Аннотация: Место действия - Инванос, графский замок.
Далара мелкими глотками пила вино, рассматривая гостеприимного хозяина. Граф Эльвин оказался еще более хрупким, чем она ожидала: юноша, почти мальчик, и не скажешь, что тридцать лет. Тонкая кость, платиновые, почти белые волосы, бледная кожа, пронизанная голубыми прожилками, и навечно застывший, растерянный взгляд. Глаза у графа были редкого оттенка - светло-карие, янтарные, словно впитавшие солнечный свет, более недоступный взору их обладателя. Он говорил тихо, но вкладывал в свои слова столько силы, такую убежденность, что Далара начинала сомневаться, стоит ли ей вмешиваться. Быть может, именно этот слепой мальчишка и сумеет сделать то, что не удалось его предшественникам - изменить мир. Эльфийка поставила на стол опустевший кубок - нет, не сможет. Слишком много их было только на ее памяти, слишком страшно они умирали.
***
Черная напасть прокралась в город вопреки заслонам и кострам, ее не остановили молитвы, не задержали городские стены, не усмирили маги. Воздух, вода, черствый хлеб - все вокруг пропиталось сладковатым трупным запахом, выворачивающим наизнанку нутро. Булыжники мостовой покрылись толстым слоем жирного пепла - уцелевшие стражники сжигали трупы. Далара стояла у окна, прикрыв рот надушенным платком и слушала:
- Я же говорил, что эта плесень обладает удивительными свойствами! Вытяжку из нее следует принимать внутрь и накладывать на повязки поверх шишек.
- Трое выздоровевших. Я не спорю с вами, наставник, но это может быть случайность. А вы слишком неосторожны - пробираетесь в закрытые дома. Если нас увидят стражники...
- Мы боремся с черной напастью, а ты боишься стражников. - Мастер Карно, городской лекарь, у которого молодая эльфийка вот уже третий год училась исцелять людей, рассмеялся. - Полно, Далара, лучше займись делом, мне нужно полотно на перевязки. И не забудь молоко с ледника.
Они обходили дом за домом, выискивая черные флаги, отдирая доски, которыми стражники забивали двери и окна в зараженных домах, вливали молоко в почерневшие детские губы, выпускали ядовитый гной из фиолетовых шишек. Иногда Далару тошнило, она споласкивала рот глотком драгоценной воды и снова пропитывала плесневой настойкой компрессы, подавала наставнику инструменты, перестилала провонявшую солому и благодарила Творца, что родилась эльфийкой. Она не будет умирать в бреду, задыхаясь от собственной вони, в куче испражнений, исходя зеленым гноем. Ее тело не подхватят крючьями и не сожгут с грудой таких же тел. Ей нечего бояться, но мастер Карно - из какого источника он черпает свою веру, как побеждает страх?
Черная напасть отступала неохотно, медленно, скаля зубы, харкая на прощание вонючим гноем. Но все же отступала, выпуская город из удушливых объятий. Мастер Карно пересчитывал выживших и радовался, смех у него был звонкий, как у ребенка, словно кто-то спрятал пару колокольчиков в узкой груди тощего лекаря. В других городах гибли сотни, выживали десятки, в их городе погибли десятки, сотни остались жить.
- Разница на порядок! Сотни жизней, сотни! - Назидательно повторял Карно своей недоверчивой ученице. - И это только начало! Мы сможем уничтожить черную напасть навсегда! Но и это еще не все! Нужно провести еще несколько опытов, но я уверен, что эта плесень способна помочь практически от всех заболеваний! Это и есть тот самый эликсир всеисцеления, о котором писали древние.
Далара с улыбкой поддразнивала мастера:
- Ваша плесень, наставник, будет помогать от всего, кроме смерти.
Толпа обступила дом лекаря, камни летели в дубовые ставни и двери, толстое дерево тряслось, но пока держалось. Разъяренные люди кричали:
- Колдун! Убийца!
- Он разносил заразу!
- Он зарезал мою дочь, она еще была жива, а он зарезал ее! Выпустил ей всю кровь!
- Он разносил заразу!
- Он украл моих детей!
- Сжечь! Сжечь! Сжечь его!
Мастер Карно растерянно пожимал плечами и порывался открыть дверь, Далара держала его за руки:
- Они просто не понимают! Я все сейчас объясню!
- Вас забьют камнями прямо на пороге.
Лекаря Карно не забили камнями на пороге собственного дома. Его сожгли на площади теплым весенним днем, когда майские грозы уже успели смыть слой пепла со стен и брусчатки. Народ расходился недовольный - слишком быстро сухие дрова схватились пламенем, проклятый отравитель мало помучился... Ну да ничего, весь раскаленный песок в посмертии его будет. Дом лекаря отошел городской казне, жрецы Эарнира, бога жизни, покровительствующего страждущим, очистили его от скверны и открыли столовую для бедных, но обедать там отваживались немногие.
Далара в спешке собирала вещи - ей больше нечего было делать в городе. Пока учитель был жив, она пыталась помочь ему, но сама чуть было не попала в беду - спасло ее только то, что городской совет не рискнул арестовать эльфийку. Она не хотела оставаться в этом городе ни одного лишнего дня. Эти люди не заслуживают исцеления. Пусть они умрут, когда в их город снова придет черная напасть - а она обязательно придет, достаточно взглянуть на сточные канавы, забитые отбросами, и жирных крыс, неторопливо роющихся в мусорных кучах... А сейчас она заберет бумаги мастера Карно и продолжит его труд. Она будет лечить людей, как он и хотел, но не жителей этого города. Далара так яростно запихивала платья в баул, что не услышала, как отворилась дверь. Темноволосый эльф приветствовал ее согласно обычаю:
- Твоя семья желает тебе ясного солнца и лучистых звезд, Далара Пылающая Роза. (Раньше желали еще и полной луны, но после войны между домами эту часть традиционного приветствия забыли).
- Да будет их путь так же светел и чист, - отозвалась она, не скрывая недоумения. Что могло понадобиться от нее родичам, ясно давшим понять, что они не желают знать заблудшую дочь, пока та живет среди людей?
- Давшие тебе жизнь обеспокоены, Далара. Ты забыла, что эльфам непозволительно вмешиваться в дела людей. Мы живем рядом с ними, но не среди них.
- Я ничем не нарушила Закон.
- Ты исцеляла людей.
- Я была лишь ученицей.
- Надеюсь, твой наставник не успел заразить тебя своими заблуждениями. Они привели его на костер. Человеку не должно вмешиваться в замысел Творца. Творец создал людей подвластными болезням, и им должно безропотно принимать Его волю. Запомни это, Далара. Ты ступила на опасную дорогу, таким путям свойственно обрываться в самом начале. Тебе нет и тридцати весен, Пылающая Роза, ты слишком молода, чтобы сгореть. Давшие тебе жизнь прислали меня сказать, что отрекутся от тебя, если ты нарушишь Закон. И тогда король не сможет защитить тебя, если люди не оценят твоих усилий.
Далара молча кусала губы: вежливые фразы не скрывали суть. Если она продолжит дело учителя, то закончит так же, как и он. Отдать жизнь за людей? За стадо взбесившихся овец, не ведающих благодарности? Она медленно кивнула:
- Я понимаю. Передай им, что я собираюсь жить долго и процветать. Я не нарушу волю Творца.
Они обменялись еще несколькими вежливыми фразами, и посланник ушел. Далара кинула в огонь бумаги, исписанные родным почерком, и смахнула злые слезы: это не предательство и не трусость. Она не готова, слишком мало знает и умеет. Нужно найти другой способ превратить овец в людей. Другой путь, который не преградят пастухи.
***
Далара кивнула, забыв, что собеседник не может увидеть ее жеста:
- И как вы решили назвать свой способ?
- Прививка. Согласитесь, это весьма похоже на действия умелого садовода: он прививает к изнеженной яблоне в своем саду черенок дикой, и дерево получает новую жизненную силу, сохранив сладость плодов. Кажется, в сути своей мы не слишком сильно отличаемся от деревьев и животных, Марий Ландийский был прав.
- Работы Мария объявлены противными Творцу и божественному мироустройству тысячу лет назад. Не повторяйте чужих ошибок, Эльвин, вам хватит своих. - Далара все же решила попробовать переубедить графа.
- Я где-то ошибся? - Обеспокоено спросил Эльвин, - Но вы писали, что проведенных опытов достаточно.
- Нет, вы все сделали правильно. Но дальше от вас уже ничего не зависит.
- Я собираюсь обратиться к наместнице с просьбой обязать всех лордов организовать прививки в своих провинциях. Больные коровы есть везде. Это займет много времени, но в результате можно будет не бояться черной потницы. Пройдет сто лет, и люди забудут про эту болезнь.
- Сделав это, вы подпишете себе смертный приговор, Эльвин. - Далара подвинулась поближе к огню. - Помните "Книгу Падения", что там сказано про Ареда?
Граф недоуменно пожал плечами и процитировал:
- "И возжелал он плода запретного, чья сладость пропитана ядом отчаянья, ибо только Творцу ведомы все Пути. И огонь возгорелся в его груди, огонь негасимый, огонь ненасытный, ибо раздувающий искру порождает пламя. И сгорело в том огне все, что было даровано Ареду Творцом, остался лишь голод."
- Верно. А вы никогда не задумывались, что это за пламя и какой голод он так стремился утолить?
- Задумываться о мотивах Проклятого? Это очевидно: Аред жаждал власти, хотел перекроить мир по своему усмотрению, нарушил волю Творца. И тогда Творец прислал в мир Семерых, чтобы они исцелили мир и изгнали Ареда из его пределов.
- Это слишком очевидно. В старых книгах, настолько старых, что их нет даже в дворцовой библиотеке, Ареда называют богом Познания. Пламя познания сжигало его душу: сколько не узнаешь - мало, хочется узнать больше. Каждый ответ рождает новые вопросы, и так до бесконечности. Творцу нет нужды познавать, он знает. И среди Семерых есть бог знания, Аммерт, но нет бога познания. Храмы Аммерта - хранилища знаний, они не производят новое, лишь охраняют старое, - эльфийка раздраженно стукнула кулаком по столу, - охраняют от слишком пытливых умов. Познание - запретный плод для людей. Но люди, вопреки всему, стремятся познавать. И вы, Эльвин, уже перешли допустимую границу. Поверьте, я знаю, я ведь из породы охранников. - Она не скрывала ядовитой горечи в голосе.
Эльвин молчал, не знал, что сказать. Он не был слишком религиозен, исполнял главные обряды, но всегда считал это пустой тратой времени, не верил, что люди могут повлиять на мнение богов. А раз не могут - молитвы и дары бесполезны. Но Далара зашла слишком далеко. Аред - бог Познания? Что же тогда, читая книги, ставя опыты, открывая новое - он поклоняется Ареду? Не нужно черных алтарей и кровавых жертв, достаточно увеличить сумму знаний в мире, чтобы пойти против воли Творца? Чушь! Стоило бы предложить эльфийке немедленно покинуть его дом, но столь знакомый червячок любопытства заставил спросить:
- Почему вы так считаете? Вы читали старые книги, но и священные книги написаны не вчера. Старый пергамент против старого пергамента.
- Потому что мой народ - сторожевые псы Творца, мои сородичи тысячи лет держат вас в узде, загоняют неосторожных овец в стадо! - Выкрикнула Далара. Чуть успокоившись, она продолжила, - я хочу уберечь вас, Эльвин. Скорее всего, вы не послушаете, но я так устала... Я устала смотреть, как убивают ваших братьев. Моего первого учителя сожгли на площади за то, что он спас свой город от черной напасти. Эльфийский торговец пустил слух, что лекарь - отравитель, люди поверили. На моих глазах изобретали приборы для навигации в открытом море, станки для книгопечатанья, лекарства, огненный порошок для стрельбы на расстояния, паровые подъемники. Видели ли вы что-нибудь из этого? Нет. Мне нет еще и пяти сотен лет, а это длится тысячелетия. Каждый год наместница обновляет список запретных устройств и приспособлений - якобы для защиты цехов. Хранитель Леар хотел открыть в столице научную школу - ему не позволили. Только поэтому он все еще жив. А люди продолжают познавать, что с ними не делай. Похоже, что вас и вправду создал Проклятый.
Эльвин высоко поднял брови:
- Послушайте, это уже слишком!
- Почему же? Творец поручил Ареду создать этот мир и живущих в нем согласно воле Творца, с этим вы не будете спорить.
- Так.
- Аред же начал творить по своему усмотрению.
- Но Семеро все исправили как должно.
- Так написано в книгах. Оказалось, что Аред вложил в этот мир слишком много, чтобы это можно было уничтожить в одно мгновение. Потребовались тысячи лет, чтобы постепенно выдавливать из мира его следы. С каждым годом от Ареда остается все меньше и меньше, его сила вытесняется, заменяется силой Семерых. Но Семеро ушли из мира после поражения в войне магов, и Творец прислал эльфов - следить и направлять.
- Но как же тогда вы? - Эльвин находился в полном смятении. Он глубоко уважал Далару, ценил ее мнение, знал, что она намного превосходит его в учености, но эльфийка опровергала сами основы мироздания. Он не мог поверить ей, но и не видел, зачем ей лгать. Разве что она одержима Аредом и пришла сюда погубить его бессмертную душу - Эльвин нервно рассмеялся - бред. Есть объяснение проще - Далара искренне заблуждается.
- Тысячи лет эльфы тайно управляют людьми, и об этом никому неизвестно?
- Почему же тайно? Вспомните, кем был король Элиан. Но о том, что я вам рассказала, знают даже не все эльфы, что уж говорить про людей. Мне понадобились годы, чтобы узнать. И я жива до сих пор лишь потому, что молчала. Эльвин, прошу вас, останьтесь в живых. Оно того не стоит. Продолжайте работать, настанет день, когда можно будет воспользоваться вашими открытиями. Не сегодня, не завтра, но настанет. Я не могу сказать вам больше, просто поверьте мне.
- Спасибо за предупреждение, госпожа Далара. Но я вижу только один способ проверить ваши слова - поставить опыт. Я отправлюсь в столицу, как и собирался. Если я добьюсь проведения прививок, значит вы искренне заблуждались.
Далара прикусила губу, ее пальцы теребили медную прядь волос. Как глупо - она снова сорвалась, снова попыталась спасти одного, когда нужно спасать всех. Ничего не изменишь, все, что ей остается - сохранить и эти записи. Когда-нибудь они понадобятся людям. Осталось совсем немного до завершения ее плана. Она встала:
- Ну что же, Эльвин. Тогда прощайте. Я сохраню нашу переписку, не думаю, что мы еще увидимся. Позвольте, я сделаю вам последний подарок, - она подошла к графу и вложила в его ладонь небольшой металлический цилиндр. - Там внутри лекарство. Если прижать его к коже, игла впрыснет его в кровь, и к вам вернется зрение. Ненадолго, на несколько недель. Как я уже говорила - сила Ареда уходит из этого мира. Тысячу лет назад этого хватило бы на десять лет, три тысячи лет назад - на всю жизнь.
Она вышла из комнаты, а Эльвин остался стоять, держа на ладони драгоценное снадобье. Он не успел спросить, откуда у Далары волшебное средство, но догадывался сам - артефакт Проклятого из легендарных заброшенных городов последователей Ареда. Иногда их находили в горах, и эти находки всегда приносили несчастье. Он должен был бы отнести подарок жрецам, на худой конец, выкинуть подальше, но не мог. Не мог отказаться от единственной возможности снова увидеть солнечный свет, пусть даже ему придется заплатить за это вечной мукой в посмертии.