомое отвержение побуждает нас делать все возможное, чтобы нам не пришлось испытать его вновь: поэтому мы как одержимые не можем думать ни о чем другом. Наш внутренний ребенок отчаянно пытается хоть в этот раз избежать отвержения. Такое отчаяние мы путаем со страстным влечением. В краткосрочной перспективе адреналин притупляет боль, и, когда партнер снова выбирает нас, боль отвержения проходит, и нас захлестывают восторг и облегчение.
  
  Бурные эмоции иногда кажутся интересными и захватывающими, но это не глубокая и не безопасная любовь. Если вас тянет к бурным, драматическим ситуациям, возможно, вам стоит проанализировать ваши детские отношения.
  
  Мне бы хотелось уточнить: сексуальное влечение не всегда красный флаг; это здоровая потребность в отношениях. Чтобы понять, насколько здоровой является бурная страсть, которую вы испытываете, следует заглянуть внутрь себя. Если эта страсть неотступная и всеобъемлющая и сопровождается непоследовательным поведением или неопределенностью (вы не знаете, взаимны ли ваши чувства), вполне возможно, что она вызвана детской травмой, а не подлинной близостью.
  Рекомендации, если вы чувствуете страстное влечение к человеку
  
   Притормозите. Страсть — это не эмоциональная близость и не взаимопонимание. Постарайтесь узнать человека получше, не спеша и не теряя себя.
   Подумайте, относится ли этот человек к вам так же, как к вам относились раньше. Видите ли вы определенный паттерн?
   Как это соотносится с вашими детскими отношениями? Как правило, мы испытываем более сильное влечение к тому, кто бередит наши раны. Проанализируйте, какие прошлые травмы воскресил этот человек.
   Дайте себе время, чтобы привыкнуть к человеку и проникнуться к нему симпатией. Глубокая любовь рождается со временем, по мере того как вы узнаёте друг друга. Вместо того чтобы выбирать тех людей, к которым вы испытываете страстное влечение с первого взгляда, попробуйте строить отношения с теми, кто не укладывается в ваш привычный паттерн, и дайте чувствам время, чтобы они развивались постепенно, не спеша.
  
  Глава 11
  Одержимость
  Почему мы зацикливаемся на людях, которым мы не нужны
  
  Происходит худшее. Мира находит в соцсети фотографию Джея на свидании с другой девушкой. Она подробно изучает странички этой девушки. Вот их совместная фотография — улыбки до ушей; она сделана пару месяцев назад, когда Мира познакомилась с Джеем. В подписи к фото сказано: «На свидании с моим парнем».
  
  Я вздыхаю с облегчением, хотя мне тяжело смотреть, как Мира погружается в пучину горя. Она приезжает на сессию сама не своя, понурая, с запавшими глазами. Она только плачет и говорит о том, каким замечательным был Джей. Мира начинает переживать из-за своего здоровья. В области груди засела невыносимая боль — она уверена, что это рак, сердечный приступ, смертный приговор. Но мне кажется, что это называется иначе: разбитое сердце.
  
  Снова и снова, в мельчайших подробностях, она рассказывает мне обо всем, что произошло между ними. Они давно не разговаривали, хотя мысленно она постоянно ведет диалог с Джеем. Для Миры этот человек живет в ее фантазиях. Она представляет, какими должны были быть отношения между ними. Фантазирует, как он вернется, возродит ее к жизни и уберет всю боль, которую причинил ей своим отсутствием.
  
  Слушая, я замечаю все ее отчаяние, всю растерянность и одержимость. Мне сразу приходит в голову, что подобные сильные чувства вызваны чем-то помимо Джея. Конечно, когда тебе разбивают сердце, это больно — никто не спорит, но, думаю, страдания Миры вызваны раной, которая жила в ее душе задолго до того, как появился Джей. Я предлагаю ей задуматься, какая модель отношений ей свойственна. Какой пример дали ей родители — как они относились друг к другу и к ней.
  
   Упражнение
  
   Я попрошу вас вспомнить отношения между вашими родителями. Они сейчас вместе или расстались? Они были заботливыми или отчужденными? В чем это проявлялось? Как они показывали любовь друг к другу и к вам? Они оба были эмоционально и ментально доступны? Вы когда-нибудь видели, чтобы они проявляли физическую нежность? Как они разговаривали друг с другом? Может, они демонстрировали презрение друг к другу? Или уважение? Чему это научило вас в плане отношений? Как это повлияло на ваши ожидания, вашу способность давать и получать любовь?
  
   Размышляя об этом, подумайте, какая модель отношений передавалась из поколения в поколение в вашей семье: вспомните отношения между вашими дедушками и бабушками, дядями и тетями. Все это формирует ваше понимание отношений, создавая конкретные ожидания, которые вы привносите уже в свои новые отношения.
  
   На ваши взгляды повлияла не только обстановка в семье, но и культура. Ваши национальность, класс, пол, религия подсказывают, какими должны быть отношения. Какие ожидания к отношениям предъявляет ваша культура? Какие правила или суждения касаются секса? Какое представление о гендерных ролях вы усвоили? Насколько отклонение от нормы вызывает осуждение? Даже если осознанно вы не согласны с теми или иными культурными ожиданиями общества, возможно, некоторые из них все же повлияли на вашу модель отношений?
  
   Это важно, поскольку у каждого из нас есть свое представление о том, какими должны быть отношения. Чем лучше мы осознаем свою модель отношений, тем проще нам понять, откуда берутся наши трудности.
  
  Что скрывается под поверхностью
  
  В течение нескольких месяцев я стараюсь понять, кто такая Мира без Джея — ее интересы, желания, личностные особенности, — но каждый раз, когда мы переводим разговор на что-то, не связанное с Джеем, она возвращается к нему. Я также ненавязчиво (а иногда довольно неуклюже) расспрашиваю о ее родителях, но она тут же обрывает разговор и переводит его обратно на мужчин. Меня расстраивает, что приходится в сотый раз слушать про этого парня и про то, как он до сих пор не выходит у нее из головы.
  
  Предполагаю, что зацикленность Миры на мужчинах — стратегия избегания определенных чувств. Она снова и снова прокручивает в голове одни и те же мысли, но не позволяет себе по-настоящему прочувствовать боль.
  
  Одержимость сама по себе мучительна, конечно же. Она всепоглощающа и очень болезненна. Но при этом она совершенно рассудочна. Я имею в виду, что все это происходит в голове. Мы обсуждаем, размышляем, сочиняем сообщения, следим за профилем в соцсети, воображаем гипотетические ситуации, представляем нашу встречу, мысленно ведем долгие разговоры. И в то же время уклоняемся от чувств. Это способ избежать настоящей боли, потому что в каком-то смысле тот, в кого мы влюблены, все еще с нами. Мы не лишились его, поскольку в наших мыслях он все еще жив и здоров.
  
  Одержимость бывшим партнером — это, по сути, отрицание утраты. Вы не хотите отпускать. Вы не хотите скорбеть. Даже если на самом деле он никогда не был вашим, вы все равно лишились иллюзорных отношений, о которых мечтали.
  
  Кроме того, само отвержение приводит нас в сладкую ярость. В ходе исследования с применением нейровизуализации мозга, проведенного антропологом Хелен Фишер, просканировали пятнадцать человек, которые недавно пережили отвержение. Им показывали фотографии человека, который их отверг (не самое полезное занятие, когда ваше сердце разбито!)[14]. Изображение бывшего партнера активировало участки мозга, связанные с мотивацией и вознаграждением, а также дофаминергическую систему. Исследователи пришли к выводу, что романтическое отвержение представляет собой «направленное на достижение цели мотивированное состояние, а не конкретную эмоцию» и что эти результаты «подтверждают гипотезу, согласно которой романтическое отвержение — особая форма зависимости». По сути, когда нас отвергают, нам буквально хочется пережить это чувство снова и снова. И это стремление может перерасти в зависимость. Вот почему, притворяясь недотрогами, мы стимулируем своих поклонников стараться еще больше. Только, пожалуйста, не воспринимайте это как совет изображать из себя недоступную соблазнительницу; игру в кошки-мышки никак нельзя назвать надежным фундаментом для здоровых отношений.
  
  К счастью, исследование также показало, что чем больше времени проходит после отвержения, тем меньше активности в данных участках мозга. Это, по сути, нейробиологическое доказательство того, что время лечит. Чем-то напоминает ломку при отказе от наркотиков. Чем дольше вы воздерживаетесь, тем слабее зависимость и мотивация вернуть объект ваших вожделений.
  
  Но почему некоторые люди зацикливаются на тех, кто их отверг, а некоторые спокойно живут дальше и ищут того, кто ответит им взаимностью? Бессознательных причин может быть немало, но мы перечислим три основные.
  1. Повторяющиеся паттерны
  
  Поведение Джея с Мирой в точности отзеркаливает ее отношения с отцом — то, как отец после развода поставил новую семью во главе угла и Мира оказалась для него на втором месте. Она нуждалась в его любви, радовалась его подаркам и коротким визитам, словно они помогали ей выжить в остальное время. Ее страстное желание быть избранницей и любимой женщиной Джея — повторение детской мечты быть самым главным и любимым человеком в жизни отца.
  
  Возможно, вы задаетесь вопросом: «Почему мы влюбляемся в людей, похожих на наших родителей?» Нас влечет то, что нам знакомо. Привычное кажется безопасным. Даже если нам привычны люди, которые причиняют нам боль, как наши родители. Или люди, которые контролируют каждый наш шаг, как мама. Или холодные и отчужденные, как отец. Отношения с такими людьми не приносят никакой радости, но, поскольку они привычнее, наш мозг, как правило, выбирает именно их.
  
  Одна из моих любимейших интернет-цитат от основателя онлайн-сообщества Rising Woman Шелины Айяны звучит следующим образом: «Мы влюбляемся в тех, к кому тянутся наши раны, но выбираем тех, кто действительно достоин нас». Одержимость Миры объясняется ее болью. Она стремится доказать, что заслуживает любви, поскольку много раз ее заставляли чувствовать себя незначительной.
  
  Думаю, когда мы одержимы чем-то, в нас говорит маленький раненый ребенок. Если вы росли с родителями, или братьями и сестрами, или в сообществе, где вы так или иначе чувствовали себя отвергнутыми, то, скорее всего, вас будут привлекать люди, которые вызывают у вас те же чувства. Хотя мы знаем, что подобные отношения причиняют нам боль, наше бессознательное все равно считает людей, соответствующих вашему шаблону, нормальными и привычными. Если нас часто отвергали в детстве, мы ждем отвержения и поэтому бессознательно притягиваем к себе ситуации, в которых чувствуем себя отвергнутыми.
  2. Попытки переписать сценарий
  
  Другая причина заключается в том, что мы стремимся изменить финал изначальной истории, которая причинила нам боль. Раненый ребенок внутри нас выбирает ситуации, похожие на первую травму, полученную в ранние годы, в надежде, что на этот раз результат будет другим.
  
  Мира выбрала человека, похожего на ее недоступного отца, в надежде, что на этот раз она сумеет добиться его любви.
  
  Почему мы это делаем? Фрейд говорил, что это наша попытка контролировать ситуацию, но есть мнение, что так дети стремятся искупить свои грехи[15]. Возможно, маленькая Мира думала, что ее папа бывает холоден с ней, потому что она плохо себя ведет: ему недостаточно ее одной, она слишком навязчивая, недостойная любви. Когда Миру привлекает человек, похожий на ее отца, она делает все, чтобы он выбрал именно ее, и тогда она наконец докажет, что заслуживает любви.
  
  Мы повторяем наши паттерны, надеясь, что на этот раз все сложится иначе. К сожалению, так не бывает. Мы лишь бередим старые раны, и поэтому зацикленность и боль отвержения бывают такими сильными: мы чувствуем не только ту боль, которую причиняет нам человек сейчас, но и боль всех отвержений, произошедших до него. Маленький ребенок внутри нас плачет, тоскуя по родителям, которые не всегда были рядом.
  3. Контроль
  
  Когда нас отвергают, мы полностью теряем контроль. Мы буквально ничего не можем сделать. Отказываясь смириться с тем, что человек потерял к нам интерес (что вызвало бы массу неприятных чувств, которых мы не хотим), мы стараемся контроль вернуть.
  
  Размышляя и планируя, мы думаем, что держим ситуацию под контролем; если нам удастся придумать идеальные слова или поступки, мы наверняка сможем вернуть партнера.
  
  Как вы помните, тревога помогает контролировать неконтролируемую ситуацию. Хотя Мира никак не может вернуть этого человека, когда она зацикливается на нем и размышляет только об этой ситуации, ей кажется, что она может избежать отвержения.
  
   Упражнение
  
   Проанализируйте свой паттерн отношений. Если бы вы могли описать тип людей, которые обычно привлекают вас, какие общие черты вы бы назвали? Я не имею в виду «кто в вашем вкусе» в эстетическом плане; на самом деле внешность совершенно неважна. Задумайтесь о ключевых качествах и стилях общения, которые притягивают вас, и ситуациях, в которые вы чаще всего попадаете. Замечаете какие-либо паттерны? Насколько это перекликается с вашими детскими отношениями? Тщательно обдумайте, какие черты характера (здоровые и нездоровые) вас обычно привлекают и насколько они привычны вам с детства.
  
  Как исцелиться
  
  Постепенно, по мере того как ее одержимость ослабевает, Мира рассказывает мне, как тяжело ей было после развода родителей. Однажды вечером после школы она обнаружила свою маму рыдающей на полу, с упаковкой разбитых яиц. «Он нашел себе другую! Симпатичнее и моложе. Разве я в свои годы могу с ней соперничать? Я ведь даже одеваться не умею! Неудивительно, что он бросил нас».
  
  Пока Мира вытирала пол и готовила новый ужин, ей вдруг пришло в голову, что, возможно, она причина развода и страданий ее матери. Возможно, папа не бросил бы их, если бы не она. А теперь Джей, игнорируя ее, провоцирует те же чувства: что люди уходят по ее вине.
  
  Мне очень грустно это слышать, но сама Мира, похоже, все еще ничего не чувствует.
  
  — Честно говоря, не понимаю, чем мне помогут разговоры о прошлом, — говорит она, пожимая плечами.
  
  В каком-то смысле Мира права; все чувства, вызванные разводом и ее родителями, проецируются на этого мужчину. Если она хочет говорить только о нем, мне придется смириться. Именно поэтому я возвращаюсь к Джею и стараюсь сосредоточиться на том, что она почувствовала, когда он перестал отвечать на ее сообщения.
  
  Мира говорит, что ей стало дурно. Ее захлестнуло чувство неизбежности, словно с самого начала она знала, что этим кончится. Я спросила, может ли она смириться с тем, что он ушел. Она говорит, что нет, это слишком больно.
  
  — Вдруг я начну плакать и не смогу остановиться?
  
  Это довольно частый страх, и я уверяю ее, что такого не будет. Слезы всегда прекращаются (по крайней мере, так показывает мой опыт). Люди боятся, что слезы сломают их, разорвут сердце на части и их жизнь остановится. Возможно, так и будет некоторое время. Когда мы горюем, нам не хочется вставать с постели, мы плачем, злимся, перестаем есть, спать и ходить на работу. Нам нужно почувствовать себя в безопасности, чтобы вот так сломаться. Нужны место, время и поддержка. Это болезненный процесс, но для большинства людей он рано или поздно заканчивается. Если вы осознаете и прочувствуете свою утрату, то со временем боль обязательно утихнет.
  
  Мира смотрит на меня со слезами на глазах и говорит:
  
  — Я должна смириться с тем, что потеряла его, да?
  
  Мы обе понимаем, что она имеет в виду не только Джея. Я грустно киваю, но радуюсь, что Мира наконец осознала это. Она ложится на диван, рыдает, позволяет своему телу оплакать этого человека, а вместе с ним и развод, слабость своей матери и новую семью отца.
  
  Способность принять и оплакать утрату — ключ к исцелению от одержимости. Принять — значит сказать: так случилось, мне больно, я ничего не могу изменить, но я напишу новую историю. Мира должна прочувствовать боль и утрату, чтобы не цепляться за Джея и за скорбь, которую вызывает у нее отец. Тогда она сможет выбирать людей, опираясь на самосознание и чувство собственного достоинства.
  
  Стратегии, которые я предлагаю Мире, предполагают долгосрочное исцеление. Они занимают немало времени, и я понимаю, что вам, возможно, нужны решения, которые дадут результат прямо сейчас, поэтому перечислим более практичные инструменты, которые можно использовать в дополнение к долгосрочной работе.
  Рекомендации, если вы зациклились на человеке
  
   Перестаньте разжигать свою одержимость. Перестаньте упоминать этого человека в разговоре и по сто раз рассказывать одно и то же. Представьте, что в вашем сердце пылает пожар, который нужно потушить. Чем больше вы говорите о нем и с ним, тем больше вы раздуваете пламя. Отойдите на безопасное расстояние и прервите всякий контакт, если это возможно. Излишняя близость лишь подогревает одержимость.
   Станьте самодостаточными, чтобы не нуждаться в том человеке так сильно. Перенаправьте свою энергию на себя, займитесь тем, что вы любите, и старайтесь получать удовольствие от жизни. Ваше счастье не должно зависеть от другого.
   Позвольте себе оплакать утрату. Отношения закончились, человек больше не принадлежит вам, и вы ничего не можете с этим поделать. Откажитесь от контроля, откажитесь от бывшего партнера и позвольте себе прочувствовать всю боль, сопутствующую вашей утрате.
  
  Глава 12
  Как выбрать партнера
  Почему «хорошие парни» кажутся скучными, а «плохие парни» — интересными
  
  Шесть месяцев Мира оплакивала свою утрату, и вот она снова готова с кем-нибудь познакомиться. Она ходит на свидания и каждую неделю отчитывается мне на терапии. Наши сессии напоминают новое мобильное приложение для знакомств. В какой-то момент Мира даже достает телефон, чтобы показать мне, как мало там достойных вариантов. Большинство мужчин на фотографиях кажутся мне вполне симпатичными, но ее вердикт неизменен: все они слишком скучные. Этот милый, но черствый, а тот сексуальный, но занудный, слишком напористый, слишком хороший. Не такой, как Джей.
  
  Почему плохо быть слишком хорошим? Почему нас отталкивают люди, кажущиеся скучными и стабильными?
  
  Можно перечислить несколько причин, по которым нам тяжело быть с ответственными и преданными людьми, которые хорошо к нам относятся.
  
   Бурные эмоции вызывают привыкание. Если мы выросли в хаотичной семье, нам бывает неком­фортно, когда вокруг все спокойно и ничего не происходит. Выбирая или создавая напряженные ситуации и отвергая слишком добрых и хороших людей, мы воссоздаем привычный (а значит, безопасный) хаос.
   Мы считаем, что не заслуживаем хорошего отношения. Мы бессознательно ищем людей, которые подтверждают наше отношение к себе. Если в детстве к нам относились с любовью и уважением, то мы выбираем людей, которые любят и уважают нас, поскольку понимаем, что заслуживаем этого. Если нас не любили или, по крайней мере, не проявляли эту любовь здоровым образом, то мы усвоили, что именно этого и заслуживаем, и теперь во взрослых отношениях ищем тех же чувств. Ваш выбор в романтических отношениях, дружбе и карьере отчасти отражает ваше отношение к себе, а также зависит от вашего социального статуса, класса, образования, национальности и т. д. Если «хорошие» парни кажутся вам неинтересными, возможно, вы считаете, что не заслуживаете любви.
   Страх эмоциональной близости. Увлекаясь эмоционально недоступными людьми, которые плохо относятся к нам или не могут взять на себя каких-либо обязательств, мы защищаем себя от риска, связанного с глубокой и уязвимой любовью. Когда мы выбираем «плохих» парней, нам не приходится зависеть от них и переживать страхи, которые возникают, когда мы впускаем человека в свою жизнь и доверяемся ему. Предлагаю обсудить эту тему подробнее.
  
  Почему я всегда выбираю эмоционально недоступных людей
  
  Важно понимать, что есть разница между недоступностью и эмоциональной недоступностью. Если вас привлекают женатые люди, которые не свяжут себя никакими обязатель­ствами, то вас интересуют просто недоступные люди. Эмоциональную недоступность сложнее обнаружить: вполне возможно, что склонные к ней люди хотят строить отношения, но боятся эмоциональной близости. Если вы состоите в отношениях с человеком, который не может открыться, и хотите что-то изменить, лучше всего осознать собственный страх уязвимости и поработать над собой.
  
   ЭМОЦИОНАЛЬНАЯ ДОСТУПНОСТЬ
  
   Если вы склонны выбирать эмоционально недоступных людей, обычно это происходит потому, что вы сами боитесь эмоциональной близости. Быть уязвимым рискованно. Многих из нас с детства учили, что излишняя эмоциональность и чувствительность — это плохо. Возможно, в прошлом нас стыдили или игнорировали за открытость. Защищать себя от уязвимости — отгораживаясь от людей или выбирая тех, кто отгораживается от нас, — это механизм выживания, который мы приобрели в детстве, чтобы чувствовать себя в безопасности. Но дело в том, что во взрослой жизни он не приносит нам пользы.
  
  Вместо того чтобы пытаться изменить своего партнера и тратить все свои силы на то, чтобы он открылся вам, направьте внимание внутрь.
  
  Джей, к примеру, отчаянно хотел влюбиться, однако, скорее всего, он был эмоционально недоступным человеком, поскольку, как только он замечал, что его парт­нер несовершенен, он разрывал отношения. Джею было проще жить в иллюзорных отношениях и сбегать при первом столкновении с реальностью, чем рискнуть и построить настоящие отношения со всей болью, которую они могут причинить.
  
  Мира тоже жила фантазиями. Она цеплялась за прошлое, мечтая, что ее бывший наконец вернется. Держаться за человека, который ушел, — это тоже один из видов эмоциональной недоступности. Фантазируя о своем бывшем, Мира защищала себя, чтобы больше никому не открываться и не испытывать боль.
  Ситуационные отношения: почему люди не берут на себя обязательств?
  
  Ситуационные отношения, как видно по названию, — это отношения, остающиеся неопределенными или лишенные обязательств. Некоторые из нас остаются в ситуационных отношениях месяцами, даже годами, гадая, почему наш партнер не хочет связать с нами свою жизнь. Это неправильный вопрос! Правильный вопрос звучит так: почему вы тратите свое время на того, кто не берет на себя обязательств?
  
  Не переживайте, я сама не раз задавалась этим вопросом. Всегда, когда мой партнер отказывался признавать нас парой или избегал обязательств, я отчаянно пыталась понять, что с ним не так. Может, у него избегающий стиль привязанности или детские травмы? Почему он так боится обязательств и как мне убедить его, что он хочет быть со мной? Возможно, если я буду вести себя спокойно и не требовать слишком многого, или если я отправлю ему смешное сообщение, или сделаю все, о чем он попросит, может, тогда он захочет быть со мной?
  
  Только после психотерапии я поняла, что задаю неверные вопросы. Мне надо было понять, почему я довольствуюсь крохами. Почему я мирюсь с таким поведением? Почему меня постоянно тянет к тем, кто меня отталкивает?
  
  Я поняла вот что: хотя я говорила себе, что хочу отношений, и всегда искала их, в глубине души я сама боялась ответственных взрослых отношений. Проблемы с обязательствами были не только у людей, к которым меня тянуло; я сама доказывала, что боюсь обязательств, оставаясь в этих отношениях. Осознав это, я немного растерялась, ведь это я хотела серьезных отношений, я была готова на все, лишь бы быть с тем парнем, я была на сто процентов предана ему. Но отношения, которых я хотела, были иллюзией. А реальные отношения были кратковременными, неофициальными, без риска и эмоциональной близости. Пока я держалась за фантазии, мне не надо было по-настоящему вступать в отношения. Так я защищалась от страха, который рождается, когда наконец впускаешь человека в свою жизнь и полагаешься на него.
  
   Упражнение
  
   Подумайте, почему вы выбираете закрытых людей. Взрослые в вашем детстве не были склонны проявлять чувства? Вы повторяете похожий паттерн?
  
   Порой, выбирая эмоционально недоступных людей, мы защищаемся от риска эмоциональной близости. Исходя из этого, подумайте, почему вас пугает уязвимость. Проявляли ли вы уязвимость в детстве? Какую реакцию она вызывала — принятие или отвержение? Зачем вам защищать себя от сближения с человеком?
  
  Положиться на человека и полюбить его — один из самых отважных поступков в жизни. Это касается всех видов любви. Мы всегда рискуем, поскольку другой человек может в любой момент уйти или обстоятельства отнимут его у нас. Вот почему любовь для многих бывает такой мучительной и страшной. Впускать человека в свою жизнь опасно, потому что на самом деле мы ничего не контролируем. Именно поэтому люди либо отгораживаются от партнера, либо, наоборот, цепляются за него еще сильнее.
  
  Смелая, здоровая любовь — это когда мы впускаем человека в свою жизнь и при этом понимаем, что он может уйти, и терпим страх и боль, связанные с этим (а также наслаждаемся всем прекрасным, что приносит любовь).
  Как стать эмоционально доступным
  
  ПРОЯВЛЯЙТЕ ЛЮБОПЫТСТВО. Важный первый шаг для тех, кто хочет стать эмоционально доступным, — осознать ситуацию, обратить внимание на то, что вы тоже избегаете эмоциональной близости и открытости. Даже если у вас тревожная привязанность к партнеру (стили привязанности мы обсудим далее), вас, вероятно, все равно пугают уязвимость и эмоциональная близость. Именно поэтому подумайте, почему так происходит. Невозможно решить проблему, если не знаешь, в чем она заключается.
  
  АНАЛИЗИРУЙТЕ. Постарайтесь обратить внимание на паттерны в своих отношениях и проанализировать их. Что провоцирует ваши страхи? Приглядитесь, в какие моменты вы хотите отстраниться или закрыться от людей. Если вы постоянно выбираете эмоционально недоступных людей, подумайте почему. Чем вас пугает эмоциональная близость? И откуда взялись эти страхи? Вы можете вспомнить конкретный случай из детства, который внушил вам, что, проявляя эмоциональную близость, вы сильно рискуете? Постарайтесь найти время и проанализировать, что вызвало у вас защитную реакцию.
  
  ЧУВСТВУЙТЕ. После того как вы сформулируете свои страхи и найдете для них название, нужно прочувствовать их. Прислушайтесь к своим чувствам, не осуждая себя, и максимально честно признайте, что эмоциональная близость и открытость внушают вам сильнейший страх. Возможно, вы чувствуете острую потребность в эмоциональной близости и обижаетесь, если человек отказывает вам в ней. Возможно, вы зациклились на этом человеке и вините его во всех проблемах. В таком случае направьте свои мысли и чувства обратно на себя. Вы хотите эмоциональной близости и открытости, но злитесь на другого человека за то, что он отталкивает вас? Вы осознаёте, что, добиваясь недоступного человека, на самом деле отказываете себе в эмоциональной близости, в которой так нуждаетесь?
  
  ДЕЙСТВУЙТЕ. Недостаточно понять и почувствовать страх эмоциональной близости; необходимо также изменить свое поведение в рамках отношений, чтобы не поддаваться влиянию страха. Лучшее, что можно сделать, — сформулировать свои страхи и рассказать о них партнеру уже на ранних этапах романтических отношений (с самого начала создайте прецедент правильного общения!). Постарайтесь проявить уязвимость и положиться на другого человека. Если у вас тревожный тип привязанности, придется честно взглянуть в глаза своим страху отвержения и неуверенности. Если у вас избегающий стиль привязанности, возможно, вам следует рассказать партнеру о своей потребности в независимости, без которой вы не чувствуете себя защищенным, а также о сильном страхе, который вынуждает вас отстраняться, — например, если вы боитесь, что партнер бросит вас или причинит боль.
  
  ПОВТОРЯЙТЕ. Думаю, вы уже поняли, как это работает: ситуация не изменится за один раз; она изменится, только если приложить усилия. Перемены происходят в мелочах. Они случаются во время тяжелых разговоров, когда вы проводите границы. В признании несовместимости и деликатном прекращении отношений, которые вам не подходят. В признании собственных страхов и попыток саботировать отношения. Задача может показаться непосильной и даже пугающей, но, если начать с малого, вы добьетесь изменений, причем, будем надеяться, это не потребует от вас запредельных усилий.
  Выберите партнера, который поможет вам исцелиться
  
  Итак, вы проанализировали себя и теперь видите, насколько партнеры, которых вы выбираете, мешают или помогают вам открыться или закрыться. Важный шаг к глубокой эмоциональной близости — выбрать того, кто эмоционально доступен в общении с вами (или стремится к этому). Если вы будете и дальше выбирать людей, которые закрываются или отстраняются от вас и не проявляют никакого желания проработать эту проблему, вам будет тяжело справиться с ситуацией в одиночку.
  
  Итак, если вы встречаетесь с кем-то или ищете себе нового партнера, выберите того, кто демонстрирует признаки эмоциональной доступности или по крайней мере предпринимает определенные шаги в этом направлении.
  
  Ваш выбор партнера указывает на проблемы, нуждающиеся в вашем внимании. Черты характера, которые вас привлекают, указывают на ваши собственные раны. Нас тянет к людям, имеющим и светлые, и темные черты наших родителей.
  
  Мы испытываем сильное влечение к тем, кто повторяет наши детские паттерны общения. Например, если в детстве у вас не было границ, возможно, теперь вас тянет к людям со слабыми границами. Или, наоборот, к людям с чрезмерно жесткими границами, создающими иллюзию защищенности.
  
  Если ваши родители были то очень любящими, то очень сердитыми, возможно, вас тянет к партнерам, которые бывают то горячими, то холодными или отличаются резкими перепадами настроения. Или, возможно, вас влечет к прямо противоположным людям — тем, кто держит все свои чув­ства в себе, — поскольку так вы защищаетесь от гнева. Неважно, похожи они на наших родителей или являются полной их противоположностью, выбор партнера, как правило, отражает наши детские раны. Чтобы начать исцеляться и выбрать партнера, который благотворно повлияет на нас, следует в первую очередь задуматься, к каким людям нас тянет; они указывают путь к исцелению.
  Почему мы выбираем людей, похожих на наших родителей
  
  Если в детстве мы получаем любовь и уважение, мы будем знать, что заслуживаем именно этого. Если же нет, мы будем постоянно искать в других людях то, чего не получили в дет­стве. И эти постоянные поиски, эта потребность восполнить эмоциональную пустоту делают нас уязвимыми и толкают к деструктивным отношениям.
  
  Когда родители Миры развелись, ее мама стала крайне тревожной и не всегда уделяла внимание дочери, поэтому Мире пришлось взять на себя родительскую роль. Это не Травма с большой буквы, но этого достаточно, чтобы маленький ребенок почувствовал себя ненужным и незначительным. Иногда на нас влияет не только сама травма, но и последствия нашей детской реакции на нее. Похоже, не только ощущение брошенности со стороны отца, которое воскресил Джей, но и непоследовательность матери побудили Миру делать все возможное, чтобы добиться его внимания. Точно так же она делала в детстве.
  
  Именно поэтому, когда Мира говорит, что другие мужчины «непохожи на Джея», я слышу «непохожи на папу» или «непохожи на маму». Миру не интересуют добрые и предсказуемые партнеры, поскольку ей знакомы только непоследовательные люди. Мужчины, которые не сбегают, которые хотят отношений, которым она действительно нравится, не представляют никакого интереса для маленькой девочки внутри Миры, которая делает все возможное, чтобы папа наконец выбрал ее.
  
  Чтобы повзрослеть и освободиться от этих паттернов, важно осознать собственное прошлое и понять причину своих ощущений. Примите прошлое: оно — часть вашей личности. Проработайте свои эмоции, прочувствуйте их в полной мере и усвойте уроки. Так вы сможете переосмыслить отношение к себе.
  Как же мне выбрать «правильного» партнера?
  
  Мира продолжает ходить на свидания, а я начинаю терять терпение. Повторяется один и тот же сценарий: она либо отвергает хороших мужчин, либо старается привлечь внимание таких, как Джей, которые не вполне отвечают ей взаимностью. Между ними вспыхивает сильное влечение, но у них не получается познакомиться друг с другом ближе. Их бросает то в жар, то в холод, а когда это безумие заканчивается, Мира снова оплакивает утрату и приходит ко мне, чтобы я вернула ее к жизни. Как и Мира, я устала от одних и тех же разговоров, которые не приводят к ощутимым изменениям.
  
  На одной сессии, после того как я в очередной раз провожу очевидную связь между мужчиной, в которого она влюбилась, и ее отцом, она резко обрывает меня:
  
  — Хорошо, я поняла, что ищу людей, похожих на моего отца, но как это прекратить?
  
   НАВЯЗЧИВОЕ ПОВТОРЕНИЕ
  
   Это одна из многих теорий Фрейда, до сих пор не утративших актуальность. Навязчивое повторение — «стремление вернуться к прежнему положению дел». Если сложные аспекты отношений из детства остаются непроработанными, мы ищем партнеров и друзей со схожей динамикой поведения, чтобы наконец попытаться исправить ситуацию.
  
   Во взрослом возрасте это может проявляться по-разному. Если в детстве мы мечтали о более открытых и менее пренебрежительных родителях, мы выберем избегающего и пренебрежительного человека и будем годами уговаривать его сходить на терапию. Или выберем партнера, который нуждается в нашей заботе, чтобы заботиться о нем точно так же, как о младших братьях и сестрах или больных или хрупких родителях. Бессознательно мы стремимся наконец улучшить состояние этого человека или подтвердить наше детское убеждение, что нас будут любить, только когда в нас нуждаются.
  
   Даже если мы осознанно выбираем совершенно другого человека, бунтуя против родителей, наше бессознательное незаметно для нас все равно создает знакомые ситуации.
  
  И тогда меня осенило: я ведь тоже хожу кругами. Мира прекрасно понимает, что выбирает мужчин, похожих на ее родителей (я уже надоела ей своими рассуждениями на эту тему), но этого недостаточно, чтобы измениться. Раздосадованная собственным бессилием и исчерпав практически все свои терапевтические возможности, я ищу другой подход. И пробую изменить тактику. Я перестаю взывать к ее разуму, который к тому времени уже осознал проблему, и вместо этого обращаюсь к уязвимой стороне ее личности, застрявшей в этом изнурительном круго­вороте.
  
  В ответ на ее вопрос я говорю:
  
  — Нужно оплакать не только Джея и других мужчин, но и вашего отца и все, что не смогла дать вам ваша мама. Нужно принять тот факт, что ваши родители никогда не дадут вам те любовь и внимание, о которых вы мечтаете.
  
  Повисает тишина. Я буквально чувствую ее скорбь. Мира сдерживает слезы, и я решаю немного надавить на нее, чтобы мы смогли вырваться из замкнутого круга рассудочного понимания.
  
  — Я вижу, что вам больно, Мира. Что произойдет, если вы позволите себе прочувствовать эту боль?
  
  — Я не вынесу, — произносит она дрожащим голосом. — Не вынесу.
  
  Но, судя по ее сдавленным рыданиям, боль готова вырваться наружу. Конечно, Мира не раз плакала в моем кабинете, но это совсем другие слезы. Более глубокие, честные. Похоже, наконец она соприкоснулась с подлинным источником своей печали.
  
  На следующей сессии она рассказывает мне, что на прошлой неделе после нашего разговора она безудержно рыдала. Она представила себя в детстве, вспомнила, как смотрела на дверь, надеясь, что папа вернется домой, гадая, что бы ей такого сделать, чтобы все стало как прежде; как после развода мама сидела с пустым, остекленевшим взглядом, словно Миры нет дома, — иногда точно такой же взгляд появлялся у Джея. Мира вспомнила, что намеренно плохо себя вела, лишь бы добиться от мамы хоть какой-то реакции, ломала что-то или устраивала истерики, чтобы на нее обратили внимание.
  
  С этими воспоминаниями она идет на новые свидания. Как только у нее появляется знакомое напряжение — если человек не отвечает по несколько дней, игнорирует ее чув­ства или отменяет планы, — она вспоминает про ту маленькую девочку.
  
  — Она не заслуживает такого отношения, и я тоже, — призналась мне Мира с гордостью, когда впервые разорвала отношения с человеком, который обманывал ее.
  
  Нельзя сказать, что Миру больше не привлекают непоследовательные мужчины — это не так. Но она знает, что они не принесут ей счастья, поэтому активно делает другой выбор. Она дает больше времени последовательным мужчинам, тем, кто отвечает на ее сообщения и радуется встрече не меньше, чем она. Она знакомится с Лиамом. Он добрый, веселый и внимательный. Ей не хочется сорвать с него одежду так, как с Джея, зато хочется разговаривать с ним, узнавать его лучше и чтобы он тоже узнал ее. Когда они целуются, она чувствует нежность и защищенность. Он заботливый и надежный. Мира начинает открываться. Она делится своими мрачными, странными, иногда глупыми мыслями с Лиамом и побуждает его делать то же самое. Такой любви она еще не знала. Она хочет поддерживать Лиама, готовить для него вкусности, гладить его по волосам, когда он напряжен, и слушать, как прошел его день. Именно в этих будничных, прозаичных моментах, оказывается, и можно обрести покой.
  
  Иногда ей не хватает эмоциональных потрясений, которые возникают, когда добиваешься недоступного человека, но теперь она понимает, что намного важнее чувствовать себя защищенной и любимой. Да, бывает скучно, признается она на нашей последней сессии. А затем широко улыбается. Но, может, так оно и должно быть.
  
  Теперь, когда Мира наконец оплакала уход отца и эмоциональную недоступность матери и смирилась с тем, что это не ее вина и ничего нельзя изменить, она стала освобождаться от тревожных паттернов, в которых застряла. Чтобы делать здоровый выбор в отношениях, необходимо осознать эти паттерны и переосмыслить, чего вы заслуживаете на самом деле.
  Каким должен быть «здоровый» партнер
  
   Рядом с ним вам спокойно. Он не провоцирует вашу нервную систему, задевая за живое. Он создает ощущение защищенности и покоя. Нередко вы даже чув­ствуете сонливость и усталость рядом с тем, кто вносит в вашу жизнь упорядоченность.
   Он последовательный, и его дела не расходятся со словами.
   Он открытый и осознаёт свои чувства. Он не игнорирует ваши чувства и способен выдержать сложный, эмоциональный разговор.
   Он понимает свое прошлое и то, как оно повлияло на него.
   Он может быть легким и беззаботным, но при необходимости серьезным.
  
  
  
  Важно отметить, что, если вам тяжело строить отношения и в детстве вас сильно разочаровали, вам будет нелегко сразу же почувствовать защищенность и спокойствие в общении с эмоционально здоровым человеком. Понадобятся время и многократные доказательства того, что вас не подведут, чтобы постепенно у вас появилась уверенность. На терапии происходит то же самое: на первой сессии люди не чувствуют себя в полной безопасности со своим терапевтом — нужно время, чтобы выстроить доверие. На ранних этапах надежный партнер может вызывать страх, но безопасность в отношениях создается совместными усилиями.
  Раздел третий
  В отношениях
  Глава 13
  Стили привязанности
  Какой у вас стиль привязанности и что с ним делать
  
  Коннор понял, что хочет Эбби, как только увидел ее. Она была в синем атласном платье и танцевала с друзьями, ее светлые волосы легко и беспечно развевались вокруг лица. Она совершенно не умела танцевать, но в этом было что-то удивительно сексуальное; ее неловкие движения не попадали в такт музыке, но она танцевала с восхитительным самозабвением. Ему захотелось быть рядом с ней, почувствовать ее заразительную энергию. Он незаметно придвинулся к Эбби, и на его восторженный взгляд она ответила широкой улыбкой. Коннор очаровал ее своим ирландским акцентом, и весь вечер они провели вместе.
  
  Первые несколько месяцев прошли в эйфории страсти и влюбленности. Все было просто и легко, как часто бывает в начале отношений.
  
  Проблемы начались, когда отношения перешли на новый уровень.
  
  Коннор работает в баре, и недавно его назначили менеджером. Это значит, что он будет чаще работать по ночам и проводить с Эбби меньше времени. Эбби, напротив, никак не может найти работу (она писатель-фрилансер), так что у нее масса свободного времени для Коннора. Эбби любит, когда все происходит быстро, а Коннор не выносит спешки. Через полгода она предлагает жить вместе, что кажется ей вполне разумным, но для него это слишком рано. Он даже не готов назвать ее своей девушкой. Эбби познакомила Коннора со своими друзьями и семьей при первой же возможности; Коннор еще не познакомил ее даже со своей мамой. «Ты вообще хочешь быть со мной?» — спрашивает Эбби, после того как Коннор говорит ей, что собирается продлить договор аренды своей квартиры, которую снимает с друзьями. Он снова уверяет, что хочет, но Эбби не верит ему. Для нее важно, чтобы они часто переписывались, иначе она начинает сомневаться в его чувствах. Она настаивает, чтобы Коннор писал ей чаще, и тем самым отбивает у него охоту писать ей вообще. Он раздражается и чаще проводит время с друзьями. Он любит Эбби, правда любит, но у него много работы, а по выходным хочется расслабиться. Общение с ней утомляет. Складывается впечатление, будто он должен заботиться о ней, и ее чувства становятся для него тяжелым бременем. Он жалуется своим друзьям, что Эбби слишком навязчивая, слишком требовательная, слишком контролирующая. Эбби жалуется своим друзьям, что Коннор холодный и отстраненный, эмоционально недоступный и боится обязательств.
  
  Эбби чувствует раздражение Коннора, чувствует, что он хочет проводить с ней меньше времени, и это лишь усиливает ее тревогу. Она говорит ему, что таких отношений ей мало; ей нужно видеть его как минимум четыре раза в неделю, иначе она боится, что он забудет о ней. «Я твоя девушка, — настаивает она. — Ты должен хотеть видеться со мной и днем и ночью».
  
  Коннор чувствует, как мышцы сковывает знакомое напряжение. Ему хочется сбежать. Ему хочется крикнуть: «Отойди! Мне нечем дышать!» Он уходит в другую комнату, чтобы побыть одному. Эбби стоит на кухне, одинокая, отвергнутая. Тревога накипает в груди. Почему он не любит ее? Он явно не любит ее. В отчаянии она идет за ним в спальню и умоляет поговорить с ней.
  
  Вы заметили, что у Эбби и Коннора разные потребности? Эбби нуждается в эмоциональной близости, чтобы чув­ствовать себя в безопасности, а Коннору нужны личное время и пространство. Это крайне распространенный паттерн отношений — возможно, вы даже узнали себя в Эбби или Конноре. Если вам знакома эта ситуация, то, возможно, ваш стиль привязанности и связанные с ним потребности влияют на ваши отношения больше, чем вам кажется.
  Теория привязанности
  
  Теорию привязанности предложил психолог Джон Боулби в 1969 году[16], она объясняет, как отношения с родителями в ранние годы жизни создают определенные ожидания во взрослом возрасте. Малыши рождаются с потребностью в эмоциональной близости, чтобы выжить. Они подстраиваются под то, как к ним относятся родители, чтобы сохранить связь и повысить шансы на выживание. Наше восприятие себя и отношений в целом зависит от того, как наши родители реагируют на нас в детстве и как мы адаптируемся к их реакциям.
  
  Именно поэтому, если один из родителей уходит из семьи, проявляет жестокость, игнорирует, ведет себя непредсказуемо, контролирует каждый шаг ребенка или демонстрирует сильную тревожность, это создает угрозу для жизни ребенка. Вот почему ранняя травма, связанная с отношениями в семье, влияет на нас на протяжении всей нашей жизни: она оказывает колоссальное воздействие на наши ранние годы развития.
  
  С 2020 года все только и говорят, что о теории привязанности. Наверное, нет такого человека, который не прошел бы тестирование на стиль привязанности или не проверил своего партнера, чтобы обвинить его во всех своих проблемах (я тоже через это прошла, поверьте!). Или, возможно, как Коннор и Эбби, вы не очень-то задумывались о своих отношениях, но заметили, что часто приходите к одним и тем же паттернам конфликта.
  
  Теория привязанности, если правильно ее использовать, может принести огромную пользу и помочь нам осознать, что происходит в наших отношениях. Мне этот инструмент помогает понять себя, собственные отношения и особенности работы с моими пациентами. В этой главе я дам вам общее представление о каждом стиле привязанности, о том, как он формируется и проявляется во взрослом возрасте, чтобы вы затем проанализировали, как это влияет на вас и ваши отношения.
  Как формируются стили привязанности
  
  Внутри каждого из нас установлена сирена привязанности. Для малышей разлука с родителями — страшное испытание, поскольку без родителей они погибнут. Если расстояние слишком велико, включается сирена привязанности. Это касается не только физической разобщенности, но и эмоциональной. Если родитель отстраненный, напряженный, тревожный, холодный или отвлекается на другие дела и заботы, малыш чувствует это, и у него срабатывает сирена привязанности. Малыш плачет или какими-либо иными действиями пытается привлечь внимание родителя. Если родители улавливают чувства своих детей и отвечают на них, малыши видят, что родители рядом и бояться нечего. Если родители внимательные, заслуживающие доверия, они становятся для ребенка так называемой надежной базой. Поскольку ребенок знает, что всегда может рассчитывать на их защиту и поддержку, он более уверенно исследует мир, играет и даже рискует, ведь родители всегда будут рядом. Если же родители не реагируют на эмоциональные нужды ребенка или реагируют непоследовательно, формируется ненадежная привязанность. Есть два основных типа реакции малышей на отсутствие внимания со стороны родителей: тревожность и избегание. Они либо цепляются за родителей и требуют внимания, либо замыкаются в себе и отстраняются.
  
  Надежная привязанность: дети чувствуют себя уверенно, их несложно успокоить. Разлука с родителями расстраивает таких детей, но родители легко могут их утешить. Когда родители рядом, детям спокойно и совсем нестрашно исследовать мир.
  
  Тревожная привязанность: малыши сильно тревожатся, громко плачут, визжат и пытаются привлечь внимание родителей. Если это дает желаемый результат, дети усваивают, что нужно цепляться за родителей и плакать, чтобы добиться внимания.
  
  Избегающая привязанность: если предыдущая стратегия не сработает, малыш увидит, что лучше перестать плакать и замкнуться, ведь очень больно, когда ты плачешь, а никто не приходит утешить тебя. Такому ребенку будет тяжело открыться и добиться глубокого взаимопонимания и эмоциональной близости с другими людьми, поскольку он научился отстраняться и полагаться только на себя. Мы склонны развиваться именно в том направлении, которое выбирают для нас родители, и считываем бессознательные сообщения, которые они нам посылают. Так что мы усваиваем, помимо всего прочего, что родители поощряют нас полагаться только на себя, когда хвалят за то, что мы не плачем и не поднимаем шум.
  
  Дезорганизованная (-ый) привязанность / страх: это сочетание тревожного и избегающего стилей. Малыши то боятся отвержения и цепляются за родителей, то отстраняются и закрываются ото всех. Как правило, этот стиль привязанности формируется, когда дети боятся своих родителей, например если родитель ведет себя агрессивно. Они нуждаются в любви и заботе, но при этом боятся родителя, и страх вынуждает их чередовать тревожный стиль с избегающим — либо цепляться, либо отстраняться. Это самый травмирующий вид привязанности, поскольку он исключает какую-либо защищенность и поэтому часто порождает такие стратегии выживания, как различные формы зависимостей (играющие роль надежной замены родителям). Хотя зависимости дей­ствительно могут помочь ребенку адаптироваться к пугающим ситуациям в ранние годы жизни, во взрослом возрасте они приводят к серьезным проблемам.
  
  Прежде чем определить свой стиль привязанности, вспомните, как ваши родители реагировали на вас.
  
   Они почти всегда были рядом, чтобы удовлетворить ваши нужды, или только иногда? Имеется в виду удовлетворение не только ваших физических нужд, но и эмоциональных.
   Вы могли рассчитывать на них?
   Они умели успокоить вас?
   Вы не стеснялись открыться им? Вас поощряли озвучивать ваши потребности и проявлять уязвимость?
   Вы когда-нибудь боялись их?
   К кому вы обращались за помощью, когда были напуганы/расстроены/грустили? Если не к родителям, то подумайте почему. Если к одному родителю, но не ко второму, сравните свои отношения с каждым из родителей.
  
  Как стили привязанности проявляются во взрослых отношениях
  
  Боулби считал, что наш стиль привязанности влияет на всю нашу жизнь, от колыбели до могилы, и обширные исследования подтверждают это. Стиль привязанности, сформировавшийся в детстве, определяет, какой тип отношений у нас будет во взрослом возрасте, как мы будем справляться с конфликтом, каковы будут наши ожидания в любви и отношение к сексу, а также множество других факторов, таких как самооценка, общее психическое здоровье, стойкость, способность преодолевать стресс, достижения в школе и карьере.
  
  Когда мы становимся взрослыми, сирена привязанности остается, и особенно чувствительно она реагирует на романтические отношения. Когда нам спокойно и безопасно, сирена молчит. Когда нам неспокойно, она активируется — обычно в ответ на то, что наш партнер отстраняется (провоцируя тревожную привязанность) или требует слишком большой эмоциональной близости (провоцируя избегающую привязанность). Дезорганизованную привязанность могут спровоцировать слишком близкие отношения, непоследовательное поведение или даже надежные отношения: бывает очень страшно, когда в нашей жизни появляется человек, на которого можно положиться, если наш ранний опыт отношений был связан только со страхом.
  
  Надежная привязанность: человек с надежной привязанностью способен давать и получать любовь. Ему не страшно открыться другим людям, и он не избегает обязательств и эмоциональной близости. В отношениях он чувствует себя спокойно и безопасно, то есть он может сблизиться с партнером и при необходимости отстраниться. Он считает себя достойным любви и заботы. Это его типичное отношение к себе, хотя, как вы понимаете, стопроцентная надежность 24/7 невозможна: у каждого из нас есть свои страхи и сомнения, и наша сирена привязанности в любой момент может сработать из-за человека с ненадежной привязан­ностью.
  
  Тревожная привязанность: люди с тревожной привязанностью не чувствуют себя уверенно в любви и эмоциональной близости. Они крайне тревожно и чувствительно реагируют на отвержение, постоянно нуждаются в поддержке и доказательствах любви, им тяжело дается разлука или расставание. Им нелегко контролировать свои чувства, и они нуждаются в том, чтобы другие люди их успокоили, поскольку сами неспособны на это. Люди с тревожной привязанностью бывают навязчивыми, контролирующими и требовательными.
  
  Избегающая привязанность: людям с избегающей привязанностью тяжело дается эмоциональная близость. Они крайне независимые и склонны избегать обязательств и открытости; не доверяют людям и защищаются тем, что никого к себе не подпускают. Они также избегают сложных и болезненных чувств и отрицают свою потребность в эмоциональной близости и взаимопонимании, проецируя все свои нужды на других людей.
  
  Дезорганизованная (-ый) привязанность/страх: люди с этим видом привязанности одновременно хотят и боятся романтических отношений. Именно поэтому они ищут любви, но им тяжело довериться и положиться на партнера. Такие люди не умеют контролировать свои чувства и никому не доверяют, поскольку боятся пострадать, или, наоборот, слепо доверяются партнеру и обрекают себя на то, чего больше всего боятся: на брошенность и отвержение.
  
   Упражнение
  
   Размышляя о стилях привязанности, вы можете заметить конкретные паттерны и повторяющиеся проблемы. Какую роль вы играете в отношениях? Вы крайне независимый человек и всегда помогаете окружающим? Вы часто нуждаетесь в других людях, чтобы они подняли вам настроение, и не можете нормально функционировать самостоятельно? Вы миротворец или именно вы начинаете конфликт? Проанализируйте свою роль, и вы начнете понимать себя.
  
  Не забывайте, что разные люди могут вызывать у вас разные стили привязанности. Когда я была в отношениях с крайне избегающими людьми, я тяготела к тревожности. Когда я была в отношениях с очень тревожными людьми, я тяготела к избеганию. При всем при этом большинство из нас склоняются к одному стилю привязанности. Но не переживайте, если вы не вписываетесь ни в одну категорию, — советую проще относиться к своему стилю привязанности и обратить внимание на то, что разные люди провоцируют у вас разную реакцию.
  
  NB. Привязанность существует между друзьями, коллегами и членами семьи, а не только в романтических отношениях. Поскольку романтические отношения предполагают больше эмоциональной близости — как и отношения между ребенком и родителем, — именно в этом контексте паттерны привязанности выражены наиболее ярко, но они играют важную роль и в других видах отношений.
  Тревожно-избегающий цикл
  
  Коннор проявляет избегающую привязанность, а Эбби склонна к тревожной. Люди с этими видами привязанности довольно часто строят отношения друг с другом. Между ними возникает магнетическое притяжение, где избегание одного уравновешивает тревожность другого.
  
  Однако без качественного общения и самоанализа со стороны обоих партнеров такие отношения обычно ничем хорошим не заканчиваются. Как мы видим на примере Коннора и Эбби, избегающий партнер провоцирует весь набор комплексов у партнера с тревожной привязанностью: отчуждение и отстраненность он воспринимает как доказательство того, что его отвергают. И тогда тревожный человек принуждает своего партнера открыться и проявить эмоциональную близость. Но это лишь побуждает избегающего партнера еще больше отстраниться, чтобы защититься от близости. А такое поведение, в свою очередь, усугубляет тревожную привязанность.
  Как разорвать порочный круг конфликтующих потребностей
  
  Мы способны изменить свой стиль привязанности, но это не всегда легко. В моменты опасности мы все равно будем возвращаться к своему изначальному стилю. Но даже если не менять стиль привязанности полностью, можно преобразовать отношения. Для этого нужно проанализировать страхи и комплексы — свои и партнера.
  
  В первую очередь важно понимать, что ваш партнер далеко не всегда реагирует именно на вас. Коннор отстраняется, потому что эмоциональная близость пугает его и побуждает защищаться (хотя он, вероятно, не осознает этого), а Эбби цепляется за него, потому что ее пугает отстраненность.
  
  В подобной динамике я часто замечаю следующую проблему: нам всегда кажется, что виноват другой человек. Я сама этим грешила не раз: обвиняла своего партнера во всех трудностях между нами и считала, что, если он изменит свой стиль привязанности, все встанет на свои места. Эта стратегия никогда не срабатывала, поскольку я не осознавала собственного стиля привязанности и причин, по которым выбирала людей, которые постоянно заставляли мою сирену привязанности вопить.
  
  Тревожно-избегающие отношения, как правило, не односторонние: стили привязанности взаимодействуют друг с другом и обостряют противоположную реакцию. Эбби была бы счастлива, если бы только Коннор открылся, а Коннор был бы счастлив, если бы только Эбби перестала его контролировать. Часто случается, что один партнер проецирует на другого.
  
   ПРОЕЦИРОВАНИЕ
  
   Проецирование — одна из важнейших концепций, которую, на мой взгляд, должен понимать каждый. Чтобы избежать бессознательных чувств и не встречаться с некоторыми сторонами своей личности, мы проецируем на окружающих то, что нам не нравится в себе.
  
   Когда мы отрицаем те или иные свои стороны (которые бессознательно считаем неприемлемыми или постыдными), мы приписываем их другим людям. В основном это неприятные, негативные качества, но проецировать можно и позитивные черты, если мы не замечаем их у себя. Например, мы зацикливаемся на том, что другие люди очень красивые, но не видим собственной красоты.
  
   Вас когда-нибудь беспричинно раздражало поведение человека? Скорее всего, вы проецировали на него некую особенность своего характера. Большинство из нас не замечают, как часто мы проецируем на окружающих.
  
  Вот что имеют в виду, когда говорят, что в отношениях мы отражаемся как в зеркале: мы видим других не такими, какие они есть, а такими, какие мы есть. Когда мы судим или критикуем людей, мы на самом деле судим и критикуем ту или иную часть собственной личности.
  
  Мы склонны выбирать партнеров с теми чертами характера, которые отрицаем в себе. Это происходит во многих отношениях. Тревожно-избегающая динамика привязанности — классический пример. Избегающий человек напрочь отрицает свои потребности и страх, что его бросят или разочаруют. Он стремится быть полностью независимым и самодостаточным, словно он не нуждается в людях. И выбирает отношения с человеком крайне зависимым, напуганным и уязвимым. Тогда он может спокойно изображать, что ни в чем не нуждается, поскольку тревожный партнер демон­стрирует все нужды избегающего вместо него самого.
  
  И наоборот. Люди с тревожной привязанностью могут проецировать свою эмоциональную недоступность, собственный страх близости на избегающего партнера. Напомню, обе стороны боятся эмоциональной близости. Они обвиняют друг друга: если бы только их партнер был не таким навязчивым или не таким закрытым, отношения сразу наладились бы.
  
  Мне было тяжело вспомнить пример проецирования из собственной личной жизни, поэтому я попросила близкого человека привести такой пример. На что он рассмеялся и тут же ответил: «Это же очевидно, ты проецируешь свою уязвимость и зависимость на Олби». Олби — мой пес. Это он постоянно хочет обниматься и ласкаться, это он зависимый. А я самодостаточный человек, который прекрасно обходится и без компании. Но иногда Олби хочется продемонстрировать свою независимость, и он усаживается на противоположную сторону дивана. Тогда я возмущаюсь и требую, чтобы он тут же обнял меня. Конечно, на самом деле это я хочу любви и нежности, но мне проще и безопаснее перенести свои потребности на Олби, вместо того чтобы признать их.
  
   Упражнение
  
   Подумайте, что вас дико раздражает в других людях. Например, вы терпеть не можете, когда люди постоянно жалуются, или говорят только о себе, или когда они ведут себя слишком навязчиво. Как правило, именно эти свои качества вы не принимаете. Попробуйте найти паттерны в ваших суждениях о людях. Какие черты характера вы находите невыносимыми? Есть ли у вас эти черты и как они проявляются? Что вы думаете о них? Вы считаете, что плохо говорить только о себе или быть навязчивым? Вы отрицаете собственное желание привлечь к себе внимание или положиться на людей?
  
  Примеры проецирования
  
   «Она тебе точно нравится»: вы уверены, что ваш парт­нер изменит вам, хотя на самом деле это вы испытываете влечение к другому человеку или сомневаетесь, что стоит продолжать отношения.
   «Отвратительно»: отвращение к чему-либо нередко отражает скрытое чувство стыда. Люди реагируют так на секс, к примеру, хотя они, скорее всего, проецируют на других собственные стыд и страхи.
   «Он такой навязчивый»: человек, считающий всех вокруг навязчивыми, вероятно, отрицает собственную потребность в эмоциональной близости и поддержке.
   «Он такой противный/ уродливый/ неудачник/ толстый»: часто мы проецируем собственные комплексы на окружающих, критикуя их. На самом деле мы критикуем себя.
   «Я совершенно точно не нравлюсь ему»: возможно, это вам он не нравится или вы не нравитесь сами себе. Вы защищаетесь от этого чувства, проецируя его на другого человека.
   «Из-за вас я чувствую себя не в своей тарелке»: возможно, вы действительно чувствуете себя не в своей тарелке, но вините в этом других людей.
  
  
  
  Похоже, Коннор проецирует на Эбби свою потребность в эмоциональной близости и уязвимости, считая себя человеком самодостаточным и ни в чем не нуждающимся, а ее — навязчивой и слабой. Эбби, вероятно, тоже проецирует на Коннора свой страх близости. Она во всем винит его, считая, что именно он мешает им стать ближе. Однако она сама выбрала человека, который держит ее на расстоянии (напомню, что если вы состоите в отношениях с эмоционально недоступным человеком, то, возможно, вы тоже эмоционально недоступны).
  
  Важно не увлекаться рассуждениями (нередко весьма убедительными) о том, что во всем виноват ваш партнер, и проанализировать, какую роль играет каждый из вас и как вы оба закрепляете этот порочный круг.
  
  
  
  ОСТАНОВИТЕСЬ!
  
  Если, читая эту главу, вы пытались понять своего партнера и его стиль привязанности, то остановитесь и перечитайте, анализируя себя. Вспомните Коннора и Эбби — они обвиняют друг друга в излишней навязчивости и отстраненности, не понимая собственной роли в этих отношениях. Лучшее, что можно сделать, чтобы исправить ситуацию, — перестать обвинять партнера и взять ответственность на себя.
  Как помочь Коннору и Эбби
  
  Коннор и Эбби не хотят расставаться. И Эбби удается уговорить Коннора сходить на психотерапию.
  
  Сначала на сессиях он только и делает, что жалуется на Эбби. Коннор уверен, что вся проблема в ней, и говорит он очень убедительно. Я начинаю соглашаться, что Эбби дей­ствительно навязчивая и требовательная и что, если бы она была не такой тревожной, он бы перестал ее избегать.
  
  А потом я сама начинаю чувствовать себя навязчивой и требовательной.
  
  Его избегание бросается в глаза. Все серьезное он превращает в шутку. Когда я пытаюсь сблизиться с ним, поощряя открытость и уязвимость, он словно цепенеет, заметно напрягается и меняет тему разговора. Он отменяет сессии, говорит, что вряд ли будет долго ходить на терапию, всегда торопится уйти. Я начинаю переживать, что он не вернется, что каждая сессия будет последней. «Теперь я стала навязчивой», — говорю я в шутку своему супервизору, хотя мне совсем не смешно.
  
  Возможно, Эбби чувствует то же самое: вроде бы они вместе, но не совсем, и Коннор может уйти в любой момент. Неудивительно, что она беспокоится. Конечно, я не говорю, что во всем виноват Коннор: я считаю, что людей с избегающей привязанностью слишком часто демонизируют в интернете, но важно помнить, что эту динамику создают двое. Все же, пока Коннор не перестанет поглядывать на дверь, сомневаюсь, что Эбби будет чувствовать себя уверенно в этих отношениях.
  
  Я постепенно перевожу разговор с Эбби на его избе­гание.
  
  — Что вы чувствуете, когда Эбби старается поделиться своими чувствами с вами?
  
  — Меня это бесит, сразу хочется спрятаться.
  
  — Почему эмоции вас бесят?
  
  — Не знаю, они просто раздражают меня.
  
  Здесь скрыта целая история, основная часть айсберга, до которой мне еще предстоит добраться.
  
  В семье Коннора никогда не обсуждали чувства; жили по принципу «молчи и терпи», посмеивались над сентиментальностью и все свои уязвимые места держали под замком. Отец подшучивал над Коннором, стоило ему проявить чувствительность, унижал его за слезы и «бесхарактерность». Когда Коннору исполнилось пять лет, папа перестал его обнимать. «Ты теперь слишком большой для этого», — сказал он. Коннор научился пресекать любую тягу к душевной близости, подавляя острую потребность в нежности и любви, чтобы папа ее не заметил. Со временем Коннор так привык скрывать свои нужды, что даже сам забыл о них.
  
  Теперь для него унизительна даже мысль о том, чтобы показывать свои чувства или выражать потребности. Он проецирует свой страх уязвимости на других людей, считая их слабыми за то, что они осмеливаются высказывать свои мысли и нужды. Я замечаю, что во время общения с Коннором меня охватывает тревога: мне кажется, будто меня отвергнут, будто я слишком эмоциональная и чувствительная; вероятно, он сам испытывал эти эмоции в детстве под влиянием отца. Моя задача — помочь Коннору принять эту часть себя, чтобы он перестал отталкивать то, в чем он наверняка отчаянно нуждается в глубине души.
  
  — Вы никогда не думали, — спрашиваю я Коннора, — что Эбби не такая навязчивая, как вам кажется? И что, возможно, у вас тоже есть потребности? И вы хотите любви не меньше, чем она?
  
  Он фыркает.
  
  — Нет, я самодостаточный. Я не нуждаюсь в людях так, как она.
  
  — У всех есть потребности, Коннор. Например, у маленького мальчика, который хотел, чтобы папа обнял его.
  
  Он задумчиво смотрит на стену.
  
  — Да, я мечтал об этом день и ночь, — слова застревают у него в горле. — Но я уже не маленький мальчик.
  
  — Может, и нет, но взрослым тоже нужны объятия.
  
  Коннор закатывает глаза, как он часто делает, и шутит о том, что ирландцу, чтобы согреться ночью, нужна только бутылка пива «Гиннесс».
  
  Разговор продолжается, но, кажется, мне все-таки удалось пробиться к нему.
  
  На следующей сессии Коннор заявляет, что больше не будет ходить на терапию.
  
  — Мне показалось, что на прошлой неделе вы были чуть более открытым, — говорю я, стараясь сохранять спокой­ствие и не поддаваться желанию удержать его всеми силами. — Интересно, не с этим ли связано ваше решение?
  
  — Вы намекаете, что я хочу сбежать?
  
  Я поднимаю брови в ответ на его вопрос.
  
  — Да, есть у меня такая привычка, — говорит он.
  
  Постепенно он начинает анализировать ситуацию. Уязвимость и потребность в эмоциональной близости, которые так долго оставались бессознательными, начинают всплывать на поверхность.
  
  В процессе терапии Коннор начинает признавать, что он боится — боится проявлять чувства, боится сблизиться с кем-то. А вдруг его унизят? Или хуже — бросят?
  
  И хотя ему невероятно тяжело это сделать, он признается во всем Эбби.
  
  Он пробует рассказать ей, что чувствует, преодолевая свое инстинктивное желание закрыться. Он объясняет, что его пугают чувства и в глубине души он очень боится, что, если он откроется, она уйдет. «Вот почему мне иногда нужно побыть одному. Это никак не связано с тобой. Просто чув­ства кажутся мне чем-то неприличным, но мне бы хотелось научиться их выражать», — объясняет он.
  
  «Значит, ты боишься, что я уйду, а я боюсь, что уйдешь ты?» — спрашивает Эбби. Коннор кивает и замечает, как приятно и страшно, когда тебя понимают.
  
  Когда Коннор открывается, Эбби признаётся, что ее приступы тревожности и контролирующее поведение, скорее всего, направлены на то, чтобы привлечь внимание Коннора. Когда он закрывается от нее, она переживает, что он забыл о ней или разлюбил. Слезами и тревожностью она, вероятно, пытается добиться от него любви и заботы. Конечно, безуспешно; похоже, это только отталкивает Коннора.
  
  Вместе они думают, что можно изменить в своем поведении. Коннор мог бы научиться делиться чувствами и осознавать свои нужды, а Эбби — уважать его потребность в одиночестве и не перегибать палку, выражая потребность во внимании и заботе, а также развивать в себе самодостаточность.
  
  Эбби улыбается, и они обнимают друг друга, радуясь, что поделились чем-то важным о себе, выбрали новый путь вместо привычной борьбы двух противоположностей. На этом их трудности не закончились: Эбби еще не раз будет срываться, а Коннор отгораживаться, но они научатся решать проблемы по-другому. Чем проще Коннору сближаться и открываться, тем реже Эбби давит на него и учится успокаиваться сама, и скоро они начнут делиться друг с другом самыми сокровенными мыслями и чувствами, болтать до утра, будто только что познакомились. В каком-то смысле так оно и есть.
  Найдите того, с кем вы проделаете эту работу
  
  Одна из причин, по которой Коннор и Эбби сумели изменить тревожно-избегающую динамику отношений, заключается в том, что они оба были готовы работать над собой. Добиться результата крайне тяжело, если только один из вас стремится работать. Чтобы сдвинуть дело с мертвой точки, один из партнеров должен проявить инициативу, и обычно это более тревожный партнер (избегающие редко обращаются к терапевту). Даже если вы стараетесь работать над собой, открываться партнеру, признавать свою ответственность и менять паттерны, ваши отношения вряд ли изменятся, если партнер не будет делать то же самое. (Хотя есть надежда, что, изменив свое поведение, вы окажете на него положительное воздействие.)
  
  Если ваш партнер против или говорит, что согласен, но ничего не делает, подумайте вот о чем: нужны ли вам такие отношения? Ответьте честно. Возможно, в этой динамике вы повторяете свои детские паттерны? Вы живете иллюзией, что человек изменится, вместо того чтобы взглянуть правде в глаза и осознать, кто он на самом деле?
  
  Если и вы, и ваш партнер готовы проанализировать ситуацию и изменить ее, то считайте, что вы уже проделали половину пути. Ничто не доставляет мне большего удовольствия, чем два человека, стремящиеся понять себя, чтобы вместе улучшить свои отношения. Неважно, сколько времени это займет: можно многому научиться, когда вы оба вместе делаете первые боязливые шаги к тому, чтобы рискнуть и проявить уязвимость.
  
  Мы можем изменить свой стиль привязанности, чтобы добиться безопасности и уверенности внутри себя и в своих отношениях с партнером. Это постепенный процесс длиною во всю жизнь, а не завершенный и черно-белый (то есть «сегодня у меня ненадежная привязанность, а завтра надежная» — нет, это так не работает). Иногда приходится вместе строить надежные отношения, а это значит понять и принять свой стиль привязанности и стиль привязанности партнера и жить с этим. Таким образом возможно выстроить надежную привязанность в отношениях, даже если у каждого партнера остается свой ненадежный стиль.
  
  Для этого важно осознать свои триггеры и паттерны, затем постараться изменить реакцию на триггеры. Когда включается ваша сирена привязанности, она побуждает вас либо цепляться за человека и требовать от него поддержки и опоры, либо отстраняться и замыкаться, либо и то и другое. Исцелить свой стиль привязанности — значит реагировать на эту сирену иначе, понять свое напуганное, незащищенное «я» (своего внутреннего ребенка), проявить сопереживание к нему и создать чувство защищенности внутри себя.
  Рекомендации, что делать, когда включается ваша сирена привязанности
  
   Сначала надо понять, что сирена включилась. Если вы чувствуете желание цепляться за человека, или отстраниться от него, или и то и другое, обратите внимание на это желание и постарайтесь дистанцироваться от него. Вместо того чтобы сразу же поддаваться его влиянию, возьмите паузу.
   Вспомните свое детство и другие ситуации, когда вы уже испытывали подобные чувства. Попробуйте, опираясь на эту информацию, осознать, что ваша сирена привязанности трезвонит на максимальной громкости и что это связано с ранней травмой, а не с реальной ситуацией, которая происходит здесь и сейчас. Так вам будет проще успокоить своего внутреннего ребенка.
   Прежде чем действовать (цепляться или отстраняться), постарайтесь утешить себя, почувствовав покой и безопасность. Если вы склонны искать утешение в других людях, постарайтесь научиться приходить в себя самостоятельно. Если вы склонны закрываться, постарайтесь заставить себя открыться и положиться на другого человека. Убедите себя в том, что вам не грозит никакая опасность. Вы взрослая, самодостаточная личность, и вам не нужен партнер, чтобы выжить здесь и сейчас. Что вы можете сделать, чтобы контролировать свои эмоции?
   Общайтесь с партнером. Постарайтесь взять ответственность за свою реакцию, вместо того чтобы обвинять партнера в том, что он спровоцировал вас. Объясните, что вы чувствуете, чтобы он понимал ваши потребности и удовлетворял их. Будьте максимально уязвимы и открыты.
   Позвольте себе прочувствовать (и выразить) свой страх зависимости от другого человека. Подобная перспектива вызывает у вас ужас, и это нормально. Всем людям, обладающим любыми стилями привязанности, бывает страшно доверять другим, и даже люди с надежной привязанностью боятся положиться на кого-либо. Вместо того чтобы поддаваться влиянию этого страха, позвольте себе прочувствовать его — тот же страх вы наверняка испытывали в детстве с родителями или другими значимыми взрослыми, на которых не могли рассчитывать.
  
  
  
  Если вы узнали себя или своего партнера в одном из этих стилей привязанности и хотите изучить их подробнее, рекомендую вам книгу «Подходим друг другу» доктора Амира Левина и доктора Рэйчел Хеллер, из которой вы узнаете, как формируются стили привязанности, как они влияют на отношения и как их изменить.
  Глава 14
  Созависимость, границы и угождение людям
  Почему я теряю себя в отношениях
  
  Вскоре после начала нашей работы Келли (студентка художественного вуза, у которой были проблемы с тревожностью и границами) влюбилась. За день до нашей сессии я получаю от нее сообщение. «У МЕНЯ НОВОСТИ». Она приезжает пораньше, вбегает в кабинет и, прежде чем мы с ней успеваем сесть, с гордостью объявляет, что кое с кем познакомилась.
  
  Я слежу за ее новыми отношениями, будто смотрю голливудский ромком, потому что именно так Келли рассказывает о них. Келли говорит, что встретила самого потрясающего человека на свете. Вместе им хорошо и весело: они либо хохочут в постели, либо ходят на танцы. По очереди готовят друг другу завтрак и уже через несколько недель после встречи проводят вместе каждую ночь. И теперь, о чем бы Келли ни говорила, что бы мы ни обсуждали, она вспоминает об этом, словно до этой встречи сама никогда и не сущест­вовала.
  
  Хотя я многое узнаю об этом человеке, кое-что меня смущает. Это будто выдуманный персонаж, лишенный глубины. Келли идеализирует их отношения настолько, что вся ситуация кажется нереалистичной. Где же недостатки, где изъяны и проблемы? А главное, почему Келли не видит их? В начале отношений мы часто смотрим на человека сквозь розовые очки, поэтому я говорю себе, что надо повременить с цинизмом и посмотреть, как будут развиваться события. А они развиваются стремительно. Всего через три месяца Триш переезжает к Келли. На мои опасения, что все происходит слишком быстро, Келли отшучивается. Все же я стараюсь не волноваться раньше времени, потому что Келли, похоже, действительно счастлива.
  
  К лету их идеальные отношения дают первые трещины. Однажды в ресторане Триш выпивает лишнего и начинает оскорблять друзей Келли. Почти два часа Келли не может уехать домой, потому что Триш отказывается садиться в такси. Весь следующий день Триш проводит в постели, сгорая от стыда, и заставляет Келли поклясться, что она не сердится. Она и не сердилась, говорит мне Келли, хотя я замечаю, как она сжимает пальцы, рассказывая мне об этом, и тело выдает ее подлинные чувства. Это больше не повторится, уверяет она меня — и себя.
  
  Но она ошибается. На самом деле это начало скользкой дорожки под названием созависимость. Триш продолжает пить, а Келли — заботиться о дорогом ей человеке; потом Триш чувствует подавленность и стыд, и Келли снова приходится заботиться о партнере, запирая собственные чув­ства на замок.
  
  Отношения продолжаются, и жизнь Келли постепенно меняется. Она реже видится с друзьями, перестает ходить на выставки, которые так любит, потому что ей надо сидеть дома. Реже рисует, потому что Триш хочет ходить по ресторанам и пить. Времени на терапию тоже не остается — все из-за того же. Келли хочет помочь, и на первый взгляд это вполне здоровое желание, но она зацикливается на нем, пробует все средства, чтобы убедить сходить на психотерапию, перестать пить, заняться своим здоровьем. Однако, как часто бывает в подобных отношениях, чем больше Келли старается помочь, тем хуже ведет себя Триш.
  
  Стремление угождать проявляется и в сексе. Келли не любит перетягивать на себя одеяло в интимной жизни, поэтому никогда ни о чем не просит. Она заботится только о том, чтобы партнеру было хорошо, сама же практически никогда не испытывает оргазм. Она говорит мне, что ей так нравится: ей намного приятнее давать, чем получать. Мне снова не по себе от ее слов. А кто позаботится о желаниях Келли? Кто доставит ей удовлетворение? У нее ведь тоже есть нужды, но, похоже, они отодвигаются на второй план.
  
  Я обращаю внимание Келли на то, что мы почти перестали говорить о ней самой. Она смеется и говорит:
  
  — Говорить о нас — это и значит говорить обо мне.
  
  Я не смеюсь с ней, поскольку в ее словах нет совершенно ничего смешного. Келли настолько поглощена своими отношениями, что считает их единым и неразрывным целым. Постепенно Триш начинает затмевать ее. Это напоминает мне об отсутствии границ между Келли и ее матерью, словно они один человек. Похоже, Келли и Триш стали созависимыми.
  Что такое созависимость
  
  Здоровые отношения в основном гармоничные и равноправные. Они предполагают взаимность: «Я забочусь о тебе, а ты заботишься обо мне». Созависимые отношения односторонние. Один человек дает и жертвует, а другой берет. Нередко один из партнеров чрезмерно зависимый, «нуждающийся», а другой забывает о себе ради удовлетворения его нужд. Эту сторону созависимости, на мой взгляд, часто понимают неверно. Многие люди считают, что созависимость — это когда вы много времени проводите вместе или оба партнера слишком сильно полагаются друг на друга, хотя на самом деле речь идет о нарушении баланса.
  
  В созависимых отношениях оба партнера бессознательно используют друг друга, потакая собственным ранам. Например, один из партнеров теряет себя и забывает о своих нуждах, а другой эксплуатирует его для удовлетворения собственных нужд. Это поглощение одного другим, когда вы теряете ощущение самодостаточности и обособленности. Созависимость — это размытые границы. Вы не знаете, где заканчиваетесь вы и начинается партнер, поэтому узы между вами становятся еще крепче. Из таких отношений очень сложно уйти, поскольку вам кажется, что вы не сможете жить друг без друга.
  
   ПОГЛОЩЕНИЕ
  
   Поглощение — это тип отношений, в которых границы упразд­няются, и вы не знаете, где заканчиваетесь вы и начинается ваш партнер. Вы мыслите и чувствуете точно так же, как ваш партнер, становясь с ним единым целым. Именно поэтому крайне сложно осознать себя как отдельную личность и достичь настоящей независимости.
  
   Если речь идет об отношениях между родителем и ребенком, ребенку будет тяжело уехать от своей семьи и построить самостоятельные взрослые отношения. Когда вы фантазируете о людях, но не состоите в серьезных отношениях и имеете очень тесную связь со своей семьей, вполне вероятно, что вы саботируете отношения, поскольку не хотите взрослеть и отрываться от родителей.
  
  Возможно, именно вы пожертвовали собой ради отношений, поскольку считаете себя ответственным за чувства партнера и забыли о своих нуждах ради его нужд. Это идет рука об руку со склонностью угождать людям. Поскольку вы считаете себя ответственным за другого человека, вы пренебрегаете собой и вам тяжело проводить границы, говорить «нет» и вступать в конфликт.
  
  Или же вы крайне требовательны и привыкли все контролировать, и вам тяжело идти на компромисс. Возможно, вы склонны винить других людей в своих чувствах и считаете, что именно другие обязаны делать вас счастливыми. В крайнем своем проявлении это принимает форму нарциссического абьюза или принудительного контроля, когда один партнер (часто бессознательно) использует другого партнера, чтобы получить желаемое.
  Признаки созависимости
  
   Вы жертвуете своими нуждами и желаниями.
   Считаете себя ответственным за чувства других людей.
   Берете на себя вину или извиняетесь, чтобы сохранить мир.
   Нуждаетесь в том, чтобы другие одобряли и валидировали ваши чувства и поступки.
   Стремитесь к контролю.
   Часто играете роль «обслуживающего персонала» в отношениях.
   Избегаете конфликта.
   Делаете то, чего не хотите делать, чтобы порадовать других.
   Вам сложно выстроить эмоциональную близость и выразить свои чувства.
   Вы идеализируете людей.
   У вас низкая самооценка и сильный страх отвер­жения.
  
  Почему мы строим созависимые отношения
  
  В созависимых отношениях один человек, как правило, нуждается в помощи, а другой решает все проблемы, то есть парт­неры делят между собой уязвимость и ответственность. Вся уязвимость проецируется на нуждающегося, что делает второго партнера обиженным и недовольным, поскольку ему приходится бросать все свои дела ради этого человека. В то же время обиженный партнер отрицает собственную уязвимость. При этом нуждающийся партнер отказывается от чувства ответственности и способности позаботиться о себе самостоятельно, чувствуя себя зависимым от помощи обиженного.
  
  Жалуясь на Триша, Келли не замечает, что инфантилизирует своего партнера и усиливает зависимое, нуждающееся состояние. Она настолько чувствует себя обязанной помочь, что, по сути, Триш лишается какого-либо шанса на исцеление. Будто Триш — ребенок, неспособный помочь себе самостоятельно, хотя я сомневаюсь, что это так. Подозреваю, что Триш играет роль ребенка, в то время как Келли взяла на себя роль родителя.
  
  Когда вы попадаете в созависимые отношения, вы часто воспроизводите их модель, которую восприняли в детстве. Если у вас был чрезмерно контролирующий или нарциссический родитель, то, вероятно, вы не можете четко осознать себя как отдельную, независимую личность со своими по­требностями. Возможно, в детстве вы заботились о своих родителях или братьях и сестрах и привыкли, что вас ценят за то, что вы помогаете людям. Возможно, на вас кричали, игнорировали или унижали тем или иным образом, и поэтому вы до смерти боитесь конфликтов и научились угождать людям, чтобы они были довольны. Возможно, в вашей семье были настолько близкие, поглощающие отношения, что вы не могли провести границы или слишком отличаться от других членов семьи.
  
  Близкие отношения кажутся большим плюсом — кому не хочется теплоты и взаимопонимания с родителями, правда? Но не следует путать поглощающую близость со здоровой. Излишняя близость может привести к нездоровой зависимости, когда кто-то из членов семьи использует вас для удовлетворения своих эмоциональных нужд и вы не можете быть собой. Келли была очень близка со своей мамой, но в их отношениях отсутствовали границы и здоровая дистанция, из-за чего у Келли выработалась склонность чрезмерно зависеть от людей и терять свою индивидуальность в отношениях.
  
  Поглощающие отношения в детстве приводят к тому, что во взрослом возрасте мы:
  
   ощущаем чрезмерную ответственность за чувства других людей;
   приоритизируем нужды других людей, а не свои;
   не умеем проводить границы;
   играем роль родителей, стараемся «исправить» всех вокруг;
   играем роль вечного ребенка, который никогда не взрослеет и всегда ищет, кто бы о нем позаботился;
   испытываем острое чувство вины, будто постоянно совершаем ошибки;
   не знаем или не уважаем своих чувств и нужд;
   не выносим отличий между собой и нашим партнером или друзьями.
  
  
  
  Поглощение ведет к заторможенному развитию, когда мы не взрослеем в полном смысле этого слова, поскольку не являемся по-настоящему самостоятельными и независимыми. Как показывает мой опыт, из-за этого мы фантазируем об отношениях, но не строим их в реальной жизни или же вступаем в отношения, лишенные границ, которые поглощают нас, как и в детстве.
  Как расстаться с родителями
  
  Эмоциональное отделение от родителей — одна из сложнейших задач для моих пациентов. У каждого это про­является по-своему, но психологически оторваться от комфорта близких отношений в семье — тяжелый труд. Однако отделиться — единственный способ обрести свободу.
  
  Стремиться к эмоциональной обособленности от родителей — здоровый порыв. Именно из-за него подростки начинают отдавать предпочтение своим друзьям и заявлять, что ненавидят родителей. Если ваш подросток поступает так или вы сами поступали так в подростковом возрасте, это на самом деле здоровый признак стремления обособиться и стать отдельной личностью с собственными идеями и ценностями. Это не значит, что у вас не может быть близких и любящих отношений с родителями. Но, возможно, сначала вам придется отделиться, стать самодостаточными, а потом уже строить отношения с родителями на равных, а не застревать на этапе полного слияния родителя с ребенком.
  
  Причем обособленность не всегда предполагает физическую дистанцию. Человек может жить на другом конце земного шара и все равно ощущать тесную эмоциональную взаимосвязь со своими родителями.
  
  Расставание пугает, если нам кажется, что наши родители не справятся с ним. Возможно, они нуждаются в том, чтобы мы были во всем похожи на них, а если мы слишком сильно отличаемся, это вызывает у них страх. Мы осознаём этот страх и волнуемся, что расстроим их, что они перестанут нас любить, если мы будем отличаться от них. Но, сохраняя эту чрезмерную привязанность, мы отказываемся от собственной независимости и осознания себя как целостной, самодостаточной личности.
  
  Если вы не поддерживаете отношения с родителями или их нет в живых, вы все равно можете оторваться от них эмоционально; это прежде всего внутренний процесс.
  
  Обособиться от родителей также можно, если уже во взрослом возрасте эмоционально оторваться от наших партнеров, которые нередко становятся суррогатами наших родителей. Если мы научимся проводить границы и станем более самодостаточными во взрослых отношениях, нам будет проще вырваться из динамики «родитель — ребенок» в рамках созависимых романтических отно­шений.
  Что значит жертвовать собой ради других
  
  Даже если вы выросли в любящей и стабильной семье, вы вполне могли усвоить, что вы хороший, когда слушаетесь родителей, и плохой — когда не слушаетесь. Но вот вы повзрослели и теперь считаете: чтобы вас любили и принимали окружающие, нужно выполнять их желания, даже если вам этого не хочется.
  
  Какой бы ни была причина, вас наверняка учили, что вы несете ответственность за других людей, что ваши потребности и чувства не так важны, как их потребности и чувства. Если мы с такого раннего возраста приоритизируем нужды других, вполне возможно, что мы перестаем осознавать собственные чувства, нужды, желания и границы. Подобная фиксация на окружающих приводит к тому, что мы теряем себя. Это и значит жертвовать собой ради других.
  
  На первый взгляд, Келли жертвует своими нуждами добровольно: она сама хочет бросить все и помогать Тришу; она сама хочет проводить время с партнером, вместо того чтобы ходить на выставки, — и только я вижу в этом проблему.
  
  Дело в том, что каждый раз, когда Келли рассказывает о том, как она заботится о любимом человеке или отказывается от чего-либо ради этих отношений, она сжимает кулаки.
  
  — Вы раздражены? — спрашиваю я, кивая на ее пальцы.
  
  Келли тяжело вздыхает.
  
  — Да, хорошо, меня это немного раздражает. Я чувствую себя так, будто мне запрещено делать то, что мне хочется, будто обо мне вообще никто не думает.
  
  Такое часто случается: когда мы жертвуем собой или угождаем людям, накапливаются обида и неприязнь.
  Обида и неприязнь
  
  Угождение людям и созависимость редко обходятся без обиды и неприязни. Нередко, если наши границы нарушаются, мы испытываем физический дискомфорт.
  
  Каждый, кто склонен угождать людям, знает, с какой горечью мы делаем то, чего не хотим делать. Даже если вы не отказываете (вероятно, потому, что боитесь или не имеете такой привычки), вам все равно кажется, что вас принуждают. Вы выполняете просьбу или требование, но делаете это с раздражением угрюмого подростка. Возможно, вы боитесь расстроить человека, и оттого на лице у вас сияет улыбка, но внутри вы негодуете.
  
  Если вам неприятно делать что-либо, это значит, что происходит нарушение ваших границ. Обратите внимание на эту неприязнь, она указывает на то, что вы жертвуете собой.
  
  Обида и неприязнь, которые мы испытываем к нашим партнерам, часто связаны с детскими переживаниями. Примерно такую же обиду мы бы почувствовали в юном возрасте, если бы нам навязали ответственность за других людей или нарушили наши границы. Все же, как бы обидно нам ни было жертвовать собственными нуждами, мы обычно глотаем эту обиду (или ведем себя из-за нее пассивно-агрессивно), вместо того чтобы сказать «нет».
  Почему нам тяжело говорить «нет»
  
  Когда мы жертвуем собой, мы выбираем отношения, а не себя. Келли так нуждается в партнере и так боится, что ее бросят, что жертвует собственными нуждами и желаниями. Когда она призналась, что ей неприятно «перетягивать на себя одеяло» в сексе, я сразу догадалась, что речь идет о самопожертвовании. Наш мозг, запрограммированный на выживание, делает все возможное, чтобы нас не бросили, даже если для этого придется отказаться от собственных желаний. По сути, мы бросаем себя сами, чтобы нас не бросил партнер. Это может быть стратегией привязанности: если дать значимым для нас взрослым то, в чем, как нам кажется, они нуждаются, то они не бросят нас; мы останемся в стае, и львы нас не сожрут.
  
  Как вы помните, Келли и ее мама были настолько близки, что мама подробно рассказывала Келли про свою интимную жизнь, еще когда девочка была маленькой, и обижалась, когда Келли пыталась отстраниться. Келли считала себя эмоционально ответственной за свою маму (словно это Келли здесь родитель), а мама настолько болезненно реагировала на отвержение, что ей было очень тяжело, когда Келли расстраивалась или говорила ей «нет». Это я называю поглощающими отношениями матери и дочери. Келли не могла обособиться и стать самостоятельной личностью. И теперь нечто подобное происходит в ее новых отношениях.
  
  Как правило, нам тяжело провести границы, потому что мы боимся реакции другого человека. Опять же, я считаю, что это связано со страхом быть брошенными, поскольку мы боимся одиночества. Если мы выросли без четких границ, именно так мы и воспринимаем близость с другим человеком — как полное слияние. И теперь мы приравниваем границы и дистанцию к ощущению изолированности и одиночества.
  
  Я обсуждаю эти вопросы с Келли. Она признает, что, если она отказывается от секса, это провоцирует ссору.
  
  — Когда вы впервые поняли, что нельзя говорить «нет»? — спрашиваю я.
  
  Она задумывается. Вдруг вспоминает, как ее мама однажды разрыдалась. Ей семь лет, и она не хочет обниматься с мамой. «Ты меня больше не любишь, да?» — говорит мама, и слезы ручьем текут по ее лицу. Келли охватывает паника — знакомая тревога, она не хочет расстраивать маму. Именно поэтому, стиснув зубы, она заставляет себя обнять маму, а та прижимает ее к себе так сильно, что Келли чуть не задыхается. Все тело девочки деревенеет, но она понимает, что это надо сделать, чтобы все наладилось.
  
  Это только один короткий эпизод из множества других, которые произошли с Келли в детстве и приучили ее к тому, что она не может рассчитывать на обособленность и независимость, в которых нуждается. Это разрушало ее границы и внушало ей, что нужно отказаться от себя, чтобы порадовать других.
  Как мне исцелиться
  
  Исцелиться от созависимости вполне возможно. Необходимо, чтобы оба партнера занялись исцелением себя (а не другого человека). Но как это сделать на практике?
  
  Придется потрудиться и проанализировать свои раны, а затем провести четкие границы и позаботиться о своих нуждах. Это бывает больно (я знаю, потому что сама прошла через этот процесс и продолжаю им заниматься). Придется вернуться в детство, познакомиться со своим внутренним ребенком и вспомнить, что вы чувствовали, когда ваши нужды игнорировались, когда приходилось ставить других людей на первое место, когда значимые взрослые не замечали или не выносили ваших чувств. Это нелегко. Иногда кажется, что это самое мучительное испытание в мире — такая уязвимость и боль, — но оно того стоит. Когда вы проработаете боль, вам будет проще исцелиться от ран и не наносить их себе снова в будущих отношениях.
  
  Возможно, имеет смысл расстаться с партнером, но, если вы не докопаетесь до причины проблемы, вы так и будете притягивать один и тот же тип людей и строить одинаковые отношения.
  
  Как я говорила, мы исцеляемся через отношения с другими людьми. По мере того как Келли начинает экспериментировать с границами в наших отношениях и выражать свое несогласие со мной, она привыкает к мысли, что это вполне безопасно, и может сделать то же самое в отношениях с другими людьми. Я говорю, что понимаю, как ей тяжело ничего не знать обо мне, тяжело принимать границы между нами, и наверняка это доставляет ей дискомфорт. Она кивает. Такая отчужденность причиняет боль; она не привыкла к отношениям, где присутствует дистанция. Признав это, она чувствует, что ей стало чуть легче; она начинает приезжать на сессии вовремя, задавать меньше вопросов обо мне.
  
  Терапия — это отношения, где можно тренироваться чувствовать или говорить то, что вы боитесь почувствовать или сказать в других ситуациях. Это всегда так трогательно, когда пациент, который никогда не умел выражать свой гнев, впервые в своей жизни говорит, что злится на меня. Или когда крайне независимый пациент, всегда отрицавший, что нуждается в других людях, тихим, дрожащим голосом признается мне, что боится, что однажды я покину его.
  
  Нам страшно меняться, потому что мы боимся потерять отношения. Это один из основных страхов, связанных с изменениями. Такое действительно случается, но не всегда. И в какой-то момент вы должны задать себе вопрос: готовы ли вы остаться в отношениях, если ради них придется пожертвовать собой?
  
  С такой дилеммой столкнулась Келли, когда начала осознавать проблему.
  Пять рекомендаций, которые помогут вам исцелиться от созависимости (список не исчерпывающий)
  
   Проанализируйте изначальную рану. Как правило, именно изначальная рана побуждает вас следовать подобным дисфункциональным паттернам отношений. Вместо того чтобы обвинять своего партнера, постарайтесь проанализировать, какой шаблон вы повторяете. Вас жестко контролировали в детстве и вы чувствовали, что не можете сказать «нет»? Или, наоборот, вы чувствовали, что ничего не контролируете в своей жизни, и стремились контролировать других людей, чтобы обрести почву под ногами? Что вы ощущали? Какие случаи или чувства вам вспоминаются? Проявляя нежность и заботу, познакомьтесь со своим раненым внутренним ребенком, который сегодня воспроизводит одни и те же травмирующие паттерны.
   Прислушайтесь к своим интуиции и потребностям. Важно замечать свою физическую реакцию, когда у вас появляется побуждение пожертвовать собой ради других. Когда вас просят о чем-то, что говорит ваше тело? Вы ощущаете раздражение и неприязнь или спокой­ствие и согласие? На данном этапе необязательно менять свою реакцию, но постарайтесь прислушаться к интуиции и понять, насколько ваши нужды конфликтуют с нуждами других людей. Вам предстоит снова научиться доверять себе, чтобы после стольких лет брошенности маленький ребенок внутри вас был уверен, что вы всегда будете рядом.
   Активно действуйте, чтобы создать здоровую дистанцию в ваших отношениях. Помимо анализа своих детских отношений, нужно изменить взрослые. Не признавая и не отстаивая свои отличия и особенности, вы не сможете стать целостной личностью. Здоровая взаимозависимость (когда вы зависите друг от друга, но при этом удовлетворяете почти все свои нужды и заботитесь о себе) требует определенной дистанции. Важно понимать, что вы разные, у вас разные чувства, желания, мысли, ценности и вкусы. Многим из нас тяжело смириться с этим, поскольку мы думаем, что должны делать то же самое, что и наш партнер, дружить с теми же людьми, любить те же места, на все соглашаться. Поддерживая здоровые границы между вами, вы не делаете своего партнера ответственным за вас. Ваш партнер не несет ответственности за ваши чувства, а вы — за его чувства. Радуйтесь своим отличиям — наверняка именно они и привлекли к вам вашего партнера.
   Общайтесь. Чтобы дистанцироваться, необходимо общаться. Объясняя человеку, что вы чувствуете, вы уже отстраняетесь от него, поскольку признаёте, что ваши чувства отличаются от его чувств и он не может читать ваши мысли. Если нарастает неприязнь, обязательно выскажите свой гнев партнеру (сдержанно и конструктивно). Когда вы признаете и выразите гнев с сопереживанием, вместо того чтобы сорваться и выместить его на другом человеке, это позволит создать дистанцию: вы проявляете уважение к себе, когда выражаете свое недовольство. Самоуважение препятствует созависимости. Поскольку вы отстаиваете свои интересы и сами заботитесь о своих нуждах, вам не приходится для этого использовать других людей или жертвовать собой. Реакция окружающих не всегда будет положительной. Возможно, не во всех отношениях вы будете чувствовать себя в достаточной безопасности, чтобы высказать свои чувства и мысли. В абьюзивных взрослых отношениях вас действительно могут наказать, если вы скажете «нет». Я понимаю, что иногда молчать и не создавать проблем — стратегия выживания. Важно анализировать, насколько в данных отношениях без­опасно высказать свое мнение.
   Проведите границы. Границы спасают от угождения людям и созависимости. Именно они позволяют нам подчеркнуть различие между собой и окружающими. Проводя границы, вы отделяетесь от других, обособляете свои нужды и чувства и ощущаете себя целостной, сильной личностью. Границы защищают. Возможно, как раз их нам и не хватало в детстве. Они указывают на различия: «Я не хочу это делать. У меня своя голова на плечах. Я люблю тебя и готов поддержать, но поступать буду по-своему».
  
  Как провести границы
  
  Перечислим три основных шага.
  
   Обдумайте свои границы. Прежде чем провести границы, нужно четко представлять, с чем вы готовы и не готовы мириться.
   Объясните. Не обвиняя и не нападая на партнера, четко и ясно обозначьте свои границы и последствия их нарушения.
   Следите за соблюдением границ. Нарушение границ должно вызывать определенные последствия, иначе это пустые слова. Если ваши границы нарушаются, следует предпринять конкретные действия, даже если это расстроит вашего партнера.
  
  
  
  Советую начать с малого. Наша задача — приучить ваше сознание к тому, что говорить «нет» не так страшно, как оно думает, поэтому начните с простого. Откажитесь смотреть фильм, который вам не нравится, или ехать на мероприятие, которое наводит на вас тоску. Сначала будет страшно; возможно, вы почувствуете одну из реакций на страх, но сдаваться не стоит. Со временем, когда ваш мозг привыкнет к тому, что границы дают безопасность, можно перейти к более серьезным и пугающим границам.
  
  Помните, что границы — это действия, а не слова. Большинство людей не осознают, что за словами о границах должны стоять определенные действия. Если мы не следим за соблюдением границ, этим мы показываем окружающим, что наши слова пусты и нарушение наших границ не влечет никаких последствий. Например, если вам не нравится, как кто-то разговаривает с вами, вы можете попросить его изменить тон, но если человек этого не сделает, то последствием будет прекращение разговора. Последствия позволяют нам контролировать свои границы, вместо того чтобы подчиняться другому человеку. Если он продолжит нарушать ваши границы и пренебрегать последствиями, вам придется усилить последствия и, как ни прискорбно, прекратить отношения, если ничего не изменится.
  
  Вместе с тем важно помнить и о другом человеке. Я часто вижу, как люди перегибают палку, когда учатся выражать собственные чувства и нужды. Поскольку им страшно, они становятся бескомпромиссными или обвиняют своего партнера. Следует не просто выразить свои нужды, но найти способ обсудить ситуацию и проявить уважение к нуждам партнера. В конце концов, ваши и его потребности никогда не будут совпадать на сто процентов. Так что это крайне важный жизненный навык — признавать и уважать чужие желания и при этом спокойно и с сопереживанием объяснять, почему вы хотите чего-то другого.
  
  Когда я только начала говорить о своих границах, мне было так страшно, что я стала немного эгоистичной и агрессивной в общении. Из одной крайности я впала в другую. Поскольку я сама выросла в семье, где были приняты как раз поглощающие эмоциональные отношения, мне было тяжело отказываться от мероприятий, на которые я не хотела ходить: я боялась, что члены семьи подумают обо мне плохо или я их подведу. У меня было три сценария, через которые я прошла, прежде чем выстроить здоровое общение.
  
   Никакого общения. Я соглашалась даже тогда, когда мне хотелось отказаться, заставляла себя сходить на мероприятие, но мне было ужасно грустно, и я обижалась на того, кто «заставил» меня пойти.
   Нездоровое общение. Злилась, что человек посмел сказать мне, что я обязана пойти на это мероприятие, кричала, что он эгоист и манипулирует мной, оставалась дома и дулась, а потом чувствовала себя виноватой за свое неадекватное поведение.
   Здоровое общение. Спокойно объясняла, что я не хочу идти на это мероприятие, признавала, что своим отказом разочаровала человека (и мирилась с его недовольством). Затем я предлагала компромисс, который отвечает моему желанию не ходить туда, но при этом позволяет другому человеку почувствовать мои любовь и заботу.
  
  
  
  Со временем, после множества неудачных попыток и слишком жестко очерченных границ, я сумела найти золотую середину: научилась формулировать свои нужды и при этом не забывать о нуждах своего партнера.
  
  Звучит очень просто, но все мы прекрасно понимаем, что провести границы намного сложнее, чем кажется. Почему? Потому что границы могут расстроить окружающих, они могут вызвать антипатию к нам или рассердить людей, и многим из нас тяжело смириться с этим. Для всех, кто привык угождать людям, это тяжелейшее испытание: смириться с тем, что нас не любят. И люди не всегда будут позитивно реагировать на ваши границы, особенно те, кто пользовался их отсутствием (и ваша семья, которая сделала вас такими).
  
  Напомните себе, что вам не нужно нравиться всем и всегда. Нет ничего ужасного в том, что люди иногда обижаются, расстраиваются или злятся на вас — вы переживете это (даже если ваш инстинкт выживания говорит иначе). Вы не несете ответственность за их реакцию. Как правило, если жить честно и научиться принимать тот факт, что окружающим это не всегда нравится, жить становится проще.
  Как быть, если вы любите все контролировать
  
  В созависимых отношениях два участника: один требовательный и контролирующий, а другой — жертвующий собой, лишенный границ. Мне ближе те, кто склонен жертвовать собой и угождать людям, поскольку именно к этому я привыкла и, кроме того, именно это я чаще всего наблюдаю в своей практике. Тем не менее каждый из нас может быть контролирующим и требовательным, считать, что наш парт­нер должен спасать нас, как настоящий родитель.
  
  Возможно, некоторые из вас хотели бы, чтобы ваш партнер подстраивался под вас и заботился о ваших нуждах. Если вы узнали себя в этом описании, крайне важно признать это и не осуждать себя, поскольку это единственный способ исправить ситуацию. Такое поведение тоже, скорее всего, вызвано детской травмой. Возможно, несогласие партнера вы воспринимаете как отвержение и брошенность, как это делала мама Келли. Возможно, вы ведете себя точно так же, как ваши родители вели себя с вами. Или же, требуя удовлетворения своих нужд, вы чувствуете, что можете контролировать ситуацию. Для вас тоже важно найти источник этого паттерна, а затем осознать, что во взрослых отношениях, если партнер выражает несогласие или ваши с ним желания не совпадают, это не значит, что он не любит вас.
  Что происходит, когда один из участников отношений меняется
  
  Далеко не все будут в восторге, если вы изменитесь.
  
  На одном из наших сеансов Келли признается, что Триш против ее терапии, и рассказывает об их недавнем разго­воре.
  
  Мучаясь от похмелья, Триш, как обычно, рыдает в объятиях Келли, лежа на кровати. Келли замечает, что начинает непроизвольно сжимать кулаки, и вспоминает, о чем мы говорили: она не несет ответственности за чувства другого человека. «Мне очень жаль, что тебе плохо, — говорит она, — но я собираюсь сходить на выставку вместе с Даной».
  
  Триш в панике. «Не бросай меня, без тебя все так уныло и безрадостно. Можешь остаться? Ты нужна мне». Келли сжимает кулаки так, что костяшки пальцев белеют.
  
  «Мне очень жаль, что у тебя сейчас непростой период в жизни, но я не могу решить твои проблемы. Я не могу нянчиться с тобой», — заявляет она дрожащим голосом.
  
  «Этому тебя учат на терапии?» — огрызается Триш, выпуская руку Келли.
  
  «Вообще-то да, в каком-то смысле. На терапии я осознала, насколько мы с тобой созависимы и что я не обязана каждый раз вытаскивать тебя из депрессии».
  
  «Похоже, терапия не помогает, дорогая, — бурчит Триш, отворачиваясь. — Она только настраивает тебя против меня».
  
  У Келли перехватывает дыхание. Она оказалась в непростом положении между старым, привычным образом жизни и новым «я», которое умеет говорить «нет» и ставить себя на первое место. Келли тяжело вздыхает и говорит (со всей решительностью, на какую способна), что ей нужно немного времени для себя, но она скоро вернется.
  
  Когда один партнер меняется, это нарушает статус-кво. Партнеры часто воспринимают психотерапию как угрозу, поскольку именно она вызывает изменения. Но это не значит, что не надо меняться. Если вашему партнеру нравится ваша старая, травмированная версия, подумайте, насколько отношения с ним способствуют вашему развитию и исцелению. Нередко по мере исцеления мы вырастаем из отношений, но это не значит, что им нужно положить конец. Чтобы сохранить отношения, партнеру нужно тоже поработать над собой. Если Триш сделает это, то, возможно, они вдвоем смогут построить более взаимозависимые отношения.
  Взаимозависимость: святой Грааль
  
  В конечном счете наша цель — перейти из созависимых во взаимозависимые отношения. Взаимозависимость — более сбалансированный, равноправный тип отношений, где два самодостаточных человека добровольно строят отношения совместными усилиями. Это не про две половинки, которые не могут существовать друг без друга.
  
  Нет ничего плохого в том, чтобы зависеть от человека — я считаю это очень здоровым в отношениях, — но взаимозависимость предполагает, что вы сохраняете себя, несмотря на то что зависите от партнера. В рамках ответственных, близких отношений есть свобода. Вы не боитесь полагаться друг на друга и обращаться друг к другу за помощью, а также не боитесь быть собой и сохранять здоровую дистанцию. Вероятно, когда ваши нужды противоречат друг другу, компромисса все равно не избежать, но при этом сохраняется баланс. Это словно качели, которые поднимаются и опускаются.
  
  Келли тяжело, и у нее накапливается чувство вины, но она продолжает тренироваться говорить «нет», заботиться о своих нуждах и вести полноценный образ жизни вне отношений.
  
  По мере того как Келли меняется, происходят чудеса. Триш становится лучше.
  
  Впервые Келли замечает это, когда они вместе идут в ресторан. Обычно она пристально следит, сколько пьет Триш, предупреждает, что пора остановиться, и умоляет не устраивать сцен. На этот раз Келли поклялась себе не вмешиваться. После третьего бокала, когда Келли обычно предлагала переключиться на воду, она молчит. Это тяжело; ей буквально приходится укусить себя за губу, чтобы не произнести ни слова и дышать медленно и глубоко, не поддаваясь раздражению, когда Триш заказывает четвертый бокал. А потом, когда кто-то заказывает всем еще по одной, Триш зевает. «Вообще-то, я не хочу напиваться. Пойдем домой, дорогая?» Келли потрясена. Такого еще не бывало. Впервые она замечает, что чем больше она обращается со взрослым человеком как с ребенком, тем больше тот становится ребенком. Когда Келли перестала всеми силами помогать и играть роль родителя, оказалось, что Триш в состоянии проконтролировать количество выпитого и позаботиться о себе.
  
  Когда в отношениях меняется один человек, это часто влияет и на другого. Хотя изменения не всегда бывают к лучшему (партнеры, сопротивляющиеся изменениям, могут делать все возможное, чтобы саботировать преображение другого партнера), иногда они направляют динамику отношений в позитивное русло. Как только Келли перестает вести себя как родитель, Триш прекращает изображать из себя ребенка. Подобное взаимодействие на уровне двух взрослых людей намного ближе к взаимозависимости, где каждая сторона сама заботится о своих нуждах и при этом поддерживает партнера.
  
  Через несколько недель Келли приезжает на сессию, садится на стул, и ее руки спокойно лежат на коленях, не дергаясь. Я замечаю, насколько меньше тревожности в ее поведении. Появилось ощущение легкости.
  
  — Мы серьезно поговорили, — произносит она с облегчением, — и Триш будет ходить на терапию.
  
  После срыва с истерикой и требованиями, чтобы Келли отменила свои планы и заботилась о Трише, Келли не выдержала. «Неужели ты не понимаешь, как мне тяжело? — сказала она со слезами. — Я не могу заботиться о тебе. Это убивает меня, и я живу в постоянной тревоге, будто ты мой ребенок и я несу за тебя ответственность, будто я не могу заниматься своими делами, не чувствуя себя виноватой перед тобой. Я люблю тебя, но я не могу спасти тебя, и я потеряю себя, если буду пытаться это сделать».
  
  — Вы говорили это Тришу или своей маме? — спрашиваю я.
  
  Она улыбается мне.
  
  — И то и то.
  
  Хотя разговор был тяжелый, проявив свою уязвимость, Келли изменила динамику отношений. Если раньше Келли решала проблемы, а ее партнер нуждался в помощи, то теперь именно Келли заявила о том, что ей тяжело. Это позволило Тришу проявить заботу и признать свои ошибки: «Мое поведение оказывало разрушительное влияние на тебя. Прости меня, несправедливо взваливать на тебя такую ношу».
  
  В тот вечер Триш принимает важное решение: «Я больше не хочу нагружать тебя своими проблемами. Видя, как ты меняешься, я тоже попробую и начну ходить к психотерапевту».
  
  Ушло немало времени, прежде чем они перестроили свои отношения, и они не раз возвращались к старым паттернам. Но разница в том, что теперь они готовы анализировать, учиться, а затем менять свое поведение. И по мере того как Триш становится сильнее и надежнее, Келли позволяет себе открыться и проявить уязвимость. Теперь именно она принимает заботу и начинает обсуждать с партнером свои проблемы в отношениях с мамой. Ее удивляет, с какой радостью и рвением Триш поддерживает ее. По мере того как в их отношениях восстанавливается баланс, они переходят к взаимозависимости, где каждый заботится о себе и при этом о своем партнере.
  Признаки взаимозависимости
  
   Здоровые границы.
   Самодостаточность.
   Умение поддержать друг друга.
   Умение нести ответственность за себя и не обвинять другого.
   Уязвимость и открытость друг с другом.
   Умение общаться и понимать друг друга, выражать несогласие.
  
  
  
  Конечно, не все созависимые отношения заканчиваются так, как у Келли и Триша, — во многих случаях лучше уйти. Однако нам слишком часто советуют поставить точку в отношениях, как только появляются подобные трещины: на самом деле есть все шансы измениться, если обе стороны готовы работать над собой.
  Глава 15
  Ссоры и общение
  Как прекратить ругаться с партнером на одни и те же темы
  
  Уже двадцать лет Джорджия и Декстер ругаются об одном и том же. О домашней уборке. Хотя к уборке их ссоры не имеют никакого отношения. Обычно ссору начинает Декстер.
  
  Он приезжает домой после тяжелого рабочего дня. Джорджия опять оставила на кухне бардак. Декстер кипит от гнева. Пыхтя и ворча, он наводит порядок. Декстер бурчит про себя, что жена его совершенно не уважает, что вечно происходит одно и то же. Наведя блеск на кухне, он с пассивно-агрессивным раздражением ставит тесто для хлеба, чтобы продемонстрировать свою заботу и вызвать у Джорджии чувство вины за неряшливость и забывчивость.
  
  Когда они познакомились в университете, Джорджия была иностранной студенткой, приехавшей на семестр. Ее неорганизованность и беспорядочность придавали ей неотразимое очарование. Она приходила на лекции в носках разного цвета, из ее сумки вечно вываливались тетрадки, а ее длинные густые волосы были собраны в небрежный пучок. Декстер не мог оторвать от нее глаз и ломал голову, как добиться ее любви. Ведь он — ее полная противоположность, ему комфортно только в белоснежной рубашке и начищенных до блеска ботинках. Джорджия и Декстер часто смеялись над тем, как сильно они отличаются друг от друга, «как мел и моцарелла», шутила она. Но после рождения двоих детей, четырех переездов и бесчисленного количества ссор неряшливость Джорджии уже не кажется привлекательной.
  
  Едва переступив порог дома, она приносит с собой хаос, рассказывая об очередной драме на работе со скоростью миллион слов в минуту. Она сваливает пакеты и сумки в коридоре, разбрасывает обувь и носки по полу, заваривает себе чай, оставляя ложку, молоко и даже чайный пакетик на кухонной столешнице, и плюхается на диван, даже не замечая, что кухня блестит чистотой, а из духовки доносится аромат хлеба.
  
  Декстер вот-вот взорвется. Он называет ее невнимательной, неряхой или принцессой, которая ждет, что другие будут убирать за ней. Декстер краснеет от злости. Она думает только о себе. Эгоистка, вот кто она.
  
  Джорджия чудовищно устала. Ее босс весь день дышал ей в спину и снова задержал ее на работе. Она то и дело по­глядывала на часы, мечтая о той минуте, когда наконец сбросит обувь и устроится на диване с чашкой чая. Декстер все еще кричит. Джорджия с грохотом ставит кружку на стол, уже не надеясь на спокойный вечер, и кричит на него в ответ. Неужели он не может оставить ее в покое? Почему он вечно придирается по пустякам и контролирует каждый ее шаг? Разве он не видит, что она устала и ей не нужны новые проблемы? Это он эгоист.
  
  Декстер краснеет еще больше. Он вспоминает тот случай, когда купил билеты в кино, а Джорджия опоздала на целый час, и ему пришлось смотреть первую половину фильма одному. А она вспоминает, как он рассердился на нее за то, что она неправильно режет хлеб. Вскоре они забывают, с чего начался спор.
  
  Кстати, о хлебе. «О нет», — говорит Декстер, и его глаза округляются от ужаса.
  
  «Пахнет горелым?» — спрашивает Джорджия.
  
  Декстер открывает духовку, и из нее вырывается столб дыма. Он достает черный обугленный шарик, который так долго и тщательно готовил. Теперь Декстер кипит от гнева, а его шея приобрела сиреневый оттенок. Он кричит, что во всем виновата Джорджия, что жить с ней — это как жить с ребенком. Ей явно плевать на него. Она называет его помешанным на контроле нарциссом. «Ты копия твоей матери», — выпаливает она. Он швыряет хлеб в мусорное ведро и буквально выбегает из кухни. Сидя на диване с остывшим чаем, Джорджия гадает, почему они снова поругались.
  
  Нередко содержание ссоры не имеет ничего общего с ее реальной причиной. Это лишь верхушка айсберга. А в глубине скрывается то, что угрожает вашим отношениям. Итак, из-за чего на самом деле поругались Декстер и Джорджия?
  
  Декстер воспринимает неряшливость Джорджии как отвержение. Она не убирается на кухне, потому что не ценит его. Когда она пришла домой, не заметила его трудов и снова устроила беспорядок, Декстер почувствовал еще больше неуважения. Вероятно, это напомнило о его ранах из прошлого и стало для него триггером. В детстве мама часто критиковала Декстера, постоянно придиралась по мелочам и внушала ему, что он все делает неправильно. Он всеми силами старался ее впечатлить: делал домашние задания, наводил порядок у себя в комнате и хорошо себя вел. Но мама ничего не замечала. Вернувшись домой, она игнорировала все его труды и ругала за неряшливый вид или за то, что он не убрал свой портфель. Декстер сам этого не замечает, но, когда Джорджия не хвалит его за чистоту на кухне, он чувствует ту же самую обиду: ему кажется, что его игнорируют и критикуют. На самом деле на ситуацию реагирует маленький мальчик внутри Декстера, который ни разу в жизни не почувствовал, что его любят и ценят. Конечно, некоторые из вас наверняка заметили — как и Джорджия, — что Декстер склонен сам контролировать и критиковать, точь-в-точь как его мама. Можно предположить, что на каком-то этапе в череде поколений мама Декстера тоже чувствовала отвержение и контроль, так что цикл повторяется.
  
  Мы интернализируем своих родителей и, несмотря на все наши попытки ничем не походить на них, часто повторяем именно то, что нам не нравится в их поведении. Конечно, некоторые из нас бунтуют и склоняются к прямо противоположному образу жизни, но обычно мы все равно перенимаем черты матери и отца.
  
  Одна из причин, по которым это происходит, заключается в том, что мы не знаем другого способа общения. Мама Декстера никогда не учила его делиться своими чувствами, зато от нее он научился выражать свою боль, критикуя окружающих. И теперь, когда он чувствует, что Джорджия отвергает его, он не знает, как это выразить. Он умеет только критиковать и контролировать.
  
   Упражнение
  
   Проанализируйте, о чем вы чаще всего спорите с людьми. Вы честно формулируете свои чувства? Вы спорите на, казалось бы, посторонние темы, как Декстер и Джорджия? Вы избегаете конфликтов или пассивно-агрессивно выражаете свой гнев?
  
   А теперь сравните это с конфликтами в вашей семье: какой шаблон вы видели с детства? Можете вспомнить конкретную ссору, свидетелем которой вы стали или о которой вы знали в детстве? Если вы вообще не помните никаких ссор, это тоже нужно отметить.
  
   Какой стиль общения принят в вашей семье? Как спорили ваши родители или братья и сестры, если они вообще спорили? И насколько часто происходили споры? В вашей семье постоянно ругались, или было не принято что-либо обсуждать, или вас учили открыто говорить о своих переживаниях? Как это повлияло на ваше сегодняшнее поведение во время ссоры?
  
  Почему мы общаемся по-разному
  
  Уязвимость — ключ к решению проблемы. Вместо того чтобы мстить, подумайте, какие чувства спровоцировало у вас поведение партнера, и сформулируете их. Если вы сможете объяснить ему свою боль, это поможет выстроить более плодотворное, исцеляющее общение.
  
  Первый шаг — осознанность. Чтобы изменить свое поведение, Декстер должен сначала осознать, что ему больно. Когда вы раздражаетесь на кого-либо, обвиняете, хотите накричать, сделать пассивно-агрессивный комментарий или оскорбить человека, это означает, что вас задели за живое. Прежде чем реагировать, подумайте, почему вам больно. Анализируя, что на самом деле происходит в глубине его души, Декстер приходит к выводу, что его гнев вызван не просто беспорядком.
  
  Вернемся к этой ситуации и посмотрим, что они могли бы сказать друг другу.
  
  Когда в следующий раз Джорджия оставляет дома бардак и Декстер, негодуя, занимается уборкой, он замечает, что ему снова становится жарко. Весь вечер он мысленно жалуется на нее и ждет ее прихода, чтобы накричать. Но вдруг он останавливается. Заметив в своем теле возмущение, которое становится трудно сдерживать, он старается привести в норму свою нервную систему. Он поднимается в спальню, ложится на кровать и делает десять глубоких вдохов и выдохов. Ему становится чуть легче, гнев утихает.
  
  Этот момент осознания ситуации крайне важен, поскольку тормозит инстинктивную, необдуманную реакцию Декстера. «Прояви любопытство», — вспоминает он. И задумывается. «Что я чувствую?» — спрашивает он себя. «Я чувствую себя отвергнутым, — отвечает внутренний голос, — будто ей все равно, будто она игнорирует все мои усилия, как моя мама». Он вспоминает маленького мальчика внутри себя, печального и нелюбимого. Снова нарастает гнев, но, устав от одних и тех же споров, Декстер понимает, что не хочет вымещать свои эмоции на Джорджии.
  
  Осознав и проанализировав боль, вызванную поведением супруги, Декстер может дистанцироваться от своего инстинктивного гнева. Он ждет, когда Джорджия приедет домой, снимет обувь и усядется на диван с чашкой чая. Он все еще красный от возмущения, но делает дыхательные упражнения, чтобы успокоиться. Затем, после того как Джорджия рассказала ему про свой день, он пробует новый подход.
  
  И начинает со слов «я чувствую». «Я чувствую обиду, когда вся уборка остается на мне. Беспорядок вызывает у меня стресс, и я знаю, что ты это знаешь. Именно поэтому, когда ты оставляешь после себя бардак, мне кажется, что я тебе безразличен и ты совсем не думаешь обо мне. А потом, когда ты не замечаешь, что я убираю за тобой, я снова чувствую себя отвергнутым. Понимаю, что это глупо, — говорит он, — но мне правда очень больно. Я сразу вспоминаю про свою маму и чувствую себя маленьким мальчиком, на которого всем плевать. Это безумно злит меня, но я не хочу контролировать тебя, как моя мама».
  
  Джорджия, чувствуя, как тяжело Декстеру говорить об этом, крепко обнимает его. «Прости меня, дорогой, — говорит она, — я не знала этого. Да, я иногда устраиваю настоящий хаос. И это нехорошо. Просто мне не нравится, когда мне указывают, что делать, поэтому я бунтую против тебя, словно ты мой родитель. Но я-то думала, что ты придираешься ко мне просто так, без причины. Я и не знала, что ты думаешь, будто мне все равно. — Она целует его в голову. — Конечно, мне не все равно. Постараюсь почаще показывать тебе это».
  
  Декстер вынимает хлеб из духовки, и, сидя вместе на диване, они с наслаждением уплетают толстые ломтики, намазанные маслом.
  
  Поскольку Декстер сразу сформулировал свои чувства, вместо того чтобы критиковать характер Джорджии, ей не пришлось защищаться. Она смогла сопереживать и проанализировать собственное поведение, поскольку на нее никто не нападает. Осознав и выразив свою уязвимость, Декстер поступил удивительно мужественно и предложил новую модель общения: теперь он будет делиться своей болью, вместо того чтобы мстить и обижать. Анализируя собственные чувства, а не нападая друг на друга, Декстер и Джорджия сумели сложить оружие и пойти друг другу навстречу, проявляя любовь.
  Ключ к исцелению — налаживать отношения после ссоры
  
  В терапии мы часто говорим о ссорах и налаживании отношений. Ссоры бывают у всех, но для отношений и нашего собственного эмоционального благополучия важно, как мы исправляем ситуацию. Ссоры могут быть похожи на те, что случались в детстве у вас самих, или на препиратель­ства ваших родителей. Для исцеления нужно налаживать отношения, но не так, как в детстве. Вы должны научиться новым, более здоровым способам общения в конфликтных ситуациях. Только преодолев повторяющиеся ссоры, мы станем сильнее, укрепим эмоциональную близость и научимся понимать друг друга.
  
  NB. Обратите внимание, что сказанное выше не касается абьюзивных отношений. О своей боли и уязвимых местах можно рассказывать только тому человеку, с которым вы чувствуете себя в безопасности, который проявит заботу и нежность, которых вы заслуживаете (конечно, никто не совершенен — иногда мы не реагируем на слова любимых людей с заботой и нежностью, но это все равно должен быть человек, который чаще всего относится к вам с любовью и заботой). Если, прочитав эти строки, вы пришли к выводу, что находитесь в абьюзивных отношениях, рекомендую поговорить с тем, кому вы доверяете: с другом, членом семьи, психологом. В конце книги в разделе «Ресурсы» есть номера телефонов служб психологической помощи на тот случай, если вы нуждаетесь в поддержке.
  Как обсуждать сложные темы
  
  Ниже перечислены мои золотые правила общения. Чтобы овладеть ими, понадобится время — без проб и ошибок не обойтись.
  
   Используйте утверждения, начинающиеся со слов «я чувствую». Если вы начнете разговор с обвинений, ваш собеседник сразу же воспримет это как нападение и станет защищаться. Признайте, что вы сами несете ответственность за свои чувства, вместо того чтобы перечислять все ошибки собеседника. Не накаляя обстановку, объясните, какие чувства вызывают у вас его действия, например: «Я чувствую обиду, когда ты…» — это гораздо более миролюбивая формулировка, чем «Своим поступком ты обидел меня до глубины души».
   Подумайте, что вы можете проецировать на своего собеседника. Он действительно критикует вас или это вы проецируете на него собственную склонность критиковать? Джорджия действительно поступала плохо, оставляя беспорядок в доме, или Декстер проецировал на нее собственные комплексы? Прежде чем обвинять человека, задумайтесь, насколько ситуация связана с вашими собственными проблемами и за что вы сами несете ответственность.
   Признайте чувства собеседника. Как показывают исследования, конфликт смягчается, если стороны понимают чувства и мнения друг друга. Даже если вы не согласны, признайте чувства своего партнера и покажите ему, что уважаете его точку зрения. Так вы добьетесь удивительных результатов.
   Постарайтесь смириться со страхом, что вы можете вызвать антипатию или гнев партнера. Если вы склонны избегать конфликтов, вас наверняка сильно пугают разговоры на сложные темы. Чтобы говорить, что вы думаете на самом деле, и открыто общаться, придется научиться меньше зависеть от чувств вашего собеседника. Если вы привыкли угождать людям, вам будет нелегко проявить настойчивость и решительность: нужна практика. Напомните себе, что это не ваша задача — делать человека счастливым. Если вы избегаете тем, которые могут расстроить кого-либо, — это одно из проявлений самопожертвования. Уклоняясь от конфликта, вы приоритизируете нужды другого человека (или те нужды, которые вы ему приписываете), а не свои.
   Старайтесь обсуждать сложные темы, только когда держите себя в руках. Говорят, что нельзя ложиться спать в ссоре, но, на мой взгляд, это неверный принцип. Обсуждать что-то, когда один из вас или оба себя уже не контролируют, как правило, бессмысленно: ситуация накалится, и ни один из вас так и не услышит другого, поскольку вы будете только срываться друг на друга. Иногда избегающему партнеру нужно взять паузу, чтобы овладеть своими эмоциями, и в этом нет ничего плохого. Не бойтесь сделать перерыв. Отдохните, разойдитесь по разным комнатам, переведите дыхание. А потом, когда оба успокоитесь, можно продолжить разговор с более уравновешенной и менее оборонительной позиции. Конечно, все мы люди, и не всегда получается обоим взять себя в руки перед разговором. Иногда приходится извиняться, особенно если вы сказали что-то действительно очень обидное; иногда приходится делать первый шаг, чтобы помочь своему партнеру совладать с эмоциями. Важно также после извинений, когда вы оба немного успокоитесь, конструктивно обсудить ситуацию и достичь взаимопонимания.
   Проявите любопытство и внимательно слушайте. Когда мы поднимаем проблему, нам иногда хочется лишь высказаться самим, вместо того чтобы выслушать собеседника. Очень важно, чтобы обе стороны по-настоящему выслушали друг друга и проявили эмпатию, насколько это возможно, а не спешили защищаться и нападать. Даже если разговор тяжелый, вы можете поддержать друг друга, если проявите уважение к чужой точке зрения и будете знать, что вашу точку зрения тоже уважают.
  
  
  
  «С новыми людьми проще изменить свое поведение». Мой психотерапевт часто говорит мне это. Она подразумевает (насколько я понимаю), что крайне сложно изменить свое поведение с людьми, которые привыкли к тому, что мы ведем себя определенным образом. Намного проще провести границы с новыми знакомыми, поскольку они не знают, что еще совсем недавно у нас отсутствовали границы и мы не умели общаться.
  
  Общество ценит старые отношения. Мы романтизируем свою школьную любовь и стараемся почаще общаться с одноклассниками. Даже если мы стали совершенно разными людьми и давно уже не ладим между собой, мы цепляемся за старых друзей, потому что придаем им первостепенное значение. На самом деле в общении с новыми друзьями нам проще измениться, поскольку они видят нас такими, какие мы сейчас. Они видят нас уже изменившимися.
  
  Конечно, это решение подходит не всем. Глубокое исцеление также может произойти и в рамках старых отношений, особенно если вы оба смогли измениться, например в ходе семейной терапии. Имеет смысл опробовать новые модели поведения сначала с новым знакомым и только после этого внедрять их в общение с людьми, которых вы давно уже знаете.
  Раздел четвертый
  Расставание
  Глава 16
  Измены
  Почему люди изменяют друг другу
  
  Мейв не горит желанием ходить на терапию. Она нервничает, как большинство пациентов на первой сессии, кладет сумку на колени, крепко сжимая ее в руках, и не снимает свой серый бушлат.
  
  — Вы будете записывать наш разговор? — спрашивает она с подозрением. Похоже, она не доверяет мне: да и с чего ей доверять? Пока что я для нее чужой человек. Я поясняю, что наш разговор полностью конфиденциален и ничего не будет записано.
  
  Она кладет сумку на пол. Мы приступаем.
  
  Мейв — юрист, она недавно вышла на работу после рождения второго ребенка, и ей тяжело найти свое место в жизни. Все кажется скучным и бессмысленным. На работе она чувствует себя некомпетентной, потому что часто отвлекается и думает о детях, а дома ощущает себя неудачницей, потому что ничего не добилась в карьере. Ей нелегко справиться со всеми заботами в одиночку; я спрашиваю, как ее партнер помогает ей и поддерживает ее.
  
  — Я не хочу говорить о Финне, — отвечает она. Я отмечаю для себя ее защитную реакцию и продолжаю внимательно слушать.
  
  Через несколько минут она рассказывает мне про нерв­ный срыв, который случился у нее, когда Финн дал детям сладкое перед сном и они гонялись друг за другом по кухне, пока она пыталась поработать над…
  
  Она сжимает губы, обрывая себя на полуслове.
  
  — Не хочу о нем говорить, — повторяет она.
  
  — Вы сами завели о нем речь, — говорю я в шутку. Она не смеется, даже не улыбается. Она настолько напряжена, что мне сложно построить общение.
  
  Ее нежелание говорить о Финне подсказывает мне, что тут скрывается какая-то тайна, которую она не хочет признавать и обсуждать. Я стараюсь набраться терпения: рано или поздно все тайное становится явным.
  
  На следующей сессии она кладет сумку на пол и расстегивает пальто, хотя по-прежнему не снимает его. Она упоминает Финна мимоходом, ничего серьезного, небольшая жалоба, что он задерживается на работе допоздна и ей приходится самой заниматься детьми. Опять же, я отмечаю это для себя, но решаю не отпугивать ее и не задавать слишком много вопросов на данном этапе. Она шутит, что у нее трое детей, а не двое. Но чем больше она рассказывает о своей жизни, тем чаще в ее словах слышится негодование, хотя она всеми силами пытается его скрыть. К четвертой сессии она уже перестает скрывать свое недовольство. Финн слишком много работает. Когда он дома, он слишком уставший, чтобы общаться с ней и помогать. Ей приходится самой наводить порядок, готовить детям, укладывать их спать и при этом строить карьеру. А Финн тем временем сидит на диване и смотрит футбол или уходит в паб с друзьями.
  
  На шестой сессии Мейв снова сидит в застегнутом на все пуговицы пальто и сжимает сумку. Она признается, что рада поговорить о Финне; она боялась, что от разговоров будет хуже, но так приятно сбросить камень с сердца. Ее слова никак не вяжутся с языком тела: сумка буквально загораживает сердце, которое теперь якобы освободилось от тяжести. Будто ей нужны эти пальто и сумка, чтобы снова что-то скрыть. Что же еще она прячет в сердце?
  
  — Дело в том, — продолжает она, — что Финна избаловали в детстве. Ему все преподносили на блюдечке с голубой каемочкой, и теперь он ждет от меня того же.
  
  — Вы когда-нибудь обсуждали с ним это? — спрашиваю я.
  
  — Нет, — отвечает она.
  
  — И что вы намерены делать?
  
  Мейв опускает голову, ее глаза мечутся из стороны в сторону, словно она обдумывает следующий шаг. Я замечаю в ее взгляде панику и чувство стыда и стараюсь действовать максимально деликатно. Я не давлю, а жду, когда она ответит.
  
  Она тяжело вздыхает и рассказывает мне обо всем.
  
  Джо — коллега, с которым она флиртует. Начиналось все безобидно: парочка шуток за чашкой кофе, долгие взгляды на собраниях команды, игривые сообщения. Но однажды вечером они выпили несколько бокалов после работы. Оказалось, все разошлись, и они остались одни. Его пальцы нежно касались ее руки, когда он признался, что считает ее красивой. Впервые за много лет Мейв почувствовала, что ожила.
  
  Теперь, когда она рассказывает мне о своем романе, ее переполняют стыд и сожаление, но в ее словах слышится также восторг. Ее возбуждение очевидно, я чувствую его, когда она рассказывает мне о том, как они тайком целуются на кухне в офисе и задерживаются после корпоративных мероприятий, чтобы снова остаться наедине. Она понимает, что это плохо, и ей чудовищно стыдно, но вместе с тем ей нужен этот роман, чтобы чувствовать себя живой. Меня постепенно затягивает, я слушаю ее почти что с наслаждением. Мейв вдруг превратилась из пациентки, с которой у меня не получалось наладить общение, в увлекательного, интригующего человека. Интересно, она сама видит себя такой же?
  
  — Вам это нравится, — говорю я. Мейв застенчиво опускает взгляд. — Вы становитесь другим человеком, когда рассказываете про свой роман. Вы словно оживаете.
  
  Мейв кивает.
  
  — Я знаю, что это ужасно. Но я снова чувствую себя подростком, и моя жизнь стала такой загадочной и интересной. А потом я вспоминаю про Финна и девочек и чувствую себя худшей матерью на свете. Если они узнают — господи, не знаю, что я буду делать. Но каждый раз, когда я пытаюсь прекратить эти отношения, у меня ничего не получается. Он словно наркотик, и только с ним я хоть что-то чувствую.
  
  Возможно, некоторые из вас осуждают Мейв и считают, что она действительно плохая мать, что ей должно быть стыдно, но у меня другая задача. Разговаривая с ней, я стараюсь понять почему — почему Мейв нужно изменять мужу? Что ей это дает? Благодаря этому роману она чувствует себя желанной, он приносит ей ощущение тайны и волнения? Она злится на Финна и выплескивает свой гнев? Или она занимается самосаботажем, разрушает свою семейную жизнь, так как что-то подсказывает ей, что она не заслуживает никакой семьи, или она привыкла к более хаотичным и сломанным отношениям? Причина мне неизвестна, и, конечно, их может быть много, и это нам предстоит выяснить вместе.
  Причины неверности
  
  Измены и их причины бывают разные. Многие сами не понимают, почему изменяют: если спросить их, они ответят, что не знают. Это не значит, что причины нет, просто она неосознанная. Я понимаю, что не все романы похожи на то, что переживает Мейв, когда только один партнер и одни отношения отравлены чувством вины. Некоторые изменяют хронически; есть так называемые донжуаны, которым нравится морочить людям голову; есть люди, которые изменяют под давлением друзей, а потом смеются над этим вместе с ними; есть люди, которые влюбляются и годами скрывают свой роман; есть люди, которые занимаются самосаботажем и разрушают то хорошее, что у них есть в жизни; есть люди, которым нужна тайна; есть люди, которые изменяют из мести или гнева или любят своего партнера, но уже не хотят заниматься с ним сексом.
  
  Хотя в данном контексте я подразумеваю главным образом моногамные отношения, измены случаются и в полигамных отношениях. Когда человек нарушает границы, обговоренные в отношениях, это тоже предательство.
  
  Многие считают, что измены совершаются из чистой жестокости, но на самом деле у этого явления могут быть более глубокие причины. Люди часто изменяют не просто ради секса, а чтобы сбежать. В отношениях слишком много конфликтов, они обнажают наши глубинные раны и комплексы. Измена позволяет сбежать в фантазию, где нет никаких противостояний, а есть идеальный партнер. Люди бегут от самих себя, им не нравится, какими они стали в близких отношениях. Вспомним Джея, например, который отчаянно искал любви, а потом изменял женщинам, в которых влюблялся. Такие измены защищают от эмоциональной близости. Люди разрушают отношения и причиняют боль, но благодаря этому им не приходится рисковать и по-настоящему сближаться с партнером.
  
  Нередко мы чувствуем чрезмерную близость и хотим дистанцироваться (как Мейв). Либо, наоборот, близости нам не хватает, и мы ищем общения с другим человеком. Бывает и так, что мы вообще боимся близости (как Джей). Как правило, люди изменяют не потому, что они плохие; они изменяют потому, что им плохо или чего-то не хватает.
  
  Я ни в коем случае не оправдываю измены: они причиняют чудовищную боль всем сторонам. Если у партнеров были определенные ожидания верности друг другу и кто-то из партнеров этих ожиданий не оправдал, то это плохо. Если вам изменили, только вам решать, сможете ли вы пережить такую боль.
  
  Изменщик не невинная жертва. Он перешел границу, а это больно. Но все не так просто. Хотя нам приятно демонизировать изменщиков и называть их исчадиями ада, лишенными нравственного компаса, обсуждать проблему намного сложнее, если прятать ее под толстой завесой стыда.
  
  Какой бы ни была причина, я считаю, что измена — эквивалент эмоционального срыва и способ выразить невыразимое. Именно поэтому если мы можем открыто обсуждать друг с другом свои чувства и не бояться собственной уязвимости, то вряд ли нам захочется поддаваться этим чувствам и нарушать верность.
  
  В большинстве примеров, перечисленных выше, если бы изменщик смог поговорить о своих постыдных или сложных чувствах с партнером, вполне возможно, он не стал бы поддаваться им. Когда нам кажется, что мы не можем поговорить с партнером о своих чувствах, боимся ранить или разозлить его, мы поддаемся этим чувствам (будь то страх, гнев, ощущение собственной ненужности, стремление к чему-то другому или даже влечение к другому человеку), вместо того чтобы преодолеть их.
  Мейв
  
  Я почти не вмешиваюсь в терапию. Тут нужны не инструменты, домашние задания и какие-либо ДЕЙСТВИЯ; в данном случае терапия сводится к тому, чтобы создать условия, где Мейв сможет рассказать о своих страхах без осуждения и стыда. Стыд и страх — две причины, по которым она не смогла поговорить с Финном о том, чего ей не хватает в их отношениях, и поэтому именно этим чувствам она поддалась, когда ее потянуло к Джо. Я хочу ослабить ее чув­ство вины и делаю все возможное, чтобы Мейв могла рассказать мне, чего ей хочется, не встречая никакого осуждения. Вместе с тем крайне важно, чтобы я не освобождала ее от ответственности. Я не хочу заглушить ее собственные нрав­ственные принципы. Однако подобные ситуации не бывают однозначными. Она причинила огромный вред своей семье, но сама тоже страдает.
  
  Нелегко признать ошибки и осознать, какую боль вы причиняете окружающим, и поэтому я считаю, что крайне важно говорить о своей теневой стороне, чтобы не поддаваться ее влиянию. Очень часто измена — способ выразить чувства, которые мы не можем озвучить. Предоставив Мейв возможность высказаться, я надеюсь ослабить ее потребность поддаваться этим чувствам.
  
  Одна из основных проблем, как признается Мейв, заключается в том, что они с Финном перестали заниматься сексом после рождения второго ребенка. И не только из-за того, что слишком уставали или были заняты, но и потому, что она не хотела никакой близости с ним. Когда Финн обнимал ее или целовал перед сном, она буквально отшатывалась от омерзения. Ей приходилось всеми силами сдерживаться, чтобы не оттолкнуть его. В какой-то момент она перестала находить Финна сексуальным.
  
  А когда появился Джо, он был таким простым и нетребовательным. Мейв не нужно было готовить ему ужин или убирать за ним. Джо был мужчиной, а не очередным младенцем, нуждавшимся в уходе. Мужественность и независимость Джо пробудили в Мейв ту частичку ее души, об утрате которой она и не подозревала, — частичку, которая хочет, чтобы в ней видели взрослую женщину, а не мать.
  Почему мне больше не хочется секса с моим партнером
  
  Чаще всего любовные связи на стороне случаются, когда исчезает искра и один из партнеров ищет другого человека, чтобы почувствовать себя желанным. Вполне возможно, он при этом глубоко любит своего партнера и хочет быть с ним, но его сексуальные потребности не удовлетворяются в этих отношениях. В своей книге «Размножение в неволе»[17] психотерапевт Эстер Перель отмечает, что люди очень часто теряют влечение к своим многолетним партнерам именно потому, что ЧРЕЗМЕРНАЯ близость уничтожает желание.
  
  Согласно ее теории, когда люди слишком близки, они воспринимают друг друга как семью. Мы хотим эмоциональной близости и доверия к партнеру. Мы показываем свои неприглядные и уязвимые стороны, делим обязанности, финансы, вместе воспитываем детей. Он видит нас, когда мы болеем и растрепаны, в худшие наши моменты. Хотя это способ­ствует здоровым отношениям, это же может разрушить загадку и страсть. Наши биологические инстинкты подсказывают, что с семьей не следует спать, поэтому мы теряем влечение к партнеру.
  
  В отношениях существуют две противоборствующие силы: желание находиться в безопасности и сексуальное желание. Нужно находить равновесие между потребностью в близких и непринужденных отношениях и влечением. Если мы слишком близки, нас не влечет к партнеру, потому что он ассоциируется с семьей. Если дистанция слишком велика, а безопасности недостаточно, влечение может зашкаливать, но эмоциональные отношения оставляют желать лучшего.
  
  Чтобы восстановить отношения, следует найти баланс между этими противоборствующими потребностями в безопасности и влечении. Если для вас это проблема, рекомендую создать небольшую дистанцию в отношениях — например, найти отдельные хобби или чаще общаться с друзьями. Чтобы испытывать влечение к партнеру, нужно воспринимать его как отдельную, самодостаточную личность. Небольшая дистанция создает ощущение тайны и игривости. С ней вам будет проще вспомнить, что привлекло вас в партнере в начале отношений, воссоединиться и наладить их. Это клише, но ходить на свидания с собственным (-ой) мужем/женой очень полезно, поскольку вы видите своего партнера в образе романтического возлюбленного, а не просто отца/матери ваших детей, соседа по квартире или друга.
  Почему отношения «родитель — ребенок» проблематичны
  
  Сохранить влечение особенно тяжело в созависимых отношениях или когда один партнер играет роль родителя для другого. Все мы способны незаметно брать на себя функции родителя или ребенка — особенно в близких романтических отношениях, поскольку они более всего напоминают наши семейные отношения.
  
  В роли родителя мы бываем очень заботливыми и любящими, но также критикующими и контролирующими, в зависимости от того, как нас воспитывали в детстве. Партнер с сильной родительской установкой может позволить другому партнеру взять на себя роль ребенка: стать беспомощным, пассивным и безответственным.
  
  Многие бессознательно ищут мамочку или папочку в своих взрослых отношениях, и в некоторой степени это дей­ствительно работает. Такие люди могут найти партнера, который будет делать для них все, приоритизировать их, успокаивать, когда это нужно. Но в какой-то момент партнер начнет воспринимать подобного человека как надоедливого, несамостоятельного ребенка и перестанет испытывать влечение. Даже если все потребности в безопасности и заботе удовлетворяются, ради этого приходится жертвовать влечением и сексуальным желанием.
  
  Давайте начистоту: заботиться о человеке, который не может позаботиться о себе сам, — несексуально. Конечно, иногда совершенно естественно брать на себя роль родителя для своего партнера: когда он болеет и нуждается в заботе или когда переживает напряженный период. Но если вы ведете себя как родитель большую часть времени, в какой-то момент вы замечаете, что взрослый ребенок в качестве парт­нера — это совсем несексуально. Типичный пример — инфантильный мужчина, который не способен ни готовить, ни убирать, ни удовлетворять другие свои нужды, а жена обслуживает его с ног до головы. Неудивительно, что ей больше не хочется заниматься с ним сексом, поскольку она уже не воспринимает его как взрослого человека и партнера во взаимных, равноправных отношениях; он для нее ребенок, требовательный и несамостоятельный. Эта динамика не является гендерно дифференцированной: иногда мужчины из кожи вон лезут, чтобы угодить своим женщинам, чувствуя себя точно такими же родителями.
  
  Если родительская роль вам близка, важно понимать, что приносит вам подобная динамика. Несмотря на возмущение и горечь, которые вы чувствуете, наверняка у вас есть веская причина играть эту роль.
  
   Возможно, в детстве вы были вынуждены взять на себя функцию родителя, и вам привычно это состояние.
   Возможно, вам тяжело провести границы и сказать «нет», и вы приоритизируете нужды других людей, а не собственные.
   Возможно, в роли заботливого родителя вы чувствуете себя в безопасности в этих отношениях, поскольку считаете, что ваш партнер не уйдет, если будет нуждаться в вас.
   Возможно, вы проецируете собственные нужды и уязвимости на него, чтобы чувствовать себя независимым и сильным.
  
   ТРАНСАКЦИОННЫЙ АНАЛИЗ
  
   Трансакционный анализ — вид психотерапии, основанный Эриком Берном в 1960-е годы. Согласно теории Берна, все мы имеем три состояния: «ребенок», «родитель» и «взрослый»[18]. Родительская установка проявляется, когда мы ведем себя как наши родители; установка «ребенок» напоминает о наших детских чувствах и моделях поведения, а «взрослые» мы тогда, когда демонстрируем осознанность и контролируем свои эмоции здесь и сейчас.
  
   Состояние, в котором мы находимся, зависит от нашего воспитания в детстве, от травм, которые обусловили нас вести себя определенным образом, и от поведения нашего партнера. Если он ведет себя как ребенок, это может спровоцировать у нас родительскую функцию.
  
   Цель трансакционного анализа — помочь людям оставаться во взрослом состоянии благодаря тому, что они учатся определять, когда переключаются на роль родителя или ребенка. Обычно переключение происходит бессознательно, поэтому важно обратить на это внимание и вернуться к взрослой модели отношений.
  
  Если вам ближе роль ребенка, то у вас тоже есть свои причины (возможно, бессознательные) тяготеть именно к этому состоянию.
  
   Возможно, вы чувствуете себя беспомощным и неспособным принимать какие-либо решения самостоятельно. Вероятно, ваши родители не развивали у вас веру в собственные силы.
   Возможно, вы пережили травму в раннем возрасте, и она легко провоцируется, побуждая вас реагировать по-детски.
   Возможно, из-за неудовлетворенных в детстве по­требностей вы считаете, что другие люди должны заботиться о вас. Вам подсознательно хочется восполнить то, чего вы недополучили.
   Возможно, вам пришлось слишком быстро повзрослеть, и ваш внутренний ребенок не получил должного эмоционального развития.
   Возможно, вам страшно играть более сильную, менее пассивную роль.
  
  
  
  Эти роли взаимно влияют друг на друга; динамика выстраивается между вами и вашим партнером и усугубляется им (то есть если вы ведете себя как ребенок, то провоцируете родительскую функцию у партнера, и наоборот). Например, неряшливость Джорджии вызывает у Декстера родительский гнев; избегание Коннора подталкивает Эбби к роли «назойливого» ребенка; алкоголизм и беспомощность Триша провоцирует у Келли чрезмерную родительскую ответственность.
  Мейв
  
  Через шесть месяцев терапии Мейв впервые заходит в кабинет и снимает пальто.
  
  — Я готова, — говорит она.
  
  — К чему?
  
  Она вешает пальто на крючок.
  
  — Признаться Финну.
  
  За последние несколько месяцев, по мере того как она училась облекать в слова свои разочарование и злость на Финна, ей удалось озвучить многие другие чувства. Любовь, вину, одиночество, злость на себя и страх — что случится с их семьей, если он узнает.
  
  Замалчивание проблем в отношениях — одна из причин, по которым она завела роман.
  
  — Это будет как сбросить бомбу, — объясняет она, — но, по крайней мере, это честная бомба, и, возможно, нам удаст­ся спасти хоть что-то из руин.
  
  Она не хочет расставаться — наоборот. Она хочет признаться Финну, чтобы они вместе построили новые отношения. У нее есть надежда — надежда на то, что он простит ее и она сможет объяснить ему, что не чувствует поддержки и превращается в его маму. Мейв сбросит эту бомбу, надеясь, что вместе они создадут другие отношения: с равноправием, уважением и влечением.
  
  — Пожелайте удачи, — говорит она, поднимаясь, дрожащим от страха голосом. Она смотрит на меня серьезно и решительно. — Странно, конечно, но я горжусь собой.
  
  Я улыбаюсь. Я тоже горжусь ею. Она снимает пальто с крючка, застегивает его и уходит.
  Почему мне тяжело доверять людям
  
  Наше чувство доверия формируется на основе опыта общения с родителями. Если у вас не сложилось базовое доверие к родителям, измены воскресят все ваши детские раны.
  
  Малыши вступают в этот мир с полным доверием, поскольку другого пути у них нет. Если ребенок получает достаточно любви и заботы, у него выработаются чувство безопасности и доверие к окружающим. Люди с надежной привязанностью доверяют окружающим больше, чем люди с ненадежной привязанностью. Однако если родители ребенка подавлены, тревожны, пренебрегают своими обязанностями, слишком навязчивы, часто злятся, то его способность доверять окружающим страдает. Если ваши родители не смогли восполнить всех ваших эмоциональных потребностей, вполне вероятно, что вы живете по принципу «люди разочаровали меня». Чтобы защитить себя, мы выстраиваем целую оборонительную систему, лишь бы снова не пострадать. Мы обещаем себе больше никогда не доверять людям, вообще избегаем отношений, чутко реагируем на малейшие признаки предательства и, когда обнаруживаем их, еще больше убеждаемся в своем взгляде на мир.
  
  Этот шаблон влияет на ваш выбор партнера, подталкивая вас к людям, склонным к изменам. Так создается самоисполняющееся пророчество, и однажды партнер нарушает верность или бросает вас. Возможно, вы считаете себя очень доверчивым человеком, который просто выбирает обманщиков. Но ваша бессознательная, раненая сторона личности закрывает глаза на тревожные сигналы и видит только хорошее, поэтому выбирает того, кто воскресит ваши детские раны, нанесенные предательством и недоверием. Так она подтвердит пережитый опыт и вашу уверенность в том, что этот человек причинит вам боль точно так же, как и все остальные.
  
  Чем больше у вас отношений, доверие в которых было нарушено, тем меньше вы доверяете людям. Если люди часто предают вас, вы начинаете ожидать от отношений негатива. После первой же измены вы станете считать, что теперь так будет происходить со всеми партнерами. Это следствие изначальной раны (вас разочаровали люди, которые должны были обеспечить вашу безопасность), а также обиды и боли, причиненных теми, кто должен был вас любить.
  Как восстановить доверие после измены
  
  Чтобы научиться доверять людям, следует не столько искать того, кто никогда не причинит вам боль, сколько поверить, что вы справитесь, даже если это случится.
  
   Загляните внутрь себя. Вы, должно быть, очень злитесь и хотите обрушиться на партнера с критикой и упреками, но это вряд ли поможет вам осмыслить произошедшее. Конечно, ваш гнев оправдан, и его следует высказать, но постарайтесь сосредоточиться на себе, а не на своем партнере. Дайте себе время осмыслить потрясение и боль, которые вы испытываете.
   Проанализируйте отношения. Хотя это тяжело, проявите любопытство и задумайтесь о причинах измены и честно ответьте на вопрос, как вы сами способ­ствовали трудностям в отношениях. Иногда (хоть и не всегда) измена — эмоциональный срыв, указывающий на то, что ваши отношения висят на волоске и требуют внимания. Это, конечно, не облегчит боль и не смягчит гнев, но позволит вам проанализировать, что в отношениях нарушено.
   Подумайте, чего вы хотите — остаться или уйти. Для многих измена — камень преткновения, но разрушать отношения вовсе не обязательно. Если вы считаете, что доверие можно восстановить, и ваш партнер готов поработать над проблемами, нет ничего постыдного в том, чтобы попробовать. Если вы решили остаться, важно понимать, как ваш партнер реагирует на трудности и конфликты: он защищается и не проявляет эмпатию или даже в эти моменты открытый и любящий? Если речь идет о первом варианте, то измена даст вам понять, что эти отношения, скорее всего, вам не подходят.
   Общайтесь, не спешите действовать. Возможно, вам не хочется даже разговаривать со своим партнером, и это вполне обоснованная реакция. Однако общаться все равно необходимо, если вы хотите научиться доверять людям. Важно четко сформулировать, какую боль вам причинили в прошлом и какие страхи вы испытываете в отношениях со старым или новым партнером, поскольку так вы не позволите своему недоверию к людям влиять на ваше поведение. Недоверие часто отталкивает людей и даже превращается в самоисполняющееся пророчество, если не выразить его должным образом. Когда мы боимся или не доверяем, мы прибегаем к контролирующему поведению, например проверяем телефон партнера или диктуем ему, с кем он может видеться, а с кем нет. Если мы сможем признать и выразить это, то не позволим страху и недоверию влиять на наши поступки. Изменив методы общения друг с другом, вы, возможно, снова научитесь доверять.
  
  Глава 17
  Расставания и скорбь
  Как мне забыть человека
  
  Прошло два года после развода Мейв. Ей все еще тяжело по понятным причинам. Она не может сосредоточиться на работе. Она засиживается в пабе с друзьями, чтобы отключиться. Физически она существует, но внутри у нее все умерло. Оживает она, только когда говорит о Финне.
  
  Она приезжает на сессии каждую неделю и с маниакальным блеском в глазах придумывает, как бы добиться его прощения за измену. Финн ясно дал понять: обратного пути нет. Но она все равно цепляется за соломинку, находя надежду в каждой мелочи. Это может быть подруга, которая видела Финна в кафе грустным, или беспорядочный ряд эмодзи в его сообщении про юристов. Когда их дочери проводят выходные у Финна, Мейв потом допрашивает их и месяцами анализирует все подробности.
  
  Жизнь продолжается вокруг нее: друзья переезжают, ее сестра беременеет, на работе реструктурируют штат сотрудников, но для Мейв время остановилось. Она не может двигаться дальше, и это бездействие убивает ее.
  Почему терять людей так больно
  
  Совершенно нормально чувствовать целый шквал самых разных эмоций после расставания (или любого другого вида скорби): страх, гнев, печаль, потрясение, одиночество. Это как смерть отношений, гибель привычного вам мира, ваших планов и надежд на будущее.
  
  Боль — здоровая реакция на утрату. Провести весь день в пижаме, отменить встречи с друзьями, рыдать в офисном туалете, вопить в телефон маме — во всем этом есть некое принятие, понимание, что вы потеряли этого человека. Хотя сердце разрывается на части, рано или поздно боль превратится в более позитивное и продуктивное чувство, и это преображение позволит вам жить дальше и восстановить свой мир, даже если без любимого человека этот мир станет совершенно другим.
  
  Вот что я называю здоровой скорбью. Она потребует больше времени, чем вам хотелось бы, и, вполне возможно, будет очень больно, но вам непременно станет легче, и со временем вы сможете двигаться дальше.
  
  Мейв проходит, на мой взгляд, через более сложный вид скорби, который не отпускает ее и не позволяет жить дальше. Нормальная скорбь со временем ослабевает, а сложную скорбь очень тяжело преодолеть; человек зацикливается на своем горе и не может должным образом функционировать.
  
  В сложной скорби утрата может спровоцировать невыносимые эмоции, и поэтому она застревает в бессознательном. Хотя Мейв очень страдает, ее зацикленность говорит о том, что некоторые чувства она еще не проработала. Если мы отказываемся оплакать утрату, мы ее не признаем; так мы застреваем в прошлом.
  
  Если вам тяжело пережить расставание, вполне возможно, вы скорбите не столько по человеку, сколько по тому, что потеряли себя. Мы теряем частичку своей души, когда люди уходят, когда разрываются романтические или дружеские отношения или умирает человек, который был нам дорог. Мы не чувствуем себя полноценной личностью без этих людей. Пытаясь вернуть их или тоскуя по ним, мы живем иллюзией, что снова почувствуем себя полноценными, если они вернутся.
  
  Утрата заставляет нас переосмыслить, кто мы без этого человека, и создает такое ощущение, будто мы не сможем дальше жить самостоятельно. Это мешает нам открыться новым людям, и мы еще больше зацикливаемся на прошлом.
  
  Что касается лично меня, то расставания каждый раз выбивали у меня почву из-под ног, но при этом вдохновляли расти и анализировать, кто я и чего хочу. Если вы будете избегать скорби, цепляясь за человека или заглушая чув­ства алкоголем, едой и другими отвлекающими факторами, например возобновлением отношений, вам будет сложнее отпустить скорбь и снова почувствовать себя целостной, полноценной личностью без него. Другие виды расставаний тоже могут вызвать скорбь. Мы редко говорим о потере дружбы, но, как показывает мой опыт, она вызывает те же самые чувства брошенности, утраты и низкой самооценки, что и романтическое расставание.
  Разрыв дружеских отношений
  
  Мне до сих пор снятся кошмары об одном особенно тяжелом расставании с подругой. Много лет у нас были самые близкие отношения; мы доверяли друг другу все свои секреты, вместе проводили отпуск, звонили друг другу, когда поздно возвращались домой. Она устроила мне вечеринку-сюрприз, когда я получила докторскую степень, знала, какой именно шоколад я ем, когда нервничаю, и могла рассказать нашим общим друзьям все ужасы моей романтической жизни намного лучше, чем я. Я наивно предполагала, что она будет в моей жизни всегда. А потом, в один из дней, она перестала отвечать на звонки, и я до сих пор не знаю почему. На этом все и кончилось. Человек, которого я считала лучшим другом, исчез из моей жизни без каких-либо объяснений.
  
  Мы не ссорились, мы не отдалялись друг от друга; она просто перестала быть моей подругой. Горе было тяжелым и сложным. Я была в отчаянии, как будто меня бросили, но к моему отчаянию примешивалось замешательство, поскольку на самом деле никто меня не бросал, человек просто исчез. Именно отсутствие понимания мешало мне осмыслить случившееся. Я говорила с нашими общими друзьями, следила за ней в соцсетях, перечитывала нашу переписку, чтобы выяснить, что же произошло. У меня есть несколько теорий: наверное, вы уже догадались, что я склонна к чрезмерному анализу, и это полезно для терапии, хоть и мешает в повседневной жизни, — но правду я никогда не узнаю.
  
  Сначала я ругала себя за то, что мне не все равно. Почему я так подавлена? А потом я поняла, что эта утрата такая же болезненная, как любая другая, и что мне нужно оплакать ее точно так же, как я бы оплакала романтические отношения. Вы потеряли важного человека — совершенно нормально чувствовать то, что вы чувствуете по этому поводу. Дайте этим чувствам выплеснуться, чтобы осмыслить их без осуждения.
  Как оплакать отношения
  
  Если вы столкнулись с утратой, прежде всего я вам искренне сочувствую. Это одно из самых болезненных переживаний в жизни, и никакие лекарства от него не спасут. Мне жаль сообщать вам плохие новости, но самое здоровое решение — пройти через это испытание. Чем больше вы избегаете его, тем сложнее отпустить случившееся.
  
  Вы позволили себе оплакать утрату? По-настоящему оплакать. Если нет, то почему? Вы торопитесь забыть и жить дальше? Что произойдет, если вы позволите себе прочув­ствовать все те чувства, которые возникли у вас в связи с утратой? Вы отрицаете свою боль? Что произойдет, если вы не станете ее сдерживать?
  
   ДРУЖБА
  
   По мере того как вы растете и меняетесь, совершенно нормально отдаляться от некоторых людей. Это не значит, что вы неудачник: вы не обязаны удерживать людей, которые больше вам не подходят. Однако вы замечали, что многие из нас готовы вкладывать массу труда в романтические отношения: обсуждать свои чувства, выражать любовь, тщательно анализировать динамику, даже ходить на терапию для пар, — но, когда речь идет о дружбе, мы считаем, что она сама собой останется в нашей жизни, без каких-либо усилий с нашей стороны?
  
   Все процессы и факторы, которые мы обсудили в рамках романтических отношений, существуют и в дружеских. Но поскольку мы не склонны общаться с друзьями так же, как с романтическими партнерами, многие дружеские отношения не развиваются или ломаются.
  
   Они требуют роста и развития не меньше, чем романтические. Хотя совершенно нормально перерасти друзей, наверняка многие дружеские отношения можно было бы спасти, если бы мы обсудили сложные моменты, вместо того чтобы опускать руки, как только возникли трудности.
   СТАДИИ ПРИНЯТИЯ ГОРЯ
  
   Многие люди проходят пять стадий горя, о которых говорит Элизабет Кюблер-Росс[19]: отрицание, гнев, торг, депрессию и принятие. Однако у каждого свой путь; не все проходят стадии именно в этом порядке, и нередко мы застреваем на том или ином этапе. Это происходит, когда мы не признаем утрату, поскольку избегаем мучительных чувств, сопровождающих ее. Мейв, к примеру, завязла на стадиях отрицания и торга; ей нужно пройти через депрессию и осмыслить утрату, чтобы принять ситуацию и обрести надежду.
  
   Полностью избавиться от горя невозможно, придется научиться с ним жить. Однако чудовищная боль не будет длиться вечно. Но если вы станете сдерживать эту боль, ситуация усугубится. Позвольте себе прочувствовать ее в полной мере, чтобы двигаться дальше и восстановить свою жизнь.
   Упражнение
  
   Подумайте, что вы потеряли вместе с отношениями. Это может быть все что угодно: компания, общие друзья, человек, с которым можно ходить на мероприятия, чувство, что вас любят. По каждому пункту назовите три способа, с помощью которых вы могли бы заполнить образовавшуюся брешь собственными силами. Например, вы можете попросить друзей сходить с вами на мероприятия или проводить время с род­ственниками и друзьями, с которыми чувствуете себя любимыми. Конечно, кое-что невозможно заменить, и в таком случае нужно позволить себе прочувствовать боль утраты. Но это можно воспринимать как возможность изменить свою жизнь, чтобы снова обрести внутреннее равновесие и стать целостной личностью.
  
   А теперь перечислите три вещи, которые вы утратили, пока еще были в отношениях. Возможно, вы утратили близость с некоторыми людьми, отказались от своих любимых занятий, стали реже заботиться о себе, потому что вам вечно не хватало времени. Или, возможно, вы утратили ощущение соб­ственного «я», свою независимость и самодостаточность и все, что делает вас живым и полноценным человеком.
  
   Для каждого пункта назовите несколько способов вернуть утраченное. Возможно, вы займетесь проектами, на которые не хватало времени, или захотите понять себя. А может, вы потеряли свою индивидуальность в этих отношениях и теперь постараетесь исследовать, кто вы на самом деле.
  
  Почему Мейв не может двигаться дальше
  
  Становится очевидно, что Мейв не хочет говорить ни о чем, кроме Финна. Будто, разговаривая о нем, она оживляет эти отношения и, как следствие, оживает сама. Она находит в разговорах о Финне удовольствие и воодушевление, и меня постепенно затягивает. Я с нетерпением жду сессий, чтобы узнать новые подробности о том, как она маниакально следит за ним в социальных сетях. Вместе, словно два заговорщика, мы обдумываем, что она должна сказать или как сформулировать сообщение. На одной сессии, когда она в течение десяти минут зачитывает мне их переписку месячной давности, у меня вдруг открываются глаза. Все эти разговоры о Финне мешают мне делать свою работу. Словно Мейв нетерпеливо указывает пальцем на что-то важное для нее и говорит мне: «Смотрите сюда!» И у нее получается — я действительно смотрю, — пока в один прекрасный момент не останавливаюсь, чтобы задуматься, от чего она меня отвлекает на самом деле.
  
  Для меня это тревожный звоночек: одержимость Финном, вероятно, позволяет ей избегать чего-то. Именно поэтому я аккуратно перевожу разговор на другую тему, чтобы получить более полное представление о Мейв и ее личности. Однако каждый раз, когда я спрашиваю про работу, семью и друзей, уже через несколько минут мы возвращаемся к Финну. Это утомляет, но разговоры о нем явно дают ей что-то: они выполняют определенную функцию.
  
  Я замечаю, что беседы о Финне и причинах разрыва на самом деле мешают Мейв двигаться дальше. Словно у нее зависимость, и она не может остановиться. Хотя и знает, что все кончено, но, похоже, еще не смирилась с этим в полной мере. А когда мы пребываем в состоянии отрицания, мы обычно избегаем боли, которая сопровождает принятие.
  
  — Насколько я понимаю, — говорю я Мейв, — учитывая планы, которые вы строите, и сообщения, которые вы так тщательно обдумываете, вы надеетесь вернуть его. — Она смущенно кивает. — Но, — продолжаю я, — непохоже, что Финн хочет вернуться. Мне кажется, вы ничего не можете с этим поделать.
  
  Я выражаюсь прямо и, возможно, немного жестоко, но складывается такое впечатление, что Мейв все еще цепляется за иллюзию контроля и не принимает реальное положение дел. Она практически не контролирует эту ситуацию, однако ее одержимость и попытки вернуть Финна дают ей ложную надежду, что можно что-то изменить.
  
  Я объясняю это Мейв. Ее щеки краснеют, а глаза наполняются слезами.
  
  — Что произойдет, если вы смиритесь с тем, что он ушел? — спрашиваю я.
  
  — Я не могу, — говорит она, смахивая слезы. — Мне будет слишком больно.
  
  Она откашливается, подавляя печаль, и начинает подробно рассказывать об их последнем разговоре и жалеть, что она не сказала то, что хотела сказать, то есть Мейв сбегает от чувств и возвращается к своим планам и замыслам. Я огорченно вздыхаю.
  
  Поскольку она всеми силами сопротивляется своему горю, я начинаю подозревать, что проблема не только в Финне. Возможно, этот разрыв спровоцировал какие-то другие эмоции из ее прошлого, и Мейв тяжело взглянуть им в лицо.
  Что происходит на самом деле
  
  Наша реакция на расставание зависит от того, как на нас влияют отвержение и неудача. Расставание может затронуть глубинные раны, нанесенные брошенностью, отвержением и утратами. А значит, оно может вызвать целый сонм чувств, которые мы даже не осознаем.
  
  Как правило, смириться с расставанием сложнее, если были задеты особенно глубокие раны привязанности. Возможно, вы вспомнили свой детский опыт отвержения, и вам тяжело забыть своего бывшего, потому что он был нужен вам, чтобы доказать, что вы заслуживаете любви.
  
  Помните моральную защиту, которую мы упоминали? Это механизм выживания, который мы используем в дет­стве, чтобы не потерять близости с родителями. Мы убеждаем себя в том, что они хорошие, а мы плохие (поскольку для нашего выживания необходимо, чтобы они были хорошими). Следовательно, мы виним во всем себя и нуждаемся в других людях, чтобы доказать себе, что заслуживаем любви.
  
  Когда отношения заканчиваются, это может снова спровоцировать убежденность в том, что мы плохие и недостойны, чтобы нас любили. Мы нуждались в любви своего партнера, чтобы доказать, что мы хорошие, а без него мы чувствуем себя некрасивыми, невыносимыми, маленькими, негодными и стыдимся себя. Вероятно, покинув нас, парт­нер пробудил наше глубинное убеждение о себе: если бы мы были лучше и сексуальнее, были бы не такими требовательными и навязчивыми, проявляли больше внимания, возможно, он бы остался. Как домино, это может вызвать воспоминания о тех случаях, когда мы чувствовали себя отвергнутыми в семье, когда родители расстраивались, раздражались, критиковали нас, а мы не могли понять, в чем мы провинились, и это лишь усиливало чувства стыда и отвержения. Именно поэтому, чтобы спастись от всех этих чудовищных эмоций, мы тоскуем по своему бывшему партнеру, зацикливаемся на нем и не можем жить без него, ведь, когда он ушел, он забрал с собой уверенность в том, что нас принимают такими, какие мы есть. Мы травмированы и остро нуждаемся в подтверждении, что нас любят и мы не так уж плохи.
  
  По сути, мы мечтаем вернуть не человека, а то чувство, которое он у нас вызывал: что мы достойны любви, что мы хорошие. Решение проблемы — изменить моральную защиту, осознать, что мы действительно хорошие, что недостатки наших родителей не наша вина. Мы должны почув­ствовать себя самостоятельной, полноценной личностью, которая не нуждается в том, чтобы другие люди подтверждали ее ценность.
  
  Возможно, вы не осознаете того, о чем я написала выше, но это не значит, что ничего не происходит. Если вы не можете смириться с расставанием, это указывает, что затронуты самые глубинные процессы.
  Озарение Мейв
  
  Постепенно, в те редкие моменты, когда мы не говорим о Финне, Мейв начинает рассказывать о своем прошлом. Отец мало интересовался ею, когда она была маленькой. Он делал все, что должен был делать отец, — играл с ней, покупал подарки, был рядом, — но никакого взаимопонимания и эмоциональной близости не было. Он всегда предпочитал ее младшую сестру, веселую, похожую на мальчишку, увлекающуюся футболом, как и он. Мейв перепробовала все что могла, чтобы он полюбил ее: она притворялась, что интересуется спортом, расспрашивала про его работу, но он всегда отвечал рассеянно, одним глазом глядя в телевизор, словно Мейв не заслуживала внимания. А когда ее сестра возвращалась домой, он тут же оживлялся. Выключал телевизор, брал мяч, и они отправлялись играть, оставляя Мейв одну в прихожей, и она никак не могла понять, почему они никогда не зовут ее с собой.
  
  Единственный логический вывод, к которому она смогла прийти в таком раннем возрасте, выглядел следующим образом: сестра лучше, чем она. Поскольку в силу развития Мейв еще не могла понять, что папина апатия связана с его личными проблемами, а не с ней, девочка выросла с уверенностью в том, что она хуже других и не заслуживает любви.
  
  А потом появился Финн и подарил ей такое обожание, о каком она мечтала всю свою жизнь. Его любовь проявлялась в мелочах. Он готовил ей кофе по утрам в ее любимой кружке, намазывал ей кремом спину, смотрел «Жителей Ист-Энда» вместе с ней, хотя ему было скучно. Однажды на Рождество он подарил ей адвент-календарь, упакованный вручную, с маленькими подарочками на каждый из двадцати пяти дней. Она с гордостью распаковала его перед своими соседками по комнате, не скрывавшими зависти. Мейв знала, как он к ней относится; впервые в жизни она чувствовала, что нашла свое место, родной дом.
  
  По мере того как они узнавали друг друга, Мейв рассказывала Финну о своем соперничестве с сестрой и о том, что она была уверена, что она не такая красивая и интересная. Иногда в темных уголках сознания Мейв возникала мысль, а не захотел бы Финн поменять ее на сестру, если бы у него была такая возможность. Финн рассмеялся — не с жестокостью, а с любовью. «Ты всегда будешь моим самым любимым человеком на свете», — сказал он. И каждое слово показалось ей слаще нектара. Впервые в жизни она поверила, что заслуживает заботы и любви.
  
  А когда Финн перестал помогать по дому и бросил все дела на нее, она почувствовала, будто снова теряет внимание своего отца. И роман она завела в бессознательной попытке снова ощутить себя любимой и значимой.
  
  Когда Финн ушел, нахлынули воспоминания о том, как в детстве она стояла в прихожей одна. Но на этот раз Мейв отказывается верить, что она хуже других и не заслуживает любви, а если она смирится с тем, что Финн отверг ее, так оно и будет. Именно поэтому она отрицает очевидное, поскольку, как ни странно, это не так мучительно, как реальность. Вернув Финна, она сможет исправить ситуацию: Финн (и ее отец) больше не отвергнет ее. Так она докажет себе, что дей­ствительно достойна любви.
  
   Упражнение
  
   Если вы зациклились, как Мейв, и не можете пережить расставание, вероятно, оно затронуло самые глубинные процессы.
  
   В первую очередь вспомните все ситуации, когда вас отвергали или бросали в детстве. Когда вы впервые это почувствовали? Это может быть буквальная брошенность, например если родитель ушел или скончался, или же эмоциональная. Это может быть отвержение со стороны братьев и сестер, учителей, одноклассников — всех близких вам людей, которые от вас отвернулись.
  
   Возможно, расставание напомнило вам эти мучительные чувства и убеждения о себе. У Мейв развод вызвал страх, что ее никто не любит, что она хуже всех и не заслуживает любви. Однако это не значит, что ее убеждения и страхи истинны: наше восприятие и реальное положение дел далеко не всегда совпадают.
  
  Как смириться и двигаться дальше
  
  Мейв и я обсуждаем, что чувствовала та маленькая девочка, глядя, как папа выбирает не ее, а сестру. Она вспоминает холод, злость, тоску по сердечному теплу, на которое отец явно был способен.
  
  — Знаете, — говорит Мейв, — я ведь все перепробовала. Я пробовала быть разной, но мне все равно не удалось заинтересовать отца.
  
  — А сейчас вы делаете то же самое с Финном, — го­ворю я.
  
  Мейв смеется.
  
  — Может, я не виновата в том, что отец вел себя так. Может, это никак не было связано с моим поведением. Нельзя так обращаться с дочерью. Я никогда не заставлю своих детей пройти через это, — говорит Мейв, впервые в жизни осознавая всю несправедливость ситуации.
  
  Мне так хочется обнять ее, но я сдерживаюсь. Очень больно чувствовать свою уязвимость, но именно в ней кроется исцеление.
  
  Постепенно Финн теряет центральное место в мыслях и терапии Мейв. Однажды она приезжает на сессию и начинает рассказывать про работу, а не про него. Я удивлена и внимательно наблюдаю, что будет дальше. Конечно, через некоторое время она все равно переводит разговор на Финна, но я замечаю едва заметную отстраненность от него.
  
  Спустя несколько недель Мейв рассказывает, что завидует сестре, которая устроилась на новую работу, и вообще не упоминает о Финне. Молча я отмечаю, что зацикленность на нем постепенно ослабевает.
  
  Чем больше Мейв осознает глубинные чувства, затронутые расставанием, тем меньше ее потребность говорить о Финне. Стоило ей понять, что поведение ее отца никак не было связано с ней, и она перестала считать себя неадекватной. Теперь она не нуждается в том, чтобы Финн подтвердил, что она заслуживает любви.
  
  Признать недостатки наших родителей — один из самых тяжелых, но крайне важных этапов терапии, поскольку так мы начинаем осознавать, что мы совершенно нормальные люди. Мы не были плохими, эгоистичными, невыносимыми, дефективными. Мы были замечательными детьми; просто люди и общество, которые воспитывали нас, сами были травмированы.
  
  Проявляя сочувствие к невинному маленькому ребенку, которым мы были и которого до сих пор несем в себе, мы признаём, что наши родители никогда не будут любить нас так, как нам хотелось бы. Это принесет новую, еще незнакомую нам скорбь.
  
  Скорбь по нашему детству, где мы не получили того, в чем нуждались, и уже никогда не получим. Это горькая правда, от которой многие из нас убегают всю свою жизнь, но, признав ее, мы получим свободу.
  Важнейшие действия, которые помогут пережить расставание
  
   Дайте себе время погоревать. Здесь нет универсальных методов, и сложно сказать, сколько времени это займет, но тяжело по-настоящему двигаться дальше и оставить прошлое в прошлом, пока вы чувствуете боль утраты. Разрешите себе по-настоящему прочув­ствовать эту боль, какие бы формы она ни принимала.
   Направьте свою энергию на себя. Подумайте, какую часть себя вы утратили вместе с потерянными отношениями, и постарайтесь восстановить ее. Научитесь ценить и уважать себя без своего бывшего партнера: занимайтесь тем, что вам нравится, и уделяйте внимание себе.
   Приоритизируйте удовольствие и заботу о себе. Докажите себе, что вы можете быть счастливы без бывшего партнера. Думайте прежде всего о своем удовольствии. Это поможет вам показать себе, что все у вас будет хорошо и без него. Главное — снова почувствовать себя целостной, самодостаточной личностью. Важно также сделать себе настоящий подарок и проявить сопереживание: оно может выражаться в правильном питании, спорте, здоровом сне. Заботьтесь о себе так, как заботились бы о любимом человеке.
   Перестаньте говорить со своим бывшим и о своем бывшем. Представьте, что это огонь, который должен погаснуть. Чем больше вы говорите о потерянном человеке или с ним, тем больше вы разжигаете пламя, полыхающее внутри вас, и тем сильнее мешаете себе двигаться дальше. Да, сначала будет холодно, но со временем вы разведете новый огонь сами для себя, и он будет принадлежать только вам.
   Полагайтесь на помощь друзей и любимых. Когда нам одиноко после расставания, очень полезно заполнить эту брешь друзьями. Друзья напомнят нам, что мы можем общаться с кем-то, кроме бывшего партнера. Совершенно нормально полагаться на людей, не стесняйтесь просить о помощи.
   Исследуйте изначальную рану. Отвержение, беспомощность, скорбь и одиночество могут разбередить более глубокую рану. Постарайтесь докопаться до причины этих чувств и осознать печаль, которую должен прочувствовать ваш внутренний ребенок.
  
  Заключение
  Страдать необязательно
  
  Мне бы хотелось подчеркнуть: несмотря на то что вы могли подумать, прочитав эту книгу, смысл исцеления не в страдании. Да, иногда нужно прочувствовать боль, чтобы осмыслить ее и избавиться от ее негативного влияния на вашу жизнь, но исцеление — это освобождение от страдания. Хотя, как вы знаете, многие из нас не готовы к этому шагу.
  
  Страдание вызывает зависимость. Точно так же, как мозг привыкает к алкоголю и наркотикам, он может привыкнуть к негативным состояниям и чувствам. Стресс и негативные чувства стимулируют выработку адреналина и кортизола, что создает порочный круг: нам постоянно хочется испытывать подъем, который вызывают эти химические соединения, и потому мы ищем для себя новый стресс и новые страдания.
  
  Так наш организм стремится удержать статус-кво. Если в детстве вы страдали в семье, ваш мозг будет удерживать вас в ситуациях, которые вызывают страдания, поскольку эти чувства ему знакомы и привычны. Ваше бессознательное стремится сохранить гомеостаз — чтобы ничего не менялось, — и если вы росли в страдании и хаосе, то, скорее всего, именно к ним и будете тянуться, потому что это знакомое вам состояние. Так мы привыкаем к страданию, несмотря на то что нам плохо. Как ни странно, привычное кажется без­опасным, а это успокаивает. Если боль — привычное для вас решение проблем (например, вы занимаетесь самовредительством, пьете или едите, пока вас не стошнит, склонны к саморазрушению, перегружаете себя работой, постоянно находитесь в состоянии стресса, негативно разговариваете с собой, ставите себя в ситуации, которые не дают вам развиваться и внушают уныние), то следует переключить внимание на удовольствия и позволить себе хоть немного радоваться жизни.
  
  Я заметила это и у своих пациентов. Они обращаются ко мне, оказавшись в крайне напряженной ситуации, например в токсичных отношениях, или намеренно поставив себя в опасную ситуацию, но я вижу, что страдание приносит им возбуждение, эмоциональный подъем, заряд энергии. Я вижу это в людях, склонных к обсессивным размышлениям. В людях, которые доводят себя до нервного срыва, зацикливаясь на человеке или ситуации, и при этом наслаждаются собственной тревогой (хотя и понимают, что это разрушает их жизнь). Некоторые ненавидят себя и подавлены, но опять же получают мазохистское удовольствие от самобичевания, будто самокритика приносит им какое-то непостижимое удовлетворение. Именно из-за этого удовольствия бывает тяжело освободиться от страданий.
  
  Чтобы избавиться от страдания, нужно его прочувствовать, а не цепляться за него. Вам может показаться, что, отпуская, вы теряете контроль, но потребность в контроле — это проблема, а не решение.
  
  Однажды я пошла на терапию в состоянии стресса и тревоги по поводу ситуации, которую не могла контролировать. Дело было в том, что у меня состоялся тяжелый разговор с подругой, которая втянула меня в драму и поставила в такое неприятное положение, что я злилась и защищалась. «Это так несправедливо», — жаловалась я своему терапевту. Я прочитала ей текст, который формулировала всю ночь и вложила в него все свое недовольство. Терапевт посмотрела на меня, прищурившись, как она обычно делает, когда собирается положить конец моим глупостям, и сказала: «Вам это нравится, не так ли?» Я замерла на секунду, встревоженная, потому что сразу поняла, что она права. Я страдала, но, как ни странно, меня это возбуждало и привлекало. «Что произойдет, если вы отпустите эту ситуацию?» — спросила она. Я задумалась и буквально почувствовала, как мои плечи с облегчением опустились. Я вздохнула. «Будет приятно, я смогу расслабиться, покончить с этой драмой». Я решила не отвечать своей подруге, прекратить адреналиновую переписку, в которую меня втянули, и выбрать душевный покой.
  Как выбрать душевный покой
  
  Прежде всего следует осознать роль, которую вы играете в собственных страданиях. Когда вы зацикливаетесь на тревожном или депрессивном образе мыслей, кажется, что этот негатив вызван внешними факторами: партнером, семьей, работой, положением дел в мире и т. д. Конечно, все это сильно на нас воздействует, но мы обычно не можем контролировать подобные факторы. Однако нам вполне под силу изменить наше отношение к ним, а для этого нужно сначала признать, что мы можем контролировать. Чем больше вы обвиняете окружающих людей и обстоятельства, тем меньше у вас сил, чтобы изменить ситуацию. Да, моя подруга вела себя совершенно неразумно и вызвала у меня настоящее бешенство, но я сама решила продолжить с ней разговор. Выбор есть всегда, даже когда вы чувствуете себя абсолютно беспомощно. Дистанцировавшись от ситуации, я вернула себе свою силу. Осознание собственной роли в страданиях часто приносит веру в свои силы, поскольку если вы сами выбрали страдать, то можете точно так же выбрать не страдать.
  
  Конечно, я не имею в виду, что нам всем надо быть «просто счастливыми»; очевидно, что это не так легко. И я не собираюсь обвинять жертв: вы не виноваты в том, что оказались в абьюзивной ситуации, как не виноваты и во всем том, что произошло с вами в детстве.
  
  Вместе с тем я считаю, что само слово «жертва» лишает нас уверенности в себе, поскольку из-за него создается впечатление, что мы бессильны что-либо сделать. Выйти из абьюзивной ситуации очень тяжело, это страшно и требует колоссальной силы и поддержки, но для многих это вполне возможно. Я говорю не о чувстве вины, а о том, чтобы почувствовать свою силу и свои возможности, даже когда мы ощущаем себя совершенно беспомощными. Осознав, какой выбор мы делаем, мы сможем найти собственные решения.
  
  Выберите душевный покой. Когда вы страдаете, вам кажется, что у вас вообще нет никакой силы, особенно если вы подавлены и вам одиноко. Но ваши мысли не всегда отражают реальное положение дел. Вполне возможно, что кое-что вы все-таки можете сделать, просто вам этого делать не хочется.
  
  Итак, если вы в тупике и чувствуете себя беспомощно, задайте себе вопрос: как мне выбрать душевный покой?
  Почему психотерапия помогает (если позволить ей)
  
  Надеюсь, вы уже поняли, что отношения людям необходимы. Они играют важную роль в наших страданиях, а также в исцелении.
  
  Исцеляться самостоятельно бывает одиноко. Вы анализируете прошлое, испытываете новые и неприятные чув­ства, стараетесь изменить свое поведение и при этом должны выполнять все свои повседневные обязанности как ни в чем не бывало. Вам приходится улыбаться, и никто не видит, через какие испытания вы проходите. Но есть и другой путь. Исцеление может и должно происходить в рамках отношений.
  
  Отношения также ранят нас. Вспомните всю свою дет­скую боль; она была связана с другими людьми и отношениями практически во всех случаях, будь то смерть, абьюз, отсутствие, пренебрежение, критика, неудовлетворенность эмоциональных потребностей, излишняя близость, нехватка близости. Отношения могут глубоко ранить нас, но именно через отношения мы исцеляемся.
  
  Вот почему терапия способна изменить вашу жизнь. Вы получаете опыт отношений, в которых вас внимательно слушают, пытаются понять, дают вам возможность высказаться, бросают вам вызов, проявляя при этом сопереживание и безусловную поддержку. У многих из нас никогда не было подобных отношений. У меня точно не было.
  
  Терапия может иметь для вас преобразующий эффект. Вы проявляете те чувства, которые вас учили прятать, и видите, что терапевт никуда не убегает и не кричит на вас. Он остается. Это важный урок.
  
  Когда вы получаете возможность, набравшись смелости, разозлиться или расплакаться перед другим человеком и увидеть, что он вполне может вынести ваши слезы и готов встречаться с вами каждую неделю, — это заставляет по-новому взглянуть на себя. Вы убеждаетесь, что вы совершенно нормальный человек — такой, какой вы есть. Можно быть уязвимым и беспорядочным, можно ошибаться, и вас все равно не бросят.
  Терапия — это не единственные исцеляющие отношения
  
  Мне бы хотелось внести ясность: это НЕ означает, что вы должны превратиться в психотерапевта для своих друзей и любовников. Все, кто стремится решать чужие проблемы и кто, прочитав эти строки, подумал: «Замечательно, она дала мне добро! Пойду исцелять своих знакомых», поймите, я не это имела в виду!
  
  Речь идет о том, что вы исцеляете себя через отношения. Каждый раз, когда вы проявляете чувство, которым до сих пор слишком боялись поделиться, проводите границы, которые вам всегда было тяжело проводить, отстаиваете свою точку зрения, анализируете ситуацию, прежде чем машинально реагировать на нее, проявляете свою более чувствительную сторону — и получаете позитивный ответ, — вы исцеляетесь. И делаете это, меняя свое поведение с окружающими людьми и убеждаясь в том, что ничего страшного в этом нет. Вы перестраиваете свою систему выживания, когда видите, что совершенно безопасно делать или проявлять то, чего вы раньше боялись. Если же вы не получаете позитивной реакции, хорошенько задумайтесь: нужны ли вам отношения с этим человеком?
  
  Вне терапии тоже можно найти исцеляющие отношения, хотя они не будут такими односторонними. Их можно обрести в общении с друзьями, которые поддерживают вас, в отношениях, где вы оба учитесь менять свое поведение, или в группе, где люди делятся своими мыслями и чувствами, а также на занятиях по йоге. Любое место, где можно быть уязвимым, выразить себя в полной мере и быть принятым, способствует исцелению.
  
  Вы не обязаны преодолевать эти испытания в одиночку, так быть не должно. Совершенно нормально попросить о помощи. Совершенно нормально нуждаться в людях. Позвольте своей самой уязвимой стороне личности получить любовь и заботу. Она заслуживает, чтобы о ней узнали.
  Почему меняться так тяжело
  
  Большинство людей приходят на терапию, чтобы что-то изменить в своей жизни. Однако я часто вижу, что, несмотря на стремление к переменам, им хочется, чтобы все оставалось точно так, как оно есть. Возможно, вы скажете, что хотите измениться, и, уверена, вы действительно верите в это, но по тем или иным причинам вы все равно остаетесь в тупике. Этот парадокс блестяще сформулировал мой пациент, однажды сказавший мне: «Я хочу изменить свою жизнь, но не хочу, чтобы что-то менялось».
  
  Я бы сравнила это с перетягиванием каната. Одна ваша часть хочет измениться, а другая нет; и каждая сторона тянет изо всех сил, а вы застряли посередине и никуда не двигаетесь. Можно попробовать и потянуть сильнее за тот конец, который хочет изменений, но другая сторона, не желающая никаких перемен, наверняка испугается и поднатужится так, что мало не покажется.
  
  Вместо того чтобы ругать себя за это, постарайтесь проявить любопытство и подумать, почему часть вас не хочет меняться? Почему вы саботируете перемены или сопротивляетесь им? Что вы боитесь почувствовать, осознать или принять в себе? Какую пользу вы получаете, оставаясь в сегодняшнем положении? Чтобы действительно измениться, сначала нужно проанализировать существующую тупиковую ситуацию, а потом постараться выйти из нее.
  
  Любые изменения предполагают утрату, и большинство из нас не хотят ее переживать. Именно поэтому мы остаемся в отношениях, которые нам не подходят, лишь бы избежать расставания, застреваем на работе, которая не приносит нам радости, общаемся с друзьями, с которыми у нас уже нет ничего общего, — и все это потому, что не хотим отпускать. А некоторые, наоборот, уходят еще до того, как им удается познакомиться с человеком поближе, или расстаются с друзьями, прекращают общаться с людьми, стоит лишь тем допустить незначительную ошибку. И это тоже обычно вызвано страхом утраты: «Я уйду от тебя, пока ты не ушел от меня первым».
  
  Многие из нас не осознают, насколько сильно мы сопротивляемся переменам. Но это бессознательное сопротивление оказывает на нас колоссальное влияние, мешает сдвинуться с того места, в котором, как мы утверждаем, у нас нет никакого желания находиться. Как вы помните, мы запрограммированы на безопасность, а не на счастье. То, что мы усвоили в важнейшие годы становления личности, знакомо и кажется безопасным нашему бессознательному «я», хотя эти защитные механизмы и мешают нам развиваться.
  Как измениться
  
  Прежде всего нужно поверить, что изменения возможны, а для этого необходимо осознать, что вы сами помогаете своим проблемам сохраняться. Это не значит, что другие люди не виноваты — нередко именно они сделали нас такими, — но, будучи взрослыми, мы должны сами нести ответственность за свою жизнь. Многие приходят на терапию, чувствуя себя беспомощными, будто ничего не могут изменить. Они видят чужие недостатки, считают, что, если бы их партнер, босс, друг, член семьи, ребенок, собака изменились, они были бы счастливы. Если это похоже на вас, мне жаль вас огорчать, но эти люди вряд ли переменятся и вряд ли решат все ваши проблемы. Изменить ситуацию можете только вы.
  
  Это не значит, что окружающие люди не являются серьезной причиной страданий в вашей жизни. Люди бывают ужасны и иногда причиняют нам чудовищную боль. Но мы не беспомощны. Мы можем изменить свое поведение в отношениях с ними, провести границы, уйти. Оставаясь и ничего не меняя, мы сами выбираем для себя страдать.
  
  Это горькая пилюля, но придется проглотить ее, если вы хотите освободиться.
  
  Как только вы поймете, что у вас больше возможностей для выбора, чем вам кажется, вы сможете постепенно изменить свою жизнь. Взять на себя ответственность за боль, которую вы причиняете себе, тяжело; мне и самой нелегко это дается. Но, делая других людей ответственными за вашу жизнь, вы теряете силу и возможность что-то изменить и поэтому чувствуете себя беспомощно, как маленький ребенок, которым вы когда-то были.
  
  Большинство людей не понимают, как часто они отказываются от собственной силы и возможностей. Мы позволяем другим влиять на нас, обращаемся за советом ко всем вокруг, дожидаемся разрешения, прежде чем сделать что-либо, требуем, чтобы другие изменились и соответствовали нашим ожиданиям, возлагаем вину за отсутствие изменений в нашей жизни на то, что от нас не зависит. Из-за всего этого мы превращаемся в пассажиров в собственной жизни и не даем себе выйти из тупиковой ситуации. Взять на себя ответственность нелегко, особенно если вас воспитывали доминирующие и властные родители. Но когда вы поймете, что вы способны принимать решения, говорить «нет», использовать свои возможности, отстаивать собственную точку зрения, ваша жизнь станет намного спокойнее.
  
  Именно поэтому я призываю вас изменить то, что вы боитесь менять: провести границы, уйти из отношений, сделать то, чего вы боитесь, хотя в глубине сердца знаете, что именно так и надо поступить. Скорее всего, именно это приведет к самым важным и глубоким переменам в вашей жизни.
  Почему изменения происходят медленно
  
  Многие приходят на терапию, ожидая мгновенных результатов. Я хотела бы подчеркнуть, что изменения не происходят за один день. Вы прожили всю свою жизнь по укоренившимся паттернам — они не уйдут после одной сессии. Это расстраивает. Всем хочется быстрых решений, волшебной таблетки, хочется, чтобы я взмахнула волшебной палочкой и все проблемы исчезли.
  
  Вам, наверное, неприятно это слышать, но изменения требуют времени, поскольку для любых перемен, к которым мы стремимся, необходимы повторения. Новое поведение должно стать самым сильным нейронным путем — той тропинкой, которую наш мозг выбирает не задумываясь. Но ведь мы боремся с многолетней проторенной дорогой, поэтому приходится снова и снова прилагать усилия.
  
  Если в детстве вы пытались проявить уязвимость и столк­нулись с отвержением, ваш мозг создал нейронный путь, который побуждает вас закрываться или менять тему разговора каждый раз, когда вам задают вопросы, заставляющие вас чувствовать себя уязвимыми. Напомню, что мы воспринимаем отвержение как угрозу жизни, поэтому наши инстинкты закрывают уязвимый путь и вместо него выбирают путь избегания.
  
  Этот нейронный путь (уязвимость = избегание) наверняка уже сильно окреп, как четкая лыжня, по которой ходили миллион раз. Это безопасный путь, путь, который сохранит вам жизнь. Ваш мозг стремится экономить время и ресурсы, поэтому такой путь становится автоматическим и глубоко укорененным.
  
  И вот ваш партнер или терапевт просит вас быть более открытыми. Это почти как сойти с проторенной лыжной трассы на свежий нетронутый снег. Это не только опасно, но и совершенно незнакомо. Итак, допустим, вы набрались смелости и заставили себя немного открыться и поделиться своими сокровенными чувствами. Даже если все пройдет хорошо и будет не так страшно, как вы думали, в следующий раз ваш мозг все равно машинально вернется на знакомую лыжню и будет избегать разговоров на непростые темы.
  
  Вот почему повторение необходимо для любых перемен, к которым мы стремимся. Новое поведение следует повторить столько раз, сколько потребуется, чтобы новый нейронный путь стал сильнее старого — стал самым простым и машинальным выбором.
  
  К счастью, наш взрослый мозг способен меняться. Мозг перестает развиваться примерно в возрасте двадцати одного года, но нейронаука утверждает, что он сохраняет пластичность даже в преклонном возрасте (однако с годами перемены даются нам все сложнее). Так что изменения вполне возможны. Именно поэтому, если повторить новое поведение достаточное количество раз, новый путь станет привычным, и со временем вы будете легко и просто открываться людям, даже не задумываясь.
  
  Другая причина, по которой нам нужно по несколько раз прорабатывать одни и те же ситуации, заключается в том, что наш мозг должен почувствовать себя в достаточной безопасности, чтобы мы взглянули в лицо своим страхам. Давайте начистоту: если вы много лет считали, что небезопасно показывать свою ревность, злость или уязвимость, вы не сможете вдруг взять и выразить все эти чувства. Нужно время, чтобы ощутить себя в безопасности.
  
  Моя задача как терапевта — создать для людей максимально безопасную атмосферу, а значит, нельзя спешить. Поскольку я люблю все делать быстро и всегда тороплюсь, мне это тяжело: и как терапевту, и как пациенту. Люди хотят улучшить свою жизнь как можно быстрее, и я хочу помочь им в этом. Но мы не можем спешить с безопасностью. Некоторые чувствуют себя в безопасности сразу же и мгновенно включаются в работу. А некоторым нужны годы, чтобы копнуть глубже. У каждого свой путь.
  
  Я вспомнила об этом, когда работала с Альвой, любительницей Candy Crush. Она злилась на себя, поскольку чув­ствовала, что избегает чего-то, и меня это тоже раздражало. «Просто позвольте себе прочувствовать это», — хотелось мне сказать ей. Но каждый раз, когда мы подбирались близко к потаенным чувствам, ее глаза переполнялись слезами, и она меняла тему разговора и уводила нас от печали.
  
  Мы много месяцев ходили вокруг да около, и, когда я указала на это, она сердито вздохнула:
  
  — Я понимаю, что бегу от боли. Это раздражает: я знаю, что если бы я только прочувствовала ее, то вышла бы из этой тупиковой ситуации. Это чудовищно медленный процесс.
  
  — А вы куда-то торопитесь? — спросила я.
  
  — Да, я хочу, чтобы мне стало лучше. Я больше не хочу сидеть в тупике.
  
  Альва сжала кулаки, словно хотела пробить себе дорогу к боли, но боль не собиралась играть по ее правилам. Она все еще пряталась, потому что не чувствовала себя в безопасности.
  
  Чтобы лучше понять, что происходит у нее внутри, я по­просила Альву описать, что она чувствует на физическом уровне.
  
  Она сказала, что в области груди у нее словно висит шар, закованный в цепи, непроницаемый. Шар, как она объяснила, очень хрупкий, словно яйцо.
  
  — Хорошо. Итак, у нас есть выбор, — сказала я. — Мы можем ускорить ход событий: разбить молотком эти цепи и расколоть яйцо.
  
  Она покачала головой.
  
  — Звучит ужасно.
  
  — Вот именно. Или можем дать яйцу то, что ему нужно.
  
  — А что ему нужно? — спросила она, широко распахнув глаза, словно маленький ребенок.
  
  — Вы сами знаете что.
  
  — Наверное, что-то ласковое, нежное, — ее кулаки разжались. — Что-то мягкое, нестрашное, чтобы яйцо почувствовало себя в безопасности.
  
  Когда она ушла после той сессии, я позволила себе выплакаться. Альва напомнила мне о собственной уязвимости и о том, что если принуждать и торопить себя, то это может принести больше вреда, чем пользы. Я тоже заставляла себя исцелиться побыстрее, ругала себя за собственную защитную реакцию. Альва напомнила мне, что я тоже нуждаюсь в чем-то неспешном и ласковом. Свою версию хрупкого яйца я всегда представляла в виде крохотного ребенка внутри меня, запертого за дверью. Я много раз пыталась сломать дверь, но каждый раз малышка убегала и пряталась от меня. А потом я стала медленно, дюйм за дюймом, открывать эту дверь, и, когда маленькая девочка почувствовала себя в достаточной безопасности, она вышла на свободу.
  
  Нельзя разбивать цепи и ломать двери: они ограждают нас от опасности. Если мы это сделаем, яйцо треснет, и никто оттуда уже не вылупится. Нужно действовать не спеша, позволить чувствам проявиться только тогда, когда мы чув­ствуем себя в достаточной безопасности, чтобы справиться с ними.
  Вы никогда не закончите работать над собой, и это нормально
  
  Исцеление — бесконечный процесс. Невозможно полностью понять себя или раз и навсегда победить своих демонов. Работа никогда не закончится, и в этом вся ее прелесть. В разные моменты жизни вас ждут разные уроки; одни проблемы, представленные в этой книге, будут актуальны для вас сегодня, а другие — через десять лет. Пока вы не утратили любопытства и открыты для самопознания, вы на верном пути.
  
  Возможно, вы прочитали книгу и подумали, что я-то уже давно нашла ответы на все свои вопросы. Мне понадобилось немало времени, чтобы усвоить уроки, перечисленные в этой книге, и даже сейчас, после многих лет терапии и обучения на психотерапевта, мне все еще тяжело. Все мы люди, а значит, несовершенны и уязвимы. Даже тот, кто якобы разгадал все тайны жизни, мучится своими сомнениями и комплексами.
  
  Исцеление невозможно завершить. После многих лет терапии у меня до сих пор случаются озарения, я до сих пор подавляю сложные чувства, отрицаю свою уязвимость, мне тяжело отстаивать свою точку зрения, я допускаю массу ошибок в отношениях. Знания не ускоряют исцеление, а иногда даже усложняют задачу: когда вам кажется, что интеллектуально вы все понимаете, но на эмоциональном уровне вам предстоит еще долгий путь.
  
  Никакие теории в мире не заменят практической работы над собой. Нужно оплакать то, чего у вас никогда не было, застрять на промежуточном этапе, когда вы знаете, что необходимо измениться, но не хотите этого делать, ощутить ужас, когда вы впервые поговорите на сложную для вас тему, позволить себе злиться и грустить и прочувствовать весь спектр эмоций. Нужно научиться принимать людей и себя, а также — самое сложное — научиться по-настоящему любить себя.
  
  Читать об этом полезно, но главное — делать. В каком-то смысле эта книга — верхушка айсберга. А теперь вам нужно взять все, что вы узнали, набраться смелости и нырнуть на глубину.
  Ресурсы
  
  Если вы находитесь в экстренной ситуации или нуждаетесь в психологической поддержке, вы можете позвонить по любому из телефонов:
  
   экстренная медико-психологическая помощь: +7 (499) 791-20-50, круглосуточно;
   Московская служба психологической помощи населению: +7 (499) 173-09-09, с 09:30 до 21:00;
   телефон горячей линии психологической помощи МЧС России: +7 (495) 989-50-50, круглосуточно;
   психологическая помощь: 051 — с городского телефона (бесплатно) или +7 (495) 051 — с мобильного телефона («МТС», «Мегафон», «Билайн», «Теле2», Yota) — оплачиваются услуги оператора связи по тарифам на исходящие звонки, круглосуточно;
   телефон доверия для детей и их родителей: 8 (800) 200-01-22 (круглосуточный телефон);
   телефон доверия Научно-практического центра психического здоровья детей и подростков имени Г. Е. Сухаревой: +7 (495) 960-34-62, круглосуточно;
   скорая или неотложная помощь: с городского и мобильного телефонов (для всех операторов) по номеру 103, круглосуточно.
  
  Благодарности
  
  Моим пациентам, бывшим и настоящим, — каждый день я продолжаю учиться на примере ваших смелости и уязвимости. Я знаю, как страшно сидеть на другой стороне кушетки, и для меня настоящая честь быть рядом с вами.
  
  Всем, кто читает блог Your Pocket Therapist («Ваш карманный терапевт») и задает мне вопросы, — никогда, даже в своих самых смелых мечтах, я не представляла, что смогу пообщаться с таким количеством людей и помочь им. Я так благодарна за сообщество, которое мы создали! Меня вдохновляет, что люди готовы работать над собой и своими отношениями на глубоком уровне. Приятно осознавать, что не только я влюблена в терапию и психологию! Я буду и дальше помогать вам анализировать себя и свои отношения, пока не надоем вам.
  
  Матильде — раз уж речь зашла о любви к терапии, — как мне повезло, что у меня есть агент, который так же одержим терапией, как и я! Ты оказывала мне поддержку на каждом этапе работы над книгой, а твои прямота и честность сделали ее бесконечно лучше, и я с нетерпением жду, куда приведут меня твои мудрость и идеи в будущем; в любом случае мы продолжим общаться и обсуждать терапию, пока нам не надоест (что маловероятно). Я хотела бы также поблагодарить остальных членов команды WME: Флоренс Додд, Сабрину Тайтц, Аделу Макбрайд.
  
  Моему британскому редактору Джесс Даффи — вы были первым человеком, которому пришла идея создать эту книгу, и спасибо вам, что вы разглядели потенциал в «Вашем карманном терапевте». Сотрудничать с вами одно удовольствие; я сразу почувствовала, что вы меня понимаете, и вы неизменно поддерживали меня на протяжении всего процесса. Спасибо, что поверили в меня, поделились своими идеями и опытом, но при этом предоставили мне полную свободу, чтобы я могла написать все что хотела. И спасибо блестящей команде Orion Spring: Карине Брайан, Хелене Фуракр, Эллен Тернер, Полу Старку, Кэти Хоррокс, Фрэнсис Руни, Хелен Юинг, Джессике Харт, Дженнифер Уилсон, Пиппе Райт и Анне Валентайн. В работе над книгой участвует гораздо больше людей, чем можно подумать, — действительно, без деревни никуда! И для меня большая честь, что эта книга была создана группой таких талантливых и трудолюбивых людей. Я хотела бы также выразить огромную благодарность моему американскому редактору Анне Монтегю за ее энтузиазм и деликатность, а вместе с ней — и всей команде Dey Street.
  
  Моим коллегам, наставникам и супервизорам в Гильдии психотерапии — спасибо вам за поддержку, интеллектуальный рост и возможность развивать мою собственную практику и сознание себя как терапевта. Эта книга — совокупный результат всех знаний, которые я получила у каждого из вас (и прошу прощения, если исказила их).
  
  Спасибо читателям моих ранних и сомнительных работ: маме — за то, что научила меня правилам, Джеймсу Уилу — за то, что научил меня, что правил не существует (и дал мне смелость воплотить мои задумки), Крису Хеммингсу — за то, что ты мой самый честный и дорогой друг (и мой самый большой поклонник), моим дорогим друзьям и коллегам Кейтлин О’Доннелл и Дону Финци — за годы психологических дебатов, за то, что находили время обдумать вместе со мной, что и как я хочу выразить в этой книге, и за то, что позволили мне воспользоваться мудростью вашего опыта во время моего (очень дождливого) писательского ретрита в Калифорнии, и Крису Фишу — за то, что помог мне придумать персонажей и помогал в работе над книгой.
  
  Моему книжному клубу спасибо за то, что вы, его члены, стали моими первыми читателями. Хотя большинству из вас пришлось читать книгу на своих телефонах, ваши мнения были бесценны. Отдельная благодарность Питу за то, что позаботился о профессиональной печати и переплете книги, — ты лучший.
  
  Мне повезло, что в моей жизни есть замечательные друзья, мой неисчерпаемый источник глубины и глупости: Эмма Марчант, Ракхи Патель, Зои Зитман, Эмма Уайет, Кира Пиллаи, Элли Милон, Олли Нидхэм, Джеймс Уил, Крис Хеммингс, Бекка Бекли, Том Диринг, команда «Бризмас» (которая большую часть года помогала мне придумывать подзаголовки), вся ватага Уимси и многие другие — я люблю вас всех.
  
  Николе — от вас я узнала о терапии больше, чем из любых книг и тренингов. Единственная причина, по которой я так увлечена терапией, заключается в том, что я на соб­ственном опыте увидела, как она может изменить жизнь человека, и это во многом благодаря вам и моим терапевтам, которые были до вас, — Элс и Полу. Вы показали мне, как сдерживать, бросать вызов, провоцировать, любить (и ненавидеть), проявляя при этом заботу и уважение. Без всяких преувеличений эта книга никогда бы не появилась на свет без вас, и моя жизнь была бы значительно тяжелее.
  
  Моим замечательным родственникам, ЗимРоСис, — спасибо за ваш энтузиазм, поддержку, постоянный анализ семейной динамики и бесконечные кроссворды.
  
  Маме — за все вдохновляющие и познавательные терапевтические беседы; я многому научилась благодаря твоей мудрости и увлеченности. И папе — за то, что не дал нам утонуть во всей этой «психотарабарщине». Мама, спасибо, что читала все мои сочинения и была самой большой поклонницей моего творчества. Папа, спасибо, что ты мой лучший друг, что ты с таким интересом прочитал книгу и поделился своими размышлениями о «среднестатистическом человеке». Спасибо вам обоим за то, что вы страшно умные, привили мне любовь к чтению и сочинительству (хотя я не унаследовала ваше умение разгадывать кроссворды), заставили меня поверить, что я могу добиться чего угодно, и поддерживаете меня, когда все идет не по плану.
  
  Моей сестре Кэти: твоя любовь — самое лучшее, что когда-либо случалось со мной; зная, что ты всегда на моей стороне, я стала более открытым, любящим и уверенным в себе человеком. Ты научила меня дурачиться, быть уязвимой и мягкой. Спасибо, что поддерживаешь меня, понимаешь меня, заставляешь меня смеяться, спасибо, что ты готова часами анализировать нашу семейную динамику и что ты всегда рядом. Я люблю тебя, даже когда ненавижу тебя, и я бесконечно благодарна за то, что ты моя сестра и лучшая подруга.
  
  Питу — за то, что удивил меня самым лучшим образом и показал мне любовь, о которой я всегда мечтала, но не верила в ее существование. Наконец она пришла ко мне.
  
  И конечно же, Олби — моему напарнику и домашнему пушистому психотерапевту. Я рада, что ты даришь миру свою нежность и мудрость, которыми я пользуюсь ежедневно. Безусловная любовь собаки, наверное, самая полезная в терапевтическом отношении вещь, которую может испытать человек. Если не можете позволить себе психотерапевта, заведите собаку.
  Об авторе
  
  Энни Циммерман — PhD, психотерапевт, писатель и ученый. Энни начала публиковать свои важные открытия из терапевтического кабинета в соцсетях под именем @your_pocket_therapist в 2021 году, и постепенно у нее появилось большое количество преданных поклонников, которые черпают из ее контента советы по самым разным вопросам — от стилей привязанности и работы с внутренним ребенком до примирения с собственным телом.
  Примечания
  
  [1] Felitti, V. J., Anda, R. F., Nordenberg, D., Williamson, D. F., Spitz, A. M., Edwards, V., Koss, M. P. and Marks, J. S. (1998). ‘Relationship of childhood abuse and household dysfunction to many of the leading causes of death in adults. The Adverse Childhood Experiences (ACE) Study’, American Journal of Preventive Medicine, 14(4), 245–258.
  
  [2] Van der Kolk, B. A. (2014). The Body Keeps the Score: Brain, Mind, and Body in the Healing of Trauma (New York: Viking). Издана на русском: Ван дер Колк Б. Тело помнит все: какую роль психологическая травма играет в жизни человека и какие техники помогают ее преодолеть. — Москва : Бомбора : Эксмо, 2020.
  
  [3] Fairbairn, W. R. D. (1944). ‘Endopsychic structure considered in terms of object-relationships’, The International Journal of Psychoanalysis 25, 70–93.
  
  [4] Fincham, G. W., Strauss, C., Montero-Marin, J., and Cavanagh, K. (2023). ‘Effect of breathwork on stress and mental health: A meta-analysis of randomised-controlled trials’, Scientific Reports 13(1), 432.
  
  [5] Kuzminskaite, E., Penninx, B. W. J. H., van Harmelen, A. L., Elzinga, B. M., Hovens, J. G. F. M., and Vinkers, C. H. (2021). ‘Childhood Trauma in Adult Depressive and Anxiety Disorders: An Integrated Review on Psychological and Biological Mechanisms in the NESDA Cohort’, Journal of Affective Disorders 283, 179–191.
  
  [6] Winnicott, D. W. (1991). Playing and Reality (London: Psychology Press). Издана на русском: Винникотт Д. В. Игра и реальность. — Москва : Институт общегуманитарных исследований, 2002.
  
  [7] Van der Kolk, B. A. (1996). ‘The body keeps score: Approaches to the psychobiology of posttraumatic stress disorder’. In van der Kolk, B. A., McFarlane, A. C. and Weisaeth, L. (eds.), Traumatic Stress: The Effects of Overwhelming Experience on Mind, Body, and Society, 214–241. (New York: The Guilford Press).
  
  [8] Levine, P. A. (1997). Waking the Tiger: Healing Trauma (Berkeley, California: North Atlantic Books). Издана на русском: Левин П. А. Пробуждение тигра — исцеление травмы: природная способность трансформировать экстремальные переживания. — Москва : АСТ, 2007.
  
  [9] Kendall-Tackett, K. (2009). ‘Psychological Trauma and Physical Health: A Psychoneuroimmunology Approach to Etiology of Negative Health Effects and Possible Interventions’, Psychological Trauma: Theory, Research, Practice, and Policy, 1 (1), 35. Also Resick, P. A. (2014). Stress and Trauma (London: Psychology Press).
  
  [10] Baker, H. S. and Baker, M. N. (1987). ‘Heinz Kohut’s self psychology: an overview’, The American Journal of Psychiatry, 144 (1), 1–9.
  
  [11] Fairbairn, W. R. D. (1943). ‘The repression and the return of bad objects (with special reference to the “war neuroses”)’, British Journal of Medical Psychology, 19, 327–41.
  
  [12] Winnicott, D. W. (1960). ‘Ego distortion in terms of true and false self’ in The Maturational Process and the Facilitating Environment: Studies in the Theory of Emotional Development (New York: International Universities Press, Inc), 140–57.
  
  [13] Flückiger, C., Del Re, A. C., Wampold, B. E., and Horvath, A. O. (2018). ‘The alliance in adult psychotherapy: A meta-analytic synthesis’, Psychotherapy, 55 (4), 316–340.
  
  [14] Fisher, H. E., Brown, L. L., Aron, A., Strong, G. and Mashek D. (2010). ‘Reward, addiction, and emotion regulation systems associated with rejection in love’, Journal of Neurophysiology, 104 (1), 51–60.
  
  [15] Freud, S. (1920) Beyond the Pleasure Principle. The Standard Edition of the Complete Psychological Works of Sigmund Freud, 18, 1–64. Издана и периодически переиздается на русском. Первое издание: Фрейд З. По ту сторону удовольствия. — Москва : «Современные проблемы» Н. А. Столляр, 1925.
  
  [16] Holmes, J. (2014). John Bowlby and Attachment Theory (London: Routledge). Работы по теории привязанности переведены на русский язык. См., например: Боулби Дж. Привязанность. — Москва : Гардарики, 2003.
  
  [17] Perel, E. (2006). Mating in Captivity: Reconciling the Erotic and the Domestic (New York: HarperCollins), p. 272. Издана на русском: Перель Э. Размножение в неволе: как примирить эротику и быт. — Москва : Манн, Иванов и Фербер, 2015.
  
  [18] Berne, E. (1961). Transactional analysis in psychotherapy: A systematic individual and social psychiatry (Souvenir Press). Издана на русском: Берн Э. Трансакционный анализ в психотерапии: классический труд по психологии человеческих отношений. — Москва : Эксмо, 2008.
  
  [19] Kübler-Ross, E. and Kessler, D. (2005). On Grief and Grieving: Finding the Meaning of Grief Through the Five Stages of Loss (New York: Simon & Schuster). Издана на русском: Кюблер-Росс Э. О смерти и умирании. — Киев : София, 2001.
  Примечания редакции
  
  1. Игра-головоломка, где надо собирать три конфеты в ряд. Здесь и далее прим. ред.
  
  2. Практика холотропного дыхания категорически противопоказана при ряде заболеваний. Перед применением этого метода настоятельно рекомендуется консультация с лечащим врачом и со специалистом.
  
  3. Издана на русском: Сигел Д. Растущий мозг: как нейронаука и навыки майнд­сайт помогают преодолеть проблемы переходного возраста. М. : Эксмо, 2016.
  
  4. Популярная игра «Прибей крота», где нужно прихлопывать неожиданно вылезающие из норок фигурки кротов.
  
  5. Хайнц Кохут (1913–1981) — американский психоаналитик австрийского происхождения, основатель одного из современных направлений в психоанализе — селф-психологии. Главный его вклад в психоанализ заключается в том, что он открыл путь, позволяющий отказаться от теории влечений, вместо нее создав психологию, в которой совершенно новое значение придается эмпатии, а также непосредственному проявлению самости человека.
  
  6. Буквально: «сливки сливок» (фр.), то есть лучшее из лучшего.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"