Совсем недавно, открывал я Бродского
и думал: подражать ему, что петь Высоцкого...
Была история, не сердцу, не уму - в наброске.
Не корча из себя враля, признаюсь: вторю я - 
украл её тогда я для 14-го февраля. 
Теперь несу вот вам её неброские обноски.

				1

Носки стирал недолго я, полистывая нежно книжку
затем рукою влажной... Зевая, вытащив манишку
из машинки, небрежно отдирал от ворота пушинку от подушки,
и вспоминал одну подружку, между, ускорив бег
воды с бельём ко дну... Сегодня Трахтенберг,
(не без мундира), задира и кутила,

				2

в "Романе без конца". Порой звучит Земфира,
затёртая до дыр. А я выписывал, пока она крутила,
курсивом кренделя, курсируя от кухни до сортира...
Скажу, невелика квартира (где в середине -
ванна моей Северной Пальмиры)...
Ну, итого: неполные полмира.

				3

Так и тогда - приёмник мой играл,
я  слушал "Балтики" волну, записывал, стирал.
Уж Новый Год прошёл.... И шла программа,
ведущие допытывались прямо, в прямом эфире:
"Какое в жизни - самое большое удовольствие?" И разные звонили
люди. Развёртывалась драма. Была, конечно, и реклама.

				4

Я полуспал за энной чашкой чая, встречая
разные, туда-сюда, качанья мнений - 
от лимузинов до женщин, любимых, и обратно - 
мужчин, магазинов; и настроение 
моё погано было и отвратно - 
поэзии - ни грамма, и понятно...

				5

И "и" сквозило сладко, звеном закладки
в речах, украдкой, не становясь "и краткой".
И кроткие глаза твои, как свойственно им,
мимо неслись как будто в тишину, 
плутишки-пилигримы, двойники...
Мы слишком придаём значение мыслишкам двойственным...

				6

"Вы знаете, что самое большое удовольствие -
это снимать все эти новые покрышки, ну,
после Дня Святого Валентина"... И краткие гудки.
Ведущие замялись (вот картина!): "Почему
он не представился?" -  "Поэты всё же - шутники!" - 
подумал я, не очень то вникая в диджейский разговор...

				7

В упор, как трещину в стекле от паутины, я отличил:
"Ты знаешь, Мишка, это вор звонил"...
О, Женщины... Мужчины!
    Жемчужины,
            Машины...
		Морщины.