В конце недели я посещала храм, и, поступив в Высшую Школу, не собиралась менять привычку. Настроение портило отсутствие подходящего платья - моё выходное забрала Ульдерика, когда заявилась с "проверкой". Пришлось одеть простое, которое самоуправление милостиво разрешило мне держать у себя.
- Храм в Нижнем Городе? - растеряно переспросил Тори. - Эви, я не знаю ни одного там. Раньше я ходил в эльфийский.
И эльфы, и люди исповедают веру в светлого бога, но, чтобы не смущать "краткоживущих", остроухие предпочитают собираться для молитв отдельно. Говорят, их храм в Высоком Городе намного превосходит убранством кафедральный собор.
Без подходящего платья я не решалась показаться в благородной части столицы. Мой простоватый вид мог дать пищу злым языкам: дескать, семья Флорени вовсе не так успешна, как хочет показать её глава.
"Ещё я не готова представлять родителям Тори. Если мы случайно пересечёмся, мама непременно засыплет меня вопросами. Знала бы она, что у неё уже есть зять".
Комплекс Школы находился на границе Нижнего и Высокого города. Я не боялась отправиться в кварталы простонародья - трущобы, дно Меро Тор, отделяла от приличных районов река Тихая. Без специального разрешения запрещено пересекать её - как по мосту, так и на лодке. Жестоко, но создаёт хотя бы иллюзию безопасности.
По одежде ни я, ни Тори не отличались от обычных молодых жителей Нижнего Города. Мы могли бы быть... например, белошвейкой и подмастерьем золотых дел мастера. "Спасибо" ограничениям Устава на предметы роскоши для "мизерикордии". Плохо, что мы оба выросли в дворянской части столицы (отец выкупил право жить в Высоком Городе ещё до моего рождения, ещё будучи просто богатым купцом; благородность же эльфов ни у кого не вызывала сомнений).
Спросить у местных как пройти к храму - хоть какому-нибудь - мы не решались. Мало ли кого они могли в нас заподозрить.
Спустя добрых два часа усталые ноги вывели нас на рыночную площадь. Чего здесь только не было! Фрукты, овощи, рыба, мясо, посуда - глиняная и стеклянная, - ткани, украшения, оружие... Одни бойко торговались, другие зазывали попробовать сласти; кто-то нахваливал свой товар, кто-то - поносил соседский. От бьющего по ушам гвалта я даже немного растерялась.
- Как здесь живо! - воскликнул Тори. - Мне нравится!
На всякий случай я регулярно проверяла кошель, поскольку слышала, что в подобных местах нельзя расслабляться.
Семья Флорени уже два поколения занималась торговлей предметами роскоши. Наши клиенты никогда не торговались, не жаловались на качество покупок и не грозились "пожаловаться властям". Если их что-то не устраивало, они не говорили об этом, а просто больше не приходили.
Как-то незаметно мы оказались перед сидящими рядом под общим навесом двумя предсказателями судьбы.
Светлый бог наделяет своих чад порою самыми удивительными талантами. Одни сильны, другие умные, третьи владеют магией, четвёртые люди искусства, пятым же дано видеть прошлое, настоящее и будущее. Прорицание не самый надёжный из даров. Выловить нужный образ сложно, проще обмануть доверчивого простака, желающего заглянуть в завтрашний день. Если предсказание сойдётся - хорошо, нет - всегда можно сослаться на божественное вмешательство или неверно принятое решение, ведь всякий знает - судьба человека не определена от начала до конца.
Предсказательница судьбы справа была спокойной женщиной средних лет в скромной одежде осенних тонов, с невзрачными чертами лица. Её бледной кожи будто никогда не касались лучи солнца. С печальной отрешённостью прорицательница наблюдала за рыночной суетой. Надпись на выставленной перед ней дощечке гласила: "Госпожа Виара".
Предсказатель судьбы слева, напротив, был смуглым молодым мужчиной. Его сине-зелёный наряд, затейливой формы серьги, обилие массивных колец и яркая головная повязка словно бросали вызов "благопристойному" миру жителей Нижнего Города, к которому они, впрочем, остались глухи. На его чувственных полных губах играла дерзкая ухмылка, а каждую девушку он провожал паскудным взглядом.
"Какой неприятный тип".
На общее занятие и женщины, и мужчины указывали небольшие медные медальоны со стилизованным изображением глаза.
- Почему вы сидите рядом? - спросила я из любопытства.
- Потому что один из нас шарлатан, - оскаблившись, заявил смуглый прорицатель.
Его ответ поставил меня в тупик. С каких пор истинно видящие терпят соседство обманщиков?
- И кто же кто?
- Сама решай.
Я задумалась. Мне бросили вызов, но как не осрамиться?
- Расскажите про меня, - обратилась я к госпоже Виаре. - Всё, что сможете.
Женщина прикрыла глаза.
- Ты не та, за кого себя выдаёшь.
Нахмурившись, я перевела взгляд на её соседа.
- Мне нечего добавить, - пожал тот плечами.
"Нетрудно заметить, что я вовсе не девушка-белошвейка".
- Кто он? - я указала на Тори.
- Правильнее спрашивать, кто его отец, - сказала женщина.
- Ещё вернее - кто дед, - ухмыльнулся мужчина. - Но не советую.
- Эви, остановись, - прошептал заметно занервничавший полуэльф. - Это опасные люди.
"Тори прав. Они становятся... пугающими".
- Последний вопрос. Чем ворон похож на письменный стол?
Предсказательница звонко рассмеялась. Её смех напоминал перезвон стеклянных колокольчиков.
- У них обоих есть ножки.
"Логично".
- У них много общего, - хмуро буркнул второй знаток судеб. Наглую улыбку с его губ будто ветром сдуло. - Загадка в том, что именно ты выберешь.
- Пойдём отсюда, - потянул меня за рукав друг. - Нам нечего больше здесь делать.
Я была с ним полностью согласна.
- Нет-нет, вы не можете просто уйти, - мягко остановила нас госпожа Виара. - Нужно заплатить.
- Заплатить? - опешила я. - За что?
- За будущее, Эвиана Флорени. Ты должна сделать выбор.
Мне не так давно исполнилось двадцать, но за мной уже тянулся шлейф ошибок. Выбор в испытании "пятью камнями", данное эльфийской жрице обещание побыть с Лейаном, пока он не проснётся, решение посетить во что бы то ни стало храм в Нижнем Городе... Это только последние.
Порождённый загадочной фразой с клочка старого пергамента вопрос сам сорвался у меня с губ. Воистину: язык мой - враг мой.
- Мне обязательно выбирать? Разве нельзя заплатить обоим?
- Увы, нет, - покачала головой женщина. - Как сказал мой брат, один из нас - шарлатан. Ты должна выбрать, кто. Лишь одно из двух будущих истинно. Оба не могут сбыться.
У меня закружилась голова. Чтобы не упасть, мне даже пришлось опереться о Тори.
Развилка, на которую нельзя вернуться...
- Что мне делать? - прошептала я. Сердце колотилось в груди, ноги подкашивались. - Как не ошибиться?
- Я не знаю, Эви. Не знаю... - голос полуэльфа дрожал.
"Далхрос! Вот плакса".
Вот бы в будущем рядом со мной не было бы Лейана...
Светловолосая девушка рыдает на пепелище, усеянном мертвецами. Грохочет. С багрового неба льётся кровавый дождь. Тяжёлые капли бьют по беззащитно раскинувшим руки телам.
- Нет!
Мигнуло.
Поцелуй под луной. Тихий вздох. Шуршание одежд.
Жгучая, безумная ревность.
"Жаль, что меньшее зло всё же зло".
Я не глядя вытащила из кошеля несколько монет и бросила их тому, кто предрекал мне участь обманутой жены.
- Теперь нам точно следует посетить храм, - безжизненно проговорил полукровка.
Я не могла не согласиться с его здравым предложением.
К службе мы опоздали.
- Прошу, охрани нас от дурных помыслов и происков злобных сущностей, - проговорила я, смиренно преклоняя колени перед статуей светлого бога.
Меня всё ещё передёргивало от воспоминаний о встрече с предсказателями-обманками, но первоначальная ярость ушла. С тех пор, как я поступила в Высшую Школу, мир будто начал сходить с ума, однако мне удалось приучить себя к мысли, что это нормально. В конце концов, магия возможна из-за изъянов в мироздании. Не будь их...
...как я могла бы чувствовать себя особенной?
Храм в районе оружейников был посвящён Кротости - добродетели, которая мне отчаянно не давалась.
- Мы пришли сюда неспроста, - прошептал Тори.
"Он будто читает мои мысли".
- Нам нужно заказать клинки, - пояснил полуэльф. На полном серьёзе.
- Клинки? Разве Устав не запрещает студентам иметь оружие?
- Нет. Его лишь запрещено пускать в ход без достойного повода.
В словах друга чувствовалась горькая уверенность в том, что повод вскоре найдётся. Как и мне, ему было очень неуютно в стенах Высшей Школе. После случая с Лейаном наши иллюзии рассыпались в пыль.
Магов не бросают в бой подобно простым солдатам, но это не значит, будто они не участвуют в войнах. В армии Меронии есть несколько отрядов, полностью состоящих из волшебников малой и средней силы. Их используют, когда хотят действовать тонко... или когда понимают, что честный металл бесполезен.
Прошедшие ритуал Высвобождения маги в разы могущественнее товарищей по дару. Они занимают особое место в Ордене - не столько из-за почти поголовного дворянского происхождения, сколько из-за силы. Их берегут, ими гордятся. Называют элитой.
Породистые государевы псы.
Гав-гав.
- Знать бы, какой подходит...
От обилия всевозможных клинков разбегались глаза. Я понимала растерянность Тори. Мы заскочили в первую попавшуюся лавку, просто проверить, что и почём продают, однако оказались не готовы к разнообразию колюще-режещего товара. На стенах, в витринах под стеклом, на стойках... мечи заполняли всё свободное пространство магазинчика. Несмотря на различия в форме, все они имели некую схожесть - должно быть, все они вышли из-под рук (вернее, молота) одного мастера и его подмастерьев с учениками.
- Вам помочь? - хмуро осведомился стоящий за прилавком хозяин. Он был высок ростом и широк в плечах; сломанный нос и несколько шрамов не прибавляло ему красоты. Холодные серо-стальные глаза смотрели на нас недобро.
"Полагаю, покупатель для него редко когда прав".
- Нам нужно оружие.
- Кроме заимодавцев, оно нужно всем приходящим сюда.
- Ещё бы не помешала капелька вежливости. Попробуйте добавить её в следующую фразу. Для вкуса.
Оружейник уставился на меня полным безграничного презрения взглядом. Будь он чародеем, я бы превратилась в червя. Смертельно проклятого червя, в случае чёрного колдуна.
- Я вежлив с теми, кто этого заслуживает. Наглая девица и её подружка в штанах в их число не входят. Оружие не игрушка. Им убивают.
От обиды у меня потемнело в глазах. Ещё один приверженец теории "мужские игрушки только для мужчин". Ладно я, но зачем оскорблять и Тори? Неужели милое личико лишает права на пол?
- Между прочим, мы студенты Высшей Школы, - ядовито проговорила я. - Неужели вы отказываете магам в желании защитить себя? У нас много завистников.
- Волшебники? О, прошу тогда меня простить. Для вас у меня припасено кое-что осбенное, - оружейник достал из-под прилавка меч в утончённо расписанных золотом ножнах. С рукояти его свисали шёлковые кисти - чёрная и белая. - Один на двоих, уж не обессудьте, господа маги.
Он ловко вынул клинок из ножен, и я увидела, что...
- Вы, верно, шутите?
- Мастер Горенталь никогда не шутит с такими важными покупателями, госпожа-великая-волшебница. Это самый что ни на есть колдовской клинок.
Будь я мужчиной, меня бы остановила разница в комплекциях.
- Эви, давай уйдём, - нервно прошептал полуэльф.
Я не могла оторвать взгляд от лежащего передо мной деревянного клинка. Оружейник посмел предложить мне роскошную обманку... Как теперь не потерять лицо?
- Сколько?
- Что? - удивился Горенталь.
- Сколько я должна заплатить, чтобы получить сей дивный меч?
Мужчина с диким недоумением уставился на меня, захохотал, а отсмеявшись - я терпеливо дождалась этого - назвал цену.
Я сглотнула. Примерно столько мне выдали дома на целый год.
На прилавок полетел кошель.
- Сдачу оставьте себе.
- Конечно, оставлю, - хмыкнул оружейник. - Благородствовать не обучен.
"Оно и видно, мерзкий далхросианец".
У меня закончились деньги, Тори сказал, что попытает удачу с "традиционно эльфийским" оружием, и потому мы направились в Школу. Я могла бы навестить родных, но от мысли, что придётся описывать студенческую жизнь, мне становилось худо.
Моё возвращение омрачилось зрелищем выходящей из изящного экипажа с гербом князей Арекских Ульдерики в изъятом у меня платье и туфельках. Её сопровождал Ковин; выглядели они самодовольно и счастливо.
"Ездили к родителям, а бедняжке было нечего надеть. Ох уж эти нищие дворяне из провинции".
Заметив меня, "клеймор" на мгновение изменилась в лице, но и только. Я стиснула зубы и отправилась к себе - заниматься и выпускать пар сквернословием.
Меч я зашвырнула под кровать.
Ночью мне приснился сон.
На крошечном острове посреди моря тьмы стояла ажурная беседка, увитая белыми и золотыми цветами. В ней сидел красивый юноша смуглый юноша с длинными волосами двух цветов, чёрного и белого. Его свободные светлые одежды походили на странное платье.
- Кто ты? - спросила я.
- Я Властитель этого места, - ответил он с улыбкой.
- Невелики же ты твои владения.
- Может и так, - пожал плечами юноша. К трём лунам на небосводе добавилась четвёртая. - Но в их пределах я повелевая всем и вся.
В его изумрудно-зелёных глазах промелькнула грусть.
- Тебе одиноко?
- Немного, - с неохотой признался Властитель. - Но я держусь. Память о крови не даёт мне утратить волю к жизни и исчезнуть.
- Исчезнуть? Ты дух?
Юноша склонил голову набок.
- Как думаешь?
Я коснулась его руки. Она была едва тёплой.
- Не всё ли равно, что происходит во сне?
- В твоём или моём? - лукаво спросил таинственный незнакомец. - А может, в кошачьем? Только представь: милый пушистый зверёк спит и видит, как мы разговариваем. Вдруг он разгадает мой секрет? Кошки очень умны.
В глубине окружающей островок тьмы что-то заворчало. Что-то большое и очень голодное.
Лицо юноши исказил страх.
- Уходи! - крикнул он. - Тебя не должны найти!
Я открыла рот, чтобы спросить, в чём опасность, и...
...проснулась.
На часах было восемь. Через час мне предстояло начать очередной учебный день.
- Зря объелась перед сном, - пробормотала я и накрылась с головой одеялом, желая отсрочить наказание хотя бы ещё на четверть часа.
Не тут-то было.
- Мяу!
"Послышалось".
- Мяу?
Я откинула одеяла и посмотрела вниз. У кровати сидел симпатичный чёрно-белый котик, совсем ещё молодой.
- Мяу! - победно объявил он, прыгнул ко мне и принялся ласкаться.
Я покосилась на дверь - закрытую дверь.
"Чья-то шутка".
- Кто твой хозяин, господин Белые Лапки? - строго спросила я кота.
Как и следовало ожидать, он ответил мне красноречивым мурлыканьем.
Мельком просмотрев Устав и не увидев в нём запрета на содержание мелких животных, я без опаски отправилась на занятия. Котик "хвостиком" последовал за мной.
В расписании у первого курса значилась "боевая подготовка", но когда я пришла на ристалище во внутреннем дворе, то увидела толпу растерянных студентов. На песке была аккуратно выведена фраза: "Простите, дела. Мастер Тайриан".
- Вовсе не любая мужская одежда тебе идёт больше, чем мантия, - сказал Гальран, окинув меня снисходительно-насмешливым взглядом.
Я притворилась, что пропустила его замечание мимо ушей. С каких пор практичная одежда стала поводом для насмешек?
- Разве сейчас прилично сочетать такие... - юноша осекся и замолк; я обернулась и увидела Алию. Как всегда, "клеймора" неприятно поразила меня непристойной пышноформостью.
- Какая прелесть!
Девушка показывала на кота. Моего кота.
Животное испуганно шмыгнуло мне за спину.
- Он нервный, - сухо пояснила я. - Боится незнакомых людей.
- Жалко, - огорчённо вздохнула любимица Алмора. - Он миленький.
"Даже очень симпатичные и пушистые создания способны постоять за себя".
- Кстати, - лицо "клейморы" посветлело. - Ты ведь Эвиана из "мизерикордии"?
Я кивнула. Отпираться не было смысла.
- А я Гальран, её одногруппник, - внезапно подал голос мой едкий товарищ.
- Ой, я помню тебя! - всплеснула руками девица и смущённо добавила: - Прости Эадвина. Он бывает таким грубым.
"Разумеется, она его помнила. Не так уж много в нашем наборе смуглых людей".
- Я всё понимаю.
"Беее. Так сладко, что липко".
От утопания в сахарном сиропе меня спасло чудо. На плечо легла рука в белой перчатке, и приятный голос произнёс:
- Извините, юная леди, но я похищу этих людей.
"Сорнбэ".
Я готова была расцеловать его.
В небольшой комнате в старой части Школы за круглым столом сидели два поколения "мизерикордии": "новички" и "бывалый".
- Зачем ты нас собрал здесь? - презрев этикет, спросил Лейан.
Иантэ вскинул тонкую бровь.
- Ты что-то сказал, сердитый северный волчонок?
- Кто велел тебе нас собрать?
- Прости, слышу только тявканье. Надо подлечить уши у целителей.
Услышав такое опасное для себя слово, Тори поёжился.
Вот уже больше часа сорнбэ не раскрывал причину, по которой собрал нас. Он только и делал, что чесал кота за ухом (предатель запрыгнул к нему на колени) и рассматривал из-под длинных полуопущенных ресниц меня и парней. Время шло. Обстановка накалялась.
- В Ордене вами недовольны. - наконец абсолютно ровным голосом произнёс он. - Они считают, в этом году испытание провалилось. Если будете и дальше делать глупости, отчисления не миновать.
Лейан покраснел, но промолчал.
- Драчун, ловелас, полукровка и... Эвиана, думаю, ты сама знаешь о своих недостатках.
"Преследовательница, гневливица и сквернословица".
- Меня вынудили начать поединок, - глухо сказал северянин. - Если бы отказался...
- То прослыл бы трусом? - закончил Иантэ.
- Да. Была задета моя честь.
- Дурак! С момента согласия на прохождение испытания Ордена у тебя нет чести.
- Я знал, - выдавил из себя Лейан. - Но...
- Никаких больше "но", - отмахнулся от него сорнбэ. - Привыкай смирять в себе гордыню. Очень полезный навык в этих стенах.
Северянин опустил голову. Его лицо пылало как утренняя заря.
- Почему ты назвал меня ловеласом? - спросил Гальран. Его сложенные на груди руки словно бы говорили: "Ха!".
- Выберешь правильную юбку, повышу до героя-любовника. Не засматривайся на девушку из "клейморы": она наверху, а ты в самом низу.
"А ведь это больше, чем просто совет".
- Когда успели запретить любовь?
Иантэ закрыл ладонью лицо.
- Эта твоя Алия протеже магистра Алмора, человека, от которого напрямую зависит, допустить или нет вас к ритуалу Высвобождения. Говорят, у него на неё есть виды - и не только как к ученице.
- Фу, какая гадость, - пробормотала я.
- Если я буду идеально учиться, он не сможет мне навредить, - самоуверенно заявил смуглец. - Таорис не дурак. Он потребует доказательства.
- Глава-то не дурак, но к нему в кабинет может совершенно случайно заглянуть в гости один уважаемый член Ордена. Мне напомнить его имя?
- Нет! - крикнул вмиг побледневший Гальран. - Я всё понял.
Я присвистнула. Оказывается, у нахала есть тёмный секрет. Эдакий изъян в его совершенной броне.
- Скажи мне, милое дитя, - ласково обратился Иантэ к Тори, с каждой обличительной речью вжимавшегося в стул. - Сколько тебе лет?
- Дв... двадцать, - тихо и словно бы стыдясь проговорил полукровка. - Исполнится через месяц.
- Ты ещё совсем ребёнок, - обречённо вздохнул четверокурсник. - Не удивительно, что тебя потянуло на приключения.
- Я достаточно взрослый, чтобы распоряжаться своей жизнью.
- Ушки не забывай прятать, мужчина, - хмыкнул Иантэ. - В столице объявились чёрные колдуны. Некоторые из них не прочь опробовать в заклятьях ценный реагент - кровь полуэльфа.
Я слишком хорошо помнила проклятье, расползающееся по спине Лейана.
"Чернокнижники уже проникли в Высшую Школу".
Лишь осторожность мешала мне всё рассказать сорнбэ.
- Не выходите за рамки, и вас не постигнет судьба большинства наборов "мизерикордии". Вопросов нет?
- Есть, - подал голос успокоившийся Гальран. - Почему Эвиана не получила свою долю наставлений?
"Далхрос!"
- Не-не, - игриво погрозил ему пальцем в белой перчатке молодой маг. - Нехорошо тянуть ручонки к девичьим тайнам, мой друг-сластолюбец. С Эвианой мы на днях поговорили, и она обещала быть паинькой.
- Зачем тогда она здесь сидела?
- Я её предостерёг, - с холодной улыбкой проговорил Иантэ. - Заодно и котика поласкал. Не скрежещи зубами - животное напугаешь.
А ещё он дал мне возможность прикоснуться к чужим секретам. Небольшой подарок сестре по несчастью.
"Мы состоим в дубовом братстве?"
- У меня тоже есть вопрос. Почему наш набор считают в Ордене неудачным?
С начала учебного года прошло всего несколько дней. Разве возможно на их основе определить чью-либо негодность?
- Никто из вас не раскрыл своё видение до конца. Это считается дурным знаком.
Когда Иантэ ушёл, Гальран произнёс:
- Сказанное в этой комнате остаётся в этой комнате. Все согласны?
Последовало три кивка.
- Гляньте, какой большой паук, - неожиданно сказал Тори и показал на потолок.
Жирное насекомое и правда сидело в центре обширной паутины, раскинутой в точности над столом, за которым мы сидели.
- Вот гадость, - вырвалось у меня. Словно разделяя моё отвращение, кот прижал уши и зашипел.
Не сговариваясь, мы выскочили за дверь. Каждый догадывался - паук был не тем, кем казался.